Прошлое может обманывать…
Тот же вид холодной вершины, что возвышалась над всем Скайримом. Хотя, нет, это немного не точное высказывание. Над всем Тамриэлем. Из свинцовых туч валили крупные хлопья снега, но это никак не пошатывало исключительную умиротворенность Глотки Мира. Одавинг летал где-то в небе по кругу, немного разминая слегка затекшие крылья, пока Партурнакс и Довакин медитировали с друг другом. Они занимались этим уже несколько часов подряд и видимо не задумывались о том, чтобы заняться чем-то другим. Но всё же в один момент это должно было прерваться, хоть на мгновение. Драконорожденный открыл глаза и осторожно произнес: — Партурнакс… меня всё время мучает вопрос… Голос Довакина звучал с некоторой неуверенностью, будто бы он боялся, что его вопрос может показаться глупым и неуместным. Партурнакс отвлекся от медитации и поглядел на Последнего. — ZU HUZRah… Какой именно? — поинтересовался старый дракон, чуть подвинув голову поближе к Последнему, чтобы его получше расслышать. — …Что значит для драконов время? — спустя пару секунд молчания осмелился спросить Довакин. Партурнакс отодвинулся от него и негромко издал протяжное: «Хм…», что выдавало то, как он задумался. Вопрос звучал достаточно просто на первый взгляд и старый дракон мог легко сказать, как есть, но вряд ли это поможет Довакину понять, ибо время в понимании Дова весьма размыто звучит именно для смертных, коим относительно недавно являлся Последний, и только они могут его правильно интерпретировать. Тем более время для Дов описывалось в драконьем языке словами, которых не присутствовало в других языках, отчего объяснение становилось ещё сложнее. Партурнакс поразмыслил над вопросом Драконорожденного и только через некоторое время смог дать ему внятный ответ. — TiiD… Для смертных время — это нечто обыденное, но при этом VANMINDORaaN… непостижимое. Для нас же, KiiR Akatosh, оно понятно. как бы объяснить… оно подобно течению реки… Также течет неизменно… её нельзя остановить, можно лишь замедлить или ускорить… NUZ… если всё же попытаться остановить или помешать течению, то произойдет ужасное… — он сказал последние слова с намеком. — Прорыв Дракона… — догадался Довакин. — GEH… FUL AhRK LOS… — Партурнакс кивнул. — Лично для меня это кажется наиболее понятным объяснением… — Партурнакс взмахнул крыльями, словно только что пытался имитировать пожимание плеч, а затем добавил после некоторых раздумий. — Однако, оно всё равно не раскрывает всего смысла… Roo DOVah, DOVahKiiN… Ты отличаешься от нас своим происхождением, но я чувствую в тебе… FRON SIL… Roo GeiN DO MU… Но тебе ещё предстоит всё понять… понять как мыслят DOVah… в некотором смысле… тебе нужно повзрослеть во второй раз… — Хм… Довакин медленно отвел взгляд легкого удивления, смешанного с непониманием. Повзрослеть во второй раз? Только после того, как он прокрутил эту мысль во второй раз, Драконорожденный догадался о чем говорил Партурнакс. Ему нужно ещё раз повзрослеть, но уже никак человеку, а как дракону… это имело смысл, учитывая, что после превращения в одного из детей Акатоша, он вообще не знал, что делать с этим. По сути, прямо как ребенок, которого только-только выпустили во внешний мир при этом без какого-либо родительского наставления. Это даже звучало по-особенному стыдно… Наблюдая за его неловкой задумчивостью, Партурнакс подметил: — Впрочем, половину пути ты уже преодолел… GEH… Тебе осталось немного. Единственное, что тебе нужно, это PREM… Таким образом, старый дракон попытался его подбодрить и чтобы Драконорожденный не пытался самого себя загнать в определенные рамки. Зная Последнего, он мог это без проблем сделать, даже не заметив этого. Довакин тихо усмехнулся, на его бледных губах выступила слабая, но теплая улыбка. — Спасибо, Партурнакс… Довакин кивнул в знак благодарности и прикрыл глаза, возвращаясь к медитации. Старый дракон лишь добродушно хмыкнул, тоже возвращаясь к медитированию. Где-то на фоне прозвучал рёв Одавинга, сотрясший небеса…***
Переступив через поваленное, облепленное болотисто-зеленым мхом бревно, Довакин, уже с новым на шее блекло поблескивающей серебряной пластиной — символом его нового ранга в гильдии искателей приключений, использовал «Ясновидение». Прозрачно-голубоватая дымка простиралась по грязной каменистой земле, искусно обходя различные неровности, и указала ему идти ровно вперёд, вглубь лесной чащи, где солнечный утренний свет не доходил, из-за чего всё было погружено в полумрак и создавало гнетущую атмосферу. Закончив использовать магию, Драконорожденный перехватил костяной меч в правую руку и, ловко провернув, завел его себе за спину. Осторожными и тихими шагами он продвинулся дальше, попутно оглядываясь по сторонам. Искривленные черные, будто сгоревшие стволы деревьев, которые из-за самовнушения, легко выстраивались в ужасные демонические образы, не вызывали к себе особого доверия у Драконорожденного, так как тот ожидал, что именно из-за них на него выпрыгнут и попытаются атаковать. Их корни же, произраставшие десятилетиями, а то и целыми столетиями, полностью перекрыли за собой любые тропы, если они, конечно, вообще существовали, и заставляли Последнего внимательно смотреть себе под ноги, чтобы тот случайно не зацепился, да свалился лицом в грязь. Весёлый и приятный щебет птиц до глубин леса не доходил, не иначе специально нагнетая и так гнетущую обстановку. Довакин лишь слышал в ушах одинокие дуновения ветра, пытающегося пробиться сквозь деревья и вырваться на свободу, на равнины, и след в след следующий за ним легкий шелест трущихся о друг друга листьев. Если же не считать даже этого, то весь великий лес Тоб сейчас погрузился в холодную тишину. Даже стрекот кузнечиков или прочих насекомых не приходилось Драконорожденному слышать, хотя его слух достаточно остер, чтобы даже их распознать. Причина по которой Драконорожденный вообще полез в лес Тоб, который считался довольно опасным местом, к примеру, из-за различных змей, чей яд легко мог убить взрослого мужчину за пару минут, крупных пауков, прыгающих пиявок — в общем, довольно много здесь, в глубинах, находилось неприятных монстров, заключалась в том, что он взял заказ на уничтожение неких лютоволков — как сам понял Последний, что-то вроде усиленных волков, которые своих более слабых собратьев не жалуют и предпочитают убивать при первой же возможности. По-крайней мере, ему так объяснили… в самом заказе же говорилось…Бешеные лютоволки!
