Небо знает: Секретные мемуары

      Айлин долго стояла под душем, пытаясь смыть с себя всю накопившуюся усталость. Телу вроде бы стало легче, а вот мысли никуда не делись и, то и дело, врезались в голову, сменяя одна другую.       Она испытала такую колоссальную встряску меньше чем за сутки, что с ней наверно и за год столько не происходило. И у нее не было никакого понятия, как теперь себя вести и что делать.       Ей нужно сосредоточиться на том, чтобы брат Чумы в нее влюбился. Это было главной и первостепенной задачей. И легкая интрижка и флирт с Астаротом помогали ей в том, чтобы отвлечься от всяческих неприятных переживаний по этому поводу. Но Мальбонте помешал. Он нагло всколыхнул все ее самые светлые чувства, показав ей Бонта. Да не просто показав. Они еще и были близки…       Айлин прикрыла глаза, проводя мочалкой по шее. Она даже не успела толком насладиться встречей с Бонтом. Такой неожиданной и такой вдохновляющей… Ей было мало. Как перестать видеть эти сияющие глаза, которые смотрели на нее, как на какое-то чудо света? Как перестать представлять, что Бонт стоит прямо за ней и вот-вот возьмет мочалку и со всей нежностью, на какую он был способен, будет обтирать ее тело?.. — Будь ты проклят, Мальбонте… — Айлин с силой ударила кулаком в кафельную стену, тут же поморщившись от боли. Она всхлипнула скорее не от удара, а от того, что это был как спусковой крючок, который позволил ей расплакаться.       Айлин сползла по стене на корточки и обхватила руками колени. Потоки теплых капель окутывали ее, словно пытались успокоить. Но ее теперь ничего уже не успокоит. Нет ни лекарства, ни какой-то замены… Астарот? Но у нее навряд ли хватит сил выдерживать все эти интриги, тайные отношения и непонятную игру с Мальбонте.       Если Чума сдержит слово и отдаст ее Астароту, то так тому и быть. А сейчас что об этом думать? Она даже объяснить ему ничего не сможет. Астарот не глупый. Разбирается в психологии поведения и, может быть, даже понял, что Айлин вернулась с этого задания какая-то другая. Хотя она ему ничего не должна. Как и он ей. Айлин и рада была бы это все исправить, но теперь совершенно не знала — как. У нее даже на Земле такого не было. Чтобы из-за нескольких парней всё пошло кувырком. С Мальбонте все эти годы ей было спокойно. Никаких переживаний и размышлений. Хотя порой Айлин видела его внутренние терзания. Но после всего, что с ним случилось, Мальбонте отлично держался. Или она привыкла к нему и терпела?       Сейчас у нее было ощущение, что она проснулась после долгого сна, но попала в сюрреалистичный кошмар. Хотя вроде бы ее уже сложно было чем-то удивить.       — Ну какая же ты дура, Айлин Уокер… — она прислонилась затылком к стене душевой и закрыла глаза от заливающих лицо капель. — Просто идиотка… Все вокруг может рухнуть в любой момент. Вообще весь мир. А она думает о проблемах в личной жизни.       Мать ее точно накажет рано или поздно. И будет права. Потому что сама она никак не могла справиться. Айлин почувствовала прилив злости от собственного бессилия. Ее так не беспокоило бессилие перед Чумой, как перед Мальбонте. Она не могла ему противостоять. Все ее попытки держать себя в руках и не пытаться его спровоцировать на эмоции разлетались в щепки от одного его вида. Казалось, что бы она ни сказала, что бы ни сделала, о чем бы не подумала — он на шаг впереди. А то и на два. Может, она бы и была рада, что Мальбонте ее защищает и вроде бы хочет как лучше. Но то, что он пытался убедить ее в том, что ему нравится Чума, что он выстраивает все в угоду себе, а ей не дает, с этим Айлин не могла смириться. Она резко поднялась на ноги, готовая пойти и кому-нибудь врезать. Да хотя бы Чуме. Та ее конечно потом заставит пройти круговорот болезненных пыток, но может так Айлин выплеснет эту ярость.       Прохладный воздух, проникающий в спальню через открытые балконные двери, немного остудил ее взбудораженность, когда она вышла из ванной.       Айлин было даже немного непривычно ступать по полу босиком, после того как она стащила, наконец, с себя сапоги в которых проходила столько времени.       