Стражи белых башен

3010 год Третьей Эпохи, Осгилиат       — Тесните их! Тесните! — закованный в чёрно-серебристую броню с ног до головы воин, возвышавшийся над своими людьми на голову, поднёс к рукам окованный металлом рог. Протяжный гул, высокий и чистый, разнёсся по руинам Восточного Осгилиата, заставив потерявших было строй уруков попятиться на пару шагов. Однако мгновения спустя оскаленные морды ощерились, не собираясь сдаваться так просто. Уруки заорали, бранясь. Костяк гарнизона, состоявший из облачённых в полноценные доспехи Людей Тьмы, гулко ударили мечами о щиты, смыкая строй. Офицеры хрипло отдавали приказы, заставляя отродий Мордора, что не уступали в росте людям, прекратить панику и продолжить сражаться.       Ощерившись копьями и подбадривая себя боевыми кличами, сыны Гондора быстро преодолели расстояние между собой и врагом. Щиты вновь ударили о щиты, давя и тесня. Копейные жала резко устремились вперёд, находя узкую тропку в защите прислужников Врага, чтобы миг спустя отдёрнуться, когда солдаты отвели оружие назад, прикрываясь щитами.       — Хорошо! Ещё раз! — и, подавая пример, Маршал Белой Башни вновь ударил, увлекая за собой остальных.       И в тот момент, когда войска вновь схлестнулись, на звучавший минуту назад Рог Гондора, наконец, отозвались — с Востока. А за спинами солдат Мордора, задние ряды которых начали в изумлении оборачиваться, засвистели стрелы — короткие и толстые арбалетные болты, хищно сверкая серебристой сталью наконечников, прошлись по арьергарду, словно незримая коса.       После чего в спину гарнизону ударили. Они появились из утренней дымки внезапно, словно призраки прежней, давно ушедшей эпохи. Высокие — выше любого из людей — воины, облачённые в чёрное, алое и серебряное.       Абордажные команды Пеларгира. Почти целиком состоявшие из эльфов-нолдор, правивших в главном порте южных земель уже целую эпоху.       Боромир довольно выдохнул, медленно наступая и тесня уруков. Кажется, их с наставником план всё же удался. Пока основная ударная сила во главе с военачальником Гондора форсировала Андуин, атаковав Восточный Осгилиат в лоб, Морской Страж высадился ниже по течению с малых кораблей. После чего, пользуясь маскировкой эльфийских плащей, провёл отряды, обогнув город с востока — и ударив прямо в тыл гарнизону.       — Гондор! Минас Тирит! — рявкнул он, ударяя орка в лицо щитом.       — Феанаро! Месть и Пламя! — раздался древний боевой клич в ответ.       Однако, несмотря на различие в возгласах, знамя, под которым шли люди и эльфы, было единым. Белое Древо на чёрном поле, над которым раскинула свои острые, словно наконечники стрел, лучи, Восьмиконечная Звезда — и они оба в окружении свернувшегося в кольцо Морского Змея.

***

      Боромир устало выдохнул, снимая с головы шлем и, наконец, позволив себе прислониться к видавшей лучшие времена стене разрушенного дома, на его верхнем этаже, где бой за город, наконец, закончился. Видя, что от Востока их отрезали, многие уруки пытались отступать в дома, да повыше — те, что уцелели. Трусы. Впрочем, чего ещё можно было ожидать от рабов хозяина Мордора?       Стоило отдать должное — люди, видя, что отступать некуда — сражались до конца с остервенением, что могла бы оказать честь любому гондорцу. Впрочем, неудивительно, учитывая, что эти предатели рода людского, в сущности своей, приходились дальними родичами народу сына Дэнетора. При всей ненависти, что Боромир питал к сауроновым охвостьям, населявшим восток Мордора, мужчина вынужден был признать — сколько он себя помнил, дрались потомки Людей Короля всегда умело и отчаянно.       И всё же битва окончилась победой, и воин, стоя на вершине города, где самолично установил знамя родной страны, жадно хватал ртом воздух, стягивая с себя подшлемник. Воздух… Боромир чуть усмехнулся своей победе. Они сделали это. Снова. Переходивший из рук в руки Восточный Осгилиат вновь оказался в руках Гондора.       — Я же говорил, что это сработает. Город снова у наших ног. Поздравляю тебя, — раздавшийся снизу, с лестницы, баритон, глубокий и звучный, заставил Маршала Белой Башни обернуться. Губы сына Дэнетора тронула улыбка при виде высокой фигуры в чёрно-алом плаще, под которым отчётливо виднелся блеск доспехов. — Это был хороший бой. Для моряков Пеларгира и Либеннина было радостью сражаться плечом к плечу с нашими родичами из числа Эдайн.       — Моранор, учитель. Для меня всегда честь сражаться вместе с тобой. Но избавь меня от излишней вежливости, — расслабленно хмыкнул Боромир, сжимая пальцами запястье в латной перчатке. Как он хорошо знал — плоти под защитой не было. Лишь металл.       