От алхимика поступила жалоба. Во время собирания трав вблизи леса Тоб на него накинулись несколько лютоволков. Следует их уничтожить, пока не появились новые жертвы.
Сложность: D28 — C32
Ранг: Серебряный-Золотой
Рекомендации: Отряд из четырех человек (Преимущественно для серебряного ранга), зелья или заклинания на выведение ядов.
Награда: 25 серебряных монет.
Естественно, его перед регистрацией задания в очередной раз спрашивали о том, уверен ли он в том, что хочет взяться за этот заказ в одиночку. Ответ оказался очевиден. Заранее также Драконорожденный уточнил можно ли было что-то срезать у лютоволков в качестве дополнительного заработка. Повторять опыт с гоблинами, где он чуть не лишился, по сути, основных денег за их уши ему не хотелось. И действительно было можно. Хвосты и шкура лютоволков хорошо продавались, а сама гильдия выдавала по серебряному за штуку каждого. И того в целом два серебряных. Довольно выгодно. По крайней мере, как ему казалось. По идее Довакину не следовало двигаться настолько глубоко, иначе это бы задание возросло на ещё ранг выше по сложности, но «Ясновидение» продолжало вести его вперёд, а он ему послушно следовал. Да и ранее примененный им ещё на подходе к лесу «Шепот ауры» не показал поблизости живых существ, кроме мелких мошек, которые, очевидно, не представляли для него большого интереса. Более крупная добыча находилась лишь глубоко. Во тьме. Местные обитатели, в виде тех же пауков на деревьях или пиявок в кустах, иногда обращали своё внимание на Драконорожденного. Но скажем так, Последний настолько быстро проходил вперёд мимо них, что они все понимали, что тот им не угроза, потому просто-напросто игнорировали его, а те же, кто даже хотел чего-то с ним сделать, не успевали, так как он скрывался за кривыми стволами деревьев ещё до того, как они только придумали что использовать против него. Таким образом Драконорожденный уверенно и без промедлений двигался вперёд, но в один момент остановился. Он прислушался к окружающей обстановке. Листья продолжали шуршать о друг друга, затмевая все остальные звуки, но Довакина сложно так вот просто провести вокруг пальца. Последний стоял посреди небольшого свободного от огромных корней клочка земли. Он глазами пробежался вокруг. Кроны над ним шумели и слегка качались от легкого ветра. Кусты же оставались неподвижны, как и травинки под его ногами. В потоке шуршания Довакин уловил шелест. Исходил он как раз таки от куста, который, по идее, не должен двигаться. Затем Последний заметил, как меж стволов деревьев пробежала тёмная фигура. Настолько быстро, что она мелькнула только мутным пятном. Но этого Драконорожденному полностью хватило, чтобы понять одну вещь… Он не один. Перехватив меч лезвием вверх, Довакин медленно ещё раз прошелся взглядом и вдруг увидел, как из-под тьмы впереди на него смотрели два светящихся тёмно-желтых глаза. Зрачки сузились, выявляя напоказ свирепость, и их владелец, издавая приглушенное рычание, медленно вышел на свет. Довольно больших размеров, примерно по половину с роста самого Драконорожденного, волк с полностью густой черной, как кромешная тьма, шерстью. Оскалив свои огромные ряды тонких, но ужасно острых, словно лезвия рапир, зубов, из-под которых вытекала тёмная, густая похожая на кровь, слюна, монстр немного пригнулся и расставил огромные лапы пошире. Когти на них приходились с размером в небольшой кинжал и наверняка легко разделывали плоть, как ножницы бумагу. Быстро сверившись с «Ясновидением» напоследок, Довакин понял, что перед ним стоял как раз лютоволк. Вокруг себя он ещё слышал рычания, которые ему явно намекали на то, что его окружили. Лютоволк перед Драконорожденным зарычал громче, а затем с быстротой выпущенной стрелы, оттолкнулся вперёд, накидываясь на него. Довакин же поступил полностью противоположно: кинул левую ногу позади себя и отпрыгнул назад. Практически синхронно они находились в воздухе, просто летя в разных направлениях. Но в отличии от лютоволка, который даже своей мордой дотянуться не мог, чего говорить и о лапах, Последний был в состоянии совершить удар. Он взмахнул, начиная от левого бока и заканчивая на правом плече. Скрытая во мраке морда лютоволка рассеклась по диагонали. Довакин приземлился сначала правой ногой, притормозил ею и, немного отведя телом, развернулся боком, позволяя трупу монстра пролететь мимо него и врезаться в ещё одного, который наивно рассчитывал, что Драконорожденный его не видел, и думал подло атаковать в спину. Ещё двое лютоволков, понимая, что неожиданное нападение прошло не успешно, выскочили из ягодных кустов и мигом побежали на Довакина, игнорируя неприятный факт, что пиявки, спокойно сидевшие в кустарниках, теперь присосались к их коже. Один обошел немного справа, пока другой принялся обходить его полностью слева. Метнув в первого мгновенно призванный кинжал и убив его ровным попаданием в череп, он оттолкнулся левой ногой, разворачиваясь в воздухе лицом к ещё одному лютоволку, и совершил мощный вертикальный удар костяным мечом. Голова монстра расслоилась на две равные части. Мгновенная смерть. Посредством быстрого бега, он увернулся от ещё троих, вызвал призванный кинжал и бросил его в лютоволка, который пытался ранее Драконорожденного атаковать со спины, но оказался придавлен тушей своего мертвого собрата. Прилетело ровно промеж глаз. Трое лютоволков накинулись на него одновременно, собираясь повалить его своей объединенной массой и разорвать на кусочки. Довакин сначала горизонтально махнул костяным мечом, разрезая монстрам глаза тем самым ошеломляя и заставляя прикрыть оскаленные пасти, а затем призванным мечом одновременно пронзил им всем троим головы, после чего пригвоздил их остывавшие тела к земле на друг друге этаким столбиком. Прошептав по быстрому слова «Шепота ауры», Довакин обнаружил невдалеке ещё троих. Пробившись сквозь кусты, попутно отмахиваясь от присосавшихся к штанам и к низу куртки пиявок, он вышел на небольшую рощицу. К его небольшому удивлению, тут не находилось трое лютоволков. Только двое: один что-то усердно грыз посередине, исходя из жидкого звука, это «что-то» сделано из мяса. Второй