Маскарад

Му Цин только что вернулся в палатку, наскоро ополоснув руки, что были в грязи и царапинах, он налил себе воды из фильтра, оглядывая их “штаб-палатку”. Он подошел к столу, на котором были сделаны отметки с координатами. Фэн Синь и Хэ Сюань, которого все сейчас называли Мин И, поэтому они говорили так же, что-то бурно обсуждали, потом раздавали задания. Надо сказать, что угадать в Мин И Хэ Сюаня было не так-то просто. Если бы они встретились в толпе, то решили бы, что он просто похож на Хэ Сюаня, не более того. Кажется, что таких схожих, но разных обликов у него было предостаточно. Линвэнь делала какие-то пометки и давала свои комментарии. Работа шла бурно, просто нонстоп. Но Му Цин чувствовал, что его немного трясет. Когда Фэн Синь раздал кучу указаний и повернулся к нему, чтобы тоже что-то отправить делать, как только он услышал координаты, Му Цин не выдержал: - Да сколько можно! Сколько можно! На него уставились все в палатке. - Почему ты спасаешь других! Спаси Се Ляня! Спаси Хуа Чэна! Почему не их? Почему другие? - Мы действуем в порядке приоритета, - строго сказал Фэн Синь, хотя его руки, сжимавшие какие-то бумаги вздрогнули. – И мы точно знаем, что с ними все нормально. - Это твой друг! Твои друзья! - Это моя семья, - вдруг услышал он холодное от Мин И. – Здесь не место личному. Если я спасу Хуа Чэна, погубив других, думаешь, он будет рад такому спасению? Му Цин смутился, признавая чужую правоту, но его собственное волнение от этого не стало меньше. Чья-то огромная рука легла на его плечо. - Господин Му, не переживайте так сильно, - это был Пэй Мин. – Ваш этот, Король кровавых цветов точно будет в порядке. - Собиратель цветов под кровавым дождем, - сквозь зубы поправил его Му Цин, сбросив наглую руку. – Кого там дальше спасать? – он поднял глаза на Фэн Синя. Но в глазах его была обида и явная мысль. Если с Се Лянем что-то случится, виноват будешь ты. Пэй Мин вызвался идти с ним. Ши Цинсюань, поймала их на выходе из палатки. Му Цин терпеть не мог Пэй Мина, но отдавал ему должное. Работал он четко и все указания Фэн Синя выполнял. Придраться было не к чему. К нему он тоже сегодня не прикапывался, что было просто удивительно. Обычно он так или иначе подшучивал над ним. Шутки были не особо серьезные, но неприятные. К счастью, хоть они часто пересекались в “Небесном Царстве”, они там вместе не работали. Тем не менее, они знали друг друга, и для Пэй Мина это был повод относиться к нему, как некому другу, хоть он и говорил вежливо, Му Цин чувствовал проскальзывающее иногда панибратство. Сейчас, если он что-то говорил делать иначе, все просто и серьезно выполнялось. Это было нечто странное, заставляющее думать, что этого человека, он оказывается совсем не знал, думая о нем только как любвеобильном, самовлюбленном персонаже. Обычно Пэй Мин очень снисходительно относился к девушкам, особенно красивым, и по этой логике не должен был допустить к грязной или тяжелой работе Ши Цинсюань, но и тут ожидания не оправдались, либо это девушка была каким-то большим исключением, но Пэй Мин, кажется, не видел в ней девушки вообще. Это Му Цина поразило даже больше, чем отсутствие шуточек в своей адрес. Пэй Мин даже в какой-то момент оперся на ее плечо, чтобы перевести дух и вытереть пот со лба. Сама Ши Цинсюань была совершенно непробиваемая, даже рассмеялась в ответ на какую-то его фразу. Что и говорить, они не могли спасать людей, каждую секунду находясь в стрессе. Тогда бы они попадали на землю с каким-нибудь инфарктом/инсультом. Требовалась хотя бы редкая разрядка. Они не только втроем занимались спасением конкретного человека, были с ними и профессионалы из Призрачного города, так что