There’s parts of me I cannot hide
Есть части меня, которые я не могу скрыть
I’ve tried and tried a million times
Я пытался и перепробовал миллион раз
Cross my heart and hope to die
Перекрести мое сердце и надейся умереть
Welcome to my darkside
Добро пожаловать на мою темную сторону
Take a step into the havoc
Сделай шаг в хаос
Look around this ain’t ven the half of it
Оглянись вокруг, это еще и не половина дела
I’m walking the line between panic and losing my mind
Я балансирую на грани между паникой и потерей рассудка
Neoni "Darkside"***
Сквозь круглое окно холодные рассветные лучи освещали силуэты двух девочек, сидящих близко друг к другу. Они о чем-то тихо переговаривались. - Почему мы не можем сразу ей всё рассказать? Меня раздражает эта чрезмерная загадочность! - шёпот Энид ворвался в сонное сознание Рины, принуждая напрячь слух. - Я искренне тебя не понимаю, Уэнс! - Я и так ей помогла. Не в моих правилах спасать мало знакомых мне людей. - ответила тихим шёпотом Уэнсдей. - Она должна сама понять, что с ним не так. Если ей так хочется залезть во всё это, я не буду ей мешать. Ложь запекшейся кровью ложилась на губы Уэнсдей. - Это совсем не про тебя. Я не верю в то, что это говоришь ты! - Я тоже в это не верю, и что делать будем? - Аддамс слишком спокойна. Равнодушна. На пару секунд повисло молчание. - Если она умрёт, виновата будешь ты, Уэнсдей. Рина распахнула глаза. Сон как рукой сняло. Ей захотелось громко засмеятья. Это же шутка такая, да?***
Рина была уверена в том, что разговор шел о ней. Рина была уверена в том, что это ей не приснилось. И Рине очень хотелось усомниться во всем этом. Беспокойные мысли не давали ей еще долго заснуть. Хододный рассвет сменился ярким и обманчиво тёплым солнцем, которое залило всю комнату. Когда пришло время вставать, Рина приложила все усилия, чтобы казаться выспавшейся и спокойной. Она неспеша собиралась на первый урок, не обращая внимания на направленные на неё взгляды соседок. Первый день в Неверморе был скучным и серым. Ожидания насчет этой школы не оправдывались... Утром Рина не разговаривала с Энид и Уэнсдей. Да и те, похоже, не горели желанием общаться. Энид лишь быстро рассказала Рине о школе, стараясь не затрагивать тему прошлого. Зайдя в просторный класс, Уэнсдей, ни слова не сказав, ушла к какому-то парню, который радостно улыбнулся, завидев ее. Рина отмечала множество подробностей, стараясь получше влиться в новую для нее среду. К середине первого урока Энид разгворилась настолько, что ей сделали замечание. Она что-то шептала на ухо Рине о приближающемся бале, и девушка лишь время от времени кивала, на самом деле не будучи заинтересованной в разговоре. Все ее мысли занимали воспоминания о Тайлере и странном разговоре сегодня рано утром. Уэнсдей хмуро следила за Риной, игнорируя вертевшегося рядом с ней парня с длинными волосами. Гроссо спиной чувствовала ее взгляд. В голове рождалась надежда на то, что она скоро сможет во всем разобраться. За уроком она больше не следила: бесконечным потоком неслись мысли о том, что происходит в этом городе. Почему родители довольно спокойно оставили её здесь одну после того, что случилось во Франции? Почему этот город, несмотря на то, что здесь было много солнца, казался таким удушающе мрачным? Отчего никто не говорит ей о том, какая тайна окружает Тайлера Галпина? Как связана она со странным поведением Аддамс? Несчетное количество вопросов и ни одного ответа. Кончики пальцев покалывало от нетерпения. Рина еле дождалась перемены, и как только прозвенел звонок, она подхватила