***
Гости прибудут с минуты на минуту, и Драко мысленно готовится к тому, что в его дом ворвется стая львов. Они, конечно, милые, но могут быть чертовски раздражающими, не говоря уже о том, сколько от них шума. К счастью, он пригласил на праздник своих змей, чтобы соблюсти баланс. — Обязательно было все делать таким… розовым? — спрашивает голос рядом с ним. Он поворачивает голову вправо и видит, что его мать пришла раньше и в платье, слишком официальном по случаю первого дня рождения. Она оценивает его работу и, кажется, совсем не впечатлена. — Ну… она же девочка?.. — бормочет Драко. — Это же так очевидно, — отвечает Нарцисса. Она несколько раз взмахивает палочкой, и часть розовых украшений становится белыми и золотыми. — Вот так. Баланс — это ключ. — Верно, — Драко не в силах признать, что теперь зал выглядит намного лучше. — Эм, как дела? — Очень хорошо, — говорит Нарцисса, поворачиваясь к нему. — Ремонт в Бриттания Роу практически завершен. Я наконец-то получила разрешение на использование заклинания расширения, чтобы добавить бальный зал! — О, это здорово. Он тепло вспоминает то время, когда холостяком жил в скромном таунхаусе, но сейчас его жизнь намного лучше. Он нисколько не скучает по дому, но иногда думает о чрезвычайно старательном эльфе, который заботился о нем. Только благодаря влиянию Гермионы ему приходит в голову поинтересоваться самочувствием эльфа. — Как Эдгар? — Нарцисса одаривает его странным взглядом. — Что? — Просто… — начинает она слишком вежливо. — Хоть я и уверена, что он это ценит, твоей жене действительно стоило бы перестать давать ему так много золота. Драко качает головой. Должно быть, он неправильно ее расслышал. — Извини? — Я о его зарплате. Он впервые слышит об этом, но ему удается сделать вид, что он понимает, о чем идет речь. — Он сказал, — продолжает Нарцисса, — что Гермиона платит ему один галлеон в неделю, но он до сих пор не потратил и кната. Кучка денег в его комнате постоянно растет, что, как я полагаю, доставляет ему дискомфорт. — Я понял, — кивает Драко. — Я поговорю с ней. — Как обстановка? — Прекрасно, — он не может удержаться от глупой улыбки. — О, я так рада за тебя, любовь моя, — говорит его мать. Она касается его плеча, и он поднимает руку, чтобы сжать ее ладонь. Нарцисса отводит задумчивый взгляд и тихо произносит: — Я бы хотела, чтобы твой отец был здесь. А Драко бы нет, не хотел, но, по правде говоря, он начинает думать, что отец выйдет из Азкабана другим человеком. За последнее время он получил несколько обнадеживающих писем, так что ему остается только надеяться. — Когда-нибудь, — говорит он. Она кивает, отпуская его плечо, и берет бокал шампанского с проплывающего мимо подноса. — Он передает Роуз свои наилучшие пожелания. У него есть несколько оригинальных идей для подарка ей на день рождения. — Правда? — смеется Драко. — Да, но я сказала, что мы не хотим совершать ошибку и чрезмерно баловать ее… учитывая, каким ты вырос. Драко застигнут врасплох, но потом замечает дразнящий взгляд матери поверх бокала с шампанским. — Мам, — он закатывает глаза. — Да будет тебе известно, Гермиона буквально на днях сказала, что, по ее мнению, Роуз унаследовала тягу к серебряным ложкам от бабушки. — Я надеюсь на это, — надменно говорит Нарцисса. — О чем только Гермиона думала, покупая эти ужасные пластиковые ложечки в магловском магазине? Драко смеется и качает головой. — Кстати, а где хозяйки дома? — спрашивает она. — Наверное, ждут меня у камина. — О, хорошо. Тогда идите и поприветствуйте своих гостей, лорд Малфой, — поддразнивает она. — А ты не могла бы… закончить оформление? — интересуется Драко, все еще не желая признавать, что у Нарциссы это получается гораздо лучше. — Конечно, дорогой, — соглашается она и поднимает палочку. Драко выходит в холл, где у камина стоят его жена и дочь. У него перехватывает дыхание, когда в центре поместья Малфоев он видит их — женщин, которые начали новую и лучшую главу в истории его семьи. — Вот ты где, — говорит Гермиона. — У меня уже сводит плечо. Она протягивает ему Роуз, и он с нетерпением берет дочь на руки. Роуз улыбается и хватает его за лицо, маленькими ручками пытаясь