STARS

С того вечера, как Хирооми остался ночевать у меня, мы постепенно перестали быть друг для друга просто соседи. Заказав еду из ресторана, мы просидели до поздней ночи за разговорами о разном. И он оказался очень интересным парнем. Он рассказывал о поездках в разные города, страны. Даже поделился тем, какие трудности пришлось преодолевать, чтобы стать таким, какой он есть сейчас, и это очень восхитило. Его предчувствие о том, что он не сможет спокойно отдохнуть в своем собственном доме его не подвели. Не успели нам доставить еду, как в его квартире раздался звонок в дверь. Кто-то настойчиво звонил, и Хирооми признался, что в последнее время ему не дают покоя фанатки, узнавшие, что он вернулся в Токио. И еще добавил, что рад тому, что я оказалась гостеприимной. И последующие наши встречи становились все чаще. Сначала, мы собирались вместе, чтобы смотреть кино, затем, я порой обращалась к нему, если мне нужна была мужская помощь. И к удивлению, он с удовольствием соглашался помочь. А дальше… Сложно вспомнить, когда наши дружеские отношения перешли на другой уровень… — Оми-кун, ты коварный, — смеялась я, пытаясь забрать из его руки любимую вкусняшку. — Дразнить девушку любимой сладостью это слишком даже для тебя. — Разве? — притянув меня резко к себе за талию, он довольно улыбнулся и наклонился к лицу. — А если так? — промурлыкал он и не дав ответить накрыл губы поцелуем… Большую часть своих выходных он посвящал мне. Мы гуляли ночами по безлюдным улицам, сидели в парках под открытым небом, любуясь природой и звёздами и не спали до самого утра, зная, что с рассветом вновь наступит разлука. И я начинала видеть совершенно другого человека. В обществе он всегда был серьезным и сосредоточенным. И казалось, что в его голове всегда слишком много мыслей. Мы вместе готовили завтраки по утрам во время которых он всегда напевал разные песни. Вместе ужинали по вечерам, говорили о разном. Он много говорил о музыкальной индустрии и я слушала каждый раз открыв рот. И если он надолго уезжал из Токио, то мы обязательно поддерживали общение в мессенджере. И я совсем не заметила, как он стал жизненно мне необходим. Хирооми был тем, кто оберегал и тем, с кем все трудности казались пустяком. Он позволял быть рядом с собой маленькой девочкой, заботиться о которой ему так нравилось. Он любил причесывать мои длинные волосы и напевать. Оми всегда пел, и я слушала его голос с нескрываемым наслаждением. А один раз и вовсе устроил романтический вечер при свечах и спел для меня несколько своих песен, кружа в танце. За несколько месяцев наших отношений, он собрал множество коротких совместных видеозаписей и наложив на одну из своих баллад, показал это мне во время нашего последнего романтического ужина в его квартире. И он всегда шептал, что не позволит кому-то мне навредить. О наших любовных отношениях догадывался лишь один человек — Ивата Таканори. Тот самый парень, который был с Оми в ночном клубе, когда знакомая ушла с незнакомцем на свидание, а эти двое отшили от меня всех близсидящих парней. И все было бы прекрасно, если бы не одно огромное НО — его ревнивые фанатки-сталкерши, которые как оказалось следили за каждым его шагом круглые сутки… С утра был прекрасный солнечный день. Хорошо выспавшись, я приехала в универ раньше обычного и чтобы скоротать время общалась с Хирооми, который уехал по работе в Фокуоку, но в эту минуту обедал и мог отвечать на сообщения. Я сидела на подоконнике в коридоре, нежась в теплых лучах весеннего солнца, и ничего не предвещало беды, как мне казалось. «Я хочу, чтобы ты поехала со мной в следующий раз. Скоро будет цвести Сакура.» — написал он в своем сообщении и я улыбнулась, вспоминая как же сильно я мечтала полюбоваться цветущей Сакурой вместе с ним. «Я буду этому рада» — отправила я в ответ и улыбнулась. — Мари-сан, извини, — донеслось до меня, и одноклассница тут же рухнув на колени, поклонилась. — Я только сказала, что ты живёшь с ним в одном доме… — Мизуми-сан, ты чего? — не понимая произношу я, глянув на девушку. — Вот ты какая? — усмехнулась подошедшая японка. — Нам надо поговорить!.. И после этих слов начался настоящий ад. Ежедневные угрозы сыпались словно снег в метель, люди вокруг стали озлобленными и в итоге я попала в больницу в очень тяжёлом состоянии… И думаю, не стоит описывать весь этот ужас, и все издёвки, что пришлось пережить. Выкрав мой телефон, девушки писали ему от моего имени гадости, а я харкая кровью умоляла не делать этого. И последнее, что я помнила — неизвестную жидкость, что вливались в меня с силой и пожеланием сдохнуть… Очнувшись в больничной палате, я с трудом открыла глаза. Вокруг все плыло, голова кружилась, а желудок сжимался все сильнее, желая вывернуться наружу. Простонав от боли, пытаюсь подняться, но каждое движение причиняет еще большую боль. Ощущая ладонью тепло, я тяжело вздохнула и глянула на сидящую у крровати фигуру. И этим некто оказался Таканори. Парень сидел у кровти, положив голову на свой локоть и крепко сжимая мою руку. — Таканори… — слабо выдохнула я, пошевелив пальцами, отчего парень поднял голову и протер свободной рукой глаза. Увидев меня в сознании он тут же выдохнул мое имя и подавшись вперед загреб в свои объятия. — Ты очнулась! — дрожащим голосом произнес он, и я ощутила как дрожал не только его голос, но и он сам. — Я волновался… Оми ы бешенстве и никого к себе неподпускает… Что случилось? Почему ты не сказала, что эти люди начали угрожать тебе? Я хотел поговорить и узнать что случилось, но в твоем университете сказали что ты не вышла на учебу после выходных, а твой телефон… Я нашел его недалеко от твоего дома. — Я… — выдыхаю и тут же простонав жмуруюсь от резкой боли, пронзившей макушку головы и виски. — Я позову врача, — шмыгнув носом и небрежно вытерев рукавом клетчатой рубашки глаз, произнес он. Сжимая голову руками, я не могла сдержать слез, начиная задыхаться. Когда же пришел врач, я вновь провалилась в темноту… Пришла я вновь в себя глубокой ночью. Лежащий на тумбочке телефон пиликнул. С трудом до него дотянувшись и увидев, что экран разбит, вновь ощутила боль, ведь это был подарок Оми, который захотел, чтобы у нас были одинаковые телефоны. Множество непрочитанных сообщений, которые продолжали сыпаться во все соц сети. Не в силах все открывать, я вздохнула и зашла в Твиттер. И то, что я там увидела вызвало настоящую панику. Шквал негатива был направлен в мой адрес. Множество пожеланий смерти и угроз об убийстве. Но та статья, которая тут же попалась повергла в самый большой шок, ведь речь шла об Оми и вышла всего несколько минут назад. Руки задрожали сильнее и телефон выпал на кровать, а слезы сильнее полились из глаз. Когда телефон зазвонил, и я увидела его имя на экране, то тут же провела по зелёной ответе и поднесла его к уху. — Мари-сан! — Раздался его взволнованный голос, на который я не могла ответить из-за кому, стоящего поперек горла. — Мари-сан, почему?.. — Оми-кун, мне… — с силой выдавливаю из себя, но голос обрывается и хрипит. — Мне очень жаль… Вновь выронив телефон, я расплакалась ещё сильнее, не в силах сдерживать все те эмоции, что рвались изнутри наружу. И даже появление в палате медсестры не смогло меня успокоить. Женщина в зрелом возрасте села на край кровати, взяла мою руку. А я просто рыдала уткнувшись лицом в угол одеяла. — Бедная девочка, — произнесла она, сильнее сжав мою руку. — и за что они так поступили с тобой? — Потому что я полюбила их Оми-куна… Я не хочу, чтобы они вредили ему. Пусть хоть убивают меня, но не трогают его! — сквозь слезы хриплю. — Оми-кун хороший и добрый человек! Но после