За долгие годы жизни Чжун Ли ни разу не встречался с родителями любовника.
Во многом это связано с тем, что большинство его любовников были бессмертными, рожденными в Тейвате магическими средствами, а не зачатием, поэтому у них не было родителей, с которыми он мог бы встретиться. Что касается его смертных любовников, то их было немного, и их отношения были в лучшем случае мимолетными. Итак, идея встречи с родителем любовника действительно довольно нова.
Как ни странно.
Это объясняет, почему Чжун Ли никогда не задумывался о том, на что будет похожа такая встреча, за рамками туманных предположений тут и там. Возможно, встреча состоится за сытным обедом в ресторане с вкусной едой и хорошим чаем? Это кажется совершенно разумным поступком. Совершенно безопасная и расслабляющая обстановка для знакомства друг с другом. И затем эта встреча постепенно перерастала бы в вежливые визиты друг к другу в гости с подарками, достаточно долгие, чтобы соблюсти границы вежливости и насладиться еще одной трапезой, возможно, чаем после этого, но недостаточно продолжительные, чтобы выглядеть внушительно.
Чжун Ли не может позволить себе роскошь такой встречи. Вместо этого он сидит за крохотным кухонным столом Аякса на деревянном неудобном стуле, его рубашка подозрительно помята, даже с учетом того, как быстро ему пришлось застегнуться, ее концы заправлены в штаны, а мать его парня смотрит на него сверху вниз.
Аякс похож на свою мать внешне. Перед ним стояла стройная женщина с худощавым телосложением, почти стройная, с длинными светло-каштановыми волосами, собранными в аккуратный хвост. Ее кожа бледная, усеянная веснушками на переносице, что делает ее моложавой в дополнение к ее лицу в форме сердца, большим голубым глазам лани и губам с розовыми лепестками. Очень эффектная женщина.
Если бы только она не смотрела на Чжун Ли, как на нечто, что она соскребла со своих ботинок. Если бы взглядом можно было убивать, Чжун Ли был бы уже миллион раз мертв.
К счастью, он не один столкнулся с гневом женщины. Аякс сидит рядом с ним, обняв его рукой. Мальчик также не предпринимал реальных попыток привести в порядок свои волосы или одежду. Хотя изначально он был огорчен тем, что мать поймала их с поличным, его дерзкий нрав быстро вырвался наружу, заставляя его неохотно впустить мать, не скрывая, что они делали до того, как она грубо их прервала.
Он смотрит ей в ответ с жаждой мести в глазах.
Тишина на кухне затягивается. Чжун Ли не думает, что это возможно, но почему-то обстоятельства кажутся еще более неудобными.
Как старший, он должен… взять на себя инициативу и помочь разрешить эту ситуацию. Ведь он частично виноват.
Он откашливается.
— Может быть, стоит заварить чай. У нас все еще должно быть немного этой милой успокаивающей ромашки…
— Не надо, Чжун Ли, — перебивает Аякс, не сводя глаз с женщины. — Мама не задержится надолго.
Губы матери сжались в тонкую линию, а глаза вспыхнули от боли. Это не вызвало сочувствия у Чжун Ли, не после всех историй, которые его маленький возлюбленный рассказал ему о своей семье.
— Аякс, я понимаю, почему ты расстроен, — говорит она сдавленным голосом. — Мы с твоим отцом не были… самыми внимательными. Конечно, между нами двумя, твой отец поступал гораздо хуже, чем я…
Аякс поднимает руку.
— Стоп. Если ты собираешься сидеть здесь и обвинять отца, чтобы чувствовать себя менее виноватой, то я не хочу этого слышать. Я знаю, как он облажался, но это не оправдывает твое поведение.
Удивительно, но мать Аякса кивает, хотя и неохотно.
— Т-ты прав. Это не…
Тишина.
Аякс вздыхает.
— Что ты хочешь? Почему ты здесь?
Мать быстро смотрит на Чжун Ли, прежде чем снова обратить внимание на сына.
— Я… понимаю, что у нас не самые простые отношения и что последние несколько лет разлуки не помогли исправить этого. Когда я услышала о тебе от отца, я поняла, как далеко мы отдалились друг от друга, и… я забеспокоилась. Я не прошу прощения. Я просто хотела поговорить… о том, как у тебя дела.
Она снова смотрит на Чжун Ли.
— Я также хотела поговорить о… твоем парне.