приоткрыть ему рот. Драко игриво кусает ладошки, и Роуз хихикает. Камин оживает через несколько секунд и появляются первые гости: Гарри Поттер и его беременная жена Джинни вместе с сыном Джеймсом, на котором надета маленькая праздничная шляпа. Драко натянуто улыбается, приветствуя их. — Привет, Джеймс, — воркует Гермиона. — Ну разве ты не красавец! Джеймс вырывается из рук матери и бежит к своей (бывшей) тете Гермионе. Она поднимает его с едва слышным «уф». — Кто-нибудь видел именинницу? — громко спрашивает Поттер. Он оглядывает комнату, будто не видит Роуз прямо перед собой, но слишком переигрывает. Он даже приставляет ладонь ко лбу, делая вид, что ищет ее. Драко с трудом сдерживается, чтобы не закатить глаза. — Я знаю! — нетерпеливо выкрикивает Джеймс. Он поворачивается к Драко и указывает на Роуз в его руках. — Ой, вот ты где, Роуз, — говорит Поттер. Он делает шаг вперед, коротко кивает Драко и сосредотачивает все свое внимание на имениннице. Драко устраивает такой расклад. Он не знает, станут ли они с Поттером друзьями, но на данный момент они, как минимум, добрые знакомые. Честно говоря, это лучше того, на что он надеялся — и меньше того, чего опасался, — от гриффиндорца с золотым сердцем. Камин снова загорается, оповещая о прибытии людей, и Поттеры отправляются в гостиную начать вечеринку. Среди прибывших есть человек, которого Драко не ожидал увидеть. — Привет, — неловко машет Рональд Уизли. Драко инстинктивно сужает глаза, и ему приходится закрыть их, чтобы вернуть себе нормальное выражение лица. — Привет, Рон, — любезно улыбается Гермиона. — Привет, Ханна. Гермиона сказала Драко, что нисколько не удивилась, когда Рон начал встречаться с Ханной Аббот. Оказывается, она постоянно заставала их за флиртом в «Дырявом котле» и давно подозревала, что между ними что-то происходит — хотя Рон никогда ей не изменял, по крайней мере, Гермиона об этом не знала. Драко вспомнил бы больше подробностей, если бы ему было не наплевать на ее бывшего. Впрочем, он не винит Гермиону за что, что она хочет остаться с ним в хороших отношениях. Когда взгляд Уизела останавливается на Роуз, то в нем читается удивление. — Черт, она выросла. Идеальная половинка Рона Ханна толкает его локтем в бок, и он пытается исправиться: — Э-э, в смысле как это прошел целый год? — Я знаю, — стонет Гермиона. — Кажется, время действительно летит, да? — Да, — соглашается Ханна. — С днем рождения, Роуз! Роуз моргает, глядя на Рона и Ханну, будто они незнакомцы. Ну, Ханна — да. Роуз не помнит, что первые два месяца жизни Рон был ее отчимом. Драко предпочел бы никогда не рассказывать ей об этом. Однако это противоречит всему, что они с Гермионой делали, и для Драко это даже к лучшему, потому что он ненавидит саму мысль о том, чтобы скрыть что-то от Роуз или чтобы она не знала чего-то о себе. Падчерицей она была недолго, и Драко позаботится о том, чтобы она об этом знала. Вскоре на смену Уизли приходит другой Уизли — именно тот, который нравится Драко. Перси держит в руках огромную коробку, обернутую розовой бумагой. — Вот это подарок, — говорит Драко. Он помогает Роуз хлопнуть в ладоши в знак благодарности. Гермиона не выглядит впечатленной, но все равно любезно благодарит Перси и забирает коробку из его рук. — Ну, это моя обязанность — баловать крестницу, так ведь? — смущается Перси. — Все так, — соглашается Драко. — Вместе с уборкой после… — Ну конечно, — смеется Перси. — Перси! — взволнованно восклицает Гермиона, будто вспомнив что-то. — Сегодня мы были очень близки! — Правда? — Нам не хватило ониксового цветка, и готова поклясться, у нас почти получилось! Перси качает головой и вздыхает. — Зачем вы вообще продолжаете? Я заставлял вас заниматься алхимией только для того, чтобы вы были хоть чем-то заняты. Волшебники пытались веками, но ничего так и не вышло. — Ты сомневаешься в моей жене? — Драко вопросительно поднимает бровь. — Думаю… если кто и может превратить обычный металл в золото, так это Гермиона Грейнджер. — Гермиона Грейнджер-Малфой, — поправляет она. — Может быть, если бы я посвятила этому все свое время… но так много других вещей, которые я хотела бы сделать в первую