Карнавал Арлекина

─ Хорошо, Катюш, все передам, ─ Юлиана внимательно выслушала собеседницу, потом положила трубку и обратилась ко всем: ─ Друзья мои, Катя очень извиняется, она просила передать, что уже не вернется сегодня: ей пришлось срочно уехать по неотложному делу. А я дальше с удовольствием поработаю переводчиком. ─ А кто ее отпустил в рабочее время? И почему она не отпрашивается у своего непосредственного начальника? ─ подняла бровь Кира, глядя на вытянувшиеся лица Андрея и Жюльена. ─ Ой, это моя вина, Андрюш, Кира, не ругайтесь, пожалуйста, совсем забыла предупредить. Моя помощница приболела, ну я и попросила Катерину кое-куда срочно съездить до конца рабочего дня. Но в принципе все, что касается участия Кати в показе, мы уже успели обсудить. Надеюсь, вы не в обиде? ─ не дожидаясь ответа, Юлиана обратилась к французским коллегам и принялась им бойко переводить. ─ Какая дОсада! НикОгда не пОдумал бы, что буду скУчать по ПушкАрёвой. КирОчка, ты только не рЕвнуй, ты моя первая лЮбовь, пОйдём, пока ОлЕчка с бабсОветом где-то виснет, чАйку попьем, Юлианночка, солнце, а ты пока этим варвАрам объЯсни, что и как, чтобы один Милко всю рАботу не работал. ─ Не волнуйся, дорогой! Молодые люди, пройдемте, все внимание на подиум! ─ Тебе не кажется, что что-то здесь не так? ─ шепнул Жданов Малиновскому, когда они вдвоем оказались на подиуме за занавесками цвета морской волны. ─ Конечно, кажется: Милко скучает по Кате. Пока я вел переговоры в Праге, тут произошла целая революция… ─ Я не об этом. Почему она убежала, ничего мне не сказав, не предупредив? Ведь она же сама нас позвала в мастерскую! ─ Мда… Сдается мне, что Юлиана чего-то недоговаривает. Но пытать ее я бы не рискнул: во-первых, Женевская конвенция, во-вторых, женская солидарность… ─ Ромка, ты опять за старое? Зря ерничаешь, забыл про инструкцию, которую кто-то взял? ─ Думаешь, этот кто-то показал ее Кате? Но почему именно сейчас? ─ Не знаю. Но что-то происходит, и я должен выяснить, что именно. ─ Мальчики, о чем секретничаем? ─ Юлиана рассекла зонтиком занавески и с горделивым видом воцарилась на подиуме. Следом за ней появились Жюльен с коллегой. ─ Показ на носу, позвольте посвятить вас во все тонкости нашей программы. Итак… Дневное такси домчало без пробок. Зорькин, слегка взъерошенный, в трениках и рубашке в клетку, открыл дверь и озадаченно почесал голову. ─ Пушкарева, у вас что сегодня, укороченный день? В честь чего ты так рано? ─ Коля, потом. Пройти можно? Коля молча посторонился и запер дверь. Катя разделась, разулась, проскочила в комнату и сняла с полки старинный набор деревянных шахмат. Привычным жестом расставила на столе доску и фигуры. ─ Мне подумать надо. Вслух, ─ пояснила она, поймав его вопросительный взгляд. ─ Отлично. Мне уйти? Не помешаю? ─ саркастически уточнил друг. ─ Возможно, даже поможешь, ─ жестом Катя пригласила его сесть напротив и разыграть партию. ─ Я польщен. Давненько я не брал в руки шахмат… ─ Значит, так, Коля, слушай меня внимательно, ─ отчеканила Катя, сдвигая пешку, ─ Завтра с утра идем к нотариусу и оформляем генеральную доверенность на «Никамоду» на Жданова. ─ К чему такая срочность? Он сам тебя об этом попросил? ─ передвинул пешку в ответ Зорькин. ─ Да ни о чем он не просил… Просто я чувствую, что ситуация переходит в эндшпиль… ─ Катя передвинула другую пешку. ─ Пушкарева, спасибо, конечно, что даешь мне сделать ход конем, ─ продолжил игру Коля, ─ но можешь объяснить толком? Ты прибегаешь в разгар рабочего дня, вся на взводе… Что случилось? ─ Я тебе вчера из дома поздно вечером перезвонила, помнишь, и рассказала, что Павел Олегович ложится на операцию? ─ Пока еще не страдаю амнезией, помню. Ну и что? ─ А то, что, хотя Совет директоров переносится, остается еще Воропаев. И если он прочтет Вестник или еще как-то пронюхает о залоге, то это конец. И ведь с него станется и Павлу