***
Паркер открыл глаза, когда солнце только заглядывало в окна своими лучиками, озорно играло на лице. Прищурившись, пару мгновений герой не мог понять, где он находится, через какое-то время его охватил страх — на диване не было никого, но то, что на плечи Питера был заботливо накинут плед, говорило само за себя. На столике неподалёку лежала записка, оставленная Гарри. Паук поднялся с пола и взял в руки листок, вглядываясь в красивый витиеватый почерк. Улыбка тронула губы. «Я в порядке, уехал на собрание. У нас есть, о чём поговорить, так что жду тебя в семь вечера. Не опаздывай, Паркер». От каждого слова веяло знакомой насмешкой, плотно въевшейся в само сердце, словно лоза, впившаяся своими путами в кожу. Но прежде всего парня радовало, что Озборн чувствовал себя лучше, судя по записке. Значит, помогло. Он нашёл свою маску, натянул на лицо и, прошмыгнув через заботливо оставленное открытым окно на улицу, отправился домой, чтобы собраться на занятия в университет. А вечером Питер соберётся с духом и признается, что чувствует к другу. Этот день должен был быть насыщенным различными событиями, но пока что герой Нью-Йорка даже не догадывался, насколько был прав в своих догадках. Дома Питер собрался в считанные минуты, едва ли не спотыкаясь на каждом шагу, а затем быстро оказался на улице вновь, пожелав доброго утра тётушке перед выходом. Та улыбнулась с заботой, присущей ей. Эта женщина была очень чуткой и проницательной, и сейчас она хорошо понимала, что жизнь племянника начинает налаживаться после смерти Гвен. Но Мэй даже не догадывалась, что потеря подруги больше не терзала парня, теперь в его голове всё место занимал один богатый и привлекательный юноша с прекрасными серо-голубыми глазами. Паркер безбожно опаздывал, даже сокращая путь с помощью способностей. Ему нужно было быть через жалких две минуты на лекции, только вот несколько кварталов едва ли удастся преодолеть за это время. В конце концов, он уже не первый раз опаздывал, ничего нового. Мысли, плавно перетекающие к Гарри, были прерваны звуком выстрелов совсем неподалёку. Питер не мог это проигнорировать — тут же остановился на крыше высотки и второпях начал засовывать в рюкзак одежду, оставаясь в красном трико. Закончив, он ринулся вниз, туда, где происходило ограбление банка каким-то чудаковатым преступником. Он был невысокий, худощавый, но полицейские не могли к нему приблизиться из-за необычных способностей мужчины. Телекинез. Паркер не был удивлён — он уже ничему не мог удивляться в своей жизни, — больше недоволен тем, что теперь точно опоздает на занятия. Пока злодей занимался полицейскими, которые открыли по нему огонь, Питер попытался связать того паутиной. Едва белые нити коснулись тела человека, тот сразу же заметил героя и притянул, сильно приложив об асфальт, как какую-тот тряпичную куклу. Ощущения были ужасными. Кровь текла по виску, а боль простреливала голову при каждом движении. Сплюнув кровь, Паук поднялся. В этот раз ему удалось сначала отвлечь оппонента с помощью куска бетона, а затем тщательно обмотать паутиной, чтобы наверняка не выбрался. Пока полицейские забирали преступника, парень уже умчался, на ходу соображая, где же стоило переодеться. Почему каждый раз, когда он опаздывает, его что-то задерживало ещё сильнее? Просто закон подлости какой-то. Фыркнув своим мыслям, Паркер с неким тягучим удовольствием вспомнил Озборна, и его настроение мгновенно улучшилось — на лице появилась влюблённая улыбка, а брови расслабились. Хотелось уже сейчас отправиться к нему, поговорить и просто побыть рядом, но у каждого из них были обязательства, которые возложила на их плечи жизнь. От этого становилось тоскливо, хотя поделать с данным фактом ничего нельзя было. Питер хотел оставаться с Гарри каждый день, просыпаться и засыпать с ним, обедать, ужинать и завтракать вдвоём, встречать закаты и рассветы под глупые разговоры — всё это было похоже на безумную фантазию, которой не суждено сбыться. Но вот, он, парень, что год назад был простым заучкой, сейчас спасал людей, а это уже что-то да значит. Видимо, реальность может превосходить любые ожидания. Хотелось верить, что в этот раз будет так же. Телефон в кармане брюк завибрировал, когда Человек-Паук переодевался в туалете университета, торопясь на лекцию по математическому анализу. Питер замер и достал телефон, просматривая смс от знакомого номера, от вида которого сердце пропустило удар. «Занят спасением мира?» — гласило короткое сообщение, но даже по нему можно было понять, что Озборн улыбался. Паркер хорошо его знал. Пальцы быстро набрали ответ. «Уже нет, собираюсь на пары идти. А что, соскучился?» — подумав несколько мгновений, парень не сдержался и отправил ещё одну строчку следом. — «Лично я — да». Покрасневший, Паркер проклял себя за несдержанность, а затем чертыхнулся и вышел из туалета, направляясь к нужному кабинету. Впереди его ждали чудесные пять часов обучения наукам. Что может быть лучше пятницы? Телефон вновь завибрировал, одного взгляда на экран оказалось достаточно для того, чтобы смутиться. Кровь прилила к щекам героя, и он поспешил убрать гаджет обратно, едва сдерживаясь от криков или любых других проявлений эмоциональности. «Неимоверно. Но до вечера, надеюсь, смогу продержаться». Это звучало в воображении Паркера настолько неоднозначно, что становилось стыдно. Он сидел над тетрадью, слушал голос профессора на фоне, но мыслями был рядом с Гарри, который стопроцентно находился в своём офисе, разбираясь с проектами, в идеальном костюме, серьёзный и собранный, настолько привлекательный, что Питер не смог бы отвести взгляд. Его раздумья углубились, и он едва не пропустил мимо ушей звонок. Одна пара прошла мимо студента, хотя едва ли его это расстроило. По пути к другой аудитории парень чуть не столкнулся с торопящейся девушкой, которая держала стопку бумаг в руках, плечом прижимая телефон к уху и разговаривая с кем-то. Столкновения удалось избежать только благодаря чутью, но брюнетка всё равно извинилась, посчитав, что доставила