Под грозовыми тучми...
Поле недавней битвы окуталось странной и шокированной тишиной, прерываемой иногда мелькающими звуками рокочущего грома, что ещё проходил где-то вдалеке и постепенно приближался к ним, укрывая бушующими тучами ночное небо с белыми звездами и светящимся полумесяцем. По одну сторону, Коцит с Альбедо на руках и Маре с одновременным восхищением и ужасом в глазах наблюдали за появлением неизвестного им человека — Мирака. Вопросов в их головах возникало неисчислимое количество. Кто он такой? Почему из-за него сама реальность разломалась на осколки, подобно разбитому стеклу? Неужели… он обладал настолько огромным могуществом, что мог использовать подобную силу? Немыслимо! Чтобы существо низшей расы (они предположили это, исходя из человеческой фигуры Первого Драконорожденного) обладало такой силой?! По другую сторону находилась Шалтир. Она чуть нахмурилась при виде Мирака и первым, что пришло в голову вампира сделать, так это тихо прошептать «Сущность маны», чтобы просто проверить, какое у него количество очков магии. Правда, через секунду, на её глазах выступило непонимание. Вместо привычной четкой цифры, магия показывала… какие-то непонятные символы, постоянно меняющиеся на другие, и будто бы глючила, как выражались иногда при очень необычных обстоятельствах Высшие Существа. Это точно не проявлялся эффект защиты от подобного рода заклинаний, ибо она просто закрывала вопросительными знаками значения. Использовав «Сущность жизни», она получила тот же самый бесполезный результат. Почему… почему она не могла проверить количество очков магии и жизни? Мирак спокойно осмотрелся, стоя пока на одном месте, чтобы его головокружение от переноса в совершенно иную реальность немного стихло. Вокруг него окрестности перестали обильно освещаться от белоснежного столпа, который сам же вызвал. Он понимал, что, не пробыв в новом мире и больше тридцати секунд, уже попал в достаточно «интересную» ситуацию и выбираться из неё ему ещё предстояло и, возможно, это было совсем не просто, учитывая, что его окружали неизвестные и тот, с кем столетия назад сражался и проиграл. Пока все стояли в недоумении и раздумывали, что вообще дальше делать, нашелся только один, который решил действовать сразу же, ибо понимал, что времени на раздумья попросту нет. Довакин, спустя некоторые секунды интенсивного обдумывания всего, сменив Сияние Рассвета на свой привычный даэдрический двуручный меч и убрав полностью щит Ауриэля, медленным шагом пошел к Первому Драконорожденному. Последний, очевидно, вообще не понимал, что происходит, но он знал, что ему делать. Мирак — враг, который пытался убить и поглотить его душу. Ради победы над ним Сторн Горный Странник пожертвовал собой, погибнув мучительной и жестокой смертью. Вспомнив обо всем этом, Довакин нахмурил глаза, и те блеснули золотистым светом, проявляя его возрастающий гнев и презрение. — Не знаю, как ты выжил… — он обратился к Мираку с мрачным голосом. — Но в этот раз ты не сбежишь! Он резко рванул, в мгновение ока сократив между собой и ним расстояние, подпрыгнул вверх и сделал вертикальный удар мечом, намереваясь разрубить Первого напополам, хотя, конечно, Довакин понимал, что всё вряд ли пройдет так просто. Мирак спокойно повернул голову к нему, буквально за долю секунды до рокового конца хватаясь правой рукой за рукоять и легко и быстро вытаскивая из ножен собственный меч, с легкостью отразил его атаку, что выглядело достаточно сюрреалистичным, учитывая размеры оружия Первого и Последнего, впрочем, когда дело касалось таких могущественных личностей, как они, оружие — лишь малый инструмент, который на самом деле не выступал в качестве решающей роли. Рука Довакина неимоверно, точно встретившись с прочным препятствием, откинулась назад, да и сам Последний Драконорожденный с такой же силой отлетел, но смог восстановить равновесие и приземлиться ровно на ноги, расколов землю под собой на отдельные куски окаменелой грязи и образуя за своей спиной густое облако пыли, прикрывшее на секунду обзор трем стражам на происходящее. Он тяжко выдохнул, наблюдая за тем, как Мирак с необычайным спокойствием опустил уже совершенно другой меч, не тот, которым Первый сражался с ним в последний раз, и смерил того бесстрастным взором золотистой маски. Стражи с некоторым непониманием следили за их краткой дуэлью, но не думали пока вмешиваться, даже сами не понимая почему, видимо рассчитывая, что им потом удастся напасть на них, когда те устанут. Довакин, набирая собранным вдохом побольше воздуха в легкие, сквозь зубы угрюмо прохрипел и снова побежал на Мирака, попытавшись разрезать его грудь взмахом по диагонали. Первый Драконорожденный отразил удар того, но Последний не остановился и продолжил, атакуя уже по вертикали, однако, опять мимо, ибо бывший драконий жрец вертко шагнул в сторону от лезвия. Получилось это так, как будто для него это смотрелось слишком просто. Довакин, не смущаясь от очередной неудачи, атаковал ещё три раза, яростно атакуя по горизонтали, но все его попытки оказались успешно отражены. Первый и Последний в финале столкнулись мечами и попытались друг друга пересилить, но, похоже, находились на равных между собой. Смотря на усиленные попытки его убить, Мирак с некой гордостью хмыкнул. — А ты остался прежним, Последний… — он усмехнулся. — Даже несмотря на прошедшие года, пламя битвы в тебе всё ещё горит… — Как будто ты не желаешь меня убить… — лишь презренно произнес Довакин, пытаясь усилить свой напор, но