после победы

Первый бог или что такое доверие? Все заняли удобные места; настал час «икс», пришло время раскрывать карты. Но почему-то никто не желал говорить первым: сейчас все слушали мертвую тишину, в надежде услышать слова товарищей. Это молчание давило, угнетало и наводило страх. Со стороны это выглядело так, словно кто-то бросил нити от своих марионеток, и те перестали шевелиться, став простыми тряпичными куклами. Каждый думал о своем, но это «свое» было общим, потому что касалось богов. Никому не хотелось быть первым, потому что это означало одно — новый поиск, новые проблемы, новые страдания и новая война. Дальше так продолжаться не могло. Как ни странно, первым не выдержал Перси: — Лина, — обратился он к дочери Гекаты, — что за послание? На него это молчание давило больше, чем на остальных, вот он и не выдержал. Он вспомнил их встречу, и она была очень странной. С того дня он задавался вопросом: «Почему именно я?». Как ему показалось, человек она хороший, но почему-то не мог доверять на все сто, что-то в ней его настораживало. — Пусть сначала Лео расскажет. Думаю, мое послание нужно оставить на десерт, для начала все ваши вопросы. Ей не хотелось ничего говорить, и в глубине души она надеялась, что этот день не настанет, но, увы, они живут далеко не в сказке, где исполняются все желания. Девушка всеми силами пыталась стать другом Перси, а, по возможности, не просто другом, а чем-то большим. Несмотря на все старания, ей так и не удалось пересечь черту. Он держал ее на каком-то расстоянии, отчего ей было больно. Дочь Гекаты долго боялась признаться самой себе, что он ей нравится. Но Перси не обращал на нее внимания, как на девушку, хотя был свободен, поэтому она не могла понять «почему». — Арго II — это подарок отца, точнее, богов, — начал сын Гефеста. — Дело в том, что вопрос о нашей награде Олимпийцы отложили до зимнего солнцестояния. Мне повезло оказаться первым, а дальше они все переругались из-за своих детей, т.е. из-за нас. Они начали выяснять кто из детей-полубогов лучше и сильнее, а потом и вовсе перешли на личности друг друга. А последствия конфликта мы с вами можем наблюдать уже около восьми часов. Лео был в бешенстве, когда это узнал. Он был счастлив вернуться к друзьям, да и, к тому же, теперь он был рядом с любимой девушкой, но на душе было гадко, как после пожара: все обгорело и покрылось сажей, а что-то и вовсе стало горсткой пепла. Он только-только избавился от всех неприятностей, как на него обрушились новые. — Это просто невероятно: прошло всего несколько часов, а уже столько всего уничтожено, — произнесла Хейзел. — Что будет дальше страшно представить. Дочь Плутона была в ужасе, когда все это началось, она просто не верила своим глазам. Все слишком быстро произошло, толком ничего и не понять. Она не понимала, как другие полубоги могли пойти на такое. Они начали войну друг с другом, а ведь все были друзьями, она сказала бы даже больше, чем просто друзьями: они были большой семьей, а теперь от нее ничего не осталось. Неужели это были ее собственные иллюзии? — А дальше, — взял слово сын Аида, — это все начнет распространяться по всей планете, если мы что-нибудь не предпримем. Получается, что мы одна из причин войны, значит, часть ответственности лежит на нас. Именно мы стали яблоком, ну, в нашем случае, яблоками раздора. Хоть он и сказал яблоки, сам он так не считал — он был больше, чем просто уверен, что спор начался по поводу Перси, потому что однажды он отказался стать богом, а Зевсу это ой как не понравилось. Конечно, царь богов не горел желанием видеть такого бога, но это было немыслимо, чтобы какой-то выскочка отказывался от великой чести, при этом навязывая свои условия награды. Зевс всегда недолюбливал Перси, но это все потому, что он не мог не замечать его силы. — Ты хотел сказать вся ответственность, — перебил его Перси, — потому что боги просто так не пойдут на примирение, ведь для них это еще и шанс к смене власти, например. Мы всего лишь повод, тут интересны истинные цели. — Рыбьи Мозги, когда