Маскарад

- Ты не понимаешь, это просто мрак! – безапелляционно заявил Му Цин, разглядывая небольшой аккуратный цветок в плетеной корзиночке. Се Лянь наблюдал за Му Цином с некоторой тревогой. Если раньше тот закатывал глаза и просто уходил, то сейчас начал ощутимо напрягаться. Но не это было главной причиной волнений актера. Ему хотелось, чтобы коллега, и по несчастному совпадению давний друг, поставил уже цветочек на место, не причинив ему вреда. Казалось, бы, что ему сделал цветок? Но Му Цин смотрел на него так, будто на создание с нежно-красными лепесточками уже вылили бочку яда, причем с каким-нибудь редкостно отвратительным запахом. В глазах было отвращение, в мимике брезгливость, и что-то очень отдаленно похожее на страх. - Поставь на место, - не выдержал наконец Се Лянь. И Му Цин с грохотом ударил цветком по столу. Мужчина тяжело вздохнул. Удар выбил донышко у корзинки, если снова поднять цветок, то вся земля посыплется на стол. Му Цин с непередаваемым выражением лица оглядел гримерку. Сейчас было непонятно, он в гримерке или в цветочном магазине! И все это было от этого несчастного сталкера! Но на вкус Му Цина это уже переходило все видимые и невидимые границы! Если бы дело было только в цветах! Цветы были лишь вишенкой на торте! Этот тип, кажется, был вездесущ! Никакая охрана не могла с ним справиться! Му Цин считал, что его наивный друг не понимает, в какой опасности находится. Уж пробраться в апартаменты, которые снимает Се Лянь, труда для такого человека не составит! Менеджер зашел в гримерку и недовольно крякнул. Фэн Синь тоже все понял с первого взгляда. А потом лицо его помертвело, и он бросился к Се Ляню, хватая за руки, засучивая тому рукава. Тот невольно резко оттолкнул его. Только тогда до Му Цина дошло. У Се Ляня аллергия почти на все виды цветов! Это форменная диверсия против актера! Сталкеры само по себе явление мерзкое, но уж когда не получая своего, они начинают вредить!.. Но Се Лянь поднял руки чуть вверх, на его губах появилась тонкая улыбка, и он призвал всех успокоиться. - Я в полном порядке. Это действительно было так. Ни одного пятнышка на лице и руках, спокойное дыхание. - У Мин* выбрал те, на которые у меня нет аллергии, - добавил Се Лянь. – И написал не брать домой все, или не ставить их в спальне, потому что все равно будет тяжело дышать. - Ты его зовешь по имени?? - Он пишет тебе записки?? От их агрессивного тона Се Лянь слегка вздрогнул, но снова успокаивающе улыбнулся. - Это не его настоящее имя, вы же знаете, я просто решил называть его так... И это всего лишь записка среди цветов. Не надо так волноваться. - Да чтоб ты понимал, - Му Цин был раздражен, но, видимо, уже не так сильно, потому что привычно закатил глаза, сложив руки на груди, и вышел из гримерки. Фэн Синь еще какое-то время почитал ему нотации, о необходимости обращения в полицию, но Се Лянь привычно их проигнорировал. Се Лянь же какое-то время любовался цветами. Казалось, в его гримерке поселилась яркая осень. Но какой цветочек он заберет с собой, Се Лянь тоже знал, тот самый, которому теперь нужна помощь. - Тебе пора, - уныло сказал Фэн Синь. – И будь осторожен дома после съемок. Вдруг он попросит плату за цветы. Смени код снова! Фэн Синь на самом деле не знал, что сказать, поэтому молол все, что приходило ему в голову: - Хочешь, я буду ночевать у тебя! - Спасибо, но я к такому не готов, - слегка усмехнулся Се Лянь. По ряду причин. В том числе, он не хотел, чтобы его менеджер знал, что он все так же продолжает играть. Ему приходится надевать маску и не шибко-то разбираться в заведениях, равно как и не просить больших денег. Но пока он мог играть в свое