— Ну, я не знаю, — возражает Аякс. — Я не хочу говорить ни с тобой, ни с отцом. И Чжун Ли все еще здесь. Не говори о нем, как будто он невидимый или что-то в этом роде. Он был рядом со мной, делал для меня больше, чем ты или отец, так что ты не можешь так неуважительно относиться к нему.
Чжун Ли ничего не говорит, хотя под столом он протягивает руку и успокаивающе кладет ее на бедро мальчика, слегка сжимая в знак благодарности.
Его сладкий мальчик. Даже столкнувшись с такой болью, он все равно старается защитить его, хотя на самом деле должно быть наоборот. Чжун Ли обладает бесконечно большей силой.
Мать вздрагивает, и внимание гео-бога возвращается к застывшей картине. Однако он должен отдать должное женщине; несмотря на явную враждебность Аякса, она не сдвинулась со своего места. Очевидно, она планирует остаться, пока не скажет свое слово.
Она упрямая. Как и ее сын. Если бы они встретились при более приятных обстоятельствах, Чжун Ли нашел бы сходство между матерью и его Аяксом бесконечно милым.
— Я понимаю, что ты расстроен своими финансами и что… твой парень… мистер Чжун Ли помогает тебе. Я не знала, что с деньгами у тебя так туго. Я помню, как ты говорил, что получил работу и стипендию, когда в последний раз навещал детей. У тебя даже были деньги, чтобы купить им подарки. Я бы хотела, чтобы ты связался со мной раньше, а не полагался на свою нынешнюю профессию…
Аякс трет переносицу.
— Черт возьми. Я не Шугар Бейби, а Чжун Ли не мой папочка. Да, он более обеспечен, поэтому любит ходить на модные показы. Кроме того, что ты имеешь в виду, когда говоришь, что не знала, что с деньгами у меня туго? Чего ты ожидала, когда выгнала меня? А что насчет трастового фонда, к которому у меня должен быть доступ?
Чувство вины проступает в ее взгляде еще сильнее.
— Твой отец оставил тебе крупную сумму денег в качестве трастового фонда. Ты получишь к ней доступ после того, как тебе исполнится двадцать три года. Мы с отчимом подумали, что будет лучше, если мы скажем тебе об этом тогда.
— О, так у тебя грандиозный план — позволить мне барахтаться и умирать с голоду?
— Твой отчим и я хотели, чтобы ты вырос и стал ответственным взрослым, и мы подумали, что будет лучше, если мы окажем на тебя некоторое давление, чтобы ты стал самостоятельным. Поэтому мы приняли такое радикальное решение, выгнать тебя не рассказав о деньгах. Аякс, хотя я признаю, что все шло далеко не идеально, ты был зол и напуган, но ни твой отчим, ни я понятия не имели, как справиться с твоим нравом. Мы пробовали терапию, и это не помогло. Мы пытались дисциплинировать тебя, и это не помогло. Тебя арестовывали несколько раз, и мы ничего не могли сделать, чтобы остановить это. Мы исчерпали все наши возможности. Твой отчим был уверен, что ты со дня на день окажешься в тюрьме за убийство. Выгнать тебя из дома было нашим последним средством.
Мать откидывается на стул и качает головой.
— Я знаю, что не идеальна. Я так отчаянно нуждалась в спокойствии, что это сделало меня слепой, особенно когда стало казаться, что ты, наконец, изменил свою жизнь. Но сейчас я здесь, потому что знаю, что ошиблась, и мне очень жаль.
Чжун Ли становится ясно, в чем дело. Аякс был одиноким ребенком, который чувствовал себя брошенным, и, чтобы отвлечься от своей боли, он впустил в свою жизнь хаос и разрушение. Это только усилило боль, поскольку его мать и отчим дистанцировались, усилив деструктивные наклонности мальчика. Мать и отчим были убеждены, что единственный способ разорвать этот цикл — заставить Аякса действовать самостоятельно в среде, совершенно новой по сравнению с той, в которой он жил.
Это был очень отчаянный шаг, чтобы разорвать порочный круг разрушения.
К несчастью для Аякса, это стало последней выходкой родных, которую он не смог простить, как говорится, из сердца вон. Мать и отчим, должно быть, почувствовали облегчение, поняв что сына больше нет рядом. Страх, что что-то пойдет не так, свелся к редким случаям, когда мальчик посещал их дом. Даже в те времена сын, казалось, наконец-то чувствовал себя достаточно хорошо. Таким образом, мать и отчим были более чем счастливы, не предпринимая никаких усилий, чтобы восстановить связь со своенравным ребенком, позволяя себе чувствовать себя комфортно в мире, который снова установился в их доме.
