Ледяные буквы

Над Питером разливается закат. Из просторных панорамных окон отеля открывается один из самых невообразимых видов, которые доводилось лицезреть карим глазам. Мягкая малиновая краска медленно захватывает радовавшее весь день безоблачной чистотой голубое небо, смешиваясь с лиловыми и красновато-оранжевыми пятнами. Солнце алеет над линией горизонта, запуская длинную полоску света по речной глади. Камила стоит у окна, вглядываясь в красоту, рождающуюся под рукой художницы-природы. Она обхватила себя руками, поглаживая свою кожу, покрывшуюся лёгкими мурашками от задувающего сквозь открытое окно ветра. Весна весной, но к вечеру Северная столица начинала оправдывать своё название. Из колонки, оставленной на небольшой кухне, доносится ненавязчивая музыка одного из многочисленных плейлистов её девушки – она всегда обладала какой-то магической способностью чувствовать музыку, у неё даже плейлисты безупречны. Камила переводит взгляд на расправленную и ждущую их кровать, и невольно натыкается на две медали, лежащие на прикроватной тумбочке. Серебро и бронза отбрасывают затейливые блики, в свете закатного солнца соединившиеся в золотые. Забавно. Последнее соревнование сезона за спиной, можно смело выдохнуть и готовиться к нежданно-негаданно возникшему турниру шоу-программ, но об этом нужно будет думать завтра. Сегодняшний вечер она строго-настрого наказала себе провести в благоговейном счастье и комфорте. А с Лизой по-другому и не получалось. Камила смотрит на переплетённые ленты медалей и отмечает для себя поразительную схожесть тому, как переплелись их судьбы – нынешний крепкий узел получился путём их трудов и стараний, не без слёз и травм, и сейчас они здесь, в одном гостиничном номере, в котором она осталась, когда вся её команда улетела в Москву, чтобы провести время с ней. Увлекательно, что несмотря на сплетение в форме узла, их связь не душит и не лишает кислорода, лишь обволакивает теплотой и уверенностью пут чувств, даря возможность облокотиться на кажущиеся некрепкими нити, которые держат куда увереннее стали. В груди разливается что-то, что слаще мёда, но на плечах до сих пор остались последние камни груза ответственности, который она несла весь сезон. Самые большие валуны раздробились похвалой тренерского штаба, объятиями и поздравлениями коллег с призовыми на всех стартах, однако что-то всё ещё мешало отпустить раз и навсегда. Капюшон снят, но не выброшен. По коже бегут мурашки, запущенные то ли прохладой номера, то ли мыслями, всё ещё возвращающимися в тот минувший уже более года назад февраль, оставивший на ней неизгладимый след, тенью преследующий пытающуюся убежать от него Камилу. Проблема в том, что собственную тень нельзя оторвать. Камила прикрывает глаза, вновь натыкаясь на киноленту олимпийских событий, беспрестанно бегущую на оборотной стороне век, и жмурится, не находя в себе силы выключить проектор. Музыка в номере перестаёт существовать, заменённая на отголоски обвинений и криков, по щекам катятся слёзы, раздражающе распаляющие болевые рецепторы на искусанных губах. Сколько бы ни улыбалась и ни говорила всем, что оправилась, но тело и мозг говорят об обратном. На талию аккуратно ложатся всегда тёплые руки, скользя по замёрзшей коже под широкой домашней футболкой, на плечо опускается голова девушки, сразу щекоча Камилу своими волосами, к шее прикасаются мягкие губы. – Уходишь в себя? – Тихо спрашивает Лиза, скрещивая свои руки на животе Камилы, и невесомо рисует на коже узоры. – Ты как всегда читаешь мои мысли, – улыбается Камила, на мгновение забывая, о чём думала минуту назад. – Ты, разумеется, прекрасна и невероятна, но мне бы тоже хотелось украсть каплю твоего внимания, прежде чем ты вернёшься в Москву, красавица, – не отрываясь от зацеловывания лебединой шеи, проговаривает Лиза. – Прости, не могу избавиться от глупых мыслей, – морщится Камила. Она слегка разворачивается в объятиях Лизы, наконец полностью прижимаясь к своей