Грустный вой океана отдавался волнами о берег. Луна оплакивала мёртвых, но кровь не смывалась с их лиц. Перед ним были тела. Тела его клана. Его семьи. Его родителей.
Тело за телом. На их лицах застывшие гримасы ужаса и ненависти. Дети находились в холодных объятиях их матерей, и последнее, что они видели, это смерть их близких. Никакие мольбы не спасли от недрогнувшего оружия охотников.
Шаг. Ещё один. Босыми ногами наступив на лужу, он застыл, со страхом смотря в собственное окровавленное отражение.
Он тонул в крови своего ковена.
Подскочив с кровати, Чонин неосознанно сполз на пол, путаясь в теплом, но душащем одеяле. Он пытался поймать воздух, словно рыба, выброшенная на берег, но чем больше он старался, тем сложнее это казалось сделать. Он оглянулся, осознавая, что находился не дома. Пальцами схватившись за волосы, Чонин упал на колени, зашипев от пронзающей боли. Его тело горело, но мороз, проникший до костей, дарил легкую дрожь.
Из его уст издался жалобный скулёж, и, другой рукой схватившись за рубашку прямо у сердца, он согнулся пополам, пытаясь подавить собственные слёзы. Голова болела, веки были тяжелыми, мысли не останавливались. Крутились крутились. Издевались.
Он словно смотрел на плёнку, видя там лишь мёртвые лица собственной семьи.
Ты выжил.
Они нет.
Ты должен был быть мертв.
—
Нет! — вырвалось из губ. Чонин больше не мог совладать с этим. Он больше не мог так жить. Он больше не хотел так жить… — Нет…
Стук в дверь заставил его напрячься, но сил подняться на ноги не было, и, всё ещё запутанный в одеяле, продолжая сидеть на полу, Чонин с ужасом наблюдал, как ручка опустилась и дверь со скрипом открылась. Его взгляд упал на светлые пряди волос и веснушки, что словно маленькие звёзды окрашивали лицо мага. Мягкая улыбка в сторону Чонина заставила его сердце вздрогнуть.
Он не заслужил это.
Он не мог позволить им быть рядом.
Феликс тихо закрыл за собой дверь, медленно заходя в комнату и пытаясь не напугать юного мага своим присутствием.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил, остановившись в нескольких шагах от Чонина и пристальным взглядом осматривая его с ног до головы, хмурясь, когда заметил мокрые дорожки слёз и стеклянный взгляд.
В ответ молчание. Феликс и не надеялся, что всё будет просто. Не с этим ребёнком. Но он был врачом, и он обязан был позаботиться о его состоянии.
— Давай мы вытащим тебя из этого одеяла, и ты сядешь на кровать, м? Пол, должно быть, холодный — он понятия не имел, что практически каждую ночь Чонин находил себя лежащим на полу.
В ответ получив лишь недоверчивый взгляд голубых глаз, Феликс тяжело выдохнул, пытаясь придумать новую тактику. Ребёнок был напуган. По его рваным вдохам Феликс мог предположить, что он находился на грани панической атаки, если это не была она. И это казалось самым страшным.
Тихий плач, что разрывал сердце.
— Знаешь, я думаю, ты теперь любимчик Хёнджина, — Феликс улыбнулся, пытаясь сохранять спокойный голос. Сев на пол прямо перед Чонином, он скрестил ноги, воодушевлённо махнув рукой. — Что является очень редким явлением. Обычно он пытается казаться бездушным, находя общий язык лишь с котами. Наверное, они бы с Минхо приводили домой бродяг каждую ночь, если бы не правило Чана «только 3 кота».
Хёнджин. Чонин слышал это имя. Так звали мага, которого он спас. Спас ли? Чонин надеялся, что он в порядке.
— Хочешь их увидеть? Думаю, Минхо будет не против тебя с ними познакомить, — Феликс продолжал говорить, но Чонин не пытался уловить смысл его слов. Он слушал глубокий голос мага, находя в нём умиротворение. От Феликса веяло безопасностью. Чонин хотел просто продолжать слушать. Пока до его слуха не донёсся скрип двери и незнакомый ему голос:
— Феликс, он проснулся?
В мгновении ока Чонин оказался на ногах, чуть не падая из-за одеяла. Одним резким движением он полностью скинул его с себя и, игнорируя удивлённый вскрик Феликса, через кровать пролез на другую сторону, оказываясь в самом углу комнаты. Рядом с окном.
Дрожь прошла по позвоночнику, когда Чонин понял, что оно закрыто. Намертво.
Развернувшись, спиной прижимаясь к стене, юный маг с опаской оглядел комнату, понимая, что единственный выход — это дверь, где стоял другой мужчина. Тёмные, короче, чем у Феликса, волосы. Широкие плечи, даже сквозь рубашку были видны накаченные мышцы. Взгляд строгий, но в нём было заметно волнение. Он стоял, облокотившись о дверь, руки пряча в карманах джинсов, явно пытаясь выглядеть менее угрожающим, но Чонин видел.
