6 июля 2019 года. Пентхаус Сокджина
Солнце пробивалось сквозь белый тюль и освещало небольшую комнату. Юнги сидел на полу в темных очках и наслаждался теплом, подставляя под ласки бледные руки. С того дня, как Хосок достал его буквально из-под земли, где парень провел без малого полгода, он ежедневно радуется свету. Ловит личиком каждый ослепляющий луч и складывает в сердце, чтобы продолжать дарить людям свою доброту несмотря на то, что когда-то был предан не одним человеком. Омега встает раньше всех в доме, читает утреннюю молитву и прыгает в новый день, наполненный домашними приключениями. Он успел найти общий язык со слугой, которого зовут Дамсу, и даже с телохранителями. Персонал воспринимает своего маленького хозяина, как сгусток заботы и чистых помыслов: Юнги никогда не повышает голос, общается уважительно и подкармливает кулинарными достижениями. Никаких «подай-принеси». Парень даже ввел в пентхаусе несколько правил: принимать пищу за одним столом, вечерами отдыхать за просмотром дорам и обращаться к нему по имени. Однако, все правила отменяются, когда порог квартиры переступает Хосок. В эти дни, а чаще ночи, Юнги не выпускают из спальни, из объятий, из виду. Даже за пределы кровати выходить не разрешают. Альфа носит его на руках, контролирует каждое движение и крепко сжимает ладошку, потому что переживает, что котенок исчезнет. Однажды ночью Юнги вышел на балкон, чтобы подышать свежим воздухом после приснившегося кошмара. Хосок, не обнаружив его рядом, поднял на уши весь дом и сломал стулья в столовой. Когда омега вернулся в квартиру, тот накричал на него и после несколько дней не приезжал. Для Юнги отсутствие рядом господина приравнивается к наказанию. Из-за юного возраста и нехватки любви он привязался к альфе морскими узлами. Вздрагивает от каждого хлопка двери и вечерами с надеждой смотрит в окно, ожидая, что вот-вот появится Хосок и согреет темными замысловатыми рисунками на теле, которые омега с интересом рассматривает и трогает тонкими пальцами. Он помнит каждый. Он любит каждый. Он каждый поцеловал. Шрамы на запястьях и лодыжках немного затянулись, но врач сказал, что следы от них останутся на всю жизнь. До ее конца омега будет помнить те полгода, которые отняли у него время, честь и смелость. Веру в людей, надежду на спасение и желание любить он держал в сбитых кулачках до последнего. Молился и ждал. Терпел и плакал от бессилия. Хосок вытащил его из темноты и стал тем, кто оправдал надежду, веру и любовь. - Маленький господин! К Вам гости! – послышался звонкий голос Дамсу. Юнги сорвался с места и побежал вниз. Широко улыбаясь, он скатился по перилам, заставляя ярко-розовую рубашку развеваться, и влетел в Хосока, который при виде него сам засиял. Есть ли в мире награда ценнее, чем счастливая улыбка этого ребенка? - Котенок, будь аккуратнее, – ласково произнес альфа и снял с чужого лица очки. – Опять у тебя глаза красные. Нельзя долго смотреть на солнце. - Я скучал по Вам, – признался омега и уткнулся в грудь. - Я тоже. Поцелуй меня. Юнги хитро улыбнулся и припал к желанным губам, проталкивая язык. Затем отстранился и забегал глазками по мужественному лицу. Он ждал своего господина неделю. Хосок отвел взгляд – он до сих пор не может смотреть в эти глубокие озера. Наверняка в них можно утонуть. - Что с Вашим плечом? – обеспокоенно спросил омега, только сейчас заметивший перевязку. – Вас ранили на работе? Хосок кивнул. Он был честен с ним во всем. Почти. - Поэтому Вы не приходили? - Да, малыш. Юнги свел брови, глядя на ранение, и поджал губы. - Вам больно? - Уже нет, – ответил альфа и щелкнул его по носу. – Давай лучше о тебе поговорим. Расскажи, чем ты занимался эти дни. Он грузно упал в кресло и похлопал ладонью по бедру, призывая парня присесть. Тот зашуршал широкими штанами под цвет рубашки и аккуратно забрался, чтобы не доставить возлюбленному дискомфорт. - Пек торты, помогал Дамсу с уборкой, смотрел телевизор, читал книгу, играл с охранниками в мафию и кушал фрукты, – проговорил блондин, загибая пальцы. – Еще тратил Ваши деньги в интернет-магазинах. - Ну, об этом банк меня уведомил, – с улыбкой ответил Хосок. – Что ты купил? - Немного красивой одежды и обуви. Хосок задумчиво закивал, устремив взгляд в пол. - Молодец. Но ты мне больше нравишься обнаженным. Омега заерзал на коленях и повернулся к нему лицом. - Мне есть, чем Вас порадовать, господин. - Вот как? Чем же? - Я набрал три килограмма, – самодовольно сообщил он. – Врач на днях меня взвешивал. Альфа притянул его к себе и сжал в объятиях одной рукой, коснувшись губами уха. - Ты очень порадовал меня, котенок. Правда. - Еще я вышел вчера на улицу, – неуверенно прошептал Юнги. - Что сделал? – громко переспросил Хосок, отрывая от себя чужой носик. - Вышел на улицу. Я был внизу. Альфа недовольно посмотрел на слугу и велел позвать охрану. Через минуту персонал собрался в гостиной, и Хосок поднялся с кресла, доставая сигареты. Он выдохнул дым и с прищуром оглядел каждого. Такое самовольство его взбесило. - Кто допустил? – строго спросил он у присутствующих. - Господин… - Замолчи! Я не с тобой разговариваю! Кто допустил?! - Позвольте мне… - Закрой рот! - Господин, я сам попросил! – не унимался омега. – Я захотел выйти из дома… - Мы не отходили от него, хозяин. Юнги был под нашим присмотром все полчаса. Он гулял лишь на территории комплекса. Ему ничего не угрожало. - Какой он тебе Юнги?! - Простите. Маленький господин, – исправился начальник охраны и учтиво поклонился. - Почему меня никто не