Глава 7
Невинная шутка - серьёзные последствия.
На отработку нового заклинания и адаптацию к «теневой окружающей среде» ушёл целый месяц. Умбра привыкла делать всё обстоятельно и продуманно, так что ошибка в заклинании была недопустима. Собственная безопасность превыше всего. Это дало свои плоды, и теперь она уже могла весьма сносно видеть и слышать прямиком из тени. Да, зрение было специфическим, но если потренироваться, то можно привыкнуть. Со звуком всё было пока не так радужно, но отдельные слова она уже могла разобрать, а дальше просто дело практики. Чем больше она погружалась в тень, тем лучше в ней ориентировалась. Жаль, что пока ей был доступен только один «скачок» в другую тень, но и это был хороший результат за такое короткое время. Дунстан потратил около года, чтобы добраться до отметки в три прыжка, а она всего месяц для одного. Жаль, но сложность прыжков нарастала в геометрической прогрессии, так что не получится за год стать мастером теней, как её родители. На это уйдут годы. Шпионить с помощью тени она пока не пыталась, у неё были и другие, более простые и надёжные способы для таких дел. Зачем использовать неотработанный метод, если уже есть проверенный способ? Лучше сначала добиться приемлемых результатов, а потом уже вплести его в свою паутину навыков. Пока что у неё были другие планы для использования заклинания. Для далеко идущих планов ещё придёт время, а пока слизеринка собиралась использовать свои новые способности в более краткосрочной перспективе. Месть — блюдо, которое подают холодным, но не все его достойны. Трус и слизняк Джереми не удостоился такой чести. Точнее, она просто походя раздавила его репутацию на факультете, сбросив на самый низ социальной лестницы, даже не напрягаясь. Для неё это ничего не стоило. Не пришлось даже врать и преувеличивать, ведь он сам вырыл себе могилу, а ей нужно было только немного подтолкнуть. Посторонним могло показаться, что такой его поступок вполне в духе Слизерина, особенно на этом настаивали бы грифы, но на самом деле это не так. Может быть змеи и не являлись образцом храбрости и доблести, но предателей и трусов никто не любит. Джереми не просто предал и, фактически, бросил в объятья смерти свою подругу, нет. Умбра ведь из аристократии, пусть и не из священных двадцати восьми, так что это имело большие последствия не только для него, но и для его семьи. Быть аристократом — это не только купаться в роскоши и собственном могуществе, это значит также накладывает на тебя ряд ограничений и обязательств. Многие парни и девушки обязаны жениться только по расчёту, другие ограничены в выборе специальности, третьи обречены вечность выбираться из долговой ямы, в которую их семью сбросил кто-то из предков, неосторожно занявший денег или не глядя подмахнувший контракт. Четвёртые страдают от родовых проклятий, а пятые и вовсе могут совместить в себе все предыдущие пункты. Не стоит забывать, что, являясь представителем благородного рода, приходится соответствовать и подавать другим хороший пример. Кто захочет дружить с теми, кто не задумываясь толкнёт тебя в спину прямо в руки чудовища, лишь бы спастись самому? Как будет вести бизнес с такими ненадёжными людьми? Кто захочет породниться с такой семьей? Мерлин, да какая нормальная девушка посмотрит в сторону такого парня? Теперь выбор партнерши у предателя был весьма ограничен. Полукровка из хорошей семьи или ведьмы из первого-второго поколения — его потолок. Кто-то эквивалентный ему по статусу скорее всего откажет, если знаком с этой историей. Единственный минус в этой ситуации, это то, что у неё появился серьёзный враг на факультете, к которому лучше не поворачиваться спиной. Да и их семьи теперь явно будут на ножах. Скорее всего, до горячего конфликта дело не дойдёт, но и в холодной войне тоже мало приятного. Да и пакостить друг другу по мелочи будут пытаться обе стороны. В общем, её усилия были направлены на более важную и амбициозную цель. Её не столько расстроило предательство однокурсника, сколько раздражал сам факт того, что она испугалась. Джереми был просто ещё одним её новым другом, не занимавшим в её сердце какого-то особого места, как