Горе малыша

Добрый Набс еще вечером, как только Грогу принесли, помог ему устроится на матрасе и принес ему все теплое, что только смог найти, завернул его в это. После принес горячий чай, растворив в нем последний сахар, что давеча получил сам Грогу, но совершенно забыл. Но несмотря на это, наутро тот проснулся не в лучшем состоянии, чем то, в котором заснул. Все тело продолжало ломить, выворачивая все суставы, а в голове клубился густой туман от высокой температуры. - Как же я буду сегодня выступать? - сказал Грогу, едва открыв глаза. - Ничего, до вечера много времени, - успокаивал его Набс - Сто раз еще полегчает. Я попрошу Нильсона, чтобы не трогал тебя сегодня, Софи сама приберется и поесть соберет, пускай отрабатывает свое, стукачка! И Набс, смело вскочив, отправится на поиски хозяина, тот ожидаемо наорал на него за вмешательство не в свои дела, не забыв обозвать Грогу лентяем и симулянтом, которого он быстро вылечит плеткой. Но Набс вовремя напомнил, что Грогу должен поправиться к вечеру, чтобы выступил, а то представление провалится. Едва ли это больше понравится хозяину и им всем. Это заставило никто, скрипя зубами, позволить Грогу не вставать с постели до самого выхода на арену. Никто не станет тревожить покой этого ситхова принца. Набс неотлучно сидел возле друга, рассказывая ему то немногое из своей прежней жизни, что помнил о ней. О самом счастливом времени, что у него было. И что теперь хозяин так громко свистит, что у него иногда идет из ушей кровь. А еще может кого-то избить прямо при Набсе, чтоб тот начал слушаться, зная его жалостливость. Грогу это немного оживило и он начал рассказывать о своих приключениях, о том, как Мандалорец спас его из плена и они начали путешествовать вместе, привязываясь друг к другу. И как нелепо он потерял свое счастье, начав себя плохо вести, решил с чего-то, что теперь, когда у отца родился родной ребёнок, его, Грогу, будут меньше любить. Как хотелось ему теперь вернуть свою прежнюю жизнь. Ничего не скрыл Грогу от своего приятеля. Все рассказал о том, что переживали его близкие по его вине. Даже о том, как разбил нос Лоубакке, чуть не утопил Энакина и после нагрубил Люку. Но как сильно раскаивается в этом теперь и желает только одного - чтобы отец снова любил его и принял назад в свое сердце. - Ты попроси об этом Силу, она слышит мольбы юных адептов, - уверенно сказал Набс - Я тоже к ней обращаюсь, когда совсем плохо становится, после этого мне делается легче, я и за тебя просил, чтобы домой вернулся. - Я сделаю это, - едва слышно произнес Грогу. И закрыв глаза, погружался в медитацию, ища в Силе своих близких и от всей души прося у них прощение за свой плохой характер. Так незаметно подкрался вечер. - Вот и пришло время, давай одевайся скорее, - неожиданно сказал Набс - Тебе, вроде, лучше немного стало. - Жаль, что уже пора, - тяжело вздохнул Грогу. Он успел и забыть, что ему сегодня выступать и что хозяин по-прежнему зол на него, даже болезнь отступила на время, перестала тревожить. Так хорошо ему было в беседах с другом. Но выбора не было, пришла Софи и швырнула ему на одеяло нарядный атласный комбинезон красного цвета. - Чтоб крови не видели, если расшибешься, - мрачно сказала она, прежде, чем уйти. Грогу медленно встал и начал натягивать на себя холодный атлас. Недомогание, отступившее было от него, навалилось с утроенной силой. Едва сумел он натянуть комбинезон и выйти в проход перед ареной. Там он ненадолго остановился, держась руками за опору занавеса и посмотрел в проем между ним сценой. Оттуда было видно, как много народу пришло на представление. Уже слышались предвкушающие возгласы толпы. Тут прозвучал звонок и на сцену вышла Софи, необычайно красивая в котором платье в обтяжку, сверкавшим нашитыми стразами вокруг воздушной изумрудной юбки. Она танцевала, порхая по арене как яркая бабочка, посылая на сцену воздушные поцелуи. Зрители хлопали ей в полном восторге, явно очарованные милой красавицей, не зная о ее злом нраве и жестоком сердце. Вслед за ней вышел сам господин Нильсон и Род, тоже очень нарядные и показывали акробатический этюд. Потом сам Род стал проделывать такие смертельные номера, что некоторым становилось страшно. Потом были номера с животными, сперва с Громом, который позволял гладить себя и кататься на спине, ведь никто же не знал, что у него нет ядовитых желез и потому боялись самого страшного. Когда же прошли дрессированные ранкоры, наступил черед Грогу, хозяин грубо толкнул его в спину: - Чего встал? Дуй на арену! Приглашать два раза не буду. И вот Грогу вышел перед зрителями. Он был ослеплен ярким светом и не знал, что ему делать в первый момент. Только слышал как в зале переговариваются: - Ой, какой же милашка! - Надо же, совсем крошечный! - Какой зеленый, разве он должен