— Льюис Кэрролл, «Алиса в стране чудес»
Живший в маленькой мрачной квартирке в Ньюэме Гарри Поттер вытер руки, выключил духовку и присел на корточки. Через стекло было видно, как странно пузырится яблочный пирог. Сморщив нос, Гарри склонил голову набок. — Думаешь, готово? Из инвалидного, стоявшего у окна на другом конце комнаты, кресла донеслось тихое шуршание одеяла, за которым тут же последовал сухой хриплый кашель. Тень длинных едва сгибающихся костлявых пальцев упала на стену. Гарри натянул клетчатые перчатки, достал противень из духовки и положил его на столешницу, щурясь от пара, застилавшего ему обзор на приготовленное блюдо. Вслепую пошарив вокруг, он нашёл вилку, воткнул её в пирог, подождал пару секунд и вынул. — Готово, — объявил он, едва взглянув в сторону инвалидного кресла, снял очки и протер запотевшие стекла полой рубашки. — Не могу обещать, что будет вкусно. Выглядит весьма неприглядно. Я толком не знаю, где яблоко, а где подгоревшее тесто. Честно говоря, нужно было просто заказать готовый. Отрезанный ломтик подтвердил правоту его слов: — Точно. Сгорел. Взяв по тарелке в каждую руку, Гарри подошел к инвалидному креслу. За окном тяжело барабанили по булыжникам мостовой капли дождя. Карие глаза оглядели его, и Гарри тут же потупил взгляд, протянув мужчине пирог: — Держи. Бледные, морщинистые руки с трудом смогли удержать тарелку и вилку. — Только не урони, черт побери! — предупредил Гарри. Мужчина кивнул, поднёс тарелку к носу и понюхал пирог. Казалось, он был ничуть не расстроен отвратительно получившимся блюдом. — Я не понимаю тебя, Гарри Поттер, — с оттенком веселья проговорил он. В карих глазах промелькнула искорка любопытства, и на мгновение они покраснели. Гарри мог утверждать это, даже не глядя. — Нечего здесь понимать. Ешь. Мужчина отпилил вилкой кусочек и поднёс его к тонким бледным губам. Гарри уселся на подоконник и откусил от своего ломтика пирога, наблюдая за стекающими по стеклу каплями дождя. На вкус пирог и правда был ни на что не похож: подгоревший, но в то же время сырой. Тесто липло к зубам, словно сладкая карамель. — Я нашёл Снейпа, — тихо объявил Гарри. Волдеморт перестал жевать. Гарри ощутил внезапную перемену в его настроении; от старика исходила надежда, подпитывая его жизнь и несбыточные мечты. Гарри захотелось отойти на десять шагов или принять душ с кипятком и оттереться алюминиевой губкой — сделать все, что угодно, лишь бы отмыться от этого оптимизма. Волдеморт подался на инвалидном кресле вперед, отставляя тарелку в сторону: — Северуса. Где? — Его показывали в новостях. Он опубликовал статью в… — Гарри сунул два пальца в задний карман штанов и достал сложенный листок «Вечернего Стандарта». — «О чудесах сверхновых звезд», — он не знал, что это значит, да и не желал знать. — Он преподаёт естественные науки в лондонской римско-католической школе для мальчиков. В Брикстоне, если не ошибаюсь, — Гарри вновь пробежал глазами статью, выискивая название школы: — Нет, в Брентфорде. Школа называется «Коппервуд». — А… Учитель. Гарри скорчил гримасу. Кем же еще мог быть Снейп? Ничего удивительного. Он спрятал вырезку обратно в карман и снова принялся за пирог. — Ты должен с ним встретиться. — Он не знает меня, Том. Волдеморт фыркнул при упоминании своего имени; он до сих пор его недолюбливал. — А ты пытался? Гарри покачал головой: — Я больше не собираюсь так унижаться. — Ты должен попробовать… — Вовсе