Угощение или шутка

- И какого же черта ты мне помешал, ублюдок? Блондин уставился на незваного гостя горящими от гнева глазами. В них не было ничего, кроме животного голода хищника, кровавому пиршеству которого осмелились помешать. Черты лица исказила жуткая гримаса, и все же в его облике ощущалась странная красота, магнитом притягивающая к себе взгляд зеленоволосого. Его негромкий голос в тишине пустых улиц прозвучал словно рев ветра, и мечник почувствовал, как его обожгло ледяным холодом. - Мне нужна кровь. – В ту же секунду Санджи оказался возле Зоро, он не шагнул и не подбежал, он просто переместился. – Не думай, что сможешь мне помешать. Ророноа перевел взгляд в ту сторону, куда умчалась спасенная Кошка. Тщательно что-то обдумав, он вновь посмотрел на повара. - Возьми мою. – Вампир с удивлением взглянул на старпома, не до конца веря в то, что только что услышал. – Лучше так, чем позволить тебе лишить жизни какую-нибудь девицу. Завитушка этого не переживет. - Ты так говоришь, словно мы два разных человека. Забавно. - А разве это не так? Кок, которого я знаю, никогда не причинит боль женщине. - Ну, все когда-то бывает в первый раз. Или так, или я умру от голода, - блондин приложил ладонь к своей груди, и только сейчас мечник заметил, что из одежды на нем осталась только распахнутая настежь алая рубашка и черные, облегающие ноги брюки. – Ты ведь не хочешь, чтобы я умер? Зоро смотрел на него, не в силах отвести взгляд от этого порочного создания, одним своим развратным видом побуждающего податься вперед, впиваясь в губы жестким, требовательным поцелуем. Вампир, казалось, понял, о чем думает Ророноа, и в следующую секунду уголки его губ растянулись в ехидной усмешке, обнажая острые звериные клыки. Подойдя вплотную к мечнику, он поднес руку к его лицу, нежно проведя пальцами по смуглой коже. Зоро вздрогнул, рука блондина была так же холодна, как лед. - А ты сам не боишься умереть, Маримо? - Игриво промурлыкал кок, и в его голосе старпом уловил новые интонации: сладостные, манящие, словно пение сирены. Глаза вновь приобрели такой знакомый, родной, голубой оттенок, во взгляде больше не было ни злости, ни пренебрежения, лишь какая-то толика грусти. Сейчас Санджи был похож на себя прежнего. - Такой слабак, как ты, не сможет убить меня. – Тихо хмыкнул зеленоволосый. Повар в ответ тоже ухмыльнулся, сокращая и без того незначительное расстояние между их телами. Уперев обе руки в грудь Зоро, он подтолкнул того к стене, прижимая к гладким холодным камням. Прижавшись губами к уху, блондин тихо прошептал: - Ты сам сделал свой выбор, Зоро. - Не тяни, а то я решу, что ты струсил. Блондин улыбнулся и дотронулся пальцами до странной конструкции, все еще украшавшей шею мечника. - Сними эту штуку. Зоро выполнил приказ кока, бросив мешающуюся вещь куда-то под ноги. Повар склонился над его шеей, но вместо ожидаемого укуса Ророноа ощутил на коже прикосновения мягкого, на удивление теплого языка – Санджи провел влажную дорожку от ключицы до места за ушком, обдав разгоряченную кожу холодным дыханием. Столь резкий контраст температур вызвал в Зоро целую толпу мурашек, удовольствием распространившихся вдоль всего тела. Возбуждение накрыло его с головой, и мечник, подняв руки, обвил их вокруг талии кока, прижимая его еще ближе. Санджи на это действие лишь тихонько рассмеялся, но поддался желанию пирата, прижавшись к нему бедрами, слегка потеревшись о выпирающую плоть. Зоро от столь откровенных движений утробно зарычал и, переместив руки на задницу блондина, с силой сжал упругие ягодицы, заставив вампира вновь прижаться к его стоящему члену, и не позволяя отстраниться. - Знаешь, Маримо, плотское наслаждение, испытанное жертвой, придает ее крови восхитительный привкус. Произнеся эту фразу, он впился в приоткрытые губы, затягивая старпома в страстный мокрый поцелуй. Зоро ответил мгновенно, перехватывая инициативу у довольного такими действами вампира. Он ласкал языком мягкие стенки его рта, проходясь вдоль зубов, отмечая их остроту, чтобы вновь прикоснуться