предупредил? Телохранители замялись и не нашлись в ответе, потому что омега просил их молчать. Юнги подошел к своему альфе и прильнул щекой к плечу. Тот зажал губами сигарету, выдыхая дым через нос, и согнул руку в локте, чтобы достать ладонью до мягких волос. - Я хотел сделать Вам сюрприз. Подумал, что Вы будете приятно удивлены. - Удивить меня получилось, но неприятно, – осадил его Хосок, цепляя сигарету. – Все свободны. Впредь докладывайте мне о любых передвижениях вашего маленького хозяина за пределами этих стен. Персонал разошелся, оставив пару наедине. Хосок грубо дернул руку и прошел к бару, где стояла хрустальная пепельница. Он потушил сигарету и облокотился на массивный шкаф, касаясь пальцами переносицы. Дико хочется эту гребаную пепельницу швырнуть в стену. Юнги присел на диван и взял со стола деревянный крестик, крепко сжимая в кулачке. Мысленно он попросил Господа избавить истинного от гнева. Парень прекрасно знает, что нужно молчать, когда его альфа чем-то недоволен. Хосок повернулся к нему и тяжело вздохнул, борясь с самим собой. - Больше так не делай, – серьезным тоном произнес он и направился в кухню, чтобы остыть. Юнги отложил в сторону веревочку с крестом и засеменил следом. Он подошел к своему господину со спины, обхватил талию и поцеловал в лопатку. - Простите меня. Хосок накрыл его руки своей грубой ладонью и погладил. - Вы останетесь сегодня? – с надеждой в голосе спросил блондин. - Нет. - Почему? - Потому что не хочу, – выпалил альфа и пошел прочь. Юнги вздрогнул, когда входная дверь захлопнулась. Сквозняк приласкал его ступни, оставляя мерзкое ощущение. Парень бесцельно осмотрелся и присел на стул. Он огорчил Хосока и был за это наказан. Больше на улицу выходить не хочется. Через несколько минут сквозняк снова обволок его ноги, заставляя притянуть их к себе, и в кухню влетел разъяренный Ной. - Не смей покидать этот дом без моего разрешения, Юнги! Это все, о чем я тебя прошу! Если с тобой что-то случится, – он запнулся на этих словах, перевел дух и продолжил. – Не вынуждай меня запирать тебя здесь, как в клетке. Я не хочу этого делать! Омега приблизился к нему и положил ладони на грудь, которая вздымалась от ярости. Как только Юнги поцеловал в районе сердца, дыхание альфы стало ровнее. Взрослого мужчину способен исцелить семнадцатилетний мальчишка лишь одним поцелуем, одним касанием нежных губ, даже через слой ткани. Юнги знает, где болит. - Если Вы запрете меня, я не буду обижаться. Разве же это клетка, когда Вы стоите вот так рядом? - Прекрати. - Никогда я не буду на Вас злиться. Я положен Вам Господом от рождения. - Хватит! - Вы кричите на меня, потому что Вас страшит лишь мысль о том, что я могу исчезнуть. Но я не исчезну. Обещаю. Я гораздо ближе, чем Вы думаете. Ной смял в кулаке подол чужой рубашки и провел носом по душистым волосам, усмиряя зверя, который рвался наружу к своему крохотному омеге. Рядом с ним хищник становился уязвленным и покладистым. Запах апельсиновых плантаций завлекал и дурманил мысли, как Сирена. Альфа прикрыл глаза и спустился ниже, водя кончиком носа по бледному лицу. Юнги приподнялся на носочках и подставился под ласки, параллельно расстегивая пуговицы. Скинув рубашку, он обхватил чужую шею и впился в губы, которые покорно этого ждали. Еще ни разу Ной не взял своего истинного сам. Только с разрешения, исключительно, никак иначе. Юнги не был его добычей. - Я сделаю все сам, господин, – прошептал омега в губы и принялся освобождать своего единственного от кожаного ремня. Когда он встал на колени, время для Ноя остановилось. Так жадно его не вбирал никто. Мысленно альфа взывал к Господу, потому что от такой близости звать больше некого. Ему хорошо не от того, что Юнги делает безупречный горловой, а от того, что это делает именно он. Свои чувства к этому парню Ной распознать не может: когда его нет рядом, он изредка думает о нем, но ничего особенного. Однако, когда омега появляется в поле зрения, перекрывается кислород и наступает голодание. Мучает жажда, терзает зверь, пытающийся выбраться из-под ребер, колошматит свою клетку с неистовой силой, вгрызаясь в прутья. Мин Юнги не галлюцинация, не иллюзия, не компьютерная графика. Он живой. Он настолько живой, что хочется его убить, потому что сердце альфы, ранее кишащее падальными червями, начинает обрастать цветами, причиняя хозяину дикую боль. И вина тому – омега, который верит в Бога и клянется в бесконечной вечности каждую их встречу. Пускает свои корни и обвивает лозой. Ной вслушивался в прелестные звуки и желал поскорее ворваться в рай у своего мальчика между ног. Он подцепил омегу за подбородок, заставляя встать, и начал разглядывать личико, минуя голубые глаза, которые ждут, что в них однажды посмотрят черные омуты. Румяные щечки, размазанные по ним слезы, припухшие губы с остатками слюны и смазки. В этом Ной не видит никакой пошлости, лишь искусство. - Ты так красив, мой котенок, – прошептал он и страстно поцеловал. Юнги спустил с себя брюки и попятился к столу. - Возьмите меня здесь, господин. - Везде, где попросишь. Десять, девять, восемь, семь… Омега выгнулся в спине и вцепился пальцами в руку, которая вжимала его животик, оставляя на ней царапины. У тигра появился котенок. Ной чувствовал себя внутри и рычал от удовольствия, выбивая высокие стоны и всхлипы. Будь его вторая рука на свободе, он бы давно загулял по податливому телу, оставляя синяки, которые бы никогда не болели. Только напоминали, что есть единственный в мире человек, способный ставить