12 июня 2019 года. Главное полицейское управление Сеула
Чимин влетел в отдел с огромным пледом на плечах, явно отрицательно возбужденный, и сразу же проследовал в кабинет Хосока. Следом за ним вышагивал Чонгук, пропихивая вперед невысокого мужчину средних лет. Сегодня им удалось задержать насильника-убийцу, который орудовал при свете дня, тем самым насмехаясь над работой полиции. Спецотдел выслеживал его почти два месяца. Хитровыебанный урод попался. - Эй, Гук. Че это с ним? – спросил один из следователей по имени Сонгю, кивая в сторону Пака. - Ты сам бы не так реагировал, если б на тебя омежьи шмотки нацепили и губы накрасили? - Никто не виноват, что он среди нас один рожей вышел. - Ага. Торчит тут, как полевой цветок в навозе, – усмехнулся парень. Он отвел преступника в допросную и вернулся в отдел, ожидая, пока напарник доложит о поимке начальству. К его счастью, он не знает, каким именно способом Пак Чимин что-то докладывает старшему суперинтенданту. Чонгук прошел к кофемашине и сделал себе двойной эспрессо. Вставать в 5 утра по будням парень крайне заебался. Он вернулся к двери допросной, размял шею и сделал несколько глотков горячего и бодрящего. Первая половина дня выдалась нервной, но успешной, не смотря на тот факт, что напарник его раздражает. Этот альфа постоянно дергает левой ногой, игнорирует любые разговоры и насмешливо реагирует на замечания в свой адрес. Однако, если бы не он, то ублюдка сегодня они бы не поймали. Для парней это было первое дело. Две недели они тухли в архиве, приводя в порядок уже закрытые дела. Подружиться им не удалось из-за высокомерия Пака, который то и дело провоцировал Гука на драки, но все попытки заканчивались провалом. Как только кто-то из напарников оказывался на полу в удушающем приеме либо прижатым к стене, обязательно появлялся Ким Намджун. К начальству «на ковер» Чимин и Чонгук ходили чаще, чем на обеденные перерывы. Красноволосый альфа так и не смог понять, чем именно не устроил коллегу. - Я не могу с ним работать! – сетовал омега на своего неприятного напарника. – Он постоянно что-то ищет на моем лице, глазами по телу гуляет! Сегодня он укутал меня в плед, чтобы на мои ноги никто не смотрел! Вдруг он уже догадался?! Хосок устало вздохнул. Ему приходится выслушивать эти разговоры каждый божий день, даже дома. Иногда он ловит себя на мысли, что хочет этого громкоголосого прибить. - Чертенок, закрой, пожалуйста, свой рот. Я не дам тебе в пару другого сотрудника. - Почему?! В отделе куча спецов! В чем проблема?! - Прекрати истерить, блять! – прикрикнул альфа, и Чимин молниеносно притих. – Это во-первых. А во-вторых, здесь ты на работе. Поэтому работай, а не скандалы мне устраивай. Если хочешь острых ощущений, возвращайся в притон. Омега поджал губы, потому что почувствовал себя уязвимым и оскорбленным. - Я отлично потрудился. В допросной сидит подозреваемый, которого, между прочим, скрутил я. Вот этими руками. Он выкинул перед собой кулачки и провернул в кистях. - Молодец. Я обязательно его допрошу, – раздраженно ответил Хосок, не отвлекаясь от бумаг. – А теперь иди переоденься. Нехуй жопой перед командой светить. Чимин нагло усмехнулся и подошел к столу. Смахнул с него документы и удобно присел перед лицом правосудия, которое смотрит на него, как на бутылку коллекционного виски. - Ты заставил меня это надеть, ты и снимай. - Распоряжение давал Намджун. Вот к нему и обратись со своей просьбой. - Отлично. Именно так и сделаю, – обиженно ответил омега и спрыгнул со стола. Хосок закатил глаза и притянул его к себе за руку. - Чертенок, ты что-то распоясался. Мне это не нравится. Знаешь, что бывает, когда мне что-то не нравится? - Прости, – виновато произнес Чимин и присел к нему на колени. – Ну, хотя бы поцелуй меня. Я очень устал сегодня. Альфа улыбнулся и вовлек парня в глубокий поцелуй. На работе им приходится скрываться, выстраивать деловые отношения, соблюдать формальности. Хосок редко сидит в своем кабинете. В основном, он либо на выездах, либо в отделе среди подчиненных. Когда Чимин не видит его подолгу, начинает скучать, потому что домой альфа приходит лишь переночевать, и то не всегда. Побыть наедине – случайность. Теперь он понимает, почему большинство следователей без семьи. - Уговорил, – прошептал в поцелуй Хосок. – Давай по-быстрому. Брюнет встал возле стола и спустил шортики, оголяя молочные полушария. Альфа приласкал каждое и пристроился сзади. Устный доклад о поимке преступника Пак Чимин закончил через десять минут, припечатанный животом к деревянной поверхности, сжимая ладонями край столешницы, а зубами чужой палец. Еще через пару минут эти зубы сжали сигарету. - Этот ошметок тебя трогал? – спросил Хосок, застегивая ремень. - Только под футболку успел залезть. - Все пальцы ему сломать или парочку? - Ограничимся ударом по лицу, – ответил омега, выпуская дым. – Спасибо. - За что? - Раньше за меня никто никому не хотел сломать пальцы. Альфа ничего на это не ответил. Поправил волосы, мимоходом глянул на себя в зеркало и вышел в допросную, оставив довольного Чимина остывать. - Гук, притащи еще один стул. Сегодня будешь со мной, – выпалил