удовольствие, остальное не имело значение. Фэн Синь не стал настаивать. Они тоже были знакомы с детства. Детства, которое не было плохим, оно даже было какое-то время счастливым, пока все не рухнуло. Фэн Синь слабо улыбнулся, думая о том, что его друг все равно не сдался, и не бросил свою мечту. Просто Фэн Синь не особо представлял, какая на самом деле у его друга мечта. Хотя они и хорошо знали друг друга, Фэн Синь отдавал себе отчет, что частенько Се Лянь и его действия – сложная загадка. Иногда Фэн Синь с каким-то ужасом думал, насколько этот сталкер хорошо знает Се Ляня. Слишком, кропотливо, дотошно. Разве это не сумасшествие так следить за чужой жизнью? Но сейчас Се Лянь попросил его помочь с одним цветком, а сам отправился сниматься. Фэн Синь только кивнул, сжимая бумаги. В этой стопке было три предложения для рекламы, что было очень выгодно во всех смыслах. Новая реклама - это не только деньги, это еще и новые предложения фильмов и сериалов. Как фильмы дают рекламу, так и наоборот. Но по плечам Фэн Синя прошла дрожь. Он очень был старателен в выборе рекламы всегда, но один раз, когда он взял трубку, то услышал глубокий низкий голос, в котором были легкая хрипотца и бархат. Этот голос был бы прекрасен, если бы не был опасен, словно лезвие ножа. - Гэ-гэ не нужна эта реклама. Фэн Синь ощущал давление даже просто вспоминая. Да, реклама была немного специфическая, но для парня оголить торс не должно было быть проблемой. Зато денег там было обещано не мало, да и показать ладную фигурку было бы неплохо для многих потенциальных ролей. Се Лянь никогда себя не забрасывал, и мог положить на лопатки даже какого-нибудь местного чемпиона. - Гэ-гэ не нужна… эта… реклама, - Фэн Синю было страшно, он слышал явную угрозу в ледяном голосе. – Проверяй заказчиков лучше, - насмешливый упрек и предупреждение. Тогда Фэн Синь отказался от той рекламы, повинуясь банальному инстинкту выживания. А потом совершенно случайно узнал, что заказчики как-то не слишком явно, но связаны с криминальным бизнесом, и у всех, кто снимался в этой рекламе появились черные пятна на репутации, хоть они и никак с этим бизнесом не связаны. Итак, У Мин следил за Се Лянем во все глаза. Фэн Синь выдохнул, отпуская ситуацию. Положив бумаги на стул, он занялся цветком. Аккуратно переложил его в подходящую коробку, подготовил пакет, но больше ничего делать не стал, догадываясь, что Се Лянь сам повезет его домой. Потом невольно оглядел остальные цветы, в самом большом среди кучи красивой упаковки, он нашел ту самую записку, про которую говорил Се Лянь. Чуть дрожащими руками, менеджер развернул ее, чувствуя, что глазам становится больно! Насколько красиво были подобраны эти цветы, продумана каждая мелочь, от этого всего веяло эстетикой высшего уровня!.. Да только эти каракули, которые было невозможно разобрать, от которых болели глаза и голова, вот они… - Подходят безумному сталкеру, - прошептал с отвращением Фэн Синь, поворачивая листик. На задней стороне красивым почерком Се Ляня, будто он профессор каллиграфии, было выведено: - Спасибо! Они все очень красивые. Но прошу тебя, не дари так много. Их все хорошо бы пристроить, или куда-то пересадить. Будет жаль, если они просто погибнут. - Се Лянь… - со страданием прошептал Фэн Синь, - твоя доброта тебя погубит! *** Се Лянь не знал, в какой момент удача отвернулась от него. Может, когда погибли его родители? Он остался один, без гроша в кармане, потому что его дядя вовремя подсуетился. Он остался без друзей, потому что Фэн Синь и хотел бы помочь, но как поможет подросток, родителям которого чужие проблемы не нужны? Он пытался что-то делать, но в итоге это вело