та же Аврора, например. Секундную слабость, которую, вдобавок, ещё и увидел её враг, она простить не могла, тем более, что он и инициировал эту ситуацию. Эвейн должен был заплатить за её страх, за мгновение беспомощности, когда она замерла от испуга, зажатая в его руках. Непростительно! Ответ должен быть максимально жёстким и обязательно той же монетой. Подкараулить его одного было непростой задачкой. Эвейн был довольно социальным парнем, так что найти в графике его перемещений время, когда он куда-то идёт один, было очень непросто. Но она нашла. На предварительный сбор данных и выслеживание цели ушла ещё одна неделя, в течение которой она осторожно следила за ним, вызнав его расписание и примерный маршрут. Ей удалось узнать, что раз в два дня он ходит вечером тренироваться в магии в заброшенный кабинет на четвёртом этаже восточного крыла замка. Такие тренировки не являлись чем-то необычным для Хогвартса, ведь умные люди понимают, как важна практика в магических искусствах. Она только жалела, что не удалось проникнуть в кабинет и посмотреть, как он тренируется.***
Понедельник — день тяжелый, как всем известно. Эвейн плёлся после своей тренировки в общежитие, едва переставляя ноги. Сегодня он слишком увлёкся в практике нового заклинания и пропустил время отбоя. Он ужасно вымотался и хотел просто лечь прямо в коридоре на холодный пол и тихонько помереть. Мраморные лавочки, иногда встречающиеся в коридорах школы, манили его, обещая сладкий сон. Молодое тренированное тело вполне могло без последствий пережить такую ночь, но он справедливо опасался быть пойманным Филчем, который, казалось, никогда не спит. Возможность экстремального пробуждения, в результате которого он рисковал открыть глаза и встретиться лицом к лицу со старым завхозом, отбила желание попробовать этот вариант. Лучше уж немного поднажать и добраться до мягкой и уютной постельки. Мысли о ней придавали ему сил, как герою, спешащему на выручку к принцессе. Осталось ещё совсем немного, он уже почти добрался до башни. Вот, осталось только подняться по капризным лестницам, ещё два этажа вверх, затем по длинному коридору налево — и покажется вход в башню Гриффиндора, сокрытый за картиной Полной Дамы… Тащиться по лестнице вверх всегда было труднее, а в таком состоянии он вообще хватался рукой за монументальные перила как за спасательную соломинку. Забравшись на очередной лестничный пролёт, он решил немного перевести дух. Даже картины на стенах мирно посапывали, нагоняя ещё большую сонливость. Внезапно, прямо из скользнувшей по ступеням тени, что отбрасывала проезжающая над головой передвижная лестница этажом выше, начало выбираться нечто страшное и потустороннее. Тягучая тьма словно стекала на пол с поднимающейся фигуры монстра, мерцая в свете факелов. Яркие жёлтые фонари глаз приковывали взгляд, вызывая инстинктивную панику и оцепенение. Существо протянуло окутанную тьмой руку и двинулась в его сторону, громко захрипев. Эвейн инстинктивно дёрнулся, пытаясь нащупать непослушными пальцами свою волшебную палочку в рукаве мантии, и сделал шаг назад. Широко распахнулись его глаза, которые мгновенно покинула сонливость, стоило вспомнить, что позади него была только лестница вниз. Нелепо взмахнув руками, будто пытаясь удержаться в воздухе, подобно сове, он завалился спиной назад и покатился по лестнице вниз. Ногу пронзила острая боль, весь воздух выбило из лёгких, рёбра затрещали, пересчитывая каждую ступеньку. Разум затуманило резкой вспышкой боли от удара головой об одну из ступенек, после чего сознание милостиво покинуло его. Мальчик распластался на лестничной площадке, словно выброшенная тряпичная кукла. Сверху на него взирала перепуганная девочка, прикрывая ладошкой рот. Её чёрные глаза с золотыми прожилками были широко распахнуты и полны ужаса и сожаления.***