он, подходя к двери. – А, еще набери в ведро холодной воды и кинь туда половую тряпку. - Понял. А зачем? - Полы, нахуй, мыть щас будем. Вопросов поменьше задавай и делай, че говорят. Чонгук извинился и уныло побрел в подсобку. Через пять минут он зашел в допросную, держа в руках все необходимое. Начальник сидел напротив подозреваемого и сверлил того взглядом. Выражение лица было максимально спокойным, как морской бриз, но за месяц работы с этим человеком Гук понял, что ничего хорошего от этого выражения ждать не стоит. Он присел рядом и растерянно начал смотреть на каждого. Подозрительное молчание напрягает. В помещении атмосфера и без этого жутковатая, даже скользкая. - Как думаешь, Гук, почему этот человек стал насильником? – начал Хосок, облокотившись на стол. – Дам подсказку: он не стоит на учете, вырос в полной семье, сейчас женат и есть дети. Есть мысли? Чонгук напрягся и почесал затылок. В подобном он действительно не силен, но считает это вопросом времени, так как опыт приходит только с ним. - Детская травма? – предположил альфа. – Или, может, комплекс бога? - Не угадал, – ответил Хосок и взял из ведра мокрую половую тряпку. – Он просто гандон. Альфа подошел к подозреваемому, который на сказанное только ухмыльнулся, и резко оттянул голову за волосы. Тот скорчился от неприятных ощущений и приоткрыл рот, позволяя засунуть в него вонючую тряпку. - Выплюнешь – получишь швабру в жопу, ублюдок, – невозмутимо предупредил Хосок. – Теперь расслабься и получай удовольствие. Мужчина не успел среагировать, как получил удар. Чон Хосок не планировал с ним церемониться. Из носа хлынула кровь, окрашивая тряпку и капая на стол. Чонгук кинулся к старшему, но получил осуждающий взгляд и присел обратно. Пришлось отвернуться, потому что видеть, как беспощадно Хосок хуярит подозреваемого, словно он мешок с крупой, было тяжело. Молодой альфа не выносит вид и запах крови. Он борется с этим каждый день, находясь в Управлении. - Дальше сам справишься, стажер. Пусть напишет, где закопал трупы, – с отдышкой произнес старший и окатил побитого холодной водой, чтобы привести в чувства. – Кем бы ни были жертвы, их нужно похоронить. Гук повернулся и резко дернул у него из рук ведро. Несколько раз сблевал, вытер рот рукавом клетчатой рубашки и начал тяжело дышать. Подозреваемый растекся на стуле и стонал от боли. По лицу струились алые дорожки, завершая свой путь на холодном полу. У Чонгука по позвоночнику прошлась покалывающая дрожь и сосредоточилась в районе поясницы, заставляя волосяной покров встать дыбом. Начальник стоял перед ним, забрызганный каплями крови и улыбался, как будто не он только что разнес живого человека в мясо. Конченый псих. Истории о его неуравновешенности оказались правдой. - Пиздец ты слабенький. Покурим? - Я не курю, – сипло ответил Чонгук. - Еще скажи, что не пьешь, – усмехнулся старший, цепляя окровавленными пальцами сигарету. - Не пью. - С такой работой без этого не справиться. Скоро начнешь видеть трупы во снах и всюду слышать крики жертв. Он похлопал парня по плечу и вышел из допросной, выдыхая дым. Чонгук недолго поразмыслил над его словами и перешел к неприятной беседе с подозреваемым, от которого остались только общие очертания. Чон Хосок ненавидит подобную падаль, которая с завидной периодичностью появляется в стенах Управления. В каждом он видит убийцу своего брата, каждого хочет выпотрошить голыми руками за сгубленные души, за прерванные судьбы. Намджун на друга повлиять никак не может, только покрывает его скверный характер и отводит глаза от происходящего. В противном случае они останутся без лучшего копа и получат заключенного, держащего в страхе всю тюрьму. Хосок прогулочным шагом двинулся в кабинет, игнорируя вопросительный взгляд своего омеги, который уже успел умыться и переодеться, и печатал уведомление о задержании. Остальным до произошедшего дела не было – все привыкли. Пользуясь тем, что все спецы заняты, Чимин проскользнул в кабинет начальника. - Что случилось? – взволнованно спросил он, выдергивая со стола салфетки. - Ты просил ударить эту мразь по лицу. Или я неправильно понял твой намек? – передразнил чертенка Хосок. - Ты весь в крови, – сообщил очевидное омега, вытирая алые пятна с чужого лица. – Я ведь говорил об одном ударе. Хосок убрал от себя его руки и потянулся к пепельнице, чтобы потушить сигарету. - Я так и сделал. Семь ударов за жертв, завершающий за тебя. Щеки брюнета покрылись румянцем. Он дернул еще несколько салфеток и начал вытирать шею. - Ты плохо смыл помаду. Дай-ка помогу, – хрипло произнес альфа и притянул парня за подбородок. - А если кто-то зайдет? – округляя глаза, спросил Чимин. - Полчаса назад тебя это мало волновало. Сюда иди, сказал. Омега покорно припал пухлыми губами к чужим. Целоваться с Хосоком – неимоверное наслаждение, ни с чем не сравнимое. Он целует обжигающе, остервенело, каждый раз, как последний. Чимин обхватил его лицо ладонями, тихо постанывая в поцелуй, и только собрался устроиться поудобнее на чужих коленях, как дверь в кабинет распахнулась. - Ваши салфетки, старший суперинтендант Чон! – выпалил он, отскакивая. - Благодарю, стажер