Давным-давно

      Луна-парк Тарталья помнил ещё из своего детства. Парк культуры и отдыха постепенно обзаводился различными атракционами, на которых когда-то катался маленьким мальчиком Аякс. Тогда ещё были живы их родители: жизнь казалась безоблочной и простой, они веселились, ссорились по мелочам и вновь сходились, не думая, что до момента вечного расставания оставалось уже совсем немного времени. Теперь парк был совсем другим, более ухоженный и современным. Появились новые магазинчики с сувенирами, ларьки, аттракционы и прогулочные дорожки. Время неумолимо шло вперёд, меняя пейзажи и декорации, в которых находились люди. Чайльд вздохнул, чувствуя внутри своей души чувство светлой грусти. Чжун Ли наклонился к нему, глядя в чистые незамутнённые голубые глаза своего всадника.       — Что-то случилось? Ты не доволен, что я пошёл с вами?       — А? Нет, вовсе нет, просто… Воспоминания нахлынули, — Моракс понятливо кивнул. Пусть он и не знал причины меланхолии юноши, но ему был приятен сам тот факт, что у него с Тартальей есть нечто общее — сожаления, который каждый из них переживает по-своему, ищет силы, чтобы идти дальше, и в конечном счёте находит их.       С того самого момента, как ноги Тевкра и Антона вступили на территорию луна-парка, спокойная жизнь молодого человека закончилась. Мальчики буквально чуть ли не разрывали Аякса напополам, каждый хотел покататься на разных атракционах и, если бы не Чжун Ли, вероятно, все три брата в скором времени перессорились друг с другом. Дракон оставался оплотом спокойствия и рациональности среди троицы рыжих гиперактивных детей разной степени зрелости. Естественно, первым делом Антон и Тевкр бросились к скоростным горкам. Их завораживал вид стремительно перевёртывающейся и заходящей в крутое пике вагонетки, а вот Тарталью мало радовали доносящиеся до уха звуки визгливых криков и оров. Мальчишки были упрямы в своём желании прокатиться на экстремальном аттракционе. Чайльд был не в силах отговорить юных любителей экстрима, в отличие от злой тётки, которая, тыкнув пальцем на информационное табло, сказала детям разуть глаза и прочитать, что вход на горки возможен только с четырнадцати лет.       С одной стороны проблема была частично решена, а с другой — Аякс поморщился от такого грубого отношения к своим братьям. Всё же можно было бы вести себя и повежливее. Возвращаясь обратно в свою кабину с пультом управления, женщина несколько раз спотыкалась о не пойми откуда взявшикеся кочки на дороге. Наверное, случалось это по вине нерадивых рабочих, что укладывали асфальт прямо в лужи, а вовсе не из-за высокого, стоящего позади Тартальи мужчины с чуть заметно горящим золотым светом указательным пальцем. В конечном счёте компромисс был найден в менее извилистой и более лояльной к детской аудитории скоростной горке. Аттракцион не был богат на особые перепады высот. Когда у Рекс Ляписа были крылья, он мог взмывать в небо выше облаков, нестись над всей землёй с сумасшедшей скоростью, по сравнению с которой эта горка и рядом не стояла. Однако Чайльд выглядел абсолютно счастливым, парень не боялся высоты, а бьющий ему в лицо ветер трепал рыжие локоны и разносил весёлый смех юноши, который ещё долго звенел в памяти Чжун Ли, как звон множества маленьких серебристый колокольчиков.       Аякс отошёл всего на пару минут, чтобы купить мороженное, а, когда вернулся, обнаружил, что трое затейников активно играются с дорожной плиткой. Мальчишки стояли на каменных платформах и балансировали, пока Моракс, аккуратно отрывая лёгенькие плиты от земли, заставлял их левитировать в воздухе. К счастью, у «фокусника» и его новых фанатов хватило ума отойти с дороги и творить свои чудеса подальше от посторонних глаз, однако это всё ещё не отменяло того факта что их могли увидеть. Жаль, руки у Чайльда были заняты мороженным, иначе бы он прописал чапалах любителю испытывать его терпение.       — Чжун, а если они упадут?! Ладно они — малышня, но ты то как мог поддаться на их уговоры?       — Аякс — мамочка! — принялись дразниться Тевкр и Антон, показывая язык чрезмерно заботливому брату, — Смотри, как могу!       Антон сделал шаг с плитки и под его ногой мгновенно появилось продолжение плтаформы. Моракс без труда опустил мальчиков обратно на землю и, оттряхнув ладони, взял из рук всадника рожок с пломбиром.       — Всё очень просто — заклинание твёрдого шага. Какой частью тела не коснись, а ниже уровня, на котором стоишь — не опустишься. Так очень удобно переходить от одного горного пика к другому — не приходится каждый раз менять драконью форму на человеческую, — пояснил мужчина весьма скептически настроенному парню. Тарталья вздохнул осознавая, что мир всех этих магических плюшек ему по-прежнему чужд и непонятен. Заметив за собой излишнюю тревожность и волнительность, Аякс постарался исправиться. В конце концов магия — такая же обычная составляющая часть жизни Чжун Ли, как и воздух для самого Тартальи. Юноша переставал дёргаться и, ловя расслабляющую радостную атмосферу, ходил вместе с братьями от одного аттракциона к другому. Ну увидят они причуды Моракса, ну и что? На слова им никто не поверит, фотки — не слишком качественный монтаж, а для видео так и вовсе найдётся какое-нибудь логическое объяснение. Держаться за привычную картину мира гораздо проще, чем принять факт чуда в своей жизни — это Чайльд понял по своему опыту.       — Заходите, постреляйте, абсолютно беспроигрышная игра! — самым честным голосом уверял прохожих работник тира, покусывая находящуюся наполовину во рту зубочистку. Аякс бы так и прошёл мимо, не обратив внимания на стрельбище, если бы не огромный, висящий в качестве главного приза голубой кит с белым брюхом. Игрушка была чуть ниже самого Чайльда, и как только юноша увидел её, дальнейшие действия парня были предрешены. Он всегда испытывал особую глубокую симпатию к китам, а тут такая огромная игрушечная рыбина! Как бы Тарталья не уверял себя в том, что старается ради веселья братьев, а горящие от жадности и желания заполучить кита глаза выдавали парня с потрахами. Заплатив пять моры, он взял в руки предложенный хозяином тира пневматический пистолет. Стрелять юноша умел, а всё остальное было делом техники.       Чжун Ли прекрасно чувствовал, что улыбающийся хозяин тира нагло мухлевал, и к некоторым мешеням для дополнительной устойчивости были привязаны небольшие булыжники.Узнав об этом Чайльд, тем не менее, не отказался от своей затеи, и лишь попросил Моракса об одной услуге… Маленькие шарики-пули летели точно в яблочко, поражая все цели одну за другой. С самого начала Тарталья на пробу выбивал только настоящие, не подставные мешени. Игра шла по всем канонам: сначала игрока заманивали лёгкой победой, а затем, по плану, должна была наступить часть с обломом, после которого незадачливому посетителю бы вручили утешительный приз. Наклонившись к Тевкру и Антону, Чжун Ли вкратце обрисовал им ситуацию, а после - кивнул на мишени-обманки. Моракс притопнул каблуками своих туфель, и палатку, в которой располагался тир, слегка качнуло. Во всяком случае так показалось хозяину.       Под весёлые аплодисменты и смех братьев, Аякс продолжал попадать из пневматики по целям, сражая их на повал. Не веря своим глазам, мужчина удивлённо наблюдал за происходящим. Ну как можно маленьким пластмассовым шариком сбить целый камень? Чайльд доказывал, что можно. Честно целясь и стреляя, он оказался единственным, кто смог выбить вообще все мишени, так что приз в виде плюшевого кита безоговорочно отправился в его руки. На радостях Тарталья не удержался и поцеловал Чжун Ли в щёку. Хозяин недоверчиво смотрел на удаляющуюся от тира парочку с детьми. Зайдя за свои мишени, он увидел, что привязанные к картонным фигурка камни превратились в обычный, высыпавшийся на пол песок.       