Крысолов

Цукаучи Наомаса переживает самый необычный срыв. Он не может поверить в то, что смотрит. Он лишился сна. Мидория был прав, ему нужно лучше заботиться о себе. Но Санса смотрит то же самое, что и он. В ведомстве следят за тем же, что и он. Черт возьми , почти четыре миллиона человек посмотрели то же самое, что и он, к тому моменту, когда он наконец узнал о том, что произошло. Крысолов сражается и проигрывает какому-то случайному преступнику, а затем в кадр вальсирует никто иной, как Яги Тошинори, и драка заканчивается тем, что ему не остается ничего, кроме как подать голос. А затем он, как и 4 миллиона других людей, наблюдает, как Крысолов снимает маску, чтобы попросить подпись. Яги соглашается. Наомаса не может удержаться от смеха. - «Я убью его». Санса смотрит на него, в его прищуренных глазах светится беспокойство, но Наомаса лишь продолжает хихикать, тянясь за телефоном. Прозвучит несколько гудков, прежде чем на другом конце линии раздастся щелчок. Он не ждет ответа. - «Ты умер для меня». Тишина. - «Извини? Цукаучи-сан, это ты, не так ли? Я-» «Я не могу поверить, что ты позволил этому мальчику уйти!» - Детектив шипит, понизив голос. Наомаса слышит слышимое смятение на другом конце линии. - «Мальчик? Боюсь, тебе придется быть более конкретным, друг мой». «Мальчик!» - Цукаучи снова подчеркивает, повышая голос. - «Крысолов! Ребенок с трубой и разноцветными глазами! Черт! Человек, чью маску ты подписал! Черт возьми, Тошинори!» - Есть паузы, во время которых детектив втягивает воздух, тяжело дыша. Он просто так расстроен. Разочарован этой работой, этим ребенком, тупиками. Он разочарован отсутствием улик, ДНК и всего, что могло бы указать на то, кто такой Крысолов и почему он делает то, что делает. Его расстраивают поздние ночи и ранние утра, телефонные звонки о ложных наблюдениях и информация о том, что герой номер один Японии дал этому мальчику свой чертов автограф. — «Знаешь, как долго я пытался доставить его в участок?» - Наомаса выругался, привлекая настороженные взгляды окружающих. Они выглядят удивленными. Он не из тех, кто кричит. Он пытался лучше заботиться о себе после разговора с Мидорией, мальчик был прав. Но он может сделать очень многое, а забота о себе станет пренебрежением, и люди, которых он пытается защитить, начнут страдать от этого. Он грубо дергает себя за волосы и падает обратно в офисное кресло, а Санса смотрит на него с жалостью. На мгновение наступает глубокая тишина, прежде чем детектив издает утомленный вздох. — «Извини, это было неуместно». Цукаучи слышит шарканье на другом конце динамика. - «Не нужно извинений, ты звучишь очень расстроенным. Скорее, мне кажется, что это я должен извиниться? Что такого было в том молодом человеке, которого я встретил на днях?» Наомаса глубже опускается на свое место, откинув голову назад и глядя на испещренный рябями потолок над головой. - «Он линчеватель по имени Крысолов. Мы предполагаем, что он примерно того же возраста, что и дети, которых ты скоро будешь учить». «Линчеватель?» — спрашивает герой, слегка кашляя. Он чувствует вкус меди на языке. - «Такой молодой?» «К сожалению». Герой садится на одну из ближайших скамеек, стоящих вдоль края пляжа. - «Я просто предположил, что это какой-то новый подпольный герой. Я знаю, ты сказал, что недавно начал преследовать молодого линчевателя, но я думал, что ты уже поймал его». - Еще один кашель, больше меди. Наомаса позволяет глазам закрыться. - «Спасибо». «Я ничего не имел в виду, я просто удивлен, что он все еще доставляет проблемы, будучи таким молодым». «Ничего,» — вздыхает детектив. — «Все на участке этому удивлены. Санса считает, что его причуда - это своего рода небольшое увеличение удачи, и, честно говоря, если он продолжит в том же духе, мне, возможно, придется начать с ним соглашаться». Тошинори издает тихий смешок. — «Когда-нибудь тебе придется рассказать мне об этом подробнее». - Наступает минута молчания. - «Знаешь, мы давно не виделись, как насчет завтрашнего обеда?» «Мне кажется, ты что-то забыл, Тоши». «Что-то забыл? Чт- А! Ты прав, конечно, мои извинения. Как насчет послезавтра?» «Звучит неплохо.»