Пак. Вы очень любезны. Можете идти. Чонгук застыл в дверях, думая, что ему показалось. Встряхнул голову, проводил напарника подозревающим взглядом и повернулся к начальнику. Тот спокойно вытирал свое лицо, не выражая каких-либо эмоций. Наверное, Чонгуку все же показалось. - Что у тебя? - Этот урод не дал точный адрес. Только примерную местность, – сообщил стажер, протягивая лист бумаги с нарисованной картой. - Он начертил? – спросил Хосок, внимательно изучая листок. - Нет. Я сам, с его слов. Старший одобрительно закивал. - Отличная работа, Гук. Раскрываем твои таланты по мере необходимости. Что еще от нас утаил? Умение готовить кимчи-тиге? - Умею, старший… - Заебешь со своей вежливостью, – устало ответил альфа. – Никто в отделе ко мне не обращается по званию. Просто Хосок. Красноволосый немного замешкался, потому что он только что слышал, как к нему обратился напарник. - Хорошо, я понял. - Собирай команду и позвони криминалистам, – строго произнес Чон и сочувственно посмотрел на младшего. – Нам предстоит искать семь трупов. Выдержишь? - Хуй знает… – на выдохе ответил Чонгук и тут же опомнился. – Ой, простите! - Все нормально. Возьми с собой пакет. Блевать на месте раскопок нежелательно. Гук грустно кивнул и пошел выполнять приказ. Хосок с минуту посидел, уставившись в одну точку, затем переоделся и кинул испачканную футболку в мусорное ведро. Очередной психопат, очередные невинные жертвы, очередные омеги, очередной запой впереди. - Прокурора предупредили? - Да, – ответил Сонгю. – Пак ему направил уведомление. - Отлично. Поедешь со мной, – сообщил Хосок и повернулся на младших. – Вы оба тоже. Сунвон, остаешься здесь. Остальные по машинам. Едем в Коян. Чимин шустро направился следом за альфой, сунув руки в карманы черных карго, в которые была заправлена того же цвета футболка-оверсайз. На ногах были массивные кроссовки. Хуй догадаешься, что под таким прикидом прячется хрупкий омега. Однако, Чонгук опять недоверчиво посмотрел в его сторону. После того, как он увидел напарника в шортиках, еле прикрывающих задницу, сердечко что-то не на месте. Ноги слишком уж гладкие для альфы, а уверенность в себе на задании излучалась больше, чем сейчас. Увиденное в кабинете начальника тоже не дает покоя. Нутро подсказывает, что нужно быть внимательным с этим черноволосым выскочкой. - Тебе идет такая одежда, – шепнул своему чертенку Хосок, заходя в лифт. Брюнет сделал вид, что его очень интересуют холодные металлические стены, а сам свел губы в полоску, скрывая улыбку. На выходе из здания он надел солнцезащитные очки и закурил. На запястьях кожаные браслеты и часы внушающих размеров, на поясе пистолетная кобура. Со стороны выглядело достаточно мужественно, чтобы распластаться в обмороке. Такими темпами Хосоку придется своего омегу у других омег отбивать. Сексом опять несет за километр, но не им самим. Альфа ненадолго задержал взгляд на чертенке и сел в машину. Только ему одному известно, какой этот парень на самом деле.***
Этот же день. Провинция Кенгидо
Дорога уже отняла достаточно времени из-за постоянных пробок, которых не избежать даже на выезде из Сеула. Палящее солнце грело омеге ноги, от чего он стал раздраженным не меньше Хосока, который нервно курил в окно. Альфа не успокоится, пока всех жертв не достанут на поверхность земли. Позади сидели Чонгук и Сонгю. Они обсуждали детали этого дела: спецотделу удалось задержать маньяка-убийцу без единого трупа. Все, что у них было, это два заявления о пропаже. В обоих случаях – омеги. Оба исчезли в дневное время, в одном районе, оба занимались проституцией. Первое заявление поступило от арендодателя одной из жертв, второе – от коллеги по цеху, который переживал, что приятель не выходит на связь. Намджун отказывался брать эти дела из-за отсутствия явных улик, указывающих на убийство, но у Хосока на серийников выработанное чутье. Он начал шерстить все местные бордели и выяснил, что без вести пропавших, как минимум тринадцать. Часть из них отсеялась, когда выяснили, что кто-то сбежал от сутенера, кто-то умер от передоза, кто-то в больнице и т.д. Насильник сообщил Хосоку в допросной, что жертв семь, но альфа боится, что они найдут гораздо больше. На перекрестке машина двинулась с места, и ее подрезал какой-то придурок на серебристом седане. Хосок резко вдавил педаль тормоза и выкрутил руль, сопровождая процесс ругательствами. Чонгук заметил, что его правая рука прижала к пассажирскому напарника-выскочку. - Сука! – выкрикнул Хосок, перестраиваясь обратно в ряд. – Вот же сука! Он проследовал за седаном и на обгоне начал сигналить, чтобы тот притормозил. Затем перекрыл ему движение и вышел из машины, громко хлопнув дверью. Сонгю закрыл лицо ладонями и взвыл. Сейчас ему придется тушить приятеля от очередной вспышки гнева. Его друг – проблематик. Хосок выволок водителя седана за предплечье и несколько раз приложил головой об дверцу. - Ты че, уебище, ездить разучился?! Мозги, давай, вправлю! Он повернул растерянного парня на себя и замахнулся для удара, но ему помешал Чимин, который на бегу влетел в его грудь. - Хосок, прекрати! Что ты делаешь?! - Отойди, пока