Беглец

Чонин ощущал на себе взгляды: взволнованные, удивленные, практически отчаянные. Но он старался отгородиться от них, сконцентрировав все свое внимание на ране. Прозрачные нити вились вокруг, послушно следуя за движениями пальцев рук юного мага. Его энергия переходила в чужое тело. Лечение всегда имело свою цену. За жизнью всегда стоит смерть. — Подожди, — низкий и спокойный голос, но Чонин уловил нотки тревоги. Теплая, горячая для мага воды рука легла на его запястье, тем самым заставив взглянуть на нарушителя. И Чонин поднял свои глаза на мага огня, с раздражением нахмурив брови. Магия была личной для каждого, и вторгаться в этот процесс было как минимум невежливо. Но, видимо, старший так не считал, продолжая касаться холодного запястья и с волнением разглядывать бледное лицо юноши. — Ты отдаешь слишком много энергии. Оборотень в порядке. Уже в порядке. Позволь дальше мне заняться им. Чонин действительно чувствовал себя уставшим. Мертвым. Бесполезный. Где-то в комнате послышался скулеж Санхи. Он не может вновь подвести. — Я в порядке. Лучше взгляните на его рану на голове, — холодно произнес Чонин отвернувшись от светловолосого мага и скидывая его руку со своего запястья. Он продолжил лечение, игнорируя недовольно сжатые губы мага огня. Он обязан был довести работу до конца. Он обещал, что поможет. — Ребенок, ты… — Либо делайте свою работу, либо не мешайте, — злобно рыкнул Чонин, не контролируя своих эмоций. Руки дрогнули и нити взвились, меняя направление и сияя ярче. Он действительно ненавидел, когда кто-то врывается в его процесс. И уже было все-равно, что перед ним сидел тот, от кого он желал поскорее спрятаться. — И я не ребенок. Он действительно не был ребенком. По человеческим меркам. И не мог позволить другим считать иначе – слишком опасно. Но светловолосый маг спокойно улыбнулся, совсем не убежден словами другого, после чего молча занялся работой, аккуратно проверяя рану на голове оборотня, краем глаза поглядывая на Чонина. Маг воды тяжело выдохнул, ощущая, как кровь внутри высыхает, будто все живое из него вытекло. Рана на животе начала затягиваться, кровотечение уже давно остановилось. Оборотень находился в полудреме, позволяя организму начать восстановление. Бесполезный. Бесполезный. Заткнись! Бесполезный. — Чонин, — знакомое прикосновение к плечу и юноша вздрогнул, подняв неосознанный взгляд на друга. Санха выглядел ужасно, тень тревоги засела в его глазах, а губы были вытянуты в кривой, подрагивающей улыбке. Но стоило ему увидеть глаза Чонина, и ладонь на плече мгновенно сжала его крепче, помогая прийти в сознание. — Чонин, хватит. У тебя кровь… Юный маг моргнул, не до конца осознавая сказанные слова. Санха продолжал смотреть на него умоляющим взглядом, но Чонин не мог. Не мог отступить. Рана все еще не была закрыта. Он должен был помочь. Должен был спасти. Бесполезный. — Чонин, перестань, — Санха силой оттащил друга в сторону, позволив светловолосому магу продолжить его работу. И только придерживаемый сильными руками оборотня Чонин смог встать, ощущая головокружение и резкую тошноту. Ноги не слушались, не позволяя хозяину сделать и шаг, черные пятна закрывали картинку в комнате, лишая юного мага осознания происходящего, и только чужие прикосновения держали его в реальности. Юный маг почувствовал что-то мокрое, стекающее с его губ, и, дотронувшись до ними пальцами рук, он увидел кровь. Отчаянный, усталый выдох. Он знал о последствиях. Знал, что отделался довольно легко, но также понимал, каким истощённым его организм был. А ведь ему сегодня на работу, и он не мог просить отгул – скоро время платы за аренду. — Пошли, тебе надо умыться и присесть, — произнес Санха, ведя Чонина в неизвестном направлении, по пути о чем-то переговорив со старшими оборотнями, но юный маг не уловил и слова из их разговора, прибывая где-то далеко в мыслях. Но он отчетливо чувствовал пронзительный взгляд на спине, от которого мурашки прошлись по телу. Надо было поскорее убираться.