к крупным разладам в его семье. С подработками для их возраста было туго, воровство закончилось штрафами. Се Лянь не желал мучить друга. Что же до Му Цина… Именно семья Се Ляня помогала ему, теперь же помощь была нужна самому Се Ляню. Конечно, Се Лянь не стал удерживать и его, но не ожидал, что тот упорхнет так радостно, даже не думая о помощи. Но он мог его понять. Се Лянь всегда и всех мог понять. Как же ему не понять того, кого он знал так же давно, как Фэн Синя? Почти так же давно. Он мог понять многое, но когда от тебя не просто отворачиваются, а кидают грязью в спину… Понять это предательство Се Лянь не мог никогда. Они же расстались. Расстались еще друзьями. Зачем было принимать сторону тех, кто хотел затравить его? Добить, чтобы уже не встать. Разве дешевая одежда, или комната на цокольном этаже, это повод быть не просто не с ним рядом, а против него? Сейчас в свете софитов, Се Лянь хоть и думал об этом, но обида давно ушла из его сердца. Со временем он понял и это. Они были просто детьми. Они не были героями. Они не говорили о великой дружбе. У него не осталось ничего. Он был на самом дне. Барахтался и жил, привыкая к новой реальности. Единственные руки, что помогли ему встать были такие же грязные, как и его одежды. Зато протянутый хлеб был только что из печки, завернутый в белую бумагу. Почему-то вкус того маньтоу запомнился ему на всю жизнь. Это был вкус возвращения к жизни. Все можно преодолеть. Главное не сдаваться. Се Лянь отлично играет свою роль, он научился играть роли, пока пытался жить. Но все это было не его. Ему нравилось писать песни и исполнять их на гитаре. Конечно, больше всего он любил пианино. Но это все еще была его мечта. Купить свое собственное пианино. Даже сейчас ему негде было его ставить. А тренироваться у частных репетиторов – означало раскрыть свою личность. И все же, в одном баре, где он выступал чаще всего, было пианино. И днем, с разрешения хозяина, он мог там тренироваться. Это был отдых для его души. Настоящий отдых и настоящая любовь – музыка. Сейчас со сцены, которую он играет, Се Лянь невольно смотрит на обслуживающий персонал, который тоже с замиранием сердца следит за его игрой. Каждую игру, каждую минуты жизни, кажется, его преследуют неудачи. Он к ним привык настолько, что перестал драматично реагировать. Могло случится, что угодно. Могло замкнуть проводку, мог кто-то споткнуться и снести освещение… И это еще самое простое! Скорее всего тот, кто споткнется будет он сам. Он плыл в этих неудачах сам не зная как, но продолжая продвигаться вперед, когда вдруг его снова схватили за руку, когда он действительно и банально споткнулся. У Се Ляня было ощущение, будто он попал в прошлое. Нет, руки, что схватили его ничем не напоминали того грязного ребенка, что протянул ему маньтоу. Руки были в черных перчатках. Сам юноша был в черной куртке, черной кепке и черной маске. Се Лянь столкнулся с ярким взглядом синего глаза. Казалось, что одного, потому что второй закрывали длинные волосы. Но с того момента неудачи стали иными. Нет, они происходили все с той же периодичностью, но казалось, что их перекрывает чья-то лютая удача. Се Лянь улыбнулся. Мистика, да и только. Вот и сейчас он высматривает этого паренька. Он всегда его узнает, как бы тот не одевался. Он всегда закрывает лицо, всегда не дает увидеть второй глаз. Он старается быть незаметным, и у него получается скрыться от всех, но не от Се Ляня. Да и ростом он почти на голову выше, а низким себя Се Лянь не считал. Разочарованно вздохнув, Се Лянь приступил к съемке второй сцены. *** - Он сегодня не в настроении! - Он сегодня не в настроении! Этот шепот разнесся по