Пять причин жить

Направляясь к кабинету своего отца, он слегка нервничал. Да, совершенно слегка. Дело в том, что обычно все "просьбы" отца заканчивались не слишком хорошо, а "просьба поговорить" могла окончиться вовсе плачевно. Но колени подрагивали у него точно не из-за этого. И брови у него дергались тоже не поэтому. Да нет, вы что? Син Цю совершенно не переживал! Ну, может капельку… Он стучит в дверь ровно три раза, после чего слышит тихое "входите", после этого таки решая, что да, он переживает. И несмотря на это, преодолевая немой страх, заходит в кабинет отца.  – Здравствуй, отец. Хотел ли ты что-то от меня? — он обращается наигранно вежливо, как его и учили. – Здраствуй, Син Цю. Да, я хочу обсудить некоторый момент, — голос отца как обычно абсолютно холоден. Холоден настолько, что мурашки с охотой лезут на тело, заставляя слегка подрагивать, — присаживайся. В ответ на это Син Цю делает лишь то, что было ему велено. Его отец еще на протяжении нескольких минут сверлит взглядом какие-то бумаги, абсолютно не обращая внимания на чужую компанию. И это заставляет Син Цю только больше переживать. – Ну, начнем, — говорит отец, но начинать явно не планирует, равнодушно попивая кофе. В ответ на это Син Цю лишь вздыхает.  – Отец, что ты хотел от меня? — голос звучит твердо, уверенно, но сам Син Цю себя так не ощущает. Зачем же его вызвали? Он ведь ни в чем не провинялся в последние недели? – Дело в том, что ты серьезно провинился, — голос отца слегка дрогнул, становясь более агрессивным. Вместе с этим дрогнул и сам Син Цю. Ах, прекрасно. – Извини, но я не понимаю, о чем ты. В последние дни я ни в чем не провинялся, отец… Договорить ему не дают. Мужчина с громким стуком ставит чашку с кофе, от чего Син Цю едва ли не подскакивает. – Как ты смеешь дерзить мне?! – Да что ты, ни в коем случае… Договорить ему вновь не дают. Чашка, что была поставлена на стол, в какое-то мгновение оказывается в полете, в результате влетая прямиком в стену. Коричневая жидкость разливается по стене, падая на пол. Попади она чуть левее — попала бы в Син Цю. – Ты еще смеешь мне лгать?!  – Нет-нет, я даже не имею понятия, о чем ты…  – Тогда что это?! — его отец вытаскивает   книгу из своей тумбы. И это… книга Син Цю. Да-да, самая настоящая книга авторства именно Син Цю. Но, чтобы отец не прознал про это, ведь хобби сына тот не поддерживал, Син Цю опубликовался под псевдонимом. Но теперь вопрос: как же отец Син Цю прознал, что это он? – Это книга. Обычная книга, — не желает выдавать себя парень, стараясь приврать и мастерски недоговорить. – Это не обычная книга. Это твоя книга. Твоего авторства.  – С чего ты взял, что эта книга моего авторства? На обложке другое имя, — Син Цю старается не паниковать, ведь это может выдать его.  Отец злорадно усмехается. – Но ведь это твоя книга, верно? Псевдоним твой, не так ли? – Вовсе нет. – Тогда… — отец Син Цю только больше ухмыляется, берет книгу в руки, и начинает медленно, с каким-то неведомым наслаждением разрывать её. – Стой! Нет! Да, это моя книга, и что с того?! Какая тебе разница, как я живу, что делаю и какие книги книги издаю?! — гневно высказывается Син Цю. А тем временем его отец медленно, не спеша встает, наближаясь к сыну. После чего… – Да как ты смеешь мне дерзить?! Знай свое место! — отвешивает звонкую пощечину, и в глазах Син Цю темнеет. Темнеет так, что на секунду Син Цю думает, что теряет сознание. Перед глазами двоится разгневанное лицо отца, и Син Цю не ощущает ничего, кроме отвращения.  – Ты не должен заниматься этой ерундой! Искусство — чепуха. Оно никому не нужно. Это — пустая трата времени. – Давай ты не будешь за меня реш…— хотел уже было предъявить он, но ощущает пощечину уже на левой щеке. Голова кружится ужасно, весь мир перед глазами течет, как река. – Ты ужасный сын, — он ударяет его еще раз, — может, хоть это заставит тебя образумится. И с этими словами он громко хлопает дверью, закрывая её на ключ. Син Цю остается лишь горестно вздохнуть. – "Ничего, не впервой…" Он держится за голову, стараясь перетерпеть жгучую боль. И когда он покидает сознание, в голове его лишь одна мысль: – "Грустно, что телефон в комнате оставил. Жаль, что я не смогу уведомить Юнь-Юня о том, что я не приду…" *** Они с интересом вглядываются в эту загадочную точку, и в это надоедливое "печатает…", и в друг друга, и куда они только не вглядывались. – А? Чего это он перестал печатать? — недоверчиво моргает Венти, перекидывая взгляд на Кэйю. – Не знаю… – Возьми ему, хоть напиши. А то чего точки присылает? — раздает мудрые советы друг. geya-diluc @geya Привет (сообщение не доставлено) – Что? Он вновь меня заблокировал?  В ответ на это Венти задумчиво вглядывается в эту непонятную точку. – Оставайся уже у меня. Ночь на дворе. – Очень любезно! Только почему же Дилюк отослал эту точку…. Венти всматривается в грустное выражение лица друга, и самому хочется поджать брови.  – Наверное, случайно отправил. Не тревожься по этому поводу. Лучше пойдем спать, а то утром будем как овощи! — поддерживает он Кэйю, похлопав по плечу. От него слышится тихое "угу", и они идут спать. Венти мысленно подмечает, что позже стоит разобраться с этим. *** Утро начинается не с кофе… – Блять, Кэйя, ты не видел расческу?! – Нахуй тебе расческа?! Таблетки от головы! Утро славноизвестных друзей начинается с очередных опозданий! Так вышло, что ни Кэйя, ни Венти не сочли нужным поставить будильник. И вот, бедолаги обскакивали всю квартиру. Вновь.  – Ты идиот. – Нет, это ты идиот! На часах 7:59, а эти идиоты все никак не могли собраться. Желанные вещи оказались в самых неожиданных местах: расческа на шкафу, таблетки на полу. Они эпично выбегают из квартиры в 8:09! *** – Венти? Кэйя? Какова причина вашего опоздания? — донимает Чжун Ли их пытливым взглядом. Они же не могут ни слова молвить. Так устали, бедненькие, едва ли не с ног валятся.  – Окей, садитесь. Но пусть такое больше не повторяется. Они послушно топчутся к своему месту, и та последняя парта, что они так удачливо отхватили, кажется безумно далекой.