неудобства другому человеку. Паркер улыбнулся и пошёл дальше, более не встречая неосмотрительных студентов, которые могли вылить на него кофе или ещё что. Казалось, что день был прекрасный и сама удача благоволила Питеру, этим хотелось воспользоваться, но он благоразумно решил приберечь рисковые идеи. В потоке людей герой прошмыгнул в нужное помещение с толпой однокурсников. Он занял место и принялся пилить взглядом последнее сообщение от Гарри. Это короткое смс при каждом прочтении заставляло волноваться, переживать восторг, поистине детский, словно на мгновение парень стал тем семилетним ребёнком, который получил нечто, чего давно хотел. Животрепещущее чувство в груди разрывало его, хотелось броситься прочь из университета, найти любимого и сгрести того в объятия. К сожалению, молодой глава Оскорпа навряд ли отнёсся бы к его неожиданному визиту с той же радостью, которую испытывал сам Паук. Питер склонил голову, взглянул через окно аудитории на территорию внутреннего дворика, на зелёные деревья и подумал пригласить Озборна на свидание. От этой мысли спина покрылась холодным потом, а глаза резко распахнулись с удивлением и неким страхом. Чёрт, он ведь никогда не приглашал никого на свидание, даже банальные поцелуи всё ещё были больной темой для Паркера — он был плох, как бы ни старался, это убивало его и так низкую самооценку. Хотя, разумеется, с Гарри всё было почему-то чуточку проще. В каждую их встречу никто не поднимал больных тем, разговаривали они именно так, как было комфортно для обоих. Они не ранили друг друга и не хотели быть теми, кто ранит. Гарри всегда понимал Питера лучше, чем кто бы то ни было, а тот в свою очередь знал о незначительных привычках Озборна, от которых он старательно пытался избавиться. Например, алкоголь — парень пил тогда, когда его эмоциональное состояние было плачевным, а если учитывать стресс по поводу скорой смерти, то, да, до недавних пор Гарри сильно увлекался спиртным. Это помогало заснуть и на время перестать думать, по словам возлюбленного. Питер хотел ему помочь… и, чёрт бы его побрал, он поможет. Из шкуры вылезет вон, но сделает это, иначе никакой он не герой. Хоть раз в своей жизни Паркер сделает правильный выбор. Должен сделать. Одна пара по макрохимии прошла быстро и совершенно незаметно, а вот на последней Питер, даже активней обычного отвечавший на вопросы, уже нервно отсчитывал минуты, готовый рвануть прямо через окно. Как назло, стрелки часов медленно ползли, не делая ожидание менее отвратительным. И вот, наконец, долгожданный звук разнёсся по всему корпусу, ознаменовал конец учебного дня для студентов. Парень одним из первых вылетел из аудитории, на ходу огибая редких студентов на своём пути, ему уже не терпелось почувствовать порывы ветра всем телом, услышать шум крови в ушах, ощутить знакомое тепло и уловить аромат дорогого одеколона. Солнце игриво пригревало под конец дня, шелест листьев от порывов ветра был мелодичным и прекрасным, расслабляющим, но герой Нью-Йорка знал кое-что, что могло помочь ему расслабиться куда быстрее — ощущение тёплых сильных ладоней в своих волосах, которые то и дело норовили сжать их у корней. От подобных фантазий Человек-Паук, держащий в руках украденную преступником у женщины сумку и придавливающий к земле преступника, завис, не спеша отдавать подоспевшей взволнованной даме её вещь. Он очнулся, едва не вздрогнув, и отдал сумочку, а мужчину связал, мельком заметив приближающихся полицейских. Город бережно принимал своего героя, постоянно подкидывал новые задания и частенько играл на нервах ради разнообразия, но Паркер был терпеливым и совсем не вспыльчивым — ему нравилось помогать людям, потому что это был единственный путь, по которому он мог и хотел идти. Он не видел себя кем-то другим. И что бы там ни писал в газетах Джеймсон, который, плюсом ко всему, был его работодателем, какие бы сильные ни объявлялись монстры, Паук никуда не исчезнет. Больше нет.***
Парень сидел на крыше стеклянного здания «Оскорп», болтая свешенными с края ногами, наблюдая за медленно заходящим на горизонте солнцем. Его личное солнце (немного радиоактивное, будем честны) в данный момент находилось несколькими этажами ниже, разбиралось с остатками бумажной волокиты. Если хорошенько прислушаться, Питер даже мог услышать его голос, что-то поручающий Фелиции, к которой Паркер особой любви не питал. Ему не нравилось то, как она моментами смотрела на Гарри: голодно, даже хищно — но он сам не мог ничего поделать, ведь не состоял в отношениях с другом, так что возмущаться было бы глупо. Порой Питер даже завидовал ей, поскольку девушка находилась рядом с парнем столько, сколько за два или даже три дня с ним бывал рядом герой. Это огорчало. Взглянув на экран телефона, который услужливо подсказал ему время, Паук вздохнул и откинулся назад, падая на прохладный бетон. Ждать ещё чуть больше получаса, да и, похоже, Озборн мог задержаться. Питер стянул с лица маску и посмотрел на небо, красиво окрашенное в лиловый, синий, оранжевый цвета. Появляющиеся единичные звёзды притягивали взгляд, а их мерцание было как всегда завораживающим. Иногда Питер задавался вопросом: что там, на другом конце вселенной? За пределами Альфы-Центавра? Есть ли там разные странные формы жизни, разумные в большей или меньшей степени этого понятия с точки зрения человека? И пусть ему вряд ли когда-нибудь удастся узнать это, почему-то хотелось верить, что есть далёкие миры, в которых мирно живут прекрасные создания, поражающие своим обликом. Возможно, Паркер был романтиком. Или попросту психом. Рассмеявшись собственным мыслям, парень поднялся и с улыбкой на лице спрыгнул с края крыши. Воздух свистел в ушах, органы словно сжало в пружину, адреналин от самой возможности встретиться лицом с гравием зашкаливал. Выпустив паутину, супергерой облетел всё стеклянное здание, без труда находя нужное окно. Он тихо приземлился на стекло, только наблюдал за главой корпорации, занятым каким-то документом. Лица Гарри он не видел, но мог себе представить