угрожающе рычал на покрытую ужасными ранами видимо от их острых клыков взрослую, можно сказать, уже достаточно пожилую на вид серую волчицу, которая могла лишь скулить и тихонько шипеть в ответ, попутно хромая и чуть не сваливаясь на землю от боли и слабости. Оба монстра взглянули на Довакина, принюхались, ощущая впитанную в его куртку кровь своих собратьев, оскалились и побежали на него, полностью отбросив свои дела. С ними Драконорожденный разобрался по-быстрому: одного он убил при помощи призванного кинжала, а второго схватил в момент его рывка на него за шею, а затем пронзил грудь и вспорол живот. Отбросив труп лютоволка в сторону, Драконорожденный взглянул на раненную волчицу, которая, хромала, но всё равно изо всех сил шла к середине рощицы, будто желая что-то там увидеть. В его взгляде промелькнуло некоторое сочувствие по отношению к ней. Решив помочь с ранами, Последний аккуратно пошел к ней, но она резко свирепо посмотрела на него и зарычала, видимо считая, что тот собирается напасть на неё тоже. Довакин, дабы показать показать волчице, что он не враг, убрал костяной меч в Пространственный Карман и поднял руки в примирении. — Спокойнее, я тебе не враг… позволь помочь тебе, — он продолжил медленно подходить к ней. Волчица не слишком доверяла ему, что неудивительно в её ситуации-то, но при этом не отходила, настороженно смотря за его медленными и плавными движениями, возможно, просто не в силах что-либо предпринять. Она продолжала рычать и тяжело дышать — видно от ран ей становилось только хуже, если чего-то не сделать, скорее всего, её настигнет смерть от кровотечения. Довакин же тем временем подошел к ней на достаточное расстояние, чтобы использовать магию восстановления. Собрав магические потоки в правой руке, он преобразовал их в целебное волшебство. Теплое оранжевое свечение окутало тело волчицы и начало регенерировать её кровоточащие раны. Она настороженно наблюдала за действием магии, но отстраняться не спешила, видимо чувствуя, как с каждой секундой ей становилось всё легче и легче. Сначала пропало обильное кровотечение, а затем и сами раны стали восстанавливаться. Через пару секунд магии всё вылечилось. Волчица уже со спокойным, немного доверяющим взглядом своих коричнево-кровавых глаз посмотрела на Довакина, пролаяла, словно в благодарность, и направилась к середине рощи. Желая узнать, что же её так привлекало пойти туда, Драконорожденный последовал за ней. А картина, как выяснилось, крайне плачевная… Довакин увидел трех волчьих детенышей, которые, к сожалению, оказались безжалостно разорваны на кусочки уже видимо лютоволками, исходя из ужасных на вид рваных ран, из которых всё ещё сочилась кровь. Волчица подошла к ним и присела возле, после чего склонила голову и печально заскулила. Она подвинулась поближе и носом ткнула в одного из волчат. Видимо, к ужасу для себя, окончательно убедившись в их смерти, она душераздирающе завыла. Посмотрев повнимательнее, он увидел, как с её глаз текли слезы. Довакину удалось сразу догадаться в чем тут дело… присев на одно колено рядом с ней, Последний произнес: — Нет ничего ужаснее для любящей матери, чем потерять своих собственных детей… Он осторожно продвинул свою руку и погладил её по голове. Волчица никак не реагировала, но видимо не была против от его прикосновений. — Ты сделала всё, что смогла… ты можешь гордиться собой… ибо ты собиралась их защищать ценой своей жизни… это более чем достойный поступок… — искренне, с сочувствием, но при этом с настоящим уважением к этой волчице, сказал Довакин. Волчица продолжала молчать, склонив голову в трауре. Довакин, решив оставить её наедине с собой и детенышами, встал и направился к тропе, по которой шёл. Последний вытащил из Пространственного Кармана костяной меч, уже магическим образом очищенный от крови лютоволков, и перехватил его за лезвие левой рукой. Он собирался уже переступить через стоящий на пути куст и возвращаться в город. «Ясновидение» указывало на обратное направление, значит, стая лютоволков им была уничтожена. Но вдруг его за правую руку чуть толкнули. Драконорожденный обернулся и увидел рядом с собой ту самую волчицу, которая сидела и смотрела с печальным взглядом на него. — Что-то ещё тебе нужно? — с любопытством спросил он. Волчица заскулила и мотнула головой на своих мертвых детенышей. Немного подумав, Довакин предположил: — Хочешь, чтобы я помог тебе их похоронить? Она кивнула. Довакин не имел ничего против. — Хорошо. Они этого заслужили… Вытащив из Пространственного Кармана лопату, Довакин вырыл три отдельных ямки для каждого мертвого волчонка и похоронил их по традициям, которые его научили ещё в храме, словно только что хоронил самих людей. Волчица всё это время сидела возле него и с глубокой печалью наблюдала за его действиями, но никак не мешала — доверяла всецело процесс ему. Как только Драконорожденный закончил их хоронить и убрал лопату, собираясь уже уходить, она всё также подошла к нему и чуть толкнула руку. — Что случилось? Волчица снова заскулила, склонив голову. Немного подумав над тем, что она пыталась ему сказать, Драконорожденный спросил: — Хочешь… пойти со мной? Она немного завиляла хвостом и залаяла, кивая в знак подтверждения. Опустившись на одно колено, Довакин аккуратно продвинул к ней руку и нежно почесал за ухом. Волчица подставляла ему свою голову, ощущая приятное успокаивающее чувство от его прикосновений. Её печаль и тревога потихоньку сходили на нет. — Хм… я не откажусь от такого напарника. Мы довольно похожи… нам обоим пришлось потерять то, что нам было сильно дорого… — с печальной улыбкой произнес Драконорожденный, смотря прямо в глаза волчице. — Но жизнь, полная опасностей не подойдет тебе… твоя битва окончена… обещаю, я тебе подарю дом, в котором ты получишь любовь и заботу… Мико… Он решил назвать её в честь одного верного друга. Волчица, исходя из радостного лая, осталась счастлива своей новой кличке.***