***

Мидория ходит взад и вперед по комнате Рео прямо за спиной старшего подростка. Поздняя ночь пятницы, 1:56 ночи, прошла неделя с момента его встречи с героем номер один, и сияние улыбки этого человека наконец-то померкло настолько, что открыло то, что Мидория был слишком ослеплен, чтобы осознать в своем оцепенении. - «Я ничего не получил от этого бывшего якудза! Он мне ничего не сказал, и я был слишком потрясен, чтобы вспомнить до того, как приехала полиция! Ты хоть представляешь, сколько денег мне пришлось выложить за информацию об этом чуваке?» «Наверное, слишком много». — бормочет Цукаучи, занятый пайкой одной из самых деликатных частей своего нового проекта. «Слишком! И мне потребовалось так много времени, чтобы выжать информацию из Гирана, а теперь…!» «Мидория,» — говорит Рео, перебивая собеседника и привлекая его внимание. — «Тебе больше не о чем беспокоиться?» «Что?» — тупо спрашивает он. - «Что ты имеешь в виду? Выяснить, где они держат эту девочку - единственное, о чем мне сейчас стоит думать». «Мидория,» — ровный тон семнадцатилетнего парня. - «Настал сезон вступительных экзаменов». Младший мальчик перестает ходить, тупо глядя на плакат Ингениума перед ним. «Так что, если только ты не решишь вообще перестать ходить в школу, что, я уверен, только усилит твою подозрительность в списке подозреваемых Крысолова, я думаю, твои вступительные экзамены также будут очень важны». Мидория сдувается. - «Они завтра». «Завтра? Что завтра?» - Рео на мгновение откладывает свои инструменты и поворачивается, чтобы посмотреть на младшего мальчика через плечо. Он видит пестрые глаза Мидории, и этого достаточно, чтобы уловить смысл его слов. - «Подожди, что значит завтра?! Почему ты здесь?! Зачем ты бегаешь по городу, если завтра вступительные?!» Пятнадцатилетний подросток осторожно садится на край кровати старшего подростка. Он позволяет голове упасть на руки. - «Я не хотел об этом думать». На этот раз Рео встает и начинает расхаживать. - «Я- подожди. Ты… Ты поэтому так много в последнее время бегаешь по городу?» Он неохотно кивает. «Мидория!» «Можем ли мы просто не говорить об этом, пожалуйста?» - Его слова заглушаются руками. «Нет. Нет, послушай меня. Ты волнуешься. Это нормально. Это нормально. Но завтра у тебя все будет хорошо, ладно? Просто... Просто поучись как можно больше, ляг спать вовремя и... и больше никакого линчевательства, пока не сдашь экзамены!» Мальчик еще глубже погружается в себя, неохотно кивая. Рео ждет немного, прежде чем мягко присесть рядом со своим другом, положив руку ему на спину. — «Ты умный парень, Мидория. Ты отлично справишься». «Уже зови меня Изуку». — бормочет мальчик, приглушенно. Цукаучи смеется. — «Тогда уж Зуку». Мидория усмехается, подталкивая другого локтем. - «Не торопись, РеРе ».

***

Этим утром Мидория чувствует себя онемевшим, идя в школу. Его внимание то увеличивается, то ослабевает с течением времени. Он может только есть свой обед и полностью пропускает пятый урок, предпочитая сидеть на крыше и погружаться в свои мысли. "Ты действительно веришь тому письму?" — шипит голос в его голове. - "Говорит тебе подать заявление на другой факультет? Пойми намек, Деку, им не нужен такой беспричудный человек, как ты, в их школе". - Он смеется, сверкая чеширской ухмылкой. - "Оценки не имеют значения. Все дело в репутации и признай это. У Мидории Изуку ее нет". Подросток вздыхает, прислонившись к перилам и глядя на море серых зданий, простирающееся на многие мили. Он желает, чтобы голос исчез. Желания никогда никуда его не приведут.