нет. Ты же знаешь, что разговаривать с ними бессмысленно! — Тебе нужно попытаться. Гарри пристально на него посмотрел: — И у тебя еще хватает наглости выдвигать подобные требования! — Это просьба. Поттер нахмурился. — Пообещай мне, что попытаешься. Гарри захотелось отвесить ему пощечину. Придушить. Опрокинуть инвалидное кресло и оставить Волдеморта лежать на полу, медленно умирая от голода. Он до сих пор хранил свою палочку в спальне, под подушкой, и точно знал, что непременно воспользовался бы ею, если бы мог. — Хорошо. Конечно. Я постараюсь. Еще раз. Ешь свой чертов пирог.~~***~~
Стоявший на платформе метро Гарри побарабанил пальцами по запястью руки и зевнул. Если верить схеме, потребуется больше часа, чтобы добраться до Брентфорда. А дальше его ждут еще двадцать минут ходьбы в поисках школы Снейпа. Часы, висевшие над головой Гарри, казалось, остановились; линия Пикадилли была печально известна тем, что поезда постоянно опаздывали. Гарри прислонился к стене и закрыл глаза. А что, если бы она вдруг плавно поддалась и растворилась под давлением его тела? Сдвинутся ли кирпичи в сторону, образуя потайную арку? Провалится ли он сквозь землю, как провалилась в кроличью нору Алиса? А может, он обнаружит себя стоящим на совершенно непохожей на эту платформе, держащим в руках клетку с совой, толкающим тележку с багажом к поезду? Гарри улыбнулся. Внезапная вибрация испугала его, и он, вздрогнув, распахнул глаза и потянулся за телефоном. «Ублюдок», — гласила только что пришедшая смска. Входящий вызов. Гарри нажал зеленую кнопку и поднес телефон к уху: — Я еще даже не добрался туда. — Где ты? — В пути. — Почему же так долго? Гарри поджал губы: — Это ведь на другом конце Лондона, Том. Черт знает где! — Поспеши. — Да пошел ты, — пробормотал Гарри, злобно нажимая на красную кнопку как раз в тот самый момент, когда кирпичи стены задрожали и из темного туннеля вырвался яркий луч света. Поезд со скрежетом остановился. Со сжатыми зубами, волнуясь, Гарри втиснулся в вагон, сел у окна, поставил рюкзак между ног и скрестил на груди руки. Телефон завибрировал снова, но он это проигнорировал. Гарри поглядел на часы и обнаружил, что они остановились больше часа назад. Стрелки показывали ровно 10 утра. Наклонившись, он расстегнул молнию рюкзака и достал записную книжку. Посвященная Снейпу страница была практически чистой; один угол занимал список не столь важных фактов (учитель, изучает естествознание), внизу был выведен адрес места работы. На этом всё. Он перелистнул на страницу Гермионы и тут же почувствовал себя лучше: «Встречалась с парнем по имени Джозеф. Они расстались, потому что он переехал в Уэльс. Обещал позвонить ей, но на связь так и не вышел. Гермиона работает в «Mocha Pot» в одну со мной смену. Мама — дантист, отчим — инженер. Любит книжки о странных мускулистых мужчинах, влюбляющихся в невероятно красивых девушек. Гадость». Гарри провел пальцем по строчке: «Она называет меня своим другом». Запись датирована июнем 2004 года. С тех пор прошло уже более пяти месяцев. Пять месяцев дружбы. Неплохо. Лучше, чем ничего. Он перелистнул на страницу Рона. Пусто. Кто-то сел рядом, и Гарри глубже вжался в свой угол и захлопнул блокнот. В любом случае, в нем было не так уж много важных страниц. Хагрид, отнюдь не такой высокий, каким он был раньше, теперь известный член Клуба собаководов. Гарри видел его в рекламе неподалеку от Бонд-стрит. Лаванда Браун — студентка