Пепел надежды

      Я считаю, что являюсь в какой-то степени самой настоящей мазохистской. Почему? Потому что обожаю слова «горячий» и «душ» не только вместе, но и на деле. Обжигая свою кожу, чувствуешь себя так, будто все твои проблемы уходят вместе с водой с каждого миллиметра твоего тела. Взамен, остается лишь приятная опустошенность и чувство расслабленности.       Но, к сожалению, все рано или поздно заканчивается. Поэтому приходится выходить из душевой кабины, чувствуя даже легкую печаль. Говорят, это признак скрытой депрессии. Хах, жизнь и так сама по себе является одним сплошным разочарованием. Поэтому меня совсем не пугает мнение других людей о том, что что-то может быть со мной не так.       Когда я сумела наконец-то распрощаться с отрадой своего сердца, то застала Беки, уже полностью бодрую и ставящую чайник.       — О, неужели наш водолаз решил наконец-то вынырнуть из своего обитания и подняться к нам на чай? — шутливо произнесла девушка, мило улыбаясь ямочками на щеках.       — Кто бы говорил! — подбежала я к девушке и звонко хлопнула по ягодице ладонью. Беки же в ответ сама приударила меня полотенцем по особо мягким местам. Мы любили беситься между собой, когда совпадали графики по смене, и можно было проводить свободное время после них вместе.       — Ну все, чертовка, хватит! Сейчас ведь чайник с тобой на плите перевернем. — Погладила меня по голове соседка и принялась доставать из шкафа наши любимые кружки.       Эти кружки мы выбирали себе вместе, когда получили первые хорошие чаевые после месяца нашей работы в баре. У меня был какой-то смешной мужик в леопардовой шкуре с дубиной на плече на фоне сердечек, а у Беки аналогичная женщина с таким же фоном, которая недовольно ворчала. Если поставить их вместе, то было очень смешно. Говорят, раньше все люди такие и были — смешные и нелепые. И, к тому же, бегали и ловили мы всё в прошлом мире, а не в нашем мире нас. Потратили мы тогда, конечно, с дуру и сразу всё. Но зато были счастливы, а это самое главное. Хоть парные кружки и были явно не для девушек, но нас это не смущало.       — Ну и как прошла смена? — Спросила Беки, весело мотыля ногой возле прикроватного деревянного столика, который заменял нам обычный стол.       — Ну как тебе сказать, всё как обыч-но-о… — протянула последнее слово я. — сегодня медведь не поделил медовуху с волком, так там такое было-о… Летали весь их пух и шерсть по всему бару, задолбались мы после этих двух засранцев все в конце смены убирать. Слышала, что медведи реально раньше любили мед. А в медовуху-то мы добавляем именно его. Так шакал с волком и решились поиздеваться, бутылку перед носом покрутить и не давать. В итоге шакал на то и шакал, нашакалил и спрятался под столиком, а хвост и яйца начали откручивать волку! Да не смотри на меня так, я тебе серьёзно говорю! Визжал блохастый больше, чем видел. Тьфу, высшие существа, видите ли. А как истинная сущность вылезает вперед личности, так начинают вести себя как настоящие животные. Так еще и медоед какой-то решил сожрать мимо проползавшего змея, еле оттянули. Делают они, а убирать и разгребать потом все последствия нам!       — Да уж… нарвалась ты на ту еще сменку, но ничего страшного, зато живая. — Посмеялась Беки. — А как там Рик? Работал сегодня?       А я ведь знала, что Рик и Беки спят, но давно уже приняла это для себя. Не мне их судить, тем более в нашем положении. Рик для меня как старший брат или отец. Но сколько бы я не тянулась и не намекала, тот никогда не принимал мои чувства к нему как что-то серьёзное. Ну пусть лучше будет так, чем никак. Все на виду, да и не ссорится никто, все так же дружны и близки между собой.       — Да нормально. Сегодня был прям загруженный зал. Рик один работал, так ему подходит одна свинья и говорит: «Бармен, дай рома-а». –на последнем слове я не заметила, как выронила кружку, и та полетела прямо на угол стола, разбиваясь. Повисло неловкое молчание.       — Мда… говорят, если кружка разбилась не об пол, а обо что-то, то это к чему-то плохому, — прервала тишину Беки. — Но ты не переживай, это всё приметы.       Вот тут я задумалась. А ведь действительно для меня пребывание в красной комнате может окончиться не очень хорошо. Либо беременность, которая приведет к смерти, либо смерть сразу, если кто-то проголодается. Нам было запрещено пользоваться контрацептивными средствами. Да их и не делали. Зачем? Скот есть скот. Пусть сам размножается. Не разродится — значит слабый материал, который и стоило выбросить на свалку или пустить на мясо. Лучше уж тогда быть сожранным, ибо и перспектива ребенка не была радужной. Дети считаются полукровками из-за каких-то возможных врожденных уродств, и их отдают отцам или же отправляют туда, куда уже не известно. Никогда не видела женщин с такими детьми, поэтому не знаю, что с ними происходит. И знать тоже не хочу.       — Кстати, чего ты такая спокойная и веселая сегодня? — Поинтересовалась я. — ты же обычно в свои дни умираешь смертью храбрых до последнего.       — Да я подавители начала пить, так хорошо на самом деле стало, — весело сказала подруга, будто ничего такого и не было. Я же округлила глаза.       — Ты че, с ума сошла?! Нам же запрещено! Да и где ты их нашла? — Забеспокоилась я.       — Да не парься, все нормально. Знакомый один подсуетил, ты не переживай так. Никто не спалит, кому это надо. — Ответила мне нарушительница.       — Я не знаю, что там у тебя за знакомый, но я бы не доверяла ему. Многие хотят выслужиться и подставить кого-нибудь в свою пользу. — Не могла не перестать волноваться я.       — Успокойся, все схвачено. Этому человеку можно доверять, поэтому я и говорю так тебе напрямую. Я не обязана играть по их правилам и страдать, как им хочется. Хре-нуш-ки, неа. Пусть сами раз в месяц мучаются от болей и недотраха, а мне такое счастье в гробу виделось. — Возмущалась соседка.       Эти слова заставили меня замолчать и задуматься. Если слова Беки правда, то, возможно, и мне можно в какой-то степени помочь. Помедлив и поразмыслив, я неуверенно спросила:       — А контрацептивы у тебя есть?..       — Чего есть?! — Чуть не поперхнулась девушка чаем. — А тебе с какого перепугу они нужны?       — Понимаешь, меня… ну туда позвали. Где всех и зовут, когда надо. А ты же знаешь, что да как. Может сможешь помочь.       — Я помогу, — нахмурилась девушка. — Но для меня это прям стало неожиданностью. Кас, ты уверена, что сможешь справиться?       — Ну а ты думаешь, у кого-нибудь есть выбор? — Вздохнула я, все еще смотря на осколки разбитой чашки на полу, не желая вставать. — Рано или поздно, а я бы пошла. Не всю жизнь получилось же прятаться от подобных моментов всем, вот и моя очередь настала.       Беки встала, обойдя осколки, села рядом со мной и обняла. Сидели мы долго. Говорить не хотелось ни о чем. Мы понимали, что судьба злодейка никогда ни к кому не милостива. И кто знает, что может быть. Надеюсь, что я вернусь после завтрашнего дня и продолжу жить так, как жила до этого.       Легли мы спать так же молча.