безуспешно. Мирак на его слова лишь бесстрастно хмыкнул. — Убивать ослабленного уже в прошедшей битве тебя? Много чести… Казалось, за этими словами должен был последовать и удар от самого Первого Драконорожденного, но он продолжал сдерживать попытки Довакина разбить ему защиту. Сам Последний это заметил, на секунду задаваясь вопросом отчего оно так, но решил не придавать этому особого значения. — У меня найдутся силы, чтобы покончить с тобой… и с ними тоже… — это уже он дал намек на стражей. И словно в знак подтверждения собственных слов, Довакин надавил сильнее. Рука Мирака нежданно задрожала сильнее и поневоле дрогнула, чуть отодвинувшись назад, свидетельствуя о том, что в проверке сил он начал проигрывать. Первый Драконорожденный, правда, не только злорадно, но, как ни странно, уважительно усмехнулся. Так, если он не воспринимал подобное в серьез, что довольно необычно… — Хм, меня впечатляет твоя уверенность и непоколебимость. Достойно… драконьей, не так ли? — сказал Мирак, когда под маской немного улыбнулся, ожидая реакции. Довакин удивился. — …Откуда ты… Его хватка на мече неверно ослабла из-за промелькнувшего шока. Мираку понадобилось мгновение, чтобы выбить его из защитной стойки, а затем выставить острие лезвия собственного меча перед шеей Последнего Драконорожденного. Довакин нахмурился, готовясь в любой момент к нападению, но Первый из-за непонятно чего стоял на месте и смерил его непонятно каким взором. — Если ты считаешь, что одолев много лет назад меня, ты одолеешь и сейчас, то это грубая ошибка, — гордо произнес Первый. — Я стал гораздо сильнее с нашей последней встречи, Последний… и всё же… Он внезапно опустил меч, что удивило Последнего Драконорожденного. — Я пришел не за сражением к тебе… — уже более спокойно сообщил Мирак. Довакин нахмурил свой взгляд от ещё большего удивления. — А зачем тогда? — резонно поинтересовался он, всё ещё держа свой меч наготове. Мирак раздумывал, чтобы ему сразу сказать, но, окинув хладнокровным взором ещё раз слушавших их стражей, произнес: — Я бы рассказал, но, как посмотрю, есть у нас слушатели… — он прокрутил меч в руке, поворачиваясь к Альбедо, Коциту и Маре. — Пора наконец от них избавиться… Его заявление они услышали и напряглись, понимая, что битвы с ним не избежать. Он сделал один шаг, выставляя левую руку в сторону. — ZUN-SIL-ZUL… Довакин с некоторым интересом смотрел на Мирака, который произносил слова на драконьем языке, видимо для создания Ту’ума. Последний четко расслышал, что тот не выдохнул, значит, не давал Крику сработать, что странно. Почему же?.. — …ZahKRii… К неимоверному удивлению Довакина, последовало ещё четвертое слово. Последний Драконорожденный не мог поверить своим ушам… Мирак… смог собрать Ту’ум из четырех слов? Конечно, Довакин помнил, что тот демонстрировал подобное умение на подчиненных ему драконах. Слова тогда звучали так «ZiiL-LOS-DI-DU» что переводилось, как «Твой-Есть-Моё-Пожирать». Сначала сложно понять, но «есть» в данном крике имеется ввиду существование. То есть, крик дословно переводился, как «Я пожираю твое существование». Скорее всего, это работало лишь на подчиненных драконов, ибо против самого Довакина, Мирак этот Ту’ум не применял. Тем не менее, Мирак использовал на этот раз совершенно иной Ту’ум. «ZUN-SIL-ZUL-ZahkRii» переводилось как «Оружие-Душа-Голос-Меч». Довакин впервые столкнулся с таким интересным набором слов и немного задумался над их значением. По идее, это можно дословно перевести как «Оружие души и голоса», что уже звучало, как нечто полноценное, а «Меч» возможно использовался последним словом, как некое уточнение… неужели… этот Ту’ум создавал оружие наподобие призванного? Довакин продолжил наблюдать за происходящим в немом удивлении. Действительно, через мгновение после произнесенного последнего слова в левой руке Мирака появился необычного вида энергетический меч тёмного цвета. Его лезвие, излучавшее всплески мелких частиц, выглядело прямым, крестовина загибалась диагональными ровными линиями вверх, а рукоять с необычным навершием в виде маленькой бездны с щупальцами, на которой была нацеплена словно тонкая цепь, была достаточно длинной, чтобы в определенных случаях за неё можно было бы ухватиться и двумя руками. Довакин с некоторым впечатлением поглядел на образованный клинок и несколько раз просмотрел необычный внешний вид того. От него ощущалась странная аура… потоки магии возле искажались только от одного присутствия этого оружия, что говорило об его могуществе. — Это не призванный меч… — лишь задумчиво подметил Довакин, подняв глаза к золотистой маске Первого, желая услышать объяснения. Мирак со скептичной иронией посмотрел на него, подметив с некоторым сарказмом: — Твоей проницательности можно позавидовать… Довакин заметил сарказм, но он никак не отреагировал на него, вместо этого продолжая осматривать меч в руках Первого ещё раз, и задумчиво произнес: — Оружие души и голоса… — озвучил он вслух значения слов на драконьем, чем привлек внимание Мирака. — …интересно, что же ты создал, Мирак? Он хмуро взглянул на Первого вновь, не ожидая, что тот ответит, а просто продолжит идти своей дорогой, как-нибудь отмахнувшись от него. В конце концов… сложно было понять, что сейчас между ними происходило. Они встречались в последний раз кровными врагами друг другу, и всё закончилось «смертью» Первого. Очевидно, оба Драконорожденных недолюбливали друг друга и по логике должны сейчас снова столкнуться в смертельной схватке, чтобы наконец покончить с