сообщить, а у того сердце… ─ Ну и? ─ Ну и нам надо обезопасить себя и «Зималетто». ─ Послушай, генеральная доверенность ─ это, конечно, замечательно, но ее одной для страховки от Воропаева маловато будет. Мы не раз убедились: он пойдет на все, чтобы скинуть Жданова. Я его уже заочно боюсь. ─ Правильно мыслите, господин Зорькин, ─ Катя выдвинула вперед слона. ─ Именно поэтому нам нужно сегодня пойти на выпускной. Есть у меня пара мыслишек. Во-первых, это ведь не просто встреча однокурсников, это пафосное мероприятие клуба лучших выпускников в ДК МГУ с участием депутатов, членов администрации президента, олигархов… Потенциальные полезные знакомства. А во-вторых, тебя позвал Алик Бобров? А я выяснила, где он сейчас работает и чем занимается, и это нам может быть очень даже на руку. ─ Пушкарева, и почему у меня вновь такое чувство, что я твой напарник в какой-то нечистой игре? ─ пробурчал Зорькин, защищая пешкой своего слона. ─ Не бойся, Коля, нам просто надо мыслить стратегически. Попав в мир бизнес-акул, мы должны и сами подстраховаться. Защитить, так сказать, тылы, ─ пояснила Катя, делая рокировку. ─ Пушкарева, меня ты не обманешь. Тылы тылами, но я же вижу, ты как робот, заторможенная какая-то. Это все из-за Жданова, да? ─ он повторил рокировку. ─ С чего ты взял? ─ занервничала Катя, ─ я просто не хочу, чтобы мы стали разменными фигурами в большой игре. ─ Катина и Колина пешки съели друг друга. ─ И это повод сбежать с работы посреди дня? И что-то мне подсказывает, что Жданов не в курсе, где ты. ─ Не твое дело! ─ А в кино ты вчера с кем ходила? С Пушкиным? А букеты кто тебе дарил? А кто на тебя на показе и потом весь вечер пялился? И вообще: ради кого это ты так похорошела внезапно? ─ Пфф, вот уж точно не ради него! Все это время они быстро и судорожно передвигали фигуры, словно пытаясь что-то друг другу доказать. Наконец оба выдохнули и хором предложили ничью. Затем Катя взяла с доски ферзя, задумчиво погладила и подошла к окну. Не глядя на Зорькина, произнесла с внезапной горечью: ─ Все запуталось, Коля. Все слишком запуталось… ─ Ты о чем? Катя словно впала в прострацию, смотрела в одну точку, крепко сжав белого ферзя. ─ Я столько ошибок натворила, Коль… ─ Кать, ты что, плачешь? Катя помотала головой, чувствуя в горле предательский комок. ─ Он сказал мне открыть фирму и дальше самой всем заниматься. А я бы одна не справилась, ни за что не справилась! И ты был в курсе всего с самого начала. Собственно, ты и с бизнес-планом был в курсе всего, я тебя посвятила во все… ─ Ну правильно, ты бы одна загнулась со всем этим. К чему ты клонишь? ─ К тому, что они начали тебя подозревать. ─ Кто они и в чем? ─ Жданов с Малиновским. Поскольку я им толком про тебя сначала не сказала, а потом уже пыталась все объяснить, но было поздно… ─ В смысле? ─ Понимаешь, Коля, я сегодня случайно подслушала их разговор, из которого следует… Повисла пауза, Коля не торопил. Катя сглотнула, выдохнула и продолжила. ─ Следует, что они тебя подозревали в том, что ты мог бы окрутить меня и получить таким образом не только «Никамоду», но и «Зималетто». ─ Да прямо шпионский боевик какой-то. Погоди. Ты говоришь «подозревали». Что изменилось? ─ Ну да, помнишь, вы познакомились на вечеринке Волочковой, он изучил все документы и успокоился. И больше тебя не подозревает. ─ А Малиновский? ─ И Малиновский тоже. ─ Ну и отлично! Хорошо, что Жданова осенило со мной познакомиться лично. Сразу же понятно, какой я белый и пушистый. И талантливый, между прочим. Ну ладно, подозревали, понять можно, там такие суммы на кону, меня они не знали, а как поняли, что я, наоборот, приумножил их капитал, так зауважали. Но доверенность действительно не помешает, ты права. Ты-то что так переживаешь? Что меня за спиной Андрея в курс дела посвятила? Ну, во-первых, посвятила и посвятила. Чего себя грызть, уже сделано. Мы же ничего плохого не