Он твой брат

Утром старший еле растолкал брата. Тот вялый спустился к столу. Даже прохладная вода не взбодрила его. Тётя Аня заметила изменения в поведении Антона. Обычно его было не угомонить, а тут с вечера весь вялый, спокойный, есть особо не хочет. Сидя за накрытыми столом, она спросила: — Тоша, у тебя что-то болит? Ты чего такой? Тот водил ложкой по тарелке, размазывая кашу по бортикам. Не поднимая глаз, он ответил: — Вчера голова болела, сегодня ничего не болит пока что. Просто ничего не хочу. — Ему ночью кошмар приснился, — сказал Арсений и сделал глоток воды, — еле разбудил сегодня. Тётя Аня встревоженно посмотрела на младшего ребёнка и сказала: — Тебе было плохо? — Просто немного заболела голова, приснился кошмар и я испугался сильно. Тётя Аня убрала со стола свою тарелку, взяла за руку Антона и отвела в сторону. Наклонившись к его уху, она прошептала: — Намочил простынь? — Нет! — отпрянул тот и посмотрел на неё. Женщина прочитала в глазах враньё и сказала: — В этом нет ничего постыдного. Иногда и взрослые могут не сдержаться. Я ругать не буду. Тот весь покраснел и слегка кивнул. — Ничего страшного. Я поменяю постельное и постираю всё. Ты трусы сменил? Антон, как варёная креветочка, вжал голову в плечи, стараясь не смотреть в глаза и активно закивал. Какого это, признаться, что в девять лет ты ночью описался? Так ещё и не папе или маме, а другому человеку. Розовые щёчки горели от стыда, лоб собрал бровки в одну кучку, а глазки судорожно моргали и смотрели куда-то в пол. — Извините. — Всё нормально, не переживай, — тётя Аня погладила его по круглой зажатой спине, — что с тобой случилось? — Просто вчера голова болела, сегодня особо ничего не хочется, — тихо и робко ответил Антон. Женщина коснулась губами лба мальчика и улыбнулась, поняв, что температуры нет. — Может чаю попьёшь хотя бы? — Наверное, — парень сел на место, а тётя Аня поставила перед ним кружку с разбавленным холодной водой, чёрным чаем. Парень взял печенье и сделал глоток. Женщина поднялась наверх и перестелила постельное бельё. Она отнесла всё в стирку и села за стол. Потом встревоженно обратилась к мужу: — Лёш, может никуда не поедем? Антон какой-то очень вялый. — Да брось, схватил парень солнечный удар. Голова болит, аппетита нет. Потом стресс какой был! Успокойся. Тут с ним Арсений остаётся. — Да, тёть Ань, я с ним, так что всё нормально будет, — ответил старший. — Ну смотрите, — неуверенно произнесла женщина и откусила размоченный в чае сухарь. После завтрака Антон сидел в зале и играл в планшет. Ему стало гораздо легче, на лице даже проскакивала улыбка и тётя Аня немного успокоилась. Она вышла из комнаты и подошла к Антону: — Мама тут передала тебе, я забыла отдать, — протянула ему цветную рубашку с коротким рукавом, — ну-ка, примерь. Антон стянул с себя футболку и продел сначала одну руку, затем другую. Тётя Аня быстро застегнула пуговицы и, расправив, посмотрела на ребёнка. — Ну, красавец! — женщина ловким движением сорвала бирку и взяла футболку, — а это в стирку. Тётя Аня встала и направилась в ванную. Антон рассмотрел на себе обновку, и снова завалился на диван играть в планшет. Женщина выставила на стол несколько коробок с настольными играми и, собираясь в прихожей, сказала: — Всё мальчики, мы поехали. Будем после обеда. Не ссорьтесь, и Арсений, приглядывай за Антоном. — Конечно, — спокойно ответил тот. Для него это было уже не в тягость, иногда даже в удовольствие. Он чувствовал себя взрослым и ответственным, самым настоящим старшим братом. Дверь захлопнулась, и Арсений присел к младшему на диван. — Ну что, малой? Хватит свиньями там кидаться, давай сыграем во что-нибудь? — перебирая коробки, рассматривая яркие иллюстрации и читая названия, предложил он. Антон отложил в сторону планшет и заинтересованно присоединился к старшему. — Давай в эту? — тыкнул