Вероятно, они были бы более чем счастливы оставить все как есть, но та роковая ночь в опере, должно быть, окончательно развеяла эту иллюзию. Отец явно был так поражен, что обратился к матери, чтобы расспросить ее о том, как она довела их сына до таких крайностей. Полностью сбитая с толку, а затем напуганная мать была вынуждена, наконец, узнать правду, чтобы лично убедиться, правдивы ли обвинения отца.
Не было сомнений, что она волновалась, но еще более было очевидно, что она явно делает все это из эгоистичного чувства вины, а не ради выгоды Аякса.
После всего…
— Если вы действительно хотели извиниться, вы бы уважали границы Аякса, ведь он ясно дал понять, что не готов говорить. Вы бы не были такой навязчивой. Мне кажется, что вы больше заинтересованы в том, чтобы смягчить свою личную вину за годы преднамеренной слепоты к его состоянию после того, как он переехал, а также эмоциональное пренебрежение по отношению к нему в те годы, что он рос с вами. На мой взгляд, это скорее ослабляет ваше намерение извиниться.
Через несколько секунд ему приходит в голову, что, должно быть, он высказал свои наблюдения вслух, потому что взгляд, который он получает от матери — чистый яд.
Хотя ему все равно. Он знает, что его оценки верны. Кроме того, важнее всего, как себя чувствует Аякс, и…
Мальчик недоверчиво смотрит на Чжун Ли широко раскрытыми глазами. Как будто он не может представить, как кто-то встанет на его сторону.
Потому что никто никогда раньше не принимал его сторону.
Это совсем никуда не годится. Чжун Ли позволил этому фарсу продолжаться слишком долго.
Он встает и поднимает свою маленькую любовь так, что ему тоже приходится встать. Затем он обнимает его за плечи и безопасно прижимает к себе.
— Мадам, — говорит он, сохраняя холодный тон, — признаюсь, я надеялся, что у вас с Аяксом будет возможность поболтать, чтобы решить ваши проблемы, но теперь я вижу, что это бесполезно, ведь вы подходите к этому с корыстными желаниям, а не заботитесь о том, чтобы Аякс был счастлив. Продолжать этот разговор было бы пустой тратой времени. Если нет ничего другого, пожалуйста, уходите.
Мать вскакивает со своего места.
— Ты! Кто ты такой, чтобы со мной так разговаривать?!
— Пожалуйста, уходите, мадам, пока я не позвонил в полицию.
— Аякс — мой сын!
Чжун Ли чувствует, как Аякс крепко сжимает его руку. Отчаянный жест утешения заставляет его похолодеть.
— А я его парень, — возражает он. Он выпрямляется, расправив плечи, и смотрит на женщину с таким пренебрежением, на какое только способен. Следующим набором слов он привносит лишь намек на свою — как однажды назвал это Хранитель Облаков — гневную ауру бога, чтобы действительно донести мысль.
Он чувствует, что его голос резонирует с силой. С авторитетом.
— Мадам, если вы любите своего сына, вы поймёте его решение и оставите его в покое. Эта встреча окончена!
Лицо матери бледнеет, и становится ясно, что она скорее цепляется за свое упрямство, чем поддается инстинкту бегства.
— Ты… ты…!
— Просто иди, мама.
Взгляд матери метнулся к сыну.
— Аякс…
Какое бы огромное терпение не было у мальчика, оно быстро иссякло.
— Мама, ради бога, УЙДИ!
Его гнев, наконец, доходит до неё. Она сдается и кивает.
— Хорошо. Я пойду.
Они не двигаются со своего места, когда она направляется к выходу и открывает дверь. Прежде чем выйти, она оборачивается.
— Как бы то ни было, мне очень жаль, Аякс. Я буду ждать, когда ты будешь готов поговорить.
С этими словами она уходит, дверь с легким щелчком закрывается за ней.
Напряжение немедленно испаряется из комнаты. Чжун Ли чувствует, как Аякс прижимается к нему; он переворачивается, чтобы притянуть мальчика к себе для крепкого объятия.
— Все в порядке, моё сокровище. У тебя есть я, — бормочет он, позволяя Аяксу погрузиться в его объятия. — Мы вместе.