***

На следующий день льет. Снаружи дождь льется ручейками с балкона наверху, а Инко парит вокруг него. Она бегает туда-сюда, принося ему то и это, поправляя ему волосы, поправляя одежду. Она обнимает его, целует и нежно вкладывает ему в руки зонтик. - «У тебя все получится, сладкий». — вот что она ему говорит. «У тебя все получится!» - это то, что отправляет Рео. Мидория не верит ни одному из них. Изуку умный. Он знает это. И после многих лет тренировок и месяцев линчевательства он также силен. Но ничто из этого не меняет того факта, что Мидория Изуку лишен причуд. Ничто и никогда этого не изменит: ни хорошие оценки, ни хорошее поведение, ни добрые намерения, ни пустые молитвы. Ему уже однажды отказали в поступлении в UA из-за отсутствия причуды. Его надежды и мечты так легко были разбиты несколькими листами бумаги. Что для них было и во второй раз так сделать? По пути на вокзал дождь стихает до тихого стука по его зонтику, но ревущий дождь возобновляется, как только он оказывается под укрытием. Он ударяется о корпус поезда, и Мидория наблюдает, как капли дождя бегут друг по другу по оконным стеклам. Вторая капле течет впереди первой, когда поезд останавливается. Он задается вопросом, кто из них выиграл бы, если бы было больше времени. Дождь продолжает лить, пока Мидория останавливается возле станции. Он не готов к тому, чтобы ему снова отказали. Он не знает, сможет ли он это выдержать. "Тебя отвергнут, и это сломает тебя. Ты не сможешь с этим справиться. Сдавайся сейчас. Избавь себя от боли". Изуку не думает, что ему когда-либо в жизни так сильно хотелось слушать этот голос. Хотя он и не слушает. Он не может. Отказ – это страшно. Но не пытаться – тем более. Справа от него стоит ребенок, который останавливается рядом с ним и с гримасой смотрит на падающий дождь. Очевидно, что у него нет зонтика. «Куда ты направляешься?» - Мидория не знает, что заставляет его задать этот вопрос. Мальчик удивленно смотрит на него красными любопытными глазами. - «В Юэй». «Ты тоже идешь на вступительные на общеобразовательный курс?» Незнакомец кивает, почесывая затылок с застенчивой улыбкой с акульими зубами. - «Ага. Я слышал, что вступительный экзамен на курс героев жесткий, и я не совсем уверен в своей причуде, поэтому решил, на всякий случай, подать заявку на оба курса». Мидория оживляется при упоминании причуд. Он цепляется за это, использует эту идею как отвлечение, что-то, что отвлечет его от неминуемой гибели. — «Ты не возражаешь, если я спрошу, какая у тебя причуда?» «Ну, конечно,» — мальчик чешет подбородок. — «я могу сделать кожу более твердой, но не более того». Мидория кивает вместе с ним, улыбка медленно появляется на его губах, когда он вытаскивается все дальше и дальше из тьмы, в которую оказался ввергнут пятнадцатилетний парень. - «Ты так говоришь, как будто в этом нет ничего особенного, но на самом деле это звучит как действительно универсальная причуда. Определенно отлично подходит для работы героя. Очевидно, я не знаю всех тонкостей, как ты, но что-то подобное хорошо как для защиты, так и для нападения. Вероятно, это не так бросается в глаза, как некоторые другие причуды, но это не так уж и важно». - Гром тихо гремит вдалеке. - «Плюс броский не всегда означает удобный для пользователя. Я знаю человека, у которого есть очень громкая и яркая причуда. Он может создавать взрывы в ладонях и в детстве он был очень популярен. Но теперь из-за его причуды ему нужны слуховые аппараты. Я слышал, что у Сущего Мика тоже похожая ситуация». Мальчик хмурится. — «Я понимаю, что ты имеешь в виду». Мидория смотрит на него, мягко улыбаясь подростку. - «Не сомневайтесь в себе слишком сильно. Просто делай все, что в твоих силах, и если этого все еще недостаточно, то все, что тебе нужно сделать, это стать лучше, верно?» Глаза другого сверкают. — «Знаешь, это звучит действительно мужественно». Изуку усмехается, напряжение в его плечах наконец исчезло. - «Хочешь дойти вместе? Было бы отстойно проходить экзамен в мокрой одежде». Его улыбка возвращается. - «Это было бы здорово! Спасибо чувак!» Гром гремит над головой, дождь стучит по полотну его зонта, по тротуару и по той части плеча, которую он оставляет торчащей, чтобы другое не намокло. Разговор затруднен из-за всего этого шума, но они делают это, пока не замечают вырисовывающуюся фигуру Юэй. Приближаясь, темные облака отражаются в тысячах окон. Это внушительное здание, и отражение неба создает смутное ощущение, что оно простирается до небес. Такое ощущение, будто он отгоняет его, отчаянно пытаясь заставить повернуть назад. Но двое незнакомцев идут вперед, укрывшись под зонтиком Всемогущего. Он выглядывает из-под края и смотрит на затуманенные дождем очертания школы, когда они проходят под ее передней аркой. Ему приходится заставлять себя не останавливаться и не смотреть. Экзаменаторы пристально наблюдают за ними, когда они проходят: некоторые бегут с сумками с книгами на головах, другие спокойно идут под собственными зонтиками. Их взгляды, кажется, спрашивают, почему он здесь. Он задает себе тот же вопрос.