пальцем в одну из коробок мелкий. — «Большая бродилка», — зачитал название Арсений, — с фишками что ли? — он приоткрыл коробку и увидел поле с пронумерованными квадратиками, — видимо, да. Ну давай. Антон активно разложил поле, достал два кубика и сказал: — Чур, я красной, — схватил фишку и поставил её на поле «старт». — Тогда я синей, — Антон поставил фишку брата рядом со своей и взял потрёпанную бумажку с правилами. — На, читай! — А может ты? — улыбнулся старший, — а то за всё лето ни одной книжки не взял в руки. — Ну Аааарс, — с улыбкой замурлыкал тот, — ну, пожалуйста. — Ладно, давай, — он взял бумажку и быстро пробежал по ней глазами, — короче, всё на поле написано. Ходи, ты первый. Сначала один кубик. Антон взял в руки кость и потряс её в руках, затем выбросил на поле и внимательно посмотрел на точки. — Пять! — он взял свою красную фишку, и тыкая в каждую клетку считал ходы, — раз, два, три, четыре, пять, — он вгляделся в надпись и медленно прочитал, — к слеееедующему броску кубиков прибавляяяяй два. Арсений взял кубик и сделал свой ход. Там выпало шесть и он обошёл брата. — Эээ, — завопил младший и улыбнулся, — я тебя сейчас обгоню. Они увлечённо играли ещё примерно полтора часа. Одна игра сменялась другой. Антон хоть вяло, но смеялся и увлечённо делал свои ходы. Больше всего ему понравилась карточная игра. Там не нужно было считать, читать правила и действия, а просто соотносить цвета и цифры. В какой-то момент он положил карты на стол, не доиграв свой ход и откинулся на мягкую подушку дивана. — Ты чего? — поинтересовался Арсений. — Голова болит. — Таблетку дать? — Нет, — он сполз со спинки дивана и выпрямил ноги на Арсения. — Ну давай ещё весь на меня ляг, — старший с улыбкой убрал его босые ступни и стал собирать игры в коробку. Младший слез с дивана и медленно стал подниматься к себе в комнату. — Ты куда? — крикнул старший. — Спать. Арсений удивлённо вскинул брови. Обычно Антон никогда днём не спал, даже в детском саду закатывал истерики. Он был неугомонным ребёнком и заставить его успокоиться, лечь полежать днём, было просто невозможно. Но он ничего не ответил и остался сидеть внизу на диване. Вдруг на втором этаже послышался грохот. Арсений напрягся и крикнул: — Антон! — но ему не ответили. Он встал и направился к лестнице, — Антон, всё нормально? — парень поднялся на второй этаж и увидел своего брата на полу. У ребёнка глаза застыли в пустом взгляде куда-то на потолок. Всё лицо превратилось словно в фарфоровое, ровное, ни одна мышца не дёргалась, лишь слюни стекали по уголкам посиневших губ. Пальчики на руках непроизвольно двигались. А затем стали в хаотичных движениях дёргаться сами ручки и ножки. Мышцы на лице внезапно начали сокращаться, глаза всё так же бессмысленно смотрели вверх. Арсений подбежал к брату. — Тоха! — он повернул его голову на бок и подложил руку под затылок, — Тох, ты слышишь меня? Парень не реагировал. Тело непроизвольно дёргалось, изо рта начала течь пенная слюна. Арсений понял, что случилось. Судороги. Именно на эту лекцию он не хотел идти, потому что куратор сказал, что это факультатив. Но присутствующие могли получить балл к зачёту, а поэтому он с однокурсниками решил всё же пойти. К своему счастью, Арсений прослушал лекцию и знал, что делать в таких случаях, хоть и видеть брата таким было очень страшно. Он одним движением разорвал на ребёнке новую рубашку, выдрав все пуговицы к чёртовой матери, снял её, скрутил в тугой жгут и аккуратно запихнул сквозь сжатые зубы. Это было непросто. Но когда брат на грани жизни и смерти, адреналин только помогает делать самое сложное и трудное. Затем снял с Антона шорты и подложил их под голову. Тело всё ещё билось в конвульсиях. Руки Арсения тоже дрожали, только от страха за брата. Он сбегал за телефоном и вернулся, прижав голову Антона в бок, чтобы тот не