Императрице, запускает руку в волосы цвета воронова крыла, второй поглаживая её спину, и бегло целует её плечо. – Не извиняйся за это, помнишь? – Слабо журит её Лиза, вдыхая манящий цветочный аромат. – Помню, но я опять порчу нам единственно доступное за несколько месяцев время вместе, – Камила приоткрывает глаза и всматривается в белый потолок, стараясь сдержать рвущиеся наружу слёзы. – Ками, посмотри на меня, пожалуйста, – просит Лиза, не предпринимая никаких действий для того, чтобы девушка взглянула на неё – только просьба. Камила пару минут тушуется, упорно смотрит в пол, шмыгая носом, шумно выдыхает и поднимает взгляд на внимательные и ждущие глаза Лизы. – Ты – не образ, не картинка и не персонаж. Ты – человек. Спортсменка, которая имеет право на слабость. Девушка, которая имеет право на слёзы. Камила, которая имеет право на счастье во всём этом кошмаре. – Лиза проводит рукой по мягкой щеке. – А я буду с тобой и сделаю всё, чтобы ты могла выдохнуть хотя бы на день. Снимай маску, маленькая. – Спасибо, – шепчет Камила, ближе прижимаясь к её ладони на своей щеке. – Не благодари меня, – качает головой Лиза. – Твоя любовь – моя главная награда. – А ты – моя главная награда, – тихо отвечает девушка, широко улыбаясь. В груди вновь разливаются сладость и лёгкость, и Камила скрещивает руки за шеей Лизы, игриво смотря на девушку. – Чем займёмся? – У меня для тебя приятный сюрприз. Лиза бегло целует Камилу в губы, улыбается недовольному стону девушки от такой краткой ласки и подталкивает её в сторону ванной, в которой она пропадала всё то время, которое Камила посвятила выслушиванию речей своих тараканов и иных обитателей теней в её светлой голове. – Что ты… Камила обрывает своё возмущение, останавливаясь как вкопанная на пороге ванной. – Сюрприз, – выдыхает ей на ухо Лиза, целуя покрывшуюся мурашками шею. Камила оглядывает красоту, словно воссозданную по её любимым картинкам о романтических вечерах, о которых она тайно вздыхала: белая плитка ванной усыпана лепестками белых и светло-розовых роз. Дорожка цветов ведёт к наполненной почти до краёв и увенчанной пышным слоем пены ванне, манящей к себе умопомрачительным ароматом лаванды, который разливается по всему помещению от самой пены, веточек в букете, ждущем свою хозяйку на тумбе, и ароматических свечей, усеявших своими огнями каждые полметра пространства. – Это же… – Твоя маленькая мечта, да, – продолжает мысль опешившей Камилы Лиза, влюблённо заглядывающая в по-детски восхищённые карие глаза. – А это… – Камила указывает одной рукой на лепестки, вторую прижимая к своей груди, в которой так ровно и счастливо бьётся сердце. – Твои любимые цветы, – кивает Лиза. – А это… – Камила умильно прикрывает глаза и глубоко вдыхает ставший родным, благодаря Лизе, аромат лаванды и сладко улыбается. – Твоя любимая лаванда, – подтверждает её догадку девушка. – А это… – Камила чувствует слабый укол неловкости от такого изобилия вопросов, отчего на щёки прибегает смущение, но счастье, переполняющее её, куда сильнее любого другого чувства. Кроме одного, конечно. – Наше любимое шампанское, – с улыбкой гладит девушку по щеке Лиза, оставляя на покрасневшей коже поцелуй. – То самое? – То самое. Flashback – Эй, что ты задумала? – Хихикает Камила, когда её кожу начинает обдувать слабый ветер. В Питере сейчас лето, самый разгар июля, и погода в столице несказанно радует: безоблачное небо, жара не ниже двадцати пяти градусов со знаком плюс и спасающий от неё лёгкий ветер. Камила выпросила у тренерского штаба три дня выходных и с готовностью уехала к своей девушке, столкнувшейся с творческим кризисом. Лиза писала, что никак не может найти образ для произвольной программы, а до открытых прокатов её ещё нужно вкатать, но проблема в том, что вкатывать нечего. Едва услышав о необходимости помочь, Камила написала краткое «Я еду», и побежала решать все вопросы с тренерами. Вопросы у них, конечно, возникли, потому что спортсменка забыла