Корпоратка. Искушения Мередит Стаут

      Когда Мередит пришла в себя, она сразу сощурилась, яркое солнце било ей прямо в глаза. Голова гудела как с похмелья. События прошлой ночи вспоминались постепенно, по цепочке. И когда она дошла до того момента, где русская девка вонзает нож ей в живот, тут же потянулась пощупать рану.       Рана была перевязана бинтом, наложен толстый тампон. Кровотечения, похоже, уже не было, но при шевелении место ранения все равно отзывалось болью. Мередит проверила автодок, но в нем кончился обезбол. Времени было половина седьмого утра, совсем неплохо, Мередит ожидала, что после такого ранения проваляется намного дольше.       Помещение было знакомо Мередит. Это квартира детектива Крепаковски, в свете дня она выглядела еще более, мягко говоря, холостяцкой. Мередит лежала на диване, на том самом, на котором последние недели Джеймс Крепаковски валялся целыми днями пьяный в отключке. В комнате стояли на полу бутылки, лежали носки, на спинках стульев висела одежда. Мередит слышала потрескивание, как когда на масле что-то жаришь, и улавливала аппетитный запах, перебивавший привычные запахи квартиры алкоголика.       А еще она поняла, что лежит под одеялом без плаща, в одном лишь белье от Афины Сворд. Плащ висел рядом, на спинке стула. Она медленно села на месте, стараясь не потревожить рану и прикрывая грудь краем одеяла. А потом подумала: нахрена?       Крепаковски явно меня всю уже и осмотрел и общупал, и голые сиськи, и пизду. Это ведь он меня зашивал, коновал хренов, в квартиру свою приволок, на диван спать уложил, а теперь на кухне стряпает, вы только полюбуйтесь, какой джентльмен! Ебать его в сраку!       Она откинула одеяло в сторону, осмотрела себя. Перебинтована рана была, может, немного грубовато, и бинта он явно пожалел, либо использовал остатки с самого дна аптечки, но вроде бы сделал все грамотно, с дезинфекцией, регенератом и препаратами для выведения токсинов.       Наряд ее сильно пострадал. Чулки были все порваны, туфли исцарапались, перчатки тоже порвались. Она выглядела как потасканная шлюха последнего сорта.       Мередит быстро дорвала и стащила с себя все нейлоновые лохмотья, оставшись полностью голой, в одних туфлях. Накинула на себя плащ, застегнулась.       — Джеймс!       Нет ответа. Только весело трещит на кухне масло.       Ладно, надо пойти отыскать его, а то небось уже с утра бухой валяется, сейчас всю хату себе спалит, хренов ухажер.       Но Джеймс, как оказалось, бодрствовал и даже неплохо выглядел. Если он и пил с утра, то совсем немного.       — Доброе утро, напарница.       Крепаковски как раз заканчивал с кулинарией, он нажарил свинины и наделал тако. Мередит признала: пахнет ароматно.       — Ну че, как позабавился вчера? Все понравилось или есть какие-то замечания, пожелания? Снизу получше, или сверху? Ну давай, делись, где я тебе понравилась больше?       — Если ты о том, как тупо ты подставилась под нож, то да, кривить душой не буду, было непросто. Кое-как остановил кровотечение, залил детоксином и зашил рану. Я понимал, что в больницу тебе нельзя, ведь тебе будет непросто объяснить, какого беса директор Стаут лазила по помойкам, и ее там на перо посадили.       Однако я понимаю, о чем ты говоришь. И если у вас в Милитехе все носят на задание такую «униформу», то я готов подумать еще раз над твоим предложением о работе. Угощайся. Тебе нужно восстановить силы, напарница.       Мередит ему злобно усмехнулась. Но не отказалась. Протянула руку, взяла тако, откусила. Неплохо.       — Это все из-за тебя, мудила! Эта телка меня почикала, потому что ты меня не страховал нихуя! А почему? Потому что ты был настолько бухой, что не смог накидать по рылу какому-то русскому объебосу! Ты вообще мужик, блядь, или не мужик нихуя? В драке коленки подогнулись?       — Знаешь, напарница, — Джеймс безразлично пожал плечами, продолжая жевать тако. — Мне пришлось в аптеку заскочить, чтобы поставить тебя на ноги. Я мог бы сгрузить тебя где-то на берегу залива и поехать кататься на твоем мустанге. Но я почему-то этого не сделал, здорово осложняя себе жизнь.       — Сколько денег истратил? — Мередит поинтересовалась издевательским тоном. — Двести эдди? Триста?       — Четыреста. Но ты должна принять во внимание то, что у меня и оставалось четыреста.       — Нищий принц потратил последние гроши на свою принцессу. Ты просто очаровашка, Джимми. Но это не отменяет того факта, что ты вечно бухая свинья.       — К твоим услугам. Если что, я уже давно отвык от вежливостей и не жду «спасибо».       Мередит улыбнулась ему одной из своих смелых улыбок. Нет, подумала она, он нормальный парень. С ним все в порядке. И он, в конце концов, спас мне жизнь, причем сделал это грамотно, не поднимая шума. Не повез в больницу, не вызывал никого. По-тихому.       — Ладно, Джимми. Все в порядке. Я не обижаюсь. Я вообще никогда не обижаюсь, я огорчаюсь. Но не в этом случае. Ты все сделал правильно, как сумел. Спасибо.       — У тебя голова не болит? Может, плеснуть?       Он показал бутылку вискаря.       — Раскалывается. Наливай. У меня в автодоке расходники сели, надо пойти подзаправиться. Но сначала обсудим план действий.       — Ты бы сперва умылась.       После того, как Мередит вышла из ванной, они, захватив тако и алкоголь, переместились в комнату, за журнальный столик.       — Джимми, — сказала Мередит. — Скажи только честно, я злиться не буду. Ты в меня хоть посовал, пока я в отключке лежала?       — Ты переоцениваешь свою сексуальность, напарница. Когда я принес тебя сюда и зашил, ты была вся в грязи и крови, изодранная, избитая. А меня, знаешь, больше возбуждает классика в миссионерской позе под одеялом без света.       Переоцениваю свою сексуальность, ах ты жопа такая. Неужели ты понял, куда меня можно бить?       — Козел, блядь. Но ладно, я от тебя другого и не ожидала. Ты из тех вонючих мужиков, которых окучивать надо, которым все всегда не так.       — Иначе я не был бы ментом.       Джеймс разлил алкоголь по стаканам. Выпили.       — Насчет Бестии, — сказал он. — Я знаю, кто это. Да и ты, похоже, знаешь. К ней просто так не подобраться. У нее много связей с Шельмами. Да и сама она на характер не сахар. У нее много боевиков, профессиональная охрана. Чтобы выцепить ее, нужны серьезные ресурсы. А задействовать силы Милитеха, как я понимаю, ты не можешь.       — Если там кто-то узнает, то меня на следующий день будут хоронить, Джимми. Любая подозрительная работа мне не по карману. Этот вопрос надо решать на улицах.       — Значит, я займусь. У меня есть пара мыслей. Я все-таки мент. У меня есть кое-какие знакомые в банде Шестая улица.       — Ага, отставнички-пенсионеры. Ты там себе местечко присматриваешь? Зовут?       — Ну, кое-какие предложения меня почти заинтересовали. Да и работает там народ как раз из моей лиги. Ну ты поняла, ветераны, силовики на пенсии. Я там за своего сойду легко.       — Только сильно не бухай. Я не могу себе позволить прогадить расследование из-за того, что Джимми нахуярился.       — Будь спокойна, напарница. На деле я держу себя в руках.       — Да, я тебе почти что поверила. Ладно. Теперь второй вопрос.       — Тигриные когти.       — Тигриные когти, — Мередит кивнула.       — Ну, что могу сказать. У тебя, скорее всего, не получится договориться с этой бандой или наехать на нее. Это этническая мафия, они не пускают в свой круг ни ниггеров, ни беляшей. Только гуки.       — Да это понятно, Джимми. Я и рассчитывала на войну. Надо прессануть их так, что они сами белый флаг выкинут. Я даже знаю, как.       — Поработаешь над Хромерами?       — Это мой тип людей, если ты понимаешь, о чем я.       — Понимаю. Ну все, решено. Тебе налить?       — Наливай.       Садясь в мустанг, уже немного нетрезвая, Мередит сразу набрасывала план операции. Но перво-наперво она собиралась заехать домой и переодеться. Около восьми часов она была дома. Дэнни как раз собиралась в школу. С рюкзачком на спине, в розовом топе с голым пупком и в джинсовых шортиках.       — Тетя! Ты и правда поздно! Хи-хи.       — Мы, старые кошелки, развлекаемся по-своему. Возраст уже не тот, чтобы после танцев проснуться, плюнуть в ладонь, растереть по волосам и пойти на лекцию.       — Тетя! Ты совсем не старая!       — Да, но некоторые виды предварительных ласк мне уже давно надоели.       Дэнни засмеялась.       — Тетя, от тебя пахнет алкоголем.       — Это запах секса, моя милая. Означает, что тебя заебали на работе.       Дэнни снова рассмеялась в ладошку.       — Тетя, можно, я поцелую тебя в губы? Мы так с подружками постоянно делаем.       — Хочешь, чтобы я стала твоей сучкой? Давай, тыковка, не стесняйся.       — Нет! Я просто люблю тебя, тетя!       — Да ладно, не оправдывайся.       Мередит привлекла ее к себе, положив руку на талию, легонько шлепнула по заднице и поцеловала прямо в губы. Но Дэнни в этот раз напирала, она закинула руки на плечи Мередит, обняв ее за шею, и играла языком. Как можно не пойти навстречу такой обаятельной малявке?       Когда поцелуй закончился, и Дэнни отстранилась, она так и не убирала рук с плеч Мередит. Они были примерно одного роста — наследственность у миссис Стаут из Техаса была безупречная, у нее получались девочки по шесть футов. Мередит — на каблуках, Дэнни в гигантских кроссовках с подъемом. В лицо своей тете Дэнни смотрела, приоткрыв губы, огромными, расширенными, влюбленными зрачками.       — Дэнни, как ты можешь так поступать с родной тетей? Я ведь тебя сейчас изнасилую.       — Но это не будет изнасилованием, если я согласна!       — Бегом в школу, а то пропустишь урок! Что я тебе говорила про математику?       — Уже бегу, тетя!       Дэнни, уходя, отправила ей воздушный поцелуй.       Мередит и сама была возбуждена до невозможности. С похмелья на трах так и пробирает. Да и тяжело сконцентрироваться, когда с тобой живет такая секс-бомба.       И ведь она, возможно, еще девственница.       Мередит поставила себе рамки. Не раньше того, как девочка опробует себя с бойфрендом. С молодым и красивым парнем. Только так и нужно терять девственность. А не со старой злой теткой.       Да я сама уже бухая, развезло на старые дрожжи. Это Крепаковски, козел, — ему что пил, что радио слушал. А меня еще и на фоне ранения растащило. Совсем берегов не вижу.       Мередит в своей спальне разделась, осторожно сняла повязку на ране — регенерат уже все сделал, на месте раны красовалась свежая, розовая плоть вокруг небольшого шрама. Принимать ванну Мередит пока не осмелилась, но в душе себе не отказала. Теплая вода смывала с нее грязь бомжацких заброшек.       Я живу в каком-то совершенно бешеном ритме. У меня выходной. А работы нужно сделать непочатый край.       Еще голая, лежа на кровати, Мередит набрала номер.       Исходящий вызов: Бутч Роудс, стратегическое управление.       — Мередит! Или я должен был сказать, «директор Стаут?»       — Бутч, я старых друзей не забываю.       — Чем могу быть полезен?       — По улицам у нас кто работает?       — Да в общем-то я, получается. Только финансирования не выделяют.       — Странно. Я думала, тебе дорога в экономическое управление. Ты же из тех людей, которые даже в Диснейленд ящик снарядов продадут.       — Да я что-то как себе представлю, что весь день бумажки печатаю, так и не хочется на повышение идти. Я тут у себя привык уже.       — По-онятно. Мечта американского мужика — устроиться работать охранником в будку и спать там, нихуя не делая. Понимаю.       — Хе-хе. Раскусила меня. Ну ладно, чем могу помочь, директор?       — Ты про «Красных Хромеров» слыхал?       — Конечно. Одна из самых крупных банд в Найт-Сити.       — Я думаю, с ними можно посотрудничать.       — Да, это было бы в твоем стиле, Мередит. После того выступления на телеке.       — Да я серьезно. У нас друзей-то нет на районе. Шестая улица, может, как-то смахивает на приятелей. Но больше — никто. В то время как у Арасаки есть ручная банда, и остальных прикармливает.       — Мередит, если хочешь что-то двигать в этом направлении, я за тебя обеими руками голосую.       — Отправь мне данные на Хромеров. Я там сама поработаю, потом тебе сообщу, вышло — не вышло.       — Добро, старина, уже пересылаю.       Красные Хромеры, или полностью Легион Красного Хрома, — банда, контролирующая Нортсайд. Время от времени ее боевики заползают в Уотсон, Маленький Китай и Джапан-Таун — почесать кулаки. Банда многочисленная, крайне популярная среди молодежи и очень агрессивная. В нее идут в основном молодые белые мужчины.       Не настолько дурная, как Мальстрем, но и не без своих приколов. Засчет своей прямой повестки гораздо более понятна молодежи.       Мередит даже долго искать не пришлось — полчаса покаталась на границе Нортсайда и Уотсона, сразу нашла. По улице валила безумная, вооруженная битами и пистолетами толпа в красно-коричнево-черных шмотках. Человек тридцать, не меньше.       — Слава Америке нахуй!       — ЗИГ ХАЙЛЬ!       Вся толпа в едином порыве выстрелила вытянутыми руками вверх, в римском приветствии — тянулись к солнцу, прославляя Америку.       — Пизди пидоров! Пизди гуков! За Америку!       — ЗИГ ХАЙЛЬ!       — Бей чертей — спасай Найт-Сити!       — ЗИГ ХАЙЛЬ!       Мередит, стоя на светофоре, пока банда валила через пешеходный переход, с улыбкой постукивала ноготками по рулю.       Из мальчиков может выйти толк.       Соображают они в верном направлении.       Вот бы порулить такой бандой.       Она дождалась зеленого, потом завернула вслед за толпой. Долго преследовать не пришлось — Хромеры остановились в ближайшем переулке. Они, оказалось, поймали шельму, отмудохали, протащили по району, и, теперь, видимо, придумывали, что еще с ней можно сделать.       Мередит вышла из машины, хлопнула дверцей. Это все происходило прямо на их глазах, они стояли на разных сторонах улицы, а простой люд уже давно свинтил, увидев, что хромеры идут. Она пошла к ним через дорогу, ей навстречу вышли двое боевиков.       — Леди, че тут трешься? Лучше сдристни по быстроляну. Тут американская разборка идет.       Мередит подняла солнцезащитные очки.       — Не узнаешь?       — Нихуя, братан, это же Мередит Стаут, я ее в телеке видел! Че, мэм, хотите позырить, как мы щас эту блядь почикаем?       — Где ваш «фюрер» обитает? У меня к нему дело есть.       — Восемьдесят восьмой-то? А хрен его знает!       — У вас что, штаба нет? Вы что за банда такая?       — Ага, так мы тебе и сказали, где у нас штаб.       — Да ладно вам, мальчики. Я приехала с миром. Одна. И хочу предложить твоему боссу выгодную сделку. Тебе разве самому не хочется по улицам гонять со стволом от Милитеха, а не с говняком, который ты на помойке нашел?       Хромеры неуверенно переглянулись, почесав репы. Один пожал плечами, другой кивнул.       — Восемьдесят Восьмой, скорее всего, по каким-то своим делам умотал. Он то и дело пропадает, хрен найдешь. А может, вообще просто по бабам поехал, гы-гы! Но ты, леди, обратись в бар Газенваген, он, бывает, там зависает, ну или кто-то из наших пацанов точно там будет. Они тебя сориентируют. Это там подальше, в Нортсайде, на Аргайл-стрит.       — Спасибо, ребята. Сильно не озоруйте, менты бдят.       — Да нам по барабану на ментов. Зиг хайль, мэм!       Отъезжая, Мередит видела, что хромеры в переулке уже перекидывают веревку через газовую трубу. Видимо, наконец договорились об участи пойманной шельмы. Закон улиц прост и суров: не попадайся.       Бар «Газенваген» Мередит нашла быстро. По вывеске с двумя молниями, выполненной готическим шрифтом, и кучке хромеров, торчавших на входе, было ясно, что бар этот ориентирован на «особую», конкретную публику. Мередит остановилась на другой стороне улицы. Было еще утро, движение в этом районе было слабым, прохожих тоже почти не видно. Она перешла пустую дорогу, сразу обращая внимание привратной охраны на себя.       — Етить… Зиг хайль, красотка! Че, может по пивку?       — Твой босс на месте? У меня к нему дело.       — Восемьдесят восьмой-то? Ты одна из его телок, что ли?       Эти ребята, похоже, были не из самых сообразительных представителей белой расы. Мередит молча указала взглядом на эмблему Милитеха на своем бронике, затем с издевкой посмотрела в лицо бритоголовому.       — Ого, нихрена себе.       — На месте Восемьдесят Восьмой или нет?       — Да, только недавно приехал.       — Auf wiedersehen, — бросила Мередит, проходя мимо них.       Бар располагался в подземном помещении, довольно объемном, он мог вместить серьезную толпу народу. В утренний час хромеров было тут немного. Это место служило банде в качестве полевого штаба, тут они организовывались в отряды и планировали свои операции. Если, конечно, то, чем они занимались, можно назвать операциями. Обычно они просто обговаривали, кого идем мочить на этой неделе.       Легион Красного Хрома был самой агрессивной и воинственной бандой в Найт-Сити. Если другие крупные банды занимались неким бизнесом и бодались друг с другом из-за финансовых интересов, то этих гораздо больше интересовала сама по себе драка. Их целью было установить свой контроль над городом и вычистить его от всех тех, кого по их кодексу требуется ненавидеть. По понятным причинам в Нортсайде практически не проживало людей азиатской внешности.       Впрочем, чтобы напасть и на не-азиата, они долго повод не выдумывали. Хромеры враждовали со всеми бандами в Найт-Сити, исключая, пожалуй, только Валентинос — они территориально не соприкасались, поскольку базировались на разных концах города, Шестую улицу — с этими у них имелось немало общих убеждений, а также «Животных» — этих остерегались.       Главарем Красных Хромеров был «Восемьдесят Восьмой», Эйрик «88» Эйнарссон.       [88 — Eighty-Eight, как Eirik Einarsson. Ну а смысл, стоящий за этой цифрой, пожалуй, в разъяснении не нуждается.]       Спросив у бармена, на месте ли босс, она получила лаконичный ответ — тот мотнул головой, указав в сторону уединенного алькова в дальней части бара. Эйнарссон сидел там, раскинувшись на красном диване, в компании двух молодых девочек.       Мередит приблизилась. Эйнарссон сидел без охраны, видимо, считал свою крепость достаточно безопасной или просто не думал, что кто-то может заявиться валить его. Девушки в его лапах были прямиком из старшей школы, лет по 16 — 17, в таком возрасте страшно заводит все, что связано с мускулами, дерзостью и битьем лиц, а этим Хромеры и славились. Ну а сам Эйнарссон небось уйму эдди истратил, чтобы создать себе внешность скандинавского бога.       Он носил красный спортивный костюм от Avante. А как известно на улицах Нортсайда, стильный спортивный костюм дает огромный бонус к авторитету. По тому, в какой спортивный костюм одет бандит, разбирающийся человек легко определит его статус и положение в иерархии. Костюм главаря Легиона Красного Хрома превосходно подчеркивал могущество уличного фюрера севера Найт-Сити.       Правая рука Восемьдесят Восьмого представляла собой внушительный имплант из красного хрома. Наметанный глаз Мередит сразу же определил в нем высококлассное военное оснащение. Имплант надежный, многофункциональный, не исключено что со встроенным оружием, хотя оружием он был и сам по себе. Обычный человек едва ли переживет удар в лицо такой кибернетической рукой.       Но наиболее опасным в облике главаря красных хромеров было, конечно, его лицо. Заостренный скандинавский нос, тонкие усы ниточкой, точно лезвие бритвы. Прямые скулы, холодный взгляд. Об это лицо можно было порезаться.       Мередит остановилась перед ним, они уже мерились взглядами. Она с издевкой изобразила малое римское приветствие:       — Зиг хайль.       Эйнарссон усмехнулся. Кивком дал понять своим спутницам пойти прогуляться, затем показал Мередит присаживаться.       — Милитех, да? Всегда интересно послушать, с чем пришла корпоратка. Тем более сама Мередит Стаут.       — Я слышала, вы гуков не любите. — Мередит села, закинув ногу на ногу.       — Может, тебе как-то подсобить? Посодействовать?       — Это как, например?       Она движением руки, как бы подчеркивая очевидное, указала на эмблему Милитеха на своей форме.       — Стволы нужны? Броня? Хром? Я тебе могу пару самосвалов организовать. Всю свою банду нарядишь по последнему писку моды.       — В чем причина такой щедрости?       — Да я скажу тебе прямо, я хочу с тобой поработать. Зови меня просто Мередит. А я тебя буду просто Эйрик звать, по рукам?       — И что от меня требуется… Мередит? Я что-то не припомню, чтобы корпорации занимались такой благотворительностью.       — Да ничего особого, все то же самое, чем обычно занимаетесь. Просто темпа немного прибавишь. Я хочу, чтобы вы как следует трахнули Тигриных когтей. Чтобы они прямо почувствовали. Чтобы весь Джапан-Таун на ушах стоял, чтобы гремело, блядь, с утра до ночи.       — Хочешь, чтобы я пошел на них войной?       — Да вам же самим это нравится. Я что-то не думаю, что тебе повод нужен, чтобы с ними покусаться. Но если нужен, то могу тебе кое-что поведать. Помнишь, пару месяцев назад один твой пацан свинца себе в голову пустил? Нашли на заброшенном заводе, здесь, в Нортсайде.       — Фредди? Да, помню его. Не знаю, что ему в голову взбрело. Но он всегда дурной был.       — А я тебе скажу, что. Это не от неразделенной любви, а оттого, что он не хотел предавать тебя и свою банду. Я работаю сейчас с одним ментом — частным детективом. Он как раз вел его дело, пока еще в ментовке работал. Твоему Фредди вкололи Черной Смерти и вживили имплант, который управляет разложением капсул, содержащих инфекцию. Они сделали из твоего преданного человека крота, чтобы он сдавал ваши операции. Угадай, кто? Правильно, Тигриные когти. Мне надо, чтобы ты выяснил, что это за делец у них такой хуйней занимается. А еще — где он эти устройства берет.       — И тебя это интересует, потому что…       — А ты об этом поменьше думай. Это уже наши корпоратские дела. Я тебе предлагаю выгодную сделку. Ты получаешь дохрена, я получаю немного, но тоже обманутой себя не чувствую. Я могла бы сходить с похожим предложением к кому-то другому, если тебя совсем уж не интересует.       — Когда сможешь доставить товар?       — Да хоть сегодня. Тебе позвонит мой менеджер по операциям — ему скажешь, чего и сколько вам нужно. По важным делам звони мне напрямую.       — В таком случае, могу тебе пообещать, Мередит. Ты не будешь разочарована.       Она хищно ему улыбнулась.       — Я уж надеюсь.       В нем что-то есть, думала она, садясь в мустанг.       Да, определенно, что-то есть. Понятно, что молодые девочки в нем находят. Но и кого-то более опытного Эйнарссон зацепить умеет.       Многие будут вопить, что это неправильно, что это плохо, что это настоящее преступление — связываться с такими людьми.       Но давайте честно.       Только правда честно.       Какая девушка не мечтает о том, чтобы ее изнасиловал фашист?       Некоторое время у нее ушло на то, чтобы отдать распоряжения и согласовать документы. Сама по себе ее деятельность ни у кого вопросов вызвать не должна. Подкинуть оружие то одним, то другим в своих интересах — такое в Милитехе было делом привычным. Такие решения принимались даже менеджерами уровня гораздо ниже ее. Надо лишь потом отчитаться об успехах. Но кому требовать отчеты с нее? Такая мелочь останется в корпе незамеченной — директор просто решила поразвлечься, посмотреть, что выйдет.       Она уже размышляла, как проведет остаток свободного дня, как вдруг ей позвонила Кэсс.       Входящий вызов: Кэссиди О’Коннел.       — Что такое?       — Я пасу вашу племяшку в школе, маам…       — Да, что там?       — Тут подъехал кое-кто и стоит. Это ваш бывший босс, Осабанос, ежже.       Пару мгновений Мередит обдумывала услышанное. Сердце кольнуло холодом.       — Он на машине Милитеха приехал?       — Нет, на своей.       — Паси его в оба. Пушка с собой есть? Я имею в виду посерьезнее пистолета. Отлично, держи его на мушке. Обо всем сразу докладывай мне. Я сейчас подъеду.       Мередит вдарила по газу.