Глава 4
О спорте и неуместных шутках
— Я уверен, что у тебя получится пройти отбор в команду, Умбра. На всём втором курсе мало кто может сравниться с тобой в полёте на мётлах, — заискивающе улыбаясь, заявил Джереми, гордо вышагивающий рядом с девушкой. В руках у обоих были новенькие модели Чистомётов, выпущенных в этом году. Двое возвращались в замок после интенсивной тренировки, по совместительству являющийся ежегодным отбором в команду по квиддичу. — Спасибо, только вот есть ещё другие курсы, Джереми, так что я не буду задирать нос, пока не объявят результаты… — скромно ответила девушка, поправляя на ходу ворот рубашки и зелёный галстук. Конечно, тот, кто хорошо знал Ульфвуд, сразу бы понял, что вся эта её скромность чисто напускная, не больше. Умбра могла по праву гордиться своими лётными навыками, ведь и на третьем, и на четвёртом курсе было мало людей, способных посоперничать с ней в ловкости, а её легкий вес позволял быстро набирать скорость и отлично маневрировать. Если капитан команды не дурак, а он, конечно, таковым не был, то обязательно воспримет всерьёз её потенциал, ведь чем раньше она начнёт играть, тем лучше будут её навыки. Со временем она может стать их козырем. Зачем вообще нужен квиддич отличнице и, фактически, закулисному лидеру своего курса? Ну, на то было несколько личных причин. Многие считают этот вид спорта не более чем развлечением для тупоголовых спортсменов, но она видела и другие возможности и перспективы. Лично для неё это, в первую очередь, было хорошей отдушиной. Постоянная учёба в школе и дома, дополнительные занятия с учителями, интриги и сплетни среди сверстников были хоть и увлекательными поначалу, как и всё новое, но в такой концентрации начинали постепенно утомлять. Умбре нужно было нечто простое и лёгкое, что-то, на что можно отвлечься и расслабиться, сбрасывая накопившийся стресс. К тому же, это неплохо развивало физическую форму, гибкость, координацию и реакцию — полезные атрибуты любого шпиона. Попробуй зазеваться — и тебя радостно поприветствует бладжер. Умбру с детства учили летать, так как в её семье было принято обучать прекрасных шпионов и разведчиков, а как им обойтись без хороших навыков побега? Часто бывало, что именно благодаря навыкам полёта членам её семьи удавалось вырваться из холодных объятий смерти, так что полеты она полюбила ещё с детства и была рада, что сможет продолжить совершенствоваться в них, совмещая приятное с полезным. Родители всячески поощряли девочку, покупая и Умбре, и её старшему брату новые мётлы. Они проводили много времени вместе, устраивая гонки на виражах на заднем дворе особняка, где было оборудовано небольшое квиддичное поле специально для таких случаев. Дунстан и сам играл в команде на должности загонщика, так что это был ещё один плюс в копилочку её шансов попасть в команду. Нечестно? Жизнь вообще штука довольно нечестная, какая дурочка откажется воспользоваться семейными связями, чтобы получить место в команде? Точно не амбициозная Умбра. Ещё одним важным фактором, играющим в пользу квиддича — престиж, который он давал. Игроки в квиддич пользовались уважением и имели большой авторитет на своём курсе. Если её примут в команду, то это значительно укрепит её позиции среди слизеринцев, со временем, возможно, у неё получится даже занять пост старосты, который сейчас занимал брат вместе с другой девушкой. Не в этом году, разумеется, однако в следующем это уже было бы вполне реально. — Ой, я тебя умоляю, наш капитан не дурак, хотя с виду и не скажешь. Он точно даст тебе шанс проявить себя. Жаль, что моего таланта пока недостаточно, чтобы тоже стать частью команды. Кстати говоря, я слышал, что этот гриффиндорский индюк, Камельер, тоже вчера проходил отборочные в команду Гриффиндора, вот умора. — Парень ехидно захихикал, потирая руки. — Слышал, что он был той ещё посредственностью, не способный даже на простую командную работу! — Тем не менее, этот индюк уже получил своё место в команде. Причём на должности ловца. Там ему командная работа не понадобится, а шило в одном месте только приветствуется, — помрачнела юная ведьма, бросив