к его языку своим, сплетая их в диком необузданном танце, даря поистине неземное наслаждение. Санджи обвил руки вокруг шеи зеленоволосого, пальцами вплетаясь в короткие жесткие волосы. Член мечника, твердый словно камень, упирался ему в живот, и вампир отметил, что сам он возбужден не меньше, и что-то внутри него отзывается радостным воплем на каждое прикосновение к гладкой смуглой коже. Похоже, Ророноа попал в точку – его сознание и вправду словно разделилось, и если одна половина всего лишь хотела утолить мучающий его голод, то вторая дрожала от экстаза, желая только одного – стать еще ближе. Пока одно желание другому не мешало, и Санджи с наслаждением отвечал на поцелуй. Осмелев, он протолкнул язык в рот Зоро, еще сильнее углубляя и без того чувственный поцелуй. Зоро что-то тихо прорычал, и в следующую секунду поднял блондина над землей, меняя их местоположение – теперь вампир прижимался спиной к каменной стене, удерживаемый на весу сильными руками старпома. Проникать в его рот стало гораздо удобнее, и Санджи с радостью воспользовался предоставленной возможностью. Обвив ногами чужую талию, он прильнул к крепкому мускулистому телу, вжавшись пахом в оголенный живот. Переместив руки на плечи, он с силой сжал их сквозь ткань рубашки, и инстинктивно, уже не владея собой, стал двигаться вверх-вниз и тереться своей эрекцией об эрекцию мечника прямо через ткань брюк. Зоро нашел в себе силы оторваться от невыносимо сладких губ, и переулок затопили тихие стоны и рычание перевозбужденных парней. - Сними их, - Санджи нетерпеливо дернул за пояс штанов старпома, тут же одной рукой проникая под харамаки, лаская кубики пресса, слегка царапая их ногтями, тонко намекая, что и от этой вещи неплохо было бы избавиться. Зоро яростно зашипел, когда другой рукой блондин дернул его за волосы, запрокинув голову, заставляя посмотреть себе в глаза, на дне которых плескалось открытое возбуждение. Вот только цвет их снова изменился, и вместо голубой радужки вновь приобрел золотистую, светящуюся в темноте янтарным блеском. Опустив вампира на землю, с трудом разомкнув клешнями сжавшие его торс ноги, Зоро отошел на несколько шагов назад, переводя сбившееся дыхание, и не глядя на обомлевшего от такой наглости вампира. - Как мне сделать тебя прежним? Как вернуть кока? Голос мечника дрожал. Возбуждение никуда не исчезло, по-прежнему опаляя кожу невыносимым жаром, но Зоро старательно игнорировал его, сжав кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Он хотел кока, до безумия хотел, и почти поддался охватившей их страсти, но в последний момент, взглянув в отливающие золотом глаза, он понял - всё не так. Стоящий перед ним вампир не вызывал ничего, кроме похотливого желания трахнуть его в этой темной подворотне, и Зоро почти поддался этому желанию... Почти. Потому что перед мысленным взором стоял Завитушка, смотрящий на него своими невообразимой чистоты голубыми глазами, растянув губы в легкой теплой улыбке. Блондин с интересом разглядывал зеленоволосого, удивляясь, как у него в такой ситуации получалось еще о чем-то думать. Ему бы радоваться, получив в свое распоряжение желанного человека, который даже и не думал сопротивляться, но нет… чего-то этому кретину для счастья не хватало. Вампиру захотелось отомстить за прерванное удовольствие, а потому он решил поиграть на внезапно вспыхнувших внутри сердца мечника чувствах. - Кто знает, - безразлично пожал он плечами, - да и какая разница? - Сволочь! – Зоро подлетел к коку и, схватив за ворот рубашки, с силой натянул затрещавшую ткань. – Говори, или… - Или что? – перебил его вампир. – Убьешь меня? Этим ты ничего не исправишь. Да и сможешь ли, учитывая, что ты только и думаешь о том, как бы меня трахнуть? – Глаза блондина блеснули алым, и в голосе слышалась явная насмешка. Зоро яростно взревел, понимая, что чертов кровосос прав – он не может ничего сделать, и если блондин не скажет, как вернуть его в нормальное состояние, все, что ему останется – убить кока. И дело не в том, сможет он или нет (Зоро знал, что