***

Мидория и мальчик, Киришима Эйджиро, расходятся, как только попадают в здание, и оба распределяются по разным аудиториям. Их разлука ощущается как еще один гвоздь в его гробу, еще одно молчаливое сообщение о том, что ему здесь не место. Его отправляют в комнату вместе с тридцатью пятью другими участниками тестирования. Здесь тесно. Им нет никакого дела до того, что их всех затолкают в одну комнату неизвестно на сколько времени. Мидория задается вопросом, сколько еще таких комнат есть. Вокруг него тихий шум активности. Девушка рядом с ним тихо бормочет про себя, читая материал, в то время как мальчик, с мутантной причудой, злобно стучит карандашом по краю стола. Нога Мидории тревожно подпрыгивает. Сколько человек ежегодно поступает на общеобразовательный курс? На курс героев поступило сорок человек. А как насчет остальных? Он не может вспомнить. Его нога подпрыгивает быстрее. "А это важно?" — шипит голос. - "Ты не пройдешь. Сдачи экзамена недостаточно". И Мидория знает, что голос прав, знает, что прохождения одного испытания будет недостаточно, чтобы осуществить его мечту. Его упорный труд никогда раньше не имел никакого значения. Почему он должен сейчас? Другая его нога начинает подпрыгивать в тандеме, повторяя ускоряющийся темп другой. Его надежда тает. Затем герой Снайп заходит, чтобы начать осмотр, и его желудок сжимается. Мидория чувствует, как призрачные наручники сковывают его запястья. Сейчас больше, чем когда-либо, у мальчика возникает чувство отчужденности. Он линчеватель в логове героев, пытающихся играть в то, кем они были с рождения. Он провел все свое время, пытаясь втиснуться в те роли, которые призваны выполнять люди здесь. Он здесь изгой. Слова «беспричудный», «бессильный», «слабый» вторгаются в его чувства. На вкус они кислые, пахнут гнилью. Они звучат как сломанное пианино. Струны распутываются и лопаются с силой хлыста кнута. Экзамен начался. Мидория хочет, чтобы земля поглотила его.

***

Экзамен долгий и утомительный. Во всяком случае, Мидория умен, но из-за страха он часто сомневается в своих ответах. Одного этого экзамена может быть недостаточно, чтобы попасть в Юэй, но это его единственный шанс. У него нет другого выбора. Это испытание — его последняя надежда, его единственная надежда. "Ты потерпишь неудачу". — шипит голос. Мидория отказывается верить в это. Он не может себе этого позволить.

***

Во время тестирования есть небольшой перерыв. Это дает участникам достаточно времени, чтобы воспользоваться туалетом, перекусить и попить. Мидория не думает, что смог бы что-нибудь съесть, даже если бы захотел. Однако он делает небольшие глотки воды. Это дает ему возможность чем-то заняться, на чем сосредоточиться. Дождь на улице продолжается. Он бы почувствовал сонливость, если бы не нервная энергия, наводняющая его организм. Слева от него девушка тихонько кушает небольшой пакетик с крендельками, справа от него приглушенными голосами переговариваются двое студентов. «Я слышал, его причуда — контроль над разумом!» - Мидория слушает их праздный разговор. Слегка поворачивает голову, когда слышит произнесенное слово «причуда». «Но только на крыс». - Он делает паузу, ловя озорную усмешку краем глаза того, кто сделал это замечание. Его друг издает тихий хныканье. - «Нет чувак! Я серьезно! Все постоянно говорят о том, что никогда не видели, чтобы он использовал причуду. Но что, если это потому, что они не могли вспомнить! Мол, в этом столько смысла! Подумай об этом!» «Ну смотри, это буквально от его имени. В истории о Крысолове он контролировал крыс, верно? Подумай об этом». Мидория замирает, напрягаясь на своем месте. Они говорят о нем. Голос в его голове поднимается. - "Но это не так". - Его пасть со скрипом открывается. - "Никому нет дела до тебя. Все, что их волнует, это Крысолов". Мидория хмурится. Его ответ: "Я и есть Крысолов" очевиден. "Но так ли это?" - это вопрос. - "Крысолов больше, чем просто человек, тебе не кажется? Такой беспричудный Деку, как ты, не смог бы оправдать ожидания, стоящие за чем-то подобным. Как только они узнают о тебе, тебя выбросят, как мусор". - Смех стучит по его черепу, головная боль грозит усилиться. Его зубы блестят в тени, отпугивая любого, кто достаточно глуп, чтобы оспаривать его слова. Два мальчика продолжают болтать, девочка продолжает есть крендельки, Мидория Изуку продолжает думать о себе. Экзамен продолжается продолжается.