их враждой раз и навсегда, но вместо этого… они будто бы сейчас объединялись против общего врага, игнорируя прошлые обиды и конфликты. Это и звучало странно, да и на деле оно таковым и являлось. Тем не менее, к удивлению Последнего, Мирак осмотрел свой энергетический меч в некоторой задумчивости. — Слышал о Шехае? Этот вопрос оказался внезапным для Довакина. Последний слышал о Шехае. Магия йокуданцев, призывающая меч из части душа воина, по легендам, способная разрезать саму ткань времени и пространства при правильном использовании, для которого не существует физических и даже магических препятствий. Но чтобы такой силой овладеть — для этого нужно с головой погрузиться в их веру и то не факт, что этого будет достаточно, ибо владеющих Шехаем на момент четвертой эры отсутствовало. — Наслышан… а что? — лишь недоуменно спросил Драконорожденный у Первого. От Мирака последовал вздох. — Изначально я хотел им овладеть, но понял, что это бессмысленная трата времени. И я придумал ему равную… — он вдруг осекся и покачал головой. — …хотя нет… — Первый издал жуткую усмешку. — …более сильную альтернативу… Он взмахнул энергетическим мечом, по ощущениям, небрежно и Довакин увидел, как в воздухе осталась тонкая линия от траектории удара, которая держалась несколько секунд, разделяя само пространство, и затем исчезла. С некоторым впечатлением пронаблюдав за ней, Последний взглянул обратно на Мирака. — “Оружие Голоса”… Довакин, скрестив руки на груди, нахмурился на Мирака, но продолжил того внимательно слушать с некоторым интересом. Он явно оказался заинтригован новым Ту’умом, что Первый создал. — Оно умеет всё, что умеет Шехай высшего уровня. Даже больше, ибо если Шехай — это лишь душа вместе с верой, то Оружие Голоса — это душа с верой в Акатоша, к тому же усиленная могуществом Ту’ума. Если Шехай позволял создавать при помощи клинка всё, что угодно, лишь при определенных движениях или позах, то… Оружие Голоса позволяет тоже самое, но без этих лишних телодвижений. Слова на драконьем, сила воли и иногда капля магии — и тебе открывается могущество, способное устрашить любого врага, — с каким-то определенным равнодушием рассказал Мирак. Тем не менее, Довакин не мог не впечатлиться рассказанным. Если всё, что говорил Мирак — правда, то… «Оружие Голоса» можно назвать одним из сильнейших Ту’умов. А если это попробовать использовать с «Воплощением дракона»… страшно становилось представлять какие вещи в принципе мог натворить Первый. Шехай начального уровня уже позволял, исходя из легенд, разрубать мелкие частицы, создавая могущественный взрыв, который смог потопить целую Йокуду. Шехай максимального мастерства позволял гораздо большее, но насколько большее, история умалчивала, но точно многое. Может, он позволял рассекать само время и пространство — кто его знает, но многие легенды редгардов об этом твердили. И несмотря на это, Оружие Голоса обладало гораздо большим потенциалом, чем магия йокуданцев, ибо оно могло усиливаться не только от души и физических возможностей владельца, но и мастерства владения Ту’ум… Довакин, пока раздумывал над всем, лишь промолчал на его уверенное заявление. Мирак… действительно с их последней встречи стал намного опаснее. Теперь Последний начал сомневаться в том, что может его действительно победить. «Если наступит новый этап нашего конфликта… одержу ли в этот раз я победу?» — лишь задумался Довакин, таращась на непробиваемую золотистую маску Мирака через тьму глазниц своего шлема. Наверное, Последний сейчас радовался тому, что его лица нельзя было увидеть, чтобы Первый не разглядел его неуверенности. Хотя, может, Мирак мог легко чувствовать его смятение в душе. Так они и стояли молча, как вдруг Мирак чуть отвел маску в сторону и равнодушно произнес: — Сзади. Довакин отреагировал мгновенно: резко обернулся, выставив меч перед собой, и заблокировал острие копья откуда ни возьмись появившейся Шалтир. На свою неудачу вампир лишь раздраженно оскалилась и попыталась пересилить Драконорожденного, ибо ей уж очень хотелось пронзить его насквозь и увидеть, как тот будет скрючиваться от боли из-за кровотечения. Последний, даже не дрогнув на мгновение руками или лицом под шлемом, продолжал сдерживать стража. Тем временем Мирак, вместо того, чтобы ему помочь, развернулся и направился к Альбедо, Коциту и Маре, говоря: — Займись вампиром. Я добью троих, — он продолжил медленно шагать к ним. Довакин обернулся к нему быстро с легким смятением, чувствуя вдобавок и некоторое недовольство к его странной равнодушности в битве, но хмуро вздохнул, чуть покачивая головой, понимая, что ничего с этим не сможет поделать, поворачиваясь к Шалтир, резко усилил свой напор, откидывая её копье назад, и использовал Ауру Стендарра. Яркий ореол святого света в виде купола покрыл его, заставляя вампиршу зашипеть от жгучего ощущения на глазах и коже, которое заставило её отступить. Последний, тут же сменив даэдрический двуручный меч, на Сияние Рассвета в правую руку и Щит Ауриэля в левую, собрал магические потоки и выпустил особенно сильный «Огонь солнца» под ноги стража. Солнечная вспышка осветила местность и саму Шалтир, ослепив её, что позволило Довакину ринуться к ней. Мирак же, не замечая звона мечей и всплесков магии позади себя, продолжал медленно идти к трем стражам, в голове анализируя их поведение и продумывая возможные варианты развития предстоящей битвы. Те, понимая, что лучше им уходить и как можно скорее, вызвали «Врата» — самое точное заклинание телепортации