очередь… — Когда-нибудь, — с тоской произносит Драко. — Могу я напомнить, — Перси смеется, — что вам не нужно еще больше золота… — Эй, у меня растущая семья и… Драко быстро закрывает рот. Он не должен был ничего говорить, поэтому смотрит на Гермиону, которая просто понимающе улыбается ему. — Растущая? — удивляется Перси. Гермиона наклоняется и понижает голос до шепота: — Мы еще никому не говорили, но… я беременна. — Это отличная новость! — шепчет Перси в ответ. — Я так рад за вас. — Мы бы не смогли сделать этого без тебя, — вставляет Драко. Гермиона и Перси бросают на него странные взгляды. — Эм, вы поняли, что я имел в виду. Без Программы разделения… пусть это и было чрезвычайно проблематично и объективно ужасно… в конце концов, все получилось. Драко смотрит на жену. Он до сих пор может видеть две ее личности: свою красивую и гениальную партнершу по лаборатории Гермиону Г. и свою бывшую однокурсницу, неожиданно ставшую матерью его ребенка, Гермиону. Обе версии смотрят в ответ с любовью. — Говоря о… — Перси прочищает горло. — Я не планировал сегодня поднимать эту тему, но… слушание по делу Амбридж состоится в следующем месяце. Вы все еще готовы дать показания? — О да, — без колебаний отвечает Гермиона. — Мы придем, — подтверждает Драко. — Отлично, — кивает Перси. — Тогда мы, возможно, сможем добавить еще пару лет к ее сроку. — Надеюсь, больше, — говорит Гермиона со своей новой, малфоевской, ухмылкой. — Что ты задумала? — Перси смотрит на нее с подозрением. — Не бери в голову, — машет она рукой. Кажется, Перси нервничает, но Драко сияет, глядя на свою ведьму. У нее в рукаве всегда припрятана блестящая идея, и он счастлив, что будет рядом в момент, когда она ее раскроет. — Что ж… у нас ведь вечеринка, не так ли? — говорит Гермиона. — Так давайте повеселимся. Она забирает Роуз и направляется в гостиную. Драко и Перси переглядываются и пожимают плечами, а затем следуют за ней. Вопреки ожиданиям Драко, присутствующие в комнате не разделились на его людей и людей Гермионы — гости с напитками и маленькими тарелками с закусками перемешались друг с другом. Они широко улыбаются при появлении Роуз и Гермионы, которые направляются к центральному столу с большим тортом на нем. Драко думает присоединиться, поскольку ему кажется, что она призывает всех исполнить магловскую песню, которой его научила, но Перси останавливает его. — Знаешь… — говорит он, — я где-то читал, что ониксовый цветок иногда обладает отталкивающими свойствами, которые так же сильны, как и связывающие. Драко ошарашен этим заявлением. Он всегда использовал ониксовый цветок в алхимии, поскольку тот считается одним из основных базовых ингредиентов наряду с медным купоросом, кожей графорна и хлоридом аммиака. — Так что ты предлагаешь вместо него? — спрашивает Драко. — Без понятия, — пожимает Перси плечами. — Не похоже, что это вообще сработает. — Да, да… — усмехается Драко. — И вообще, зачем мне лишнее золото? — С днем рождения… — Это моя реплика, — говорит Драко. Он идет к жене и дочери, вставая перед семьей и друзьями, и присоединяется к песне «С днем рождения тебя!». Гермиона поет громко и очень фальшиво, но он все равно считает, что ее голос звучит превосходно. Драко улыбается дочери, которая смотрит на поющую толпу любящих ее людей, как на сумасшедших. Где-то внутри него Драко М. думает о том, что это не та жизнь, которую он представлял себе за пределами Отдела тайн, — она лучше.***
День проходит прекрасно, и Гермиона не хочет, чтобы он заканчивался. Ее окружают любимые люди, и она счастлива. Но. Кое-что из сказанного Драко не выходит у нее из головы уже целый час. По его словам, Перси предположил, что ониксовый цветок в определенных ситуациях может обладать отталкивающими свойствами, и она вспоминает, что тоже читала об этом. Просто не заметила связи, потому что информация была совершенно вне контекста алхимии. Это исследование, проведенное целителями по зельям для оборотней. Если при приготовлении волчьего аконита использовался ониксовый цветок, зелье оказывалось менее эффективным. Объяснялось это тем, что у оборотней в крови более высокий процент меди, а оникс и медь плохо взаимодействуют