«Что мне делать?!?» — был самый насущные вопрос, бившийся в голове Умбры, словно напуганная птица в клетке. «Сбежать? Сделать вид, что я тут не при чём? Нет, так нельзя. Это неправильно. Это по моей вине он разбился, а значит, я должна принять ответственность. Я не трусиха. Он же наверняка жив, так что ему можно помочь! Я не убийца». Кивнув сама себе головой, будто подбадривая, она поспешила вниз по лестнице. На грани сознания мелькнула крамольная мысль, что даже хорошо, что она усыпила портреты на стенах заранее… На случай, если ему уже не помочь, не останется свидетельствует её преступления. Поморщившись от собственных мыслей, она сглотнула подступивший к горлу комок и склонилась над парнем. Приложив два пальца к его шее она нащупала ровный пульс и наконец выдохнула с облегчением. «Не зря я взяла несколько уроков первой помощи у Авроры. Кто бы мог подумать, что они мне пригодятся так скоро? Так, теперь нужно определить степень повреждений, прежде чем оказывать помощь. Моргана, как же там было-то? Хм-м-м. О, точно» — Damnum ostendere! — протараторила девушка, но ничего не произошло. Ругнувшись, она попробовала ещё раз, но медленнее, тщательно выводя в воздухе фигуру креста и ровным, спокойным голосом. Со второго раза получилось, и перед глазами у неё возникла полупрозрачная фигурка парня, засветившаяся разными цветами. В основном преобладал легкий салатовый цвет, но нога светилась оранжевым, а рёбра с левой стороны пожелтели, как и затылочная часть черепа. «Понятно, значит, скорее всего, у него закрытый перелом ноги, возможно трещины или ушибы в рёбрах. Потерял сознание из-за удара головой о пол или ступени. Жаль, что я знаю только такое детское диагностирующее заклинание. Надеюсь, у него не трещина в черепе, а просто ушиб… Кровь всё-таки идёт. Нужно остановить её». — Episkey! —самое универсальное лечебное заклинание сорвалось с её губ без накладок. Оно должно остановить лёгкое кровотечение и срастить трещины в костях. Перелом ноги, к сожалению, она пока осилить не могла, так что даже не пыталась. Итак, у неё произошёл сильный отток сил из-за перегруженных каналов маны, сопровождающийся холодом и неприятной тянущей болью по всему телу. Это для Авроры такое было на один зубок, а вот Умбра не имела в целительстве особого таланта, не говоря уже о даре. «Будто мышцы потянула. Ладно, теперь хоть не помрёт по дороге в лазарет, а я не попаду в Азкабан…» — Immobilis. Так, нога зафиксирована, это конечно хорошо, но у меня теперь вообще нет сил на поддержание другого заклинания. Даже левикорпус не осилю, хах. — Нервно хохотнув, она осмотрелась вокруг и, не заметив ничего и никого, кто мог бы помочь доставить бессознательное тело до медицинского крыла, девочка устало вздохнула и, закинув левую руку парня себе на плечо, потащила его вниз по ступенькам. Ступать пришлось очень осторожно, чтобы не уронить его вниз повторно и не присоединится заодно к нему в процессе экстренного нисхождения. Весь путь занял чуть более сорока минут, если считать с остановками на передышки. Всё-таки Умбра была ещё совсем молодой девушкой, в которой и весу-то было кот наплакал. Ей было очень тяжело тащить на себе Эвейна, который был крупнее неё самой, да ещё и не используя заклинаний для помощи себе. Но она стиснула и тащила его вперёд, сосредоточенно сопя. Умбра была уже искренне рада увидеть вход в лазарет, отбросив страх перед возможными последствиями. Всё наконец-то закончилось. Привалив бессознательную поклажу к стенке, она вытерла пот со лба. Солёная влага застилала глаза, а мокрые волосы лезли в лицо. Её тёплая форма промокла насквозь. Теперь, когда ей не придётся тащить его на себе, она начнёт быстро мерзнуть, ведь температура в замке ночью была отнюдь не комфортной. Она надеялась, что сквозняк не продует её тоненькое тельце насквозь. Не хватало ещё только заболеть для полного счастья. Она постучала в двери и стала ждать. Минуту никто не отвечал, и она постучала ещё раз, уже погромче. Вскоре дверь открыла мадам Помфри, выглядящая сонной и немного рассерженной. Чепчик её съехал набекрень и выглядел немного комично, но сейчас Умбре было не до шуток. — Простите, мадам, тут это… я принесла Камельера. Кажется, он упал с лестницы, и я… — запинаясь под строгим взглядом медведьмы, она сбивчиво попыталась объяснить ситуацию. Женщина отодвинула её в сторону и вышла в коридор, внимательно оглядев потерпевшего. — И как же так получилось, мисс Ульфвуд, что вы оказались вне гостиной факультета после