посмотреть на время, и сообщение с просьбой об отдыхе в два часа ночи всех перепугало. Смутные и скомканные оправдания девушки о внезапном недомогании, которые она вывалила на наставников с самого утра, уже мучаясь в пробке по дороге на вокзал, прервались коротким «Камила, мы тебе доверяем. Если чувствуешь, что нужен отдых, езжай. Ждём в понедельник» от Этери и согласных сообщений главного тренера от Даниила Марковича и Сергея Викторовича. Камила быстро попрощалась с любимым штабом и с чувством одной решённой проблемы села в сапсан, направляясь на решение куда более серьёзной и важной. Лизу о своём скором приезде она не предупредила, и поэтому та не сильно, но удивилась, увидев влетевшую на каток «Юбилейного» девушку. – Твоя главная фанатка? – С добродушной ухмылкой спросил Алексей Николаевич. – Муза, – улыбнулась в ответ Лиза. – Можно я?.. – Беги, конечно, – сразу кивнул мэтр, негласно отпуская спортсменку на перерыв. Лиза надела чехлы на лезвия и бросилась в объятия к девушке, крепко прижавшей её к своей груди. – Привет, – шепнула ей Камила, вдыхая родной аромат лаванды. – Привет, – выдыхает куда-то ей в шею Лиза, скользя руками по её спине под тканью толстовки. – Не слишком тепло ты оделась для июля? – В Москве холоднее. Зато у льда не замёрзну. – Ты меня подождёшь? – Лиза немного отстранилась от Камилы, удивлённо заглядывая в её глаза. – А у тебя есть другие варианты? – Думала, ты поедешь ко мне, чтобы отдохнуть после дороги. – И упустить возможность полюбоваться моей Императрицей на льду? Ну уж нет! Камила хихикнула, заражая Лизу своим весельем. Тяжбы выбора программы куда-то испарились, даря Лизе силы и вдохновение на новую работу. – И я не хочу быть в твоей квартире в одиночестве, – добавила Камила, поглаживая Лизу по волосам. – Там, конечно, классно, но с тобой в разы лучше. Лиза зацепилась за одно слово и на мгновение застыла. О-д-и-н-о-ч-е-с-т-в-о В голове пронеслась внезапная догадка насчёт программы, и она быстро прижалась к губам девушки своими, крикнула «спасибо!» и умчалась к тренеру, чуть не упав по дороге – в коньках бегать такое себе удовольствие. Камила изумлённо хлопала ресницами на такую неожиданно провокационную выходку Лизы, пытаясь понять, что только что произошло. Карий взгляд перенёсся на что-то очень бурно обсуждающих Лизу и Профессора, Камила дотронулась до своих губ, воспроизводя в заторможенном сознании этот быстрый поцелуй, и вдруг увидела перед собой неловко потирающего свою шею Женю Семененко. – Привет, – выдала Камила, заливаясь краской от осознания того, что он видел. – Камил, я ничего не видел, хорошо? – Сразу сказал Женя, поднимая руки в знак капитуляции. – Спасибо. – Не за что, – улыбнулся парень. – И добро пожаловать в Питер! Мы всегда рады гостям. Камила улыбнулась знакомому, и тот вернулся к тренировке. Сама же девушка пыталась понять, что нашло на Лизу, но тут вышеупомянутая сама объявилась перед ней с предовольнейшей улыбкой. – Лиз, а что это… – Малышка, стоило тебе приехать, и мы нашли идею для произвольной! – Радостно воскликнула Лиза, прижимая младшую к себе. – Ты чудо! Люблю. – И я тебя, но не могла бы ты объяснить? – Попросила Камила, довольно прижимаясь к груди Лизы. – Давай всё расскажу уже дома, всё равно Шеф меня отпустил, мы на сегодня закончили. – Домой? – Домой. И вот сейчас, спустя три часа после их отъезда с катка, Лиза сказала, что хочет показать девушке что-то особенное, одела на её глаза повязку и плавно повела куда-то наверх. Камила отчётливо слышит шум дорог, гул людских голосов и птичьи песни, совсем недалеко от себя. Отсутствие возможности визуально анализировать ситуацию, конечно, немного смущало, однако крепко и надёжно держащие её руки Лизы внушают неоспоримое доверие. – Мы пришли, – тихо говорит Лиза в самое ухо Камилы и снимает с её глаз повязку. – С ума сойти, – протягивает Камила, оглядывая умопомрачительный вид, открывающийся с крыши дома, на которую её привела Лиза. Весь Питер как на