недовольный взгляд на товарища по учёбе. Джереми имел неприятную привычку недооценивать своих врагов. Эвейн стал его заклятым врагом, с которым он постоянно конфликтовал, так что у него имелись некоторые предрассудки в его адрес, замыливающие его взор на правду. — Быть не может! Они там что, совсем с ума все сошли или что? Он же полный придурок и неумеха! Я куда лучше летаю, и то, у меня нет шансов попасть в команду в этом году. Откуда ты это знаешь? — вскинулся поражённый до глубины души Джереми. Для него такая новость стала настоящим шоком. — Ой, я тебя умоляю… Ты же и сам прекрасно знаешь, что информация — моя стихия. Я много чего успела разузнать, ведь я учусь здесь уже второй год, как-никак. Там разузнала у подруги, сям разговорчик подслушала, сам понимаешь, — закатила глаза девушка, заходя под прохладные своды замка. На дворе уже начинало темнеть и становилось прохладно. Осенние вечера становились всё ветренее, а сезон дождей маячил на горизонте, обещая жителям Шотландии туманы и сырость. Она поплотнее закуталась в утеплённую мантию и прибавила шаг, направляясь к сырым подвалам школы, где располагалось логово змей. Ещё пару недель, и пора будет доставать из шкафа свой любимый изумрудный шарф. — Я бы сказал, что твоя стихия, скорее, слухи и сплетни… — Что-что ты сказал? — Кхм, ничего. Если ты так говоришь, значит так оно и есть, — поднял ладони в примирительном жесте высокий блондин. Меньше всего он хотел сейчас ссориться с этой злопамятной стервой. — Но ведь это только добавляет тебе шансов попасть в команду, разве нет? Алистер обязательно захочет ответить на провокацию львов и показать, что и у нас есть молодые таланты. Хех, может, ты даже станешь нашей восходящей звездой, если тебя поставят на позицию ловца. — Это меня как раз и беспокоит. Это накладывает на меня больше ответственности в таком случае. Мне придётся играть с дополнительным условием: быть лучше Эвейна, иначе вместо того, чтобы утереть красным зазнайкам нос, Алистер сам подставится и станет посмешищем, а вместе с ним и я. Особенно, если факультет потеряет нашу череду побед из-за его амбициозности и моей неопытности. — Рассеяно посмотрев в провал бойницы на вечерний пейзаж и постепенно пустеющее квиддичное поле, она на мгновение остановилась, залюбовавшись живописным осенним пейзажем. С тренировки, в сторону замка, жиденьким ручейком стекались другие слизеринцы, весело обсуждая между собой результаты отборочных. Умбра тряхнула головой, избавляясь от тревог и переживаний, отвернулась и продолжила путь. Те, кто никогда не рискует, не становятся великими, как говорила её мама. Тем более, в её случае риск был минимальным. Она была хороша и знала это. — А, Эвейн, — пренебрежительно махнул рукой блондин. — Ему с тобой не сравниться. Он умеет только выпендриваться да показывать дешёвые трюки. А вот ты летаешь профессионально, так что у него нет шансов. — Что ж, спасибо на добром слове. Думаю, ты прав. Я просто предпочитаю всегда готовиться к худшему и переоценивать своих противников. Лучше уж так, чем недооценить его. Неприятно это признавать, но у него есть толика таланта… — девушка благосклонно улыбнулась своему спутнику, скосив на него лукавый взгляд. Поняв намёк как некое приглашение к действию, Джереми довольно улыбнулся в ответ и предложил ей свою руку, за которую, на сгибе локтя, ухватилась молодая леди. Когда они уже подходили к гостиной, до которой оставалось всего несколько поворотов, они заметили нечто странное, не свойственное в этом месте. Было слишком темно. Даже для подземелий. Факела на стенах не горели, а пространство впереди погрузилось в непроглядную тьму. В подземелья школы не проникали ни лучи солнца, ни сияние ночных звёзд, так что вся надежда была как раз на зачарованные факелы. Вот только они были магическими и потухнуть сами по себе не могли. Почти вечный огонь, собственно говоря, так почему сейчас они не горят? С трудом верилось в такое совпадение. Целая секция коридора оказалась не освещена. Вряд ли у них вышел срок годности, да и случилось это впервые на памяти учеников. У одного факела, ну, может быть, двух — ещё