***
Весь день прошёл весело. Они болтали, смеялись, в шутку дрались, снова смеялись. Рассказывали друг другу сны. О своём сне Дамиано всё также молчал. Боялся осуждения со стороны родных людей. Это было бы больно, а он не хочет испытывать ещё большую боль. Он ещё не отошёл от смерти Лины. Это тоже больно. Закат. Небосклон имеет множество различных оттенков и цветов. От голубого до красного и оранжевго. Розоватые облака лениво плывут на нём. Алое солнце скрывается за горизонтом. Лес начинает погружаться во тьму. Где-то виднеются уже первые звёзды. Дамиано лежит на крыше. Он понятия не имеет, как он ещё не свалился, но пока что лежит и наблюдает за ночным небом. Такое красивое... Разнообразные созвездия. Луна смотрит на него почти белым шариком. Он просто смотрит в небо. Он замечает большое скопление звёзд. Млечный путь. Галактика, в которой мы живём. Такая красивая. Там есть множество цветов. Фиолетовый, голубой, розоватый. Их много. Это выглядит так изящно, завораживающе, великолепно. Идеально... Это нечто нереальное. Слишком идеальное для их мира. Это не может быть их мир. Это другое измерение. Un'altra dimensione... А этот лес? Он такой мрачный и загадочный сейчас. Почти чёрный. Лишь изредка там ухают совы и прыгают белки. Все спят. Природа спит. Тишина и покой... Вдргу Дамиано слишит тихую мелодию гитары. Где-то рядом источник звука. С первых нот он узнает эту песню. Это их песня. Это песня «L'altra dimensione». Дамиано начинает петь. Аккуратно, чтобы не пробудить своих друзей, спящих птиц. Чтобы не спугнуть того, кто играет. К нему присоединяется девичий голосок. Отдалённо знакомый, но Дамиано не помнит, где его слышал. Поёт она очень красиво. Давид переворачивается и обводит взглядом землю под ним. Он видит девушку с гитарой, которая не видит его. Она кажется ему знакомой. Белое платье, босые ноги, медведь под ней. Стоп! Медведь?! Этого не может быть! Девушка резко поднимает голову и видит его. Медведь уносит её в глубину чёрного леса. Этого не может быть! Она не может быть жива! Он не верит в это... Коралина де Леон жива? Не может быть. Дамиано спустился с крыши и поднялся в свою комнату. За размышления и он не заметил, как уснул.***
Проснувшись на утро, он списал всё это на сон. Рассказал про это ребятам. Они дружно начали недоумевать. Странный сон, да... Странный. У других тоже странные. Итану приснилось, что они на похоронах. Вик приснилось, что они идут по лесу и слышат плач Миши. Томасу приснилось, что они видят тело взрослой Коралины, но она повесилась. Ребята назвали сны странными и забыли про них. У Дамиано, правда, это был не сон, но он решил списать всё на своё воображение. Другие члены группы ничего не слышали ночью. Может, его фантазия подкидывает ему тем для размышлений и не даёт забыть о Коралине? Может быть... Но легче притвориться, что это ему приснилось. Утром оказалось, что к них осталось немного еды. Надо будет съездить в магазин. Или пойти в лес и набрать там каких-нибудь грибов и ягод. Естественно, чтобы они были съедобными! Не очень хочется травануться. Дамиано решает пойти и что-то всё-таки собрать в лесу, а Итан начинает готовить из того, что есть. Давид одевает удобную одежду, берёт корзинку и идёт в лес. На выходе его телефон вибрирует, оповещая хозяина о сообщении. Солист открывает телефон. Сообщение от Миши. Он открывает чат с ним.***
Брат по несчастью💔
— Привет) не хочешь прийти к нам сегодня вечером?— Привет. Я не один. Со мной Виктория, Томас и Итан. Когда у них спрошу, то отвечу. А что будет вечером?