очаровательно нахмуренные брови и поджатые в озадаченности губы. Внезапно в кабинет вошла Фелиция, начав разговор. Она спрашивала, а Озборн коротко отвечал, занятый делом. Не получив детальных объяснений поручения, девушка подошла ближе к столу и вновь принялась ждать, пока на неё не поднимут взгляд серо-голубых глаз. Гарри, казалось, был раздражён. Он звонко хлопнул пачкой документов по столу, после чего рявкнул что-то, отдалённо напоминавшее «чёрт». Паркер сочувствующим взглядом наблюдал, прикидывая, насколько же устал тот, раз злился из-за каждой мелочи, и какими нервами нужно обладать, чтобы спокойно слушать босса, даже когда он был в таком состоянии. Паркер не мог сдержать тяжёлого вздоха. Ему было жаль, что Озборн столько работал без передышки, а герой постоянно требовал внимания к себе, это было эгоистично. Возможно, их общение само по себе было эгоистичной прихотью Питера. Закусив губу, Паук не заметил, как девушка покинула кабинет, а затем, буквально через минуту, Гарри встал и, швырнув через всю комнату часы, обернулся к окну в попытке успокоиться и вернуть себе шаткое душевное равновесие. В этот злополучный момент он и заметил красно-синее пятно, подозрительно вскидывая голову и прищуриваясь. Паркер панически думал, что стоит предпринять, и уже дёрнулся в сторону, чтобы спрятаться, но тут глава Оскорпа поманил его пальцем с неоднозначным выражением лица. Он не выглядел злым, но брови всё ещё были напряжены, как и плечи. Мешкая, Питер всё же забрался внутрь, приземляясь аккурат напротив и снимая маску, предоставляя вид на своё лицо, как обычно находящиеся в беспорядке волосы. Улыбка вышла несколько неловкой, но тёплой и искренней. — Ты рано. Не смог утерпеть? — поддел с озорством тот и протянул руку, вдруг останавливаясь на полпути. Питер замер, а затем осторожно подался вперёд, сначала скользнув руками на спину парня, после — крепко прижимая к себе, с каким-то ненормальным упоением словно впитывая в себя тепло возлюбленного. Тот хмыкнул и ответил на объятия. — Да… Я соскучился, — смущённо пробормотал в плечо Паучок. — Ты в порядке? — отстранившись, с запозданием поинтересовался, оглядывая цепко с головы до ног. — В полном. Только вот здесь как-то пусто… — Гарри указал пальцем себе в грудь, где под дорогущей одеждой билось в размеренном темпе сердце. — Не поможешь? Кажется, я потерял одну важную деталь. Озборн начинал ухмыляться в своей манере. Паркер сначала не понял ничего, всерьёз обеспокоился, а после до него дошло — краска залила щёки, даже шею и уши. Он пробормотал нечто невнятное и принялся ерошить волосы на затылке. — Я ведь серьёзно. После такого могли быть побочные эффекты. Ты правда нормально себя чувствуешь? — строя щенячьи глаза, даже не стараясь. Это милое выражение лица постоянно обезоруживало Гарри, каким был злым или холодным он ни был в этот момент. Фыркнув, парень кивнул и сел в своё кресло, указав жестом на свободное напротив. — Мы, кажется, не закончили вчера разговор, — начал он, после чего Питер решительно сжал маску пальцами, но губы дрогнули в улыбке. — Да мы и не особо говорили, — пошутил тот, но вовремя поспешил прикусить язык. Гарри издал смешок, мотнув головой, соглашаясь. Им было немного не до разговоров. — Тем не менее, сейчас для этого самое время. Если ты хочешь что-нибудь прояснить, я весь внимание, — сложив руки на груди и вскинув подбородок. Его вид был поистине аристократический, такой, что не хотелось отводить взгляд, только молча кивать и соглашаться со всем, что Озборн говорил. Питер мог бы смотреть на него вечно. Вроде, такое называли зависимостью. Сглотнув, Паркер немо приоткрыл рот, закрыл, вновь обдумывая мысль. В конце концов, он выдал: — Ты в отношениях? И тут же захотел дать самому себе подзатыльник или вообще выброситься из огромного панорамного окна за спиной Гарри. Вопрос был настолько идиотским, что даже, казалось, собеседник опешил, а после — тихо хохотнул. И, Дьявол, это был такой прекрасный звук, что Питер забыл, как дышать. — Конечно. Я состою в отношениях с одним очень известным человеком, — с насмешкой и искорками в глазах начал Озборн, даже не представляя, как глухо ударилось о рёбра сердце Паркера. Тот испуганно округлил глаза, принимая слова за чистую монету, хмуря брови в печально-встревоженном выражении. — Кто же он? — сглотнув тугой ком в горле, хрипло спросил герой. Его надежда и хорошее настроение раскрошились в считанные секунды. Гарри смерил его снисходительным взглядом. — Оу, это Человек-Паук. Слышал о таком? Он вроде жителям помогает и прочее, — наигранно скучающим тоном, словно говорил о погоде. Питер вздохнул и замер, краснея всё больше, моргая в оцепенении. Он не знал, что сказать. Сердце стучало так громко, как только способно, что прибавляло неловкости. — Вот как, что-то такое припоминаю, — решил подыграть со смехом Паркер, пальцами нервно теребя ткань маски. Озборн хмыкнул, а затем качнул головой. — Пит, нет у меня никого, успокойся. Ты слишком сильно нервничаешь, я ведь не укушу тебя, — «наверное» так и рвалось наружу, но парень благоразумно придержал это, лишь посылая своей ухмылкой ясный намёк, от которого у Паука волосы встали дыбом. Глаз он не отвёл, предпочитая сосредоточиться на собеседнике полностью, иначе ему было бы сложно продолжить разговор. — У меня тоже, в общем-то, нет девушки. Просто, эм, все мои отношения заканчивались после пары свиданий. Знаешь, я так часто допускаю оплошности, что никогда дальше второго свидания не заходило. Это немного грустно, но именно потому, что я не теряю надежду, сейчас… — протараторив всё на одном дыхании, он завис, наблюдая, как Гарри смотрит на него с нежностью. Это была не галлюцинация — тот действительно ласково улыбался и практически смеялся от потока слов героя, прищурив свои прекрасные глаза. — Сейчас? — повторил через мгновение глава Оскорпа, ожидая продолжения. — Сейчас я хочу попытаться вновь, — Питер глубоко вдохнул и выдохнул. В голове в эту секунду пронеслись все моменты, которые затронули жизнь Гарри в переплетении