и при этом не ограниченное в расстоянии. Самое то, чтобы сбежать, поджав хвост, деликатно называя это «тактическим отступлением». Первый Драконорожденный нахмурился, взмахивая своим оружием Ту’ума… — ZahKRii… — неожиданно меч осветился тёмно-фиолетовым на миг, будто демонстрируя свою готовность выполнить приказ Драконорожденного. — …Vey-GUT-LeiTiiN… Меч ещё раз осветился необычным светом и затем вернул прежний цвет, никак при этом внешне не изменившись. Не теряя секунд, Мирак сделал несколько режущих атак в воздухе непонятно зачем, ибо он просто терял время… но… Резко прямо на вратах появились горизонтальные разрезы, оставленные подобно мечу на земле, но только в воздухе и из странной мнимой энергии. Маре, собиравшийся первый войти в портал, испуганно отшагнул назад, как и Альбедо с Коцитом, недоумевая, что сейчас происходило. Затем прозвучал всплеск, сравнимый с мощным ударом волн о каменистый берег, и врата разлетелись на множество кусков, словно порванная ткань одежды, рассеченная свирепствующим ветром. Стражи удивленно потупили взгляд на эту удивительную картину. Ни разу в своей жизни они не наблюдали, как кто-то буквально разрезал чью-то магию в клочья. Рассеивал? Да. Блокировал? Безусловно… но не разрезал, как мечом плоть. — Вздумали бежать от меня? — с холодным бесстрастием спросил Мирак, продолжая к ним идти ровным шагом. Что он такого произнес, что позволило ему оборвать их возможность своевременно покинуть поле битвы? Как говорил сам Мирак, «Оружие Голоса» при помощи драконьих слов, магии и силы воли позволяло творить невероятные вещи. Ту’ум работал таким образом, что произнеся сначала слово «ZahKRii», а потом добавить к нему ещё слова, при этом проговаривая их по такому же принципу, как и при использовании Голоса, то он обретал дополнительные эффекты. В данном случае, «Vey-GUT-LeiTiiN» — «Резать-Далеко-Пространство» добавлял оружию возможность разрезать пространство на расстоянии. Стражи обернулись к нему. Альбедо выставила щит вперёд, а секиру оставила позади. Коцит грозно и напоказ выдвинул перед собой все четыре своих оружия, готовясь принять нападение от него, а Маре в это время застенчиво и неуверенно стоял за ними, тихо накидывая испуганным шепотом на них различные усиления при помощи магии, а также усложняя дальнейшее сражение для Первого, например, той же «Задержкой Телепортации». Мирак остановился, замечая меж их огромных фигур, в противовес, мелкого эльфа. Ощущая по магическим потокам, что тот их усиливал, он лишь опечаленно хмыкнул, покачивая головой. Стражи это заметили и немного не поняли его жеста. — Позвольте оборвать вам эту возможность… Собрав много магических потоков в руке, превратив их в плотный сгусток одной энергии, Первый Драконорожденный резко взмахнул рукой, и поначалу показалось, что ничего конкретного не произошло. Местность никак не изменилась, оставаясь по прежнему мертвой равниной, окропленной дождем; сама фигура Мирака не осветилась каким-нибудь необычным сиянием, да и ни в кого не прилетело какое-либо заклинание. Но через секунду, Альбедо и Коцит, слышавшие тихие шептания Маре, внезапно осознали, что они прекратились. Оба стражи обернули головы с недоумением и заметили, что тот отсутствовал… «ЧТО?!» «Куда?» Одновременно мелькнуло в головах Альбедо и Коцита, а затем неожиданно… они услышали там, где стоял Мирак, новый всплеск… Коцит и Альбедо обернулись к нему обратно, как вдруг увидели, что перед Мираком с занесенным в сторону мечом Голоса стоял никто иной, как Маре. Он стоял неподвижно и, они поначалу не понимали, что происходит, и тут… его голова медленно, с противным хлюпаньем, отделилась от тела и свалилась на обожженную землю с застывшим удивленным лицом. Из обрубка шеи вырвался фонтан крови, который красно-ярким дождем вместе с обычными каплями обливал Первого Драконорожденного с головы до ног, делая его и так черную мантию темнее, а маску будто бы ржавой. Его фигура исказилась и стала мрачнее, словно демонстрируя его истинную природу. Чудовищную, могущественную природу… Коцита и Альбедо впервые охватил… страх? Да, страх. Не самого слабого стража Назарика… убили за одно мгновение. — МАРЕ! — Маре! Эмоциональный голос Альбедо с относительно безэмоциональным голосом Коцита смешались воедино, образуя крик истинного ужаса. Мирак, чуть раздражаясь от их звучания, равнодушно посмотрел на бьющиеся в конвульсиях тело Маре, уже, очевидно, не живущее и испускающее последнее тепло, а после посмотрел на испуганных, но постепенно охватывающихся невиданной яростью стражей. Лишь бесстрастно хмыкнув, он прокрутил свой настоящий меч в руке, а острием оружием Голоса указал в их сторону. — Вы следующие… — послышалось от него равнодушно, но угрожающе. — ZahKRii… TUZ-KILah… «TUZ-KILah» — «Клинок-Соединять». Мирак занес оба меча и резко… соединил их? Настоящий меч, покрытый необычным слоем энергии, Первый Драконорожденный ловко прокрутил в руках, острием лезвия разрезая воздух, который отдавался легким и болезненным свистом, после чего резко остановился и в следующую секунду оказался перед их лицами, нанося неожиданный удар… В это время Довакин отразил легким взмахом меча копье Шалтир, а второй тут же удар от неё он принял при помощи щита Ауриэля. Артефакт начал источаться белоснежной, почти что святой и божественной энергией, знаменуя, что был готов использоваться. Отодвинув конец копья вампира в сторону, Довакин быстро замахнулся и легко ударил передним боком щита примерно ей в шею. Поначалу раздался раскат