захлебнулся слюнями, которые вытекали пеной изо рта. Арсений набрал номер дяди Лёши, но тот не взял трубку. Тогда он позвонил отцу. — Пап, — крикнул парень, — папа я не могу дозвониться до дяди Лёши. — Что случилось? — услышав встревоженный крик сына, спросил отец. — Папа у Антона судороги, наверное эпилепсия. Я не знаю. Пап… — Ты вызвал скорую? — Нет, я не знаю адреса. Тут же не улицы, а линии. — Что у Антона? — Папа, блять, скорую вызывай, срочно! У него пена изо рта! Арсений никогда не позволял себе материться при родителях, даже, когда был зол. Но сейчас отец понял, что времени нет совсем и у старшего сильный шок. — Сиди с ним, я сейчас вызову. Лёше сам сообщу. В больницу с ним поезжай и мне напиши, в какую повезут, я приеду. Не бросай его, понял? — Да, — Арсений положил телефон в задний карман шорт и дрожащей рукой легонько провёл по волосам брата. Тот бился в конвульсиях, закатывая зрачки назад так, что были видны только белые глазные яблоки. Тело покрылось пятнами, затем побледнело и отдавало синеватым оттенком. Судороги понемногу стали стихать, рубашка в зубах промокла от слюней, дыхание было резким, коротким и тяжёлым. Арсений сжал его синеватые ручки так, что под пальцами старшего они побелели. — Неет! — закричал парень, — не умирай! Ты лучший брат в мире. Я люблю тебя, — на глазах выступили слёзы. Как поздно он произносил эти слова, такие важные для младшего, — Антоня, прошу тебя! Ты единственный, кто всегда был рядом и любил меня, даже когда я орал на тебя. Простииии. Младший успокоился. Конвульсии прекратились и только зрачки бегали из стороны в сторону, ища за чтобы зацепиться. Арсений вытащил изо рта рубашку и провёл рукой по мокрому лбу брата. — Малой, ты меня слышишь? — глаза Антона зацепились за старшего, — я здесь! Глазками на меня посмотри, — Арсений немного успокоился, когда увидел, что младший в сознании и судороги закончились. В дверь сильно постучали. Арсений быстро спустился вниз и, не спрашивая, открыл замок. В дом вбежали два фельдшера: девушка и мужчина с оранжевым чемоданом. Арсений провёл их на второй этаж. Девушка склонилась над парнем, а мужчина стал расспрашивать Арсения. — Что произошло? — Не знаю, — нервно отвечал тот, — я услышал грохот, поднялся, а тут он лежит и дёргается. — Успокойся, — фельдшер положил руку ему на плечо. — Я раздел его, рубашку в зубы запихнул, чтобы язык не прикусил, шорты под голову, чтобы не отбил. Голову на бок, чтобы не захлебнулся. — Ты молодец, всё правильно сделал. Родители где? — Папа сказал, что в больницу приедет. — Хорошо. — Тебя как зовут? — обратилась девушка к старшему. — Арсений. — Арсений, найди, пожалуйста, сухие трусы, возьми документы, телефон и поедем. Гош, — она обратилась к фельдшеру, — каталку, наверное, не надо? — Нет, я донесу его. — А какие документы? — спросил Арсений. — Полис хотя бы. А вообще свидетельство о рождении ещё. — Это не наш дом, мы у дяди с тётей гостим. — Значит пиши папе или маме, пусть везут. Арсений удалился в комнату за бельём брата и параллельно одной рукой набивал смс отцу. Мужчина присел к Антону и перевернул его на бок. Девушка приспустила край трусов и сделала внутримышечную инъекцию. Мужчина уложил парня обратно на спину. Девушка вытерла с уголков губ мальчика засохшую пену. Она погладила его по животу и нежным голосом сказала: — Не переживай, малыш. Сейчас всё будет хорошо. Я сделала тебе укол, так что приступа больше не будет. Сейчас отвезём тебя в больницу. — А я… м… а… — Антон не мог формулировать фразы, он бессвязно вяло бормотал набор слов, не осознавая, что происходит. — Брат с тобой поедет, не переживай. Из комнаты вышел Арсений и присел рядом. Девушка встала и отвернулась к напарнику, чтобы не смущать Антона, хотя тому сейчас было абсолютно всё равно: кто смотрит на него, голый он или одетый. Старший быстро переодел бельё, и