с судьбой самого Паучка, каждую колотую рану, которую он нанёс другу своими руками, каждую царапину, которую даже не заметил, но причинил боль. Паркер заколебался, сомневаясь, стоит ли вправду пытаться. Ладонь парня, бледная и испещрённая синими линиями вен, выглядящая крайне красиво, притягивала взгляд. Герой не думал, что это хорошая идея, да он вообще считал, что вся сложившаяся ситуация — полный бред сумасшедшего просто потому, что Гарри не мог ни при каком раскладе согласиться быть с ним. Быть вместе с Человеком-Пауком, который постоянно подвергал опасности всех своих близких, опаздывал везде, ранил себя и других преднамеренно или нет. Быть вместе с эгоистичным, неопределившимся в том, чего хочет, порой занудным, смешливым, слегка неуклюжим, вечно растрёпанным, неуверенным парнем. Кто же захочет встречаться с таким? Уж точно не идеальный глава компании Оскорп, имеющий за плечами огромные суммы, с красивыми чертами лица, голосом, отличным телосложением, умом, вспыльчивой натурой, сложным характером, очаровательными глазами. Чёрт возьми, Питер не мог представить себе тот мир, в котором они были бы вместе. Но он открыл рот и сказал то, что хотел сказать, как и всегда. — Будешь со мной встречаться? — быстро произнёс, словно боялся, что в него тут же кинут что-то тяжёлое, рявкнут со злобой: «Проваливай!». Шли секунды, а тишина в комнате так и не нарушалась. Гарри молча разглядывал лицо Питера, как будто видел его в первый раз или попросту не мог насмотреться. Это несколько пугало. — Конечно. И в этот момент мир изменился: стал именно таким, каким его видел во снах Паркер. Волшебная радость разрывала сердце и лёгкие, заполняла воздух и проникала в каждую клетку тела, становилось так легко, словно он мог парить без крыльев. Невероятное ощущение величайшего восторга. Ему не с чем было сравнить, он просто чувствовал, что ранее никогда в жизни не был так счастлив получить положительный ответ. Порывисто выдохнув, парень неверяще прошептал: — Правда? — Правда, правда. Ты ожидал другого ответа? Мне казалось, вчера моя позиция стала тебе ясна, — улыбаясь и глазами, Озборн развернулся на кресле вполоборота к возлюбленному, вспоминая, прикрыв глаза, какой жар в груди испытал прошлым вечером. И не только в груди. — Да, но я всё равно… С трудом верится, — ошарашено лепетал Паук, пряча улыбку в ладони. Ему было и неловко, и хорошо одновременно. Он вдруг вздрогнул, состроил обеспокоенное выражение на лице. — Ты действительно хочешь этого? Просто я ведь… Это может быть опасно. Щенячьи глаза Паркера вновь устремились на Гарри, который мог бы постоянно смотреть на это чудо. Он издал смешок. — Пит, я не беспомощный мальчик, ты ведь в курсе. Выздоровление не сделало меня слабым, — самоуверенно, без лишних слов. Парень вправду вполне мог взорвать к чертям любого монстра, учитывая технологии, которые находились в его руках. Пусть безумие больше не могло притупить его боль, но инновационный костюм — вполне. — Хорошо, — мягко согласился тот. Ему трудно было сдержать влюблённую улыбку. Поднявшись с места порывисто, уверенный, но всё ещё немного нервничающий, Питер обошёл стол и наклонился к лицу Гарри, намеренно оставляя несколько сантиметров. — Я так рад, — в самые губы перед тем, как впиться в чужой рот жарким поцелуем. Он чувствовал прохладные пальцы Озборна, пробивающиеся под его костюм, тяжёлое дыхание и мягкость покусанных губ, так сладко отдающихся привкусом спиртного на языке. Похоже, Гарри действительно был не в духе каких-то полчаса назад, раз успел выпить. Не контролируя себя, Паркер упёрся коленом между ног парня, почти прижимая того к спинке кресла, что сильно напоминало прошлый вечер. Озборн жарко выдохнул и призывающе облизнулся, практически провоцируя. Прикусив его губу в очередном эмоциональном выпаде, герой влажно лизнул губы, обвёл язык своим и, едва ударившись о зубы, отстранился. На щеках горел алый закат, а в голове стелился туман. Как же было невыносимо в этом чёртовом спандексе. Гарри прислонился своим лбом ко лбу Паркера, ухмыляясь довольно. — Ты придёшь сегодня? Мне кажется, я захочу посмотреть какой-нибудь глупый фильм в районе девяти вечера. К тому же, завтра выходной, так что никто не помешает нам выспаться с утра, — ненавязчиво, но с толикой настойчивости поведал глава Оскорпа, оглаживая пальцами загривок. Тот не сразу нашёл, что сказать, потому что был слишком увлечён разглядыванием соблазнительного изгиба губ и изумительных ямочек на щеках. Он мог и хотел расцеловать их. — Думаю, я присоединюсь к тебе, когда закончу с патрулированием. В девять? — с придыханием уточнил парень и, не удержавшись, поцеловал снова, в этот раз коротко и смазано — это был спасительный глоток воздуха. Гарри только тихо рассмеялся. — В девять. Не опаздывай, Паучок, — без упрёка, со смешинкой в голосе. Озборн отодвинулся, а затем провёл ладонью с силой по упирающейся ему в пах ноге, скользя выше и выше, наблюдая, как герой Нью-Йорка судорожно вдыхает, убирает ногу, предотвращая никому не нужные в данный момент происшествия. Вряд ли Фелиция, зашедшая поговорить в очередной раз с боссом, оценила бы Питера в пикантной позе рядом с Озборном. Такое стоило приберечь на потом. — Совсем скоро увидимся, — обнадёжил его Гарри, но едва ли это делало короткое расставание проще. Паркер кивнул и нацепил маску, покидая кабинет тем же путём, каким и заходил — через окно. Оставшуюся работу глава Оскорпа выполнил с большей охотой и спокойствием. День был не так уж плох.***