Му Цин, казалось, перезнакомился с половиной людей Хуа Чэна. На его вкус, каждый был интересным человеком и необычной личностью. После очередного спасенного Ши Цинсюань резко объявила перекур. - Пойду покормлю Мин И. Он наверняка не станет есть, пока… Пока всех не спасет. Другой бы не заметил этой паузы, но Му Цин заметил, понимая, что человек из Небесного Царства знает, что Мин И – человек Хуа Чэна. Му Цин мысленно попросил себя не забыть сказать это Хуа Чэну. ** Вытащить их оказалось не так-то просто. Но к счастью, они не были просто обывателями. Так что Хэ Сюань, который лично занимался их спасением, справился. Радостно сжав Хуа Чэна за талию, он закружил его, повторяя его имя. Хуа Чэн знал, что тот плачет, но ничего не говорил, давая тому прийти в себя и поверить, что все хорошо. Когда его поставили на ноги, он обнял Хэ Сюаня за плечо, прижимая к себе. - Я так просто не умру. Я тебе обещал. Хэ Сюань тихонько рассмеялся, прижимаясь своим лбом ко лбу Хуа Чэна. - Как хорошо, что ты такая монстрятина и так просто дохнуть не собираешься. - Те, кто побывал в Аду уже туда не собираются. Слишком жарко, кондеев нет. - Более пафосное ничего не мог придумать? Хэ Сюань оторвался от Хуа Чэна и незаметно вытер глаза. - Твою любовь обнять можно? Голову мне не откусишь? Хуа Чэн тихонько рассмеялся, и Хэ Сюань аккуратно обнял Се Ляня, заглядывая в его глаза: - Не ранен? - Нет, - улыбнулся Се Лянь, - А-Сюань, спасибо! У них не было много времени на эту радость, им нужно было в организованную штаб-палатку, чтобы понять, как продвигается процесс поисков. Хотя Хэ Сюань, Линвэнь и Фэн Синь наверняка все держали под контролем. ** Зайдя последним из них в палатку, Хуа Чэн почувствовал, как очень странное чувство перевернулось в его душе. Он не мог бы описать его для других, не потому что не было слов, он просто не хотел, не желал говорить это вслух. Потому что понять и принять это совершенно разные вещи. Он смотрел как Му Цин взял за руки Се Ляня, а потом прижался к нему, обнимая, и что-то шепча ему, судя по тону горько-ласковое. Вызывая именно это странное ощущение. Хуа Чэн не мог поверить сам себе, для него это было дико. Фэн Синь сжимал плечо Се Ляня и это было совсем другое. Сколько Хуа Чэн себя помнил (с семи лет), он ревновал Фэн Синя к Се Ляню, даже зная, что это просто дружба, ему всегда не нравилось, как тот близок к нему. Но последнее время ревность куда-то растворилась. К Му Цину он никогда не ревновал, он его просто ненавидел. И сейчас, когда Му Цин прижимался к его гэ-гэ… Хуа Чэн под влиянием это чувства не мог не отвернуться, чтобы перевести дух. Му Цин, конечно, не мог этого не заметить. Он видел взгляд с каким Хуа Чэн от них отвернулся. И сейчас отодвинулся от Се Ляня, неловко сжимая вместе руки. Только вот Се Ляня сжал его ладонь. Его рука была такой горячей, тогда как пальцы Му Цина были просто ледяными. - Се Лянь… - он слабо улыбнулся. Му Цин был уверен, что это ревность. Но он совсем не собирался выводить Хуа Чэна на ревность! И то, что Се Лянь не отпускал его руки, ситуацию не упрощало! Но вот Хуа Чэн снова повернулся к ним, и Му Цину осталось только как провинившемся ребенку уставиться в землю. Его рука в руке Се Ляня слегка дрожала. Хуа Чэн же смотрел на Му Цина и не мог поверить в то, что чувствует. И в то, чего не чувствует. Тот тоже поднял на него взгляд, удивившись молчанию лаобана. Хуа Чэн не мог понять, куда делась его ненависть. Сейчас он не мог поверить, что хотел в прямом смысле его задушить, настолько сильной была его ненависть. Сейчас Хуа Чэн не мог понять, как он мог так сильно ненавидеть… Даже мысленно Хуа Чэн не мог продолжить эту фразу. Но сейчас Му Цин был очень