замышляли. Урок ты извлекла, в следующий раз такие вещи будешь обсуждать сразу, «на берегу». Во-вторых, он тоже хорош: фирму ему открой, пусть она работает, понимаешь, прибыль приносит, вынь да положь, а как ты одна это все обеспечишь, ему и дела нет. Или он тебя тоже подозревал? Катя медленно покачала головой. ─ Так что тогда? ─ Коля, ты прав. ─ Я всегда прав, но в чем конкретно? Катя провела рукой по лбу, вернула ферзя на стол и обессиленно рухнула на стул, сметя с доски все фигуры. ─ У меня с Андреем вроде как роман. ─ Вроде как? Черт, так я и знал! Опять влипла, Пушкарева? ─ Но хуже всего другое. Я сегодня узнала, почему он начал за мной ухаживать. Коля присел на корточки рядом с Катей и потряс ее по плечу. Она лишь помотала головой, собираясь с мыслями. ─ Сейчас… Как же там было… Дословно: «Напомни мне, пожалуйста, зачем мы все это затеяли». ─ «Чтобы получше ее контролировать, дабы не отписала нашу компанию коварному Зорькину, который слишком много знает». Ты понимаешь? ─ неожиданно Катя сбилась на крик. ─ Мы затеяли! Мы! Малиновский был в курсе с самого начала! Он знал и, возможно, сам предлагал места для наших встреч! А мне Андрей врал, что тот ничего не знает! А я уверена, что он сам этот план и разрабатывал. Приударить за дурнушкой, у которой оказалось слишком много власти… Знаешь, Коль, я вот сейчас вспоминаю наши первые свидания и думаю: какая же я была дура, как же я не видела, что он играет, а ведь я уже один раз попадалась на этот крючок… Катя вытерла предательские слезы, Коля вскочил и нервно заходил по комнате. ─ Боже мой, Коля, ─ вдруг воскликнула Катя, ─ Теперь я понимаю, что имела в виду Ольга Вячеславовна. Она ведь пыталась меня предостеречь, что Андрей использует и меня, и Киру… ─ Подожди, напомни, кто это. ─ Та дама из женсовета, что звонила тебе и просила меня забрать. Она явно тоже что-то подслушала и взялась меня оберегать. Именно она меня переодела на вечеринку, а потом уже и она, и Юлиана помогли мне в поиске своего стиля. ─ Понятно. Кать, скажи, это все, что ты сегодня услышала от Жданова и Малиновского? ─ А этого недостаточно? ─ Не, ну это, конечно, очень погано. У меня даже руки зачесались. Но. Мы видим и знаем и кое-что другое. Что, конечно, его не оправдывает, но… Я бы принял во внимание. ─ Зорькин, ну мы же не на суде. ─ Ну так тем более. Что еще ты услышала? Они смеялись? ─ Да нет, оба были на удивление серьезны, даже Малиновский. Андрей сказал Роману, что все изменилось. Видишь ли, я и сама заметила, что он странный какой-то, что все иначе… Начиная с дня отъезда Киры и Романа в Прагу… Он словно стал бояться меня потерять ─ и в то же время перестал дарить мне открытки и эти милые игрушки… ─ Игрушки? ─ Ну да… Слушай! ─Катя встала и обхватила себя руками. Голос ее стал чуть спокойнее и увереннее. ─ Я, кажется, догадалась! Наверное, открытки со стишками и игрушки ─ идея Романа, это вполне в его духе, а потом Андрей почему-то решил действовать сам. ─ Хм. Действительно. Пригласил нас с тобой на вечеринку, подвез домой, купил нам машину, тебе ноутбук… Потом кино… ─ Вот именно. Связано ли это с тем, что я изменилась внешне и что он приревновал меня к этому Жюльену? ─ А что он сказал Роману? Что ты еще услышала? ─ Сейчас… Как там было… ─ Катя слегка покраснела. ─ Он сказал, что играл роль перед Малиновским. ─ Что это значит? ─ Ну, притворялся, что ему противно за мной ухаживать, а на самом деле ему было стыдно, а еще его ко мне… тянуло… Вот… Ну и после того как мы были вместе… Якобы все изменилось… ─ Мда, ну дела… ─ Только, Зорькин, никому! Опять я тебя во все посвятила… ─ Что ж, таков удел лучших друзей… Послушай, Пушкарева, я тебе один умный вещь скажу, только ты не обижайся. ─ Ну? ─ Ты вовсе не дура. Я же тоже видел и Жданова, и вас вместе. Никакой это не Денис, не к ночи будь помянут. Я бы, конечно, сейчас лично этому Жданову башку отвинтил, но