Питер торопился. Он не был из тех людей, что следили за временем и приходили раньше нужного, потому что его работа не позволяла отвлекаться на часы каждые десять минут — стоило только отвернуться на секунду, а уже где-то разгорался пожар. В целом, Паркер ни на что не жаловался, просто принимал, что вынужден опаздывать периодически куда-либо. Но, как странно, в эту пятницу всё было чуточку проще (или же ему так казалось). На носу были выходные, люди уже спешили толпами с работы и учёбы домой, кто на метро, кто — на такси или на своей машине, и вроде из-за такого столпотворения непредвиденные события должны были возникать чуть ли не ежеминутно, тем не менее, шли минуты, превращались в час, а вокруг — лишь шум живого города. Человек-Паук оглядывал с высоты небоскрёба «Дейли Бьюгл», в котором до сих пор числился внештатным фотографом, с подачи главного редактора Джеймсона. Карие глаза цепко наблюдали за ситуацией на главной площади и анализировали всё происходящее. Паучье чутьё хранило молчание. Забравшись на рекламный щит, на котором красовалось фото какой-то модели, парень сел и достал телефон, чтобы убедиться, что у него всё ещё есть время. Часы услужливо показали начало девятого. Подумать только, он предотвратил ограбление и спас детишек, вышедших на дорогу за укатившимся мячом, за этот час. И больше ничего. Его сердце было в предвкушении, как и мозг, а город словно бы предоставлял возможность, благословлял своим на редкость спокойным состоянием. Преступники как будто именно сегодня решили отсидеться дома, отложив скверные идеи на другой день. И Питер был очень даже рад мысли, что ничто не помешает ему явиться на порог Гарри к назначенному времени. Ветер резким порывом заставил вдохнуть, насладиться запахом сырости и надвигающейся грозы. Гром тихо начинал разражаться где-то в густых тёмных облаках, а молния осветила город на долю секунды. Паркер любил дождь, любил то, что мог чувствовать стекающие по лицу и волосам капли, так сильно иногда напоминающие слёзы, это было похоже на ритуал очищения души, после которого парню становилось куда легче. Кому-то помогала исповедь, кому-то было легче выпускать эмоции наружу через агрессию, но для героя достаточно почувствовать дождь, именно почувствовать, услышать, проследить мысленно за стекающей по щекам каплей. Это было странным, хотя вполне действенным методом привести мысли в порядок. Вздрогнув, Питер услышал высокий женский возглас и пулемётную очередь, тут же рванув в сторону источника звука. Паутина цеплялась за стены зданий, ловкими движениями Паркер оказался в нужном месте очень быстро — ситуация, развивающаяся на этом перекрёстке, оказалась серьёзнее покушения на сумочку или ограбления банка. Мужчины с оружием в руках запихивали роскошно одетую женщину, явно не простую бедную даму, в машину. Рядом на асфальте лежали несколько раненых охранников и один убитый, весь в крови. Паук поспешно схватил двоих паутиной, лишая их возможности открыть огонь или навредить женщине, но вот двое других уже наставили дула пистолетов на его голову. Грубый бас раздался со стороны одного из преступников: — Если попробуешь приблизиться, мы убьём её, понял? Свали с дороги, букашка, — прищурившись с явным напряжением. — Как скажешь, плохиш, я послушно постою тут, пока вы похищаете эту напуганную женщину, — герой поднял руки, и это действительно чуть успокоило мужчин, хотя в этом была их ошибка. Женщина обливалась слезами и тихо шмыгала носом. — Конечно, я так не скажу! Позвольте-ка помешать вашим планам, — резко вырвав из чужих рук заложницу, позволяя ей спрятаться за спиной. Преступники, озлобленные, собирались стрелять по нему. — Ох, какие часики модные. Можно позаимствовать? — Паркер схватил за руку, тем самым заставляя одного из участников потасовки столкнуться с другим. Затем он связал две их руки, выбил ногой проворно оружие, отшвырнув подальше. — Вы так хорошо смотритесь, что можно было бы в газете печатать, — весело подтрунивал парень, пока в его адрес летели оскорбления и матерная ругань. Нахмурившись, он заклеил обоим рот паутиной. В конце улицы уже слышалась полицейская сирена. — Вот так-то лучше. Вы милее, когда молчите, ребята. В ответ ему промычали явно нечто оскорбительное, но герой лишь насмешливо хмыкнул и развернулся к пострадавшей, которая уже более-менее успокоилась, теперь лишь благодарила, без конца что-то говоря про Бога. Паркер бросил короткое «всегда рад помочь», а затем скрылся между высотками. Вернее сказать, хотел это сделать, но внезапно взорвавшаяся бомба над головой ему помешала — чутьё с запозданием отправило сигнал в мозг, и герой не успел определить источник угрозы. Питер успел обезопасить людей поблизости, схватив огромные куски бетона, однако не учёл того, что на него падало огромное количество таких же сверху. Он утянул обломки к себе и попытался отбиться ими от летящих в него кусков. Несколько от сильного столкновения раскололось и рухнуло рядом, в опасной близости от Паркера, словно так и норовя придавить его. Свист сбоку Паук услышал, но не придал этому значения, хотя, как оказалось, стоило — стоявший под двумя небольшими кусками бетона, он поднял голову и увидел, как громадная металлическая балка падала вниз, к нему. Оглядевшись за доли секунды, убедившись, что мирных жителей рядом не было — за исключением спасённых недавно, но те были на безопасном расстоянии, — парень пригнулся, оказываясь в неком подобии убежища из двух плит, собираясь принять удар и минимизировать разрушения, хотя едва ли это сейчас имело значение. Грохот сотряс близстоящие здания, люди с ужасом и тревогой в глазах высматривали своего героя под грудой обломков, под железом. Пыль поднялась, не давая разглядеть что-либо. На какое-то время воцарилась тишина, наполненная лишь переживаниями, но вскоре камни зашевелились, и из-под них показалась сначала рука, облачённая в порванный костюм. Питер с болью во всём теле выбрался, отхаркивая кровь, сознание едва-едва не покидало его. Громкий восторженный гул людей в этот момент казался не больше, чем шумом. Кашляя до боли в лёгких и горле, он думал лишь о времени. Телефон выпал из кармана давно, валялся где-то у тротуара неподалёку. Притянув его паутиной, Паркер не смог разглядеть цифры на экране из-за пелены слёз и чего-то красного. Вот чёрт, это была его кровь. Студент поспешил подняться, превозмогая боль, и отправился домой, чтобы подлечиться и привести себя в более подобающий вид, потому что волноваться о нём Гарри уж точно не стоило. В свой дом он проскочил через окно тихо, не подавая