***
Какой бы ужасной ни была эта встреча, она, по крайней мере, приносит им покой, как затишье перед бурей. Тем не менее Чжун Ли в полной мере использует это, изо всех сил стараясь подбодрить мальчика в последующие дни. Это сложная задача, учитывая, насколько угрюмым стал Аякс. Даже романтические ужины, сладкие объятия и поцелуи не могли полностью поднять его настроение.
Неудивительно, что однажды вечером, когда они смотрели фильм в постели, Аякс наконец нарушил свое молчание.
— Она извинилась.
Чжун Ли сразу понимает, что он имеет в виду. Он ставит фильм на паузу.
— Да, она сделала это. Это меньшее, чего ты заслуживаешь.
— Часть меня… действительно рада, хотя я знаю, что она делает это, потому что пытается избавиться от чувства вины, — говорит Аякс, беспомощно пожимая плечами. — Я знаю, это глупо, но я так устал злиться на нее. Но есть другая часть меня, которая… я не знаю, все еще грустит? Думаю, мне интересно, сказала бы она что-нибудь, если бы не опера. Могла бы она просто молчать и считать, что все в порядке, пока со мной что-нибудь не случилось бы? Не похоже, чтобы она пыталась достучаться до меня раньше.
Аякс подтягивает колени к груди и обхватывает их руками.
— В последнее время я всё чаще задумываюсь над тем, какой уровень ужаса я должен был испытать, прежде чем она соизволила почувствовать себя достаточно виноватой, чтобы появиться в моей жизни. И это меня так… так злит. Она моя мать. Из всех людей в мире, которые должны любить меня безоговорочно, это именно она. Ей не должно быть насрать.
Чжун Ли обхватывает мальчика рукой и притягивает его к себе так, что его голова склоняется ему на плечо.
Он не обращает внимания на то, как его рубашка медленно становится влажной. Его бедный Аякс.
— Мне жаль, что твои родители подвели тебя, — говорит он. — Ты был ребенком, оказавшимся в ужасных обстоятельствах, и тебя оставили на произвол судьбы. Ты имеешь полное право злиться на свою мать, даже если в глубине души ты по-прежнему счастлив, что она извинилась. Ребенку трудно когда-либо перестать жаждать родительской любви.
— Я просто… я просто хочу перестать чувствовать себя таким паршивым. Я просто хочу забыть их совсем, но не могу, потому что есть еще Тевкер, Антон и Тоня, и я не хочу их оставлять. Это не их вина, что мои родители меня ненавидят…
— Я не верю, что они ненавидят тебя, — говорит Чжун Ли. — Они вели себя ужасно по отношению к тебе и были эгоистичны со своими желаниями, будь то их карьерный рост или идеализированная семейная жизнь. Но они не ненавидят тебя.
— Но они не настолько любят меня, чтобы сделать выбор в мою пользу, — Аякс издает влажный смешок. — На этот раз я просто хочу быть тем, кто имеет значение хоть для кого-то.
Чжун Ли крепче обнимает его.
— Ты важен мне. Мне не хватит слов, чтобы выразить насколько.
Аякс настолько важен для него, что Чжун Ли понятия не имеет, что ему делать, когда придёт время возвращаться домой. Он ни за что не уйдет без своего мальчика, это точно.
Услышав грустный звук подтверждения со стороны Аякса, Чжун Ли вздыхает.
— Могу я что-нибудь сделать, чтобы тебе стало лучше?
— Можем ли мы посидеть так еще немного?
Чжун Ли более чем счастлив исполнить это желание.
— Конечно, мой дорогой. Столько, сколько тебе нужно.
***
Несмотря на всю печаль, которую, должно быть, все еще испытывал Аякс, он быстро встал на ноги. Жизнь продолжается с универом, домашними делами, обеденными свиданиями и тихими ночами, проведенными дома. В конце концов, грусть отступает настолько, что он вытаскивает из черного списка номера своих родителей на телефоне. К их удивлению, мать сдержала свое обещание, оставив его одного. Конечно, он получил небольшое количество сообщений от своего отчима, но они в основном были короткими мелочами, повторяющими, что если Аякс почувствует необходимость поговорить или навестить своих младших братьев и сестер, семья не будет иметь ничего против.