колледжа. Около года назад он встретил ее в автобусе, ехавшем до Трафальгарской площади. Она жаловалась своей подруге на грядущие выпускные экзамены. Падма Патил. Никакой информации о ней нет, но в феврале Гарри мельком видел, как она заходила в магазин одежды. Он даже не вполне уверен, что не ошибся, не обознался. Больше они пока никого не нашли. Снейп был последним человеком, которого Гарри ожидал здесь встретить. Раньше он думал, что Северус мертв. Больше всего Гарри боялся, что ему не удастся увидеться лицом к лицу с зельеваром. Но в памяти у него то и дело всплывал образ лежащего на полу в Визжащей хижине окровавленного Снейпа. Гарри до сих пор чувствовал, как при воспоминании о войне его пальцы покрываются коркой высыхающей крови. В его ушах до сих пор звенел голос Снейпа, проклинающего Дамблдора на Астрономической башне: «Авада Кедавра. Авада Кедавра». Гарри абсолютно точно был не готов. Пожалуй, требовалось время, чтобы свыкнуться с мыслью о встрече со Снейпом. Не то чтобы чувства Гарри когда-либо имели значение; время было не на его стороне, и встретиться с зельеваром нужно сегодня, нравится ему это или нет. Приказ Волдеморта. Разумеется. При этой мысли Гарри почувствовал тошноту. Видеть Снейпа отчаянно не хотелось. Он с трудом сглотнул и закрыл глаза. — Эрлс-корт, — послышалось в динамиках поезда. Осталось проехать шесть станций. Гарри стало холодно, даже несмотря на теплую зимнюю куртку.~~***~~
Два часа спустя Гарри вышел на станции Бостон-Мэнор и, следуя указателям, покинул метро. Напротив входа в подземку он заметил грязную тропинку и, закинув лямку рюкзака на плечо, свернул на нее с бешено бьющимся в груди сердцем. Ржавая вывеска с названием школы подсказывала, что он выбрал правильное направление. — Верно, — пробормотал Гарри, переводя быстрый взгляд с карты на улицу. Идти нужно было прямо, потом свернуть налево, а через время — направо. Пройдя по такому нехитрому маршруту, он найдет Снейпа, преподающего теперь естественные науки. — Ладно. Окей. Как раз в тот момент, когда Гарри начал уже беспокоиться, что, скорее всего, придется спрашивать у прохожих дорогу, он наконец увидел вход в школу. Здание притаилось в конце короткого тупика, окруженное ветхими домиками и вонючими мусорными баками. Гарри поглядел на вывеску над воротами, сомневаясь, что пришел по правильному адресу. Ни одна школа не должна была находиться в столь унылом районе. Не такой он ее себе представлял. Влажный ветер трепал одежду; Гарри натянул капюшон и засунул руки в карманы. С того места, где он стоял, разглядеть что-либо было почти невозможно, но здание выглядело старым, а двор явно нуждался в уборке. Гарри толкнул железные ворота, и те с ржавым скрипом нехотя отворились. Зябко закутавшись в шарф, он достал телефон и торопливо набрал номер Волдеморта. Через пару гудков в трубке послышалось прерывистое дыхание. — Я на месте, — заявил Гарри. Волдеморт вздохнул с облегчением. — Еще не видел его. Я подожду, когда уроки закончатся. Если только ты не хочешь, конечно, чтобы я ворвался к нему прямо в класс. Но если ты настаиваешь, я готов. Так и знай: мне совершенно плевать. Навряд ли он вспомнит об этом завтра. Волдеморт ответил не сразу. — Подожди на улице. — Ладно. Ты ведь знаешь, что он меня не узнает, верно? Знаешь же… — Ты должен попробовать! — Окей. Отвали, — затем: — Эй, подожди! Слышишь меня? — Да. — Выпей свои таблетки. Сейчас же. Я же не дурак, я