Энид за руку и вытащила её из кабинета вон. - Мне срочно нужно с тобой поговорить. - Я ценю твою расположенность к общению, но меня пугает твоё выражение лица. - Синклер осторожно попыталась высвободить свою кофту из захвата Рины, но та только крепче сжала пальцы. - Энид, я мало тебя знаю, но я надеюсь, что ты будешь максимально честна со мной. - Рина выдержала небольшую паузу, внимательно следя за выражением лица Энид, а затем задала вопрос, казавшийся теперь личным проклятьем. - Что не так с Тайлером Галпином? Почему вы ничего не рассказываете мне? Глаза Энид сделались круглыми и большими. В них читались сожаление и искренний испуг. Такие странные эмоции... Ее губы дрогнули. - Нет. Не-е-ет, я не могу. Поговори об этом лучше с Уэнсдей! - Синклер резко выдернула рукав кофты из рук Рины и быстрым шагом направилась прочь из тёмного коридора. Она сделала несколько стремительных шагов, но вдруг остановилась и обернулась. - Пожалуйста, не вини меня... Я пообещала молчать! Рина разочарованно поджала губы. Хотелось ругаться. Становится всё сложнее играть в эту игру, не нарушая своих обещаний. Что ж, если ответы не идут к ней, она сама пойдёт за ними. Она довольно улыбнулась своим мыслям: да, было немного страшно, но всё лучше, чем скучный учебный год. Сколько она себя помнила, её ограничивали во всем. Стоило только её семье почувствовать опасность или угрозу, Рину прятали, связывали чрезмерной заботой и новыми запретами по рукам и ногам. Противоречиво, не так ли? Второе имя клана вампиров - опасность. Рина никогда не могла понять своих родителей. Неужели они полагали, что в мафии ей будет безопасней? Рина не знала одного важного "но". О другой стороне мафии можно было узнать лишь после того, как станешь полноценным участником клана. Мафия и вампиры были защищены древним законом. Много лет назад, когда во Францию только начали заселяться первые вампиры, между нормисами и ними был заключён договор, чтобы избежать кровопролитных сражений. Вампиры не имели права убивать невинных. Их жертвами должны были стновиться лишь преступники, ещё не пойманные законом. Это была тайна, охранявшая покой нормисов и вампиров. Со временем закон менялся, и сейчас, в двадцать первом веке, цена жизни преступника отсчитывалась ста тысячами евро. Мафия смешивала в себе незаконную деятельность вместе со службой государству. Как удавалось вампирам оставаться на тонкой грани между всепоглощающим злом и добром не было известно даже им самим. В древнем сказании говорится: 《Один из потомков Франсуа Бертрана перешагнёт тонкую грань, нарушит равновесие. Бойтесь, если потомком окажется дева, отрекающаяся от своей судьбы. Бойтесь, если она решит предать клятву крови во имя любви. Настанет конец клану вампиров, и всех постигнет расплата за тёмные грехи прошлого.》 Кто знает, когда сказание свершится? Вот уже как двести лет оно забыто и утеряно в библиотеке Тёмного замка. Только вот никому невдомек, что страница с ним была сожжена сама собой ровно в тот день, когда Рина заключила клятву со своей матерью. Сейчас, стоя в полутемном коридоре Невермора, Рина была готова рискнуть своей свободой ради правды. Она чувствовала, что заплаченная цена будет того стоить. Пока решимость кипела в ней, нужно было действовать.***