Довакин вышел из здания гильдии, убирая награду за выполненное задание в Пространственный Карман. Мико присела возле него на крыльцо, терпеливо ожидая, когда тот закончит. Оказалось, что зарегистрировать её в качестве питомца, было довольно просто. Записать имя и нарисовать потрет. Сделав это, теперь Мико стала официальным питомцем-напарником Драконорожденного. Конечно, он не собирался долгое время с ней работать. Уже чего-чего, а Довакин прекрасно видел, что она волчица уже весьма пожилая и жизнь, в которой каждый день приходится рисковать точно не для неё. Он подумывал о том, чтобы отправить её Вернону и Роше. Уж первый о ней точно сможет позаботиться и подарить заботу под конец лет, которой так волчице не хватало. Тот сам это открыто и смело заявил, хотя, уточнил, что пока будет занят обустройством в деревне и сможет принять «с должными почестями» Мико только завтра. Довакин не имел ничего против. Пока, пусть она побудет вместе с ним. Солнце даже не успело достигнуть своего высочайшего пика, как они уже вернулись в Э-Рантэл и сдали поручение. Можно будет даже взять ещё одно задание, но попозже, для начала Довакин решил попробовать заглянуть к местным алхимикам и купить парочку зелий. Ему порекомендовали самую лучшую лавку в городе: аптеку семьи Баррел, владельцами которой выступали Лиззи Баррел вместе со своим внуком Энфри. Говорили, что там зелья превосходного качества и при этом не имели баснословной цены, от которых глаза из глазниц могли выкатиться. Лавка находилась в торговом районе Э-Рантэла. Придя сюда, Довакин проходил мимо бесчисленных магазинов с товарами различного назначения. От продуктов питания до оружия. Однако, всё ему это не казалось слишком интересным. Ощутив в воздухе довольно едкий и сильной бьющий в ноздри запах трав, от которого прохожие прикрывались, либо пытались как можно скорее убраться, а Мико рядом с ним от неожиданности чихнула, Довакин понял, что находился уже рядом с пунктом назначения. Он решил использовать «Ясновидение» и оно показало на большое здание в стороне от него. Оно слегка отличалось от других… как будто это вовсе не лавка, а просто большая мастерская, в которую нельзя входить посторонним. Впрочем, табличка на двери, на который четко и ясно написано: «Аптека семьи Баррел», подсказала Довакину, что он прибыл в правильное место. Открывая дверь, громко зазвенел колокольчик, оповещая хозяев о прибытии покупателя. Перед Довакином предстала небольшая комната, в конце которой располагалась длинная прилавка, отделявшая зону гостей и рабочую зону. Посередине находились напротив друг друга две деревянные скамейки, на стенах были поставлены книжные полки, наполненные не только книгами, но склянками с различными субстанциями разнообразных цветов, а по углам стояли растения в горшках, предназначенные исключительно для озеленения комнаты и создания ей ощущения живости. Довакин позволил сначала Мико войти внутрь, а затем зашел сам, как тут из двери, за прилавком, вышел навстречу светловолосый юноша со странной прической, которая полностью прикрывала верхнюю часть его бледного лица, отчего становилось трудным определить на взгляд его возраст. Одевался он весьма тривиально для алхимика: простая белая рубаха с засученными рукавами и расстегнутым воротником, на которой виднелись грязные мутные пятна, как и, собственно говоря, на светло-коричневом фартуке. Также у него присутствовали тёмные брюки и ботинки. Юноша обратил внимание на Довакина и внимательно рассмотрел его, а затем с некоторым беспокойством посмотрел на Мико, явно понимая, что та — настоящая матерая волчица, а не просто большая собака. В свою очередь, Довакин, оглядев подошедшего парня, предположил: — Энфри Баррел, так? По всем признакам, скорее всего, это должен быть он. Юноша опомнился и кивнул с легкой и вежливой улыбкой. — Да, это я. Приветствую в нашей аптеке. Как я могу вам помочь? По голосу легко можно было расслышать, что Энфри ещё приходился подрастающим юнцом, возможно, лет даже восемнадцати, если даже не меньше. Впрочем, это не заставляло Довакина как-то думать о нём иначе. — Да. У вас есть зелья лечения и восстановления запасов магической энергии? Желательно по три флакона каждое, — четко озвучил свою просьбу Довакин, подходя к нему. Энфри, внимательно выслушав Драконорожденного, кивнул. — Конечно. Погодите секунду — я схожу на склад и принесу их вам. Можете пока посидеть, — он указал на одну из скамеек. Энфри немного поклонился и покинул Довакина. Тот, в свою очередь, поступил так, как предложил юноша, и присел на одну из скамеек, поставив меч перед собой и склонив голову в раздумьях. Мико подошла и прилегла на пол возле него, решив немного подремать. По первому впечатлению, Энфри показался довольно вежливым юношей. В гильдии Довакину рассказывали, что тот обладал каким-то особенным талантом, делающим его невероятно уникальным и знаменитым, но подробностей, к сожалению, никто не знал. Он решил, что разузнает об этом поподробнее попозже. Сейчас у него есть дела поважнее, чем лезть и выяснять об уникальных способностей алхимика, которого только сегодня встретил. Минуту спустя, когда Энфри отошел на склад, зазвенел снова дверной колокольчик, оповещая о новом клиенте. Довакин открыл глаза, выйдя из легких размышлений о планах на сегодняшний день, и обернулся к пришедшему в лавку. Хотя, точнее сказать, к пришедшей. Ею оказалась молодая девушка, примерно лет двадцати, не больше, с лохматыми коротко подстриженными красными волосами. Выглядела она довольно крепкой, видно, что занималась тяжелым физическим трудом уже не первый год. Её лицо смотрелось миловидно на вид, но это отлично контрастировало с острыми голубыми глазами, в которых Драконорожденный приметил огонь, какой присутствует у воинов. Её снаряжение: кожаная закрытая броня с длинными перчатками без пальцев и большими сапогами, да и меч, вложенный в ножны, на поясе только подтверждал факт, что она явно сражалась. На шее девушки висела железная пластина гильдии. Искатель приключений. Железный ранг. Девушка чуть-чуть огляделась по сторонам и, словно не отыскав что или кого нужно, посмотрела на Довакина. — Эм… А где господин Энфри Баррел? Звучала она слегка неуверенно. — На складе. Он скоро подойдет, — уверил её Довакин, хотя довольно сам сомневался насколько это «скоро» придет. — А, хорошо… хорошо… — она