— Просто посидели бы. Если не придёте сегодня, то приходите завтра. Папа решил, что надо похоронить Лину. Тело мы так и не нашли, но надо похоронить хотя бы гроб. Он так решил, так что завтра у нас похороны...— Об этом я тоже скажу остальным. Не печалься. Ты не один. Нам тоже тяжело
***
На этом их переписка закончилась. Дамиано пошёл в лес и думал о сообщении Миши. Завтра будут похороны. Без тела. Ну, хотя бы будет, куда цветы положить в знак того, что он помнит про неё. Это хорошо. Лес окружали его своими деревьями. Зелёные листики развивались на ветру, словно маленькие флаги. Большие стволы деревьев держали эту массивную крону. Где-то просачивалось небо. Такое голубое, с белыми облакам. Он посмотрел прогноз погоды утром. Дождь будет завтра. Как жаль... Под ногами шуршала трава. Иногда раздавался треск веток. Так хорошо здесь. Прохладно, темно. В воздухе витали разнообразные запахи. От ароматов различных цветов до простого запаха земли. Вот он нашёл куст с ягодами. Собрал. Совсем рядом обнаружились съедобные грибы. Идеально. И вот спустя всего десять минут он возвращается домой.***
Он входит в дом и снимает обувь. Сразу с порога слышит грохот чего-то тяжёлого и металического, шипение и ругань. Два голоса. Виктория и Томас. — Криворукий! Даже сковородку не можешь удержать! — говорит Вик. — Я бы удержал, если бы ты меня не толкнула! — язвит в ответ Томас. Дамиано быстро заходит на кухню. Ему интересно узнать, что произошло. Также он не хочет, чтобы его друзья поссорились. Им ещё, вроде, карьеру надо продолжать. Его взору открывается такая картина. Вик и Тони ругаются, на полу сковородка с соусом, доска с помидорами. Помидоры разлетелись по полу. Также на полу лежит нож. Итан наклеивает пластырь на свой палец. Да уж... — Что здесь, мать вашу, происходит?! — задаёт он хороших вопрос. Басистка и гитарист валят вину друг на друга, как маленькие дети. И ведь не скажешь, что одной 27 годиков, а второму 26. Тогда Итан нормально рассказывает всю ситуацию. Дамиано не вдаётся в подробности. Он помогает готовить.***
Вот дело близется к вечеру. Группа сидит на диванчике и смотрит какой-то фильм. Дамиано вдруг вспоминает о сообщениях Миши. — Ребят, Миша пригласил нас в гости. Вы хотите пойти? — Я хочу, — отвечает Итан. Остальные его поддерживают. Дамиано не рассказывает про похороны. Пока что им не надо это. Спустя минут тридцать уже начинается закат и они собираются в гости. Дамиано выбирает себе одежду. Чёрные шорты, чёрная футболка и удобные кроссовки тоже чёрного цвета. Подойдёт. Он терпеливо ждёт остальных. Время тянется очень медленно. И вот они наконец-то выходят. Редкие сладко розовые облака скрывали оранжевое солнце, что так пекло голову на протяжение всего дня. Стало немного прохладнее, чем днём. Над головой небо затягивалось более тёмными красками. Около горизонта был закат. Кроваво-красный закат. Будто кто-то плеснул кровь на небо. Очень красиво, но Дамиано стало не по себе. Это будто предзнаменование чего-то плохого. Давид вспомнил, как резалась Лина. Кровь была похожего цвета. Из-за воспоминаний и ассоциаций солист стало ещё страшнее. Его чуйка подсказывла, что случиться что-то плохое. И это что-то будет очень больным для него. Он резко прибавил скорость шага, будто убегая от чего-то. Парень не понимал своих действий. Они делались неосознанно. Им диктовали инстинкты и чуйка. Тёмный лес закрывал обзор на закат. Сквозь ветки на него упал луч солнца. Raggio di sole... Стало ещё более не по себе. Эта атмосфера давила на него. Он не понимал, почему боится и чего боится Дамиано просто боялся. Они шли по лесу. Листья