грома, но не от Ту’ума, который ранее использовал Драконорожденный, а затем мощный всплеск энергии, осветивший на мгновение все пролетавшие в этот миг секунды капли дождя, откинувший Шалтир назад. Отреагировала она на это острым вскриком боли, но не растерялась, в воздухе смогла удержаться и вернуться в нормальное положение, летая над Довакином. — Тц, неплохо, — лишь с ухмылкой проговорила она, явно впечатленная фактом, что Драконорожденный не проиграл ей в первые секунды битвы. — Но попробуй это! «Очищающее копье»! Над её рукой образовалось боевое копье длиной примерно в три метра с острым наконечником, который необычно и красиво отразился от удара молнии где-то позади Последнего, что самого его заставило немного напрячься. Она широко улыбнулась, обнажая белоснежные зубы с острыми клыками, явно способными перегрызть кому-то глотку, и запустила свой особый навык в Драконорожденного, заодно потратив немного очков магии на то, чтобы оно прилетело точно в цель. Однако, Довакин, активно манипулируя магическими потоками рядом с собой, с необычайной проворностью перехватил на пути и перенаправил копье прямо в неё. Такого она точно не смогла бы предвидеть, и он не ошибся. Шалтир удивилась, особенно в момент, когда её же собственный навык прилетел обратно и пронзил грудь, оставляя неплохие повреждения. Шикнув от боли, вампир нахмурилась и произнесла ещё одно заклинание, паря в воздухе: — «Имплозия»! Магические потоки прилетели в одну секунду, возможно, даже быстрее. Довакин не успел отреагировать и почувствовал резкую острую боль по всему телу, но не более того. Он замедлился на мгновение, чувствуя, что его мускулы резко напряглись и не могли пошевелиться, но потом также резко отпустили и позволили ему идти. Издав тяжелый и равнодушный вздох, Довакин собрал магические потоки и выпустил несколько «Огней солнца» поочередно. Шалтир ловко увернулась простыми полетами то вправо, то влево от них и вдруг понеслась прямо на Драконорожденного, выставив копье вперёд, ожидая, что сможет сильно его пронзить и нанести ему много урона. Довакин сосредоточенно сузил глаза, резко убирая Сияние Рассвета в Пространственный Карман, и… схватил копье Шалтир. Та удивилась и попыталась его отобрать, но Последний уже сменил кольца на те, которые увеличивали во много раз его физическую силу на всякий случай. Он взмахнул копьем, заставляя Шалтир подчиниться его заданной траектории, и… впечатал её с грохотом прямо в землю. Пыль с грязью осела на вампире, а она сама закашлялась, чувствуя, как весь воздух выбился из неё вместе с некоторой частью сил. Довакин занес ногу, резко придавливая её сильнее, дабы она не смогла сбежать, и собирался произнести Ту’ум. — «Нечестивый ударный щит»!.. Сквозь хрипы произнесла она. Мощная тёмно-красная волна энергии резко оттолкнула Довакина, кинув его прямо в воздух над ней, но он не растерялся, использовав эффект левитации и сменив кольца обратно на свой обычный набор, собрал магические потоки и выпустил мощный поток, больше походящий на луч святого света, изничтожающую всю нежить, в том числе и вампиров, на неё. Она успела ускользнуть от магии и взлетела. Уже по предыдущему неприятному опыту, Шалтир не решилась пробовать идти в лоб на Драконорожденного и пытаться проткнуть его. Вместо этого она принялась облетать Последнего, выискивая слабые места в защите или удобные моменты для атаки, но их, как на зло, просто не находилось. Довакин продолжал направлять луч в неё, но в один момент он закончил, посчитав это пустой тратой силы, и полетел к ней. — «Вермеллион Нова»! Перед Довакином возник мощный столп поглощающего тёмно-красного огня от самой земли до тёмных туч. Он остановился прямо напротив него, чтобы его не задело, а затем… исчез и через секунду, переместившись по теням, вылез позади Шалтир. Вампир успела обернуться и уйти из-под лезвия Сияния Рассвета, после чего попробовала проткнуть Драконорожденного, но тот выставил щит и заблокировал удар. Она лишь раздраженно цокнула языком, замахнулась получше и начала безжалостно наносить атаку за атакой, пытаясь его пронзить, но Довакин поспевал за ней и блокировал щитом, а иногда отбивал и мечом её упорные попытки, впрочем, пока не отвечая контратаками. «Быстрый… даже за мной успевает…» — с досадой подумала Шалтир, наблюдая, как искры продолжали вытекать от столкновений их оружий. Довакин отбил её удар, поймав нужный момент того, что она слегка осеклась и сбилась с ритма, и совершил атаку щитом. Раздался вновь взрыв божественной энергии, отчего та отлетела назад, но смогла возвратить баланс. — «Какой настырный…» — выставив руку вперед, она произнесла сквозь зубы: — «Сверкающий свет»! Вокруг Последнего появилась яркая аура буквально из ниоткуда. Она окутала его и попыталась сжечь, но это смотрелось не слишком эффективным, так как Довакин не являлся нежитью. Он занес руку, игнорируя утихающую и легкую боль, и кинул в неё несколько «Огней солнца» в ответ. Шалтир улыбнулась. — «Инверсия священного элемента»! Так как Шалтир обладала заклинаниями божественной магии, то и против этой же самой магии, она могла без проблем вызвать полное сопротивление. «Огни солнца» прилетели прямо ей в лицо, но она просто с улыбкой приняла их на себя, полностью оставаясь целой и невредимой, и усмехнулась, наблюдая за чуть впечатленным молчанием Драконорожденного. Довакин, заподозрив нечто неладное, шустро собрал новые магические потоки и создал «Зрение Десятого Глаза», чтобы чувствовать магию намного лучше, а затем собрал