Антон и Тевкр захотели поиграть в детской комнате, их привлекал вид множества различных локаций с аниматорами, воздушными бассейнами и батутами. Аякс не стал противиться этому желанию своих братьев, учитывая тот факт, что день плавно подходил к концу. Солнце закатывалось за горизонт, море впечатлений оставляло после себя приятную лёгкость и горькое послевкусие скорого расставания. До возвращения в приют оставалось чуть больше часа, и это время оказалось полностью свободным для Чжун Ли и Чайльда. Несколько часов они провели вместе, общими силами стараясь развлекать младших братьев Тартальи, так что, оставшись наедине, между ними повисло неловкое молчание. Свободное время напоминало им обоим о не состоявшемся полноценном свидании. Во всяком случае так думал сам Аякс. Моракс бы не согласился променять сегодняшний день ни на одно свидание на яхте. Мало того, что он познакомился с роднёй своего всадника, так ещё почувствовал себя так, будто его приняли в семью…

      Семья — как много размышлял Рекс Ляпис над этим словом, наблюдая за людьми тысячи лет. Они, драконы, — порождение Селестии, у них нет ни родителей, ни как такового детства. Однажды, мучимый этой неопределённостью, он попросил у одного мудреца рассказать ему, что такое семья.       — Ну… Вообще много разных объяснений есть. Когда люди женятся и живут вместе, когда у них появляются дети и всё такое, — вопрос Чжун Ли застал Чайльда врасплох. Он лежал на изумрудной траве под одиноким, скрючившимся на вершине горы деревом. Моракс сидел и смотрел вдаль на раскинувшийся перед ним город. Когда гуляешь по нему своими ногами, то кажется, что он велик, а поднимишься повыше, и вот он Ли Юэ — помещается на твоей ладони. Предвестник ещё немного подумал и продолжил свою мысль, — Но для меня семья это не что другое. Это наивысшая степень любви.       — Как твоя любовь к морепродуктам? — усмехнулся мужчина, ложась на траву к Тарталье и ловя его укоризненный взгляд. Он тут о высоком пытается думать и говорить, а его опять опускают к мирскому, — Извини, можешь продолжать, мне правда интересно.       — Так вот про наивысшую степень любви. Это что-то за гранью понимания. Когда ты любишь, человека за сам факт его существования, тебе не важно удачлив он или нет, беден или богат. Я понимаю, что нельзя находиться в эйфорическом состоянии от любви всю свою жизнь, но, когда ты доходишь, до стадии семьи, то ты можешь продолжать уважать своего партнёра и любить не так отчаянно, а размеренно, храня это чувство в себе, как драгоценность.       Чайльд чуть придвинулся и положил свою голову на стегно Чжун Ли, улыбаясь, и рассматривая дракона. С дерева сорвался жёлтый листок и упал на лоб Аяксу. Юноша хотел убрать его, но Моракс оказался быстрее. Мужчина поднял покрытый сетью прожилок листок и заставил его окаменеть. Теперь он точно навсегда останется в вечности.       — Я хочу, чтобы ты был моей семьёй, — вдруг проговорил древний ящер и пристально уставился на сконфузившегося парня немигающим взглядом. Тарталья давно подметил, что Чжун Ли моргает очень редко, Предвестник предполагал, что у него даже в человеческом обличии имелось двойное веко, — Как у вас людей можно юридически закрепить факт создания семьи? Нужно заключить какой-то особый вид контракта?       Чайльд ещё больше смутился поднимаясь с колен мужчины и почёсывая затылок. Аякс гадал: шутит ли Чжун Ли над ним или правда не понимает?       — Что-то типа того. А у вас, драконов, есть какие-то обычаи для закрепления союзов? — Моракс умолк. На ум приходил только один древний ритуал, связывающий дракона и всадника крепкими узами. Но согласится ли на это Чайльд, и готов ли сам Рекс Ляпис навсегда расстаться со своей свободой? И как всё это вообще связано с семьёй? От вопросов голова шла кругом, а осознание истинного смысла так и не приходило. Чжун Ли вздохнул и решил до поры до времени оставить разрешение этой философской проблемы. Тарталья так давно просил его перекинуться в дракона, чтобы вместе взмыть в небо и посмотреть с воздуха на Ли Юэ…