***

Чонин молча сидел в кресле с кружкой горячего чая, которую ему вручил один из старших оборотней, грозно сверкнув глазами, когда юный маг попытался отказаться. Кровь из носа остановилась, но во рту остался металический привкус. Тело было вялым, руки почти не слушались – просто поднять кружку и сделать глоток чая требовало не мало усилий. Юный маг продолжал игнорировать взволнованные взгляды, думая лишь о том, что теперь Мунбину ничего не угрожало, даже если они не были знакомы. Отчаяние в глазах Санхи исчезло и этого было достаточно, чтобы почувствовать облегчение. — Мунбин будет в порядке. Регенерация уже работает, раны не угрожают его жизни. Смею предположить, что через пару дней он сможет спокойно бегать, но я все же оставлю вам зелья для лучшего восстановления и проследите, чтобы он побольше отдыхал, — пояснил врач, оглядывая спящего оборотня на диване, которого вожак стаи сразу же укрыл пледом, ласково пройдясь по его волосам. Чонин вдруг застыл, ощутив на себе внимательней, цепкий взгляд старшего мага. Он не поднял головы, продолжая пялиться на свои ботинки. Он желал раствориться в кресле, провалиться сквозь землю. Да что угодно. Лишь бы на него перестали смотреть. Пальцы рук начали покалывать, и, сильнее обхватив кружку с чаем, Чонин пытался взять эмоции под контроль. Он устал. Он так устал. Страх постоянно следовал за ним и теперь он ощущался как никогда отчетливо. Легкое, осторожное прикосновение к запястью заставило его прикрыть глаза, собирая всю волю в кулак. Жар был противоположен его холоду. Он остерегался огня. Он боялся его. Синее пламя уничтожило его дом. Его семью. Он не мог дышать. Легкие сдавливало. Грудная клетка горела адской болью. — Ребенок, дыши, — спокойный голос проникал в его сознание, но Чонин не мог ему следовать. Ему было страшно. — Черт… Джин, помоги мне. Со стороны послышались шаги, горячая хватка с его запястья исчезла, и Чонин мог сделать вдох, после которого последовал кашель, будто его легкие были заполнены водой. Тяжелая рука легла на его грудную клетку, успокаивающе выводя узоры на его теле, и тихий, но строгий голос накрыл комнату: — Продолжай дышать, дитя, не торопись. Сосредоточься на моих прикосновениях. Чонин с изумлением отметил, что ощутимые узоры на его грудной клетке помогали сосредоточить внимание на других ощущениях. Дышать стало легче, хоть горло и болело. Рваные выдохи, немного тревожные. Тело потихоньку возвращалось в реальность, и Чонин заметил, что чай в его кружке был заморожен – его магия была слишком нестабильна и истощена. Кто-то забрал кружку из его рук и сунул стакан с чем-то непонятным, но юный маг уловил явный запах ромашки. Такой успокаивающий. — Пей, это поможет тебе успокоиться, — нежно произнес старший маг, и юноша открыл глаза, уставившись на оборотня, который сидел перед ним на корточках. Взгляд того был теплый, дарящий ощущение защиты. Именно так Мина смотрела на него. Как и мать. Мама. Губы Чонина дрогнули, а глаза предательски защипало. Он не мог взять себя в руки. Эмоции были слишком сильными. У него не было власти над ними. Ни в таком состоянии. Жалкий. Жалкий. Мягкое прикосновение к его темно синим волосам заставило вскинуть голову, уставившись на светловолосого мага. Только сейчас Чонин заметил веснушки на его лице – красиво, необычно. Мужчина был действительно прекрасным. Высоким. Статным. Будто аристократ. — Все хорошо, ребенок, все хорошо. Ты в безопасности, — продолжал говорить нежным голосом, успокаивая. И Чонин боролся со слезами, не желая показывать свою слабость другим. Ему нужно было поскорее уйти. Спрятаться. Закрыться в комнате и не выходить оттуда ближайшую неделю. А лучше вообще собрать вещи и уехать из города. — Сделаешь глоток ради меня? Всего один. И Чонин кивнул, машинально дрожащими руками преподнося кружку к губам. Взгляд бегло метался по лицам в комнате, останавливаясь на взволнованном друге, сидящем на диване рядом со спящим Мунбином. Казалось, воздуха стало не хватать. Сердце билось как сумасшедшее и страх сменял усталость. Бежать. Нужно было бежать. Тут слишком опасно. — Я… Я в порядке, — хрипло произнес Чонин, не замечая, как старшие напротив недоверчиво переглянулись. —В порядке… — повторил, закусив нижнюю губу. — Мне… Мне пора идти… Чонин сделал попытку встать с кресла, но тяжелая рука на груди заставила сесть обратно, удерживая на месте. — Не думаю, что ты в состоянии куда-либо пойти, ребенок, — спокойно произнес старший маг и юноша раздраженно зашипел: — Я не ребенок. — Не похоже, что тебе есть хотя бы пятьдесят, — задумчиво