зданию очень быстро. Как ни крути, а от знания этого факта зависела практически жизнь! Попадаться Хозяину “Призрачного города” – Хуа Чэну, в таком случае не стоило, если только у тебя нет вариантов. Но тем, у кого других вариантов не было, пришлось идти на поклон на вип этаж. Лан Ин тяжело вздохнул, но улыбнулся. Кажется, он знал, как поднять настроение своему повелителю. “Призрачный город” - корпорация в корпорации. Здесь очень много всяких управляющих и высшего руководства. Но именно “Хозяин” – лаобан*, знает и ведает абсолютно все. Лан Ину это казалось удивительным, но он не удивлялся, потому что привык. Наверное, любой другой умер просто в попытке держать все в голове, но Хозяин был другого пошиба. Поэтому отнюдь не усталость или плохая сделка могла испортить ему настроение. И уж точно не какая-то сделка могла его поднять. “Призрачный город” – город в городе. Здесь далеко не один небоскреб, соединенный перешейками, далеко не один торговый центр и парк. Кажется, здесь есть абсолютно все, чтобы никогда не выходить во внешний город. Лаобан не так часто и выходил… До недавнего времени. Казалось, с того момента все принципиально изменилось. Даже вражда с “Небесами”, - еще одной мега корпорацией, отошла на второй план. Хотя, возможно, так только казалось. - Я не хочу никого видеть, - Лан Ин еще даже не успел постучать в дверь. - Хуа Чэнджу*, - Лан Ин знал, что в таком настроении более простое “лаобан” будет только бесить Хозяина, - но это касается старшего дядюшки… - уверенно сказал Лан Ин магические слова, легко открывающие эту дверь. В кабинете кроме хозяина уже находилась Линвэнь и что-то судорожно набивала в ноутбуке, что поставила на гостевой журнальный столик, а сама уселась на один из диванов. На столике валялись стопки бумаг, а на лбу у нее выступила испарина. Лан Ин бесстрашно подошел к столу директора, который сидел на стуле, чуть покачиваясь, задумчиво повернувшись в сторону к панорамному окну. Лан Ин протянул свернутый листик. - Дядюшка выбрал “Красный опал”. Остальные пока у нас… Хозяин взял записку и развернул. Линвэнь первой заметила смену атмосферы в кабинете, и тут же испустила тихий вздох облегчения и наконец отлипла от ноутбука, расслабляясь. Действительно, не очевидно для непосвящённых, но настроение лаобана резко пошло вверх. - Посади остальные в моей резиденции. - Которой из? Хуа Чэн с легкой ленцой глянул на него, всем своим видом выражая, что у него нет сил реагировать на чужую тупость. Но Лан Ин уже давно работал на него, так что тоже понял, что тот доволен. Кризис в их компании миновал! - Есть! Лан Ин все равно чуть вспыхнул. Конечно, же в главном особняке, что он спрашивает. Все лучшее, только там! А цветы, что понравились старшему дядюшке, несомненно, достойны там жить! Или вернее вернуться туда. - Линвэнь, - лаобан развернулся к столу, и Линвэнь подскочила. - Я тоже закончила, отчет уже направила на почту. - Я вижу. Линвэнь сжала руки вместе. Конечно, он видит, конечно, он уже прочел! Какой-то день дурацких предложений! Лан Ин и Линвэнь то ли беспомощно, то ли понимающе переглянулись. Само собой статус Линвэнь был намного выше, но перед лицом такой проблемы, как “старший дядюшка” все были равны. Нужно действовать четко, быстро, и главное не сказать, то что не надо! Тогда будешь жить и процветать. Все-таки попасть на работу в Призрачный город не так уж просто. Критерии были непонятны даже Линвэнь, которая проводила 90% собеседований, но финальное решение принимал Хозяин. Воистину понять их лаобана было непросто! Призрачный город был огромной корпорацией, в основе которой лежала игровая индустрия. Хуачэнджу держал не только казино, причем