деревьев закрывали небо. Стало темно в лесу. Это ещё больше омрачало и без того мрачную атмосферу. Слишком темно, слишком страшно, слишком много чего-то страшного. Вдруг его телефон завибрировал. Ему кто-то звонил. Дамиано вздрогнул от этого. Он достал телефон. Миша. — Привет, Дамиа, ну что? Вы идёте? — спросил де Леон. — Привет, да, идём. Чего звонил? — Узнать про это хот... Не-е-ет! — звонок оборвался. Они услышали его крик. Побежали туда. Бегут довольно быстро и уже через пару минут оказываются у источника звука. Обзор на парня закрывают ветки. Дамиано убирает их. Видит такую картину: Миша стоит на коленях. Рыдает в голос, кричит. Влетает ладони в волосы, дёргает себя за волосы. Его тело сотрясается от всхлипов. Этому парню явно больно. Физических травм у него нет он бы так не плакал. Значит травма душевная. К Дамиано закрадываются идеи того, что произошло, но он их отгоняет. Этого не может быть. Это бред. Вдруг Итан подходит к Мише. Смотрит туда, куда смотрит Миша. Его тело дрогнуло. Лицо исказилось в ужасе. Вслед за ним идёт Томас. У того тоже самое. Но только на этот раз в уголках глаз скапливаются слёзы. Виктория. Тоже самое. Но уже плач. И наконец выходит Дамиано. Он непонимающей смотрит на ребят. Вик уткнулась Итану в грудь и плачет, Томас тоже. У Итана слёзы стекают по щекам. Он ловит взгляд Дами у кивком указывает в нужную сторону. Давид поворачивает голову и... Падает на колени. Слёзы сами начинают литься по щекам. Пальцы сжимают бедра до синяков. Этого не может быть. Нет, это невозможно! Передним ужасная картина. Дерево с толстой веткой. На ветке верёвка. На верёвке петля. В петле Коралина... Его девочка была жива. Она выжила! Но покончила с собой. Почему?! Почему она не писала, не давала знать о себе?! Почему закончила свою жизнь самоубийством?! Почему именно она?! Дамиано рыдал. Он натурально рыдал. Ему было очень больно. Его боль можно было сравнить с тем, что чувствовал Миша. Эта боль убивает изнутри. Дамиано видит любимого человека. Ту, которая ему снилась. Ему до ужаса больно. Его нежная, хрупкая, маленькая Лина умерла. И он это видит. Видит, как висит мертвое тело. Коралина выросла, повзрослела. Тело одето в белое платье, отрывающее вид на превосходно выпирающие ключицы и тонкую шейку, на которой верёвка. Сверху пиджак. Волосы такие же пшеничные. Аккуратные черты лица. Острые плечи. Тонкие ручки, изящные запястья. Длинные пальчики. Модельные ноги с острыми и маленькими коленками. Точёные стопы. Она выглядила, словно греческая статуя. Безжизненное тело болталось на верёвке. Дамиано перестал просто стоять на коленях и плакать. Он поднялся, продолжая плакать. Подошёл к трупу. Снял с шеи верёвку. Девушка упала в его руки. Он положил её на землю. Положил руку на шею. Он не чувствует пульс. Хотя была надежда... Теперь он понимает, что девушка мертва. Навсегда. Её больше не вернуть. Он никогда не заглянет в эти голубые глаза. Никогда не увидит её светлую улыбку. Никогда не поддержит за нежную руку. Он взял кисть её руки и сцепил их пальцы в замок Сжал её руку. Слезы текут по щекам. Бегут, не жалея щёки. В груди покоится крик. Крик отчаяния и боли. Скорби и большой грусти. И Дамиано выпускает этот крик. — Нет, нет, нет! Скажите, что она жива и всё это розыгрыш. Пожалуйста, милая, очнись! — шепчет Дамиано. Она его не слышит и не услышит, — Прошу тебя, Лина, очнись! Поднимись, пожалуйста! Нам плохо без тебя! Мы очень сильно скучаем, крошка... — Дами, она мертва... Она тебя не слышит. Не надейся, — рука Итана ложится на его плечо. Поднимает за подмышки и пытается увести его дальше от трупа. — Я не верю. Она не мог да так просто умереть! Она бы оставила записку. — Да, она оставила... — тихо сказал Миша и протянул им бумажку.***