те, которые витали возле Шалтир. Хотя, конечно, вампир не просто без толку стояла на месте всё это время, а попыталась полететь на него и атаковать, занеся Шприцевое копье над головой. — FUS-RO-Dah! Довакин, чтобы та не мешалась, крикнул посильнее и Шалтир, чувствуя, как кожа на её лице слегка начинала разрываться, обнажая под собой мышцы, буквально отлетела далеко назад, пока не в силах контролировать свои движения под жестким напором Ту’ума. Драконорожденный, не теряя времени, проанализировал потоки магии и пришел к интересному, даже можно сказать, шокирующему выводу: «Хм, то есть, если преобразовать магические потоки таким образом — можно получить абсолютное сопротивление к любому типу магии?» — никогда ему не приходилось видеть, чтобы кто-то, даже манипулируя потоками, мог создавать полный иммунитет к самой магии. То ли сделать это представлялось очень сложным, оттого и бессмысленно становилось стараться, то ли просто невозможно, но как факт. В Нирне не существовало чего-то подобного. Проанализировав их получше, изучив всю структуру и свойства, Довакин рассеял то, что у него крутилось водоворотом в руке, подумав. — «Что ж, с этим обязательно надо будет поэкспериментировать… может, возможно, создать абсолютное сопротивление магии всех типов одновременно? Тогда кольца некоторые потеряют смысл… и их можно будет заменить на что-то усиливающее, к примеру, магическую силу или физическую… а пока…» — Довакин собрал магические потоки, перестраивая их так, как они строились у Шалтир, и создал собственную версию заклинания «Инверсия священного элемента». Оставалось только проверить — как это точно работало. Шалтир же в это время влетела в землю, глухо врезавшись ногами, проделав в небольшом кратере ещё большую глубину, но смогла замедлиться. Она посмотрела на Драконорожденного с некоторым недовольством. — «Очищающее копье»! Потратив очки магии на то, чтобы оно точно прилетело в цель, Шалтир запустила копье прямо в Последнего. Довакин, чувствуя по потокам, что эта магия относилась к тому типу, от которого вроде как сейчас был полностью защищен, решил ничего не предпринимать и рискнуть, потому просто парил в воздухе, ожидая, когда заклинание в него попадет. Наконечник влетел прямо в его грудь, в место где находилось сердце, но он остался хладнокровным, по большей части, ожидая боли и понимания того, что у него ничего не получилось, но… ничего не произошло с ним. И он сам ничего не чувствовал. Ни боли, ни повреждений — ничего. «Неужели сработало?» — Довакин уже второй раз за день очень сильно удивился, что выглядело не слишком свойственно для такого спокойного и рассудительного человека, как он. Тем не менее, Последний пока остался доволен результатом. — Хм? — замечая, что Довакин даже не шелохнулся, Шалтир недоуменно хмыкнула. — Что за? «Священный град»! Вокруг Довакина возникли множество мелких сгустков света, чем-то напоминавших по форме стрелы. Он решил тоже ничего не предпринимать и ещё раз проверить свою неуязвимость. С потусторонним звуком все снаряды влетели в Драконорожденного, не иначе пытаясь превратить его в решето. И… он остался цел. Сам же Последний не почувствовал никакой боли, даже малейшей. — Чего?! Шалтир удивилась ещё сильнее. Чтобы проигнорировать заклинание десятого ранга… вампир сама по себе не была слишком догадливой, но тут даже для неё становилось понятно, что Довакин сделал. Она решила использовать самое последнее заклинание из божественного типа, чтобы окончательно убедиться в том, что происходит. — «Сверкающий свет»! Довакин окутала аура святого света и… он тоже ничего не почувствовал. Раньше так хотя бы у него совсем немного болело тело, словно его окунули в кипяток, а сейчас — полнейшее ничего. Один раз — случайность. Второй раз — совпадение. Третий раз — закономерность. «Я защищен от её магии… по крайней мере, от определенного типа…» — сделал окончательный и точный вывод Драконорожденный, глядя на Шалтир с прежним равнодушием в глазах. Внутри он радовался ошеломляющему результату, но внешне этого лучше было не проявлять, чтобы не потерять бдительность. — Хм, вижу, ты использовал Инверсию… Довакин ничего ей не ответил и просто ушел в тени, быстро переместившись по ним, оказался на земле перед ней, готовый к продолжению битвы. Он взмахнул мечом на неё, но она отбила его атаку при помощи Шприцевого копья, однако, не спешила контратаковать. Вместо этого у неё возникла другая идея, от которой вампир ухмыльнулась. — О, так ты из не разговорчивых? Довакин молчал, так как понимал, что это просто были жалкие попытки его провоцировать. За долгие годы ему в битвах приходилось сталкиваться с подобным много раз, так что у него выработался иммунитет против этого. Он сделал ещё два удара сверху вниз и снизу вверх, от которых Шалтир отступила при помощи полета. Драконорожденный посмотрел на её очередной уворот, посчитав, что, возможно, самое время использовать ему безмолвие, чтобы ту ослабить. Вампир весьма часто использовала заклинания, значит, в основном, она опирается именно на их использование. Лишив данной способности её, бой, скорее всего, станет намного легче. Но поток мыслей Драконорожденного прервал приятный по звучанию голос Шалтир, но напротив её тон оставался холодным, как смерть: — Мне вот интересно… — она чуть наклонила голову от легкого недоумения. Выглядело это… достаточно мило на самом деле, но вспоминая кто она по натуре, резко вся милота исчезала. — Если с сучкой Альбедо всё понятно… — не решила скупиться она на грубые