отметины без боли. Мин Юнги принадлежит только Ною. Положен Господом от рождения, создан лично ему природой, дарован судьбой. Котенок принадлежит только Тигру, по праву, по закону, по собственному желанию. Альфа не мог глаз отвести от своего мальчика, от выражения его лица, от изящных изгибов тела, от влажных губ, которые Юнги покусывал в экстазе. Несколько раз омега прошептал «да» и задрожал. Ной навис над ним, упираясь локтем в стол, и поцеловал, продолжая насаживать на член. Три, два, один. Он зарычал в поцелуй и резко вынул, изливаясь на нежное тело. Неопознанные чувства захлестнули разум, господствуя над хищным зверем. Альфа начал покрывать чужое лицо поцелуями и шептать «ты только мой». В порыве страсти он снова вошел и стал грубо толкаться, игнорируя замешательство Юнги. - Ты мой. Всегда моим был и будешь. Мой. Только мой. Омега обхватил его лицо и прижал к шее, позволяя вдохнуть мощный запах и успокоиться. Бесполезно. Ной продолжал шептать, кусать подбородок и трахать так рьяно, словно они видятся в последний раз. Словно через мгновение его мальчик испарится, оставляя лишь легкий шлейф апельсиновой содовой. Юнги сдался и расслабился, прикрыв глаза. Слова господина отдавали помешательством, но были дороги омежьему сердцу. Он уцепился за столешницу и начал двигаться навстречу новому оргазму, но стонать уже не мог. Было так хорошо, что оставалось лишь кричать. - Я Ваш! Только Ваш! - Повтори! - Ваш! Всегда был и буду! - Еще! - Я люблю Вас! – выкрикнул парень и приложился головой об стол, содрогаясь от приятных ощущений. – Я люблю Вас, мой господин… Ной кончил одновременно с ним. В горле пересохло, с волос стекал пот на чужое лицо, умытое солеными каплями. - Так и должно быть, – запыхаясь, ответил он на признание. Затем отстранился и посмотрел на разложенного омегу, который еще не пришел в себя и трясся так, словно его везут по гравию. Никакой пошлости, только искусство. Альфа, пошатываясь, побрел к холодильнику и достал кувшин с водой. Попил сам и наполнил стакан для Юнги. - Держи, котенок, – прохрипел он и поставил воду рядом с омегой. Затем подобрал с пола его одежду и кинул на стул. - Голова кружится… Хосок усмехнулся. Еще бы не кружилась. - Скоро пройдет. Полежи еще немного и резко не вставай. Он заботливо прикрыл Юнги рубашкой и сел рядом, опустив голову ему на бедра. Чужие пальцы машинально зарылись в густые волосы, и Хосок ощутил себя дома. Полчаса назад он был готов рвать и метать, а сейчас хочет пообедать и лечь спать. - Накорми меня, – потребовал он, поглаживая гладкую ножку. Юнги привстал, схватившись за голову, немного потупил в пол и жадно осушил стакан. - Хорошо. Только позвольте принять душ. - Я сам тебя помою. Штаны обратно мне не застегнешь? Омега хихикнул и сполз со стола. - Вы такой беспомощный, мой господин. Как же Вы собираетесь меня мыть? - Подловил. Он неоднозначно улыбнулся и оставил легкий поцелуй на кончике чужого носа. Нужно нагнать упущенную неделю. По состоянию на текущую дату зависимость Чон Хосока обнаружена.***
14 июля 2019 года. Провинция Кенгидо
Сегодня Чонгук на ногах с пяти утра. В свой единственный выходной, когда хочется выспаться и нихуя не делать, ему пришлось ехать в Коян с Хосоком, потому что вести машину одной рукой тот не мог. За час они добрались до леса, где месяц назад нашелся крохотный омега, чтобы детально исследовать помещение, где его держали. По пути альфы заскочили в местную кофейню и взяли эспрессо с пончиками. Удобно расположившись на капоте, они позавтракали за повседневной беседой ни о чем и закурили. - Ты уверен, что помнишь дорогу? – уточнил Чонгук. - С закрытыми глазами, блять, пройду. Такое хуй забудешь. Молодой альфа понимающе закивал и крепко затянулся, повернувшись к лесу. Раннее утро здесь было прохладным и влажным, от чего по телу гуляла рябь, как по водной глади. От воспоминаний о раскопках завтрак начал проситься наружу, но на этот раз Чонгук себя поборол. - Ты у Намджуна был? – спросил младший, шаркая ногами по влажной траве. - Да. Устроил себе мини-отпуск, интеллектуал херов, а мог бы нам помочь. - Слушай, – Чонгук остановился и почесал затылок. – Эта перестрелка в баре… Хосок притормозил и внимательно посмотрел на собеседника. - Тебе не показалось странным поведение преступников? - Говори конкретнее. - Перед тем, как все началось, один из них пальнул в потолок, словно предупредил. Эти парни явно хорошо обученные наемники. Ты видел ранения у погибших барменов? Сразу в яблочко, а меня, тебя и Намджуна лишь зацепило. Я почти уверен, что все было подстроено так, чтобы никто из полицейских не был убит. Старший нахмурился. Он тоже в этом уверен, и даже наверняка знает, кто за этим стоит, но сказанное Гуком после ввело его в транс. - Я могу ошибаться, но думаю, что Намджун их знает. - Че за хуйню ты щас пизданул? – прикрикнул Хосок и схватил приятеля за футболку. – Доказательства! Чонгук скинул с себя чужую руку и пригладил одежду. - Мои глаза и есть доказательство. Парень, который выстрелил ему в ногу, испугался и сразу прилег на пол, скрывая лицо, будто не хотел, чтобы Намджун его заметил. И одного из посетителей ранил он же, но бровью не повел. Как ты это объяснишь? - Никак! Потому что это гребаный бред! Мой друг – честный полицейский, он не стал бы подставлять невинных людей таким образом! - Полицейский он, может, и честный, но уверен ли ты в остальном? – приподняв бровь, спросил Чонгук. – Я не преследую цели обвинить его в нападении, но я хочу выяснить, кто за этим стоит. Похуй на