62 автобус ходит всегда

      “Алигьери. W.A.T.C.H. Слушаю”, — говорю я, зажав трубку плечом и головой. Как ни пытайся делать это, без рук всё равно неудобно.       — Здравствуйте. Это снова я.       Уточнений, кто это “я”, уже не требуется; хотя с последнего звонка прошло больше тринадцати лет, такие странные события слишком выделяются из рутины рабочего процесса, чтобы не выделить их ещё и в памяти.       — Я просто хотела спросить… вы не забыли о моей просьбе?       “Вы уже в пятый раз звоните. Ещё бы такое забыть!”       Как будто не услышав моего ответа, “Это Я” повторяет:       — Беспокою вас из головного офиса L-корп. Я уже долго пытаюсь дозвониться до Т-корп для уточнения объёмов заказа, но по неведомой причине никто не берёт трубку, кроме вашего номера. На отправленные мной письма тоже никто не отвечает…       “А вы с нормальной скоростью им звонить пробовали?”       Не уловив явного сарказма в моём тоне, “Это Я” отвечает:       — К сожалению, я не могу этого себе позволить.       “Вы же осознаёте, что с нашего последнего разговора для обычных людей в Городе не прошло и дня? Моя рабочая смена ещё даже не закончилась. Как только вернусь, я сразу же…”       — Алигьери, — выдыхают на другом конце провода, — когда наступит следующий день… Следующая смена, вы же меня забудете?       “Обычно я стараюсь не хранить в памяти груз прошлого. Ну, кроме незавершённых дел.”       Незавершённых дел у меня, как правило, остаётся мало, спустя столько-то лет. На всякий случай, я уточняю:       “О просьбе форсировать ваш вопрос я не забуду. Если вас это интересует”.       — Ясно, — сухо и в чём-то даже разочарованно говорит “Это Я”.       “У вас что-то случилось?”       Она молчит.       На фоне я слышу какой-то гул, бой и скрежет часового механизма.       — …Ничего. Ничего особенного, — лжёт “Это Я”.       Чувствуя, что сейчас мне надо сказать что-то обнадёживающее, я начинаю говорить… что-то немного не то:       “В первый раз мне тоже казалось, что нет ничего сложнее одиночества. Но годы, которые тянулись сущим адом, всё равно сотрутся из памяти за мгновение, как ночной кошмар. И вы тоже всё забудете — в конце своего дня”.       — В конце своего дня… — мечтательно повторяет “Я”. — Тогда скажите мне, возможно, я чего-то не понимаю: зачем вам терпеть этот кошмар? Зачем какому-то человеку может захотеться запереть себя в подземном бункере на десятки лет?       “Всё довольно просто, — кажется, ко мне прикипела манера Фауст давать всем задачам свою оценку. — Мне нравится моя работа. Чувство, что я делаю для мира что-то стоящее, а не только деньги, чтобы прокормить себя или свою семью. Ещё мне по душе наблюдать за разными людьми. В каком ещё кино удастся на каждый сериал подобрать разных актёров?”       — А. Вы не перестаёте меня удивлять, — помолчав, заключает “Я”.       “Сейчас должно быть около шести вечера, поэтому скоро я заканчиваю”.       — Понимаю. До встречи.       Я с облегчением кладу трубку. Не думаю, что мы хоть когда-нибудь встретимся. А даже если и да — то, что произошло под землёй, остаётся в земле.       Через год мой телефон звучит снова.       “Алигьери, W.A.T.C.H.”       — Это я, Анжела. Просто хотела сказать… не надо форсировать никаких вопросов. Если по правде, вы уже помогли мне вчера, и в Т-корп мне давно ответили.       Расслышать её голос мне удаётся уже с большим трудом.       “У вас проблемы с ТТ-протоколом? — в лоб спрашиваю я. — Может, соедините меня со специалистом на вашей стороне?..”       Где-то минуту сжатого времени я слушаю треск, стоны, щёлканье часов и чарующие перезвоны примерно шести будильников разом. Среди всей этой какофонии ко мне без всякого энтузиазма пытается прорваться какой-то шёпот.       “Я ничего не слышу”, — в конце концов признаю я.       Часы вполне отчётливо вздыхают в ответ. У меня богатый опыт с часами — и всё же мне не доводилось раньше слышать, чтобы они так делали.       — В любом …е… А… спасибо, что попы…лись, — сквозь помехи заключает Анжела. — Желаю… рошо отдохнуть.       “Спасибо”, — искренне говорю я.       Через много лет, — утром следующего дня, — у меня в офисе зазвенит телефон.       “Данте Алигьери, исполнительный продюсер W.A.T.C.H. Слушаю?”       — Меня зовут Анжела, я секретарь головного офиса L-корп. Я уже долго пытаюсь дозвониться до Т-корп, но по её номерам никто не берёт трубку. У вас на странице указано, что W.A.T.C.H. — аффилированная организация. Вы можете меня соединить?       Я тихо рассмеюсь ей в трубку, болтая туда-сюда в дорожке видеоредактора запись нашего вчерашнего разговора.       “А с нормальной скоростью вы им звонить не пробовали?”       Это будет началом очень необычной дружбы.       Я наблюдаю за адом, чтобы создать свой magnum opus.       А для чего страдаете вы, Анжела?