выражения. — То почему ты нападаешь на меня, хм? Твои намерения мне неясны, так что мне хочется поинтересоваться… Довакин равнодушно хмыкнул на её слова, но всё же решил ответить, чтобы потянуть время и немного перевести дух, хотя совсем не сказать, что он выдохся: — Ты убила невинных людей. Мне этого достаточно, чтобы убить тебя. Он устремил на неё свой твердый и холодный взор, считая, что больше разговаривать с ней не о чем. Впрочем, кто знает — существовала маленькая вероятность, что причина того, почему вампир убила тех искателей приключений, могла оказаться достаточно резонной? Но Довакин в этом крайне сомневался, ибо за всю свою жизнь, он знал только двух хороших вампиров. Шалтир громко и язвительно усмехнулась, видимо догадавшись о каких людях шла речь. — Ты про тех искателей приключений? Ха, я уже и забыла про то, как я давила этих насекомых… — Насекомых? — переспросил хмуро Довакин, чувствуя, что в его душе начало возникать большее презрение к ней, который он пытался подавить, ибо оно могло легко перерасти в гнев, который мог его ослепить. — Ну да… знаешь, люди мало чем отличаются от насекомых, — она с высокомерной небрежностью пожала плечами. — Их много, они хрупки и их легко раздавить, — она издала легкий смех. — Жалкое зрелище и низшие создания… — подытожила она, жестоко улыбаясь. Этих слов более чем хватило Довакину. Он сжал рукоять Сияния Рассвета сильнее, его глаза сильно нахмурились, а взгляд заострился и стал намного холоднее. Сколько раз ему приходилось сталкиваться с теми, кому на жизнь других было полностью наплевать, но каждый, как первый, вызывал у него настоящее отвращение. Чуть унимая возникший гнев по отношению к ней, Довакин снова взглянул на неё равнодушно и спокойно, с ноткой грозности. — Если тебя жизнь живого существа значит ничего… Довакин собрал магические потоки и возобновил Ауру Стендарра вокруг себя, а затем из правой глазницы его шлема замерцал и вдруг блеснул золотистый огонек, от которого источался легкий свет тонкой линией, рассеивающейся в проливных каплях дождя. Символ того, что он был теперь настроен серьезно. — То я оборву твоё жалкое подобие жизни без сожалений, порождение Молага Бала… Услышав внезапно рычащий, низкий голос, который мощным гулом отразился в её костях, Шалтир удивилась, ощущая, что аура вокруг Драконорожденного сгустилась, становясь намного могущественнее, чем раньше. В её сердце на мгновение закрался неожиданный легкий страх, ибо эти слова прозвучали так… словно он предначертал её судьбу простым предложением. Однако, вампир уверенно ухмыльнулась, оскалив свои клыки, отгоняя подобные, возникшие от секундной слабости, мысли от себя, и взмахнула Шприцевым копьем. Она не собиралась просто из-за страшного голоса сдаваться. За свою жизнь вампир встречала многих противников и практически везде одержала верх. И сегодня она собиралась выиграть тоже! — Ха! — она насмешливо воскликнула. — Тогда нападай! — указала Шалтир острием копья на него. Довакина два раза просить не пришлось. Он напряг ноги и очень сильно оттолкнулся, за секунду оказываясь на одной высоте с ней и делая вертикальный сильный замах Сиянием Рассвета… Мирак легко отступил от вертикального взмаха алебардой Коцита, а Альбедо далеко оттолкнул назад при помощи магии, чтобы не мешалась некоторое время. Слыша её удивленный вздох, быстро исчезнувший в шуме дождя, Первый отбивал каждый удар ледяного гиганта без особых проблем, чем того глубоко впечатлил. Сам Драконорожденный оставался крайне равнодушен к сражению, не теряя драгоценной сосредоточенности ни на секунду. Коцит замахнулся в очередной раз и совершил две атаки одновременно катаной и булавой, а затем алебардой и палашом. Несмотря на удивительные огромные размеры его оружия, особенно по сравнению с Мираком, Первый отбил обе попытки стража, что сопроводилось легким содроганием воздуха, из-за которого капли дождя отлетели от них полукругом, и громким звоном, перекрывший звук удара грома рядом с ними, осветившие их фигуры на долю секунды. — FUS-RO-Dah! Из уст, скрытых под золотистой маской, вылетел Ту’ум, который врезался в Коцита, вдавив его лапы с оружием прямо в туловище, и заставил того далеко улететь и ненадолго выйти из сражения. Мирак лишь равнодушно хмыкнул, наблюдая за его летящей гигантской тушей, что выглядело достаточно комично, и, даже не оборачиваясь, легким взмахом отбил атаку Альбедо, которая успела подступить сзади. Смотрительница от удивления отшагнула назад, но не успела опомниться, как ей пришлось выставить щит и принять мощный выпад от Первого. Под действием его силы, они проскользили вперёд, разрывая каменистую землю в мясо под ногами, из-за чего в воздухе собралось много пыли. С дрожащей рукой Альбедо, откашливаясь от грязи, блокировала меч Драконорожденного. — Что за глупость, — лишь презренно хмыкнул Мирак, чем заставил ту посмотреть на него. — Думаешь, что против меня сработают простые взмахи секирой? — с особенной усмешкой поинтересовался он. — Я не буду тратить свои силы на такую бесполезную букашку как ты… — в ответ с таким же презрением пробормотала Альбедо, пытаясь его пересилить, но безуспешно. Наблюдая за её тщетными попытками, Мирак покачал головой будто бы в разочаровании. Хотя он, очевидно, проявлял усилия, чтобы она не смогла разбить ему защиту, но в сравнение с Довакином, для него её потуги выглядели жалко и смешно. — Хм, — хмыкнул он не впечатлено по отношению к словам суккуба, — слишком уж громкие слова для шлюхи-наложницы какого-то