заметил, что вчера ты их не принял. Они на тумбочке у твоей кровати. — Да, спасибо. Приму. — Прямо сейчас! Гарри оставался на линии до тех пор, пока не услышал, как Волдеморт с презрением запивает таблетки водой. Нетрудно было представить выражение крайнего отвращения, написанное на его изможденном лице. — Выпил. — Хорошо. Повесив трубку, Гарри сунул телефон обратно в карман и громко вздохнул. Неужели ему действительно придется торчать здесь еще три часа? Так и помереть можно. До чего же глупо было приехать так рано! Зачем он послушал Волдеморта, когда было ясно, что тот понятия не имеет, о чем говорит? Как скоро кто-то заметит подозрительного типа с рюкзаком, топчущегося перед школой для мальчиков? В конечном итоге Гарри может оказаться в реестре. Как мило. Безумие! Будь это обычный ноябрь, он бы сидел рядом с Джинни, расслабленно развалившись перед камином, потягивал бы сливочное пиво и шутил глупые шутки. Но в ноябре этого года… Что ж, Гарри старался, как мог, и делал все, что было в его силах. Звонок прозвенел в половине третьего, ровно через час и сорок минут после того, как Поттер явился на место. Он то и дело потирал замерзшие руки и подпрыгивал, тщетно пытаясь согреться. Было бы неприятно упасть в обморок от холода посреди разговора со Снейпом. Тело, казалось, одеревенело. Гарри не чувствовал пальцы ног уже около часа. Ему было искренне интересно, ощущает ли холод Волдеморт, стучат ли и у него зубы? Не успел Гарри опомниться, как школьники с весёлыми криками хлынули к воротам, словно стая диких зверей, выпущенная на свободу. Протискиваясь сквозь толпу, Гарри надеялся найти какого-нибудь учителя, у которого можно бы было узнать о Снейпе, но поблизости не было ни одного взрослого. У здания стояла женщина средних лет, но она была чересчур далеко, и Гарри не решался войти на территорию школы без приглашения. Приподнявшись на цыпочки, он лихорадочно оглядел толпу, сосредоточенно всматриваясь в фигуры учителей. Но ни один человек не был похож на Снейпа. Гарри почти убедил себя в том, что дальнейший поиск бессмысленен и можно просто уйти, когда наконец увидел мальчишку, выходящего из школы в компании высокого худощавого мужчины — самого Северуса Снейпа. О боже. Гарри бы радовался, не будь он так сильно напуган. Где-то в глубине души он с ужасом ждал, что этот человек прищурится и резко выплюнет: «Мистер Поттер, наша новая знаменитость», а после потащит его в подземелья на отработку. Гарри вцепился в лямку рюкзака, готовясь к самому худшему. День, проведенный впустую, только и всего. Встреча со Снейпом ничего не изменит. Осознавая это, Гарри намеренно тянул время, не в силах ни вздохнуть, ни сглотнуть. — Профессор Снейп! — позвал он. Снейп не услышал. Он был еще далеко. Положив руку на плечо мальчика, он вел с ним занимательную беседу. Всего пара секунд, и Снейп будет стоять здесь, прямиком перед Гарри, глядя на него сверху вниз, будто они до сих пор в Хогвартсе. Гарри прикусил губу. Сумка на плече, аккуратно повязанный галстук, кофе в руке — Снейп не походил на человека, способного кого-то убить. Если Гарри найдет к нему нужный подход, возможно — только возможно — он сумеет сохранить себе жизнь. — Профессор Снейп! — съежившись от того, каким скрипучим вдруг стал его собственный голос, повторил Гарри, когда Снейп оказался в пределах его досягаемости. Зельевар обернулся, дважды похлопал мальчика по плечу и что-то сказал ему, но Гарри