это ты научился так рассуждать? — удивилась дочь Афины. Она сказала это скорее для того, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, потому что напряжение слишком ощутимо давило. — Просто я слишком долго знаю богов и слишком часто терпел их общество. Никто, кроме Аннабет, не понимал истинных чувств Перси, потому что только она знала ответ на один вопрос, который всегда не давал ей покоя. Она знала, что Перси точно сделает все, чтобы эта война закончилась, а боги пришли к миру. — Понятно, что они воюют, но не понятно как именно. Я имею в виду: каждый сам за себя или у них есть какие-то команды? — спросил сын Юпитера. Для Джейсона до сих пор было загадкой, как они до такого докатились. В какой-то степени он завидовал Аннабет и Перси, потому что те неплохо знали богов и обвинения с их уст справедливы. Но, встретив отца лишь раз, имеет ли он право судить о его поступках? — Мы знаем ответ на этот вопрос, — сказала Рейна. — Если мы все верно поняли, то боги разделились на две команды, если можно так сказать. В первой: Зевс, Гера, Арес, Афина, Артемида, Дионис и Деметра; во второй: Посейдон, Аид, Афродита, Гефест, Аполлон и Гермес. Это то, что касательно главных богов, а насчет остальных мы не знаем. — Как вы это выяснили? — уточнил Джейсон. — Пришлось поработать, чтобы определить. Это долгая история, потом как-нибудь расскажу. Сейчас не до этого. — Нам нужен план, — подвела итог дочь Афины, — причем срочно. Но только я не знаю, как нам их примирить. Они хуже маленьких детей в песочнице, которые не могут выбрать, кому достанется новая лопатка. — Думаю, самое время выслушать Лину, остальное потом, — сказал сын Гефеста, награждая девушку пристальным взглядом. — Хорошо. — Дочь Гекаты была готова передать послание своей матери. — Я не знаю, откуда, но моя мама кое-что выяснила. В общем, война богов была всего лишь вопросом времени, и Перси прав, вы — всего лишь повод. Дело в том, что кто-то похитил богиню мира — Эйрену и ее сестер — Дике и Эвномию. — Она глубоко вздохнула, все же слова давались ей с трудом. — Вместе со своими сестрами Эйрена составляла троицу Гор, хранительниц порядка в природе и в обществе. Кроме забот о мире, Эйрена имела и другие обязанности, в частности вместе со своими сестрами она сторожила врата Олимпа, — девушка перевела дух. — А теперь, когда богини похищены, некому следить за порядком, и слово «мир» утеряно для богов. Пока мы не найдем богинь — о мире богов и вообще о мире и порядке можно забыть. — А кто такие Дике и, как там ее, Эвнимия? — спросил Перси, как всегда, не зная ответа. — Ты как всегда, Рыбьи Мозги, — на Аннабет нахлынуло чувство ностальгии; она вспомнила времена, когда Перси вечно задавал глупые вопросы, а она его поучала. — Дике — богиня справедливости, а Эвномия — богиня законности. Скажем так, они и есть мир и порядок, если их не будет, то планете Земля придет конец, ведь в скором времени к войне подключатся и простые смертные, что может привести к использованию ядерного оружия. — Подведем итог, — заключил Лео, — мы опять вляпались по самое не хочу, — он сделал акцент на слове самое. — А где искать Эйрену? — поинтересовалась Пайпер. — В Японии, — сразу ответила Лина. — Почему в Японии? — удивился Фрэнк. — Потому что там тяжелее всего ее достать, как сказала Геката. Я не совсем понимаю, что это значит, но нам нужно пророчество, в нем ключ. Для начала нам нужно найти оракула. Но проблемы на этом не заканчиваются: скорее всего, боги захотят привлечь вас на свою сторону, как сильнейших полубогов. А если вы им откажите, то у нас будет множество проблем. Считайте, что слово «мир» исчезло из их лексикона, что значит — нам не поздоровится. — Слово «если» здесь неуместно. Кроме нас остановить богов некому, — проговорила Аннабет. — Да и, думаю, другим это не под силу. Мы привыкли шагать своей дорогой и идти против богов, если это требуется. Думаю, богам уже не нравится тот факт, что сейчас мы вместе тут сидим, ведь почти все мы дети разных богов. Сейчас мы подписываем себе приговор, так что, если