Грязное золото

Когда в подобном месте разбивают бутылку дорогого шампанского, это привлекает внимание только того человека, чьи дизайнерские туфли подошвой оказываются в сладковатой луже. Слишком глянцево, вычурно, и излишне даже для тех, кто может отдать ключи от своего Бэнтли, не награждая взглядом парковщика, привыкшего исполнять роль обыкновенной тени. Они поднимались в свои номера, когда на этажах уже погасили верхний свет, и дорогу в необходимом направлении освещали лишь настенные бра. — Лучшее завершение дня, — Блейз по очереди поцеловал Пэнси и Дафну в щёки, останавливаясь около их номеров и игнорируя то, как Тео сильнее прижимает к себе Гринграсс, прикладывая карточку к магнитному индикатору на двери. Он выпил лишнего, и, кажется, был готов продолжать этот вечер несмотря на то, что его друзья изъявили желание поскорее скрыться в своих номерах. — Мы выезжаем завтра в десять утра, — Пэнси взглядом попрощалась с друзьями, останавливаясь у соседней двери и наблюдая, как Малфой ухмыляется над развернувшейся картиной, пока Грейнджер уже несколько минут усердно пыталась найти что-то в своей сумочке. — Будь добр, сделать так, чтобы мини-бар в твоём номере смог дожить до завтрашнего утра, — она положила руку на плечо друга и, увернувшись от новой порции его объятий, тут же проскочила в щёлку не полностью открытой двери. Забини тяжело выдохнул, расстегивая верхнюю пуговицу своей рубашки, и крепче перехватив пиджак, болтающийся на сгибе локтя, отправился в сторону, ожидающей его пары. — Потом вы все поженитесь и всё, что мне останется - это две налитые рюмки, которые в гордом одиночестве я буду опрокидывать в одно лицо, — он слегка пошатнулся, чувствуя, как крепкая рука друга предостерегла его от падения, и пропуская мимо ушей брошенные недовольства Грейнджер, которая ушла на несколько шагов вперед. На четвёртом этаже, где находились их номера, было всего пять высоких деревянных дверей, больше напоминающих вход в банкетный зал, чем комнаты, в которых люди решили остановиться после тяжёлой дороги. — Помяни моё слово, Малфой, — заплетающимся языком продолжал читать несвязные нотации Блейз, когда они остановились у одной из помпезных дверей, — в один прекрасный день ты проснёшься, и поймёшь... — Спокойной ночи, — сдержанно перебила его Гермиона, в сотый раз за вечер поправляя чересчур короткую юбку, которую она надела на сегодняшний ужин. Это немного напоминало школьные годы, когда только начиная пробовать алкоголь, Забини умудрялся набраться самым первым, и друзья были вынуждены провожать его до комнаты, выслушивая весь бред, который он озвучивал из своей головы. Сейчас пьяный друг, номер которого находился ровно напротив, закатил глаза, открывая рот, чтобы вставить ещё несколько доводов в свои путаные рассуждения. Дверной замок щёлкнул, и Малфой похлопав друга по плечу, скрылся в комнате, ожидая, когда Грейнджер проследует за ним внутрь. — ... и твои друзья никогда бы ... — перед носом Блейза захлопнулась тяжелая дверь, и конец его предложения остался вместе с нетрезвым парнем в коридоре. Гермиона прищурила один глаз, непроизвольно прячась от звука, который слишком громко разлетелся по просторному помещению. Она никогда не понимала смысл таких высоких проёмов, спрятанных за тяжёлыми деревянными поверхностями. Если вдруг захочешь сбежать, понадобятся силы обеих рук, чтобы открыть хотя бы небольшой путь к освобождению. — Мама всегда говорила мне, что отдых с детьми слишком утомителен, — Малфой ухмыльнулся, скидывая пиджак на спинку кресла, обращая внимание на то, как Грейнджер начала борьбу с ремешками на босоножках, которые ненавидела больше всего в своём гардеробе. Ненавидела короткие юбки, неудобные каблуки и приталенные пиджаки, но всё равно нацепила каждый из перечисленных предметов сегодня вечером, автоматически провоцируя всех, кто находился за соседними столиками дорогого ресторана. Осознанно провоцировала его и саму себя, испытывая уровень контроля, на который они оба были способны. Будто проверяя формулу, что если одно возбуждение сложить со вторым — всё обнулится, а не вспыхнет с удвоенной силой. — Взрослый мальчик сам будет расплачиваться за