Сколько сын Дэнетора себя помнил — на юге, где Андуин расширялся ещё сильнее, распадаясь на несколько рукавов, всегда стояла великая крепость — порт, вздымавшая навстречу раскрывающемуся морю белоснежные бастионы. Пеларгир, или, на языке его жителей, Анарлондэ. Если верить хроникам, с самого её основания, ещё до Падения Нуменора — город был гаванью как для людей из числа Верных, так и для эльфов Нолдор — тех, что всегда были в союзе с островным королевством. До того, как эльфы перестали быть там желанными гостями. После этого те из Перворождённых, что носили на своих плащах Восьмиконечную Звезду, окончательно осели в Пеларгире. И, в своё время, именно они помогли Исилдуру и Анариону, когда корабли братьев только пристали к берегам Средиземья.       Было ли это правдой, или лишь красивым преданием древности — Боромир понятия не имел. А спрашивать у наставника, учитывая его возраст и острый язык, было, мягко говоря, неумно. Но что Маршал Белой Башни знал точно — Нолдор Анарлондэ всегда были верными союзниками Гондора ещё во времена, когда страной правили короли.       Вот только так вышло, что королей в Гондоре не стало. Сгинули. Впрочем, не сказать, что военачальник хоть как-то переживал на эту тему. Зато он прекрасно помнил из летописи, что из новой Смуты, что расколола Гондор на части и длилась добрые тридцать лет, со временем вышли три княжества, сплотившие земли вокруг себя. Северное — во главе с Наместником в Минас Тирите. Западное, коим правил князь Тирит Эар… И южное. Со столицей в Пеларгире, что взял под свою защиту южные земли Гондора — вплоть до Умбара.       Именно эти три правителя сковали страну заново, не войной, но словом, положив начало новой истории державы. Никаких более Королей и их Наместников — потому что «никогда более не будет у Гондора короля, что в одиночку сможет ввергнуть страну в хаос». Ему на смену пришёл Триумвират Стражей — совет равных между собой владык, передававших власть по наследству и поделивших между собой обязанности. Морской Страж правил флотом и морской торговлей, Страж Равнин — хозяйством и развитием страны, Страж Закона — следил за порядком и соблюдением законов, и был верховным судьей. Судьбоносные же для Гондора решения они принимали вместе.       А ещё так уж повелось, что Морской Страж, предводитель своего народа, имя которому было Моранор (или Моранаро, на древний манер) — был наставником многих из предков Боромира — ещё со времен, когда они величали себя Наместниками. И его собственным — с самого раннего детства, что наследник Дэнетора провёл как в Минас Тирите, так и в Пеларгире. И многому, что знал Боромир, он был обязан именно этому ворчливому, остроязыкому, но невероятно умелому как в обращении с мечом, так и с кузнечным молотом или штурвалом корабля эльфу. Его другу и наставнику, который, если история не врала, был старше Гондора.       — Что же, хорошо, юноша, — серые глаза ехидно блеснули из-под упавших на лицо угольно-чёрных, с проседью, прядей, когда Клинок Умбара стащил с головы шлем. Как у всех Нолдор, узкое, красивое, но украшенное многими шрамами, оставленными врагами за долгую жизнь эльфа лицо чуть нахмурилось. — Перейдём тогда к делам. Первое. После боя я успел мельком осмотреть внешние стены. Состояние отвратительное. Да и… когда мы били этим тварям в спину — нам даже не пришлось через укрепления перебираться. В эти бреши и тролль пролезет. Если хозяева Минас Моргула быстро соберут силы для ответной атаки — наша дева в групповом танце по имени Осгилиат снова перейдёт к другому ухажёру. И быстрее, чем нам бы того хотелось.       — Я думал об этом — ещё когда мы планировали рейд. Скоро здесь будут каменщики из Минас Тирита, — Боромир чуть вздохнул. Он много раз просил Моранора перестать звать его «юношей» — ещё с тех пор, как начал бриться, однако, судя по всему, выбить эту привычку из эльфа, что считал её своим законным правом, было почти невозможно. — Бреши они залатают, и стены в порядок приведут. А большее пока что не имеет смысла.       Маршал Белой Башни хорошо понимал — закрепиться на Восточном берегу вряд ли удастся надолго, и не собирался класть людей в бесплодных попытках сделать это. Слишком близок отсюда путь до Минас Моргула — фактически, древняя столица находилась на прямой линии между Минас Тиритом и крепостью назгулов, и уже долгие века этот перешеек был спорным, постоянно переходя из рук в руки. В отличие, к примеру, от Харондора, прочно удерживаемого пеларгирцами.       Однако то время, что они смогут держать Осгилиат целиком — даст время и для лучшей разведки, и для зачистки мелких групп орков. На Западном берегу поспокойнее станет.       — Это первое. А второе?       — Чем дальше, тем больше среди этой Вражьей погани колдунов, — острое лицо нолдо помрачнело, точно набежала лёгкая тень. — В гарнизоне, к счастью, не было ни одного. Но в Южном Гондоре такие появляются всё чаще. И это не говоря уже о «песчаниках» Харадрим или чернокнижниках нуменорцев-предателей. Разумеется, мы истребляем их везде, где находим, но, боюсь, скоро они могут стать обыденностью, а не диковинкой, и севернее.       — То же самое говорит и Фарамир. Прислал доклад из Итилиэна, — Боромир с истинным удовольствием сделал глоток воды из своей фляги. После четырёх часов в тяжёлом доспехе и душном шлеме это было настоящим наслаждением, лучше только прохладную ванну принять.       Однако, несмотря на мимолетное наслаждение, на душе воителя Гондора было неспокойно. К сожалению, наставник был прав.       Орки и уруки ненавидели Нолдор Первого Дома — и боялись. Как с завистью мог заметить Маршал Белой Башни — боялись куда сильнее, чем людей. Не только потому, что их объединяли века взаимно пролитой крови. Но и благодаря эльфийским мастерам заклинательной песни, чьё искусство до сих пор бережно сохранялось и пестовалось в Анарлондэ и Умбаре. Подобный чародей был не только необычайно искусен в кузнице, стройке или на корабельной верфи, нет. Умеючи, он мог с лёгкостью вселить в своих воинов бодрость и крепость духа, заставить сражаться как единое целое и залечить раны. А если повезёт, то и помочь на поле боя огнём звезд, молниями или гневом самой земли.       Вот только с тех пор, как предводитель Чёрных Всадников захватил Клыки Мордора и Минас Итиль, среди прислужников Врага подобные чародеи также начали появляться — словно в противовес эльфам. Изначально — среди Чёрных Нуменорцев, что стали основой и командирами войска Мордора, элитой этой проклятой страны. Затем — у людей Юга, в Хараде — будто правая рука Властелина Мордора желал как можно сильнее отвлечь своих древних врагов от основного фронта. А теперь, если верить разведке, подобные чернокнижники начали появляться и среди уручьих отродий. Вот только Нолдор, пусть и будучи весьма многочисленными, на несколько фронтов не факт, что хватит. В отличие от рабов Саурона и Ангмарца, которым они доверили крохи чёрного знания.       Вот только слишком сильно ослаблять Юг тоже не было выходом.       — У тебя есть свободные эльфийские чародеи, которых ты бы мог выделить? — Боромир опёрся локтями на каменную небольшую стенку. — Без серьезного ослабления Харондора? Не хватало ещё приоткрыть Хараду на Север и позариться на Умбар.       — Я пошлю брату в Пеларгир весточку, но заранее обещать не могу, — Морской Страж потянулся за собственной фляжкой. — Впрочем, если дело обернётся совсем тяжко — мы, понятное дело, придём. Лучше потерять часть Южного Гондора, чем столицу, если они на наш берег прорвутся.       — Да, спасибо, наставник. Посмотрим, что ответит Линдфалмар, — мужчина кивнул, крепко задумавшись.       Многие из людей шли в ученики к их более древним родичам и союзникам, надеясь овладеть искусством заклинательной песни. Но если среди Нолдор, в той или иной мере, ими мог овладеть каждый (пусть и подлинных мастеров боевых заклятий было немного), то из гондорцев лишь единицы могли овладеть азами волшебства. Те, в чьих жилах текла отчасти кровь эльфов — как в правителях Тирит Эар. Увы, но даже они могли немногое.       А осквернять свои тело и дух, подобно тому, что делал Саурон с Людьми Тьмы… нет, Гондор ещё не настолько отчаялся.       — Ладно, — Боромир мотнул головой, заставляя себя временно отвлечься. — Займёмся делом, Морской Страж. Похороны, посты, фортификации, разведка…       — Разведку я беру на себя, — Клинок Умбара откинул упавшую седую прядь со лба. — Некоторое время, прежде чем вернуться на юг, у меня есть.       — Спасибо, наставник, — с благодарностью кивнул военачальник Гондора. — И ещё. Люди измучены, думаю, пара бочонков не помешает, — чуть улыбнулся Боромир. — Предлагаю открыть вино и эль для воинов вечером, когда сделаем всё необходимое. Согласен?       — Соглашусь. Это были напряжённые дни, парни заслужили.       — Твои эльфы будут, или же Нолдор не пьют и не пьянеют? — позволил себе усмешку Боромир.       Ответом Моранора стал ехидный, жёсткий и очень весёлый взгляд. Боромир хмыкнул — «непьющие» эльфы Пеларгира, помимо всего прочего, славились производством в том числе крепкого красного вина из винограда, что рос в их жарком климате.       Уже после победоносной речи и небольшого воинского праздника мысли воина вновь вернулись к обрисованной наставником проблеме. Гондору необходим был противовес.       Необходим.