произнес светловолосый, внимательно рассматривая Чонина сверху вниз, и тот невольно сжался, закусив язык. Пятьдесят? Ему и двадцати то не было. Но ему нужно было уйти. И чем скорее. — Мне надо на работу, — рвано выдохнул Чонин, подняв уверенный взгляд на мага огня, недовольно нахмурившегося на услышанные слова. Светло карие глаза мгновенно сменили оттенок: что-то мрачное, строгое. И это заставило юношу вновь спрятать взгляд, сглотнув ком в горле. Тишина была гнетущей. Тяжелой. Чонин отчетливо слышал собственное сердце и был уверен, что оборотни также могли его слышать. Он был уязвим. Не безопасно. — Ты не в порядке, ребенок, — строго произнес старший, скрестив руки на груди, и Чонин не выдержал, резко оттолкнув от себя руку оборотня и встав на ноги, злобно шипя: — Да не ребенок я! Он устал. Он заебался. Стакан с успокаивающим напитком полетел на пол, разбиваясь на множественные осколки. Его трясло, но уже от страха. Трясло от желания убраться отсюда. И, кажется, старший маг что-то уловил в его взгляде, так как его выражение немного смягчилось, а теплая рука потянулась к волосам, нежно пройдясь пальцами вдоль прядей. И это было так правильно. Успокаивающе. Комфортно. Чонин невольно прикрыл глаза, позволив себе на миг расплыться в этих странных ощущениях – таких родных. Ему показалось, что светловолосый изумлено выдохнул. Сжав руки в кулаки, юноша отпрянул, диким зверем уставившись на двух взрослых напротив. Другие оставались сидеть рядом со спящим Мунбином, следя за разговором издалека. И Чонин был этому благодарен. Ему хватало и этого оборотня с магом. — Хорошо, я тебя отвезу, — кивнул светловолосый мужчина, дав понять, что никакие возражение не принимаются. Юноша застыл на месте, кидая недоверчивый взгляд на мага, после с мольбой взглянул на Санху, не имея никакого желания куда-либо ехать с незнакомым ему магом. И, друг, кажется, понял его просьбу, от чего поднялся с дивана и, подойдя к Чонину, положил ему руку на плечо, обратившись к старшим: — Хен, я отвезу Чонина. Думаю, ему будет более… комфортно с тем, кого он знает. Джин, как юный маг понял, вожак стаи, отрицательно покачал головой, строго произнося: — Мы только что еле успели спасти Мунбина. Сейчас опасно выходить и я не позволю тебе одному ехать куда-либо. Санха было попытался возразить, но твердый, на грани сдержанности взгляд заставил поджать уши, извиняющее смотря на друга. Идти против альфы он не мог на инстинктивном уровне и Джин этим воспользовался, желая видеть свою стаю в безопасности. — Дитя, я благодарю тебя от имени нашей стаи. Ты… Спасибо тебе, что помог спасти Мунбина, — произнес Джин и Чонин подметил, что, несмотря на его собранность и уверенность, сейчас вожак выглядел очень измученным. — Мне жаль, что наша встреча произошла при таких обстоятельствах. Надеюсь, ужин с моей стаей сможет немного исправить этот момент? Скажем, в субботу? И юноша по-идиотски кивнул, не до конца осознавая, на что подписался. Сейчас он был готов согласиться на что либо, лишь бы его отпустили. — Кстати, меня зовут Джин, — вспомнив, что они так и не представились друг другу, оборотень решил это исправить. — Как ты уже понял, раненный это Мунбин, Санху ты знаешь, а это Ыну и Минхёк, — сказал, указав на темноволосого парня со спадающей на лоб челкой и светловолосого, что стоял неподолёку. — Ну а… — Ли Феликс. Приятно познакомиться, — улыбнулся светловолосый маг. Воцарившаяся тишина дала понять, что от Чонина ждут того же. И хоть он был уверен, что оборотни знают его имя, учитывая, что Санха рассказывал о нем, юноша все-таки неловко потянулся к волосам, чуть взъерошив их, и устало буркнул: — Чонин. Большего ему знать не надо. — Поехали, Чонин, я отвезу тебя. И в голове юного мага проскользнули все возможные пути отступления.

***

Голова Чонина была тяжелой. Виски сжимало. Веки были закрытыми, но парень не спал, находясь в полудреме и наслаждаясь полной тишиной. Феликс не пытался с ним говорить, видя состояние младшего. Он внимательно следил за дорогой, порой кидая нечитаемые взгляды на мага воды. В какой-то момент Чонину показалось, что он заснул, и только тихий и нежный голос старшего он смог уловить сквозь белую пелену: — Чонин, сколько тебе лет? И, прежде чем он смог осознать, из его уст послышался тихий шепот: — Девятнадцать. Он уже не услышал удивлённого вздоха старшего. Не увидел его ошеломленного взгляда. Чонин уснул, отдавшись усталости. В другой день он бы ни за что не сел в машину с другим магом, но сегодня все шло из-под контроля. Чонин просто хотел поскорее оказаться дома.