необдуманные поступки, — она ухмыльнулась, опуская свой пиджак рядом с его, и медленной поступью босых ног прошла в открытые двери их спальни. Неприлично огромной. Неприлично не подходящей для базовой функции крепкого сна после тяжелого дня. — Ты не согласен? — её голос стал таким хриплым из-за холодного шампанского? Или причиной всё-таки служило та буря, что разгоралась у неё внутри? Гермиона прошлась взглядом по застывшей в проёме фигуре, ловя на себе жадный взгляд парня, который только сейчас обнаружил, что под тонкую белую майку она не соизволила надеть лифчик. — За обдуманные поступки они тоже расплачиваются самостоятельно, — его голос был глубоким, предложения двусмысленными, а электричество между ними превышало все допустимые пределы. Она развернулась к кровати, чувствуя сверлящий взгляд в области её затылка. Прямо по центру спутанных волос, корни которых уже чувствовали фантомное натяжение. Сейчас, если это и походило на ловушку, то Грейнджер без зазрения совести сказала бы, что сама положила в неё приманку, показательно наблюдая за тем, как охота происходит в реальной жизни. Она знала, что в этот момент он смотрит. Жадно впитывает в себя то, как девушка, решаясь приступить к сводящим с ума действиям, пальцами обхватывает почти незаметную застёжку и начинает медленно тянуть ту вниз. В такие моменты каждая секунда приравнивалась к десятилетиям, а движения больше походили на замедленную съемку с отсутствием ускоренного режима. Так хотелось поставить на перемотку, как обычно при просмотре любого порнофильма, сразу переходя к сути. Представление, развернувшееся перед ним, было приятным, но совершенно не соответствовало выдержке и напряжению в брюках, с которым Малфой боролся на протяжении всего запланированного ужина. Чёрная кожа легко соскользнула по худым ногам, и в следующую секунду девушка переступила смявшуюся ткань, как бы показывая, что своё предназначение та на сегодня выполнила. Бельё оказалось белым. И Драко поймал себя на мысли, что не видел, как она собиралась вечером, плотно закрыв за собой дверь в ванную и не пуская его внутрь, что было совсем не естественным. Тонкое кружево идеально обхватывающее ягодицы казалось почти прозрачным и парадоксально подчеркивало чуть смуглый тон кожи, возбуждая до того предела, о котором Малфой, кажется, не подозревал ранее. Несколько лёгких шагов для того, чтобы через секунду она опустила правое колено на кровать и уже на четвереньках продвинулась вперёд, приподнимая идеальную задницу. — Нравится? — Гермиона почти смеялась, довольствуясь своим представлением, продолжая не оборачиваться в сторону Драко, который застыл в проёме двери. Ещё вчера его ужасно бесило, что из всех отелей, где нужно было провести необходимое количество дней, Блейз выбрал самый помпезный, в котором обычно останавливались премьеры разных стран, когда приезжали с визитом в столицу. То самое место, где порезаться можно слишком сильно схватившись за резную ручку, а в меню, при выборе блюда, обращать внимание на состав, выискивая знакомый перечень продуктов. Богатство не всегда приравнивалось к аристократии, так же как выебоны Забини не всегда были уместны в сложившихся жизненных обстоятельствах. Но в это мгновение, наблюдая за картиной, развернувшейся перед его глазами, Малфой готов был лично выписывать благодарность другу за то, как Грейнджер идеально смотрелась в этом интерьере. Насколько сильно натянутые кожей кружева дополняли смятое постельное бельё, а разметавшиеся по спине волосы выделялись на фоне дорогого убранства, так раздражающего их обоих. Нравится — было не тем словом. Это сносило голову, как он хотел бы разнести все эти вычурные предметы декора, и оттрахать её на каждой поверхности, не давая возможности уснуть после долгого утомительного дня. Девушка слегка повела бёдрами в приглашающем жесте, и Драко, не в силах больше контролировать притяжение, в несколько секунд преодолел расстояние отделяющего его от большой кровати. Гермиона, будто специально, продолжала смотреть в противоположную сторону, игнорируя любой, самый незначительный звук, исходящий с его стороны. — Идеально, — он произнёс это надрывным шёпотом, и она вздрогнула, ощущая