ладно, но не у восьми в ряд же одновременно. Подозрительно. Парочка насторожилась. Кто знает, какие тайны и опасности хранит тысячелетний замок? История его, в былые времена, была отнюдь не мирная, строили его и вовсе по всем правилам фортификации, как опорный пункт обороны волшебников, а обилие всякой нечисти после разгула чёрной чумы и вовсе на долгие годы ввергло школу в осадное положение. Сейчас, конечно, уже не те времена, но мало ли что там могло бы выползти из катакомб под школой, к примеру. Умбра хорошо знала, к чему может привести беспечность в Хогвартсе, самом защищённом месте в Британии, как уверяли всех государственные чиновники и газеты. В общем-то, ни для кого не секрет, что Хогвартс построен на земле, ранее принадлежавшей древним пиктам, исконным жителям этого края. Точнее, он практически построен на их костях, ведь ранее тут был могильник и глубокие катакомбы, давно разграбленные добрым шотландским королем, который ещё и посодействовал возникновению этого самого могильника, истребив коренных жителей ради своих амбиций. Кто его знает, что там обитает нынче? Поговаривают, что нижние уровни до сих полностью не исследованы. Хотя входы и выходы в них были хорошо замурованы, но вода камень точит, как говорится. Лёгкое землетрясение вполне могло обрушить какую-то стену, наспех возведённую солдатами или волшебниками тех времён. Стоило с настороженностью относиться ко всему потенциально опасному и непонятному, особенно в магическом мире. Это была не паранойя, а залог выживания всех разумных волшебников. Парень рядом с ней громко сглотнул и немного дрожащей рукой зажёг люмус. В такой темноте он, скорее, нагонял страху, чем реально помогал. Единственная польза от такого света была в том, что теперь они хотя бы видели, что у них под ногами и не споткнулись бы. Тени являлись союзниками её семьи, да, но Умбра пока была просто молодой девочкой, которую, как и всех её сверстниц, немного пугала тьма и неизвестность. Умбра тоже уже приготовилась вытаскивать свою волшебную палочку просто на всякий случай, когда внезапно из-за угла на них вылетело страшное чудовище, заставив в ужасе отпрянуть. Разглядеть его в кромешной темноте было нереально, а свет от люмуса Джереми лишь очертил гротескный силуэт, нагоняя ещё больше страха. Чудовище было очень высоким и тонким, точно более двух метров в высоту, закутанное в мешковатый чёрный балахон, зияющий прорехами тут и там. Казалось, у монстра было четыре руки, в каждой из которых он держал по серпу. Из-под капюшона сверху вниз смотрели два горящих багровым цветом уголька глаз, будто разгорающееся пламя костра, пожирая трепещущие фигуры своим взглядом. Несомненно, чудовище собиралось полакомиться ими сполна. Умирать очень не хотелось, а значит срочно нужно было что-то делать. Мозг Умбры работал чрезвычайно быстро, разогнанный окклюменцией. Она лихорадочно пыталась вспомнить, что это за существо такое и как с ним вообще бороться, возможно ли сбежать? Но ничего не приходило в голову. Липкий страх взбирался вдоль её позвоночника, от него начинали неметь конечности и в панике путаться мысли. Она бы грешила на боггарта, но сильно сомневалась, что им могло повезти наткнуться на такого прямо здесь и сейчас. Боггарты обычно выбирали себе тёмные, тесные и замкнутые места обитания, наподобие шкафов или кладовок. Ему нечего было делать в коридоре поблизости от гостиной Слизерина. Его бы обязательно засекла система охраны замка или их декан. Тогда что же это за тварь, проигнорировавшая все меры предосторожности? Додумать ей не дали. Случилось что-то настолько неожиданное, что ни Умбра, ни чудовище никак не могли ожидать такого поворота событий. Палочка наконец-то перестала дрожать в её руке и уже почти завершила чертить цепочку рун, которые были вбиты ей в голову родителями практически до автоматизма. Заклинание должно было создать перед ней теневую стену, способную выдержать пару серьёзных атак и купить ей немного времени для побега, однако оно было прервано. Умбра так сосредоточилась на страшном враге, словно в замедленной съёмке приближающемся к ней шаг за шагом, что совсем не