Мой убийца — Кирилл. Сын Агаты. Меня не изнасиловали. Я выжила после падения. Но чувствую, что это не надолго... Надеюсь, что, у вас всё хорошо. Я очень сильно скучала! Я так хочу вас обнять... Но вы меня не примите. Я — изгой. Не иначе. Я устала жить в этом гнилом мире. От меня отвернулись многие люди. Я не чувствую себя нужной. Мне не хватает тепла. Прошу вас, умоляю, стоя на коленях со сложенными руками. Простите меня за всё, что, я сделала. Я очень вас люблю. Всегда вас любила, но по другому не могу. Меня сломали. Я написала отдельные записки для дорогих мне людей. Он в том же конверте. Я была рада жить в одном мире с вами. Удачи, здоровья. Прощайте... Коралина де Леон. 29.07.2027.***
Он писала это сегодня. Значит и умерла тоже сегодня. Умерла недвано. На щеках ещё есть мокрые дорожки слёз. Они сверкают в закатом солнце. Дамиано вырвался из схватки Итана и снова подошёл к Коралине. Она думала, что её отвергнут и не примут. Бедная девочка... Она просто мучалась. От неё отвернулись, её сломали. Это слишком больно. Лина не могла жить в этом мире. Она не чувствовала опоры. Её обманывали, предавали. Девушка не могла забыть предательства и обиды, её терзала совесть. Давид вспомнил их сны. Они шли по лесу и услышали крик Миши. Коралина в петле. Следующие будут похороны. Значит, его сон не был сном. Это было на самом деле. Он видел её. Она пришла к нему. К ним. К людям, которым доверяла. К дорогим ей людям. Но не пришла за помощью. Решила, что справится одна. Не справилась... Миша потрогал его за плечо и протянул ещё две записки. На одной было: «для Måneskin», а на второй: «для Дамиано Давида». Парень удивился, но взял записки. Он положил их в карман. Потом он прочитает одну перед всеми, а другую один в своей комнате. — Надо отнести тело. Пусть другие тоже поплачут, — сказал Миша. Дамиано кивнул. Давид поднял тело и расположился его на своих руках так, чтобы было удобно. Одна рука девушки безжизненно свисает. Глаза закрыты. Тело ещё тёплое, не успело остыть. Он чувствует себя на съёмках клипа к «The loneliest». Только здесь всё не наиграно и по-настоящему. Это очень больно. Дамиано терзает себя в душе, будто он мог это предотвратить. Внутренний голос шептал, что он должен был защитить это бедное создание от угроз суровой реальности. Подарить тепло и уют. Чувство защищённости и уверенности. Защиту, поддержку, что была так нужна. Почему она убила себя?! Ведь даже ангелы иногда боятся смерти... Почему не попросила помощи? Ах, да... Боялась быть отвергнутой. Она считала себя изгоем. Это ужасно! Кирилл... Кирилл попытался убить её. Злость Дамиано превысила допустимый уровень. Ему казалось, что у него валил дым из ушей. Этот подонок посмел трогать его Лину. Посмел попытаться её убить. Скинул со здания. Прикосался своими грязными руками к ней. Дамиано казалось, что по приходу он выбьет из этого ублюдка всё дерьмо, но это испортило бы его репутацию. Его внимание снова вернулось к девушке у него на руках. До дома осталось совсем чуть-чуть. «Потерпи, милая, там тебе помогут. Ты точно придёшь в себя. Ты очнешься. Я в тебя верю. Ты сильная. Я так тебя люблю...» — думал Дамиано. Будто успокаивал мёртвую девушку. Он искренне верит, что она жива. Если всё скажут, что она мертва, то он не будет им верить. Но эта мысль была такой хрупкой. Он понимал, что Коралина мертва и не проснётся от этого вечного сна. Но в уголках души теплится надежда. Надежда умирает последней... У него не умрёт