сам в ебло не получил! - Оставь его, я тебя прошу, – тихо произнес омега, вцепившись за ворот футболки. – Пожалуйста. Хосок перевел на него агрессивный взгляд и тут же пришел в себя. Эти голубые глаза способны остановить самое мощное восстание, эти переливающиеся на солнце радужки отдают неподдельным теплом. Он обнял своего чертенка и поцеловал в щеку. - Сильно испугался? - Нет. - Ты такой храбрый. Чимин улыбнулся и потянул альфу за руку к машине, где от них ждали объяснений прихуевший Сонгю и довольный догадками Чонгук. - Если вы думаете, что мы пидарасы, то пустите себе пулю в лоб. Парни переглянулись. А что, простите, им еще думать? - Вижу, что коннект пропал, поэтому объясняю: Чимин – омега. Теперь сотрите эту информацию и залезайте обратно. - Можно теперь хотя бы перед ними расслабиться? – спросил брюнет, закрывая дверь. - Че ты меня спрашиваешь? У них спроси. - Я не против! – звонко ответил Сонгю и уткнулся в телефон. – Почему ты оказался в отделе по особо тяжким, меня тоже не волнует. Не желаю ничего знать. - Я тоже, – негромко отозвался Чонгук. Он выглядел таким удовлетворенным, словно ему только что отсосали. Теперь понятно, почему ноги этого парня его так мучили. Слава Богу, а то он уже надумал себе всякого, в себе засомневался. - Гук, займись этим, – попросил Хосок, протягивая бумажку с номером седана. – Пусть отдел по дорожным заглянет к нему в кошелек. - Окей, босс. В Коян они добрались позже криминалистов и спецотдела. Ублюдок закопал трупы в лесу недалеко друг от друга и сделал пометки на деревьях. Приезжал сюда раз в неделю, чтобы насладиться содеянным и подпитаться для нового убийства. Гук наблюдал за ним с неприкрытой брезгливостью и ненавистью, которые не испытывал в комнате для допросов из-за тошноты. Ему не была важна причина, ему было важно, чтобы этот урод присел пожизненно и страдал вдвое больше своих жертв. Если слухи про старшего суперинтенданта правдивы, то этот отброс обречен на мучительное существование, о котором даже не подозревает. Чимин стоял поодаль от раскопок и нервно курил сигарету за сигаретой. Он видел всякое, но подобная жестокость встала у него поперек горла: расчлененные, обескровленные трупы, на свежих еще видны следы пыток. Омега сам долгое время жил в притоне. От одной мысли, что он однажды мог попасть в лапы этого чудовища, становилось дурно. Эти несчастные парни, чем бы они не зарабатывали на жизнь, не заслужили подобной смерти. Никто не заслужил, кроме больного ублюдка. - Ты как? – спросил Гук, подходя ближе. - Порядок, – ответил омега, крепко затягиваясь. – К черту. Нихуя не порядок. Он отвернулся и склонил голову, чтобы спрятать слезы. Альфа приобнял его за плечо и погладил. Он бы никогда этого не сделал, если бы не узнал, кем является напарник на самом деле. Теперь он даже чувствует воз ответственности за чужую жизнь. И Чон Хосок тут не при чем. - Держись. Я побуду с тобой. - Спасибо. - Найдется сигаретка? Чимин молча достал пачку из кармана. Раньше Гук не курил, даже не пробовал, но сейчас ситуация настолько напряженная, что нервишки сдают. Он затянулся разок и, на удивление, не закашлял. В голову дало легкое головокружение, и он присел на корточки. Омега повторил за ним. - Никогда не курил? - Неа, – ответил Чонгук и, выдержав паузу, добавил. – Хосок оказался прав: без этого в нашей работе не обойтись. Чимин разбито улыбнулся и протянул напарнику руку. - Мир? Альфа выдохнул дым и пожал маленькую теплую ладонь. - Мир. Раскопки продолжались даже после полуночи. Как Хосок и подозревал, трупов оказалось больше – двенадцать. Чтобы ускорить процесс, он сам натянул костюм и перчатки и взял в руки инструменты. Убийцу увезли еще до заката, чем сделали Хосоку одолжение – он бы добавил на его мерзкую рожу еще минимум пять ссадин. К своей работе альфа давно привык, но сегодня и именно здесь его сердце заходится бешеным ритмом. Он все скидывает на присутствие рядом Чимина, за состояние которого сильно переживает. Каким бы храбрым его чертенок не был, он все же хрупкое создание. - Я привез кофе и бургеры, – громко сообщил Сонгю, выходя из машины. – Чимин, сядь внутрь. Уже холодно. Омега сел на заднее сиденье и взял у него из рук еду. Чонгук перекусить отказался, потому что в такой атмосфере кусок в горло не лезет, но кофе выпил. Через час машины начали потихоньку разъезжаться. Хосок усадил своего чертенка в одну из них и попросил водителя отвезти его в Управление. Омеге шепнул, что оттуда его заберет охранник. Чонгука он попросил остаться. - Что-то не так? – поинтересовался альфа, выбрасывая очередной окурок. - Быстро сдался, – заметил Хосок и повернулся в сторону леса. – Мне не нравится это место. - А кому оно понравится? Двенадцать трупов, блять… - Я не об этом. Сердце шалит, как будто мы что-то упускаем. - Хочешь сказать, что здесь еще есть тела? – спросил Чонгук, буравя начальника взглядом. – Но мы все в радиусе пятисот метров прошерстили. Меток на деревьях нет. Хосок опустил голову и уперся руками в бока. Его чертенок уехал, а внутри все равно неспокойно. Нутром чует, что происходящее с ним неспроста. К внутреннему голосу он всегда прислушивается, никогда