Удивительно… спокойно и дипломатично, даже если от всего веет виной. Это, конечно, не конец этой ситуации — Чжун Ли подозревает, что в конце концов Аякс захочет сесть и возобновить переговоры с матерью и отчимом на своих условиях — но пока что молчание должно быть достаточным.
Что менее приятно, так это Леонид, который явно не отказался от попыток связаться с сыном. Он, по-видимому, слышал, что его бывшая жена дает их сыну личное пространство, и считал этот поступок нелепым, судя по стремительно растущему количеству сообщений, которые получал Аякс.
Большинство этих сообщений были связаны с жалкими попытками купить вещи для Аякса, чтобы он мог почувствовать свою финансовую независимость. Это выглядело настолько отчаянно, что Аякс больше даже не грустил по этому поводу. Сейчас он просто злился и чувствовал себя мелочным.
— Я хочу посмотреть, как долго он будет пресмыкаться, — объясняет мальчик, когда Чжун Ли спрашивает, следует ли заблокировать номер Леонида. — По крайней мере, я могу развлечься в этой дерьмовой ситуации.
— Что еще он предложил, кроме покупки квартиры?
— Он предложил купить мне собственный дом, — отвечает Аякс, пожимая плечами. — И машину. И он хочет немедленно перевести деньги на мой счет. Я не дал ему свои банковские данные, хотя… Нет, я все же откажусь.
Чжун Ли рад. Мысль о том, что Леонид покупает все эти вещи для Аякса, его не устраивает, особенно когда он может так же хорошо обеспечить мальчика.
Нет. Это не совсем так; он может обеспечить мальчика гораздо лучшими вещами, более роскошными и удобными, чем мизерные подношения Леонида.
— Хотел бы ты переночевать в новом месте? — спрашивает Чжун Ли. — Эта квартира прекрасна, но…
— Я знаю, что она не предназначена для двух взрослых мужчин. — Аякс обнимает его за шею и наклоняется, чтобы быстро поцеловать в губы. — Все эти разговоры о покупке недвижимости заставили меня задуматься о новом месте, где нам было бы удобнее, но я не знаю, сможем ли мы найти какое-нибудь жилье для аренды в это время года.
— Почему бы нам не купить его? Идея твоего отца неплохая. Для нас было бы неплохо иметь дом, чтобы ты не зависел от своих родителей, независимо от обстоятельств.
Аякс смеется.
— На какие деньги, Чжун Ли? Квартира стоит гораздо больше, чем… Стоп, стоп! Хватит конвертировать золото! Чжун Ли!
Чжун Ли на этом не останавливается.
В конечном итоге им приходится совершить несколько походов в ломбарды, расположенные как можно дальше от их дома, чтобы продать золото и драгоценные камни, не вызывая подозрений.
— Такими темпами нам придется найти для тебя законный способ зарабатывать деньги, — ворчит Аякс во время их шестого выезда. — Следующим утром первым делом мы откроем для тебя банковский счет, чтобы ты мог инвестировать деньги в какие-то акции или что-то в этом роде.
Инвестиции звучат как грандиозный план. Титул бога торговли Чжун Ли получил не напрасно; опыт долгих лет анализа экономической среды Тейвата для ежегодных прогнозов пришелся бы очень кстати.
Конечно, поскольку у Чжун Ли не было какого-либо удостоверения личности, счет на самом деле зарегистрировали на имя Аякса, но кредитная и дебетовая карты находились в распоряжении Чжун Ли, как и доступ к учетной записи. Любая полученная прибыль также будет принадлежать Чжун Ли.
— Я использую свой заработок, чтобы купить тебе прекрасный автомобиль после того, как мы купим новую квартиру, — обещает Чжун Ли, наклоняясь и целуя своего возлюбленного в губы. — И затем, когда в следующий раз твой отец напишет тебе, ты сможешь поделиться фотографиями своего нового дома и нового автомобиля.
Чтобы он знал, что его усилия тщетны и недостаточны по сравнению с тем, что может дать Чжун Ли.
— …Подожди, Чжун Ли, слухи о том, что ты мой папик, станут еще хуже…
— Хм. Может две машины? Я также могу нанять нам шофера.
— Чжун Ли!
Новый банковский счет означает, что Чжун Ли внезапно приобретает новую игрушку. В перерывах между поиском нового дома Чжун Ли с удовольствием поглощает любую информацию о том, как работает экономика в этом странном новом мире. Затем он начинает свое исследование различных типов рынков и компаний, представляющих интерес. Как и предполагалось, работа, которую он выполняет, похожа на ту, что он делал для Ли Юэ, поэтому исследование экономических тенденций дается ему легко и естественно. На самом деле, за короткий промежуток времени он уже понял, как зарабатывать деньги с помощью коротких продаж, и с удовольствием наблюдал за своим медленно растущим богатством.