нас, но в коллективе твой омега, если ты вдруг забыл. Хосок уперся рукой в бок и склонил голову, осуждающе ею покачивая. Если Намджун замешан, то какой ему с этого выхлоп? Однако, в подозрениях младшего логика есть. В любом случае сейчас важнее оградить его от бандитских разборок, потому что нутро подсказывает, что если этот умник продолжит втихую копать глубже, то его тело будет покоиться на дне Хангана. - Хорошо, – ответил он и резко выдохнул. – Ты с кем-то говорил об этом? - Нет. - Молодец. Никому не рассказывай. И без меня вообще в дело не суйся, договорились? Старший протянул руку, и Чонгук ее охотно пожал. Внутренний голос начал шептать, что Хосоку известно больше, но молодой альфа виду не подал. Проводил начальника прожигающим взглядом в спину и поплелся следом. Искусственный куст стоял на прежнем месте. Хосок думал, что похититель начнет заметать следы и уничтожит подземный бункер, но по каким-то причинам тот этого не сделал. Альфы спустились вниз, натянули перчатки и разбрелись по комнатам в поисках улик. Около получаса они выискивали хоть что-то, но преступник оказался не из простых. Следовало ожидать, ведь выкопать и оборудовать подобное место только психопатам под силу. Гук подошел к двери, за которой держали Юнги, и застыл. - Босс, иди сюда. Хосок встал рядом и посветил фонариком внутрь. - Сукин сын, блять. На стене белым баллончиком было выведено «Мин Юнги принадлежит мне». Чонгук приблизился и потрогал надпись. - Давняя. Как он понял, что ты сюда вернешься? - В душе не ебу, – процедил сквозь зубы Хосок и сплюнул под ноги. Ненадолго задумавшись, альфа впал в гипнотическое состояние, проматывая пленку той ночи. Важен каждый услышанный звук, каждое зафиксированное в памяти изображение, каждое действие, но всплывал лишь видеоряд с порно-кадрами. Опомнившись, он навел фонарик на матрас. - Чонгук, стой на месте. - Что там? – спросил альфа и посмотрел под ноги. – Да ну нахуй… - Вернулся, гандон, – негромко произнес Хосок, поднимая с пола маковый венок. – Ебанутое создание. - Че делать будем? Ты ведь не хотел светить Юнги. - Придется. Надо официально расследовать. Иди наверх, вызови наших криминалистов. - Разве не местные должны это взять? – поинтересовался младший, передавая пакет для улик. Хосок подцепил пальцами поврежденной руки сейф-пакет, аккуратно сложил в него венок и огляделся по углам. Одежда Юнги, естественно, исчезла. Выходит, у похитителя есть ДНК альфы. Впервые он так вляпался. - Дело «Макового убийцы» под нашим контролем. Чонгук ничего не ответил и поспешил выбраться на свежий воздух, попутно разглядывая потолок, под которым шла вентиляционная линия, заходящая в каждое помещение. Возможно, Юнги здесь держали не одного. Парень посчитал количество комнат и поднялся наверх. От злости на самого себя Хосок заехал кулаком в дверной косяк, надрывисто вскрикнул и, придя в чувства, пошел следом за младшим. Волнение за жизнь котенка намотало на шею веревку. Он достал телефон и набрал начальнику охраны. - Позови Юнги, – не приветствуя, потребовал он у телохранителя. - Он несколько минут назад уехал на воскресную службу, хозяин. Разве Вам не доложили? - Вы там охуели что ли все?! – рявкнул Хосок так, что эхом разлетелось по лесу. – Кто мне должен был доложить?! - За маленьким господином приехал Ваш брат. Он убедил нас, что Вы в курсе. - Чтобы через двадцать секунд у меня был адрес! Иначе я тебя шлангом в жопу выебу! – накричал он и бросил трубку. – Убью гниду. Сука, убью. Дрожащей рукой альфа достал пачку сигарет и зубами вытащил одну. Он прекрасно понимает, какую подставу затеял его брат. Раз старшему так хочется острых ощущений, Хосок их обязательно подарит. Сегодня он принял правила игры и ограничиваться разговорами больше не намерен. Этот гребаный провокатор ведет себя слишком грязно и самоуверенно, пора ему напомнить, что такое гнев человеческий. На раздачу по заслугам Хосок всегда был крайне щедрым. - Ты че орешь на весь лес? – раздался голос позади. - Семейные узы душат. Чонгук не стал вдаваться в подробности, потому что никогда не имел привычки лезть в чужие дела. Он обошел начальника и встал к нему лицом, переминаясь с ноги на ногу. - Что еще? – агрессивно выпалил Хосок. - Прости, но у меня новости не лучше. Двойное убийство в Содэмуне. Нас уже ждут. - Как невовремя, блять. Как же, сука, невовремя! Младший внимательно на него посмотрел, пытаясь уловить важность произошедшего, и удрученно вздохнул. - Ладно. Если это серьезно, давай сначала решим твои проблемы. - Кто из наших выехал на место? – крепко затягиваясь, спросил старший. - Чимин и Сонгю. Скажу им, чтобы начали без нас. - Спасибо, дружище. Хосок похлопал его по тыльной стороне ладони и быстро зашагал вперед. Воскресный день превратился в бардак из навалившихся разом проблем: Юнги был похищен «Маковым» ублюдком, сейчас он находится с Сокджином, который вообще никоим образом не должен приближаться к нему, еще и двойное убийство. Альфа устало плюхнулся на пассажирское и потер пальцами лоб. От потока информации начала гудеть голова. По полочкам разложить мысли не удается, потому что в них только котенок. Всеми возможными и невозможными, законными и незаконными способами его нужно уберечь от лишних глаз и жестокого мира. Но для начала хотя бы от припизднутого брата. Какого хуя вообще наследник клана «Белых Тигров», имеющий на счетах миллионы, а в доме любое оружие, какое только пожелаешь, ударился в мерзкие склоки и действует исподтишка? Сдает позиции, спустился на дно, но Хосок ему