мне кажется, что он и правда к тебе… ─ Что ко мне? Знаешь, раньше ведь он о любви легко говорил, соловьем разливался, а после отъезда Ромы ─ как отрезало! Я поняла! ─ снова осенило Катю. ─ Он хотел отказаться от всего этого плана соблазнения! Совесть проснулась! Поэтому и подарки перестал дарить, и о любви твердить. Решил к Кире вернуться. ─ Но что-то пошло не так… ─ Да, и Малиновский ему говорит, что он хочет всего и сразу. Хотя сам Малиновский уверен, что в глубине души Андрей выбор уже сделал. Интересно, кого он имел в виду? ─ Пушкарева, а вот теперь ты дура. Ай, больно же! ─ Катя запульнула в него подушкой с кресла. ─ Сам дурак, Зорькин. Я теперь не знаю, как в глаза ему смотреть. Взяла вон и сбежала. Хорошо хоть Юлиана прикрыла. ─ Да, Пушкарева, далеко пойдешь. Но если серьезно, знаешь, о чем я думаю, кроме того, что проголодался? ─ Ну и о чем же? ─ Вам надо поговорить. Да-да, не отпирайтесь, Екатерина Валерьевна, теперь это просто необходимо ─ расставить, так сказать, все точки. ─ Но я хочу, чтобы он сам был инициатором разговора. Сам мне все объяснил. Пусть я ему и не сразу рассказала про тебя, но я никогда не имела никакого злого умысла против него, никакого камня за пазухой, он все обо мне знает… А он меня использовал… Врал… Я не могу с ним сама заговаривать об этом... ─ Послушай, Пушкарева, то, что он отказался действовать по указке Малиновского, почти факт. То, что он к тебе неровно дышит, просто факт. ─ Коля поднял руку, отметая возможные возражения. ─ Теперь тебе надо, что называется, «выйти из своей головы» и узнать всю информацию из первых рук, то есть от самого короля. ─ Коля схватил фигурку в кулак и потряс. ─ Ох, не знаю, наверное, ты прав, Коль. Самое смешное, что и в календарике Юлианы сегодня тоже была цитата про «выход из своей головы и встречу с реальностью». Но я пока не готова с ним говорить. Ни видеть, ни слышать его сейчас не могу. Мобильный я отключила. Взяла паузу. Мне нужно время. Спасибо тебе, ты мне очень помог. Зайдем сейчас вместе к родителям, я переоденусь, а ты перекусишь по-быстрому? Тетя Валя на работе, а у моей мамы всегда горячая еда… ─ Кать, постой, а ты уверена, что тебе сейчас, в таком состоянии, стоит идти на этот дурацкий вечер? Они же так к тебе относились… Не все, конечно, но… Нет, этого подонка там, разумеется не будет… ─ Спокойно, Коль, не переживай. Это исключительно деловая встреча, я же тебе объяснила. Переключусь, развеюсь. К тому же теперь я выгляжу немного иначе, верно? ─ Ты выглядишь замечательно. Правильно, Пушкарева, будь не пешкой, но королевой! Так их! ─ Конечно, мне неохота видеть большинство из них. Но, по крайней мере, теперь они не посмеют надо мной смеяться. ─ Катя высоко задрала подбородок, ее глаза заблестели. ─ А мне полезно потренироваться перед показом. Там меня тоже хотят задействовать. Так что собирайся, Коль. Встретимся с призраками прошлого и победим их. Причешись. Раз я королева, ты на сегодня мой король. Ты тоже вон какой стал. Сейчас очаруешь всех однокурсниц, Вика потом локти кусать будет. ─ У Вики, кажется, новый поклонник, она мне намекнула, что они сегодня ужинают. ─ Коля, сочувствую. Понимаю, сейчас тебе больно. Но очень скоро все изменится, и ты встретишь ту, которая оценит именно тебя. Я точно знаю. ─ Ты не понимаешь. Вика единственная! ─ Понимаю. Сердцу не прикажешь… Ясно одно: нам обоим сейчас необходимо развеяться. Надеюсь только, Андрей не дежурит у подъезда. Они спокойно прошли к Пушкаревым, Колю накормили, Катя переоделась и накрасилась. Родители распереживались, помня страдания дочери, мол, зачем ей лишний раз встречаться с этими придурками. Не без труда удалось их убедить, что там будут не только придурки и что встреча важна для дела. Жданов позвонил Кате домой, когда ребята уже уехали на машине «Никамоды». Он припарковался у пушкаревского дома поздно вечером и ждал ее возвращения.