как его холодные пальцы, слегка задели щиколотку, и в следующий момент кровать прогнулась под его весом. Даже этого было достаточно, чтобы оголённая кожа покрылась мурашками, а пальцы на ногах сжались от блаженного предвкушения. Мужская ладонь прочертила линию до поясницы, приподнимая тонкую майку и открывая больше доступа к шелковистой коже. — Такая терпеливая, — ей было слышно, как после этих слов щёлкнула пряжка ремня, и Драко откинул мешающийся сейчас предмет в сторону юбки, валяющейся около кровати, — дразнящая меня целый вечер своими ёбанными голыми ногами. Она застонала, когда пальцы остановились на ягодицах, играя с тканью трусиков, но, не собираясь избавлять её от этого предмета одежды. — Будто решение всех проблем зависело от длины юбки, которую ты соизволила надеть в этот вечер, — он потянул за резинку, и Гермиона прикусила губу, когда та с характерным звуком впечаталась в её кожу. — Я хотела отвлечься, — она повернулась вполоборота, наблюдая как горящие глаза парня, останавливаются на её лице. — И оставить следы от смазки на банкетном стуле, потому что этот кусок ткани не доходит даже до середины твоего бедра? — он ударил по правой ягодице, и Грейнджер уткнулась лицом в кровать, произнося совершенно невнятный звук. — Или, возможно, показать всем присутствующим на ужине, как сильно ты хотела быть оттраханной этим вечером? И не постеснялась начать прелюдию среди десятков пожирающих тебя глаз? Ещё один удар, за которым последовал всхлип удовольствия. В следующий момент Драко заметил, как сильно она свела бёдра, вжимаясь в собравшееся под её телом одеяло. Она искала трение, потому что хрупкое тело требовало немедленного удовольствия, которое Грейнджер готова была доставить себе сама, надавливая на знакомые точки, безоговорочно подводящие её к успешному финалу. Кончить без него. В постели, которую некоторое время назад они решили делить на двоих. — Кто бы мог подумать, что скромность становится синонимом похоти, — в его голосе слышалась недобрая усмешка, и Гермиона знала, что это является верхней гранью, после которой Малфой обычно теряет последние крупицы контроля. Она резко вскинула голову, не дожидаясь его дальнейших действий, переворачиваясь на спину и раздвигая ноги так, чтобы ему было удобнее продвинуться ближе. Ягодицы саднило, но это не шло ни в какое сравнение с возбуждением, заставляющим ластовицу белья намертво прилипнуть к промежности. — А я не знала, что похоть приобрела значение слова медлительность, — Гермиона откинула голову назад, заполняя просторную спальню смехом, отражающимся от безупречно выкрашенных стен. Это как момент, когда на любых гонках стартер отдает команду флагами. Секунда, чтобы каждый сорвался с места. Секунда, чтобы тонкие запястья оказались стиснуты его ладонью, в то время как другая рука уже проникала под собравшуюся майку, обхватывая ладонью грудь. И если тонкое кружево, пусть условно, но изображало подобие трусиков, то лифчик отсутствовал полностью. За пиджаком этого было не видно, но совершенно не значило, что не было спланировано специально. Он хотел завладеть контролем, который Грейнджер не планировала отдавать ему этой ночью. Вырвавшись из его хватки, она облокотилась на вытянутые руки, внимательно рассматривая то, как грудная клетка поднимается от тяжелого дыхания. Ему хотелось прикасаться, именно поэтому уже через секунду руки опустились на тонкую талию, сжимая обнажённый участок кожи, и усаживая девушку в такое положение, чтобы ноги обвили его бёдра, а руки удобно сомкнулись вокруг шеи. — Я не расслышал, что ты сказала? — он провёл губами по её скуле, приближаясь к уху и слабо прикусывая мочку. Гермиона старалась увернуться, чтобы вернуть инициативу в свои руки, перехватывая ладонями его лицо и прижимаясь губами ко рту. Поцелуй, длинной в несколько секунд, больше похожий на борьбу, не успел стать желанно глубоким, но послужил дополнительной зажжённой спичкой рядом с лужей самого качественного керосина. Постель казалась неуместной, в сравнении с тем взрывом эмоций, который каждый из них уже не мог сдерживать внутри. Была слишком мягкой, удобной и навязывающей своей цветовой палитрой. Нехотя