никогда. Тяжесть на его руках ощущалась так правильно, но вместе с тем же очень больно. Он несёт тело любимой девушки, которая не знает о его чувствах. Коралина умерла в незнание этого. По щекам продолжали стекать слёзы. Лес начал заканчиваться. Вот показался забор дома Луки. Рядом стоял сам владелец дома, мать и отец Коралины, Агата с сыночком. — Мам, пап, дядя, у меня две новости. Плохая и ужасная. С какой начать? — Миша прикрыл Дамиано с его ношей. — Ну, давай с плохой, — ответил дядя. — Мы нашли тело Коралины. Она жива. — Радость-то какая! И где она? — обрадовались родители. — А вот и вторая... Она повесилась сегодня. Я шёл по лесу и наткнулся на неё. Она мертва. Миша отступил и открыл всем присутствующим вид на Дамиано и тело Лины. Мать пустила несколько слёз и продолжила плакать. Лицо Леонида, отца Миши и Коралины, исказилось в ужасе. — Нет, нет, нет! Этого не может быть. Она не могла сделать суицид, — мужчина подошёл к Дамиано. Тот передал тело ему и отступил. По лицам текли слёзы. Отец опустился на землю, прижал тело покойной дочери к себе, обнимая, — малышка, проснись, прошу тебя. Доченька, пожалуйста, не покидай нас. Всё будет хорошо. Обещаю тебе... У Дамиано ещё сильнее потекли слезы после этого. Видеть, как отец прощается с умершей дочкой до ужаса больно. Его дочь покидает этот мир навсегда. Дамиано понимает мужчину. Оседает рядом с ним. — Леонид, всё будет хорошо, — сам не веря своим словам, произносит он. — Ты сам веришь своим словам, парень? Я же вижу, что нет. Не веришь. — задаёт вопрос мужчина. Его жена приседает рядом. Тоже рыдает. Обнимает дочку. — Прости, прости меня! Это я виновата! Выгнала тебя из дома... Прости меня, прошу тебя, но только вернись! Агата с сыном стояли. Даже бровью не повели. Кирилл, кажется, ухмылялся. Дамиано поднял на них взгляд. Никакого сочувствия. — Так это девчонке и надо! Отвергла моего сына. — сказала Агата. Миша накинулся на неё с кулакам, но Дамиано остановил его. — Миша, она не достойна твоей испорченной репутации. Доложи в полицию, они разберутся. Мать с сыном быстро скрылись при слове «полиция». Какие же они трусливые. Лука провел их в дом, где они могли переночевать. Они заняли одну комнату с двумя двухместными кроватями. Вик рыдала, Дамиано тоже, Томас с Итаном плакали. Виктории и Дами было больнее всего. С остальными девочка редко контактировала. Дамиа лёг на кровать. Начал плакать в подушку, чтобы заглушить всхлипы. Потом свернулся в позу эмбриона. Накрл голову руками. Он так успокаивал себя. Это, было похоже на: «Я больше ничего не увижу, не услышу и не почувствую. Я в домике...» — Дами, ты как? — задал вопрос Итан. Ответ был очевиден. Дамиано было больнее всех, ведь Коралина контактировала с ним очень часто и он успел привязаться. За эти четыре года связь никуда не делась. — Мне очень больно. Я не знаю, как ещё можно описать мои чувства. От меня будто забрали частичку моего сердца. В душе пусто. И больно. И грустно. Очень грустно. Эта грусть и боль... Они убивают мою душу. Итан погладил его по спине. Шептал что-то по типу: «Успокойся», «скоро станет легче» и тому подобное. Только вот Дамиано от этого не легче. Наоборот. Заставляет ещё сильнее страдать. Давид не заметил, как уснул.***