знаков, что вернулся, чтобы не беспокоить тётушку Мэй и не объяснять ей, почему он выглядел так, словно побывал под поездом. Стягивая с шипением окровавленный местами костюм, Человек-Паук взял аптечку, осматривая собственные раны в отражении зеркала. В целом, ничего серьёзного, только синяки, царапины, кровоподтёки и, кажется, ушиб на руке. Не так плохо, как могло бы быть. Он принялся за обработку ран незамедлительно, то и дело осыпая проклятиями «чёртовых бандитов», которые решили устроить преступление с шиком, эффектно взорвав недостроенное здание. Паркер смотрел на алые полосы, наливающиеся синяки и кровь на ткани, которой он вытирал недавно лоб, с леденящим смирением, характерным смертникам перед казнью. Просто парень уже так привык ко всему, что даже не убирал аптечку в ванную, осмотрительно пряча её под кроватью, если он вот так вернётся, а внизу будет тётя, которая стопроцентно захочет разузнать обо всём, если увидит племянника в таком виде. Питер привык к этой жизни. Но теперь в неё входили не только он, Мэй и жители города, нуждающиеся в нём, теперь есть ещё Гарри, в котором нуждался сам Паркер. С улыбкой задумавшись о возлюбленном, герой внезапно вздрогнул и проверил часы. Дьявол, он опаздывал. Паника каплями пота выступила на лбу и спине, парень начал метаться по комнате, одеваясь и заканчивая с самыми незначительными ранами. Он остановился, выдохнул, затем схватил свой рюкзак, запихнув туда фотоаппарат и кое-какую одежду (костюм, разумеется, тоже), и выбрался в окно. За мгновение напечатав смс тётушке, что останется у друга на ночь, Паучок отправился на паутине через весь город к двухэтажному, но оттого не менее внушительному, поместью Озборна. Когда он, раскрасневшийся и задыхающийся, оказался на пороге дома, дрожащей рукой касаясь звонка, время уже перевалило за девять почти на полчаса. «Опять опоздал, что ж такое… Надеюсь, он не сильно злится и впустит меня», — с надеждой в сердце думал герой Нью-Йорка. Секунды ожидания тянулись для него неимоверно долго. И, вот, дверь распахнулась, а навстречу ему вышел сам Гарри, в домашней одежде, явно после душа. Такой невообразимо красивый, что Питер просто потерял дар речи. Как же ему, чёрт возьми, повезло.***
Гарри только вышел из душа и, вытирая растрёпанные волосы полотенцем, слушал вполуха музыку. Он медленно осматривал пространство, как будто искал кого-то, но, к сожалению или же счастью, никого не заметил. Хмыкнув, Озборн прошёл в спальню, чтобы достать одежду на ночь. Музыка наполняла помещение, раздавалась из винилового проигрывателя в зале — парень любил необычный и похрипывающий звук пластинки. Влажные волосы лежали хаотично на голове, совершенно не похожие на привычную идеальную причёску. Он зачесал их назад, приводя в некое подобие порядка. Глаза лениво прикрыли, чтобы не раздражать светом ламп. Ему было спокойно, но нечто скреблось острыми когтями внутри, так и норовя ворваться в разум безумием. Похоже, потребуется больше времени на полное восстановление, больше, чем он рассчитывал. Глава Оскорпа приблизился к столу около балкона в домашних штанах и чёрной хлопковой футболке, взглянул на часы, вздыхая. В его распоряжении был целый вечер, а желания что-либо делать не было совсем. Он хотел бы вновь исследовать оставленный отцом данные, изучая каждый файл, только вот это дело точно не пойдёт на благо его организму. На этой неделе, как и на предыдущей, парень изводил себя работой, стараясь найти лекарство от своей болезни и держать компанию на должном уровне. К счастью, с одним пунктом было покончено, а второй — вполне выполнимая задача, если больше не придётся жить с мыслью, что каждый день может быть последним. Озборн невесело ухмыльнулся, прибавив звук музыки. Он легко двигался в такт, чувствуя умиротворение, свободу. Жить здесь и сейчас — это было потрясающе. Мелодия плавно сходила на нет, голос красиво растягивал гласные, и Гарри не смог удержаться, подпевая тихо, вполголоса. Он вдохнул и развернулся, тут же закончилось музыка, вместе с последней нотой раздался звонок в дверь. Одним движением отключив проигрыватель, Озборн прошёл к двери и открыл, натыкаясь глазами на Питера. Секунда, другая — они оба молчали. — Привет, опоздал? — неловко начал герой, не собираясь отвлекаться от разглядывания лица напротив. У него сердце билось в разы быстрее обычного, вид у Гарри был такой домашний и прекрасный, что отводить взгляд не хотелось вовсе. Тот посмотрел на свои часы и ухмыльнулся. — Есть такое. Как будешь извиняться? — нагло спросил парень, пропуская-таки гостя внутрь. Затаив дыхание, Паркер сделал шаг вперёд, улыбаясь, а затем коротко поцеловал, мягко сминая тёплые губы. — Хах, хорошо. Рад тебя видеть, Пит. Снова. — Я тоже, — всё ещё гипнотизируя своими глазами Гарри, прошептал Паучок. Они отошли друг от друга, понимая, что слишком торопят события. — Начнём с выбора фильма? — предложил полувопросительно Озборн, неспешно приближаясь к телевизору, пока парень разувался в холле. Вскоре тот нагнал его, с интересом оглядывая интерьер — в предыдущие визиты не обращал особо на окружение внимания. — Почему бы и нет, — кивнул герой, а потом вдруг задумался. — Ты не голоден? Его вопрос, казалось, удивил Гарри, потому что он замер и не сразу повернул голову к собеседнику, чтобы ответить. В серо-голубых глазах плескалось понимание ситуации. И собственного упущения. — Стоило что-нибудь заказать? — тут же выпрямился он, жмурясь с осознанием вполне реальной ошибки. Ему всё казалось, что что-то он забыл. — Дай мне две минуты. Китайская кухня или что-то другое? — в его тонких пальцах оказался телефон раньше, чем Паркер успел моргнуть, но он тут же дёрнулся вперёд, осторожно вынимая из рук Гарри гаджет. — Зачем? Я готовлю вполне неплохо, мы сами можем справиться, — с намёком произнёс Питер, прослеживая удивление во взгляде. Гарри не был из тех, кто сам готовит еду с детства, в отличие от возлюбленного. Тем не менее, попробовать можно было — Озборн пожал плечами. — Ладно, только не спали кухню, будь добр. — Эй, я