Она подошла к прикроватной тумбочке, где оставила бокал с глифтом. Пить ей вроде бы не хотелось. Но как обойтись без этого? Мысли ее сожрут! От наваждения в лице Бонта ей теперь придется отходить какое-то время. А она мечтала нормально выспаться. Хотя бы сегодня. Поговорить ей все равно не с кем. И теперь нужно как-то вернуться к реальности. А то до сих пор казалось, что она отплясывает на Земле в ночном клубе, а Мальбонте терпеливо наблюдает, когда же ей надоест веселиться. Вспомнив о нем, Айлин недовольно поморщилась и сделала несколько глотков из бокала. Она отбросила покрывало, и уже хотела сдернуть с себя полотенце, как почувствовала, что за ней наблюдают. И она даже знала — кто. Его энергетику она бы никогда ни с чьей не спутала. Хоть он и забрал ее силу, но физическая память сохранила эти ощущения. — Кто дал тебе право без разрешения заходить в комнату учащихся? — Айлин развернулась и недовольно посмотрела на Мальбонте. Тот стоял у открытых дверей балкона, сложив руки на груди, и буравил её взглядом. Выглядело жутковато. В спальне горели лишь ночники у кровати, а большая часть комнаты погружена в полумрак. И Мальбонте в своем тёмном наряде и с таким настроем делал всю эту обстановку не романтичной, а похожей на сцену из триллера.       Впрочем, их нынешняя реальность во главе с Чумой и ее приспешниками была куда хуже. — У тебя что-то со слухом? — Айлин одной рукой поправила широкое полотенце, проверив, надёжно ли она его закрепила. Хотя что переживать? Мальбонте же не станет к ней приставать. — Что ты устроила сегодня? Что это за выходки? — наконец, спросил он. — Ты про что именно? Я столько всего сделала за сутки… Даже занималась любовью с Бонтом, — язвительно улыбнулась Айлин, пригубив из бокала. Пока Мальбонте рядом, ей нужно как-то защищаться от него. И алкоголь хоть как-то придавал ей уверенности. — Я про то, что ты пыталась сказать Чуме. Она ведь может начать подозревать тебя. Уже недолго осталось. Для чего ты это делаешь? — Так переживаешь за меня что ли? — саркастично усмехнулась Айлин. — Я тебе все сказала в отеле. Мне не нужна твоя забота. — Меня не интересуют твои желания. Но если ты будешь продолжать все это, ты подставишь не только себя, но и дорогих тебе людей. Подумай хотя бы о них. — Как я их подставлю? — нахмурилась Айлин. — Чума будет мучить их у тебя на глазах. Айлин нервно сглотнула, сжимая бокал. — Я никого не хочу подставлять. Я лишь хочу, чтобы ты от меня отстал. Я просила! Но вместо этого, что ты наделал! Зачем ты надо мной издеваешься? Для чего вернул Бонта! — Посчитал, что это тебе поможет. — Ты должен был спросить у меня, согласна я на это или нет. — А ты бы отказалась? — Мальбонте удивленно вскинул брови. Айлин уже было открыла рот, но не знала, что сказать. Она не была уверена в своём ответе. — Это неважно. Важно лишь то, что ты не помог мне, сделав это. Ты лишь показал свою власть надо мной. Что ты привык все контролировать. А я это не собираюсь терпеть. Я тебе не игрушка. И плевать я хотела, что у меня нет силы. Поэтому я тебе и показала, что не надо так поступать со мной и с моими чувствами. Ты уже достаточно сделал. — Если ты не справляешься, что мне еще остается? Ты вредничаешь, Айлин. И совсем не повзрослела за годы. Бонт инфантильный. Вас обоих ничего не интересовало, кроме друг друга. А о пользе обществу вы совсем забыли. Ты считаешь, что мне нужна власть только ради власти? Нет. Это нужно для поддержания порядка и общего развития. — Вы что, с мамой в сговоре? Говоришь ее словами. — Твоя мать умна и продумана. — Как и ты… — невесело усмехнулась Айлин. — И только я у вас — наивная глупышка. Ни о ком не думаю, на всех плевать хотела… Да? — Тебе следует брать с нее пример. В том числе, и в поведении. — Ты это своей начальнице, с которой спишь, говори. А не мне. — Тебе никто не желает зла. Что бы ты там не думала… И я тоже. — Но и добра ты мне не желаешь. Тебе все равно. Тогда зачем ты вламываешься ко мне в спальню? Что своей начальнице сказал? Что пошёл пожелать непутевой бывшей Спокойной