всего, что ему написали от моего лица он уже никогда мне не поверит… Уснула в ту ночь я в слезах и с сильнейшей головной болью, что не смогли заглушить обезболивающие препараты. Точнее сказать, уснуть мне помогли. Вколов в меня дозу снотворного и обезбаливающего, медсестра запретила кому-либо входить в палату и навещать меня до тех пор, пока я сама этого не захочу. А видеть кого-либо мне не хотелось. И все дни в больнице, находясь в тишине и полнейшем одиночестве я лишь плакала и смотрела в окно, отказываясь от еды. И каждую минуту в голове был вопрос: как он там? Я много раз читала истории о трагических отношениях айдолов со своими избранниками, когда девушка первой раскрывала отношения, но даже подумать не могла, что стану той, за кого расскажут очередную историю, тем самым выставив даже хорошего человека чудовищем… В день выписки, я уже искала новую квартиру, понимая, что жить дальше в квартире Руи-сан не смогу. Средств на дальнейшее существование оставалось все меньше. — Хэй, ты не должнавинить себя в случившемся? — раздался мягкий голос со стороны входной двери и я вздохнула, отложив телефон в сторону. — Легко сказать, — подняв глаза, произношу и вздыхаю. — Я каждое утро просыпалась с мыслями о том, почему все так произошло? А засыпала с желанием утром не проснуться. Скажи, как он сейчас? — Он всем говорит, что с ним все в порядке, но… Пару дней назад у него был концерт и он не мог петь. Накануне он сказал, что не хочет петь, потому что многие его песни причиняют боль. Он ушел со сцены и у него случился срыв. После попросил оставить его одного. И я ещё никогда не видел его таким. Плюс, вчера в сети появилась информация о том, что он избивал свою девушку и сейчас она в больнице… Мари-сан, то что произошло… — Что? — уставилась я на парня, и дрожь охватила все тело. Я смотрела на Гана, глазами, полными слез, глотая горький ком в горле. — Я… Таканори-кун, я ничего не писала… Я удалила все соц сети и мессенддеры не в силах выдерживать все то, что вылилось на меня после инцидента с его фанатками. И я никогда бы не стала ему вредить! Я… Я не знаю как жить дальше… Я испытываю чувство вины и желание умереть… Но я никогда бы не стала выставлять его в таком свете. — Я знаю, — вздохнул он, — поэтому я здесь. Сейчас многие люди желают выяснить правду, которая рано или поздно все равно откроется миру. В этом твоей вины нет, — голос Таканори раздался совсем близко. Его теплая ладонь коснулась моей щеки и слезы потекли из-под ресниц. — Не нужно винить себя в этом. Самое главное, что ты осталась жива. — Но ведь… — Нет! — Мягко перебил он. — Нет! И даже не смей об этом думать! Агенство опровергло все слухи. Он продолжает работать. У обвинителей не было доказательств против него. Вас не видели вместе. А та девушка, что обратилась в прессу и вовсе сказала, что хочет наказать обидчика своей подруги. К сожалению, в нашей индустрии все чаще случаются обвинения в чей-то адрес. И ещё… Я не настолько сильно популярен, как Оми и искренне хочу защитить тебя. Пожалуйста, будь моей девушкой. Даю слово, что вторгаться в твое личное пространство я не буду, но так я смогу защищать тебя… Ничего не ответив, я лишь вздохнула. Забота Таканори была бесценным богатством. В моменты, когда нас с Оми и Таканори замечали вместе кто-то из коллег, Ган всегда одергивал меня к себе и обнимая говорил, что я принадлежу ему. И в эти минуты Оми просто убивал его взглядом. Ранее это казалось забавным и я всегда пыталась понять какие именно отношения у этих двоих, но сейчас… — Я не могу, — выдыхаю и открываю глаза. — Я не смогу тебя полюбить. — Мне этого и не нужно! — с теплой улыбкой на губах отвечает он и, заботливо вытерев слезы с моих щек, берет за руку и утягивает за собой. — Идём, я нашел для тебя новую квартиру в которой тебя никто не тронет…