покивала и встала рядом со скамейкой. Пока Энфри не приходил, девушка завела разговор, дабы развеять неловкую тишину: — Эм… как твоё имя? Драконорожденный замечал, что девушке было особо не комфортно, то ли из-за него самого, то ли, возможно, из-за рабочей атмосферы лавки… и специфичного запаха, от которого она морщила нос. Довакин ей ответил: — Довакин. Искатель приключений серебряного ранга, — он наглядно продемонстрировал свою серебряную пластину ей. — Довакин… а… ты случаем не тот, кто принес голову огра в первый день вступления? Девушка с возникшей легкой заинтересованностью потупила взгляд на него. Драконорожденный молча кивнул в ответ. — О… Приятно познакомиться. Я Брита. Искатель приключений железного ранга, — представилась она и немного поклонилась в знак приветствия, ну и как к старшему в знак уважения. — Взаимно, Брита, — вежливо произнес Драконорожденный. После этого снова повисла неловкая тишина. Довакин краем уха слышал, как копошения Энфри на складе не прекращались. Брита, понимая, что, возможно, юноша ещё не скоро подойдет, спросила: — Эм… кстати, а ты не разбираешься в алхимии? — Знания и практика есть. А что? — задумавшись о том, почему она спросила, он посмотрел на неё. — Можешь… что-нибудь сказать про это зелье?.. Довакин заинтересованно посмотрел на неё, желая глянуть на зелье. Брита аккуратно вытащила двумя руками, словно это было некое сокровище, которое ни в коем случае не следовало разбивать, какой-то сверток, развернула его и оттуда показалась склянка с ярко-красной жидкостью, которая слегка плескалась от малейшего воздействия на неё. Девушка осторожно протянула её Драконорожденному, будто боясь уронить и разбить. Тот взял его и внимательно осмотрел. Ничего необыкновенного при внешнем осмотре он не выявил. Зелье, как зелье. Довакин сделал некоторые выводы, который тут же озвучил Брите: — Цвет зелья походит на артериальную кровь, что довольно характерно для зелий лечения, либо других подобных им, которые связаны с жизненной силой человека. Несмотря на это, оно довольное прозрачное и жидкое, значит, разбавлено водой, возможно, примерно соотношение 1 к 4, что делает её силу восстановления организма слабее, но зато с точки зрения продажи, довольно выгодным для торговца, ибо её можно продавать большими партиями. Это все выводы, которые он мог сделать только лишь на внешний вид. И то последнее его высказывание выглядело чем-то вроде интересного дополнения, который к основной информации не имел никакого отношения. — То есть… оно не очень сильное, да? — с какой-то грустью проговорила Брита. — Хм… Довакин пригляделся повнимательнее, а потом решился проверить его с помощью магии для выяснения реальной восстановительной силы. Обычно такое не практиковали, ибо магия не выдавала какой-то особо эксклюзивной информации, то есть всё о зелье можно было разузнать и без неё, соответственно, смысла тратить силу на её применение нет. Но Довакин решил попробовать и под конец проверки, он оказался слегка удивлен. Но не силой — она находилась на уровне тех же стандартных зелий из его мира. А кое-чем другим… — Прошу прощения, я тебя обманул, — искренне извинился Драконорожденный. Он не думал, что магическая проверка выявит такое интересное открытие… — Э? То есть? — удивленно переспросила девушка. — Это зелье не сделано из трав или из чего-то физического в целом. Соответственно всё, что я сказал ранее не может к нему относиться… — Э?.. — лишь донеслось от неё в ответ. Брита, похоже, не слишком понимала Драконорожденного. Видя это, Довакин попытался ей объяснить: — Зелья делают из растений или других ингредиентов, которые имеют особые свойства на организм. С этим, я так понимаю, ты знакома? От Бриты последовал молчаливый кивок. — Так вот… это зелье не имеет за собой каких-либо ингредиентов. При помощи магии, можно ощутить некоторые элементы использованных растений или других материалов. — Угу… эм… Понимая, что Брита не осознавала к чему он вёл, Довакин сказал напрямую: — Это зелье сделано из магических потоков. Брита воссияла. — А! А… Что это значит? — впрочем, непонимающий вид к ней быстро вернулся. — Если объяснять проще… представь, что это зелье, в некотором роде, другое агрегатное состояние любой магии восстановления. В жидком состоянии. — А вот как… — уже кое-чего понимая, кивнула искательница приключений, — …но… как ты это понял? — Любой предмет, созданный магией, имеет за собой магические потоки. К примеру, вода, созданная магией, имеет в себе разбавленные частицы магии, которая, в принципе, поддерживает её в физическом состоянии, с которым можно взаимодействовать. Это зелье как раз таки имеет такие частицы. Потому делаю вывод, что оно сделано из магии. И всё же для него это смотрелось неким открытием. Использовать магические потоки, чтобы превратить любое заклинание школы Восстановления в жидкость и просто поместить его в склянку… это интересное решение. Тем не менее, он умолчал Брите тот факт, что, к примеру, та же вода, созданная магией, может оказаться нестабильной и плохо повлиять на организм человека, потому и советуют путешественникам в пустынях использовать обычную и только в крайнем случае пытаться пробовать создавать магическую. С зельями та же самая история. Но зелье Бриты… оно ощущалось стабильным. И немного непонятно, то ли это просто удачный экземпляр, то ли кто-то действительно додумался сделать зелья полностью из магических потоков полностью стабильными и безопасными для человека… если второй вариант окажется правдивым, то это будет настоящий шок — можно сказать, революция в искусстве алхимии. В свою очередь, Брита понимающе кивнула. Она слышала в равнодушном и слегка безэмоциональном тоне Довакина профессионализм, потому наивно верила. Хотя, он всё равно говорил правду, и если бы она захотела, то могла бы обратиться к алхимикам, к той же Лиззи Баррел, за подтверждением слов Драконорожденного. Довакин протянул зелье обратно девушке. Она всё же хотела спросить его о цене, но Драконорожденный опередил её: — Брита… от кого ты получила это зелье, если можно спросить? — он с интересом поглядел на девушку. — Мне… его дал один искатель