Кроме того, он может быть дополнительно поощрен. Он очень хочет видеть своего Аякса в окружении роскоши и комфорта, которые обеспечил мальчику он, а не Леонид.
Он также очарован изображением Аякса закутанного в тонкий шелк, который облегает его тело, оставляя очень мало места для воображения, когда он растянулся на кровати из плюшевого меха с нитками жемчуга, обернутыми вокруг его длинного тела. Ему бы очень хотелось воссоздать это в реальной жизни, желательно как можно скорее.
— Смотреть, как ты работаешь, все равно, что смотреть, как человек играет в видеоигры в режиме чита, — дразнит Аякс однажды днем после того, как он вернулся с занятий. — Как тебе удается так легко пробираться сквозь эту информацию?
— Практика, — отвечает Чжун Ли, заканчивая продавать еще несколько акций. Он оборачивается и грациозно принимает поцелуй Аякса. — Добрый день. С возвращением. Как прошел день?
— То же самое, то же самое. Хотя риэлтор звонила. Есть пара объявлений, которые она хотела бы нам показать. Я записал нас на завтра.
— Это звучит прекрасно, спасибо, — говорит он, когда парень убирает свое пальто и сумку, прежде чем отправиться на кухню, без сомнения, чтобы приготовить им быстрый перекус. — Ты сегодня ничего не слышал от Леонида?
Аякс фыркает.
— Он прислал мне пять сообщений. Он пытается уговорить меня выбрать место, которое мне нравится, поэтому он показывает мне объявления.
Хм. Вот интересная мысль.
— Есть ли там те, которые тебе нравятся, мы можем посмотреть и на них.
Аякс отворачивается от плиты и смотрит на него.
— Чжун Ли, я знаю, что ты пытаешься сделать. Ты пытаешься затмить моего отца, купив недвижимость. Ты пытался отодвинуть на задний план моего отца с тех пор, как он стал сверхагрессивным, купив для меня собственное жилье.
Ах. Похоже, его наконец поймали. Чжун Ли деликатно кашляет в кулак.
— Ну… понимаешь…
Аякс смеется. Он подходит и устраивается поудобнее на коленях у Чжун Ли, обняв его за плечи, и на его губах играет дразнящая улыбка. Руки Чжун Ли летят к его талии, чтобы удержать его в равновесии.
— Я не против, — это подчеркивается поцелуем в щеку. — Кроме того, он все равно не перестанет верить в то, что ты мой папик, не из-за того, как агрессивно ты покупал мне всякие всячины, несмотря на все мои попытки заставить тебя перестать. По крайней мере, будет забавно посмотреть, как сильно это обеспокоит отца.
Затем следует еще один сладкий поцелуй в щеку, затем дразнящие покусывания челюсти и шеи Чжун Ли. Чжун Ли пользуется возможностью, чтобы засунуть руки под чужую рубашку, чтобы погладить гладкую, шелковистую кожу.
С тех пор как их прервала мать Аякса, они не прошли дальше нежных поцелуев и объятий. Теперь, с теплым присутствием Аякса на его коленях и его милым лицом, наклоненным, позволяющим Чжун Ли углубить поцелуй, Чжун Ли может чувствовать начало чего-то голодного и горячего в его животе. Жар нарастает, когда он проводит ладонями по спине парня, растопырив пальцы, чтобы прикоснуться как можно сильнее.
— Ч-Чжун Ли, — выдыхает Аякс, прерывая поцелуй. Он выглядит восхитительно раскрасневшимся, его глаза затуманены, а губы распухли. — Чжун Ли… Я…
Он хмурится и отстраняется, на его лице мелькает замешательство.
— Подожди… Что это за запах, черт возьми?! Плита!
И вот снова момент испорчен. Аякс сползает с него и бросается к дымящейся кастрюле, оставив Чжун Ли сидеть рядом с собой за столом, холодным и одиноким.
Он смотрит на свои штаны, особенно на очень возбужденную часть себя, которая быстро слабеет теперь, когда его маленькая любовь ушла.
Ему едва удается сдержать стон отчаяния. Едва.