      — Хочешь покататься?       Чжун Ли подошёл со спины к смотревшему на колесо обозрения парню. На огромной белой конструкции зажглись жёлтые фонарики, повторявшие форму спиц на колесе. Разноцветные кабинки чуть покачивалась, совершая полный оборот и возвращаясь вниз к стартовой площадке. За всеми вечными хлопотами в жизни Аякса ужасно не хватало размеренности и спокойной созерцательности. Тарталья очень хотел загладить свою вину перед Мораксом, а заодно и сбежать от зажатого в рамки себя в небо. Юноша кивнул и неожиданно смело взял мужчину за руку, переплетая пальцы в замок.       — Хочу. Составишь мне компанию?       Чайльд сидел, держа в руках два маленьких билетика на аттракцион. Смотритель посадил их с Чжун Ли в свободную кабину и, прикрыв дверцу, пустил колесо по кругу. На землю падали лёгким шёлком сумерки. Короткое время, когда закат уже прошёл, а ночь ещё не наступила — небо окрасилось в лиловый оттенок. Воздух был чист и свеж, и Аякс с Рекс Ляписом смотрели на медленно уменьшающийся, полный света город. На лицо молодого человека красиво ложились сиреневые тени, ещё больше подчёркивая яркую медь волос. «Любить не так отчаянно, а размеренно, храня это чувство в себе» — до Моракса наконец начал доходить смысл этих слов.       — Не отчаянно, а размеренно, — ещё раз вслух повторил мужчина, опуская глаза на свои руки.       — Ты что-то сказал? — Чайльд слишком увлёкся разглядыванием пейзажа, что совсем забыл, что хотел сказать Чжун Ли что-то очень важное. Дракон помотал головой, откидываясь на спинку сидения.       — Так, вспомнилось просто, не обращай внимания.       — Чжун, я могу быть с тобой откровенен? — после всего, что меж ними уже произошло было странно просить разрешения на свою чудаковатось, но тем не менее парень хотел получить символический сигнал к действию. Моракс удовлетворительно кивнул, — В последнее время я всё чаще вижу видения. Они и правда кажутся мне похожими на воспоминания: я вижу, слышу, трогаю и даже чувствую их. Это просто невероятно, но я хотел сказать не об этом. Большая часть воспоминаний связана с тобой. Когда мне приснился сон, как я летаю на драконе, я чуть не упал с кровати. Это было просто потрясающе, и, в особенности, те чувства, что я испытывал. Испытывал к тебе.       Тарталья смолк, подыскивая нужные слова и смущаясь того, что вообще решился говорить с Мораксом на эту тему. Чжун Ли не торопил своего всадника, поскольку хотел услышать, как Аякс обличит свои мысли в словесную форму.       — Это всё очень странно, как будто эти чувства мои и не мои одновременно. Я не умоляю своей ограниченности, возможно, я что-то ещё не понимаю или пойму позже, но сейчас я точно знаю, что ты мне нравишься, — Чайльд обхватил руками лицо мужчины и притянул его к себе, впиваясь в губы. Юноша целовал дракона, прикрыв глаза, так что Моракс видел, как трепетали тёмно-рыжие ресницы парня. Губы двигались в хаотичной, но давно знакомой последовательности поцелуев и укусов. Временами Аякс прерывался всего на секунду, чтобы вдохнуть в лёгкие воздуха и, не давая Чжун Ли и малейшего шанса на ответ, вновь накрывал его губы своими, доходя до иступления в своём чувственном порыве.       Кабинка пошла вниз, повинуясь ходу огромного колеса обозрения. Сумерки отступили, и им на смену пришла долгожданная непроглядная ночь. Тени стали гуще и чернее, зрачки расширеннее, а движения свободнее. Разорвав поцелуй, Чайльд придвинулся к дракону и устало привалился к его плечу. Чжун Ли приобнял Тарталью за плечи, и вместе они до самого конца поездки безмолвно наблюдали за красотой ночного города. Аякс больше ничего не говорил, но Мораксу казалось, что действия парня говорят сами за себя. Мужчина был рад осознавать, что у него вновь получилось добиться расположения от своего суженного. Это был прекрасный вечер, который должен был завершиться чем-то таким же грандиозным, как долгожданное признание Чайльда. Чжун Ли подал руку сходящему на землю юноше, который доставал из кармана зазвонивший телефон. Оставалось всего ничего — забрать братьев и вернуть их в приют, а потом… Тарталья кинул на Моракса красноречивый взгляд, прикладываю смартфон к уху и отходя чуть в сторону. Сначала молодой человек не хотел