похож на нахохлившегося котенка. Как можно ненавидеть котят? Хуа Чэн остро понимал, что его отношение к Му Цину менялось далеко не один день, а почти весь этот условный год. Просто именно сейчас, именно в этот момент, ненависть резко отпустила его горло, его сердце, его мысли. Хуа Чэн находил, что совсем разные по характеру Му Цин и Се Лянь иногда чем-то очень похожи. Он находил эти неочевидные точки, и с каждым разом ему было сложнее поддерживать кипучий огонь ненависти. И сейчас, когда он увидел, как один прижимается к другому, Хуа Чэн не смог продолжить больше ненавидеть. Слишком они были милые, ревновать Му Цина тоже, само собой, не получалось. Как ревновать одного котенка к другому. Когда Хуа Чэн шагнул к ним двоим, Се Лянь не сделал ничего, и Сань Лан прекрасно понимал почему и ценил это – ему верили. Но Фэн Синь, конечно, попытался остановить его за плечо, чтобы сгладить ситуацию. В итоге Фэн Синю и Му Цину достались дружеские объятья лаобана. Он прижал к себе обоих, погладив по голове будто младших братьев. Учитывая, что он был выше их, ему это было легко сделать. Хуа Чэн почувствовал, как рука Фэн Синя коснулась его спины. - Хуа Чэн… Мы так рады, что ты в порядке, - Фэн Синь привычно говорил за двоих, зная, как У Мину и Му Цину тяжело общаться друг с другом. Но Хуа Чэн чувствовал, как Му Цин слегка потянул его за плащ, поэтому Хуа Чэн снова погладил его по голове. - Ты точно не ранен? – спросил его Му Цин. – Вы с Се Лянем всегда все скрываете. Он его так ненавидел, а тот все равно за него переживал. Он все понимал и пытался как-то все исправить, не особо надеясь на результат. Все это было больно осознавать, но теперь каждому из них станет легче. - Точно, - слегка усмехнулся Хуа Чэн, и Му Цин наконец решил посмотреть на него. - Все хорошо. Но нам всем надо отдохнуть. Се Лянь наблюдал за ними с легкой улыбкой. Он чувствовал, что произошло то, чего он так ждал. Сань Лан наконец-то помирился с Му Цином, пусть вслух и не готов это озвучить. Се Лянь до сих пор не мог понять, как они умудрились настолько сильно поссориться, до уровня заклятого врага, но теперь ненависть, кажется, отпустила Сань Лана. Вот Хуа Чэн поднял на своего гэ-гэ полный любви взгляд. Поэтому потеснив друзей, Се Лянь прижался к нему, крепко обнимая за талию. В этот момент он был счастлив, как никогда. ** Несмотря на оперативность развернутого штаба, работы было еще достаточно. Хуа Чэн, убедившись, что все действия штаба выдерживают его критику, вышел из палатки, решив действовать в одиночку. Однако, Се Лянь схватил его за руку и последовал за ним. - Ты хочешь найти Инь Юя. - Да. Он и Сюй Ли единственные, чье местоположение неизвестно. Меня это слишком сильно напрягает. Чем дольше их ищут, тем опаснее ситуация. Они могут просто задохнуться. Хуа Чэн не стал пояснять. Но он догадывался, почему эти двое могли оказаться без бабочек и без браслета. Наверняка они еще оказались и голые, потому что занимались понятно чем. Если им не повезло, они могли не только задохнуться, но прежде замерзнуть до костей! Хуа Чэн знал, что Хэ Сюань, конечно, проверит все пострадавшие гостевые домики, но как только вызволит всех, кто завис в толще земли – к счастью, это не были актеры и персонал режиссера. Люди Призрачного города и в огне не сгорят, если будут к этому готовы. Поэтому они направились к гостевым домикам, компактно расставленным по границе двух смежных территорий. - С каких начнем? - С самых пострадавших. Хуа Чэн остановился, открывая свой чемоданчик, и нажимая внутри него какие-то кнопки. Тут же вверх взмыли белые бабочки, которые явно не были живыми. Се Лянь кивнул себе, понимая. Эти бабочки, конечно, способны