Вернуть воспоминания или игры Люциуса Малфоя

      На мгновение в воздухе повисла тишина, но она была нарушена счастливым возгласом мистера Уилкинса: — Гермиона! Я так рад тебя видеть, — девушка от шока не смогла выдавить из себя ни слова и так и осталась стоять с открытым ртом. — Ну что же ты встала в проходе, милая. Проходи, садись за стол. Познакомься с нашими гостями — это Малфои: Нарцисса, Люциус и их прелестный сын Драко, — Моника попыталась вернуть девушку в реальность. — Надо поговорить, — Драко неожиданно вскочил со своего места и подлетел к двери, где стояла Гермиона. Он вышел из комнаты, и девушка, кивнув, послушно проследовала за ним. — Вы видели, какая искра пролетела между ними? — Моника довольно улыбалась. – А я говорила, что они друг другу понравятся, — она подошла к столу и подняла бокал. — Гермиона даже дар речи потеряла. Быть может это любовь с первого взгляда.       Мистер и миссис Уилсон дружно захихикали, а Малфои переглянулись. — Так давайте выпьем за любовь! — поднял свой бокал Вендел. Остальные последовали за ним. — Выпить сейчас точно не помешает, — пробурчала Нарцисса.       Драко прошёл на кухню, и когда дверь за девушкой закрылась, он наложил на комнату подавляющие звук чары. Гермиона только открыла рот, собираясь что-то сказать, но он опередил ее: — ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ?! — он кричал от ярости. Гермиона опешила от такого напора, ведь этот же вопрос она хотела задать ему. — Грязнокровка, я с тобой разговариваю! — он перешёл почти на рык. — Когда вы уже оставите мою семью в покое? — от возмущения Гермиона сжала кулаки: — Это я хотела спросить, что ты и твои родители делают в доме моих родителей? — проорала она в ответ, тяжело дыша. В его глазах читался шок. — Твоих родителей? — он не верил своим ушам. Где-то в глубине души он понимал, что видит в лице Моники что-то такое близкое и знакомое, и только сейчас всё начало становиться на свои места. — Да, представь себе. Моих родителей. — Но… они же сказали, что у них нет детей, и я не видел в доме ни одной твоей фотографии. — Конечно, ведь я стёрла им память, чтобы Ты-сам-знаешь-кто до них не добрался, — она скрестила руки на груди, ей всегда было тяжело это рассказывать. – Я удалила себя со всех фотографий и внушила им мысль о переезде в Австралию. И вот представь моё удивление, когда я вижу их, сидящих за одним столом и распаивающих шампанское с тобой и твоей семьей! — Драко от изумления открыл рот, но быстро взял себя в руки: — Так почему же ты не вернёшь им воспоминания? — Я пыталась, ясно? И не раз. Трое лучших целителей, предоставленных больницей Святого Мунго, пытались помочь, но безуспешно. Они…— слёзы предательски подступили, — они сказали, что столь обширные изменения памяти очень трудно восстановить. — Она вытерла всё-таки скатившуюся слезу об рукав рубашки и перевела тему: — Почему я тут, мы выяснили. Но что здесь делаете вы, а, Малфой? — Все очень просто, Грейнджер. Наши родители — лучшие друзья.       Теперь-то он всё понял и взял ситуацию под свой контроль. Он медленно оторвал виноградинку и закинул себе в рот и, не торопясь, стал ее пережёвывать. А Гермиона все также, не отрываясь, смотрела на него, ожидая продолжения. — Ты же знаешь, что министерство выгнало нас из страны? — она утвердительно кивнула. — Так вот, они любезно предоставили нам дом на этой улице, и по случайному стечению обстоятельств именно с твоей матерью в магазине столкнулась моя.       Гермиона не знала, как переварить эту информацию. Такого не может быть. Как такое могло случиться? Совпадение? Но так не бывает. Он, наверное, врёт. Хотя, если задуматься, пока она не зашла в помещение, всё выглядело очень даже дружелюбно. Все смеялись, разговаривали, кушали. И Малфои были в таком же шоке, когда она появилась на пороге столовой. — Дорогая, все было просто чудесно. Спасибо за прекрасный ужин. — Вы так рано уходите, завтра же суббота. Точно все в порядке? — Да, Моника, нам вправду пора, а у вас гостья. Надеюсь, ты завтра поделишься со мной рецептом этого чудесного меренгового рулета. Ничего вкуснее в жизни не ела! — Ты меня смущаешь, Нарцисса, — дамы обнялись. Мужчины обменялись крепким рукопожатием. — Драко, мы ждём тебя у дома, — позвала сына Нарцисса.       