стоял слишком далеко для того, чтобы расслышать слова. Мальчик тоже поглядел на него и присоединился к группе неспешно бредущих по улице школьников. Снейп встретился взглядом с Гарри. Поттер нервно сглотнул. Он ждал хоть каких-то признаков узнавания, удивления или шока. Но на лице Снейпа ничего такого написано не было. Его выражение оставалось абсолютно нейтральным. Вот, значит, как. Ну ладно. Гарри спешно, может быть, даже чересчур быстро, зашагал к Снейпу, глядя на него взглядом, преисполненным невыносимой тревоги и ужасающей, совершенно неуместной надежды. Он остановился прямо перед профессором и едва не столкнулся с ним, когда его толкнула влево другая компания покидающих школьный двор мальчиков. Гарри ошибся, выбрал неподходящее время: Снейп сейчас был чересчур занят, а вокруг сновало слишком много людей, и говорить открыто было попросту невозможно. — Профессор Снейп. — Да? — Меня зовут Гарри Поттер. — До свидания, сэр! Гарри выругался себе под нос, когда светловолосый мальчишка проскочил между ними и осторожно поднял руку, чтобы дать Снейпу пять. Зельевар ответил небрежно, улыбнулся мальчику и указал на его растрепанную рубашку: — Форма, Даррен, ради всего святого! — Да, сэр! — не оглядываясь, откликнулся школьник и попытался на ходу заправить рубашку в штаны. Гарри хотелось плакать. — Профессор Снейп, — громче повторил он. — Я хотел бы кое о чем с вами поговорить. — Ах да, — ответил Снейп, нахмурившись в легком замешательстве. — Вы были моим учеником? — Я… Да, вы учили меня. Вы меня помните? Другой мальчик налетел на Снейпа, и тот заворчал недовольно: — Дайте мне минутку… Гарри, вы говорите? Поттер кивнул: — Конечно. Да. Хм. Я подожду здесь. Снейп ушел прежде, чем он договорил фразу, и тут же вступил в разговор с парой школьников, державших в руках открытый учебник. Ощущая себя идиотом, не зная, чем заняться и мешая проходившим мимо ребятам, Гарри ждал, когда Северус Снейп, наконец, обратит на него внимание. Безнадежно. Зельевару потребовалась целая вечность, чтобы вернуться. — Вы хотели поговорить со мной? Гарри кивнул, с запозданием осознав, что в уголках его глаз собрались слезы. Он быстро сморгнул их. — Да. Профессор Снейп. Можем мы… Эм-м… Пойти в какое-нибудь тихое место? — Я сегодня очень занят. В чем дело? Гарри крепко сжал его руку и не отпустил даже тогда, когда Снейп попытался высвободиться. — Я — Гарри Поттер. Мою мать звали Лили Эванс. Лили. Вы вместе с ней учились в Хогвартсе и были друзьями. Пожалуйста, скажите мне, что эти слова хоть что-нибудь значат для вас. Пожалуйста, скажите, что помните ее имя. Отдернув руку, Снейп холодно посмотрел на него. — Боюсь, вы, должно быть, с кем-то меня перепутали. Хогвартс? — он выплюнул это слово так, словно оно было самым грязным ругательством, которое ему когда-либо доводилось услышать. — Я понимаю, — сипло проговорил Гарри. — Что я кажусь сумасшедшим. У вас есть полное право думать, что я… Я… Не в себе, ладно? Но, пожалуйста, уделите мне минутку своего времени, всего минуту, хорошо, пожалуйста? Просто произнесите ее имя. Это все, чего я хочу. Посмотрим, вдруг вы вспомните что-то. Ведь вы любили ее, так сильно любили… Должно быть, в глубине души вы по-прежнему ее помните, хотя бы немного. Навряд ли вы могли ее позабыть. Она — единственный человек, которого вы никогда не забудете. Гарри почувствовал, как его самооценка стремительно летит в бездну. Снейп оскалил зубы. На его лице