пробраться в самые маленькие щели, но, если ребята заблокированы наглухо, помощь людей просто необходима. И они пошли от домика к домику. В одном месте Се Лянь замер, хотя Хуа Чэн пошел дальше. Но Се Лянь все стоял и стоял. Ему казалось он слышит ритмичный удар металла по стеклу. Это был очень тихий и слабый звук. Хуа Чэн, видя, что Се Лянь встревожен, вернулся и тоже прислушался. - Я тоже слышу, - пожалуй, никто кроме них и не услышал бы его. Развернув свои вещь-мешки, они поспешили на помощь. Когда они наконец добрались до источника звука, то следующий удар лопатой издал характерный скрежет. Хуа Чэн и Се Лянь переглянулись. Им следовало спешить, поэтому они вызвали подмогу. Им надо было откопать всю душевую кабину, которая стала одновременно спасением и в тоже время могилой, потому что выбраться самостоятельно из нее было невозможно. Хуа Чэнджу бросил лишь один взгляд на Пэй Мина, который пришел вместе с Пэй Су и тараторил без остановки. Фэн Синь тоже был здесь, а Му Цин вероятно взял его обязанности на себя. Впятером они быстро откопали кабину, но через стекло было ничего не видно. Оно не только запотело, но и пошло трещинами. Линвэнь с Лан Ином принесла наборы первой помощи, а потом Хуа Чэн с помощью бабочек аккуратно разрушил стекло. Стук в стекло сразу прекратился. Они увидели только, как рука Сюй Ли падает на осколки. Вероятно, в этот момент Му Цин засек сигнал Сюй Ли, он тут же сказал об этом по рации. Хуа Чэн чертыхнулся, думая о том, что через стекло и толщу земли браслет оказался неэффективен. Если бы только Инь Юй не снял бабочку, которая уже проверена десять тысяч раз! Хуа Чэн осторожно вытащил Сюй Ли, а Се Лянь тут же завернул его в специальную согревающую накидку. Уложив его на носилки, он кивнул примчавшемуся врачу. Это был врач Призрачного города, их незаменимый Тиан Йен, гений которого был необходим всегда, но особенно в ситуациях форс-мажора, когда не имея под рукой всего, он умудрялся спасать людей. Кроме того, он был из тех, кто знал Хуа Чэна все эти десять лет. Следом Хуа Чэн и Пэй Мин вдвоем осторожно достали Инь Юя, подозревая, что у него травмы серьезнее. Все это время он был без сознания. Если бы не настойчивость Сюй Ли, дело могло бы кончиться плохо. Хуа Чэн проверил пульс Инь Юя, и помог уложить на вторые носилки. - Они твои, господин Йен, - строго сказал он, врач так же серьезно кивнул и откланялся: - Чэнджу. ** К позднему вечеру ситуация уже стала понятной. К счастью, никто не погиб, но кроме Инь Юя и Сюй Ли были еще раненые, правда, Инь Юй был самый серьезно пострадавший, но и некоторых других ожидало, как минимум, двухнедельное пребывание в больнице. Им повезло, что оползень был не таким уж сильным, карстовые пещеры многочисленные, а люди Хуа Чэна готовые к любой неожиданности. В этом смысле съемочной бригаде повезло может и меньше, но ситуации, в которые они попали не были такими критичными. Чаще всего потому, что людям Хуа Чэна удалось успеть среагировать, помогая избегать персоналу опасной ситуации, во многих случаях пожертвовав собой. Хуа Чэн разместил всех желающих в своем особняке. Те, кто хотел и мог, поехали домой. Те, кто хотел отлежаться, но при этом не нуждался в настоящей больнице, остались у него. Многие актеры, которые не были ранены, а наблюдали случившееся со стороны, остались помогать пострадавшим. Несмотря на то, что они пережили такое опасное событие, в огромной гостиной было очень оживленно. Никто не погиб, поэтому такой опыт стал причиной активного обсуждения. Стресс оставался стрессом, поэтому выпить и поговорить, было просто необходимо. Хуа Чэну неожиданно понравилось, что в его доме стало многолюдно, правда, он предпочел бы более