не одно, а содержал несколько результативных команд по киберспорту. На него работало огромное количество программистов, которые занимались развитием или созданием онлайн игр. У них были даже свои журналисты! И все это было лишь одно из направлений их деятельности. Линвэнь и ее команда работали на пределе сил, чтобы быть в курсе всех мелочей, и исправно выполнять коммуникативные и административные функции. Но вот лаобан, казалось, знал все, не сходя с места, и в тоже время его, как будто, ничего из этого не волновало. У него все получалось само собой, будто его удача дарована небесами! Правда, вот про небеса, как раз упоминать не стоило, потому что их вражда с “Небесным царством” или по простому “Небеса”, то же была чем-то из ряда вон. Сначала Линвэнь даже казалось, что это извращенная месть. Потом она вообще перестала понимать, что именно происходит. Потому что иногда лаобану было откровенно наплевать на своего врага. А иногда совсем наоборот. Линвэнь понимала, что это не ее логика хромает, это у кого-то мысли скачут по другим правилам. Казалось бы, самым понятным должно быть ситуация с этим самым дядюшкой, который на дядюшку совсем не тянул, был старше лаобана по ее прикидкам лет на семь, не больше, но попытка назвать его гэ-гэ стоила многим премии. Однако, Линвэнь эта ситуация была еще более непонятна, потому что холодная от природы, она не понимала из-за чего вообще весь сыр-бор. Только отмечала себе в статистику, надеясь разобраться и сделать выводы. Иногда она думала, что разобралась, и следующее действие Хозяина будет понятным, но снова все оказывалась иначе. Поэтому она больше не рисковала делать выводы. “Собиратель цветов под кровавым дождем”* жил своими категориями, получив свое прозвище не просто так. И вероятно, понять его мог только лаобан “Небес”. Вот Хуа Чэн поднялся, его бровь чуть изогнулась, и Линвэнь с Лан Ином поспешно покинули сначала помещение, а потом директорский этаж. Если бы кто-то глянул на Хозяина сейчас, то, закричав, бросился бы бежать, во всяком случае его лицо не сулило ничего хорошего. Лаобан положил руку в карман, явно крепко сжимая там что-то, и пытаясь выдохнуть. - Ну что ж, - прошептал он, а потом внезапно повеселел. – Пора увидеть гэ-гэ! Действительно, он не видел его почти двадцать четыре часа, где уж тут радоваться жизни. - Как бы мне ненавязчиво пригласить его в мессенджер, - прошептал он, усаживаясь в крутую спортивную тачку. Он побарабанил по рулю. В бар он ездил всегда на ней, но в этот раз подумал, что стоит взять другую. Более удобную. Мысли поплыли куда-то не туда, поэтому Хуа Чэн прикрыл глаза, и силой воли заставил себя успокоиться. Он усмехнулся. - Может тупо попросить добавить wechat*? – и дал по газам. Для двоих машина была неудобной, но вероятность, что они спокойно покатаются вдвоем была мала. Хуа Чэн слегка усмехнулся. Это же надо же! На его территории! Совсем страх потеряли! Он мог бы послать разделаться с ними свой младший персонал, а то, видимо, эти товарищи совсем забыли, как именно была построена его корпорация, и почему никакие мафиози и якудзы к нему не лезут, как именно он получил свое прозвище, но ситуация внезапно накалилась. Хуа Чэнджу был уверен, что просто какие-то членовредители без поддержки из тени на его бар зуб точить не начали. За ними кто-то стоит, и он, конечно, предполагал кто. Потому что такое совпадение было слишком очевидным. Даже если эта очевидность ловушка, и заправитель кто-то другой, Хуа Чэна это не волновало. Огребут все. Дорога не заняла много времени, это все еще была территория Призрачного города, но уже самая окраина. Запарковавшись в переулке и совершенно не