оторвавшись, Малфой оглянулся, продолжая сжимать ладонь на талии, не переставая выводить круги большим пальцем. Быстро сканируя каждую поверхность, и сопоставляя тот факт, что здесь у них осталась единственная ночь. Его взгляд остановился на проёме, разделяющем спальню и просторную гостиную, и зацепился за большой круглый деревянный стол, на котором стояла широкая ваза с сухоцветами. Уголок губ слегка приподнялся, и он почувствовал, как в нетерпении Грейнджер снова начала выцеловывать дорожку на его острой скуле. Он будет трахать её на столе. Раком. Делая всё, чтобы окружающая обстановка резонировала с каждым словом и действием, которое он собирается совершить. — Держись крепче, — оставляя быстрый поцелуй на губах, и резко поднимаясь с кровати, он потянул её тело на себя, заставляя сильнее вцепиться ему в шею, чтобы сохранить равновесие. Она взвизгнула, чувствуя, как под кончиками пальцев смялась мужская рубашка, и опустила голову ему на плечо, умудряясь зацепить губами чувствительный участок кожи на шее. Секундное действие вызвало шипение, и Грейнджер ощутила, как Малфой толкнулся бёдрами, давая почувствовать ей степень своего возбуждения. Он был твёрдым, и только неизвестное чудо сдерживало его от того, что она до сих пор была не заполнена им. И это ожидание с каждой секундой становилось всё более невыносимым. Она поёрзала на его бёдрах, и тихо застонала, когда влажная промежность прошлась точно по центру его ширинки. Трение, которое было так необходимо обоим. — Ты решила продолжить испытывать моё терпение? — он прикусил её нижнюю губу, втягивая ту в рот, и развернулся так, что бы в следующий шаг усадить её на столешницу, прижимая к деревянной поверхности. Удобнее поёрзав на столе, она отпустила его плечи, перемещая руки к ряду пуговиц, которые по велению ловких пальцев стали расстёгиваться с колоссальной скоростью. — Точно так же, как весь вечер ты испытывал моё, — она провела пальцами по обнажённой груди Малфоя, чувствуя, насколько горячей была его кожа. Пальцы прочертили линию к прессу, ощущая под пальцами дорожку волос скрывающуюся за поясом брюк, которые до сих пор оставались застёгнутыми. — Это нужно исправить, — прикосновение губ по центру груди, после чего Гермиона слегка толкнула Малфоя в плечо, освобождая себе пространство, чтобы спуститься со стола. Малфой непонимающе оглядел девушку, которая обошла его с другой стороны, меняя их позиции так, чтобы теперь он оказался зажат между её телом и деревянной столешницей. — Я знаю один проверенный способ, который каждый раз, по моему скромному мнению, имеет ни с чем не сравнимый успех, — она подмигнула, наблюдая за тем, как дёрнулся кадык Драко, который прекрасно знал, что может последовать после этих слов. Потребовалось всего одно движение, чтобы выпуклость на его брюках оказалась на уровне её глаз. Ещё одно – для того, чтобы молния расстегнулась вслед за двумя пуговицами. И завершающее, когда чёрная ткань оказалась собранной в области колен. — Грейнджер, блять, — он опустил взгляд, в который раз понимая, как ему нравится смотреть на неё сверху вниз. — Не могу ответить, когда мой рот занят немного другим, — Гермиона провела губами по боксерам, ощущая затвердевшую длину, которая только чудом не прорвала ткань, пытаясь выбраться наружу. — Ты представлял, как я делаю это под столом в ресторане, — утвердительный голос, сопровождался тяжёлым дыханием, — опускаюсь на колени за вилкой, которую уронила случайно. Расстегиваю пуговицы на штанах, и без лишних манипуляций, запускаю руку в боксеры, — она проделала озвученное действие, не отрывая губ от ткани, и проводя рукой по всей длине, — прекрасно зная, что наши друзья, сидящие за этим столом, намного смышлёнее людей, находящихся в ресторанном зале. Драко закусил губу, упираясь обеими руками в столешницу и пропуская слишком большой поток воздуха через лёгкие. Можно было захлебнуться, потому что она умела делать это идеально. — Провожу рукой по головке, собирая выступившую смазку, — большой палец сделал круговое движение, а другая рука, наконец-то, спустила боксеры до колен. — Мне нравится выстроенный тобой сценарий, — на выдохе несдержанно произнёс парень, понимая какую