отбоя, м-м-м? И почему не позвали кого-то из взрослых, вместо того, чтобы тащить его сюда одной посреди ночи? — нахмурившись, она бросила взгляд на девочку, параллельно накладывая различные сканирующий плетения заклинаний на гриффиндорца. — Эм-м… я не подумала мэм… всё произошло так быстро. Я просто использовала эпискеи и иммобилюс, чтобы остановить кровь и зафиксировать перелом. Я очень устала, и у меня осталось мало сил, и ещё в глазах всё поплыло… Было тяжело думать, так что я просто потащила его в медпункт, даже не подумав о варианте позвать кого-то из дежурных, — смутилась девушка, прикусив губу и едва не провалившись под землю от стыда. Теперь она начала понимать всю глубину своей глупости. Тащить его самой было отнюдь не обязательно! Можно было просто подать сигнал старостам, дежурному профессору или Филчу. Все мы умны задним числом, теперь уже ничего не исправишь. — Ладно, ничего страшного, дорогая. Ты молодец, что правильно оказала первую помощь своему неосторожному другу. Приятно видеть, что слизеринцы и гриффиндорцы всё-таки способны дружить между собой, — смягчилась медведьма, погладив девушку по голове. — Ты хорошо поступила, но в следующий раз попробуй успокоиться и действовать исходя из логики. С холодной головой задачи решаются быстрее. Иногда только от времени зависит, выживет пациент или нет. Запомни это, — строго добавила женщина. Подхватив левитационными чарами бессознательное тело, она занесла его внутрь и поманила её за собой взглядом. Умбра в ступоре застыла на месте. Она только сейчас осознала, что со стороны Помфри это выглядело именно так, как она и озвучила. Она наверняка и подумать не могла, что это Умбра виновата в том, что он был в таком состоянии. Тем более, ей бы точно не пришло в голову, что хитрая слизеринка могла бы сама притащить его после этого в лазарет прямо на своём горбу. Так что это вполне логично, что она приняла их за друзей, шарящихся по замку в поисках приключений на пятую точку. Таких, кстати говоря, было довольно много. Забавно получилось. — Друг значит, да? — задумчиво хмыкнув себе под нос, она зашла внутрь, прикрыв за собою двери.***
— Вот так вы у меня и оказались, мистер Камельер, — подав парню небольшую чашечку с кроветворным зельем, завершила свой рассказ мадам Помфри. Она пересказала ему те крупицы информации, что удалось выведать у стеснительной девочки. — Ясно. Так значит, я упал с лестницы, а меня притащила сюда Умбра, да? — парень перевёл свой взгляд на сидевшую в уголке девушку, тихо сопящую во сне, удобно устроившись на кресле. В глазах было трудно распознать эмоции, ведь они были довольно противоречивыми. — Да. Вам повезло, что ваша подруга знакома с правилами оказания первой помощи, иначе ваше состояние могло быть куда хуже. Вместо того, чтобы завтра спокойно идти на занятия, пролежали бы ещё пол дня у меня, а так… утром будете уже полностью здоровы. Зелья и здоровый сон снимут с вас даже последствия переутомления. Впредь постарайтесь не злоупотреблять физическими и магическими тренировками, чтобы не падать в обморок прямо на лестнице. Особенно, после отбоя. Вам просто повезло, что рядом проходила мисс Вульфвуд. — Да, мадам, очень повезло. Спасибо вам большое. А как моя…подруга? — Не за что. Теперь отдыхайте, а я пока разбужу вашу подругу и отправлю спать в её комнату. С ней всё в порядке, просто переутомление. — Медведьма встала и направилась к спящей девушке. — Кххм. Мадам Помфри, может лучше оставить её здесь до утра? Мало ли, что может произойти по пути, особенно если она так вымоталась, как вы говорите, — подняв взгляд от белоснежного одеяла, он встретился взглядом с медведьмой. — Глупости. В коридорах дежурят старосты, профессора и мистер Филч. С ней ничего не может произойти. — Но в её голосе он услышал нотки сомнений, так что реши настаивать на своём. — Что-то они не спешили на помощь ни мне, ни ей, когда нужны были. Она должна была тащить меня сюда не менее получаса. Возможно, они не так тщательно выполняют свои обязанности, как вы думаете, — справедливо заметил Эвейн, прибавив в голос максимум скепсиса. — Пожалуй, ты прав. Это даже немного странно. Обычно ученикам от мистера