ночи? — Это не твоя забота. Если я пришёл, значит, я мог это сделать, — в его голосе проскользнули нотки злости. — Чума знает, где ты? — Айлин сделала еще один большой глоток, чувствуя, что напряжение потихоньку спадает. — Нет. — Тогда я пойду к ней и сама доложу… — Айлин широко улыбнулась и, поставив бокал на тумбочку, направилась к двери. Мальбонте вмиг пересек пространство, разделяющее их, и схватил ее за руку. Айлин начала вырываться, чувствуя, как злость от бессилия снова поднимается внутри нее. Полотенце размоталось на ее груди и соскользнуло на пол. Они оба замерли. Но Мальбонте быстро опомнился и с невозмутимым видом наклонился, чтобы поднять полотенце, а затем протянул Айлин. Она выхватила его и отшвырнула в сторону, с вызовом посмотрев на Мальбонте. — Оденься… — А что такого? Не хочешь смотреть на меня? Чума тебе больше нравится? Он сжал челюсти одновременно с кулаками. И от Айлин не укрылся этот жест. — Прекрати так себя вести. — Когда получу от тебя нормальные ответы, тогда и подумаю, прекращать мне или нет. А пока — не надейся! — Тебе так нравится испытывать боль? — с долей досады поинтересовался он. — Я всего лишь хочу получить ответы! Почему ты мне ничего не говоришь? Ты же знаешь, что мои воспоминания заблокированы. — Потому что это опасно! — А показывать мне Бонта, танцевать со мной, целовать в закоулках — не опасно?! В какие игры ты играешь, я не пойму! Мальбонте молча смотрел на на нее, но потом все же спросил: — Что ты хочешь узнать? — его голос на удивление Айлин прозвучал спокойно. — Тебе на меня все равно? Помимо заботы обо мне, я тебе совсем не нравлюсь как женщина?.. И все эти годы что мы были вместе, ты… не воспринимал меня как своего близкого человека? — Эти вопросы не имеют смысла. — Для меня имеют! Мальбонте резко развернулся и направился к балкону. — Куда ты уходишь? — Айлин опомнилась и кинулась следом. — Смущаешься, что я раздета? Так тебе же все равно. И мы вообще-то жили с тобой вместе. И видели друг друга без одежды. — Ты пьяна. И тебе не идёт это все. Я был вместе с другой Айлин. — С какой — другой? — она схватила его запястье, останавливая. — Тебе же понравилась такая вульгарная женщина как Чума. Хотя женщиной её сложно назвать. — Жаль, что ты пошла не тем путем, — он смерил ее взглядом, полным разочарования. — Ты когда-то меня спросил, будешь ли ты тем, кто есть без своей другой части. И я ответила — Нет. Но при этом, не хочешь принять и мою другую часть. А Бонт бы принял. — Когда мы были вместе, в тебе ее не было. — Но ты же знал о том, что было когда я попала в школу. Как пила, гуляла и веселилась… — Это — не твоя другая сторона. Это деградация. Посмотри на Люцифера и подумай, как много он мог бы добиться без своих выходок трудного подростка. У меня детство тоже рано закончилось. Да и свободы я был лишён. — Ты просто сильнее его. — Да? Но у Люцифера проблемы с его отцом. А меня ненавидела вся Поднебесная. А те, кто не ненавидел, просто боялись. Но я не отступил от своей позиции. — Тогда почему тебе нравится Чума? — Наверно, потому же почему и тебе нравится Астарот. Или тот же Люцифер в свое время. Айлин гневно прищурила глаза, сильнее сжимая запястье Мальбонте. — Не смей намекать на то, что есть и моя вина, что ты выбрал другую. До прихода Чумы у нас уже были проблемы, но ты ничем со мной не делился. Не пытался обсудить, что-то наладить. А я хочу быть счастливой в личной жизни. Я столько натерпелась, что имею право на нормальные отношения. — Но почему-то делаешь все наоборот. Чтобы у тебя не было этих «нормальных отношений». — А что ты думал, у меня будет так только с Бонтом? Это ты хотел мне показать? Чтобы я опомнилась и взялась за ум? А я все пыталась понять, зачем ты так поступил. Хотя и сейчас пытаюсь. Потому что это какая-то извращённая забота. — Тебя нужно как-то встряхнуть. Ты думаешь только о том, есть у тебя отношения или нет. О своих проблемах. — Мне предстоит сблизиться с этим неотёсанным мужланом — братом Чумы! И возможно, переспать. И я имею право на какое-то удовольствие и радость, чтобы вынести все это. Мальбонте молча смотрел на ее лицо, полное негодования. Мокрые волосы прилипли к телу, очерчивая упругую грудь. В полумраке ночников эти изгибы выглядели еще более заманчиво. Он разозлился из-за своей секундной слабости мыслей и хотел выдернуть руку, но Айлин обхватила его запястье другой.       