ладони: крыши домов, отблески солнца в панорамных окнах, фары машин и светящиеся вывески зданий, толпы людей на улицах, наслаждающиеся летней свободой, красоты старинных построек, соборы и достопримечательности города, и всё это с высоты птичьего полёта. Голова кружится от красоты, но окончательно ноги начинают подгибаться, когда Лиза достаёт до этого спрятанную за спиной корзину для пикника, из которой торчит плед, бутылка шампанского и фрукты. – Что у нас за повод такой? – Лишь спрашивает Камила, помогая расстилать плед. – Ты со мной, – легко отвечает Лиза. – Это вполне весомо. Лиза ложится на плед и зовёт Камилу присоединиться. Девушка юрко прыгает в объятия любимой Императрицы и прижимается к её телу, пытаясь впитать каждое движение, каждое изменение мимики, каждый её вдох. – Я люблю тебя, Лиза, – шепчет Камила, приподнимаясь на локтях, чтобы заглянуть в глаза девушки. – Я люблю тебя, Ками, – так же тихо отвечает Лиза и притягивает её на себя для поцелуя. Камила не удерживается и падает на разгорячённое тело Лизы, хихикая в поцелуй. Ситуация начинает накаляться и вкусное шампанское окончательно бьёт в голову: Камила опускает руки и приподнимает юбку платья Лизы, поглаживая её бёдра. – Ками, что ты?.. – Лиза ненадолго отрывается от поцелуя, заглядывая в полыхающие карие глаза. – Я хочу тебя, – безапелляционно заявляет Камила, целуя ещё напористее. Двое влюблённых, жаркий летний вечер на крыше и нежный переход на новый уровень отношений – наверное, Камиле стоит почаще вырываться в Питер. The end of flashback – Ты правда помнишь? – Камила вглядывается в такие светлые и светящиеся чем-то невиданно глубоким глаза Лиза. – Каждую деталь, – кивает Лиза, целуя Камилу в скулу. – Каждое твоё слово, – поцелуй в нос, – каждый стон, – прикосновение к уголку губ, – помню всю тебя. Камила прекращает эту обоюдную пытку и срывает желанный поцелуй с жаждущих этого губ Лизы. Старшая ухмыляется и осторожно подталкивает Камилу к высокой тумбе. В одно мгновение с неё слетает футболка, Лиза в ответ лишается топа, шорты улетают в одном направлении. Расправившись с нижним бельём, Лиза подхватывает Камилу на руки, без устали изучая ладонями рисунки родинок на её плечах и спине, скрытые ото всех глаз, кроме её собственных, целует и прижимает ближе к себе. – Мне казалось, мы хотели расслабиться, а тут всё идёт к неплохой физической нагрузке, – томно шепчет Лиза, размазывая каждую букву по горящим от поцелуев губам Камилы. – Расслабиться? – Камила оттолкнула Лизу и спрыгнула с тумбочки, подходя к ванной. – Хорошо, забудем о любой нагрузке, давай расслабляться. Камила плавно опускается в воду, блаженно прикрывая глаза. Вода немного остыла, становясь приятной, не обжигающей. Воздушная пена заскользила по намокшей коже, лаская своей невесомостью и нежностью. Камила откинулась на стенку ванной, удобно располагая голову на специально заказанной Лизой на каком-то сайте непромокаемой подушке. Лиза смотрела на это, открыв рот. Не то, чтобы она чувствовала себя озабоченной или повёрнутой на желании обладать телом своей девушки в те редкие часы, которые они выбивали друг для друга титаническим трудом. Их отношения – это прежде всего нежность и уважение, выражаемые в поцелуях и объятиях, но в данный момент… нет, Валиева точно обнаглела! – Юная леди! – Придя в себя, взъерепенилась Лиза, упирая руки в бока. – А когда это Вы приняли философию «Возбудим и не дадим»? Камила приоткрыла один глаз и ухмыльнулась, подманивая Лизу пальцем к себе. – Чертовка, – хмыкает старшая, демонстративно заходя в ванную, и садится на ноги разлёгшейся на всю длину ванны девушки. Лиза облокачивается на противоположный бортик ванны и вытягивает ногу, проводя стопой вдоль обнажённой ноги Камилы. Камила в ответ округляет глаза, но быстро возвращает на лицо маску невозмутимости. Играть в эту игру могут двое. – Елизавета Сергеевна, не распускайте ноги, – строго произносит Камила, когда шаловливая нога Лизы добирается до