Тайлер был относительно спокоен. В нем то и дело вспыхивали искорки необъяснимого веселья, и парню хотелось громко смеяться. Этот день должен стать еще одним ярким пятном в этой неделе потому, что она может прийти. Ладони вспотели при одном воспоминании о вчерашнем вечере. В голове до сих пор не укладывалось - он сам ей написал! Сам! Тайлер всё-таки широко улыбнулся, вызывая недоуменный взгляд посетителя, заказывающего свой кофе. Но Рина не пришла. Тайлер зря не уходил из опустевшей кофейни ещё целый час после закрытия. Когда он всё-таки вышел, на улице шёл проливной дождь. Галпин подумал о том, что даже хорошо, что она не появилась сегодня. Он не хочет влюбляться. Он не хочет нанести вред. Под конец дня в нем поселилось гадкое чувство вины за то, что он написал ей. Слишком много было в нем противоречий. Они разъедали его сердце, терзали разум. Было неуютно. Тайлер подставил лицо холодным каплям дождя, пытаясь привести мысли в порядок. Ему нравилось ходить по безлюдным улицам городка и наслаждаться покоем. Нравилось, когда встречавшиеся на пути нормисы улыбались ему и здоровались, иногда спрашивая про дела отца. Это помогало ему чувствовать себя более... Живым, что ли. Шарахались от него прочь, как от прокаженного, только некоторые изгои. Многие так и не узнали чудовищной правды, лишь питались слухами, витавшими среди изгоев. Говорить об этом нормисам была строго запрещено директрисой Уимс после того, как Торнхилл поймали, и Тайлер был благодарен за то, что ему предоставили кусочек***
Уэнсдей знала, что поступает неправильно. Знала, что не должна молчать обо всём этом. Но почему-то она никак не могла справиться с комом в горле, когда собиралась всё высказать. Была ли причина в том, что Рина ей не нравилась? Абсолютно нет. Дело было в чем-то другом, и Аддамс никак не могла понять, в чем именно. Это было так непохоже на нее. Она точно знала, что Тайлер не в порядке. Видела в его глазах тот затуманенный взгляд, что так сильно напугал её в прошлом. Галпин выглядел таким же, как обычно. Только вот... В нем словно что-то сломалось. Уэнсдей гнала прочь жалость: это точно было другое чувство. Она не хотела признавать, что... боялась его. Запрещала подобным мыслям посещать её голову, но каждый раз перед глазами вставал его голодный взгляд убийцы. Каждый раз, смотря на настоящего Тайлера, она слышала рычание хайда внутри него, ощущала горячее дыхание монстра на своём лице. Уэнсдей противилась своим страхам, цепко хватающимся за неё. В её видениях всегда был он. Только вот... С недавних пор там появилась Рина. Она лежала в сухой траве, стеклянными глазами смотря в чернеющее небо. Над ней всегда появлялся он. Нависал над ней, громко рыча и раздирая длинными когтями нежное тело. Кровь лилась рекой, но каким-то непостяжимым образом Рина всегда оказывалсь жива. Поднималась с земли и испуганно оглядывалась по сторонам, словно ища кого-то, а затем смотрела прямо в глаза Уэнсдей, и, не отрывая взгляда, произносила: - Не говори о том, что видишь. Всё обманчиво. Её слова не всегда были однообразны. Они могли звучать абсолютно по-разному, но посыл всегда был один и тот же: молчи. Молчи, Уэнсдей Аддамс, и не верь тому, что видишь. Эти видения всегда приходили во сне вместе с воспоминаниями из прошлого. Уэнсдей была озадачена. Она не понимала, с чем связаны эти видения. Никогда никто и ничто не производило на неё настолько сильного впечатления. Если бы могла, обязательно бы заплакала от неопределённости. Сегодня Уэнсдей весь день наблюдала за Риной. Изучала, взвешивала за и против. - Ты сегодня какая-то... отстраненная. - голос Ксавье разрезал пелену из размышлений перед глазами, и Уэнсдей поморщилась, встречаясь с ярким светом реальности. - Я всегда такая, Ксавьер. - её голос немного раздраженный, грубый. Парень покачал головой и немного улыбнулся. - Что тебя тревожит? - Торп