***

Мидории кажется, что он тонет. На сдачу экзамена уходит еще несколько часов, хотя он уверен, что провел час в одиночестве, просто проверяя свои ответы. Мидория умный ребенок, но он все равно волнуется. И все же он позволяет мыслям поглотить себя. И все равно на улице льет дождь. Он оставляет свой зонтик другому мальчику - Киришиме, напоминает он себе. Он отдает его одному из людей, которые назначили им номера аудиторий, и рассказывает, как выглядит мальчик, рассказывает, как трудно его будет не заметить. Мидория позволяет дождю намочить его одежду и волосы. Он позволяет им разбрызгиваться по щекам, словно лишним веснушкам, и пачкать кожу холодом. Идет леденящий февральский дождь, и к тому времени, как он добирается до станции, он дрожит. В поезде у его ног образуется лужа. Он чувствует себя виноватым из-за этого. Капли дождя мчатся друг за другом по окну, и он смотрит, кто из них победит. Тот, кто идет первым, присоединяется к другим, становится больше, мчится быстрее. Он ведет все время. Он не докатился до финиша к моменту остановки. Все еще идет дождь. Ему все еще холодно. Жизнь продолжается. (Мидория уже не знает, хочет ли он этого.)

***

Инко не дома, когда он возвращается. Однако он получает несколько сообщений от нее и Рео, оба спрашивают, как, по его мнению, все прошло. Он пока не может найти в себе силы ответить. Его носки оставляют на полу водянистые следы, пока он идет в ванную. Он заходит в душ, все еще полностью одетый. Ему не хочется ничего снимать, пока они еще мокрые от дождя конца февраля. Душ еще больше угнетает их, но он теплый и успокаивающий, и если он закроет глаза на достаточно долгое время, это будет почти похоже на объятие. Но это также удушает. Они слишком тяжелые, слишком близко. Он пытается стянуть толстовку, но она прилипает к коже и тянется к рукам. Он цепляется за подбородок и тянет за волосы, когда он наконец их отщипывает. Вода внезапно становится слишком горячей для его кожи, и он, спотыкаясь, выходит из душа, носки мокрые и уже наполовину сваливаются. Он тяжело вздыхает, волосы струйками стекают по его щекам. Они капают с края его подбородка, когда он, спотыкаясь, идет к раковине, хватаясь за край. Он протирает зеркало, обнажая свое отражение сквозь сгущающийся пар. Его лицо искажено в тех местах, где вода продолжает прилипать к поверхности, и он может только наблюдать за собой, когда задыхается. Он наклоняет голову, не желая видеть страх в глазах. Зеркало снова запотевает, скрывая его лицо, шрамы и смятение. Душ все еще включен, равномерное журчание падающей воды доносится до его головы, словно белый шум. Мидория приседает, все еще сжимая руками край стойки. Он испускает дрожащий вздох. Его солнце дрожит, газообразное пламя вспыхивает и гаснет, как вдохи, которые он заставляет себя делать. Его ноги трясутся, костяшки пальцев побелели. Он чувствует головокружение. "Ты не герой". - Его шрамы болят. - "Ты едва человек". - Он помнит, как распался, помнит, как его снова собрали по кусочкам руки человека в маске. - "Я знаю кто ты. Ты бесполезный, беспричудный, бессильный". Он зажимает уши руками и кричит. Его не волнует беспокойство о соседях и о том, что они подумают или о чем будут шептаться, когда он пройдет мимо них в коридорах. Ему все равно. Он просто хочет это заглушить. Его щеки мокрые, но он не может сказать, от душа или от слез. Он просто хочет, чтобы это прекратилось, хочет, чтобы оно заткнулось. (Оно не может заткнуться.) "Так сделай миру одолжение, не так ли? И… нырни с крыши как лебедь". На улице продолжает идти дождь. В доме душ все еще включен. Белого шума недостаточно, чтобы заглушить голос. Ничего не достаточно. (Его недостаточно.)