обязательно с этого дна постучит. Он достал телефон и посмотрел адрес, который выслал телохранитель. Альфа в Бога не верит, но сегодня придется посетить церковь Святого Иосифа. И достался же ему истинный: сначала спать один боялся, а теперь по храмам катается с незнакомыми людьми. Постоянно за этим омегой нужно следить, хоть браслет к ноге цепляй. Хосок отложил эту идею на потом и решил, что пора выдать котенку личный телефон с предварительно установленным приложением для слежки. - Блять, докатился, – пробормотал он под нос и откинул голову на сиденье. - Ты о чем? – не отвлекаясь от дороги, спросил Гук. - У тебя есть истинный? - Неа. - А просто омега? - Я одинокий волк, – отшутился младший. – Мне комфортнее без отношений. - Тогда ты вряд ли меня поймешь, – усмехнулся Хосок и приоткрыл окно. Теплый воздух приласкал его лицо. Альфа выкрутил музыку погромче и провалился в подкорки разума. Ему тоже раньше было комфортно без отношений, но, видимо, у судьбы на этот счет образовался протест, и она вкинула ему сразу двоих омег. Ни одного из них Хосок терять не готов, отдавать тоже. Чимин и Юнги – две противоположности: один – дитя дьявольское, второй – божье. И чувства к ним альфа испытывает абсолютно разные: одного хочется постоянно сжимать в объятиях и видеть по утрам, а второго – трахать до потери пульса и прибить к хуям за эту зависимость. Чертенок пробуждает в нем тягу остепениться, а Юнги – бескрайнюю похоть. Но есть то, что он чувствует к обоим одинаково сильно – желание защищать.***
Этот же день. Церковь Святого Иосифа
Хосок достал из бардачка глок и сунул под ремень. От брата можно ожидать лишь нож в спину, поэтому обезопасить себя не помешает. Гук к нему лезть не стал, но насторожился и пошел следом. Все-таки церковь не место для вооруженных разборок. Они послонялись по территории, выяснили у местных, что служба закончится через минут десять и присели на скамейку напротив входа. - Блять, объясни, че происходит? – не выдержал Чонгук. – Нахуя ты пушку взял? - Старший брат плохо себя ведет, – с ухмылкой ответил Хосок и глубоко вдохнул. – Заебато тут пахнет. По-христиански. - Мы приехали сюда, потому что ты не доволен верой брата? - Нет, дружище. Мы приехали сюда набить ему ебальник за то, что тянет руки к чужим омегам. - Спасибо. Нихуя не понял. - Вот и они, – протяжно произнес Хосок и пошел в сторону церкви. Чонгук двинулся за ним и заметил высокого длинноволосого мужчину, которого под руку держал спасенный омега, рядом шел священник. Они направлялись во внутренний двор и о чем-то беседовали, не замечая Хосока, который уже держал руку за спиной, чтобы достать глок. - Хорошая проповедь, отец Михаэль. Спасибо за Ваши старания, – поблагодарил зрелого альфу Сокджин и вежливо поклонился. - Я рад, что Юнги вернулся к нам в добром здравии и привел с собой друга, – с улыбкой ответил тот и погладил омегу по голове. – Господь услышал молитвы твоих родителей, сынок. Позади них раздались хлопки. Хосок стоял на расстоянии нескольких метров и нерасторопно аплодировал. - Всем доброго утречка! - Святой Отец, этот человек спас меня, – с горящими глазами сообщил Юнги и дернулся к своему альфе, но Сокджин притянул его обратно. – Что Вы делаете? - Не подходи к нему, – строго ответил Джин. – Он опасен. - Какие глупости. Мой господин вовсе не… Блондин повернулся к Хосоку и замер, увидев направленный в их сторону пистолет. Он нервно посмотрел на Сокджина и спрятался за спиной у священника, который попятился к стене, полностью закрывая его собой. Хосок дважды пальнул брату под ноги, и омега закричал от страха. На территорию начали сбегаться люди «Белых Тигров», и Чонгуку ничего не оставалось, как достать подаренный Чимином вальтер и прикрыть спину обезумевшего начальника. - Босс, это че за дерьмо такое? Ты куда меня втянул? – спросил он через плечо. - Не плачь. Будет весело. - Да я щас обосрусь! - Подотру тебе зад. Младший вытер со лба пот рукавом клетчатой рубашки и размял шею. Мало того, что Хосок конченый псих, так еще и слабоумием страдает. - Молодые люди, вы в храме Господа! – выкрикнул священник. – Уберите оружие! Сокджин жестом приказал своим опустить пистолеты. - Не ори, крестоносец. Мы в Бога не верим. Нам все равно, где кровь проливать, – ответил ему Хосок, продолжая вглядываться в мерзкую рожу старшего брата. - Так проливайте кровь за пределами церкви! - Слушай, отец, не действуй мне на нервы, – раздраженно произнес альфа, продолжая держать родную кровь на прицеле. – Я такой путь проделал, чтоб этой мрази башку снести, а тут ты со своими речами. - Прояви уважение, – спокойно вклинился Джин, как будто не его заставили попрыгать минуту назад. – Хочешь поговорить, давай поговорим, но наедине. Он кивнул в сторону омеги, напоминая о его присутствии. Знал, на что давить. В Хосока словно молния ударила. Альфа изменился в лице и попытался посмотреть отцу Михаэлю за спину, но увидел только пальчики, крепко сжимающие сутану. Он убрал пистолет и прикрыл глаза, пытаясь взять контроль над эмоциями. Если Юнги начнет его бояться, то он пропадет. - Котенок, подойди ко мне, пожалуйста. Юнги после этих слов еще сильнее вжался в чужую спину, заставляя мужчину пошатнуться. Были слышны тихие всхлипы. Омега напуган. Он бубнил какую-то молитву себе под нос и плакал. Ласковое «котенок» подкупало, но никак не вязалось с оружием в руках его господина. - Мальчик мой, я убрал пистолет. Посмотри на меня, – ласково произнес альфа, приближаясь к ним. – Прошу тебя. - Юнги, – позвал его отец Михаэль. – Этот