радостный повод. При этом не сказать, что сборище было мрачным. Люди радовались, что остались живы. Зачем грустить, если никто не помер? Всем хотелось поделиться опытом. Сань Лан потянул Се Ляня за руку, усаживая себе на колени. Особого смысла скрывать их отношения здесь не было. За пять дней съемок актеры, что участвовали в сценах, уже должны были все понять. Хуа Чэну же больше всякого алкоголя хотелось чувствовать тепло любимого человека. Се Лянь не сопротивлялся, прижавшись к нему и молча наблюдая за суетой в гостиной. Му Цин сидел на боковушке кресла Фэн Синя, тоже наблюдая. Как показалось Се Ляню в основном за Пэй Мином и Линвэнь. Хэ Сюань выглядел букой, но Ши Цинсюань не сдавалась, активно пытаясь уговорить его выпить и расслабиться. - Ничего, что Пэй Мин, скорее всего, узнал лишнего? - Откуда ты про него знаешь? – удивился Хуа Чэн. Се Лянь прищурился, и, не очевидно показывая пальцем, выдал: - Пэй Мин и Пэй Су – родственники, это ясно как день. Было понятно, что он тут только из-за него, он его искал. Пэй Мин очень хорошо знает Линвэнь, но называет ее другим именем. Му Цин пялится на них двоих, но Фэн Синь нет. Значит, они работают на Небесное царство. Но раз у Линвэнь два имени, значит там она шпионка. При этом, когда Линвэнь была одна, реакция Му Цина была спокойной, хотя он должен был видеть ее Небесном царстве. Значит, дело только в Пэй Мине. Хуа Чэн покрепче обнял Се Ляня, прижимая к себе поближе. - Из тебя действительно вышел бы хороший частный детектив. - Так что? – сбить Се Ляня с мысли было сложно. Разве что поцелуем, но Хуа Чэн помнил, что Се Лянь говорил про поцелуи у всех на виду. - Время покажет. Пэй Мин, конечно, сторонник Цзюнь У, но со своими тараканами. Я пытался его прощупать, чтобы переманить на свою сторону, но ничего не нашел. Линвэнь тоже предложила его не трогать. Хуа Чэн выгнул бровь: - Мне показалось, они друзья. - Показалось? - Линвэнь только недавно поняла, что такое друзья. Но Пэй Мин считает ее своим другом. Наконец, почти все разбрелись по комнатам. Хуа Чэн и Се Лянь проверили тех, кто был ранен или слишком сильно измотан, дали указания присматривающим, а потом вернулись в гостиную, потому что там оставались еще Фэн Синь и Му Цин. К слову, Пэй Су и Пэй Мин выясняли отношения в оранжерее, что была под окнами. К удивлению Му Цина, Хуа Чэн подошел к балконным дверям и закрыл их, голоса тут же абсолютно стихли. - Я так понимаю, нашу комнату ты отдал другим, - Фэн Синь провел рукой по затылку. Выглядел он прилично уставшим. – Одолжишь водителя? И машину, само собой… Му Цин сидел в кресле и судорожно зевал. Хуа Чэн усмехнулся. - Вы такие сонные. А у меня была идея куда интересней! Но ничего, утром мы вас рано будить не будем, обещаем. Се Лянь не мог не улыбнуться и отвернулся, чтобы этой улыбки не заметили. Фэн Синь недоуменно глянул на них, а Хуа Чэн потряс на пальце ключами. - Отдаю вам Башню сегодня в пользование. На первом этаже большая ванная. Вид сверху потрясающий, белье свежее, даже полы помыли. Му Цин слегка вздрогнул, но неловко улыбнулся. У него не было сил реагировать привычно, а в тоне Хуа Чэна не было язвительных ноток. Фэн Синь медленно краснел на их глазах. Но этом фоне сонный Му Цин был само спокойствие. - Отлично. Значит тащиться домой не надо, - и снова судорожно зевнул. Хуа Чэн тоже отвернулся, чтобы подавить смех. - Придется тебе сегодня включить только менеджера, Фэн Синь, - Хуа Чэн повернулся и отдал ему ключи, но ему все так же было тяжело давить улыбку. - Это я сам разберусь, не переживай! – он сжал ключи. – Спасибо. Так или иначе, он оценил этот ход. Тишина и возможность быть только вдвоем, даже если речь шла о попить