настоящий Санджи сам бы попросил его об этом, опасаясь причинить боль женщине или кому-нибудь из команды), а в том – как будет жить мечник, лишив жизни своего накама. Сможет ли он вынести такую ношу, и не сойти с ума; сможет ли убедить себя, что это было ради самого Завитушки? Сможет ли смириться с потерей ставшего вдруг таким необходимым человека? Зоро выпустил вампира из своей хватки. На Санджи он не смотрел, уставившись себе в ноги, что-то напряженно обдумывая, а потому не видел грустной улыбки, промелькнувшей на лице блондина. Поправив смявшийся воротничок, он не спеша достал из кармана пачку сигарет, но повертев ее в руках, задумчиво положил обратно – курить не хотелось совершенно, просто сработал какой-то внутренний инстинкт, еще не задавленный новой сущностью блондина. - Почему тебя так сильно влечет ко мне, ты по мальчикам что ли? Зоро поднял на него взгляд, рассеянно блуждая по лицу кока – он и сам не знал, что творилось с ним после высадки на этом чертовом острове. Стоило только взглянуть на Завитушку, и все мысли улетали куда-то в далекие места, помахивая на прощание кружевными платочками, оставляя после себя только одно – дикое желание обладать этой несносной Поварешкой, причем во всех смыслах и позах. Тут не в мальчиках было дело, мечника тянуло именно к коку, ни к кому больше. А ведь он думал, что этот гребаный вампир приворожил его, но, похоже, дело было вовсе не в нем, а в самом мечнике – что-то изменилось внутри него самого, резко и неожиданно, и не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что дело в чертовом острове, каким-то мистическим образом влияющем на людей: Зоро начало влечь к коку, который, в свою очередь, стал вампиром, да и Луффи, кажется, стало удобнее перемещаться на четырех конечностях… Да уж, не остров, а дурдом какой-то! Может, надо просто уплыть отсюда, и все наладится – все станут сами собой, и вся эта чертовщина закончится. - Не думаю, что в острове дело, - блондин задумчиво смотрел в ночное небо, словно спрашивая у звезд ответы на столь интересующие Ророноа вопросы, - люди живут здесь уже сотни лет, и ничего; скорее дело в этом празднике. Зоро не стал спрашивать, и так было понятно, что вампир может читать его мысли. Но один вопрос все-таки вертелся у него на языке. - Все станет прежним, когда этот адский праздник закончится? - Скорее всего, - пожал плечами кок. – Но не для меня. - Что? Почему? – Зоро пораженно уставился на блондина. Санджи усмехнулся, глядя на лицо мечника – Ророноа не смог скрыть беспокойства в глубине изумрудных глаз. - Если до рассвета я не выпью человеческой крови, то мое тело обратится в прах. С восходом Солнца закончится Хэллоуин, а с ним и моя жизнь, вот и вся причина. Потому-то мне и нужна была эта девушка, понимаешь? Но ты отважно решил занять ее место, не зная ничего. – Вампир повысил голос, срываясь почти на крик. – Зоро, вкусив крови, я не смогу остановиться, пока не выпью ее всю. После такого не выживают, что бы ты там о себе не думал. А потому отпусти меня на охоту, если не хочешь, конечно, развеять мои останки над морем. Санджи отошел от стены, собираясь возвратиться на площадь. У него еще было пару часов в запасе, за это время он обязательно найдет себе кого-нибудь. Зоро не знал, что делать – позволить коку лишить жизни ни в чем не повинную девушку, возложив ее на жертвенный алтарь, или дать ему умереть будучи еще человеком, не дав окончательно обратиться в кровожадного монстра? Сам бы кок выбрал для себя смерть, это Ророноа знал наверняка, но от этого было не легче. Если он выполнит просьбу вампира, и если Завитушка станет самим собой – он возненавидит и мечника, и себя. И никогда не простит. Санджи замер на месте, остановленный схватившей его за запястье рукой. Обернувшись, он натолкнулся на решительный взгляд изумрудных глаз. - Я уже сказал тебе, пей мою кровь. - Идиот, ты вообще меня слушал? Ты умрешь, если я… - Пей. - Резко перебил его мечник. Скинув рубашку, он склонил голову к плечу, приглашая вампира впиться клыками в обнаженную кожу.