не настолько ужасный повар! Максимум сковородку испорчу, — пошутил Паркер, и они оба засмеялись, направляясь на кухню, где их ожидали продукты в холодильнике. Как выяснилось, Питер действительно хорошо готовил. Не на уровне шеф-повара, который обычно этим занимался, но вполне себе вкусно. Даже такой человек, как Гарри Озборн, признавал это. Он ел и с удивлением то поднимал глаза на парня, то опускал их обратно на пасту. Это было очень вкусно, чёрт возьми. От такой реакции у Паука улыбка сама собой растянулась шире, он весь светился от радости, ведь Гарри понравилось. Что могло быть лучше? Возможно, только прикасаться к нему, но всему своё время. Когда они доели (Гарри настойчиво пытался уговорить Питера постоянно готовить), настало время фильма. Двое парней устроились на широком кожаном диване, на больших мягких подушках с золотыми узорами по краям, выбирая, какое кино посмотреть. Разгорелся спор: выбрать «Чужого» или какой-то фильм про космос. Гарри хмурил свои брови и цыкал каждый раз, когда Паркер пытался доказать ему, что смотреть ужасы на ночь не самая лучшая идея, но его тон был до того забавным, как и выражение лица, что Озборн просто кивнул и лёг, признавая поражение. На самом деле, ему просто не хотелось тратить силы на споры о подобной чепухе и, возможно, ему правда не стоило в такую ночь смотреть ужасы. Паркер кротко улыбнулся, включая выбранный фильм и осторожно укладываясь рядом с парнем. Они были так близко, что соприкасались плечами и коленками, но нельзя было сказать, намеренно или же нет. Впрочем, никто не был против подобной близости. За окном периодически гром содрогал облака, молния светом разрубала небо на части, а крупные капли дождя стучали по стеклу, крышам, земле, создавая огромные лужи на улицах. Из-за задёрнутых штор невозможно было увидеть огоньки домов и капли на окне, лишь изредка звук грома напоминал о непогоде снаружи. Тем временем внутри царила прекрасная атмосфера: кино оказалось действительно интересным, Питер иногда объяснял некоторые непонятные моменты, потому что уже смотрел его, их руки в какой-то момент оказались сцеплены в замок, пальцы изредка поглаживали кожу тыльной стороны ладони. Этот жест был маленьким шагом к реальному развитию отношений больше в эмоциональном плане; подобные невинные действия грели сердце, заставляли улыбку расцветать на лице. Паркер был счастлив. Счастлив настолько, что, позабыв про всю неловкость и смущение, приобнял Гарри за плечи, мягко потёрся щекой об ещё влажные волосы, услышав тихий смех. Озборн уложил голову на чужое плечо с лёгкой улыбкой, нежной, поистине светлой. Такой, какую никому в своей жизни не показывал. Фильм был интересным, но уже на половине, уставшие за день, они оба уснули в объятиях друг друга. А за окном всё ещё шёл дождь.***
Часы мерно тикали, отмеряя минуты. Уже было давно за полночь, время близилось к двум часам ночи. Стук дождя за окном стих, сменившись лишь редким постукиванием оставшейся на крыше воды, падающей с карниза. Ветер завывал с остервенением на улице, гоняя по земле листья. Гарри дрожал не от холода — его тело содрогалось, а дыхание сбилось, словно он трясся в уголке, прячась от напастей. Ему снова снился кошмар. Обычно в такие моменты он просыпался, выпивал снотворное и ложился снова, борясь с головной болью, но в эту ночь кошмар был менее тревожным, словно остаток пережитой боли, сохранившей свой облик лишь в очертаниях, поэтому проснуться самому не получалось. Вцепившись пальцами в футболку Питера, сопевшего совсем рядом, Озборн шептал что-то, прогонял от себя кого-то и просил оставить его в покое. Это было похоже не бред больного, на жар, припадок, но температура парня была в норме, всё это — злосчастная игра той, потайной части разума, которую он старательно избегал. Воспоминания часто мучали его, сон больше не был столь блаженным выходом, способом сбежать от реальности на жалкие часы. Теперь и в грёзах его преследовали призраки прошлого и, судя по всему, возможного будущего. Паркер проснулся от того, что чутьё разбушевалось не на шутку. Он с непониманием сонно огляделся, заметив, в каком состоянии был Гарри, и тут же обеспокоенно попытался разбудить. К сожалению, его осторожные попытки не увенчались успехом, поэтому герой потряс того за плечо в попытке растормошить. По бледному лицу было видно, как сильно страдал в этот момент Озборн, стук сердца был очень громким и отчётливым. — Гарри, просыпайся, прошу тебя, — вновь попытался Паук, проводя ладонью по щеке, наблюдая за трепещущими ресницами. Внезапно горящий во тьме взгляд серо-голубых глаз впился в лицо Питера. — Ты в п..? Прежде чем он успел договорить, парень приподнялся и вцепился в плечи пальцами в неком подобии объятий, хотя больше было похоже на то, что он хватался за спасательный круг. Дыхание обжигало ухо Паркера, и это заставило его покраснеть. Озборн всё ещё дрожал, явно не оправившись до конца после кошмара. — Всё хорошо, я рядом, — помедлив, Питер обнял в ответ возлюбленного, медленно начал поглаживать подрагивающую спину, чтобы успокоить. Казалось, от этого был толк. — Это всего лишь сон, слышишь? Просто кошмар. Немного отстранившись, но всё ещё стискивая пальцами футболку своего парня, Гарри воспалённым взглядом осматривал любимое лицо, словно хотел удостовериться, что всё взаправду. Он кивнул. — Я знаю. Знаю, но… — глубоко вздохнув, не сумел подобрать слов, чтобы описать испытанные им ощущения. Они казались слишком реальными. — Всё в порядке, — повторил вслед за героем Озборн и слабо улыбнулся, надтреснуто, печально. Паркер не был в состоянии смотреть на такое. — Иди сюда, — мягко прошептал он и притянул к себе Гарри, вновь обнимая, на этот раз крепче и теплее. Не было в этом ничего неправильного, странного, неловкого — они оба находили утешение друг в друге. Жить и справляться с проблемами так было проще. Вместе — проще. — Спасибо, Пит, — оставляя горячий след от прикосновения губ на шее, вызывая этим табун мурашек у Питера, который лишь промычал в ответ, наслаждаясь запахом парня. Больше Озборну не придётся справляться с кошмарами самому.***
