Всё видел

Вечером в больнице тихо. Посетителей нет, часть медицинского персонала разошлась по домам, а Антон всё ещё находится здесь. Сидит на постели Арсения напротив него и обсуждает с ним планы на ближайшее будущее. Арсений больше не нуждается в том, чтобы держать руки Антона для понимания, что он всё ещё рядом — он видит его силуэт даже в полумраке комнаты. Видит его торчащие во все стороны кудряшки, в которые так часто запускал пальцы, перебирая, видит, что одет он в майку и рубашку, на этот раз свои, а на шею нацепил свою любимую цепь. Видит, как Антон чуть запрокидывает голову, когда смеётся, как поправляет кольца на пальцах и поражается, что этот человек и вправду настоящий, а не лишь образ в больном сознании Арсения. Они решают, что летом поедут в Прованс, как Антон и обещал, что это непременно случится, продумывают всё до мелочей, когда в палату заходит Игорь. Оглядывает их, таких домашних и уютных, что тревожить вовсе не хочется, но правила есть правила. —Я, конечно, всё понимаю, но уже даже закончилось время для посещения пациентов, а вы всё сидите. Арсению не мешало бы дать глазам отдохнуть, а то я уверен, ты сейчас сидишь и пытаешься разглядеть Антона. Антон смеётся, ведь так, собственно, и есть, пока Арсений смешно отводит взгляд, делая вид, что он тут совсем не при делах. Антон не удерживается, тянется к нему ближе и целует в кнопочный нос. —Я завтра после работы ещё зайду обязательно, — шепчет он, нежно проводит рукой по щеке Арсения, а потом всё-таки отстраняется и встаёт на ноги. Игорь, наблюдавший за всей этой картиной, не может нарадоваться, видя этих двоих настолько счастливыми от этой начавшейся новой жизни. С совсем иными осознаниями, с иными чувствами после всего пережитого и с совсем иным уровнем близости. Дома Антон совсем не чувствует себя одиноко без Арсения. Он знает, что через пару дней его выпишут и больше пусто, грустно и одиноко не будет никому из них. О ноги трётся Лис, который всегда выходит встречать своих хозяев, принюхивается и не слышит запаха Арсения. Как и вчера, когда Антон вернулся один. Кот непонимающе мяукает, садится прямо перед Антоном, как бы ожидая объяснений. Он вздыхает, наклоняется, берёт Лиса на руки, наблюдая, как он тут же устраивается удобнее и прижимается сильнее. Таких ласковых котов Антон ещё не видел. —Арсений в больнице, но очень скоро вернётся. Я его не выгнал, не переживай, куда же я без вас, — Антон видит, как Лис расслабляется и с его рук слезать не планирует. Антон идёт с ним в комнату, садится на диван и вдруг задумывается. Будет ли кот продолжать так же сильно доверять Арсению, как он делал до этого за счёт их схожести? Антон же, получается, в последнее время жил с теми, кто его даже не может увидеть, в то время как эти двое друг друга понимали прекрасно. Лис засыпает в руках Антона, а он почему-то уверен, что сейчас, когда Арсений сможет увидеть их кота, ничего не изменится. Вместе с возвращением зрения ему же не отбили все воспоминания о том периоде, когда его не было. Арсений всегда будет продолжать прекрасно знать, каково это, жить в тёмной пелене, будет помнить, каково это — чувствовать близкого совсем иными способами. Арсений будет видеть, как Лис иногда врезается в стены, когда носится по дому и никогда не забудет, как сам точно так же зарабатывал себе кучу синяков. Ничего не изменится только из-за того, что один прозрел, а другому не суждено. Да и кот, наверняка, гораздо проще относится ко всему, в отличие от людей, предпочитающих переживать из-за всего, даже ещё не случившегося и не факт, что случится в принципе. Животные, если прониклись к человеку однажды, мнения своего не изменят. Даже если человек надумает их предать, они будут продолжать его любить и очень скучать. Арсений же намерен продолжать дарить заботу тому, кому повезло в этой жизни меньше, чем ему самому. Антон просыпается с чудесным настроением несмотря на то, что вынужден ехать на работу и решать кучу важных задач, которые без него ликвидировать невозможно. Перспектива сразу после работы поехать к Арсению вдохновляет настолько, что он быстро разбирается со всем, что необходимо, хотя в любое другое время он бы возился до вечера. Антону просто не хочется оставлять Арсения в такой важный для него момент возвращения к жизни. И, признаться