кто-то хочет присоединиться к своему родителю, то смело может это сделать. Мы все поймем, ведь трудно идти против родителей, даже если это боги. — Аннабет, что ты такое говоришь? — дочь Афродиты была удивлена словами подруги, даже более того: от них стало как-то не по себе. — Неужели ты думаешь, что мы это вот так вот оставим? И тоже будет сражаться в этой бессмысленной войне? За кого ты нас принимаешь? — Я должна была сказать это, — вздохнула дочь богини мудрости. — Прости, если обидела, но это правильно. Вдруг кто-то не хочет участвовать, понимаешь? Это тяжело идти против семьи. Сейчас все, кто скажут «да» подпишут себе приговор. Мы снова будем сражаться, рисковать жизнью, поставим на кон судьбу мира. Нам снова придется ощутить груз ответственности, и на это раз он будет в сто раз тяжелее. ** Все разошлись по каютам. Аннабет настояла, чтобы все хорошенько подумали и до утра приняли решение, хоть они и спорили по этому поводу, но все же ребята согласились. Теперь каждый остался наедине с самим собой и начал взвешивать все «за» и «против». Но спокойно подумать им не удалось: их прервала своим визитом неожиданная гостья. Это произошло, когда Лео стоял на палубе, полностью погрузившись в размышления над словами Аннабет. Он как раз хотел пойти и поговорить с Калипсо на этот счет, но, видно, было не суждено. — Лео Вальдес, — произнесла женщина, — ты не мог бы позвать мою дочь — Аннабет Чейз. — Да, — еле пробормотал он. Сказать, что он был удивлен, значит, ничего не сказать. Парень быстро бросился вниз, но прежде, чем сообщить об этом Аннабет, он предупредил всех остальных. Через пять минут на палубе собралась небольшая толпа полубогов с ошарашенным видом. Они подозревали, что боги наведаются, но они не ожидали, что этот день наступит так скоро. Аннабет вышла вперед и насторожилась. Ее мать не так часто наведывалась к ней, а последний визит она вообще предпочла бы не вспоминать. Девушка стояла и молчала, глядя в упор на свою маму. Афина оглядела всех; ей не понравилось, что сын Гефеста притащил с собой целую толпу, но ничего по этому поводу не сказала. — Аннабет, я хотела поговорить с тобой. — Начала разговор богиня. — Я не буду ходить вокруг да около, а перейду сразу к делу. Я пришла потому, что хочу, чтобы ты присоединилась к нам. Я хочу предложить тебе место главного тактика и стратега в нашей команде, ведь только тебе удалось найти статую Афины Парфенос. Ты лучшая в этом деле и… — Нет, — девушка оборвала мать на полу слове. — Я никогда не пойду на это, я не хочу ссориться, но и молчать тоже не собираюсь. Я вообще не понимаю того, что происходит. Ты самая разумная из богов, но при этом принимаешь участие в этом… Я даже не знаю, как это назвать. Вы не понимаете, что из-за вас планета Земля может прекратить свое существование. — Ты не должна указывать нам на то, что делать. Я не понимаю, почему ты отказываешься. Все поддержали своих родителей, кроме вас. — Она посмотрела на всех с каким-то презрением. — Вы должны присоединиться к нам. — Никогда, слышишь. Я никогда не буду на твоей стороне и на стороне «твоих врагов» тоже. И еще я сделаю все, чтобы вас остановить, — бросила она напоследок и убежала в свою каюту. — Вот видишь, ты опять встал на моем пути, — сейчас она обращалась к сыну Посейдона. — Что? — Перси был в шоке от услышанного. — Теперь вы меня обвинять будете? Я, конечно, привык, что меня во всем делают крайним, но сейчас это перебор. Да и вообще, как у вас ума хватило такое Аннабет предлагать? — сын бога морей хотел промолчать, но последние слова спустили тормозной крючок, который итак его еле-еле сдерживал. Ему было неприятно слушать такое, особенно в адрес Аннабет. — Почему вы так с ней поступаете? Разве она заслужила такое отношение?! — А ты не вмешивайся в мои отношения с дочерью. Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь?! — Нет, я буду вмешиваться! Я никому не позволю обижать людей, которые мне дороги, даже богам. — Он чувствовал, что кипит от злости. Еще чуть-чуть, и у него пойдет пар из ушей. — Аннабет простила вам тот случай, когда вы буквально заставили ее следовать за меткой Афины, чтобы найти эту чертову статую. Вы хоть представляете, что ей пришлось пережить? Ей пришлось переступить через свои страхи, и я молчу о том, что произошло дальше. — Вот ты и показал свою натуру, — она обдала его презренным взглядом, — ты винишь ее за то, что вы оказались в Тартаре. — Что?! — пар свистел из его ушей. Такого он точно терпеть, не намерен. Кем она себя возомнила, чтобы говорить такое? Что она вообще знает о жизни полубогов? — Злость затмила ваш разум? Я не виню Аннабет в том, что произошло, и еще — отправиться с ней было полностью моим решением. Меня никто не заставлял. Я бы никогда не отпустил ее одну, и если бы такое случилось снова, я бы ни секунды не раздумывал. Вы это прекрасно понимаете, потому что именно вы поведали мне о моем роковом недостатке. А вы, своими действиями и словами, причиняете боль и даже не сожалеете. — Ты вздумал учить меня?! — богиня рассмеялась. — Полубог, который больше всех причиняет ей боль и страдания своими поступками. Ты же понимаешь, о чем я? — Мне не исправить того, что было, и знаю, что мои сожаления ни чем не помогут, но я, правда, сожалею. Это было самой большой ошибкой в моей жизни. Я еще никогда так не ошибался. — Перси уже хотел уйти, когда Афина произнесла роковые слова, которые пошатнули доверие в их команде. — Ну что ж, видно, мне здесь больше делать нечего. Но кое-что я вам скажу: вы все доверяете друг другу? Ведь некоторые из вас имеют секреты, — богиня посмотрела на Перси, но тот не подал виду. — Прощайте. — Это были последние слова, потом Афина исчезла в золотистом сиянии. Джейсон сразу понял, что она говорит о Перси, и решил с ним поговорить, может он ему расскажет, что с ним, ведь он его лучший друг, и не оставит его один на один со своей проблемой. Но Перси видимо хотел иначе. Но Джейсон не намерен отступать, а выяснить правду. — Перси, о чем это она? — взволнованно спросила Хейзел. — Я понятия не имею, — мрачным тоном произнес он. Откуда она вообще узнала об этом для него оставалось загадкой, но он не хотел нагружать всех лишними проблемами. Это касалось только его и никого больше. — Но почему она на тебя так посмотрела? — не унималась дочь Плутона. — Я не знаю. Хейзел насторожилась, особенно видя поведение Джейсона, который как-то странно вел себя, да и Пайпер странно отводила взгляд. Девушка сразу поняла, что что-то здесь не так, да и остальные, кажется, тоже. Она не хотела, чтобы в их команде был разлад. Ей хотелось, чтобы они, как и раньше, полностью доверяли друг другу, чтобы не было никаких тайн и недомолвок. — Перси, — обратилась к нему Хейзел, — ты не должен нести груз один. Почему ты всегда пытаешься нас оградить от чего-то? Пойми, мы одна команда. Мы должны доверять друг другу. Когда будешь готов, расскажи нам, ведь мы твои друзья. — Спасибо, Хейзел. Ты права, мы должны доверять друг другу. Но мне нужно время, чтобы самому понять что это, прежде чем рассказывать. Доверие — это не пустые слова, чтобы заслужить его нужно немало времени. Доверие — это проверка на прочность, чтобы тебе доверяли, ты должен это доказать. Доверие не купишь за деньги — оно слишком ценное, а вот потерять его можно за короткий миг. Когда говорят: «Я тебе доверяю», — это не пустые слова. Цените их и доверяйте в ответ. Это дорогого стоит. У каждого из нас есть такой человек, которому мы готовы доверить свою жизнь, а он в ответ свою. Не забывайте этого и берегите, как собственное сердце. Все снова разошлись, ведь каждому нужно было сделать важный для себя выбор. Но полубоги знали одно: они доверяют друг другу, и хотя слова Афины посеяли каплю сомнения, это было всего лишь на миг; оглянулся — а его уже и след простыл. Солнце уже показалось из-за горизонта, окрашивая все вокруг в нежно-оранжевый цвет. Сейчас было какое-то затишье, потому что стояла спокойная погода, чем все наслаждались. Нет ничего лучше красивого рассвета, как однажды сказал Гефест: «Рассвет — самое лучшее время для принятия решения».