человек тебе не врет. Ты можешь сам в этом убедиться. Хосок повернулся к Гуку и попросил спрятать пушку. Тот ненадолго замешкался, разглядывая толпу перед собой, но просьбу исполнил. Омега выглянул из-за чужой спины, часто моргая раскрасневшимися глазками, но хватку не ослабил. - Почему Вы хотите меня убить? – глухо раздался голос. - Я не хочу тебя убить. Не говори так, рафинадик. - Тогда зачем Вы принесли пистолет? - Я сделал это, поддавшись эмоциям. Ты опять ушел из дома без предупреждения. Еще и с чужим человеком. - Вы целились в меня! Вы стреляли! – выкрикнул Юнги и вернул свое лицо в сутану священника. - Нет! Я не стрелял в тебя! Хосок кинулся к нему, но отец Михаэль выставил вперед ладони и покачал головой. Священник подействовал на альфу странным образом: своим присутствием он будто показывал, что крохотный омега здесь находится под крылом Господа, и прикасаться к нему грешникам запрещено. Чон Хосок давно своего мальчика осквернил, еще в первую встречу. Его душа пропитана чернью, но он изо всех сил старается не пролить ее на маленького человека. - Не бойся меня, Юнги. - Уходите. Я не хочу Вас видеть, – шмыгая носом и заикаясь, произнес омега. - Ты делаешь мне больно! – Ной оглушил присутствующих и, ощутив треск в груди, прижал к ней ладонь. Сокджин довольно оскалился. Ему очень нравится наблюдать, как его брат расстилается перед семнадцатилетним мальчишкой. Чуть ли не в ножки готов тому кланяться, чуть ли не на цыпочках готов перед ним ходить. Он и представить не мог, насколько сильное влияние имеет этот симпатичный блондин. Захотелось подлить масла в огонь. - Юнги, солнышко мое, пойдем в машину. Я отвезу тебя в мой дом. Он протянул парню руку, но тот запрыгнул к нему на пояс, плотно обхватив ногами. Вжался от ужаса, зажмурился, чтобы лица истинного не видеть, чужое плечо солеными ручьями заливает. Хосок еле сдержался, чтобы снова не достать глок. - Простите нас, Святой Отец. Мы немедленно покинем территорию церкви, – учтивым тоном произнес Джин, прижимая к себе омегу и похлопывая по спинке. – Я обязательно позабочусь о нем. Обещаю, что впредь подобного не произойдет. - С истинностью играть нельзя. Мощнее оружия в руках человечества еще не было, – ответил отец Михаэль и указал на младшего брата. – У вас с ним один тяжкий грех на двоих. Неуправляемый гнев ослепил вас и разрушает братскую связь. Тут даже в семейное древо смотреть не нужно – на ваших лицах все написано. Сокджин внимал каждому слову из уважения к старшему, не обращая внимания, как сильно обхватил чужого омегу. Слова о братской связи просверлили в груди огромную дыру. Такую же огромную, как между ним и Хосоком. Однако, на то он и наследник преступного клана, чтобы каждую партию отыгрывать до последнего. Среди «Белых Тигров» верующих нет. - Ревность – дитя гнева. Месть и зависть – его продолжение. Как только вы оба исцелитесь, проблемы решатся сами по себе. Если того не случится, этот ребенок пострадает от вашей вражды. Мужчина провел по маленькому омеге теплым взглядом, подозвал к себе и что-то прошептал ему на ухо. Юнги часто закивал в ответ и вытер слезы. Только после этого священник ушел вглубь двора и скрылся в пристройке. Омега прилип обратно к Сокджину, вдыхая запах, который ему знаком. Только так и можно успокоиться. Ной все это время внимательно наблюдал за каждым, абстрагируясь от пафосных речей. Отец Михаэль подозрений не вызвал: простой священник, предположительно бывший военный, на Юнги смотрел с искренним теплом и участливостью. Можно доверять. Больше всего альфу волновала сладкая парочка, которая сейчас стоит в обнимку. Ревность просится на прогулку. Он подошел к ним и оторвал от брата того, кто принадлежит ему по праву, по закону, по собственному желанию. - Я тебе руки вырву, если еще хоть раз к нему прикоснешься, – ядовито сказал он, глядя Сокджину в глаза. – Знай свое место. - Жадность порождает бедность, слышал? Старший демонстративно провел языком по верхнему ряду зубов и кончиком попробовал клыки. Запах у омеги волшебный. Теперь он брата прекрасно понимает. Тут есть за что повоевать. - Просишь поделиться, ублюдок? – спросил Ной, поддавшись на провокации, и повернул голову к Юнги. – Прекрати меня кусать. Я все равно отвезу тебя домой. Не в силах бороться дальше, блондин обреченно повис на руке, плотно обхватившей его талию. - Ты прекрасно осведомлен, кто такой Юнги. Ты знал, как я трясусь за его жизнь, но подверг опасности! Вывел на всеобщее обозрение! Его похититель может быть, где угодно! Даже в этой сраной церкви! - Ты серьезно думаешь, что я причинил бы ему боль? Я еще не настолько прогнил. Со мной охраны вагон, потому что его безопасность и для меня важна. Твой омега мне нравится. Ответ себя ждать не заставил. Ной отпустил Юнги и заехал брату в нос. Джин выставил перед собой руку, показывая телохранителям, чтобы не вмешивались. Семейные разборки на то и семейные, что решаются лишь в узком кругу. Омега ринулся к Сокджину, чтобы помочь остановить кровь, но не успел его даже коснуться. Возлюбленный сгреб его в охапку и потащил прочь. - Чонгук, уведи его. Потом все объясню. Молодой альфа подхватил истерящего блондина на плечо и молча зашагал к машине, наблюдая, как парни в костюмах расступаются перед ними и склоняют голову, чтобы не смотреть на омежью задницу. Какие воспитанные уроды. - Ты думаешь, я не знаю, что перестрелка в баре твоих рук дело? – процедил сквозь зубы Ной, хватая брата за ворот. – Погибли невинные люди, кусок ты дерьма! - В этом лишь ты