честно, он очень скучал по такому Арсению — который осознанно смотрит на него, горит ближайшими планами, мотивирован всем, что перед ним теперь вновь открыто. Он снова сможет фотографировать всё, что кажется ему значимым, красивым и интересным, хотя, наверное, теперь для него каждая деталь этого мира таковой покажется. Сможет читать книги сам, хотя, безусловно, слушать чтение вслух Антона, лёжа на его коленях было одним из самых уютных и тёплых его воспоминаний. Сможет смотреть сериалы и фильмы, о которых ему рассказывал Антон. Самое главное, он сможет продолжать реализовывать все свои идеи в дизайне одежды для бренда, благодаря которому они когда-то давно, в прошлой жизни, по ощущениям, познакомились. А Арсений тоже не помнит себя таким активным, как сейчас. Хочет делиться с Антоном абсолютно всем, даже перечислением интерьера больничной палаты, чтобы напомнить самому себе и ему, что он на полном серьёзе его видит. Он надевает тёмные очки, подходит к окну, которое выходит на внутренний больничный двор, освещённый солнцем и разглядывает каждую деталь. Арсений видит гораздо лучше, но всё ещё немного размыто, однако это не мешает ему различать деревья, покачивающиеся на ветру, прогуливающихся людей по дорожкам, усыпанным гравием, и осознавать, как же сильно ему этого не хватало. Он же никогда до этого не ценил такую простую способность — видеть. А потом Арсению стало без неё так тяжело. Даже когда ему прописали очки из-за минусового зрения, Арсений и не думал переживать. Пользовался линзами, которые можно было не снимать неделями, и Арсений совершенно не придавал значения тому, как выглядит мир без коррекционных линз. И даже не видел ничего сверхъестественного в том, что он даже с минусом может всё видеть идеально. И в один момент зрение пропало резко без возможности привыкнуть. Просто исчезло, и никакие линзы ситуацию спасти не могли. Арсения лишили возможности смотреть на самые обыденные вещи, которые до этого не представлялись важными, ведь были в поле его зрения каждый день. Арсений поправляет на переносице тёмные очки и видит прямо под окнами клумбу с яркими цветами. Не может понять, какими — они сливаются в насыщенное пятно, пестрящее самыми разными оттенками. Подумать только, какой мир интересный и живописный. Как же, всё-таки, важно его ценить несмотря на то, что горькое он так часто преподносит. После каждой печали непременно наступит радость. Да и вообще, каждое плохое всё же учит многому, чтобы потом человек мог продолжать счастливо жить. Нет ничего важнее жизни как таковой, жизни, в которой даже при всех её ужасах всё ещё встаёт солнце по утрам, что оно существует на самом деле, а не только в воображении. Просто смотреть на это солнце и радоваться одному его факту. Всё остальное, честно говоря, просто меркнет. Арсений знает точно. Для Арсения солнце не вставало слишком долго. Мучительно долго. Идея для новой футболки приходит резко и неожиданно, и Арсений с нетерпением ждёт прихода Антона, чтобы её обсудить. Арсений уверен, это будет лучшим, что он мог придумать. Лучшим и значимым для него самого. Через несколько дней после операции Арсений открывает глаза и не успевает даже прийти в себя после сна, как осознаёт, что зрение не затуманено. Всё вокруг приобрело чёткие очертания. Арсений с удивлением смотрит по сторонам, вскакивает с кровати, подходит к зеркалу и с опаской смотрит на собственное отражение. Однако сразу расслабляется, понимая, что, кажется, почти не изменился. Глаза не окутаны серой дымкой, о которой с болью рассказывал Антон, они покрасневшие, да, как и говорил врач, но скоро и это пройдёт. Самое главное — глаза снова ясно-голубые. Арсений и сам любил цвет своих глаз. Единственное, что ему не нравится в себе сейчас — сильно отросшие волосы, но, впрочем, он виноват сам: Антон пытался его затащить к парикмахеру, но Арсений упирался и вопил, что без его контроля его обкромсают так, что сделают не только слепым, но и страшным. Но на самом деле всё это такие мелочи. Всё ведь вернулось на круги своя и нет ничего прекраснее этого факта. Приходит Игорь, Арсений поначалу теряется, не понимая, кто это, но по голосу и очертаниям, которые видел до этого и сейчас сопоставляет, понимает, что этот человек — его лечащий врач и даже, можно сказать, очень хороший приятель. Так