приключений в замещение моему разбитому… медный ранг вроде как… — Как он выглядел, не помнишь? — стараясь не давить на неё, продолжил расспрашивать Последний. — Высокий, довольно мощного телосложения, с грозным голосом, закованный весь в тёмные доспехи… даже шлем был закрытый. Одним словом — настоящий воин-тяжеловес. Не очень похож на новичка, но пластина точно медной была… Довакин немного удивился. «Неужели… нет… невозможно…» — Драконорожденный покачал головой, откидывая абсурдные мысли от себя. — Он называл своё имя? — с некоторым любопытством спросил Последний. — Э, нет… — попыталась вспомнить она, но по итогу пожала плечами. — Ясно… жаль… Довакин покивал в некотором сожалении, однако, волнение в его душе продолжало нарастать. Нет. Последний должен был докопаться до сути. Ему важно знать, был ли это он или же нет. С этой навязчивой идеей, Драконорожденный решил, что пойдет в гильдию и разузнает о загадочном искателе приключений… но для начала он всё же дождется Энфри и купит зелья. Приходить сюда ещё раз просто из-за банальной спешки и нетерпения узнать правду — ему не слишком-то и хотелось. Энфри спустя некоторое время наконец вышел и поставил на прилавок шесть склянок с жидкостями: три приятного голубоватого цвета, а три мутно-зелёного. Спрашивать о том, почему цвет зелий являлся именно таким, Довакин не стал — другой мир как-никак, вдруг даже такая мелкая деталь тут отличается? Если же его обманули… что ж, будет ему уроком. Брита решила подождать своей очереди. — С вас двенадцать серебряных. Довольно много могло показаться на первый взгляд, но зелья — вещь всегда недешевая, а исходя из слов некоторых искателей приключений, эта цена смотрелась ещё более чем адекватной и справедливой. Некоторые алхимики требовали гораздо больше иногда за качество гораздо хуже. Довакин протянул Энфри двенадцать серебряных монет, убрал зелья в Пространственный Карман, но сделал вид, что скрыл куда-то у себя под одежду, поблагодарил юношу, попрощался с Бритой и уже потом вышел вместе с Мико из лавки, первым делом направляясь обратно к зданию гильдии. Его мысли беспокойно витали по поводу того таинственного искателя приключений, который отдал то зелье. Постоянно Довакин повторял про себя: «Это не может быть он…» — Драконорожденный не верил своим мыслям. Не верил в то, что в этом городе есть его… давний знакомый. Пред его глазами мелькали картинки. Заснеженная гора — одинокое место, где ничто и никто не может быть услышан…Значит, ты пришел…
Разрушенная меховая палатка, под которой давно уже примерз к заснеженной земле скелет какого-то неудачливого путника…Ты — моё последнее испытание…
Огромный человеческий силуэт, что мог закрыть сами горы и небеса.Не будем терять времени…
Тёмная броня, казалось, поглощавшая весь солнечный свет…Лишь ты…
Волнистый меч, со свистом вынимаемый из ножен…Да я…
Кровь, красная, алая.И это всё?!
Его кровь, на вид, ничем не примечательная, но в ней содержалась великая сила.Это и есть легендарный герой?! Раскрой свою силу! Ты убил Бога! Значит, убей и смертного!
Не его кровь, тёмная, как ночь, но смертная, просто смертная.Бей сильнее!
Кровь на снеге, белый с красным — красивое и классическое сочетание.Наконец-то… Совнгард…
Двери в гильдию распахнулись. На пороге стояли Довакин, склонивший голову, и Мико. Закрыв двери за собой, он прошел уверенной походкой к стойке, не обращая внимание на удивленных таким громким его появлением искателей приключений. Мико бесшумно следовала за ним, не понимая чего такого с ним произошло. Довакин как будто потерял самого себя, но сам Драконорожденный, похоже, не принимал этому значения. Девушка регистратор с любопытством посмотрела на него, выпрашивая взглядом, чего тот хотел. Она помнила, что он только недавно приходил. — Я ищу искателя приключений медного ранга. Высокий, полностью в тёмной броне, внушительного телосложения. Есть такие? — с некоторой настойчивостью спросил Довакин, скрестив руки на груди. Девушка посмотрела что-то в бумагах на стойке и кивнула. — А, да… совершенно недавно к нам вступил один… Но не успела она договорить, как тут двери в гильдию снова открылись. Девушка посмотрела за спину Драконорожденного, дабы узнать кто пришел, и сказала: — Собственно говоря, он сзади вас… Довакин обернулся. На пороге стояло два человека. Первый выглядел внушительно из-за мощного телосложения, относительно высокого роста, особенно в сравнении с напарницей, о которой позже, но на самом деле Драконорожденный, похоже, даже сам выходил выше его немного, но да неважно. Носил он полный комплект закрытой черно-фиолетовой металлической брони с золотой окантовкой, состоящая из закрытого шлема с одной длинной глазной щелью; кирасы, заметно сужавшийся к бокам, с мощными наплечниками, которую дополнял длинный, яркий кроваво-алый плащ, лежавший преимущественно на правом плече; пара ничем не примечательных наруч с черными перчатками; штаны, укрепленные тёмными стальными пластинами, ну и сами сапоги высотой примерно до колена. Чем-то они напоминали эбонитовые доспехи, выкованные по сиродильскому традиционному стилю. За спиной у искателя приключений в броне виднелись две торчащие рукояти мечей, видимо повешенные накрест. Вторая же, как ранее упоминалась, довольно низкая напарница незнакомца в доспехах являлась весьма молодой девушкой с утонченными чертами лица, присущими больше аристократским особам или им подобным, острыми черными, как вороньи перья, глазами со взглядом будто у хищницы, которая разыскивала свою следующую добычу, белоснежной прозрачной кожей. Волосы у неё такого же глубокого черного цвета были завязаны в хвост. По одежде, впрочем, у неё все оказалось крайне просто: коричневый плащ, который полностью закрывал её тело. Очевидно, под ним должно находится что-то ещё, но из понятных причин, Довакин не мог сказать что именно. Искатель приключений в доспехах огляделся, ощущая, как на него все без исключения глазели, включая самого Драконорожденного, и прошел с напарницей к стойке. — Извините. Я ищу работу… — тихим, но стальным и четким голосом проговорил он. — Нет проблем, господин… э, Момон, но вас видимо искали… Регистратор с