виноват. Нужно было защищать. - Какая мразь, – выпалил младший и сплюнул в сторону. - Я показал тебе наглядно, что ты без клана никто. Ты не способен даже за себя постоять, – ответил Сокджин, зажимая нос. – Смог бы ты тогда спасти Чимина? Ной усмехнулся. - Че, прижали тебя конкретно? Уже не знаешь, как выебнуться, чтобы меня привлечь? Убиваешь мирных, подставляя вражеский клан, втихую увозишь Юнги из дома. Поступаешь, как крыса. Сам карабкайся. Меня и моих омег не трогай. - Не то что? - Разбитым носом не ограничусь. - Самоуверенный гандон. Хуяришь себя в грудь и кричишь на каждом перекрестке, какой ты сильный и независимый, блять. А если бы это был не я, а «Лотос»? Что тогда? Чимин бы сейчас уже землю могильную жрал! - Какое тебе дело до Чимина? – с подозрением спросил Ной, приближаясь вплотную к чужому лицу. – Думать забудь. Не впутывай его в свои мерзкие дела. Ни его, ни Юнги, ни меня. Никого из моих близких. - Ты нужен клану! Вспоминай, кто ты есть от рождения! - Да ебал я вас всех в рот! – вскрикнул Ной и толкнул брата в грудь. – Отец преставится со дня на день, туда ему и дорога. И тебе тоже. Желаю искупаться в героине и сдохнуть в муках, как ежедневно умирают те, кому ты это скармливаешь. Подонок. Сокджин убрал руки от лица и вытер кровь о белое поло. - Если ты думаешь, что я на этом остановлюсь, то глубоко ошибаешься. Мое терпение имеет предел, но ты лимит исчерпал. Желаю крепкого сна по ночам. Подонок, – передразнил он младшего. С этими словами пошел к машине, задевая раненное плечо брата своим. Ной рыкнул от кольнувшей боли и обернулся, провожая широкую спину взглядом, пропитанным ненавистью. Они давно не подростки, чтобы доказывать друг другу свое превосходство, но Джин решил заняться воспитанием. Поздновато старший спохватился, Ной давно отрекся от семьи и возвращаться на склады с белыми брикетами и деревянными ящиками не намерен. Как бы Сокджин не пытался припугнуть, он сам признался, что больно Юнги не сделает, значит, и Чимину тоже. А нервотрепку для себя Ной потерпит. Навязать себе чужую кровь на руках тоже не позволит. Он вернулся на парковку, когда процессия «Тигров» уже скрылась из виду. Чонгук стоял возле машины, пуская колечки табачного дыма, и смотрел, как они растворяются в воздухе. - Юнги успокоился? – спросил старший, отбирая сигарету. - Я сунул ему виски. Нашел в бардачке. Хосок подавился дымом. - Ты ебанутый? – откашливаясь, прохрипел он. – Юнги на колесах. Ты че творишь? Он вернул сигарету и открыл машину. Омега был уже вхлам. Хосок вырвал у него из рук бутылку и приложился сам, закрывая дверь. - Гук, ты вроде смышленый малый, но иногда такую хуйню делаешь. - Бля, ты серьезно? Это я хуйню делаю? Ты родному брату по ногам стрелял! - Он заслужил. - Да похуй мне. Ты сказал, что все объяснишь. Давай, я жду. Чонгук кинул под ноги окурок и сложил руки на груди. - Мой брат – первый наследник «Белых Тигров». Слышал о таких? Молодой альфа изменился в лице. Конечно, он слышал о таких. И о других тоже. - Ты, выходит, второй? - Получается так. Но я сменил фамилию и ушел из клана. - Я хуею без гитары… Гук потер ладонями лицо и взвыл. - Есть что-то еще, о чем я должен знать? - Чимин из «Черного лотоса». Намджун из «Волков Великих Равнин», – спокойно произнес Хосок и сделал несколько глотков виски. Младший открыл рот, не веря услышанному. Несколько секунд он провел в таком состоянии, затем повернулся к капоту и аккуратно приложился к нему кулаком. - Сука, зачем я в это полез? Это че за сборище мафии в полиции? Вы все тронутые что ли?! Хосок смерил его взглядом и протяжно ахнул. - Послушай, Гук. Я тебе доверяю, поэтому расскажу все по порядку. Около пятнадцати минут он в подробностях объяснял молодому альфе «что», «как», «зачем» и «почему». Чонгук в ответ лишь хмурился и кусал изнутри нижнюю губу, впитывая каждое слово. Принять действительность оказалось тяжело, потому что в голове не складывались такие противоречия воедино. - Охуительный сюжет. Подумаю над ним на досуге, а теперь поехали в Содэмун. Чимин мне уже весь телефон оборвал. Его хоть Чимин зовут? – раздраженно спросил Чонгук и выхватил у начальника бутылку. Хосок утвердительно кивнул и сел на пассажирское. Его котенок уже видел десятый сон, налакавшись от всей души, поэтому было решено ехать с ним, предварительно прицепив наручниками к двери. Для надежности.***
Этот же день. Район Содэмун
Чимин стоял возле подъезда и курил, когда машина Хосока припарковалась недалеко от него. Альфа раздраженно хлопнул дверью и направился в его сторону. - Почему ты один? Где Сонгю? – поинтересовался он и поцеловал омегу в щеку. - Он наверху, опрашивает соседей, – ответил брюнет и улыбнулся напарнику. – Привет, Гук. Они крепко обнялись, заставляя Хосока напрячься. - Охуели? - Да ладно тебе. Это же Чимин, – ехидно произнес молодой альфа, специально акцентируя на имени. - Вот же засранец. Омега хихикнул и погладил теплой ладонью лицо своего ревнивца. Тот сразу успокоился и припал губами к запястью, от которого исходило спокойствие и умиротворение. Сейчас альфе этого очень не хватает. - Введешь в курс дела? – нарушил идиллию Чонгук. Пак несколько раз затянулся. - Убитые – мужчины пятидесяти и пятидесяти двух лет, мужья, проживали вдвоем, – начал он, выдыхая дым. – Преступник проник предположительно после полуночи, вскрыв замок. На телах многочисленные ранения. Перед тем, как убить, их пытали. - Как их убили? - Ударили несколько раз по голове тем, что под руку попало. Рядом с телами обнаружили бронзовую