водички и спать, после сегодняшнего дня дорогого стоит. Когда они ушли, Се Лянь, проводив их взглядом спросил: - Может нам их довести? - Донести, ты хотел сказать? Се Лянь глянул на Хуа Чэна, приподнимая в его манере бровь и встретив точно такой же взгляд, не мог не усмехнуться. - Я ношу людей кроме тебя, только в экстренной ситуации. Они оба особо не ранены, доберутся. Если завалятся по дороге, мне сообщат, не переживай. С этим Се Ляня подняли на руки. - А вот тебя я могу носить двадцать четыре на семь. - А работать ты когда будешь? - Это другой вопрос. Можешь взять меня на полставки носильщиком. - Почему на пол? - Экономлю семейный бюджет. - Ты хочешь сказать, что твоя зарплата будет только твоя? - Да. Я буду нежно пересчитывать бумажки, что ты мне дашь за работу, но обещаю покупать с нее подарки. Готов потратить ее всю на них. - Как ты будешь пересчитывать бумажки, у тебя же будут занятые мной руки? - Ты будешь мне показывать электронные на моем телефоне. Мило препираясь, Хуа Чэн доставил Се Ляня в их спальню и уложил его на кровать. - Похоже, мы тоже сегодня будем банально спать? Се Лянь улыбнулся ему. - Сань Лан такой милый, - но веки Се Ляня опускались буквально на глазах. Хуа Чэн сидел рядом, не отрываясь, глядя на него и держа того за руку, невесомо поглаживая ладошку. Вот он склонился к нему, нежно целуя в шейку, а потом, приподнимаясь, так же невесомо коснулся пальцами его щеки. - А-Чэн… Хуа Чэн со вздохом поднялся, оглядываясь на Хэ Сюаня, что стоял в дверях. Разговоры к ночи никогда не были к добру. - Иду, - прошептал он, еще раз глянув на Се Ляня. Ему очень не хотелось расставаться даже на минутку. - Я знаю. Но твой голодный братик хочет внимания. - Иду-иду, А-Сюань… Еще раз склонившись, чтобы невесомо поцеловать заснувшего Се Ляня в губы, он снова распрямился. - Так что тебе приготовить, пока ты мне будешь изливать душу? – спросил он уже в дверях, медленно закрывая дверь в спальню. - Что-нибудь ядовитое. - Заварю тебе корейский рамён и будешь знать. Они услышали тихое из кровати: - Ему нельзя сильно острое, с его анамнезом… Не давай ему это. Хуа Чэн и Хэ Сюань переглянулись, не в силах не улыбаться. - Пойдем, приготовлю тебе здоровой еды, так и быть. - Ну хоть кто-то начал обо мне заботиться! - Не выёживайся. ** Инь Юй очнулся резко, будто его подбросило. Голова гудела, но особо больным или раненым он себя не чувствовал. Сбоку было очень тепло, почти жарко. Чужое, но быстро ставшее привычным дыхание, он тоже чувствовал. Но где они? С трудом поводил глазами в почти полной темноте, он пришел к выводу, что это их вип-этаж больницы. Неужели с ним все так плохо. Или с Сюй Ли?! Он попытался поднять голову, чтобы рассмотреть его по лучше, но в этот момент врач уже тихонько отворил дверь и включил, как они это называли “ночную лампу”. Первый вариант был “ночной светящийся горшок”. Но в итоге коллектив, проспавшись, решил не иронизировать настолько ядовито. Тем не менее, этот вариант освещения действительно хорошо подходил для ночных визитов докторов, когда не было необходимости в нормальном свете. - Тиан Йен-ишэн*… Мастер, привет… - узнал Инь Юй врача. – Лаобан? Старший дядюшка? - С ними все хорошо. Между прочим, они вас и нашли. А вот вы нас поразили. Тиан Йен кивнул на Сюй Ли. - Хорошо, что у нас койки широкие, да? Инь Юй слегка усмехнулся, но был встревожен. - Как он? - Хуже, чем ты. Но сознание он не терял. Продолжал выстукивать ритм браслетом. Так вас и нашли. Он его не снял! Как ты и требовал от всех! Ты-то что учудил? Инь Юй ничего не мог на это сказать, потому что был неправ. Ну что он скажет? Что привык снимать их в душе? - Браслет повредился от воды, - заметил