тот его не подводил. - Бери фонарь, расширим радиус до километра. Альфы молча бродили по ночному лесу около получаса, когда Хосок решил поинтересоваться у младшего о жизни. Этот стажер ему изначально не понравился, но сейчас он почувствовал к нему интерес. Словно Чонгук – его родственная душа. К тому же альфа должен знать, что за тип в напарниках у его омеги. - Почему ты пошел в полицию? – прервал он мрачную тишину. - Пообещал кое-кому поймать убийцу. - Вот как? И кому? - Долгая история, но, если кратко, – парень остановился и глубоко вздохнул. – Когда я учился в старшей школе, моего одноклассника убили. Его нашли недалеко от корпуса, где мы учились. - Понятно. - До сих пор перед глазами этот гребаный маковый венок… Старшего передернуло. Он устремил пытливый взгляд на собеседника и схватил его за плечо. - Маковый венок? - Да. Думаю, ты знаешь про «Макового убийцу». Его до сих пор не нашли. - Погоди. Как звали твоего одноклассника? – не унимался Хосок, еще сильнее сжимая чужое плечо пальцами. - Ким Донхек, а что? Альфа оторопел. Он опустил руку и молча поплелся дальше. Ким Донхек – его младший брат. Тот самый омега, которого он до сих пор так сильно любит, чьи фотографии пересматривает с режущей болью под ребрами. Тот, кого он не смог защитить. Судьба постаралась или нечистые силы, но Хосок не зря почувствовал связь с Чонгуком. У них одна цель на двоих. Одна причина рыть руками могилу для того, кто лишил их радости смотреть на улыбку прекрасного создания. - Хосок, в чем дело? – догоняя, спросил красноволосый. - Он мой брат. Чонгук притормозил, приоткрыв рот от удивления. Хочется что-то ответить, но голосовые связки веревками перевязали. - Да-да. Выходит, ты и есть тот парень, который дарил ему дешевые шоколадки? Хосок расплылся в доброй улыбке и похлопал младшего по плечу. Чонгук громко сглотнул и стыдливо отвернул лицо. - Я покупал их на последние деньги. - Не переживай. Этот шоколад был его любимым. После этих слов молодой альфа прослезился и зашмыгал носом. Пусть прошло уже 8 лет, но он так и не смог отпустить свою первую любовь, которой даже не успел об этом рассказать. Донхек не обращал на него внимания, но любил дешевые шоколадки, которые Чонгук втайне пихал ему в портфель. Омега тоже был в него влюблен, но жутко стеснялся подойти первым. Из болезненных воспоминаний выдернула ругань Хосока. Альфа смахнул слезы и повернулся к нему. - Блять. Да что со мной не так? Ноет прям здесь, – простонал старший, прижимая к груди широкую ладонь. - Может, нам лучше вернуться и поехать в больницу? - Нахрена? – уточнил Хосок и оценивающе посмотрел на Гука. – Ты шире меня. Че не утащишь, если сдохну? Он сделал круговые движения плечами и жестом показал младшему, что пора двигать дальше. Когда они набрели на небольшой пятак без деревьев, было решено разделиться и пойти в разные стороны. Благо связь здесь ловит отменно, можно, в случае чего, созвониться. Но небольшой нож Хосок все же красноволосому всучил, чтобы тот ставил пометки на деревьях. Не хватало еще свою родственную душу в лесу потерять. Состояние альфы ухудшалось все стремительнее. На лбу собрался холодный пот, ноги стали ватными, в глазах периодически мутнело. Он оперся на дерево и начал смотреть по сторонам. Среди глуши заметно выделялся куст, который выглядел неестественно для местной растительности. Хосок подошел ближе и потрогал ветки. Искусственный. Что бы здесь делать искусственному кусту? Он начал топтаться вокруг, вороша ногами листву, и обнаружил деревянный люк. Открыл его, посветил фонариком внутрь и, убедившись, что опасности нет, спустился. Сердечный ритм начал учащаться, но вовсе не от жуткой находки. Напугать альфу невозможно. От слова совсем. Понимая, что это подземелье здесь находится не просто так, Хосок достал дрожащими от слабости руками пистолет и пошел вперед. Каждый шаг сопровождало покалывание в груди. Он вытер пот со лба и остановился подышать. Тело совершенно перестало его слушаться. Он вернулся обратно, присел на влажноватую землю и набрал Чонгука. - Гук, возвращайся к машине и жди меня. Никуда не уходи. Получив согласие, он оставил телефон под кустом, чтобы его могли найти, если он не выберется. Бродя по непонятным помещениям, он не подметил для себя ничего подозрительного, кроме местонахождения. Кому и зачем это понадобилось – загадка века. Совсем невмоготу ему стало, когда хищник уловил аромат апельсиновой содовой. Низ живота начало сводить тянущей болью, но Хосок продолжал медленно идти дальше по стенке, пока не наткнулся на дверь с замком. Никто не будет в такой глуши запирать двери, если только не прячет там то, что не должны видеть чужие глаза. Запах содовой уже навязчиво чесал нос. - Здесь есть кто-нибудь? – негромко спросил Ной, прикладываясь ухом. За дверью послышалось скудное мычание, и альфа начал пинать ее ногой. Несколько попыток успехом не увенчались, потому что снести дверь в таком состоянии мало кому под силу. Он навел на замок пистолет и выстрелил. Дальше все события начали развиваться так стремительно, что спроси у него позже, что произошло, Ной не смог бы дать внятный ответ. Он влетел в