брать трубку, думая, что его опять хочет побеспокоить по какому-то пустяку начальник, но нет. Звонила Янь Фэй — юристка, которую Аякс нанял для представления своих интересов в судебном процессе. Во многом именно она помогала Чайльду разбираться во всех мелочах, касающихся закона об опеке. Всё ещё весёлый и улыбающийся, Тарталья смотрел в даль       — Привет, прости, что звоню так поздно. Мне и самой только-только пришло электронное письмо, и я всё ещё пытаюсь разобраться со всем, что здесь написано, но решила, что будет лучше сразу сообщить тебе обо всём, — девушка говорила очень быстро и, в её голосе проскакивали нотки возмущения.       — Что-то случилось? — Аякс плотнее обхватил телефон, начиная ходить на месте.       — Ещё как случилось. Суда не будет, — Тарталья остановился на месте, глядя себе под ноги.       — Это хорошо или плохо?       — Сама ещё не знаю. В присланном уведомлении говорится, что процесс оформления опекунства уже начат, но не сообщается, кто именно станет законным представителем Антона и Тевкра. Я просто в ярости. Если был суд в закрытом формате, то почему не уведомили нас? Ещё и письмо это — больше похоже на какую-то отписку. Сейчас уже поздно, а завтра выходной, но в рабочий день я неприменно наведаюсь в гости к этим товарищам и прижму их к ногтю. Я их самих по судам затаскаю! — грозно хмыкнула Янь Фэй, судя по звукам в трубке, щёлкая мышкой, — Аякс, думаю, ты и сам понимаешь, что это не телефонный разговор. Нам нужно будет встретиться и всё детально обсудить, но пока я хочу предупредить, чтобы потом для тебя это не стало болезненной неожиданностью. Я не исключаю и негативной развязки этого дела. Ты можешь лишиться Антона и Тевкра.       У Аякса пересохло во рту, в голове наступило затишье и билась лишь одна мысль. Страх, шок и гнев смешались вместе, не давая юноше вымолвить и слова. Янь Фэй, кажется, спрашивала, когда Чайльду будет удобно встретиться с ней, но, рука со смартфоном медленно сползла вниз, а вызов сбросился. Все тело юноши мелко задрожало, а дыхание стало тяжёлым, прирывчатым, на глаза сами собой наворачивались слёзы от бессилия. Столько лет кропотливой работы, страниц документов, и всё это рухнуло в один момент. Тарталья попытался сглотнуть, но ком в горле, будто душил парня, заставляя лишь сдавленно хрипеть. «Можешь лишиться Антона и Тевкра» — набатным эхом повторялись слова Янь Фэй. Почему отменили суд? Или он просто не знал, что его перенесли? Может, уведомление об этом присылали на электронную почти или кидали в почтовый ящик, но Аякс его не заметил? Холодок пробежался по спине, когда сзади послышался голос Чжун Ли. Чайльд никак не реагировал на оклики Моракса, так что мужчина решил сам подойти к молодому человеку. Он тронул возлюбленного за плечо, но тот машинально отшатнулся в сторону, глядя мутным от стоявший в глазах слёз взглядом.       — Тарталья, что случилось? — Чжун Ли сделал шаг вперёд, но Аякс так злобно рявкнул на него, что мужчина застыл на месте. Полный дум и отрицания, Тарталья пытался найти причину случившегося в первую очередь в себе. Может, он просто слишком увлёкся Чжун Ли и перестал держать руку на пульсе? Что-то забыл, пропустил не смог, во время куда-то прийти… Мрачные тучи сгустились над молодым человеком, а задвинутые в тёмные углы мысли начали высвобождаться и опутывать сомнениями молодого человека. В самом начале ведь всё начиналось хорошо: его ожидало повышение на работе, дело об опеке находилось в состоянии баланса, да и жизнь самого Аякса не имела в себе таких резких перепадов. Грёбаные культисты, и ещё более ебучий Чжун Ли, зачем они влезли в его серую и тихую жизнь?       — На этом всё? — Тарталье удалось проглотить ком и нарочито выпрямиться, так чтобы точно не казаться слабаком. Моракс вопросительно вскинул бровь.       — В каком смысле?       — Ты хотел три свидания — ты их получил. Доволен? Теперь ты наконец исполнишь своё обещание и оставишь меня в покое? — сжимая руки в кулаках, прорычал молодой человек с таким остервенением, что весь флёр былой радости слетел с Чжун Ли. Как приятный и милый вечер мог столь неожиданно обернуться ссорой? Мужчина глубоко вдохнул, стараясь успокоиться.       — Чайльд, если я сделал что-то, что тебя обидело, то…       — Да пойми же ты наконец, я не Чайльд, — взмолился парень, заводясь ещё больше, — Что ещё я должен сделать, чтобы ты это наконец понял? Пожалуйста, перестань донимать меня своими личными драмами. Я просто хочу жить нормально, как раньше.       — Но я думал, что нам и так было хорошо вместе, и твоё признание в конце — разве ты не хочешь продолжить встречаться?       — Ты вообще понимаешь разницу между словами нравиться и любить? Ты неплохой человек или кто ты там вообще такой, но это не значит, что я готов на что-то большее, чем наш уговор. Нам было приятно вместе — факт, но ещё лучше мне будет, когда я вернусь в свою нормальную жизнь, — гнев схлынул, а вместо него навалилась огромная усталость и боль. Тарталья прекрасно помнит, сколько страха он натерпелся, лёжа на алтаре, он видел, как Чжун Ли чуть не заколол Бай Чжу, ради каких-то своих личных мотивов. Аякс всё это время тоже не сидел без дела, а искал всю информацию о своём протеже. Если принять на веру тот факт что Моракс и правда древний дракон, то именно по его вине была разрушена Снежная, — Помнишь, как-то ты сказал, что никогда не считал меня слабым? Забудь, я и правда такой: я боюсь тебя, боюсь себя и всего что происходит. Думаешь, мне снятся только хорошие воспоминания? Я видел как меня убивают. Не хочу, чтобы меня хоть что-то связывало с тем прошлым, если оно и правда было. Чжун Ли, пожалуйста, отпусти меня.       Моракс всегда думал, что самое сложное — это начинать новое дело: контракт, знакомство, отношения, но, оказывается, завершать что-то намного труднее и болезненнее. Думал ли он, что и прошлый Чайльд желал бы прожить свою жизнь, не зная гео-архонта? Нет. Болезненная и в то же время горькая мысль посетила мужчину, ударяя под дых. А жалел ли его всадник, будучи при смерти о своём выборе? Возможно, он мечтал избавиться от метки, хотел разорвать союз и забыть о Чжун Ли, как о страшном сне? Рассматривая этот вопрос с такой стороны, Моракс с каждой секундой ощущал себя всё подлее и подлее. В этой жизни он без спроса вернул метку Чайльду, даже не спросив его мнения. Мужчина закусил нижнюю губу. Аякс просит отпустить его: не домой, не обратно в Снежную и даже не на пару лет. Навсегда.       — Это твоё окончательное решение? — Тарталья слышит в голосе дракона надежду и затаённую мольбу. Чувство вины и горечи остаётся ужасно неприятной и ноющей раной на душе молодого человека, но так нужно. Пожалуй, Аяксу следовало поступить так с самого начала ещё в ресторане, но он дрогнул, допустил в свой взрослый рациональный мир глупые мечты и фантазии. Дракон… Нет, Тарталья точно не верит в их существование, а магия — не больше чем фокус или когнитивное искажение.       — Да, — Чжун Ли не мнётся, не просит больше ни о чём. Моракс известен тем, что всегда исполняет свои обязательства по договорам и контрактам. Такова его природа: верность человеку, делу и своему слову. Мужчина сделал шаг вперёд и положил ладонь на плечо Чайльда. Молодой человек почувствовал резкую и острую боль, в глазах на миг потемнело, но с той же быстротой все неприятные ощущения прошли. В правом плече больше не чувствовалось лёгкое тепло и покалывание, к которому Тарталья уже успел привыкнуть. Он коснулся области, где раньше была метка — никаких следов повреждений на коже тоже не имелось.       — Ломать проще, чем создавать, — горько улыбнулся Моракс и, не глядя на своего теперь уже бывшего всадника, пошёл прочь. Почему драконы не любят связываться с людьми? Последние часто оказываются слишком изменчивыми. Всадник, как человек, слабее, но он может свободно разорвать связь, в отличии от дракона, который в конечном счёте больше никогда не сможет быть свободен. Из всех долгов, которые когда-либо выплачивал Чжун Ли это оказался слишком дорогим и болезненным.