Он видел его ауру.
Жгучую.
Красную словно пламя. Казалось, он мог слышать голос горящего леса.
Опасным. Он был опасным.
— Прости, ребёнок. Минхо предупредил, что ты можешь сделать что-то подобное, — его голос ровный, спокойный, но в отличии от Феликса, в нём не было той мягкости. Он словно заставлял себя слышать. Не давил, но и уйти от разговора не позволял. — Ты слишком истощён, чтобы бродить по улицам. Это опасно.
— Вам то какое дело? — выплюнул Чонин. Тремор накрыл его тело, и он кинул беглый взгляд на одеяло, брошенное по другую сторону кровати, рядом с Феликсом. Мужчина никак не среагировал на такой выпад, продолжая стоять в открытой позе, но не спуская тёмных глаз с хрупкого тела юноши.
— Причин много, — лениво дёрнул плечом, приподнимая подбородок. Чонина бросило в дрожь от такого внимания. Демон. Перед ним был демон во плоти. Нужно было бежать, пока он не продал свою душу.
А стоила ли его душа хоть что-то?
— Забавно, потому что у меня ни одной, чтобы оставаться здесь, — Чонин был готов слиться со стеной, лишь бы на него перестали смотреть.
— Ты спас Хёнджина.
— Без понятия, кто это, — Чонин умел лгать. Он лгал постоянно. Но мужчина одарил его лёгкой ухмылкой, сохраняя все ту же безмятежность.
— Ещё одна причина, чтобы позволить нам позаботиться о тебе, — произнёс в ответ, на что Чонин непонимающе склонил голову, кидая взгляд на Феликса, после возвращая его на тёмную фигуру в дверях.
— Это не имеет никакого смысла.
— Ты помог члену моего ковена без каких-либо намерений. Для нас это значит многое, — Чонин почему-то вздрогнул, услышав слово
«нас». Ковен. Он и забыл, какого это, иметь семью. Доверять душой и телом.
Он забыл, какого это иметь тех, кто умрёт за тебя.
В мыслях всплыли слова друга.
«Я убью за тебя. Как и моя стая.»
Он не желал видеть боль и страдания других. Он не желал им своей судьбы.
— К тому же, сейчас небезопасно быть одному. Неизвестные нам охотники нападают на обитателей темного мира, разрушая построенные союзы между миров, — на миг аура мужчины стала яростнее, заставляя Чонина неосознанно сжаться. — Что-то явно происходит. Следует быть бдительнее.
— Чонин, я понимаю, что… тебе страшно, но… Ты можешь нам доверять. Никто в этом доме не желает тебе вреда. Ты в безопасности тут. С нами, — голос Феликса убаюкивал, и Чонин хотел поддаться. Желал сделать этот шаг.
— Феликс прав. Пока мы не свяжемся с твоим ковеном, ты находишься под нашим присмотром, — Чонин застыл, мгновенно ощущая, как краткое чувство спокойствия покинуло его, оставив место тревоге. Они не знали, но, если Чонин не придумает выход, они узнают. — Меня зовут Бан Чан, маг огня и глава ковена. Я хочу ещё раз поблагодарить тебя за спасение Хёнджина. Если бы не твоя магия… я не знаю, что бы мы нашли.
— Пустяки, — прошептал Чонин, пряча глаза. Ему нужно было что-то придумать, и чем скорее, тем лучше.
— Если мы с этим разобрались, как насчёт душа и еды? Я уверен, остальные так же хотят тебя увидеть, — радостно произнёс Феликс, и губы Чана впервые вытянулись в полу улыбке. Чонин кивнул, желая наконец-то оказаться в одиночестве.
***
Душ помог отвлечься. Помог собраться с мыслями, рассматривая ситуацию по-новому. Всё казалось таким абсурдным. Еще недавно он просто ходил на лекции, сливаясь с толпой студентов и пытаясь жить нормальной жизнью, а сейчас он находился в доме магов огня, чувствуя, как вся его жизнь выскальзывала из рук.
Они думали, что у него есть ковен. Он обязан был продержать эту иллюзию как можно дольше.
Вновь убегаешь?
Стук о стену, заставивший Чонина сжать зубы от боли. Он
трус.
Он знал это.
Но что он мог сделать?
***
Спускаясь по лестнице вниз, где по словам Феликса, была гостиная, Чонин застыл на пол пути, держа полотенце у мокрых волос.
— Что ты имеешь в виду, Феликс? — голос Чана был холодным. Чонину стало страшно от одной мысли, что он мог оказаться целью такого внимания главы ковена.
— То, что сказал, хён. Я надеялся, что стая Джину знает что-то о его ковене, так как один из его волчонков друг Чонина. По его словам, у Чонина нет ковена… У него нет никого…
В комнате повисла тишина. Чонин не смел пошевелиться, боясь даже вздохнуть.