небольшую комнату и начал светить фонариком по углам. Апельсинами фонило так, что пришлось натянуть на нос футболку. В дальнем углу лежал крошечный омега и жалобно скулил. Было видно, что он уже совершенно обессилел. Весь матрас под ним мокрый от смазки. Бедняга был связан по рукам и ногам, а рот заклеен липкой лентой. Ной наклонился к нему и осмотрел тело на повреждения: на парне были свежие ссадины, синяки, неизвестного происхождения царапины. Он положил фонарик, оторвал ленту с нежной кожи, затем достал нож и перерезал жгуты на лодыжках и запястьях. Омега даже шевелиться от боли не мог, тихо стонал и цеплялся ледяными руками за чужие. - Помогите мне, – едва слышно прошептал парень. – Прошу Вас, пожалуйста. Ной его лицо ладонями обхватил, попытался черты сквозь сумрак рассмотреть. Сколько же он здесь находится? Сколько от боли страшной страдает? Кто посмел его сюда, как пленника, швырнуть и обречь на ужасные муки? Боль по всему телу ползти начала, ручонки мерзкие к кадыку приставила и давит, что есть сил, душит и посмеивается. Альфа с ней борется, хищнику своему запрет дает, гонит прочь. Как можно над этим несчастным созданием сейчас надругаться? Спасать надо. На руки хватать и бежать прочь. Остальное потом, весь мир подождет. Он взял кроху на руки, а тот к нему весь жмется, о тепле и ласке просит. Пальцами по лицу гуляет, губы находит и еле уловимое касание оставляет. Продолжает тихо плакать и о помощи просить. - Мне так больно. - Я понимаю. Потерпи немного. - Господин, помогите мне. - Я не могу. - Умоляю Вас, господин… - Да как ты себе это представляешь?! – оглушающе крикнул он и положил измученное тело обратно. Встал, начал нервно по комнатке круги наворачивать, хищник за ним по пятам следует. Рычит на хозяина, зубами в икры впивается, на себя внимание обратить просит, об омеге маленьком подумать. Ной лбом к холодной стене прижался, чтобы хоть немного остыть, но не помогло. Запах течного омеги его с ума сводит, заставляет взгляд в его сторону бросить. Тот в клубочек свернулся и плачет, свои плечи хрупкие ноготками царапает. Как в бреду, лишь одно произносит: - Господин, помогите… Ной, отдышавшись, рядом с ним сел и к себе на бедра подтянул. Пахнет это чудо света, как целая плантация, как южное солнце, как причина жить. Он аккуратно дыханием его одарил, боясь резкое движение сделать, чтобы беднягу не напугать. Кончиком носа по его шее провел и почувствовал, как омега в пах ему всем весом уперся. Но тело его такое невесомое, такое легкое, что Ной взаправду его раздавить собой боится. Хочет, он его безумно хочет. Весь путь сюда проделал, чтобы губы эти на вкус попробовать. - Что мне сделать? – спросил он, сам не понимая, зачем. - Возьмите меня, господин, или убейте, – тихо произнес омега, всхлипывая. – Я не переживу эту боль. Ной парня к себе прижал, талию тоненькую обхватив. Настолько тоненькую, что себя пальцами задеть смог. Поцеловал шею, с подбородка слезы горькие слизал, щеки горячие губами покрыл. Омега плакать перестал, успокоился, пальчиками по чужим волосам гуляет, дышит мелодично. Ждет, когда же господин его губы в поцелуй вовлечет. Но альфа не торопится, он – хищный зверь, не грязное животное. А этот омега вовсе не добыча. Парень продолжает под ласки подставляться, сам с себя майку снял, направил чужое лицо к груди. Стонет, пока альфа его соски облизывает, посасывает. От этого у обоих болезненные ощущения только нарастать начали. Омега со своего спасителя футболку стащил и жадно впился в губы. Язык толкает, мычит в поцелуй, продолжает об чужой член тереться, усиливая режущие спазмы. Ной рычит, опять со зверем торгуется, от сладких губ оторваться не может. Продолжает их пожирать, чтобы запомнить вкус на всю жизнь. Омега резкий толчок сделал, и хищнику сорвало крышу. Тот парня на лопатки уложил, рвет на нем остатки одежды, свой же ремень рвет вместе с замком на джинсах. Хаотично тело ласкает, целует, не зная, за что ухватиться, как будто впервые под ним голый омега лежит. Голый – не впервые, а вот течного Ной еще не трахал. В голове миллионы вопросов, но они пусть потерпят до утра. Сейчас альфа волшебное создание, от которого в венах кровь безумием заходится, спасти должен. Он еще не знает, что спасает их обоих. Он этого не понимает. Сердце так стучит, что вот-вот не выдержит и лопнет, оставляя хозяина умирать на маленьком человеке. У омеги голосок приятнее, чем молочный шоколад на языке. Он стонет так красиво, словно его не существует, словно он вымышленный, и Ною это все мерещится. Самая высококлассная галлюцинация, самая желанная иллюзия. Альфа продолжает в него пальцы проталкивать, стараясь к телу истерзанному не прикасаться грубой рукой, а так хочется этот животик вдавить. Парень за его руку вцепился и глазами, пропитанными болью и горечью, посмотрел. Будь здесь глухая темнота, Ной бы все равно эти потерянные уголки души увидел. Под ребрами все свело от сострадания. Одним резким движением он выбил из омеги первый гортанный стон, затем второй, третий. До десяти считал, потом перестал. Он заживо себя в апельсиновой содовой утопил, пузырики шипят вместе с хищным нутром. Просто