мужчина взял ребёнка на руки. Арсений закрыл дом на ключи, которые ему на время оставил дядя Лёша, и запрыгнул в машину скорой помощи. Антона положили на каталку. Девушка села рядом, а фельдшер спереди. Машина тронулась и понеслась в больницу. — Давай ты кислородом подышишь? — сказала девушка и поднесла к лицу Антона маску. — А мы в какую больницу едем? — поинтересовался Арсений. — В третью городскую. Скажи, у него когда-нибудь было подобное? — Нет, — парень параллельно набивал смс отцу. — А хронические заболевания есть? — Нет. Он последние два дня был вялый и жаловался на головные боли. — Понятно. Кушал как? — Плохо. Вчера не ужинал, сегодня только чай с печеньем. — А болячки эти? — Да это его местные побили. Машина приехала в больницу и Антона на каталке вывезли. Его быстро доставили в двери приёмного отделения. Арсений находился рядом с братом и держал его за руку. Девушка сообщила врачу, который принял ребёнка: — Мальчик, девять лет. Неистинный эпилептический припадок, обильное пенное слюноотделение, неконтролируемое мочеиспускание при приступе. Изменение цвета кожных покровов, плохая реакция зрачков на внешние раздражители. Остановки сердца не было, ребёнок находился в сознании, температура субфебрильная. Внутримышечно ввела диазепам, в машине дышал кислородом. — Понял, — ответил врач и обратился к медсестре, — так, общий анализ крови, биопсия, ЭЭГ, МРТ, пробу депривации день/ночь. Родители где? — Здесь! — вбежал запыхавшийся отец. — Здравствуйте! — поздоровался с ним врач, а затем обратился к девушке со скорой, — спасибо, возвращайтесь к бригаде, — он снова перевёл взгляд на мужчину, — Вячеслав Игоревич, буду лечащим врачом вашего сына. — Александр Витальевич, — представился мужчина, — что с Антоном? Арсений стоял рядом и тревожно слушал разговор отца и врача. Взрослые особо не обращали на него внимания. — Сейчас будем смотреть, что с ним. Поступил с эпилептическим припадком. Скажите, у него ранее наблюдался ночной энурез? Он может быть не часто, а временами. — Нет. Лет до двух спал в памперсах, а потом стал сам ходить. — Хронические заболевания, в особенности мозга, отклонения в развитии? — Нет-нет. — Понял. Беременность как протекала? Были какие-то инфекционные заболевания у супруги? — Нннет. Единственное, он кесарево. Но это в связи с долгим раскрытием шейки матки. Арсений слушал разговор и думал, насколько всё сложно. Были непонятные для него термины, углубления в беременности. Он по-настоящему переживал. — Я понял вас. Травмы головы были? — Нннет… — Да, — вмешался парень. Отец посмотрел на него взволнованными и удивленными глазами. Арсений бросил на папу быстрый взгляд и честно сказал врачу: — Его избили ребята во дворе. На лбу была шишка, бровь с губой рассечены, из носа кровь текла. Его возили в травмпункт, сказали, что ничего страшного и поставили прививку между лопаток. — Я понял, спасибо, — ответил врач и почесал затылок. Затем посмотрел на взволнованного отца и сказал, — сейчас проведём обследование, выявим причину припадка и назначим лечение. Я к вам позже зайду, посидите здесь. С документами в регистратуру подойдите ещё. — Конечно. Врач скрылся за прозрачными дверьми. Отец посмотрел на Арсения и с укором спросил: — Почему я ничего не знаю об избиении? — Пап, но врачи же сказали, что ничего страшного. Все раны и ссадины почти зажили, одни болячки остались, — Арсений пытался говорить спокойно, хотя внутри всё дрожало. — Мне надо было звонить сразу! — жёстко ответил мужчина. Он посмотрел в глаза сына, которые были полны страха и непонимания. Они не способны были выражать злость или ненависть, и умерил свой пыл. Саша прижал к себе сына и тихо сказал, — прости. Спасибо, что спас Антона, что позвонил мне. Ты большой молодец. Я не хотел на тебя кричать, просто сейчас очень переживаю и тяжело контролировать эмоции. Прости.