явным намеком посмотрела на Довакина, который до сих пор стоял и оценивающе осматривал темного воина. Момон обратил на того внимание и приготовился выслушивать его. — Вы же тот самый искатель приключений, который отдали другой искательнице приключений зелье лечения, как возмещение старому разбитому? — спросил Довакин, складывая руки на груди и ожидающе смотря на Момона. — Хм… — темный воин приложил руку к шлему, там где должен находиться подбородок. — Ах, да, — он кивнул, наконец вспомнив. — Да, это я, а что? Что-то случилось с зельем? — с интересом расспросил Момон. — Вовсе нет… — отрицательно покачал головой Драконорожденный и под конец тяжело вздохнул. «Нет… это не он… Не Эбонитовый Воин» — с одной стороны, Довакину стало легче на душе от осознания, что тот, кого он когда-то убил не здесь живой и целый, а с другой… как-то хотелось встретить единственную душу с его мира. Что ж, видимо ему придется действовать в одиночку пока. Чувствуя непонимающий взгляд со стороны Момона, Последний объяснился: — Просто мне она поведала о вас, и я подумал, что вы — мой знакомый. Вы… весьма похожи по описанию. Прошу прощения, что потревожил вас… Довакин немного склонил голову в качестве извинения. Ему было стыдно за себя, за то, что он так серьезно и остро отреагировал на мутную информацию Бриты о каком-то искателе приключений, который лишь примерно походил на Эбонитового Воина. Где в этот момент находилась вся его хладнокровность и здравомыслие? Ему следовало в следующий раз действовать обдуманнее… — Хм, — девушка рядом с Момоном лишь холодно хмыкнула. — Не стоит извиняться… — в свою очередь, скромно сказал Момон. — Я могу вас понять… думаю, если бы я услышал описание, похожее на кого-то из моих друзей, я бы тоже начал бы их искать… Довакин услышал в его тоне легкую печаль. Понимая, что видимо тема друзей для Момона весьма тяжелая, он решил не раздувать её, просто кивнув. — Благодарю за понимание. Да благословят вас Девять. Он не желал тратить его время в пустую, потому, сказав эти слова напоследок, Довакин развернулся к выходу из гильдии и вышел оттуда в глубоких раздумьях под задумчивый взгляд Момона на него. «Значит, не он…» — с долей особенной печали вздохнул Довакин, направляясь меж потоков людей по улицам неизвестно куда даже для себя. Сейчас ему просто хотелось пройтись и всё хорошенько обдумать прежде чем приступать к своим следующим шагам. Мико же покорно следовала за ним, немного обеспокоенная состоянием своего хозяина…***
Из огромных окон с левой стороны лил солнечный свет на длинный зал. Пол, вымощенный блестящей каменной плиткой, украшался шелковым ярко-красным ковром с замысловатыми белыми узорами, создававшие неестественные и странные образы. По бокам у стен находились в рост с человека каменные статуи рыцарей, выставившие перед собой мечи, словно сейчас несли вечную и преданную службу своему господину, охраняя зал от нарушителей. На потолке вывешены солдатскими рядами тёмно-красные с черным знамена, на которых изображался герб Королевства Ре-Эстиз. Почти в самом конце располагался огромный круглый стол из тёмного дуба, на котором могли как устраивать различные яства на праздники, так и обсуждать важные политические решения или военные стратегии. На данный же момент, он просто здесь находился и служил простой декорацией для наполнения всего зала. Самый же конец заканчивался небольшим пьедесталом, на который могли подниматься при помощи трех не слишком высоких ступеней. На нём расположились возле друг друга четыре трона, сделанные из чистого золота, обитые красными шелковыми тканями. Газеф стоял, преклонив одно колено перед человеком, который восседал на самом большом троне посередине пьедестала и с легкой задумчивостью смотрел на него, пока не в силах как-либо отреагировать на то, что воин-капитан ему рассказал. Тот был глубоко стар, уже практически немощен, но разум его ещё оставался вполне острым, а глаза пестрили некоторой решимостью продолжать жить. Глава всего Королевства Ре-Эстиз — Ланпоса III — слушал внимательно отчет Газефа по поводу набегов на пограничные деревни и ему явно не понравился тот факт, что в этом деле замешана Слейновская Теократия. — Вот значит как… — с хмуростью произнес старый король, поглаживая густую седую бороду. — Что ж, я рад, что ты смог разрешить этот инцидент, Газеф… — мужчина чуть прокашлялся и набрал побольше воздуха в легкие. — Ты можешь идти. Мне… нужно подумать, — с некой растерянностью закончил король, подпирая голову рукой. — Хорошо, Ваше Величество… Газеф с пониманием кивнул, выпрямился и немедленно направился к выходу из зала. Он уважал решение своего короля и прекрасно понимал, какова у того реакция на то, что теперь и Слейновская Теократия официально точила на них свои и так острые клыки. Учитывая и так шаткую ситуацию в стране — это определенно только лишь огорчало. Сейчас, что Газеф, что Ланпоса III понимали, что наступали тёмные времена. Слишком уж много странных событий за последнее время начали происходить. Заказ на самого воина-капитана, да и в принципе странная активность у Слейновской Теократии. Повышение роста преступности в Королевстве Ре-Эстиз. Обострение конфликта со зверолюдьми у Драконьего Королевства. У Святого Королевства Робл тоже начинаются какие-то частые схватки с полулюдьми на холмах Абелион. Из Империи Багарут также приходили какие-то странные новости… «Мир начинает сходить с ума…» — пришло страшное осознание Газефу, и оттого он сокрушенно вздохнул. Впрочем, на самом деле, мир уже давно сошел с ума, просто сейчас это стало более активно проявляться. Ему становилось уже страшно представлять, что последует дальше. Он четко чувствовал, что станет свидетелем катастрофы, сравнимой с войной Демонов-Богов и Тринадцати Героев, или даже гораздо больше. Возможно, это просто самовнушение из-за недавних событий, но чутье его никогда не подводило… Но воин-капитан не собирался отступать, несмотря ни на что. Даже если ему предстоит умереть, он выполнит свой долг и защитит короля и свою страну от любой угрозы. Промотав эту мысль в очередной раз в своей голове, Газеф поймал себя на идее, а не слишком ли он