бедра и активно поглаживает его, переходя на внутреннюю поверхность. – А Вы раздвиньте свои, Камила Валерьевна, – ухмыляется Лиза, резко изменяя своё положения и ложась на Камилу. – Мне казалось, ты хочешь, чтобы мы отдохнули и расслабились, – еле шепчет Камила, чувствуя, что вода подогрелась на десяток градусов, а обволакивающий её жар тела любимой девушки плавит кожу, мышцы и кости. – А кто сказал, что ты будешь напрягаться? – Ухмыльнулась Лиза, кусая губу Камилы. Императрица скользнула вниз по телу девушки, останавливаясь на уровне низа её живота, опаляя кожу горячим дыханием. Как же приятно ощущать, как десятки мышц напрягаются от одного лишь взгляда и дыхания. Камила задыхается от до невозможности приятных ощущений, которые дарит ей Лиза, невероятным образом совмещающая страсть и нежность. Горячая вода и мягкая, освежающая пена, пламенное дыхание и поразительно прохладные ладони, скользящие по всему телу – нервные окончания сошли с ума, запуская по телу цепную реакцию взрывов с выбросом эндорфинов, серотонина и иже с ними. Лиза заряжается каждым новым стоном, который срывается с губ Камилы, разбиваясь о белые стены ванной, каждым её судорожным вздохом, которым она пытается обеспечить свой организм кислородом, но получается из рук вон плохо, каждой вариацией своего имени, которыми Камила наполняет комнату, утопая в сладости каждой буквы. Только из её уст Лизе нравится слушать любые трансформации своего имени, потому что она вкладывает безграничную любовь в каждый звук, разнося по всем телу что-то не идентифицируемое, но крайне сладкое. Лиза не любит сладкое, но делает исключение ради одной-единственной девушки и всей той глюкозы, которую она привносит в её жизнь. Камила растекается в своём удовольствии, оглушая Лизу и, быть может, парочку соседей сбоку и сверху финальным аккордом своего наслаждения, блаженно прикрывая глаза, чтобы искуснее прочувствовать каждую грань принесённой Лизой эйфории. Не хочется отвлекаться на прекрасные цветы, яркие свечки и всё остальное, хочется всматриваться в этот фейерверк, разукрашивающий её нутро изнутри. Лиза восхищённо смотрит на такую Камилу, доступную только её взору – разомлевшую, полностью расслабленную, с чарующей улыбкой на усталом лице, покрасневшую с налипшими на лицо и шею волосами, жадно ловящую губами воздух и тянущую к ней подрагивающую руку. – Иди ко мне, – хрипло выдыхает Камила, прижимая Лизу к своей активно вздымающейся груди. – Расслабилась? – Довольно спрашивает Лиза, укладывая голову на её плечо и приобнимая девушку за талию. – Ага. – Умница, отдыхай, – Лиза оставляет на ее губах целомудренный поцелуй и возвращается к поглаживанию влажной кожи. – А ты? – Не переживай, я вполне насладилась тобой. Камила целует девушку в лоб, прижимая чуть ближе к себе. В комнате повисает комфортная тишина, разбавляемая лишь редкими всплесками воды. Атмосфера волшебная, и Камила понимает, что именно сейчас она попрощалась с остатками груза на своих плечах. – Кот, – зовёт Камилу Лиза. – М? – Помнишь, что ляпнул обо мне Дима, когда комментировал Чемпионат России? – Боже, ну ты вспомнила, – хихикает Камила, закатывая глаза. – Такое не забывается, у меня мама тот турнир смотрела, она подумала, что мы расстались и вы с ним что-то закрутили. А к чему вопрос? – Он сказал, что я дарю ощущение секса, верно? – Да. – А что бы сказала ты? – Я бы, конечно, согласилась, однако мне такое определение кажется слишком пошлым, – не раздумывая, отвечает Камила. – Для меня ты – истома. – Истома? – Да, – Камила втягивает девушку в глубокий поцелуй. – И только моя. Все тревоги и беспокойства покидают сердца обеих, оставляя за собой лишь мимолётно воспоминание о своих тёмных промыслах. По душам разливается мёд и та самая истома, коей обе могут смело назвать друг друга, зная, что это наслаждение, это полное счастье, доступно лишь в отношении друг друга. Полного счастья нет с тревогой; полное счастье покойно, как море во время летней тишины.