трахаться Ной с этим ослабшим созданием не хочет, он каждый толчок сопровождает поцелуем. Нельзя быть животным, с этим мальчиком так нельзя. Он по истине шедевр природы, в то время как Ной – его ошибка. Боль свои чемоданы пакует, по очереди за дверь выносит, оставляет два тела наедине, чтобы завершить начатое. Оба уже от удовольствия стонут, им процесс уже нравится. Омега худыми ножками чужую талию обхватил, шею руками обвил, податливее быть старается. Все нарадоваться не может, что его спасли, что его нашли, что он белый свет скоро увидит, подышит воздухом свежим, а пока наслаждается запахом пихтовых иголочек, вымоченных в дубовой бочке с виски. Несколько раз своему спасителю «да» шепнул и задрожал от продирающих ощущений. Ной от него отстранился, резко вынул и излился на пульсирующий животик. Вены на висках набухли, пот ручьями стекает на чужие мягкие волосы, а омега за поцелуем тянется. Малышу хочется тепла и защиты. Отдышавшись, Хосок вытер с нежного тела сперму тем, что попалось под руку, надел на омегу свою футболку, чтобы прикрыть его прелести, и подхватил на руки. Не без труда они вылезли на поверхность, где альфа забрал телефон и позвонил Гуку, сообщив, что скоро будет. Крепко прижав к себе парня, он уверенно пошел в сторону раскопок. Омега держал фонарик и молчал. Слышно было только, как он посапывает. - Я думал, что увижу свет, – грустно произнес он. - Сейчас ночь. Через несколько часов наступит утро. - Куда Вы меня несете? - В машину. - А куда мы поедем? - В безопасное место. - Там нет монстров? – спросил парень, и Хосок почувствовал его напряжение. - Нет. Чудовищ там тоже нет. И комната у тебя будет большая. - Большая? – переспросил омега с нескрываемым восторгом. – С кроватью? - С широкой кроватью и телевизором. Омега поцеловал его в щеку. Этот поцелуй был таким невинным и простым, что захотелось парня до хрустящих позвонков сжать. Через двадцать минут они вышли к дороге, где их ждал Чонгук, который успел выкурить полпачки от волнения. Он повернулся на свет фонарика и прикрыл глаза. Когда Хосок подошел ближе, младший подавился табачным дымом. - Блять, че случилось, босс? – сипло спросил он, провожая взглядом расцарапанную татуированную спину. – Кто это? Старший уложил дрожащего от холода омегу на заднее сиденье, достал из багажника плед и укутал в него. Задержал на парне взгляд, любуясь лицом, подметил, что от такой красоты можно только умереть, и быстро закрыл дверь. У парнишки белые волосы, лисьи глазки, круглое личико, небольшой аккуратный носик и выразительные губы, которые тот только что растянул для него в улыбке. Чонгук достал из кармана сигареты, которые, кстати, ему отдал Чимин, и протянул растерянному начальнику. У того джинсы слегка спущены, видно, что ремень и замок порваны, тело царапинами пестрит, губы распухшие. Омегой несет так, что остается только нос морщить. - Объяснишь? – спросил он, приподнимая бровь. - Если бы я только мог. Сам нихуя не понимаю. - Где ты его нашел? - Увидел в лесу искусственный куст. Под ним был люк. Там и нашел, – ответил Хосок и дважды затянулся. - А этим заниматься обязательно было? - Он течный. - Понял. - Садись в машину. Мне кое-кому позвонить надо. Чонгук молча кивнул и сел на водительское, поглядывая в зеркало заднего вида. Хосок докурил и достал телефон. Домой везти этого парня он не может, потому что там Чимин, который обязательно устроит скандал. К Намджуну везти тоже не вариант. Единственное решение – старший брат. - Говори, – раздалось безразличное по ту сторону трубки. - Мне нужна твоя помощь. - Нихуя себе. С каких пор? - Потом отношения выясним. Твой пентхаус свободен? - Да. А что? - Нужно человека спрятать. Людей выделишь? - Ну, выделю. Кто такой? - Долго объяснять. Встретимся в семь вечера на нашем месте. - Лады. Раздались гудки. Хосок размял шею и упал на пассажирское. Омега уже жадно уплетал оставленный Чонгуком бургер и запивал его банановым молоком. Тоже чонгуковским. Сам стажер просто смотрел перед собой и ждал команду ехать. Хосок назвал ему адрес и машина двинулась с места.***
13 июня 2019 года. Пентхаус Сокджина
По дороге пришлось открыть все окна, чтобы молодой альфа не задохнулся. Оказывается, он не любит цитрусовые. Чонгук, в принципе, не выносит навязчивые запахи. Блондин уже крепко спал, когда они подъехали к роскошному жилому комплексу из двух двадцатиэтажных свечек. Гук присвистнул, выглядывая в окно, но вопросов задавать не стал, кроме одного. - Тебя ждать? - Нет. Езжай домой. Тачку завтра отдашь. - Спасибо, босс. Возле дверей в квартиру уже ожидали два охранника, которых прислал Сокджин. Внутри оказалось еще трое. Мысленно Хосок послал брату череду благодарностей. Помимо охраны был выделен слуга-омега, который завидев хозяина сразу принялся готовить теплую ванну и постель для гостя. Пока омеги торчали в ванной комнате, Хосок успел сходить в душ на первом этаже и переодеться. Немного побродив, он достал из бара бутылку виски и устало плюхнулся со стаканом на диван. Чимин ему не звонил, скинул только смс, что ложится спать. Чертенок уже привык. Сегодня альфа решил остаться в пентхаусе, чтобы выяснить хотя