***

      На следующее утро мы старались ни о чем, что касалось данной темы, не разговаривать. На удивление, моя голова была ясна, а мысли не были забиты переживанием о чем-либо. И это было странным. Мне было так легко и спокойно, будто я и душой, и телом восприняла эту информацию как должное. Но на самом деле и без постороннего человека было понятно, что это не так. Для организма это оказалась слишком травмирующая информация, что мой мозг решил спрятать её где-то на заднем плане, заменяя одни эмоции и мысли другими.       Как бы то ни было, а вариантов у меня не было в любом случае. Лишь только Беки ходила задумчивой и молчаливой, что совсем не было на неё похоже.       Рутина — настолько скучная, но тяжелая вещь, которая заставляет человека абстрагироваться от каких-либо событий и перенаправить себя на другие функции. Поэтому я и не заметила, как моя дневная смена закончилась, а солнце сменилось закатом.       Настало время начать готовиться к важным вещам. Для таких вечеров была предусмотрена специальная форма в виде черного платья-распашонки и туфель на невысоком каблуке. Так же одним из правил является опрятность, ибо за этим очень строго следят, и клиенты это очень любят. И кучу других нюансов, которые не интересны.       Я чувствовала себя настоящей куртизанкой, которая готова была к исполнению любого желания своего господина. Как бы не хотелось просто бросить все и сбежать, но этого делать совсем не стоило. Чревато последствиями.       Даже идя по коридору и осознавая все действия, я до сих пор не понимала, что все происходит в действительности. И лишь перед самой дверью мои ноги начали дрожать от волнения. Мысленно посчитав до десяти, я открыла дверь и вошла в комнату.       В комнате стоял полумрак, который рассеивался лишь свечами, расставленными по разным углам комнаты. Я прикрыла за собой дверь и сфокусировала свой взгляд на фигуре, сидящей за столом возле маленького решетчатого окна.       — Добрый вечер, — подала свой голос я по правилам, хоть и хотелось совсем другого. — Меня зовут номер девять, и сегодня я к вашим услугам.       — Хм… — произнёсся хриплый голос. — А мне не могли прислать что-нибудь получше?       Я опешила. То есть, меня просто решили отправить наугад вне зависимости желаний клиента. Надеюсь, что меня не убьют за то, что я не понравилась клиенту.       Клиент махнул рукой, и я подошла к нему. И тут эта туша решила подняться и заставить меня задрожать. Это был представитель из семейства псовых, но явно смешенной крови, ибо принадлежность невозможно было определить из-за отсутствия половины обожженных частей тела без шерсти на открытых участках, а также из-за огромного роста чудовища. Я едва доставала ему до плеча, чтобы можно было разглядеть.       Вдруг клиент грубо схватил меня за подбородок, поднимая мое лицо к своему. Из-за резкости действий я прикусила кончик языка, но не смогла издать и стона боли, ибо от ужаса не могла даже пошевелиться. На меня смотрела гиена. Гребаная гиена. Его морда была в шрамах с недобрыми глазами, а оскал с острыми зубами ничего не предвещал хорошего. Запах из пасти так же был ужасным, издавая гниль и смрад.       — Я же просил ту высокую рыжую, почему мне прислали такую серую мышь?       — Н-не знаю господин… — произнесла я, опустив глаза.       — А ты, блять, и не должна отвечать, мне нужна была рыжая, а не блондинка! — Резкий удар по левой части головы заставил отлететь меня в сторону. Эта чертова тварь начала громить все, что угодно. Я же отползла в сторону, чтобы не попасться под руку. Прикрыв уши и глаза, я считала до ста, сбиваясь от страха и начиная заново. Господи, молю, если ты существуешь, укрой меня от всего ужаса в моей жизни и не заставляй проходить подобное.       Удар носком сапог под бок заставил меня вскрикнуть. Схватив меня за волосы, гиена потащила к столу. И лишь тогда я обратила внимание на стоящие тарелки и блюда на столе, то забилась в истерике. На меня смотрела безжизненным взглядом голова одной из официанток нашего заведения, а прямо посередине её головы был вбит кровавый топор, позволявший видеть все содержимое внутри ее головы.       — Как вы меня все заебали, почему вам просто не сдохнуть, а?! — Удар головой об стол. — Почему вы, тупые людишки, не можете выполнить то, что вам говорят?!       Я уже не понимала, что он там пытался мне говорить, ибо мой нос был сломан, а левый глаз заплыл так, что ничего не было им видно. Неожиданно он прекратил бить мою голову об стол, схватив пожестче волосы и запрокинув голову вверх. Своим единственным глазом я увидела, что он подносит к моему рту отрезанное ухо девушки.       — На, сука, жри! — Орал мне прямо в лицо этот упырь, пихая в глотку часть тела несчастной. Я задыхалась, ревела, но ничего не могла сделать. Боже мой, неужели я стану еще и каннибалом перед смертью?       Неожиданно хватка руки ослабла, а я упала на пол, откашливаясь. Меня вырвало от содержимого моего желудка. Боже мой, почему это именно со мной?!       Рука, легшая на плечо, а затем поднявшая и перевернувшая меня казалась мне уже бессмысленной мученической пыткой. Пусть уже добьет, чтобы не мучилась.       — Ты как, живая? — Услышала я знакомый голос, приходя в себя.        — Р-рик? Рик?! — Зарыдала я, узнавая руки, обнявшие меня. Уткнувшись в его грудь, я зарыдала как маленькая девочка от произошедшего.       — Ну тише, тише, золотая моя. Я понимаю, что пережитое тобой не легко и не сейчас мне тебя об этом просить, но ты должна успокоиться. Мы должны вывести тебя отсюда, пока никто не пострадал и не началась шумиха.       Я ничего не понимала из-за своего состояния, но послушалась своего друга. Мне сейчас нужен был тот, кто мог думать за меня и принимать действия, и этот человек стоит передо мной, пытаясь спасти. Подхватив меня под руку и положив мое тело на свое, Рик потащил нас из комнаты.       В проеме двери, напоследок, я повернула голову и посмотрела на лежащее тело гиены. Чтоб ты сдох, урод.       Мы тащились по неосвещенным коридорам как мыши или же преступники, которых следовало наказать за содеянное. Я понимала, что Рик рискует собой ради меня, но не могла ничего сделать. Мои ноги отнялись от шока и не хотели меня слушаться, поэтому мужчине приходилось одновременно тащить меня на себе и следить за маршрутом.       — Куда мы идем, Рик? — Спросила хриплым голосом я, не узнавая себя.       — Потерпи, малышка, скоро будем на месте, — успокаивал меня Рик. Я видела, как ему было тяжело и хотелось сказать, чтобы меня бросили прямо здесь, но моя совесть и чувство благодарности не позволили мне это сказать.       — Рик, я что-то слышу… — прошептала я, когда где-то вдали начали слышаться голоса.       — Не обращай внимания, мы почти на месте. — И после этих слов, мы остановились возле одной из дверей. Открыв ее, Рик затащил меня внутрь. Подперев дверь шкафом, он начал отдирать доски пола, зная точно, что ему нужно.        Наконец, он нашел тот самый выступ и перед моим заплывшим взглядом предстал проход вниз. А прямо перед проходом снизу-вверх на нас смотрела улыбающаяся Беки.       — Вы справились, молодцы. Рик, спускай Кас вниз, я ее придержу. — Расстояние не было большим, но в виду моего состояния не могла сама спуститься, не свернув шею. Взяв меня под подмышки, мужчина подтащил мое тело к лазу и свесил его вниз. Оттуда меня за бедра придерживала Беки, помогая спуститься. Как только им удался мой спуск, Беки держала меня под руку, а Рик спрыгнул следом, прикрывая за собой люк. Как только люк был закрыт, мы услышали грохот выламываемой двери и топот нескольких ног под головой.        — Слава богу, мы успели, — прошептал Рик, придерживая меня по другую сторону.       Для меня вся эта ситуация была дикой и несуразной, но я была очень рада и благодарна своим товарищам за то, что они рискнули всем: собой, своей жизнью, всеми успехами и привилегиями — лишь бы спасти меня, бестолковую мышку. И не смотря на боль, я улыбалась и плакала от эмоций. Когда смерть стояла на пороге, мои друзья прогнали ее. Кажется, сегодня я получила не только вторую жизнь, но и верных, близких мне людей.       — Пошли отсюда, пока нас не засекли, и все не пошло коту под хвост, а от наших тел не оставили и косточек, — прошипела Беки, сжимая в руке края платья, дабы не запачкать их пылью.       Никто не стал ничего говорить, и мы направились вглубь туннеля лишь под освещением флюорита.