было написано выражение глубокой обиды и неудовольствия. — Я вас не знаю, — бесстрастно произнес он тем самым тоном, которым когда-то сообщал Гарри, что тот безнадежно испортил зелье и заслужил месяц отработок у Филча. — Чего, черт возьми, вам от меня нужно? — Альбус Дамблдор, — скривив губы от внезапного гнева, еще раз попробовал Гарри. — Вы должны вспомнить Дамблдора. Вы не посмели бы его забыть! Вы убили его… — Убил! — лицо Снейпа покраснело; он огляделся вокруг, словно желая убедиться, что это обвинение никто не услышал, и зашипел: — Вы умом тронулись! Если я еще раз вас здесь увижу, я прикажу вас арестовать, вы меня слышите? Это школа! Вон отсюда! Уходите, сейчас же, кыш! Гарри фыркнул. Да и можно ли было ждать чего-то другого? Отбросив последние крохи давно угасшей надежды, он миролюбиво кивнул: — Извините, что побеспокоил вас, сэр. Хорошего дня. Повернувшись к Снейпу спиной, он быстро зашагал прочь.~~***~~
Гарри появился в «Mocha Pot» только под конец своей смены. Большую часть дня он бесцельно прогуливался по Брентфорду, осматривая окрестности школы, в которой теперь работал его бывший профессор. Он не осознавал, что так ужасно опаздывает, пока не добрался до вокзала и не поглядел на огромные часы рядом с билетной кассой. Когда он вернулся в Ньюэм, солнце уже почти закатилось за горизонт, последними лучиками окрашивая облака в легкий розоватый оттенок. — Гарри Поттер! — выпалила Гермиона тоном, в котором явственно слышалось: «Поверить не могу, что ты меня бросил». — Я ненавижу тебя всем сердцем! Гарри повесил куртку на стул и надел фартук: — Я знаю. Я это заслужил. Отшлепаешь меня? — О, не будь грубияном, — Гермиона откинула волосы с потного лба и бросила Гарри поднос. — Шевелись! Ванильный латте второму столику, черный ирландский — шестому. Гарри усмехнулся, ставя стаканы на поднос. Гермиона во всем была точно такой же, какой он ее всегда знал, начиная с неуемного темперамента и заканчивая постоянным стремлением быть идеальной. Его энергичным, темнокожим ангелом-хранителем. Его невротичной перфекционисткой. Его причиной поторопиться, если он желает сохранить голову. — Не смотри на меня так! — отчаянно взмолился Гарри, быстро, словно при аппарации, добежав до второго столика и вернувшись обратно. — Где ты был? — поинтересовалась Гермиона, наливая в чашку вспененное молоко. — У меня будет нервный срыв, если я об этом заговорю, — честно ответил Гарри, с впечатляющей скоростью ополаскивая кофейную чашку. — Я только скажу, что более десяти минут выглядел истинным идиотом. — Я не в силах поверить, что всего десять. — Отвали-ка! — Как поживает твой дедушка? Гарри вытер руки о фартук и помог ей приготовить следующий по списку заказ. — С Томом все хорошо. Он жалуется тысячу раз в день и замолкает только тогда, когда я начинаю исполнять каждую его прихоть. — Эй, будь благодарен за то, что имеешь! Я вот вообще никогда не встречала своих бабушку с дедушкой. — Я благодарен до мозга костей, — приподняв бровь, подтвердил Гарри и взял из ее рук поднос. — Стремлюсь угождать. Гермиона закатила глаза, но Гарри видел, что ей с трудом удается сдержать улыбку. Как только их смена закончилась, друзья купили пива в небольшом магазине через дорогу и поднялись на крышу, как поступали всегда, когда у кого-то из них в жизни была черная полоса. Было бы здорово видеть звезды, однако небо над ними всегда было мрачным и черным как смоль. Но воображение Гарри