бы личность найденного им в лесу парня. Слуга спустился через полчаса и уведомил, что серьезных повреждений на теле гостя нет, но психолог ему необходим, так как омега поделился с ним, что не знает, как долго его держали в плену и боится спать один даже со включенным светом. Хосок поблагодарил молодого человека за помощь и поднялся наверх. В комнате приятно пахло мятой вперемешку с апельсинами. Омега сидел на кровати, уперевшись спиной в подушки, и ковырял пальцы. Голова была опущена. - Можно войти? – тихо спросил альфа и, получив одобрение, подошел к кровати. Присел рядом, поддел пальцами чужой подбородок и посмотрел в лицо. Теперь он мог разглядеть парнишку детально, но все, что в его мыслях смогло сформулироваться четко – безупречно красив. Альфа провел большими пальцами по румяным после купания щекам, вытирая слезы, и мягко улыбнулся. - Почему ты плачешь? - Я не могу поверить, что меня спасли. - Ты можешь мне доверять. Здесь ты в полной безопасности. У тебя пять охранников. Никто не подберется. - А Вы, господин? – спросил омега, округлив глаза. - А я живу в другом месте, но буду к тебе приезжать каждый день, пока ты не поправишься. У тебя есть родители или родственники, которым я могу сообщить? Блондин отрицательно покрутил головой. - Я сирота. Друзей у меня тоже нет. - А где ты тогда жил? - Там, где Вы меня нашли, господин. - А до этого? - В приемной семье. Но прошу Вас, не возвращайте меня туда… Омега вцепился в его руку и крепко сжал, заглядывая в глаза. Хосок не смог в них долго смотреть, потому что они были такие же голубые, как у его чертенка. Он опустил голову и свел брови. - Тебя там обижали? - Да. Отец постоянно меня домогался. Не возвращайте меня им, пожалуйста. - Постой, – запоздало сообразил Хосок. – Сколько тебе лет? - А какой сейчас год, господин? От этого вопроса у альфы подкатил ком к горлу. Он кашлянул в кулак, чтобы его прогнать, и сжал чужие ладони в своих. - Сейчас 2019 год. - Значит, мне 17 лет. Я родился в 2002. Хосок застыл. Он переспал с несовершеннолетним. Что может быть более захватывающим для полицейского? Однако, он быстро вернулся в реальность. Вопросов у него еще много, но парнишка был таким измотанным, что альфа решил подождать до лучших времен и уточнить только имя. - Как тебя зовут? - Юнги. Я Мин Юнги, господин. - Хорошо. Меня зовут Хосок. Можно Ной. Омега приподнял уголки губ. - Ладно, Мин Юнги. Закрывай глаза и спи. Я буду недалеко. Он приподнялся, но парнишка последовал за ним, повиснув на руке. - Я пойду с Вами. - Зачем? - Мне страшно спать одному. Можно я посплю у Вас? Либо останьтесь здесь... Его голубые глаза наполнились слезами и молитвами. Юнги было, в самом деле, очень страшно. Он долгое время провел в темноте и одиночестве, наедине лишь со страхами, которые драли глотку. Хосок опустил взгляд на чужие руки и начал злиться. Злиться так, как злится только Ной. Тонкие запястья были исполосованы жгутами, которые стягивали эту нежную кожу, причиняя маленькому невинному созданию жуткую боль. Альфа тяжело вздохнул и поддался уговорам. Включил лампу на прикроватной тумбе, погасил основной свет и прилег рядом с напуганным омегой, укутывая его одеялом. - Разве Вы не должны лечь со мной под одно одеяло, господин? – недоумевающе спросил Юнги. Хосок послушно забрался к нему и притянул к себе в объятия. Блондин уткнулся носом в широкую грудь и закрыл глаза. Как только альфа задремал, Юнги резко очнулся и легонько похлопал его по плечу. - Что такое? – сонно отозвался Хосок. - Разве Вы не должны лечь ко мне без одежды, господин? - Что? – альфа выпучил на него глаза. – Зачем это? - Мы занимались с Вами любовью. Вы можете меня не стесняться. Это было сказано так мило и непосредственно, что альфа даже испустил смешок. - Я тебя не стесняюсь. Просто мне удобнее спать в футболке. - Но тогда я не смогу трогать Ваши рисунки, – сообщил Юнги, оттягивая ворот и ныряя туда чуть ли не с носом. - Тебе так важно трогать мои рисунки? - Да. Они теплые. - Хорошо. Ты можешь трогать мои рисунки, – сдался Хосок и снял футболку. – Теперь спать? Юнги подтянулся повыше и вовлек своего спасителя в поцелуй. Совсем такой же чувственный, как в долбаном подземелье. Альфа не ожидал, но сопротивляться не стал. Открыл рот пошире и выпустил навстречу язык. Совершенно обмяк рядом с этим чудным парнем. Омега отстранился, облизал губы, сверкнул лисьими глазками и вернулся в исходное положение. - Не переживайте, господин. Ваш слуга дал мне много таблеток. Я не буду просить Вас о помощи. Спокойной ночи. Через несколько минут Юнги засопел, водя носиком сквозь сон по чужой груди, и припал ладонью к самому сердцу, которое рядом с ним бешено колотилось. Хосок гладил его мягкие волосы и любовался безупречным профилем. Безумно хочется защищать этот сгусток доброты и невинности, который, излучая тепло сам, просит его у других. Альфа прижал парня поближе к себе, и тот закинул на него ножку, довольно причмокивая. Хосок надеется, что сны сегодня Юнги будет видеть только хорошие, а темные рисунки на его теле будут греть чужую светлую душу. В 32 года Чон Хосок встретил истинного. В 17 лет Мин Юнги влюбился.