друг с другом при определенной температуре. Гермиона не понимает, почему ей раньше не удалось сложить два и два: когда ониксовый цветок и медный купорос нагреваются, то могут фактически нейтрализовать свойства друг друга. И, вместо того чтобы связать алхимическое зелье для получения золота, они делают обратное. Возможно, использовав меньше ониксового цветка, они действительно были близки к результату — но что произошло бы, если бы они вообще не добавили его? Она должна проверить свою теорию завтра. Гермионе следует быть хорошей хозяйкой и поблагодарить всех гостей за то, что пришли на вечеринку. Ей определенно не стоит спускаться в подземелья. Но. — Не хочешь пойти к бабушке, Роуз? — шепчет она дочери. Она направляется на веранду, где Нарцисса сидит с Андромедой Тонкс, отношения с которой миссис Малфой восстановила. Гермиона хотела бы, чтобы родители смогли приехать, но понимает, как трудно им было бы лететь из Австралии с двумя ее братьями трех и пяти лет. Они уже приезжали на ее свадьбу в этом году, что стало большим шагом в их примирении. — Эм, Нарцисса? — тихо зовет Гермиона. — Не могла бы ты присмотреть за Роуз? Мне нужно… кое-что сделать. — Конечно! Иди к бабушке, крошка, — щебечет Нарцисса. — И не торопись, дорогая. Гермиона оглядывает сад, куда вышли некоторые гости, но Драко среди них нет. Она подозревает, что он на своей метле высоко над ней вместе с Гарри, оба пытаются превзойти друг друга перед детьми — некоторые вещи никогда не меняются. Но когда она добирается до подземелий, то понимает, что была не права. Ее муж уже там, стоит над кипящим котлом. — Великие умы… — начинает Гермиона с улыбкой. Драко склоняет голову и хмурится. — …думают одинаково? — заканчивает она. Должно быть, это магловская поговорка, потому что он явно не понимает ее значения. — У нас возникла одна и та же идея, — поясняет она. — Итак… что ты собираешься использовать вместо ониксового цветка? — Кварцевый порошок, — с волнением говорит он. — Конечно же, из-за его стабилизирующих свойств! — Но я также могу удвоить количество хлорида натрия, заменить кристаллы флюорита или оставить ониксовый цветок, но если убрать медный купорос или… — …возможности безграничны, — прерывает она. Ее муж может говорить об этом целый день. Он так взволнован, что Гермиона уверена — Драко почти забыл о полном доме гостей. Ей правда стоит вернуться наверх, но она тоже взволнована и хочет посмотреть, куда приведет их этот путь. — Я просто… у меня хорошее предчувствие. — Его взгляд полон надежды. — Чем я могу помочь? Они быстро варят зелье без добавления ониксового цветка. Гермиона не раз смотрит поверх котла и видит детскую, глуповатую улыбку Драко. Он напоминает ей их дочь… и вселяет надежду, что у них будет еще один ребенок. Будет здорово, если родится мальчик: она представляет, что у него такие же ямочки на щеках, как у Драко. — Чему ты улыбаешься? — спрашивает он. — Тому же, чему и ты, — ее ухмылка становится шире. — У меня… хорошее предчувствие. — Прошло много времени с нашего последнего прорыва. — Он мешает субстанцию в котле один раз по часовой стрелке и дважды против. — Теперь остается только ждать. Гермиона выхватывает из его руки ложку и кладет на стол. Он с любопытством наблюдает за ней, когда она берет его ладонь и переплетает их пальцы. — Как, по-твоему, нам скоротать это время? — невинным голосом спрашивает она. Его глаза темнеют, и он сглатывает. — Ну… у нас гости, поэтому… нам, вероятно, стоит вернуться на вечеринку. — Ммм, вероятно… — Но… — Но?.. Он медленно идет вдоль своей стороны стола, а, поскольку их руки сцеплены, Гермиона следует за ним. — Нас не так уж долго нет… — говорит он. — Верно. — И вообще, они здесь только для того, чтобы увидеть Роуз… — Чертовски верно. Они достигают края стола, подходя друг к другу вплотную. Их руки все еще сцеплены, но свободную ладонь Драко запускает в ее волосы, а Гермиона обхватывает его за талию. Он наклоняется, но останавливается в миллиметре от поцелуя, которого она ждет. — Вдвоем против целого мира? — шепчет Драко ей в губы. — Вдвоем против целого мира, — кивает Гермиона. Алхимическое зелье продолжает кипеть, совсем забытое.