обратила внимания на реакцию своего однокурсника. А стоило бы. Хуже страшного врага может быть только идиот-союзник. Джереми пронзительно завизжал, едва не оглушив её на правое ухо, а затем оттолкнул её в сторону… в сторону чудовища, в объятья которого она теперь падала, не успев среагировать. Тело просто не поспевало за разумом, да и мысли, ранее метавшиеся в голове, словно замерли в прострации. Сам же подлый предатель развернулся и, вопя во всю мощь своих лёгких, побежал в противоположную сторону, размахивая палочкой с горящим на ней люмусом. Такая беспросветная глупость и трусость настолько ошарашили девушку, что она впала в некое состояние беспомощного оцепенения, отказываясь верить в происходящее. Похоже это шокировало не только её, но и чудовище, которое аж запнулось, замерев на месте, пытаясь вновь найти баланс и не растянуться на полу, но, когда в него врезалась хрупкая фигурка девушки, надежда удержать равновесие исчезла окончательно. Чудовище пошатнулось от удара и упало навзничь. Опрокинувшись на спину, оно зазвенело металлическими серпами, вывалившимися из костлявых бледных пальцев, и сдавленно выдохнуло от боли. Девушка в страхе зажмурилась, сжавшись калачиком на существе. Сердце стучало как бешеное. В наступившей тишине, оно гулким набатом отзывалось в её голове. Ей казалось, что каждый удар теперь может стать последним, отчего из глаз едва не хлынули слёзы от обиды и разочарования, от осознания вероломного предательства того, кого она считала своим другом, а ещё от страха перед неминуемой смертью. Умирать очень не хотелось, но разве у неё были шансы теперь? Однако… боль всё не приходила, как и скоропостижная смерть, так что она набралась храбрости и открыла глаза спустя несколько долгих секунд, показавшихся ей вечностью. Умбра распласталась на монстре, оказавшись сверху, прижав довольно тонкое, для таких габаритов, тельце к каменному полу подземелья. С удивлением она обнаружила, что у монстра оказалось два голоса, когда чудовище сквозь зубы материлось на чистом английском, и оба эти голоса были ей прекрасно знакомы. Она не могла дотянуться до лица неизвестного, всё ещё скрытого капюшоном, но зато могла проверить другую свою теорию. Она быстрым движением руки распахнула полы чёрной мантии на груди существа, чтобы найти под ней голову одного знакомого гриффиндорца. Теперь ей всё стало ясно. Двое клоунов не иначе как решили жестоко пошутить над ней, потушив в коридоре свет и нарядившись в чью-то длинную старую мантию, размер которой был бы в пору их лесничему — Хагриду. Один из затейников стал эдакими ногами, а второй, похоже, приклеил свои ступни к плечам первого простеньким заклинаниям. Ботинки эти, она, кстати, сразу узнала, так как их носитель часто мелькал перед её носом, действуя на нервы. Так, балансируя на грани падения, прижавшись спинами к прохладной стене подземелья, эти двое клоунов и притаились в ожидании тех, ради кого они так расстарались. — Эвейн… Ты труп! — заорала прямо в «лицо» существа разгневанная слизеринка, вскочившая на ноги, словно ошпаренная — Я тебе обещаю, что смешаю тебя с дерьмом пикси, шут безмозглый… — уже тише процедила она, склонившись прямо над замершим на полу парнем, который был «головой» этой идеи во всех смыслах слова. До этого момента, он, несомненно, считал этот розыгрыш гениальным. Впрочем, сейчас, хорошенько приложившись об пол и полностью скомпрометированный, он уже так не думал. Шутка пошла совсем не по плану. Мало того, что он был раскрыт и теперь его явно ожидали проблемы, ведь он уже на себе успел убедиться в том, насколько мстительная была Умбра, проучившись с ней больше года в одной школе, так юноша ещё мог и нарваться на наказание от двух деканов сразу, если Умбра его сдаст. Он даже не сомневался, что теперь и так напряжённые и склочные отношения между факультетами натянутся ещё больше, а на него самого Ульфвуд выльет ведро помоев, запустив вереницы самых неприглядных слухов, как уже делала раньше, когда у него получалось ужалить её в очередной словесной дуэли. Какими они будут сейчас, когда она действительно в ярости, сложно предугадать, но лучше