Ночь миновала, солнце уже давно поднялось из-за горизонта, но скрылось за серыми облаками, затянувшими небо сплошным слоем. Серость и слякоть наводили тоску на каждого, кто смотрел в окно или, ещё хуже, выходил на улицу. Дождь навряд ли бы пошёл вновь, однако промозглая погода всё равно не радовала. Паркер проснулся первым просто из-за того, что окно, не занавешенное шторами, пропускало свет, и он бил прямо в лицо парня. Рядом с ним лежал Гарри, щекой удобно устроившись на подушке и отобрав всё одеяло. Он мило хмурился, иногда шмыгал носом и сильнее кутался в тёплую ткань — из-за приоткрытого окна сквозило холодным утренним воздухом. Подниматься герой не хотел совершенно, но и спать уже не мог. Вздохнув тихо, Питер встал, закрыл окно, затем зашторил его, чтобы Озборну точно ничто не помешало выспаться в законный выходной. Обстановка была несколько неловкой, потому что Паук был не у себя дома, не знал, куда можно заходить, куда — нет, что тут где вообще он тоже не знал. Лениво натянув штаны и зевнув, парень пошлёпал босыми ногами в ванную — вернее, на её поиски. Ушло на блуждание не так много времени, как казалось, и уже через десять минут он вышел, более бодрый и менее растрёпанный. Следующей по плану была кухня. В конце концов, завтракать Гарри точно не откажется. «Интересно, он всё ещё любит тосты с джемом?» — промелькнула мысль в голове, когда Паркер взялся за готовку. По сути, совсем скоро должен был появиться дворецкий, и он мог попросить того передать повару их пожелания, но это было бы слишком для такого простого человека, как Питер. Было куда спокойнее и приятнее готовить самому, а если после этого ещё и Гарри понравиться, то утро удастся на славу. Запах хлеба разнёсся как будто по всему дому, привлекая внимание даже спящего хозяина этого самого поместья. Питер напевал какую-то заевшую в голове песню, переминаясь с ноги на ногу, словно удерживая себя от того, чтобы начать двигаться в такт музыке, но это было бы вправду лишним, как он сам думал. Герой перевернул кусочки хлеба, заметил, что чайник вскипел, и начал искать посуду в имеющихся ящиках. К счастью, тарелки и кружки он нашёл быстро. Едва не получив ожог пару раз, Паук сложил хлеб на тарелке, оставляя её на столешнице, где собирался потом намазать их джемом, когда найдёт его. Он параллельно заварил себе кофе, а для Гарри — крепкий черный чай. Тот просто на дух не переносил привкус кофе. В поисках джема, Паркер приподнялся на цыпочках, оглядывая верхние полки, с трудом находя нужную банку. Он опустил голову, чтобы подробнее узнать о вкусе, когда его неожиданно обняли, настойчиво удерживая на месте и утыкаясь лицом перекат плеча. Из сонного мычания парень с трудом разобрал «доброе утро». Улыбнувшись, Питер оставил джем на полке и развернулся к Озборну. Тот моргнул медленно, как будто ещё спал, а затем зевнул и потёр глаза, прежде чем посмотреть в ответ на любимого более осознанно. Выражение лица было невероятно очаровательным, а его постоянно хмурящиеся брови — бесподобными. Не сдержавшись, Паркер наклонился и вовлёк не до конца проснувшегося Гарри в поцелуй, нежный, неторопливый, но оттого не менее приятный. В сердце разливалось тепло. Отстранившись, глава Оскорпа, поправив всклокоченные волосы, зажмурился недовольно. — Кофе пил? — поинтересовался, впрочем, уже зная ответ на свой вопрос. Питер улыбнулся и кивнул на стол, как бы говоря садиться завтракать. — Ты мог просто попросить дворецкого… — Я хотел приготовить для тебя сам. Неужели я так плох? — выгибая бровь с намёком на раненую самооценку. Чёрт возьми, Паркер был тем ещё манипулятором, с этими-то его щенячьими глазками. Гарри закатил глаза и, махнув рукой, ушёл в ванную, откуда вскоре послышался шум воды. Паук ухмыльнулся, довольный собой, а затем принялся намазывать на тост джем. Вообще, он сам не любил сладкое, но раз его парень порой был падким на сладости, то ничего плохого в том, чтобы готовить ему такое, герой не видел. Один несчастный джем не вызовет конец света ведь, правда? Усевшись за стол с кружкой в ладонях, Питер наблюдал за плывущими за окнами облаками, думал о своём будущем, о будущем Озборна. О том, смогут ли они добиться счастливого будущего для обоих или им снова попытается помешать сама судьба? Порой хотелось бы, чтобы она успокоилась и дала им пожить в свое удовольствие. Они прошли уже через многое, через огонь и воду, через сам Ад, так что небольшой отпуск заслужили точно. Кофе горечью оседал на языке, пока герой Нью-Йорка медленно увязал в собственных мыслях, как в болоте. Прекрасном, зеркальном болоте, в котором хотелось тонуть. К нему незаметно присоединился Гарри, уже с уложенными в привычной причёске волосами, более свежим лицом, с незаметными покраснениями вокруг глаз — свидетельствами ночного кошмара. Он заметил, что Питер не был сейчас на этой земле, поэтому даже не стал тревожить, вместо этого с упоением поедая тосты. Глаза едва ли не сверкали от скрытого удовольствия — как же давно он не ел джем, чёрт. Это впрямь было лучшее, что только можно было съесть на завтрак. Ничего особенного, но для Озборна — наоборот. Когда-то в детстве, когда они с Питером только-только познакомились, мальчик порой приглашал его погулять и брал с собой хлеб и джем, чтобы быстро перекусить где-нибудь в парке и пойти играть дальше. Наверное, с тех пор Гарри и отметил подобное незамысловатое блюдо как своё любимое. И, конечно, Питер об этом знал. Обернувшись, наконец, к возлюбленному, довольно доедавшему уже второй тост, Паркер тепло улыбнулся, допивая кофе. — Вкусно? — незатейливо спросил он, пусть ответ и был очевиден, но хотелось услышать это от самого Озборна. Тот поднял глаза, и уже по ним было всё ясно. — Очень. Может, всё же будешь моим поваром? — с ухмылкой снова попытался уговорить Гарри, запивая тост чаем. Он был впервые таким радостным с утра. И всему причиной — Паучок, его личный супергерой. Фыркнув со смеху, Питер покачал головой. — Я подумаю.