быть таким? Грогу и правда выглядел зеленее положенного, даже отдавал в синеву. Его по-прежнему лихорадило от жара, кружилась голова и ныло в груди. Но заставив себя этого не замечать, он смело двинулся к натянутому канату, делая по нему первый шаг. Откуда-то заиграла мелодия и Грогу под нее плавно шагал по тугой веревке. Сердце ужасно колотилось, дыхание замерло в середине горла. Голова закружилась сильнее. Стало ужасно страшно. Он понимал, что не может больше идти, слабость лишала сил. - Чего стоишь? Давай иди! - прозвучал окрик хозяина. Тот начинал опять злится и Грогу понимал, что его точно теперь убьют. Но шевельнуть я никак не мог. Малыш отчаянно обвел глазами арену и зрительный зал. Но тут едва ли не потерял сознание от удивления и вспыхнувшей в сердце безумной надежды. Правда ли это, или его устала душа приняла за действительность свое давнее и горячее желание. Ведь в первом ряду зала сидели сам Мастер Скайуокер, а с ними его трое племянников и еще двое лучших учеников - Лоуи и Тенел Ка. Нет, не кажется, это и правда они. А с ними и сенатор Лея Органа-Соло с мужем Ханом. Все они сейчас смотрят на него в упор и явно ничего не понимают. Большие карие глаза Джайны. Такие же Джейсена и Энакина. Серые Тенел Ка и почти черные Лоуи. Да Грогу из тысячи узнал бы своих друзей. Вот и Люк посмотрел на сцену. Его серьезные голубые глаза уставились на Грогу в упор, вот он толкнул локтем в бок свою сестру, привлекая внимание. Грогу тоже смотрел на них без отрыва. - Да иди же ты, дрянной гандарк! - вовсе уж сердито кричит Нильсон и трясет кулаком, незаметно для зрителей. Грогу покорно переставляет непослушные ноги и тут его осеняет. Вот же оно - спасение! Оно рядом! Он должен использовать шанс, ведь другого может и не представиться. Если не сейчас, то уж точно никогда не выйти отсюда! И прежде, чем кто-то успел бы остановить его, Грогу решительно повернулся в сторону своего наставника и его семьи и собрав внутри себя все силы, что только оставались еще в его организме, усталом и измученном уже до предела, крикнул, усиливая это одаренностью на весь зал: - Мастер Скайуокер! Сенатор Органа! Генерал Соло! Спасите меня! Заберите отсюда! Я Грогу! Дин Грогу! Крик дался ему тяжело и отнял последние силы. И Грогу тут же соскользнул с каната, падая на защитную сетку под ним. Народ сразу всполошился, всем хотелось узнать, что такое с юным артистом. Многие даже встали, чтобы взглянуть. - Это он, Грогу, - первой опомнилась бойкая Тенел Ка - Мастер Люк, прошу вас, давайте подойдем. Она и все остальные дети уже рвались с места на арену. Но Мастер Скайуокер и сам уже понимал, что нужно делать, ведь он давно хотел поймать этого бандита, что похищал детей в свой незаконный цирк и именно с этой целью пришел сюда, захватив сестру, как представителя власти и учеников, которым полезно будет это увидеть. Он первый встал и внимательно посмотрел на бесчувственного Грогу, но это было уже не обязательно, Сила уже сообщила ему все нужное. - Вы ошибаетесь, досточтимый, - послышался за его спиной злобный голос - Это никакой не Грогу, это Мортале, мой найденыш, которого я спас от смерти и приютил. - Вранье тебе не поможет, жалкий бандит, - спокойно ответил Люк - Я прекрасно знаю этого мальчика и знаком с его близкими, они давно ищут его, подключив к поискам и меня, к тому же, я его учитель и кому, как не мне, знать, кто это на самом деле. Потом ребёнок сам назвал себя и попросил помощи, назвав и меня по имени. - Да, дядя Люк, заберем его скорее! - просили его хором все трое племянников, едва сдерживая слезы. - Но это никак невозможно, - возразил ему Нильсон - Я ответственен за его судьбу, поскольку нашел его. Вот мои воспитанники скажут это. Так ли я говорю, дети? - Да, все так, это малыш Мортале, - с готовностью сказали сперва Род, а потом и Софи. - Однако, я все прекрасно слышал, - так же спокойно ответил Люк - Этот ребёнок просил о спасении. - Нет, вы неправы и он мой! - упорствовал в своем Нильсон. Он легко поднял обмявшего Грогу из сетки и понес внутрь здания. Зрители начали расходиться по местам, но Люк и его семья остались на месте, они знали, что еще не конец и впереди кульминация. И тут невысокий, покрытый голубой шерстью малыш, похожий на смешного щенка, только очень грустный, появился на сцене, едва стоя на ногах. - Хозяин врет, - сказал он слабым, но уверенным голосом - Это и правда ваш Грогу, я его друг и мне одному известна правда, заберите его скорее, он очень болен. А вы, Нильсон, лучше не спорьте и спокойно отдайте малыша его близким, иначе будут проблемы. Он смело вырвал Грогу из рук хозяина и протянул его Люку. И после этого Набс тяжело пошел обратно, едва переставляя ноги. - Проблемы еще впереди, уважаемый, - обратилась к Нильсону Лея - Именем Новой Республики, вы арестованы!