врач. – Его уже отправили на переделку. Но он его не снял. А ты? Наши бабочки даже в огне не сгорят! Инь Юй принимал упреки молча. - Так что с ним? – спросил он, когда врач выдохся. Это только начало. Самый большой выговор от Хуа Чэнджу еще предстояло получить. Он не просто снял бабочку и чуть не погиб. Он был тем, кто должен был контролировать всю внештатную ситуацию, если Хуа Чэнджу в нее попадал. А раз он тоже исчез с радаров, вмешиваться пришлось, наверняка, Хэ Сюаню, которого лишний раз не светили. - Ничего страшного. Отлежится пару дней, поделаем капельницы и может даже сниматься дальше. Врач как-то криво усмехнулся. - Только захочет ли он после такого боевого крещения оставаться причастным к Призрачному городу… Инь Юй поежился. - Ну у нас же много людей работает и ничего… - Ты знаешь свою историю. Инь Юй вздохнул. - Знаешь мою. Инь Юй не смотрел на врача. - Мы живы только благодаря Хуа Чэнджу. Да, есть и те, кто не имеет настолько впечатляющей “легенды”, но, если ты не заметил, эти личности тоже на своей волне, со своими тараканами. И обычными их назвать нельзя. Врач вздохнул. - Хуа Чэнджу не просто так назвал свою империю. Свой мир. Мы другие. Мы не принадлежим тем, кто снаружи. Мы призраки – мы не от мира сего, так как и наш лаобан. В этот момент Сюй Ли зашевелился, но лишь для того, чтобы покрепче обнять Инь Юя и для верности закинуть на него ногу. Инь Юй слегка вспыхнул, но сам тоже прижал его к себе поудобнее за спину. Тиан усмехнулся. - Говорить тебе что-то бесполезно, но… - он указал на голову. – Не дергать его. У вас обоих небольшое сотрясение. Инь Юй тихо вздохнул и кивнул, сам он был уже занят. Улегшись поудобнее, ласково гладил Сюй Ли по голове. Тиан Йен слабо улыбнулся и вышел из палаты, выключая свет и закрывая дверь. Отчет об их состоянии он тут же отправил в офис и лаобану. Инь Юй был из тех, кто был с лаобаном почти все время, так же как и он сам. В каком-то смысле они были незаменимы, но было и другое. Они были подобны семье, как некий клан из древности, конечно же, лаобан не мог не волноваться за Инь Юя. Медсестра за стойкой слабо улыбнулась ему и кивнула. На вип-этаже стояла абсолютная тишина. Все спали. Тиан Йен грустно оперся на стойку, вспоминая. Семья. Он помнил, как у них появился еще один брат. Тот, кто станет ближе к Хуа Чэнджу, чем все они. Тот, кто в каком-то смысле равен ему, потому что не слабее и не глупее. Тот, чья история так же полна боли и крови. Тот, кого он и его команда отчаянно пытались спасти. Тиан Йен всегда считал себя гением, непонятым и преданным. В Призрачном городе он нашел свое место и продолжил развиваться. Хуа Чэнджу создал ему все условия для этого. Но в тот день он был в отчаянии. Состояние молодого мужчины было настолько плохим, что он впервые засомневался в своем мастерстве. Он помнил состояние своего лаобана, и понимал, что обязан сделать невозможное. Он сделает. Запатентует потом это метод и озолотит их Империю. Но деньги Тиана Йена не волновали. Он знал, что его никогда не обделят, поэтому даже не считал их, считая, что его дело только медицина. Но в тот день, когда он спас Хэ Сюаня, и ему достались теплые слова от Хуа Чэнджу и его дружеские объятья, он вдруг постепенно понял, что начал приходить в себя и снова верить людям. У него есть не просто место, где он работает, у него есть дом. Медсестра нежно щелкнула его по носу. - У них все будет хорошо. А вот вам надо поспать. Тиан Йен кивнул. - Ты права, Ян Ян. У них была большая семья. Сколько сотрудников в Призрачном городе, но они все знают друг друга. Разве это можно представить? Но именно так и было. И больше никогда они не позволят “Небесному царству” калечить их судьбы.