и Гермионы это с лихвой компенсировало. — Наверное, Орион — там, — указывая пальцем в небо, произнесла девушка. — Подожди, а где север? Нет, там Ориона быть не может. Боже, я даже Луну не вижу! Этот город — отстой. — Наверное, все города — отстой, — возразил Гарри. Перед ними расстилалась панорама освещенного бесчисленными огнями вечернего Лондона. — А когда-то я мечтал о том, чтобы переехать сюда… — Ужасно, — Гермиона запрокинула голову и сделала глоток пива. — Так ты расскажешь, что случилось сегодня, или нет? Гарри скорчил гримасу: — Это очень трудно объяснить. — Уверена, у тебя все получится, если ты постараешься. — Замолчи! — шутливо парировал Гарри. Он залпом допил свое пиво и сделал глубокий вдох. — Сегодня я встретил своего школьного учителя, и он меня не узнал. Гермиона подняла брови. Она явно ждала чего-то поинтереснее: — …И? — И все. Она сделала еще глоток, забавляясь: — И что ты при этом почувствовал, Гарри? — О не-е-ет, — заскулил Поттер, откидываясь на бетон. — Она снова играет в психотерапевта! Когда теплый смех стих, Гарри ощутил, что опять готов разрыдаться. — Я почувствовал себя отвратительно, — пробормотал он. — Будто я, черт возьми, не существую. Гермиона коснулась его руки. — Мне знакомо это чувство, — сказала она. — И я знаю, до какой степени оно неприятное. — Это ты пытаешься убедить меня, что нужно только подождать, и все наладится? — Все действительно станет лучше. А потом — в разы хуже. А потом улучшится снова. Жизнь — это ухабистая дорога, придурок. Но зато у меня есть ты. Гарри фыркнул, несмотря на катившиеся по щекам слезы: — Я люблю тебя, ты же знаешь. — О, Гарри, — Гермиона легла рядом с ним и поцеловала его в плечо. — Я тоже тебя люблю.~~***~~
В два часа ночи Гарри проводил Гермиону до машины и оставался стоять на тротуаре до тех пор, пока она не скрылась из виду. Блуждать по ночному Ньюэму чаще всего значило желать себе смерти; каждые пару часов здесь происходило новое ограбление, а, по крайней мере, раз в две недели случалось серьезное бандитское нападение. Но Гарри много лет назад обещал себе, что всегда будет заботиться о безопасности Гермионы. Даже ему самому, человеку, который жил в том же здании, в каком и работал, дважды за последние четыре года угрожали ножом лишь за то, что он слишком пристально поглядел на кого-то или громко разговаривал по телефону. Когда Гарри вернулся домой, Волдеморт уже спал в своей постели, ровно дыша. Поттер уселся на краешек кровати и мягко положил ладонь на его руку. Волдеморт открыл глаза: — Гарри. — Привет. — …Северус? — Не узнал меня. Разумеется. Подумал, что я не пойми кто, и велел идти к черту. — Ты упоминал мать? — Ага. Не помогло, — Гарри протянул руку. — Давай-ка. Волдеморт колебался: — Уже… Поздно. — Я знаю. Виноват. Пойдем. Том взял его за руку. Гарри крепко стиснул его ладонь, осторожно наклонился над ним, обняв за плечи, и, поддерживая, помог сесть на кровати. Волдеморт тут же завыл от боли; задыхающиеся вздохи нарушили тишину комнаты, когда он с изнуряющим усилием вцепился пальцами в Гарри. — Ты сможешь стоять? — Наверное, да. — Голова кружится? — Нет. — Давай, — Гарри помог ему спустить ноги с кровати, а затем обхватил руками за шею. — На счет три. Они стояли вместе. Волдеморт несколько секунд покачивался на ногах, прежде чем сумел встать, не наваливаясь всем своим весом на Гарри. — Шаг за шагом. Вот так. Отлично. Почти пришли. Гарри отвел его в