статуэтку. - Что-то еще удалось выяснить? – спросил Хосок, забирая у омеги сигарету, чем вызвал у того негодование. - У них есть сын. По базам уже пробили – он числится без вести пропавшим больше полугода. - Фамилия у них какая? – поинтересовался напарник. - Мин. Чонгук нахмурился. Внутренний голос подсказывает, что совпадением это быть не может. Он посмотрел на старшего и убедился в догадках. Тот неоднозначно покачал головой и прикусил нижнюю губу. - Какой же скотский сегодня день. Гук, там наверняка много крови, поэтому оставайся здесь. - Все нормально. Я пойду с вами. Квартира была светлой и просторной, по интерьеру видно, что люди проживали зажиточные и набожные. На стенах гостиной, где лежали тела, висели семейные фотографии, на которых рядом с мужчинами был Мин Юнги. Несчастные – его приемные родители. Хосок и Чонгук не удивились, скорее насторожились, потому что их убийца им известен. - Кто нашел трупы? – спросил старший, поворачиваясь к присутствующим. - Сосед. Дверь была открыта, – ответил Сонгю. - Чонгук, прошвырнись по остальным комнатам. Альфа присел на корточки рядом с жертвами и внимательно их осмотрел. «Маковый убийца» очень хочет найти Юнги, иначе зачем было убивать его родителей. Он пытал их с целью выяснить местонахождение омеги. Характер телесных повреждений свидетельствовал о том, что преступник действовал спонтанно, поддавшись эмоциям. Но кое-что интересное он все же оставил: вокруг тел рассыпал кондитерский мак, на лоб каждому прилепил стикеры. У отца Юнги была надпись «похоть», у папы – «равнодушие». Убийца осведомлен, что происходило в семье Мин. - Хосок, – окликнул его Чонгук и кивнул в сторону детской. Альфа медленно поднялся и проследовал в комнату. - Этот ублюдок забрал одежду Юнги, – сообщил младший, указывая на шкаф. – Даже нижнее белье. Извращенец, блять… - С чего ты взял, что это он? Может, родители сами выбросили. - У них вся квартира увешана его фотографиями, в комнате периодически протирали пыль, – объяснил он, проводя пальцем по письменному столу. – Не думаю, что они избавились от вещей самостоятельно. Посмотри на кровать: постельное даже есть. Они ждали его домой. Хосок взял с кровати потасканную мягкую игрушку и шлепнул по ней. - Ты прав. Даже игрушки пылесосили. Молодец, Гук. Немного побродив по комнате, он подметил, что она полностью отражает внутренний мир его котенка. Все светлое и мягкое, приятно смотреть. - Принеси мне мусорный пакет. Нужно незаметно вынести это, – попросил альфа, приподнимая перед глазами Чонгука плюшевого цыпленка с розовыми щечками. - Зачем он тебе? - Не мне. Отдам его Юнги. - Босс, ты ведь знаешь, что этого делать нельзя, – напомнил младший, прикрывая дверь в комнату. – Пусть это и игрушка, но ты ее с места преступления забираешь. - Да, знаю. Поэтому и прошу пакет. Ебал я в рот эти запреты. Юнги получит свою игрушку. Гук закатил глаза и поплелся рыться в чужой кухне. Спорить с начальством бесполезно, а с Хосоком и подавно. Пока он правдами и неправдами отвлекал коллег, старший прошмыгнул с черным пакетом в подъезд и быстро засеменил по лестницам. Кинув игрушку в багажник, он залез на заднее, чтобы проверить самочувствие омеги. Тот продолжал сладко спать, даже не подозревая, что в самом деле остался сиротой. Хосок погладил его лицо, поцеловал в губы и закрыл дверь. Им предстоит серьезный разговор, исход которого альфа боится предугадывать. Мало того, что нужно рассказать Юнги о мучительной смерти приемных родителей, так еще и придется вызвать его на допрос, как пострадавшего по делу «Макового убийцы», а перед этим выслушать ор Намджуна из-за сокрытия жертвы в квартире брата. Пораскинув мозгами, Хосок набрал друга. - Привет, человек из санатория. Мне нужна твоя помощь. В трубке послышался тяжелый вздох. - Ты опять что-то натворил, придурок? Ты заебал. - Пока что не натворил, но очень хочу. - Выкладывай, – простонал Джун. - Предположим, сотрудник полиции ведет дело об убийстве мужей, у которых есть приемный сын. Этот сын несовершеннолетний. Полицейский может стать опекуном? Ну, чисто теоретически. - Меня щас удар хватит. - Понимаю. Так ты ответишь? - Нет. Ты не можешь стать опекуном. У него должны быть дедушки или дяди. Может, совершеннолетние кузены. - А если эти люди откажутся или их нет? – спросил Хосок с надеждой в голосе. - Тогда ребенка определят в приют. Альфа поджал губы и на мгновение убрал от уха телефон, сдерживая недовольство. - Забери у меня «Содэмунское убийство». - Я на больничном, если ты запамятовал. - Ну так выйди с него или отдай дело Сонгю. Мальчишке нельзя в приют, Намджун. Прошу, помоги мне. У тебя гораздо больше связей. Ким ненадолго замолчал, обдумывая ситуацию. Друг не так часто просит о подобном, буквально никогда, а сейчас чуть ли не молит о помощи. - Блять, ладно. Отправь мне информацию по ребенку и начни готовить справки. Я попробую что-нибудь сделать, но ничего не обещаю. - Спасибо, родной, – с облегчением поблагодарил Хосок. – Отправлю на твою личную почту. - Сразу предупреждаю, если получится оформить документы, к тебе нагрянет служба опеки с проверкой. Спрячь от их глаз все ненужное заранее. - Понял. До связи. Хосок сбросил вызов и повернулся к машине, в которой лежит его крохотный омега. Альфа на все готов, чтобы котенок остался с ним. В голову начали приходить совершенно безумные идеи, вплоть до подделки справки о беременности и женитьбы. Только бы никто не отобрал у него Юнги. Этого Хосок пережить не сможет, потому что омега – единственное светлое пятнышко в его жизни.