подхватил портфель Аддамс и закинул его на плечо, когда прозвенел звонок с урока. - Последнюю неделю ты выглядишь ещё более бледной, ещё более равнодушной, ещё более Аддамс, чем обычно. - Благодарю за комплимент. - Уэнсдей поджала губы, наблюдая за тем, как Рина вместе с Энид буквально вылетела из класса. - Мне нужно к директрисе, встретимся на следующем уроке. - Но мы же хотели вместе сходить в библеотеку, Уэнсдей... - Ксавье нахмурился, но тут же расслабил лицо, столкнувшись с жёстким взглядом Аддамс. - Ладно. Ты должна мне будешь свидание! Его слова так и повисли в полупустом классе, и Ксавье разочарованно выдохнул. Почему она всегда сбегала от него и его чувств?***
Аддамс остановилась перед дверьми кабинета директора. Она ещё с секунду размышляла, а затем резко распахнула двери, готовясь лицом к лицу встретиться со своими страхами. - А, Уэнсдей. Здравствуй. Почему без стука? - Уимс, всё такая же элегантная, как и всегда, отставила от себя чашку с ароматным кофе и немного напряжённо улыбнулась Уэнсдей. Аддамс нервно оглядела кабинет, убеждаясь, что они с директором здесь одни. Она твердым шагом подошла к столу директора и взволнованно посмотрела на женщину, словно надеясь увидеть в ней что-то. Уимс в недоумении вскинула бровь и слегка откинулась в кресле. - Что случилось, мисс Аддамс? Уэнсдей облизнула внезапно пересохшие губы. Её гордость издала предсмертный хрип, и девушка глухо проговорила: - Я... Кажется, мне нужна помощь. Уимс с секунду напряженно вглядывалась в лицо ученицы, а затем медленно кивнула, осознавая для себя что-то. - Это связано с твоими видениями, не так ли? - Уимс снова сделала глоток кофе, не отводя глаз от Уэнсдей. Аддамс кивнула и села в кресло напротив, сложив руки на груди. - В моих видениях никогда не было неясности. Я - ворон. Всё было ясно, не считая того, что я могла не понимать до конца, почему я увидела именно то, что увидела. Мои видения всегда сбываются, и сейчас... Сейчас я могу с уверенностью сказать, что Рина Гроссо в опасности. Директриса прикрыла глаза, тяжело выдыхая. Она встала и прошлась по кабинету, погруженная в свои мысли. Наконец она остановилась и спросила: - Какого рода опасности? Уэнсдей набрала побольше воздуха в лёгкие и проговорила, не отрывая взгляда от огня в камине: - Тайлер Галпин. Эта опасность - Тайлер Галпин. Или что-то, связанное с Тайлером. Аддамс подняла свои тёмные спокойные глаза на директрису и столкнулась с её удивлённым взглядом. Женщина быстро прошла к своему месту и встала напротив Уэнсдей, упираясь руками в стол. На лице директрисы появилось выражение какого-то хищного интереса и легкого ужаса, грудь тяжело вздымалась и опускалась. - А вот теперь поподробнее, мисс Аддамс.***
Уэнсдей вернулась в комнату уже после отбоя. Она осторожно закрыла за собой дверь, и как тень прошла к себе. Аддамс включила настольную лампу и прошептала: - Вещь, ты мне нужен. Раздался стук пальцев по деревянному полу, и вскоре перед Уэнсдей на столе появился Вещь. - Ты должен сейчас же пойти и узнать, что делает Тайлер. С этого дня ты будешь каждый вечер проверять его, а если Рина, - Аддамс кивнула в сторону спящей девушки, - будет находиться рядом, и вовсе глаз с него не спускай. Понял? Вещь сжал пальцы в кулак и "кивнул" им. Он постоял ещё с секунду на столе, а затем побежал прочь. Уэнсдей прикрыла глаза, размышляя о чем-то своём. Её уже не так тревожили видения. Теперь Уимс была в курсе, а значит, ответственность на плечах Аддамс уменьшилась. В одном они с Риной были похожи: для них этот год обещал быть интересным.