себя накручивал? В конце концов, он только с долгой поездки… отдохнуть сейчас бы не помешало… — А, сэр Строноф! Молодой, певчий женский голос вывел Газефа из тяжелых дум. Он поднял недоуменный, немного уставший взгляд и увидел перед собой молодую девушку с золотистыми, как мёд, волосами и с глазами цвета чистого изумруда. Строноф немного улыбнулся, ибо прекрасно знал её. Он с уважением поклонился. — Приятно вас видеть в добром здравии, госпожа Аиндра, Он попытался не демонстрировать свою усталость, что получалось весьма успешно. — Это взаимно, — с теплой улыбкой произнесла девушка. — Я слышала, что вас отправили патрулировать пограничные деревни… как всё прошло? Нашли тех, кто нападал на них? — девушка скрестила руки на груди и с серьезным любопытством поглядела на воина-капитана. — Да, нашел… — воин-капитан запнулся, думая как бы выразиться покорректнее, — …хм, скажем так, оказались они весьма… серьезными врагами, — ему хотелось язвительно усмехнуться от выбранного им же слова, но он стойко промолчал. — Боюсь, если бы мне не помогли… я бы здесь не стоял. Газефу пока следовало умалчивать о том, что его врагами выступали именно маги из Слейновской Теократии, да не просто они, а одно из Шести Писаний, но, вспоминая о том, что ему нужно как-то отплатить Довакину за спасение, он «случайно» затронул то, что его спасли. И, к счастью, всё пошло так, как Строноф предположил. Госпожа Аиндра, при упоминании того, что кто-то его спас, навострила уши. — Неужели есть те, кто могли оказаться сильнее легендарного воина-капитана? — с усмешкой спросила девушка, наклонив голову вбок. Газеф тоже позволил себе усмешку. — Я всё же остаюсь простым смертным, госпожа Аиндра. Я могу проиграть. И могу проиграть в любой момент. Мог проиграть и тогда, но мне помог один человек… — И кто же этот человек, если не секрет? — продолжала любопытствовать девушка. — Его зовут Довакин… Госпожа Аиндра, услышав имя Драконорожденного, слегка призадумалась. — Довакин… хм… необычное имя, — проговорила она с некоторым интересом, будто пытаясь вспомнить слышала ли она когда-то это имя. — Не расскажите о нём подробнее? Человек, который спас самого воина-капитана заслуживает определенного внимания. Газеф поразмыслил над тем, как ей описать Драконорожденного так, чтобы она заинтересовалась им и захотела бы пообщаться. — Он… весьма необычный человек, — неопределенно начал воин-капитан, но потом уже смелее продолжил. — Несмотря на то, что мы с ним мало общались, я могу смело сказать, что он… один из самых благородных людей, которых мне приходилось встречать. Говорил эти слова Газеф искренне. Учитывая, что, к сожалению, его общество на добрую половину состоит из прожорливых и жадных до денег аристократов, с которыми приходится общаться из-за факта его приближенности к королю, Довакин действительно оказался для него глотком свежего воздуха. Честным человеком со своими моральными принципами, справедливым, к тому же настоящим воином по духу, как сам Газеф. Не иначе как родственная душа, чему Строноф не мог не обрадоваться. — Ого, раз уж вы так говорите, то видимо он действительно оставил на вас неизгладимое впечатление… — с легким удивлением произнесла госпожа Аиндра. — Сложно не впечатлиться человеком, который выступил против тридцати тяжеловооруженных рыцарей, будучи в одних лохмотьях и с мечом, лишь ради того, чтобы защитить беззащитных крестьян, при этом полностью бескорыстно, даже не попросив с них и медной монеты. Об этих подробностей он случайно разузнал у самих крестьян, когда их окружали маги Писания Солнечного Света. Удивительно, что исполнив такую сложную задачу, Довакин взамен не попросил хоть чего-нибудь, даже горсти медных монет или банального продовольствия на дорогу, к примеру. Лично для Газефа — это являлось примером истинного бескорыстия и благородства. Помочь людям в беде, потому что так надо, а не ради денег, славы или чего-то такого. — Ох… — с удивлением вздохнула девушка, — тогда согласна. В наше время редко где подобный поступок можно увидеть… — покивала она в знак согласия, но со странной задумчивостью. — …но как же он вам помог? — Смог усилить с помощью магии моих людей во много раз, не побоюсь сказать, сделав их равными мне, а может даже сильнее, а также и меня… да и как мне довелось лично увидеть в битве плечом к плечу с ним, он оказался могущественным заклинателем и воином… если говорить насчет второго, то, думаю, его мастерство гораздо лучше моего. Тут Газеф тоже не врал. Наблюдая за Довакином, за тем, что тот даже не использовал боевые навыки, но при этом умудрялся также эффективно, как и он расправляться с ангелами, заставляло Стронофа признать, что Драконорожденный намного сильнее его. Хотя, это воин-капитан и так знал. Изгнание Доминиона Власти одним единственным заклинанием окончательно поставило точку в этих размышлениях. — Даже так? Если уж вы так говорите… Этот Довакин воистину интересный человек… он случаем сейчас не в Ре-Эстиз? Честно говоря, вы меня так заинтриговали, что мне хочется с ним пообщаться. Газеф не мог немного не улыбнуться. Сработало. Он смог её заинтересовать. — Боюсь, что нет. Он находится в Э-Рантэле. Довакин недавно в нашем Королевстве, потому решил начать оттуда, чтобы освоиться, — рассказал Строноф, пытаясь сохранить серьезное лицо. Услышав это, госпожа Аиндра заметно расстроилась. — Ах, жаль… что ж, если он прибудет в столицу — скажете мне? Я не откажусь от общения с человеком, которого так высоко оценивает сам воин-капитан королевства, — с легкой улыбкой попросила девушка. — Конечно, — незамедлительно ответил Газеф, кивнув. — Большое спасибо… ох, мне, наверное, пора. Есть кое-какие дела. Ещё встретимся, сэр Строноф. Девушка поклонилась напоследок и обошла фигуру Газефа, направляясь по коридору неизвестно куда. — Ещё встретимся… — прошептал он в ответ. Газеф проводил девушку со спокойным взглядом, и как только она зашла за угол, ухмыльнулся. «Дело сделано…» — теперь, Довакин сможет заполучить в друзья весьма хороших и могущественных людей… Довольным собой, Газеф продолжил идти к выходу из дворца, чтобы затем направиться в свой дом. На заслуженный отдых.