необычно знакомиться с человеком, не зная, как он выглядит и узнавая несколько месяцев его только по голосу, а сейчас его видеть полностью. Арсений сообщает о том, что зрение вернулось полностью и даже протягивает Игорю руку, как бы заново знакомясь. —А ты солидно выглядишь, тебе подходит быть врачом, — искренне, без какого-либо подтекста говорит Арсений, но Игорь на это смеётся и хлопает его по плечу. —Спасибо, конечно, но комплименты лучше отвешивай своему мужику, — подмигивает он, и Арсений вдруг осознаёт, что он ведь действительно сейчас увидит Антона. Так волнительно. Игорь объясняет, что ещё несколько дней глаза лучше поберечь, сидеть в телефоне только немного, на улице находиться в тёмных очках и не давать глазам уставать, как бы сильно не хотелось рассматривать абсолютно всё. Арсений слушает, а сам только сейчас вспоминает, что он ведь в самом деле теперь может пользоваться телефоном как нормальный человек. Одно сообщение написать Игорь разрешает, так что Арсений с трепетом берёт в руки телефон, хотя, опять же, что необычного в его использовании, но для Арсения теперь всё привычное в новинку и вызывает столько восторга. Заходит в переписку с Антоном, видит последние сообщения, датированные мартом. Всё это время ведь они не переписывались, ведь в этом не было смысла — Антон всегда был либо рядом, либо с кем-то, кто мог сам написать Антону в случае чего. Последнее, что написал Арсений сам — сообщение Антону, что он отдал заказ и едет обратно в офис. Читает это сейчас и криво усмехается. Ну, в конце-концов он доехал. В мае, правда, но неважно совершенно. Записывает сейчас Антону кружочек с хитрым и заговорщическим выражением лица, Антон читает тут же, не ожидая увидеть уведомление из чата с Арсением. Понимает моментально, что это означает. Арсений всё видит. На радостях вскакивает с рабочего места, несётся к Зое, сбивчиво говорит какой-то бессвязный набор слов, но девушка понимает главную суть. Реагирует, правда, чуть менее сдержанно, но тоже счастливо улыбается, радуясь за Арсения и Антона, для которого это важнее так же, если не сильнее, чем самому Арсению. Антон быстро заканчивает все свои рабочие обязанности на сегодня и летит к Арсению, не представляя, насколько трепетный момент его сейчас ждёт. Арсений стоит у зеркала, пытаясь хотя бы немного придать человеческого вида своим волосам, когда слышит, как открывается дверь палаты. Оборачивается и нервно сглатывает. Перед ним стоит Антон. Настоящий, прямо напротив, не образ, запомненный им на подсознательном уровне, не его голос, не его касания и привычный аромат парфюма. Антон. Такой красивый Антон. Арсений отвык от того, насколько этот человек прекрасен. Он не забывал, конечно, но ведь просто помнить и видеть каждый день — совершенно разные вещи. На Арсения сейчас будто одним махом вываливают всё то, что ему было недоступно несколько месяцев. А именно — любоваться Антоном каждый день, каждую свободную секунду, ведь он имеет на это все права. Но на время был лишён, и теперь планирует восполнять то, что было так трагически упущено. Арсений подходит ближе, взглядом бегает по лицу Антона, по его будто нарисованным кудрям, и не знает, за что зацепиться. Хочется рассмотреть каждую деталь, не моргать вовсе, лишь бы не упустить ничего. Арсений так сильно скучал. Так сильно любит. —В комнате, полной искусства, я бы всё равно смотрел на тебя, — шепчет Арсений, даже не решаясь прикоснуться к Антону, будто тронет — и он исчезнет из поля зрения снова, оставив только возможность слышать и чувствовать. Арсений так не хочет. Арсений хочет и видеть, и слышать, и чувствовать сразу, и больше ему никто не запретит и возможность эту не отнимет. Слишком долго терпел и страдал. С Арсения, пожалуй, хватит. Антон под таким пристальным взглядом теряется. Всматривается в глаза Арсения, и, наконец, видит в них эмоции и чувства. Не безжизненные мутные стёкла, а бесконечную любовь, которую они умудрились пронести через столько лет и столько сложностей. Это так удивительно. Как и вся эта жизнь в целом. Если отнимает что-то одно, обязательно оставит другое. А если отнимет всё, то потом наградит чем-то значимым. Антон на примере Арсения тоже стал ценить жизнь как таковую. Жизнь, в которой он может любить и быть любимым в ответ, что бы ни происходило.