Она не понимала, зачем это делает. И чего хочет добиться… — Я все сказал. Мне жаль, что ты не хочешь прислушаться не только ко мне, но и к матери. Но не думай, что Чума даст тебе спокойно «наслаждаться отношениями». Она будет взращивать тебя для исполнения ее прихотей. Мальбонте снова попытался выдернуть свою руку, но не рассчитал силу, и Айлин отлетела назад от волны его энергии, при этом споткнувшись и упав на пол. От сильного удара её спас ковёр, но ладони проехались по мягкой поверхности и от трения их тут же начало саднить. Она едва слышно всхлипнула и подогнула ноги, склонив голову.       Мальбонте некоторое время смотрел на нее, не зная как быть, но все же подошёл. Он поднял полотенце, валявшееся неподалеку, и набросил на плечи Айлин. — Ты всё время забываешь, что в тебе нет силы, — сказал он, присев на корточки и глядя на нее. — Если это извинение, то мог бы промолчать, — огрызнулась она, пряча глаза и пытаясь утереть слезы. — Поднимайся. И ложись в постель. — Иди Чуму в постель укладывай! — бросила Айлин.       Мальбонте хотел уже встать, но она замахнулась и попыталась влепить ему пощечину. Он ловко перехватил ее руку, смерив предупреждающим взглядом.       Айлин, от переизбытка эмоций и лёгкого опьянения, пододвинулась ближе и осторожно обхватила его лицо дрожащими ладонями.       Мальбонте попытался увернуться, но не смог удержать равновесие, сидя на корточках. Айлин тут же воспользовалась этим и опрокинула его на спину, наваливаясь сверху. — Я не отдам тебя ей… Не отдам, слышишь! — она начала целовать его куда-попало как обезумевшая. — Не отдам!.. Никогда! Мальбонте обхватил ее за плечи, но робко. Словно пытаясь отстранить, но и в то же время, позволяя Айлин делать то, чего она хотела. Его изначально привлекала эта черта в ней — несмотря на страх и боязливость, она всегда, с момента их знакомства, шла к нему и не отступала.       Мальбонте чувствовал во всех ее движениях отчаяние. Каждый ее поцелуй говорил о том, что она не хочет его отпускать. И она вместо слов пыталась выразить это через прикосновения.       Айлин не была ревнивой. По крайней мере, до появления Чумы он не замечал в ней каких-то намеков на ревность. Но теперь, когда между ними встала другая, в ней проснулось какая-то хищная часть.       Мальбонте забылся и не отвечал поначалу на поцелуй, но вдруг его губы приоткрылись, и Айлин тут же завладела его ртом, издав удовлетворенный стон-вздох. Мальбонте усмехнулся про себя. Его Айлин превратилась в отчаянную ревнивую нахалку. Нравилось ли ему это? В какой-то степени. Если уж он позволил ей подобные вольности. И уже в который раз за сутки. Айлин извивалась, лежа на нем. Застежки одежды неприятно царапали кожу обнаженного тела, которое уже успело немного остыть и замерзнуть после душа. Но теперь начало согреваться стремительным темпом. Айлин содрогнулась и покрылась мурашками, когда теплые мужские ладони оказались на ее бедрах, а затем — ягодицах. Движения Мальбонте были сдержанными. Словно он не решался отдаться желанию полностью. Айлин вцеплялась пальцами в его чёрные волосы, гладила лицо. И была готова волком выть, чтобы быть как можно ближе к нему. Вместе со вспышкой страсти, ее охватило отчаяние, что они оба стоят у черты, когда между ними все вот-вот действительно оборвется. Она не хотела верить в конец их отношений.       И это был как последний рывок — попытка вырвать Мальбонте из лап проклятой Чумы. Он чувствовал, как она реагировала на каждое его незначительное прикосновение. То ли была под влиянием глифта, то ли... действительно, так хотела быть с ним.       