беспокоясь за дорогую машину, Хуа Чэн легкомысленно хлопнул дверью, даже не ставя ее сигнализацию. А сам невольно глянул на свое отражение в тонированном стекле. Красные одежды, длинные черные волосы, что спереди свободно лежали, почти касаясь плеч, а сзади были собраны в простой невысокий хвост. Одна заплетенная косичка сбоку, вплетенная лента с жемчужиной. Так он выглядел здесь. Здесь никто не знал, что лаобан Призрачного города*, и он – одно и то же лицо. Хотя можно было бы догадаться, красные одежды он любил. Но люди, что здесь собирались были творческими, к самому Призрачному городу, как правило, отношения не имевшие. Скорее всего, они даже не думали об этом. Маскировка была прекрасной, Хуа Чэн на всякий случай посмотрел не в стекло, а в боковое зеркало, внимательно разглядывая лицо. Его пальцы чуть дрогнули, когда он хотел провести по лицу со стороны правого глаза, но он отдернул руку, и насмешливо улыбнулся. Его действия были по-человечески смешны. Кажется, только ради гэгэ он не забыл, как быть человеком. Он зашел в “свой” бар, хотя все в Призрачном городе принадлежало ему. Персонал здоровался, но спокойно, без суеты, продолжая выполнять свои обязанности. Можно сказать, это было местом отдыха. Но появлялся лаобан там только тогда, когда мог увидеть Се Ляня. Как-то раз он даже решился сесть с ним рядом за пианино и помочь сыграть сложный кусок. Он был уверен, что у него получилось даже хуже, чем можно представить, волнение сыграло с ним плохую шутку. Но Се Лянь его успокаивал, и неожиданно Хуа Чэн подумал, что и ошибаться можно. Тогда от той мысли его прошиб холодный пот. Он обещал, что никогда не будет слабым, ни в чем. Но рядом с Се Лянем почему-то легко было быть просто собой. Главное не показывать свои каракули! Лаобана устраивало жить несколькими жизнями сразу. Все равно они все отданы на откуп Се Ляню. Сейчас в огромном баре собралось много музыкантов. Это был своего рода сейшон. Се Лянь собирался играть на гитаре, потому что считал, что для выступления на пианино он еще не дорос. Хуа Чэн имел свое мнение, но зачем смущать гэгэ? За окном стремительно темнело, и мероприятие должно было вот-вот начаться. Лаобан увидел Се Ляня, и они случайно встретились взглядом. Хуа Чэн невольно отразил улыбку, которая возникла на лице Се Ляня. Тот пробрался к нему сквозь толпу. - Как неожиданно увидеть хозяина бара… - Се Лянь слегка смутился, он даже не знал, как зовут человека, который позволяет тренироваться на своем пианино, когда угодно и приглашает на подобные встречи. На самом деле особой неожиданности не было. Они редко разговаривали, но Се Лянь всегда мог выхватить его в толпе. Ему нравилось украдкой смотреть на хозяина бара. Когда начинался концерт, тот, как правило, садился за барную стойку и заказав коньяк, очень даже эстетично смотрелся в его компании. Его внешность была настолько красивой, что Се Лянь постоянно одергивал себя, призывая держать дистанцию. Ему казалось, они знакомы уже довольно долго, чтобы добавить друг друга в мессенджере… Но они уже не дети, не будет ли эта просьба странной? Се Лянь почти схватил его за рукав, но сжал руку, а потом невольно вспыхнул, потому что его движение заметили, и слегка улыбнулись. - Что ты будешь играть? – это был вопрос из вежливости, оба это знали. Конечно же, хозяин бара знает все песни на сегодня. Се Лянь пробормотал название песни. - А потом можно будет попробовать сыграть на пианино. - Партия пианино на четыре руки… - У меня есть две, - Се Лянь поднял глаза. Ему тепло улыбались, невольно заставляя смущаться, а сердце трепетать. - Разучим ее вместе? Хозяин бара кивнул. - Как… мне тебя звать? - В нашей большой