именно мучительную игру она решила задумать с ним этой ночью. — Медленно прикасаюсь губами, — от прикосновения к уздечке, всё тело Малфоя прошибло дрожью, и он неконтролируемо дёрнулся, прикрывая ладонью веки. — И провожу языком по всей длине, заставляя тебя думать о секунде, когда ты сможешь полностью погрузиться в мой рот. Тихий стон послужил знаком, что на этом игра брала свою вынужденную паузу для принятия более решительных действий. — И тогда ты получаешь порцию своего удовольствия, — если она и говорила что-то ещё, он мог поклясться, что больше ничего не услышал. Язык медленно прошёлся по головке, а ладонь с нужной силой сжалась у основания. В момент, когда член погрузился в её рот, Малфой машинально сжал волосы на макушке, сильнее надавливая на голову, бездумно заставляя её принять больше. Ощутить, как стенки горла сожмутся в спазме, и тонкая ниточка слюны станет дополнительной смазкой, текущей к его основанию. Смотреть, как она получает удовольствие от процесса, стало определённым наркотиком для него в последнее время. Как специально открывает глаза, сталкиваясь с его пристальным взглядом. Втягивает щёки, создавая дополнительный вакуум, и стонет так, что электричество, проходящее по всему телу, разлетается по помещению, оставляя заряды на удобных поверхностях. Обхватив рукой мошонку, она слегка надавила на нужное место, воруя его гортанных рык, отправляющий импульс ровно по центру её сведённых сейчас ног. Она пососала головку, закрепляя результат, и снова медленно прошлась по всей длине. Это было за гранью. Когда для продолжения требуется резкая остановка, чтобы не сойти с ума. Он отстранил её лицо от своего паха, сжимая длину в своей ладони, и провёл большим пальцем по уголкам глаз, где выступили капли влаги. — Умница, — Малфой приподнял уголок губ, наблюдая за её довольным выражением лица, и протянул руку, помогая подняться с колен и притягивая ближе к себе. Её руки моментально нашли обнаженную кожу. Проводя по выступающим мышцам, прижимаясь ближе и наслаждаясь силой, которая являлась дополнительным стимулятором к удовольствию. Он смял её рот в поцелуе, ни на секунду не задумываясь о том, где тот находился несколько мгновений назад. Ему было всё равно. Теперь наступила его очередь брать контроль в свои руки, и принимать те правила игры, где удовольствие становилось обоюдным. Откинув мешающиеся брюки и боксеры, он позволил Гермионе спустить рубашку с его плеч, чтобы белая ткань так же отлетела в направлении, где ей сейчас было самое место. Нехотя оторвавшись от его губ, Грейнджер позволила развернуть себя, теперь прижимаясь к нему спиной и продолжая ощущать жар, исходящий от его тела. То, что контроль с этого момента полностью в его руках, она поняла в момент, когда её грудь соприкоснулась со столешницей, и она не задумываясь повернула голову, находя более удобную позицию в таком положении. Он хотел взять её сзади. Она хотела, чтобы он оказался внутри неё. Всё остальное не имело никакого значения. И каждая проблема, которая сейчас скреблась внутри у обоих, могла подождать до завтрашнего утра, как бы целенаправленно уступая первенство вспыхнувшей этим вечером страсти. — Решил поиздеваться? — её приглушенный голос заставил Малфоя улыбнуться, в момент, когда он обхватил член рукой, медленно проводя по всей длине. Она словно чувствовала, что, даже находясь на пределе, он продолжает сдерживать свои эмоции. — Жду, когда ты наконец-то озвучишь то, что мучает тебя на протяжении целого вечера, — Гермиона почувствовала, как он прижался к её ягодице, оставляя след от выступившей смазки. Она приподняла задницу ещё выше, и застонала, когда промежность столкнулась с краем стола. Несколько поступательных движений, чтобы ослабить давление на клиторе и наконец-то добиться действий от Малфоя, чувствуя, как мужчина склонился над ней, приятно придавливая к столешнице. Ваза на другом конце пошатнулась. Драко поднял глаза на слабый звук, но тут же переключился на тело, лежащее под ним, и усилил хватку у основания члена. — Пожалуйста. Он улыбнулся. Подхватил пальцами тонкое кружево, не собираясь избавлять от него девушку, а лишь подвинуть ткань так, чтобы войти в неё