Мальбонте считал, что все эти плотские утехи больше созданы для людей. Или для таких, у кого нет столько силы сколько у него. Он всегда мог контролировать свои естественные желания, и считал большой слабостью зависимость от них. А тут сам не понял, как это произошло. Возможно, все эти события и постоянное напряжение ему порядком поднадоели… Может, Айлин была в чем-то права? Что иногда нужно просто забить на все и отдаться наслаждению.       Она была такая хрупкая и нежная по сравнению с ним. Он чувствовал, что у нее не хватает сил, но она все равно тянулась к нему, пытаясь быть ближе физически насколько возможно… Мальбонте лениво отвечал на поцелуй Айлин, мысленно посмеиваясь. Его в какой-то мере забавляла ее отчаянная попытка соблазнить его. И он просто ждал, когда она выбьется из сил. Она должна понимать, что они теперь совсем отличаются физически, но Айлин упрямо продолжала его целовать. Интересно, а с братом Чумы она тоже будет так себя вести? Ей придется соблазнять его. Или с Астаротом?.. Мальбонте нахмурился от этих мыслей. Куда-то его не туда понесло. Забылся. Но, наверно, немного иногда и ему можно. Раньше Айлин могла влиять на него. У них была достаточно сильная связь. Но теперь ничего не осталось. Он чувствовал себя сильнее чем когда-либо. Но почему-то продолжал лежать на полу и позволял этой нахалке делать с ним все, что она хочет. Хотя это была лишь часть того, что она хотела. Её желание витало даже в воздухе комнаты. Надо её остановить. И уходить. Мальбонте обхватил Айлин обеими руками и перевернулся вместе с ней. Их поцелуй прервался, и Айлин это явно не понравилось. Она распахнула затуманенные глаза, оказавшись под ним, и попыталась сфокусировать зрение. Дыхание было частым и прерывистым, ещё и под тяжестью тела Мальбонте ей приходилось делать усилие для вдоха. Он всматривался в её голубые глаза, которые потемнели, и ждал, пока она немного успокоится. — Боюсь, что для продолжения тебя не хватит. Побереги силы. Тебе ещё предстоит соблазнять Войну. Айлин поменялась в лице, непонимающе глядя на Мальбонте. — Я могу никого не соблазнять. Могу отказаться от Астарота. Если ты скажешь мне… — Что я должен сказать? — Что я не должна этого делать. Что… мы ещё не потеряны… друг для друга. Мы найдём другой выход. Что-то придумаем! Мальбонте с умилением прошелся взглядом по ее лицу, задержавшись на распухших и раскрасневшихся губах, которые были приоткрыты. Он провел по ним большим пальцем, слегка надавливая. Её сердце тут же застучало быстрее. — Ты думаешь, я способен поставить похоть и какие-то обычные человеческие желания ради того, чтобы все рухнуло? — Но мы же… — Айлин пыталась сосредоточиться, но его палец на ее губе уносил мысли в совершенно ином направлении. — Мы же… Я… и ты. Ты врёшь, что тебе все равно. Я тебе не верю. Он снова улыбнулся. Когда Мальбонте улыбался именно так, мягко и очаровательно, Айлин была готова вообще быть паинькой и во всем его слушаться. — Мы уже все обсудили. Эта тема закрыта. — Тогда слезь с меня… Ты давно уже должен был уйти. И нечего было вообще приходить, — в ней снова начинала закипать злость. Все эти дразнилки превращали ее в какого-то зверя. — И ты так легко меня отпустишь? — Ты же все равно уйдешь. Как я могу тебя удержать? — Я всегда знал ту Айлин которая ради того, что для неё важно сделает все возможное и невозможное. — Я не понимаю, чего ты хочешь, Маль… Тебе скучно что ли? Чума надоела? Или ты просто хочешь свести меня с ума? — Ты должна быть тверда в своих намерениях. И так тебе будет проще действовать. — Хорошо… Вот сейчас я тверда в своём желании. И что мне делать? Во взгляде Мальбонте промелькнула насмешка. — Я не это имел в виду. Ты должна иметь стратегию. Видеть главную цель. Но более глобальную. А не то, как тебе кого-то заполучить. — Если у меня даже это не получается, то что тогда говорить о каких-то глобальных целях? — Я же все еще здесь. Что-то получается, значит. — Если ты хочешь поговорить то... это не обязательно делать лежа на мне. И ты хотел уйти. Поэтому, лучше всего тебе самому сначала определиться. — Условия ставишь? — усмехнулся он. Айлин насторожило его выражение лица. — Нет. Я всего лишь открыто говорю о том, чего хочу. Поэтому, либо ты мне скажешь, что еще не все разрушено между нами, либо отпусти