семье я третий ребенок. Зови меня Сань Лан*. Се Лянь усмехнулся в кулак, и поднял на него глаза. На него все так же тепло смотрели. - Хорошо. Как зовут меня ты знаешь. Сань Лан кивнул. И стоило Се Ляню набраться решимости, чтобы предложить добавить его в мессенджер, как свет внезапно вырубился. Началась суматоха, которая не была обычной суетой. Кажется, происходило что-то опасное. Се Лянь глянул на Сань Лана, но в темноте он мог только ощущать его смутное присутствие. Се Лянь почувствовал, как кончики его ушей вспыхнули – Сань Лан притянул его к себе за талию, крепко обнимая. Прижимаясь к его груди, он был сильно удивлен совершенно размеренному и спокойному ритму сердца. Кажется, вокруг людей куда-то скручивали и тащили, зал наполнился криками ужаса, но Сань Лан оставался абсолютно невозмутимым. Се Лянь, чья интуиция за годы жизни почти на улице была на высоте, почувствовал, как к нему тоже потянулись чужие руки. Он испуганно прижался к Сань Лану, а потом глубоко вздохнул. Он никогда и ни на чью защиту не рассчитывал прежде! Хозяин бара к тому же явно младше его! Это он должен его защищать! Необычные для него ощущения, смущали, но он уже собрался с духом, чтобы действовать привычно. Словно почувствовав, Сань Лан обнял Се Ляня за плечи, не позволяя двинуться, а потом Се Лянь услышал характерный хруст костей и чужой дикий крик. Крик боли почти тут же сменился криком ужаса. Какого призрака надо увидеть, чтобы так кричать? Се Лянь внезапно обеспокоился. - Сань Лан, ты же в порядке? - он был уверен, что это так, но темнота невольно заставляла сомневаться. - Не переживай, эти отбросы ничего не могут мне сделать, - его голос прозвучал нежным шепотом на ухо, заставляя то краснеть. Несмотря на грубое содержание, сам голос звучал очень мягко и тепло. Се Лянь смутился от самого себя, момент был совсем не подходящим, но, казалось, его сердце думало совсем иначе. - Уходим! Не лезь куда не надо! - этот крик предвещал финал. Тот, кому явно сломали минимум руку, со стоном растворился в ночи. Аварийный свет включился, представляя безрадостную картину. Се Лянь тут же отодвинулся от Сань Лана, пытаясь подавить разочарование от необходимости сделать это, а потом рванул к выходу. - Куда ты? - с некоторым любопытством поинтересовался Сань Лан. - Я должен их спасти! - Разве это не дело полиции? Но Се Лянь не слушал, а Хуа Чэн просто последовал за ним. Он сам полицию не вызовет. Се Лянь не отступит. Хуа Чэн в любом случае собирался узнать, кто настолько смело приблизился к его владениями, так зачем сопротивляться собственному желанию побыть с Се Лянем еще? Кажется, пройди и тысяча лет, а Се Лянь не поменяется. - Ты должен остаться здесь! – Се Лянь резко повернулся, сжал его плечи, заглянул в глаза. - Это может быть опасно! Хуа Чэн почти не слышал слов, просто смотрел на Се Ляня не отрываясь. Хозяин Призрачного города признавал, что может смотреть на это лицо ту же вечность. Как жаль, что людям отведено не так уж много. И добрый десяток лет он уже просто потерял. - Я иду с тобой. Тем более, раз это опасно. Моя машина за углом. Се Лянь слегка смутился, отпуская его, но решительно кивнул. Он знал, как выглядит машина хозяина бара, но по глазам казалось, будто дорогие вещи совсем не трогают его. Стой здесь потрепанный грузовик, ему было бы все равно. Важным было то, что эта машина ездит быстрее грузовика. Когда он сел рядом с Сань Ланом, то с тревогой поинтересовался, как они их нагонят. Хуа Чэн усмехнулся, надевая гарнитуру. - В этом мире никому от меня не скрыться. Хуа Чэн почувствовал взгляд Се Ляня, но не смог его истолковать, поэтому тепло улыбнулся ему и втопил гашетку в пол.