Драко прервал зрительный контакт с Гермионой и поспешил к выходу. Поблагодарив за ужин, он торопливо накинул пальто. Поцеловав кисть Моники и пожав руку Венделу, вышел вслед за родителями. — Как такое возможно? — начал Люциус. — А я ведь гадала, кого же она мне напоминает, — подхватила Нарцисса.       Драко рассказал родителям всё, что услышал от Гермионы. И заверил их, что им не о чем волноваться, что в их жизнях в связи с открывшимися обстоятельствами ничего не должно измениться. — Я только сейчас понял, что уже видел их раньше — в Косом переулке, когда мы покупали литературу для второго года обучения в Хогвартсе. Как я мог не узнать их? Хотя все-таки шесть лет прошло...       Оставшийся к дому маршрут прошел в тишине.       Дорогу домой Драко не заметил. Какого черта только что произошло? Это ведь не может быть правдой! В мире 6 миллиардов человек, как ему могло так повезти, что новыми лучшими друзьями его родителей оказались родители грязнокровки, да ещё и какой — подружки мерзкого Поттера, этой вечно раздражающей всезнайки, которую он всем сердцем ненавидел. Хотя, если быть честным, это было не всегда так.       Когда он впервые увидел её первокурсником на вокзале «Кингс Кросс», она по-настоящему понравилась ему. Её милый вздернутый носик, распахнутые карие глаза, пышные непослушные волосы. Он, казалось, влюбился в неё с первого взгляда, если, конечно, одиннадцатилетний ребёнок вообще был способен на столь глубокие чувства.       Когда она вошла к ним в вагон с расспросами о жабе Невилла, кто-то сказал: «Ну у неё и зубы», — и все засмеялись. Ему стало не по себе, он находил улыбку девочки очаровательной, и несколько длинные для её рта передние зубы, по его мнению, ничуть не портили её. Девочку, казалось бы, совершенно не задело замечание незнакомого мальчишки, её выдержка и манера поведения была, как присуще детям из чистокровных семей. И когда она гордо удалилась из их купе, Драко спросил: — А кто это? — ребята лишь пожали плечами. — Не знаю, никогда ее раньше не видел, — сказал Крэбб. — Она точно не из наших, — подметил Гойл, — наверное, полукровка, а может и того хуже… — все дружно сморщились.       Драко нервно сглотнул от мысли, что эта девочка может оказаться маглорожденной. Хотя какая разница, если она не была чистокровной. Драко всегда знал, что его будущей женой может стать только чистокровная волшебница и желательно (что на языке его отца приравнивалось к «обязательно») из священных 28. Родители внушали ему это, насколько он помнил, с пелёнок. Круг общения их семьи в основном составляли чистокровные семьи, и других людей он не знал. Он дружил и общался до Хогвартса только с теми, с кем ему позволяли его родители. А других его учили презирать. От обиды он сжал кулаки и пообещал себе больше не думать об этой красивой нечистокровной девчонке.       Загадочный голос отца вывел Драко из нахлынувших воспоминаний: — Жду вас в гостиной, нам надо поговорить, — Драко помог матери раздеться, убрал вещи в гардероб и проследовал за родителями.       Люциус подошёл к комоду, а когда развернулся, в его руках уже находилась полная бутылка огневиски. — Ты же сказал, что допил последнюю? — удивленно и несколько недовольно открывшейся ложью мужа прощебетала Нарцисса. — Я сохранил одну на особый случай. — И что сегодня за особый случай? — Я знаю, как решить все наши проблемы, — сказал Люциус ухмыляясь и сделал глоток крепкого напитка. — И как же? — Нарцисса и Драко внимательно посмотрели на отца семейства. — Тебе надо жениться на ней, Драко.