Он не помнил, как прошло утро и день. Он был в поглащающем трауре. Скучал по девушке. Очень-очень сильно. Записки он так и не открывал. Сегодня откроет, когда они придут домой. В одиночестве откроет свою персональную записку. Пострадает. Изольёт душу на бумагу. Вчерашние слёзы высохли, а новые пока не текли. Весь день они ходили, словно тени. Никаких эмоций. Только грусть и скорбь. И вот настал вечер. Похороны. Только сейчас он увидел яму и надгробный камень. Коралина де Леон. 24.06.2008 — 29.06.2027 Стало до ужаса больно. Прошло всего пять дней с момента её дня рождения. Девушке исполнилось 19 лет. Такая молодая, но уже мертва. Вынесли гроб. Дамиано взял спокойную за руку. Сжал её. Заплакал. Теперь слёзы потекли рекой. Сквозь пелену слёз он увидел красивый почерк на запястье. Татуировка. Он прочитал, что это за тату. Måneskin 🖤 Чернильное сердечко в конце. Он подозвал остальных членов группы. Они растрогались от этого. Крышу гробы закрыли. Его опустили в яму. Дамиано стоял и плакал. Нет, он даже не плакал. Он изливал душу в слезах, рыдал, скорбил, показывал свою грусть. Теперь на ближецщие месяца три у него будет траур. В размышления он не заметил, как закопали гроб и все разошлись. Всё уехали из дома. Луке надо в город за чем-то. Родители Коралины планировали уезжать сегодня. Дамиано поднял взгляд в небо. Оно затянулось тучами. Начал капать дождь. Он превратился в ливень. Капли барабанили по всему. По листья, по земле. По Дамиано и остальным. По новой могиле. Такое ощущение, что природа оплакивала потерю. Грустила по мёртвой девочке. Сочувствовала им. Дамиано уже промок. Записки он оставил в доме, чтобы не промокли. Итан, Томас и Виктория ушли в дом за чем-то. У Дамиано уже глаза щипало от выплаканного количества слёз. Он не обращал внимания на свою мокрую одежду. Всё его мысли были заняты скорбь, грустью и этой могилой. Это очень больно. Двмиано подошёл к могиле. Ноги сами подогнулись и спустя секунду он уже был на коленях. Руки опустились на землю. По щекам ещё быстрее забежал слёзы. — Прости меня, милая, прости! Мне очень больно. Пожалуйста не покидай меня. Прошу тебя! — шептал парень, — я тебя очень люблю. Ты мне очень важна. Не покидай меня, пожалуйста... Парень так сильно устал, что заснул. Прямо на могиле, прямо под дождём. Его телу было всё равно, если он заболеет. Оно было истощенно.***
Коралина стоит на коленях и рыдает. Упирается руками в землю, влетает ладошки в волосы. Всхлипывает. Кричит. Перед её глазами про носятся страдания её близких. Страдания от её смерти. — Прошу, умоляю, хватит! Я устала! Мне больно..! — Девушка упала на землю. Дамиано подбежал к ней. — Не плачь, малышка. — Дамиано..? Уходи от моей могилы. Не мучай себя. Я недостойна твоих слёз.. — Мне больно от твоих слов. Почему ты покинула нас? Нам очень плохо без тебя, — Давид начал плакать. — Дами, прошу, не плачь! Я всегда с тобой. Я навсегда останусь рядом. Я никогда не оставлю вас одних. Я всегда рядом. Мне надо уходить... — Нет! Не уходи! С тобой так спокойно... — девушка нежно вытерла слезы. — Тебе нужен отдых. Иди домой, отдохни. Я должна уйти. Я тоже не хочу, но должна. Всё будет хорошо. — Обещаешь..? — с надеждой спросил Дамиано. Сейчас он был похож на маленького котёнка. Девушка прижала его к себе, словно ребёнка. Опустила руку ему на макушку. И этот взрослый парень сейчас так трогательно льнёт к её руке. Слёзы текут по его щекам. Коралине очень больно видеть его таким. — Обещаю, Дами, обещаю...***
Дамиано просыпается. Сколько он провел во сне? Минут пять, потому что ребята только выходят. Давид поднимается на ноги. Грустным взглядом, который полон боли, обводит могилу ещё раз. Он ещё придёт сюда. Не раз и не два. Вик подход к нему. Приобнимает за мокрые плечи. Вытирает слёзы. Это не особо помогает, потому что почти сразу текут новые. Виктория бросает это занятие сразу же. — Идём, Дамиа? — спрашивает она. — Да.***
