дом, не имеющий геолокации.

Нил Джостен успел забыть, как больно ощущаются потери. К хорошему привыкаешь несправедливо быстро, а вновь падать с высоты, на которую тебя закинули последние годы твоей жизни, оказывается почти невыносимо. Это даже смешно. Он знает бесконечное множество способов выжить в самых экстремальных условиях, профессионально обладает любым видом колюще-режущего оружия и способен заткнуть любого придурка, и плевать, если он окажется главой какой-нибудь преступной группировки. Но он оказался не готов к тому, что Эндрю Миньярд не всегда будет студентом университета Пальметто и лучшим голкипером «Лисов». Эндрю Миньярд не может остаться с ним на излюбленной крыше до конца их совместного существования. Жизнь за пределами Пальметто и Колумбии приближается к Миньярду с неприличной скоростью, и Нил хочет вцепиться в него мертвой хваткой, спрятать внутри себя и никому не показывать. Но главной проблемой было то, что он ценил Эндрю Миньярда. Он доверял ему, заботился о нем, восхищался им и желал той самой лучшей жизни. Жизни, которую Эндрю заслужил еще будучи маленьким мальчиком, но в итоге остался лишь с перебинтованными руками и расколотым сердцем. Последние годы главным, и самым сердечным занятием Джостена была сборка кусочков этого сердца в единое целое. Оставалось лишь надеяться, что у него получилось. У Нила Джостена, с его бесчисленными уродливыми шрамами на щеках и дрожащими после сна руками. Нил смотрит на часы и давит в себе болезненный стон. Эндрю уедет завтра утром и оставит после себя сладкие воспоминания вперемешку с горьковатыми сигаретами. Да, Нил украл у него одну пачку. Миньярд заходит в их комнату, стабильно невозмутимый и спокойный. Большая часть вещей собрана, и Нил уже чувствует, как его душа пустеет вместе с комнатой. Сколько им предстоит пробыть в разлуке? Не станет ли эта разлука вечной? Захочет ли Эндрю пойти на это испытание, или решит начать совсем новую и чистую жизнь? Джостен желает ему этого. Теплого, искреннего счастья, а боль в груди Нила может и подождать. Это не так важно. —Я буквально слышу, как ты думаешь. Это отвлекает. -Миньярд разворачивается лицом к юноше и сдерживает вздох. Нил сейчас- абсолютный беспорядок. Он собирается исправить это. Эндрю берет Джостена за запястье и мягко подталкивает к кровати. К их кровати. Нил беспрекословно следует за ним, впитывая каждую секунду, отведенную им. Старший парень садится на потрепанный жизнь и многочисленными проверками на прочность матрас, усаживая Нила на собственные колени. Молча, но уверенно. Они провели не один год, изучая и расширяя границы друг друга. Каждый этап все еще был хрупким и шатким, но ребята никогда не торопились. То, что они построили друг с другом- первая вещь в их жизнях, к которой они относились так бережно. —Рассказывай, Нил. Ты слишком долго держишь это в себе. -Эндрю все же вздыхает и ведет рукой по израненной щеке. —Говори все, что есть у твоей глупой голове. Я не буду тебя останавливать. —Тебе не понравятся мои слова. -Нил жмется к нему, вновь охваченный отчаянием от осознания неизбежности скорого расставания. —Я прошу тебя рассказать. -Эндрю Миньярд никогда ни о чем не просит, но Джостен- одно сплошное исключение в его жизни. —Мне страшно. И этот страх несравним с тем, что я чувствовал в бегах, или когда за мной пришел отец. Этот страх другой, он будто идет прям из сердца. Я прожил в неизвестности все время, но именно сейчас она пугает меня до нездоровой дрожи. Я чувствую себя ненормальным. —Это стабильное состояние для тебя. -Миньярд запускает руку в его перепутанные волосы и неспешно разбирает их, зная, как хорошо это успокаивает Джостена. Он так хорошо изучил его. —Я не хочу обрекать тебя на всю эту историю с расстоянием, но во мне нет сил закончить это между нами. Кажется, я скорее получу пулю в лоб от Якудзе, чем сделаю это. Эндрю не отвечает. Вместо этого, он достает из своего заднего кармана небольшой ключ и вкладывает его в руку пораженного парнишки. —Плевать, где я буду находиться. Если это мой дом- то и твой тоже. Вот, как это работает. Нил всего лишь человек, как он должен справиться с этим потоком чувств? Как он должен справиться с этим невероятным мальчиком, который вновь дарит ему дом прямо сейчас? Он никогда не знал, что такое дом, но дважды подарил его Джостену. —Ты готов сделать это, Эндрю? С расстоянием на неизведанный срок? -Нил сжимает ребристый ключ в руке и зажмуривается, лишь бы не заплакать, как ребенок. Его отучили от этого еще в раннем детстве, он не должен начинать сейчас. —Я делал вещи и похуже ради тебя. Это да, Нил. С тобой это было да, с тобой это да прямо сейчас, и будет несмотря на помехи с расстоянием. Нас связывают не «лисы» и не экси. —Я ведь уже как-то говорил, что ты потрясающий? —Избавь меня от этих воспоминаний. Нил тихо смеется и прячет ключ в карман заношенной толстовки. Конечно, она принадлежала Эндрю. Последние пару недель он носил исключительно его вещи. —Эндрю, да или нет? —Да. Сегодня на все «да». У Джостена кружится голова от того, как много ему позволили. Он действительно неспособен справиться с этим. Они плохо выражали чувства словами, но они отлично научились заменять их действиями. Именно поэтому следующий час, лицо Миньярда неоднократно покрывалось различными поцелуями. Совсем нежными и легкими, чуть более кусачими и смелыми. Нил чувствовал, и передавал свои чувства Эндрю. С каждым прикосновением в голове вертелось лишь бьющееся «я люблю его». Любит. Он не знал, что это, но порхающие чувство внизу живота от каждого поцелуя даже спустя такой длительный срок подсказывало, что именно любовь наполняет его тело. Нил шепчет три слова в своей голове и вжимается в Миньярда, дрожит от прижимающих в ответ рук. Повязок нет, лишь белые, выученные наизусть Джостеном полосы. Нил больше не боится расстояния. Он последний раз крутит в голове «я люблю тебя», прежде чем тихонько признаться в ухо мальчишке с перебинтованным сердцем: —Я надеюсь приехать домой как можно скорее.