ванную, спустил штаны и помог сесть на сиденье унитаза. Волдеморт закряхтел: — Мои кости… — Знаю. Ты принял таблетки, с тобой все будет в порядке. — Я презираю магловскую медицину! Гарри, регулировавший температуру воды, чтобы наполнить ванну, повернулся и уставился на него: — Ты что, не выпил лекарства? — Завтра. — Ты мне солгал? Я ездил в Брентфорд ради тебя! Волдеморт лишь пренебрежительно махнул рукой: — Уходи. — Ненавижу тебя. Иди к черту! — закипая от гнева, Гарри вылетел из ванной и изо всех сил хлопнул дверью. — Я встретился со Снейпом ради тебя! — снова заорал он. Таблеток на тумбочке не было; Гарри быстро осмотрел ящики и поискал под подушкой. — Куда ты их положил? Куда? Он сбросил одеяло Волдеморта на пол, заглянул под простыни и матрас, потом встал на колени и, прищурившись, вгляделся в темное пространство под кроватью. Ничего. Гарри прошел на кухню и проверил мусорное ведро, направился в гостиную и, пока не нашел лекарства, продолжал поиски. Между подушками дивана были припрятаны два пузырька с таблетками, плохо завернутые в бумажную салфетку. — Том! — Гарри вернулся в ванную разозленный и запыхавшийся. — Как поживают твои таблетки в гостиной? Волдеморт пожал плечами. — Ты смог самостоятельно встать? — Нет. — Грязный ты лжец, ты спрятал свои таблетки под подушками в гостиной! Как ты туда попал? Ты хотя бы пользовался тростью? А? Что бы случилось, если бы ты упал, пока меня не было дома? Кто дал тебе право вот так разгуливать по квартире? Ты же обещал мне! — Я не отчитываюсь перед тобой, Гарри, — спокойно отозвался Волдеморт. Эти слова звучали б язвительно, если бы их не произнес сидящий на унитазе голый мужчина. Гарри фыркнул: — Прекрасно. Вот. Держи. Ты же знаешь, это обезболивающие. А эти — от повышенного кровяного давления. Только и всего. Они, черт возьми, не кусаются. Гарри сунул ему в лицо пузырьки с таблетками. Волдеморт тупо оглядел себя сверху вниз: — Могу я немного побыть в одиночестве? — Нет. Пей, — парень открутил крышки пузырьков, протянул ему лекарства, наполнил водой стоявший на раковине стакан и поднес его к губам Волдеморта. — Ненавижу тебя, — прошипел он, когда Волдеморт сделал глоток. — Боже, как же я тебя ненавижу! После купания Гарри оттащил Волдеморта обратно в постель и сел на стул рядом с кроватью, ожидая, когда он заснет. Он отлично осознавал, что делать это было совершенно необязательно. Когда-нибудь он перестанет. — Почитать тебе «Алису»? — несмотря на свой гнев, спросил Поттер. Сложно избавиться от привычки. Волдеморт едва заметно улыбнулся в ночной темноте: — Да, пожалуйста. Гарри включил прикроватную лампу и поднял книжку с ковра: — Ладно. И, к твоему сведению, если ты еще раз вздумаешь спрятать таблетки, я ее выброшу! — Да, да. Гарри прочистил горло и аккуратно перевернул страницы: — «Повернув за угол, Алиса ожидала тут же увидеть Кролика, но его нигде не было. А она очутилась в длинном низком зале, освещенном рядом ламп, свисавших с потолка. Дверей в зале было множество, но все оказались заперты. Алиса попробовала открыть их — сначала с одной стороны, потом с другой, но, убедившись, что ни одна не поддается, она прошла по залу, с грустью соображая, как ей отсюда выбраться. Вдруг она увидела стеклянный столик на трех ножках. На нем не было ничего, кроме крошечного золотого ключика». — Мне не нравится эта часть, — прокашлял Волдеморт, повернулся к Гарри спиной и закрыл глаза. — Почитай мне о чаепитии.