Они знали.
— Но как это возможно? Он же ещё ребенок. Как Сенат мог допустить подобное? — Минхо недоумевал, и Чонин еле удержался от нервного смешка. Всё казалось слишком нереальным, чтобы он мог здраво воспринимать это.
— Нам почти ничего о нём неизвестно. Возможно, малец всё это время удачно прятался.
— Чанбин прав. Ставлю на то, что его побеги связаны с желанием оставаться в тени.
— Всё слишком запутанно. Нам изначально стоило сообщить Сенату…
— И что бы они сделали, Ханни?
— Да уж больше, чем можем мы! Разве вы не понимаете?
— Не понимаем чего?
— Он маг воды.
— И?..
— Ему не место тут…
Пол словно провалился, оставляя его висеть где-то над бездной. Невидимая петля окутала его шею, заставляя молчать. Немой крик был заглушён болью. Ногтями впившись в кожу запястья, Чонин пытался ощутить хоть что-то, помимо этой пустоты.
Идиот.
Для него нет безопасного места.
Полотенце выпало из рук. На дрожащих коленях Чонин направился вниз, игнорируя присутствие всего ковена.
— Чонин? — взволнованно позвал его Феликс, но юный маг словно не слышал. Не видел. Выход. Ему нужно было найти выход. — Чонин, стой!
Но он не собирался останавливаться, босыми ногами выбегая наружу. Голоса за его спиной смешались воедино, утихая под ночным ливнем. Он бежал, следуя лунному свету, что освещал дорогу. Он бежал, боясь оглянуться назад.
Но спустя время он остановился, лишаясь последних сил и падая колени.
Ему не было, куда бежать.
***
Ноги сами привели его в кафе, но Чонин не зашёл внутрь, оставаясь стоять на улице, лицо подставив под капли дождя. Он вновь был промокший до нитки. Забавно получалось.
Маг воды, что утопал во вечном дожде.
Чонин усмехнулся от такой аллегории.
Промокшая пачка сигарет таила в себе последнюю сигарету, и парень без раздумий закурил, печально осматривая темный горизонт. Где-то вдали собирался туман, закрывая взор на заброшенные улицы.
— Не собираешься заходить? — Чонин повернул голову в сторону вампира, что спас его в прошлый раз. В отличии от мага он стоял под небольшой крышей. Маг подметил, что он даже не услышал приближающихся шагов.
— Хочу покурить, — выдохнул Чонин. На его лице отображалась безжизненность. Полное смирение. Только вот к чему?
— Это можно сделать и не промокая под дождём, — упрёк вампир, но Чонин услышал нотки беспокойства. Все вокруг стали беспокоиться о нём, даже не спрашивая, нужно ли ему это.
— Я люблю дождь.
— Ты можешь заболеть.
— Тогда хорошо, что я умею исцелять, — он промолчал о том, что себя исцелить не способен.
Вампир нахмурился, оглядывая юношу с ног до головы, будто пытаясь найти какие-то ответы. Его взгляд остановился на босых ногах. В дали послышалась гроза, что заставило Чонина вздрогнуть, пустым взглядом уставившись в небо.
— Знаешь, говорят, Созвездие Дракона охраняет множество тайн, — произнёс вампир, так же глядя в небо, словно пытаясь найти того самого Дракона. — Дракон, что охранял сад с золотой яблоней, был убит Гераклом. Это считалось подвигом, но подвиг ли это? Кто истинный герой? Кто истинный злодей?
— Ты это к чему? — Чонин устало повернул голову, в глубинах тёмных глаз замечая затаившеюся печаль.
— Мы все в чём-то виноваты, — произнёс вампир, делая шаг к Чонину и становясь напротив. Сигарета была ловко вырвана из его руки, и юный маг мог только растерянно хлопнуть глазами. — Заходи внутрь. Ты весь дрожишь.
И Чонин послушался, позволяя усадить себя за барную стойку.
— Почему он убил дракона? — вдруг спросил Чонин, обеими руками обхватывая горячую кружку чая, поставленную перед ним. Вампир нежно улыбнулся, с теплотой глядя на юношу.
— Потому что это было предназначением дракона — охранять любой ценой.
— Грустная история, — хмыкнул Чонин.
— Возможно. Но разве жизнь не печальнее?
— Порой мне кажется, что кроме печали в ней ничего больше нет, — губы Чонина дрогнули. В последнее время он позволял себе быть слишком слабым.
Ничтожный.
Вампир понимающе выдохнул.
Вдруг дверь в кафе резко открылась и, спустя несколько секунду, Чонин ощутил горячие руки поперёк груди, что крепко сжали его, забирая последние остатки воздуха. Но когда юноша хотел повернуться, уставший голос прозвучал прямо у него над ухом:
— Хватит уже убегать, малыш.