И вот они уже дома. Переоделись в сухое и располодились на диване Оказывается, ребята захватили записки. Протянули обе Дамиано. Немного трясущимися руками он развернул записку для всей группы.***
Ребят, простите меня. Я не могла поступить по-другому. Меньше всего на свете я хотела увидеть в ваших глазах упрёк. Услышать то, что максимально не хочу слышать. Это снилось мне в кошмарах. Я думала, что вы меня не поймёте. Я сменила номер, захотела описать вам, но поняла, что забыла ваши номера. Да и к тому же вы бы мне не поверили. Простите меня ещё раз. Я не хотела причинять вам боль. Надеюсь, что у вас всё хорошо и вы не будете терзать себя моей смертью. Я вас любила, люблю и буду любить. Вы мне очень дороги. Люблю вас. Коралина де Леон, 29.06.2027***
Виктория растрогалась от этой записки и снова заплакала. Итан с Томасом пытались сдержаться, но у них не очень получилось. Несколько слёз всё же пролились. У Дамиано слёзы просто не шли. Он слишком устал. Устал плакать. Глаза молили об отдыхе. Ещё немного посидев, Дамиано отдал записку ребятам и пошёл в свою комнату. — Дами, ты только там не убейся, пожалуйста, — сказал напоследок Томас. Давид кивнул и пошёл в комнату. Спустя минуту он уже был в комнате. Закрыл дверь. Сел на кровать. Закрыл лицо руками. Глаза болели, тело ныло. Дамиано откинулся спиной на кровать. Вытащил вторую записку. Лично для него. Его пробирал интерес. Он развернул записку.***
Дамиано... Какое красивое имя. И не менее красивый носитель этого имени. Я безумно сильно скучала. Но я не могла тебе написать. Ты бы не поверил. Хотя я не имею права решать за тебя, но мне так казалось. Я очень хотела назад в Рим. Но не могла. Я выжила после падения. Мне помог какой-то парень. После я не могла вернутся в Италию. Там вы. А я боялась вашей реакции. Мне было плохо без вас. Я помню сны. Сны, в которые я приходила к тебе. Помню все слова. Твои, мои. Неважно. Каждый раз мне было очень приятно. Не физическое удовольствие, нет! У меня на душе становилось тепло. И мне очень жаль, что я не смогла показать тебе это в жизни. Мне бы хотелось, чтобы ты сделал то, что хотел при первой нашей встречи. С тобой очень спокойно. Я бы хотела ощутить это спокойствие в реальности, но не судьба. Мне до ужаса грустно от этой мысли. Я не жалею ни о чём, что я сказала. Всё то, что я сказала, это полнейшая правда. Я бы не стала врать тебе. Я тебя очень сильно люблю! Последний твой сон показался мне немного необычным. Но я ни в коем случае не осуждаю тебя. Это твоё дело. Твоё тело напрочь засело у меня в голове... Я корю себя за это. Я не должна так реагировать. Тем более ты в отношениях... Я знаю, что тебе больно от моей смерти. Я, конечно, не хочу давать тебе ложную надежду, но... Есть вероятность, что я выживу. Просто буду без сознания висеть на верёвке. Шанс минимальный, но он есть. Возможно, я допустила ошибки в расчётах. Надеюсь, я ответила на все твои вопросы. Также я надеюсь, что я ошиблась в расчётах и выживу. Опять... Если это произойдёт, то я напишу тебе. Наверно... Это не точно. Мне всё ещё страшно. Мне страшно идти в верёвку. Очень страшно. Мне бы хотелось, чтобы ты меня обнял... С тобой не страшно. Но это невозможно. Пока... Только твоя Коралина де Леон. Люблю тебя! 29.06.2027.***
Дамиано растрогался. Она помнит его. Она любит его. Коралина может выжить... Нет, он же проверял её пульс. И его не было. Она мертва. Но в уголках души он надеялся на то, что она жива. И если жива, то сумеет выбраться из гроба. По щекам потекли слёзы. Но уже не грусти, а умиления и любви. Но его тело напомнило о своём утомлении и он уснул. Несколько месяцев он снова будет испытывать очень сильную боль. Опять...