меня к тому, кто поможет мне удовлетворить свои потребности и просто забыться. Я и так почти ни с кем не общаюсь близко. — Я думал, ты попросишь, чтобы я снова показал тебе Бонта... — Зачем? Это же иллюзия. Чтобы мне мучиться как сегодня? — произнесла она как можно увереннее. — Я побыстрее хочу это все забыть. Взгляд Мальбонте стал хмурым. Явно предупреждающим. Айлин задержала дыхание, боясь даже пальцем шевельнуть, чувствуя, что сейчас что-то произойдет. Тишина в комнате начинала напрягать. Но она не отводила взгляд от черных глаз, стараясь не держать сейчас в голове никаких мыслей. Кроме одной.       Её глаза опустились на его сжатые губы. Если бы у нее было больше сил, она бы снова поцеловала его... Мальбонте прекрасно понимал, о чем она думает в этот момент. И он должен наверно сделать все для того, чтобы она его забыла. Только не в этот раз. Айлин даже охнуть не смогла, когда Мальбонте обрушился на нее поцелуем. Да настолько глубоким, что она думала, у нее сердце на время остановится. Его язык так ворвался в ее рот, что внутри все всколыхнулось. Каждая клеточка тела задрожала. Она зажмурилась и хотела его обнять, но ее руки лишь приподнялись и тут же опустились обратно в каком-то безволии. Айлин не помнила, чтобы когда-то Мальбонте так ее целовал и набрасывался. Он удерживал ее рукой за подбородок, не давая вздохнуть и продолжая подчинять себе. У нее даже выступили слезы на глазах. От того, что такой ценой ей досталось все это. От того, что может быть у них такого больше никогда не будет...       Но при этом, Айлин не могла не ликовать в глубине души, что она пробила-таки ледяную броню Мальбонте. Но именно тем, что отпустила эту ситуацию. Он же никогда не вёлся на ее провокации. От этой мысли она улыбнулась и обхватила его за шею руками, прижимая ближе к себе. Если она выживет после такого крышесносного поцелуя, то это будет хорошо.       Губы Мальбонте все сильнее сжимали ее губы, буквально мучили. Это даже становилось невыносимо. Он чувствовал, что ей уже тяжело и, оторвавшись от истерзанных губ, переместился на щеку, затем ниже на шею.       Айлин закатила глаза и открывала рот как рыба, выброшенная на сушу. Звук ее дыхания казался очень громким. Гораздо громче, чем звук их поцелуя... Нет, она наверно не сможет это все выдержать сейчас. Только если Мальбонте сам все будет делать, а она просто лежать и думать, как выжить... Внезапно, Мальбонте замер. В голове так сильно сдавило, что он поморщился, тут же отстранился от шеи Айлин. А в следующую секунду его буквально отбросило назад. Словно кто-то накинул на него веревку и дернул. Айлин не успела ничего понять. Она с трудом приподнялась, все еще пытаясь вдохнуть как можно больше кислорода. Мальбонте корчился, поднимаясь на ноги и держась за голову. Но когда он поднял на нее глаза, Айлин ахнула. Из них тонкими ручейками вытекала тьма. Ее это не особо испугало или она пока просто еще не отошла от всей этой сладострастной прелюдии. Но у нее был опыт. И Мальбонте она видела в худшем его воплощении. — Что ты наделала? — его голос изменился. Он был злым. Как когда-то давно. — Я?! — изумилась Айлин. — Это все твои желания... Ты просила меня, чтобы я не заставлял тебя ненавидеть меня, но теперь тебе придется! — с этими словами он пулей выскочил на балкон, едва не сорвав всколыхнувшийся тюль. Айлин не знала, сколько так просидела на полу, долго смотря в одну точку. Мозг у нее будто атрофировался. Неудивительно. Даже небольшая встреча с Мальбонте сейчас была для нее как потрясение. Но что с ним случилось? Айлин же давно помогла ему освободиться от тьмы, когда ее было слишком много. Но сейчас вылезла темная часть... И главное — в какой момент она вылезла. Ей на ум приходило пока только одно: Мальбонте не смог справиться со своими эмоциями. Он показал ей Бонта, и тем самым у него пошатнулся самоконтроль. Это было единственным логичным объяснением на данный момент.       Айлин почувствовала, как на ее лице расползается улыбка. Вроде бы радоваться нечему, но все же это не могло ее не радовать. У нее получилось. Получилось!