Филча не скрыться, а тут такое происшествие, а он и не чешется. Задремал, наверное… Ладно, пускай остаётся. Разбираться со всем будем завтра. Отдыхай. — Мадам Помфри накинула на спящую девушку тёплый плед и вышла из комнаты, пожелав добрых снов на прощание. Выждав пару минут в тишине, прислушиваясь к окружению и убедившись, что медведьма точно ушла, он потянулся к своей палочке, лежащей на прикроватной тумбочке. — Хорош притворяться, что спишь, Ульфвуд. Думаешь, я дурак? Ни за что не поверю, что ты спокойно заснёшь в одной комнате с гриффиндорцем, предварительно не заминировав её так сильно, как маглы подступы к своим военным базам? — Во-первых, да, я думаю, что ты дурак, — открыла глаза девочка, шевельнувшись под пледом и садясь прямо. — И во-вторых, ты тоже прав, я бы никогда не заснула в одной комнате с тобой. И в-третьих, как ты смеешь сравнивать меня с маглами, неблагодарный мальчишка! — Неблагодарный?! Это же ты столкнула меня с лестницы! И мы одного возраста, девчонка! — возмутился такой наглости брюнет. — Ты сам упал. И вообще, у тебя нет никаких доказательств, что я была там. Может быть, я просто проходила мимо и нашла твою тупую башку, истекающую кровью. Решила пожалеть, на свою голову, называется. Пф-ф-ф. — Ой, кончай это представление. Мадам Помфри уже давно ушла, а я не стал тебя ей сдавать, так что расслабься. Я не в обиде. Так сказать, глаз за глаз, зуб за зуб. Должен признать, пугать людей у тебя получается намного лучше, чем у меня. Может быть, потому что ты в принципе более пугающая? — Откинувшись на мягкую подушку, Эвейн прикрыл рот рукой и сладко зевнул. — Как ты меня щас назвал? Хочешь сказать, что я страшная? — прищурилась девушка. Плед слегка натянулся и под ним стали угадываться очертания волшебной палочки, нацеленной на него. — Э-э-э-э. Нет-нет, я не это хотел сказать. Наоборот. Пугающаяся, в хорошем смысле, ага. — Эвейн понял, что ступил на очень тонкий лёд и, возможно, только что сам продлил своё пребывание в больничном крыле. — Это как это в хорошем смысле можно быть пугающей, м-м-м? — усмехнулась Умбра, когда палочка в его руке тоже оказалась направлена на неё. Боится — значит уважает. — Ну знаешь, как тёмная леди, к примеру. Моргана вот тоже была довольно пугающей, но очень красивой, — на лбу у него появилась испарина. В лежачем положении уклониться от заклинания будет трудновато. Разве что скатиться с койки, но так можно сломать руку вместо ноги. — Хм-м-м. Ладно. Сойдёт за оправдание, но только потому, что я очень хочу спать и не собираюсь выслушивать нечто ещё более неправдоподобное, — оставив последнее слово в споре за собой, она вздёрнула носик и закуталась в одеяло. Его зевок заразил сонливостью и её, нагоняя сновидения. — Окей. — Парень отложил палочку на тумбочку и тоже приготовился отойти ко сну. Через несколько минут молчания он заговорил. — Умбра… — Чего тебе? — Спасибо, что не бросила и дотащила до лазарета. Если бы ты этого не сделала, меня могли бы найти только к утру. Пришлось бы проваляться в лазарете пару дней и пропустить занятия и тренировку по квиддичу, а я бы даже никогда не узнал, что это была ты. — Пустое. — Она хотела добавить ещё что-то, но прикусила язык, чуть не сболтнув признание. — Спасибо, что не стал усложнять мне жизнь с мадам Помфри. — Да не за что. Поздравляю тебя с местом в команде, кстати, — чуть более расслабленно улыбнулся Эвейн. — Тебя тоже. Но не рассчитывай, что я буду тебе поддаваться, когда дело дойдёт до игры. — Лукаво улыбнулась девушка, отворачиваясь и закрывая глаза. — Ха, я заставлю тебя глотать воздух! — Посмотрим. Они даже не заметили, что давно перешили на «ты», и их взаимная пикировка приобрела более дружественные нотки, без цели ужалить побольнее. Этот день станет ключевой точкой в их жизнях, с которой их отношения постепенно начнут налаживаться. Медленно, но неотвратимо.***
Умбру разбудил длинный гудок медленно замедляющегося поезда. Открыв глаза, она увидела, что другие старосты, позёвывая, уже собираются на выход из вагона. Приехали. Она снова в Хогвартсе. Станет ли он для неё местом разбитых надежд или же единственным шансом на счастье, покажет лишь время.