стало удобнее. Сразу. Не обращая внимания на незначительные препятствия. — Я не расслышал, — на этих словах он приставил головку ко входу, размазывая смазку, которая покрывала всю промежность девушки. — Драко, пожалуйста! — она поддалась назад, желая самостоятельно насадиться, и почувствовала, как мужская рука, до этого покоящаяся на спине, обхватила её шею сзади. — Я хочу слышать тебя громче, — с первого толчка он погрузился на всю длину, и тут же застонал, ощущая, как стенки сжали его, спазмом распространяясь по всему телу. Несколько резких движений стали спусковым крючком, и Гермиона застонала сильнее, давая Малфою сигнал продолжить жёстче. Стол ходил ходуном. А ритмичные шлепки влажных тел друг о друга распространялись по всей комнате, с каждой секундой распаляя атмосферу в номере всё больше. Девушка приподнялась на локтях, желая ближе прильнуть к тяжелому телу и почувствовать его ещё глубже, не смотря на то, что он и так входил до самого основания. Мужская рука сильнее сжалась на шее, и он притянул податливое тело ближе к своей груди, продолжая вколачиваться на запредельной скорости. — Об этом ты мечтала весь ёбанный вечер? — Малфой потянул её спутавшиеся волосы, отмечая, как Грейнджер вцепилась в край столешницы и сжала тот до побелевших костяшек. — Быть вытраханной, как дёшевая блядь, которую затащили в номер самого дорогого отеля? Гермиона закинула голову ему на плечо, продолжая двигаться в заданном темпе, и позволяя почувствовать себя использованной для обоюдного удовольствия. — Маленькая, похотливая сука, — он зарылся лицом в её волосы, снова опрокидывая Гермиону на столешницу, обращая внимание на то, как ваза стоящая с краю с громким звоном падает вниз, разлетаясь на мелкие осколки. Грейнджер вскрикнула от постороннего звука, в момент которого Драко опустил руку к её промежности и сквозь ткань прижал пальцы к клитору. — Сильнее, — ей казалось, что она может раствориться, настолько сильно её тело, изнывающее от удовольствия, сжалось, стимулируя все нужные точки соприкосновения. — Я знаю, что ты можешь сильнее. Слова, послужившие спусковым крючком, активизирующие тот животный инстинкт, который она так любила, находясь в одной постели с ним. Пальцы сместили насквозь промокшее белье, начиная выводить быстрые круговые движения, добавляя мокрый звук и оставляя липкую смазку на его руке. Движения члена стали неконтролируемыми и Малфой опустил обе руки, хватаясь за столешницу, давая себе опору и полную волю действий. — Ты кончишь на мой член, как послушная шлюха, — влажный шёпот в ухо, вызывающий толпу мурашек, — будешь морщиться от ощущения влаги на бёдрах, чувствуя, как моя сперма смешается с твоей смазкой. Его дыхание стало сбивчивым, колени подкосились, и Грейнджер почувствовала, что до его разрядки остаются считанные толчки. Она опустила руку, накрывая своей ладонью его, сильнее надавливая мужскими пальцами на чувствительный клитор, и вскрикивая в момент, когда перед глазами разошлись серебряные круги. Мышцы сократились так сильно, что на секунду показалось, будто она рухнет на пол, не смотря на опору в лице крепкого стола. — Блять, — было больше похоже на шипение, и так сильно не соответствовало высказываниям, которые она могла выкрикнуть в порыве своих эмоций. Стенки влагалища сократились, и она почувствовала, как в этот момент сперма начала растекаться внутри, добавляя дополнительную влагу и тепло. Инстинктивные толчки его бедер, продолжали ударяться по трясущимся ногам, и Малфою потребовалось несколько секунд, чтобы войдя до основания, наконец-то, замереть на месте. Горячее дыхание опаляло вспотевшую кожу на шее. Майка задралась ещё выше, и только когда ладонь Драко поднялась к груди, Гермиона поняла, что в этот раз во время секса он оставил её без внимания. Только сейчас она почувствовала, как пальцы сжимают затвердевшие соски, и зашипела ещё сильнее, понимая, что незначительная стимуляция в данный момент привела ко второй волне оргазма. Это действие почти выкинуло за край, и Гермиона была не уверена, что в данный момент могла оставаться в сознании. — С тобой только отправляться в ад, Грейнджер, — она не могла повернуться, но почувствовала, как