уже заранее начинать готовиться к последствиям. Единственное, на что он ещё надеялся, так это на то, что часть её гнева перепадёт и его врагу, Джереми, толкнувшего её в спину в объятья смерти. Вот уж кому точно не позавидуешь. Может быть, ему повезёт, и она забудет об этом, пока будет втаптывать в грязь репутацию своего бывшего приятеля? — Ходи с оглядкой, Камельер, — меча взглядом молнии, которые так и плясали в её обсидианово-чёрных глазах с оранжевыми прожилками, она гордо вздёрнула носик и удалилась в сторону входа в гостиную факультета. Девушка очень быстро пришла в себя и более ничего уже не напоминало о её растерянном, испуганном и беспомощном положении совсем недавно. Выйдя из зоны видимости гриффиндорцев, она тихонько направила палочку в их сторону и прошептала одно заковыристое проклятье. Удовлетворенно кивнув и ехидно улыбнувшись, когда смогла убедиться, что заклинание легло как нужно, она продолжила свой путь. — Эвейн, я же тебе говорил, что это была плохая идея… — простонали «ноги», которые представляли собой никого иного, как Оливера Ривера, закадычного друга Камельера ещё с первого курса. Будучи эмигрантом, он часто подвергался нападкам со стороны слизеринцев. — Раньше Ульфвуд меня не трогала, видимо, считая это ниже своего достоинства, но теперь она точно спустит на меня своих ведьм… — Помолчи, Олли, и без тебя тошно. Или это из-за того, что я головой ударился? Мордред, какое там было контрзаклинание, чтобы снять клеящее проклятье? — потирая ушибленную голову, на которой уже начинала расти массивная шишка, риторически вопросил он. Бормоча себе под нос проклятья и — мысленно — желания ерзающему из стороны в сторону Оливеру поскорее отправиться в Азкабан и совокупиться с дементором, парень лихорадочно старался вспомнить нужное контрзаклинание. Однако оно совершенно вылетело у него из головы, хотя ранее он потратил много времени на его отработку и запоминание. — Э-э-э-э, я его и не запоминал. Ты же накладывал то модифицированное клеящее и должен был выучить контрзаклинание против него, нет? — немного нервным голом поинтересовался его напарник. У него появилось плохое предчувствие. — Да… Но у меня голова так трещит, что я никак не могу его вспомнить. Прямо проклятье какое-то! — пожаловался Эвейн. — Ну, ты уж вспомни, пожалуйста, иначе я не знаю, как нам добираться до нашей гостиной, — хохотнул Оливер, попытавшись подбодрить приятеля. — Ты же не хочешь, чтобы нас тут в таком положении застала эта летучая мышь? — Да стараюсь я… Старался Эвейн действительно долго и упорно, хоть и безуспешно. Спустя пять минут мозгового штурма, их двухголовую «гусеницу» обнаружил профессор Снейп, который, по всей видимости, как раз возвращался после вечерних отработок студентов. И с нескрываемым удовольствием подаривший им на память о встрече невероятно красочные эпитеты и оскорбления, которые, красные как маков цвет парни, запомнили на всю свою жизнь. Некоторые, впоследствии, даже сами взяли себе на вооружение. А ещё он подарил им неделю отработок у себя лично, так как у него как раз закончились каторжники. В течение следующей недели он будет обогащать их лексикон новыми ядовитыми комментариями и унижениями. Наблюдавший за этой занимательной картиной из тени нынешний Эвейн мог только прикрыть лицо рукой от стыда, стараясь на это даже не смотреть. И почему Умбре приснился именно этот сон? Она не могла видеть то, что произошло после её ухода, а значит, её сон дополнили уже его собственные воспоминания, и она теперь тоже знает, чем всё закончилось для него. Он не очень хотел, чтобы она увидела его таким, но её тихий смех, пробившийся даже в реальный мир сквозь сон, кое-как примирил его с этой мыслью. Уж лучше пусть смеётся над ним, чем льёт тихие слёзы в подушку. Завтра она… точнее, они, вновь отправляются в Хогвартс, место сотен их совместных воспоминаний, хороших и плохих. Это будет настоящее испытание и для него тоже. Вскоре им придётся поговорить по душам, и эта перспектива его немного пугала. Как отреагирует Умбра, когда в её голове снова прозвучит его голос? Оставалось надеяться, что он не сделает только хуже.