Драко оставил несколько поцелуев на её шее, откинув волосы вбок, открывая себе больший доступ к коже. — И, даже если покажут путь, по которому можно будет выбраться — осознанно остаться рядом. Прикованным к тебе, — ладонь, выскользнувшая из под майки, легла на её щеку и Малфой слабо потянул девушку на себя. Безвольной куклой, полностью поддавшись его влиянию, расслабленная после двух оргазмов и только что сказанных слов, Гермиона поддалась его движению, приподнимаясь со столешницы и прижимаясь к его груди. Он всё еще был в ней, и это чувствовалось слишком остро, чтобы не издать очередной протяжный стон, когда он слегка пошевелил бёдрами. Дорожка поцелуев прошлась по её скуле, и она собрала в себе все оставшиеся силы, чтобы развернуть голову удобнее и захватить его губы в поцелуй. Медленный, вязкий и тягучий. Спазмом, ускользающий вниз живота и пульсирующий в месте соединения их тел. Язык прошёлся по ряду верхних зубов, и Гермиона прикусила его губу, чувствуя, как рука на тонкой талии сжалась сильнее. — Мы разбили вазу, — она прихватила губами мочку его уха, не обращая внимания на неудобство положения, в котором они находились. — Забини заплатит, — Драко прикоснулся губами к её лбу и, придержав девушку, осторожно вышел, делая шаг назад. Оба задохнулись. Внутренние мышцы сократились в очередной раз за это время, и Гермиона ухватилась за запястье Малфоя, удерживаясь на слабых ногах. Потребовалось несколько секунд, чтобы окончательно придти в себя и наконец- то развернуться, оказываясь друг к другу лицом. На его обнаженном торсе блестели капли пота, и даже если бы Гермионе потребовалось отвести взгляд, она бы не смогла этого сделать. Капли так точно стекали вниз, находя направление в рельефных мышцах, что она непроизвольно облизала губы, переводя взгляд на его ухмыляющееся лицо. — Ты выглядишь так, будто съев целый ужин, попросила у официанта меню. Ей не нужно было ничего отвечать на эту колкость, потому что доказательство, тонкой струйкой, именно в этот момент потекло по её внутренней стороне бедра. Ей хотелось наконец-то избавиться от промокшего насквозь белья, и стянуть с себя прилипшую к груди майку. Она выглядела нелепо — частично одетой, напротив полностью обнажённого мужчины. — Не думала, что голод станет причиной твоего порицания, — Гермиона прищурилась, пропуская спутанные пряди волос сквозь пальцы, и переступая с ноги на ногу. Он внимательно следил за её движением, прекрасно зная, чего именно она пытается этим добиться. — Жду тебя в душе, — слегка кивнув головой и не собираясь подбирать разбросанную одежду, Малфой указал в сторону дальней двери, сделав несколько шагов в нужном направлении. Гермиона тяжело вздохнула, продолжая ощущать, как с каждой секундой, её бёдра становятся более влажными из-за его безоговорочного желания кончать исключительно внутрь. Потянув за край майки, она наконец-то избавилась от ненужной ткани, после чего сразу подцепила резинку трусиков, спуская промокшую ткань по ногам. Это походило на начало? Или возможно говорило о продолжении? Даже на таком расстоянии Грейнджер увидела, как дёрнулся его кадык, перед тем, как Драко удалился в сторону ванной комнаты. Комок влажной одежды отлетел ровно на осколки, когда-то украшающей этот номер вазы. Сухоцветы рассыпались по паркету, а кусочки стекла красиво переливались в свете хрустальной люстры. Последовав за скрывшимся за дверью Малфоем, Гермиона поджала пальцы на ногах, чувствуя как низ живота снова тянет от возбуждения. Прикованный рядом с тобой. Она переформулировала эту фразу в голове, выстроив предложение от своего лица. В сложившихся обстоятельствах, чувство голода являлось примером реальности. Ощутимым центром того, за что ещё можно было ухватиться в самый последний момент. За дверью раздался шум воды, звучащий как доказательство того, что сон является не единственной наградой после тяжелого дня. Утром она проснется на чересчур мягких простынях, надеясь на то, что сможет застать момент пробуждения Малфоя. А к Блейзу Забини постучится портье, предоставляя счёт на несколько тысяч евро, служащий очередным доказательством того, что глагол «выёбываться» тоже имеет определённую цену.