лича. Вместо очевидного гнева, который нахлынул Альбедо целиком, она и сильно удивилась. — Откуда ты… «Откуда он знает о владыке Аинзе?!» — лишь мелькнуло у неё в мыслях с удивлением. Мирак лишь язвительно усмехнулся, резко пересилив её, разбивая тем самым защиту, а затем совершил мощный удар мечом по всему туловищу смотрительницы. Вслед за лезвием остался разрез в воздухе, который неожиданно разорвался и откинул Альбедо назад, неожиданно, с раной на всё туловище. Повезло, что не слишком глубокая — тут уже в дело сыграла её огромная защита от большинства типов повреждений. Первый равнодушно окинул глазами в последний путь её уплывающее взад тело, как услышал позади себя тяжелые шаги, а затем приближающийся свист разрываемого воздуха вместе с каплями. Он резко обернулся, твердо отражая атаку Коцита алебардой, отчего ледяной гигант опешил и открылся для атаки, а затем неожиданно влетел в него с двух ног, пока тот пытался восстановить свою стойку, и совершил два взмаха мечом по его груди. Оставив раны, Мирак оттолкнулся, мягко приземлившись, и выпустил плотный поток электрических разрядов, трескавшихся от собственного могущества, которые обволокли словно цепи всё тело ледяного стража. Тот попытался из них высвободиться, но Первый, удерживая контроль железной рукой, взмахнул ладонью, заставляя Коцита подняться в воздух, а затем перекинул его через себя, обрушив прямиком в землю. Игнорируя собственное унизительное положение, Коцит сумел взмахнуть алебардой по горизонтали, вскакивая попутно на ноги, планируя разрубить Драконорожденного. Мирак просто перепрыгнул через лезвие, взлетая при помощи левитации вверх, собрал магические потоки в руке и выпустил мощный огромный луч «Грозы с молниями» в него, который, казалось, лишь в одно прикосновение мог обратить его в кучу морозной пыли. Страж, за доли секунд заметив надвигающуюся гибель, впился огромными ногами-лапами в каменистую почву и неожиданно ловко для своих размеров оттолкнулся, приземляясь далеко в стороне. Первый прекратил использовать заклинание из-за его особой неэффективности. Он бы мог продлить радиус луча во много раз, но тратить на это силы слишком глупо. Легче сократить дистанцию и бить другими заклинаниями. Пока Мирак левитировал в воздухе и обдумывал следующий ход своих действий, его взгляд неожиданно устремился в сторону странного звука, источником которого оказалась летящая на него Альбедо с занесенной секирой. Он только издал скептичный вздох, смешанный с раздражением, и прокричал в её сторону, чтобы она наконец отстала от него ненадолго: — Rii-VaaZ-ZOL! Фиолетовая зловещая волна Ту’ума вязким и всеобъемлющим потоком вышла из уст Мирака и яростно набросилась на Альбедо, сковывая её в невидимые цепи.ААААААААААААА!!!
На все окрестности прозвучал её болезненный вопль, смешанный с отчаянием, от которого все на мгновение отвлеклись от боя между друг другом. Дергаясь в конвульсиях, Альбедо свалилась на землю и не могла пошевелиться, а только дергала руками и ногами, ощущая, как всё тело оказалось пронизано невиданной ранее болью, которой она прежде никогда не чувствовала. Подобно если ей острыми и толстыми иглами впились во все возможные места и пытались таким образом разорвать на части, растерзать мышцы, разрезать органы, вырвать жилы — уничтожить её. Страж попыталась вдохнуть, но легкие будто парализовало, так что вместо вдоха издался лишь слабый и жалкий хрип. Сквозь боль, Альбедо попробовала встать, но потерпела неудачу и упала на землю снова. Что же это был за Крик, который напрочь оборвал все надежды у неё продолжить сражение? «Разрыв души» — пожалуй, один из самых страшных и могущественных Ту’умов, которые вообще существовал за всю историю Нирна. Мирак им сам лично не владел до поры до времени, он смог изучить этот Крик только после того сражения с Довакином, где тот однажды применил его против Первого. Каким образом, если это происходило больше трехсот лет назад для него самого? Можно сказать, что Мирак всегда обращал особое внимание на неизученные Ту'умы. Но не суть. Этот Крик основывался на ALOK-DILON, что с драконьего буквально означает «Воскрешать-Мертвец», но на языке смертных оно звучало как привычная запрещенная «Некромантия». Состояло оно из слов «Rii-VaaZ-ZOL» — «Сущность-Вырывание-Зомби», что дословно сложно было перевести. Этот Ту’ум мог прорезать физическую оболочку любого и буквально, как и обозначалось в названии, разрывать ему душу. Причем, это происходило в самом деле. Те, кто умирали от этого Крика… по сути умирали в любом смысле этого слова. Они даже не попадали в загробный мир… как если просто стирались из существования, но при этом воспоминания о них оставались. Мирак подлетел к ней и лишь с некоторым впечатлением и не иначе даже с уважением хмыкнул. — Выжила после Разрыва души? Впечатляет… похоже, у тебя действительно есть некоторый потенциал… — он подошел к ней и занес меч, чтобы добить. — Но не более… Но после своих слов, он, немного замешкавшись, резко взмахнул мечом не в сторону Альбедо, а в сторону Коцита, который успел подбежать. Ледяной гигант по прошлому печальному опыту в этот раз не поскупился и со всей силы совершил размашистый горизонтальный удар одновременно четырьмя оружиями с левого бока. Меч Мирака столкнулся с ними всеми, издавая протяжной и напряженный стон. Руки Первого выдержали мощный напор, но сильный импульс всё-таки заставило его тело проскользить от стражей назад. Он издал только равнодушный вздох, понимая, что ему следовало не трепать языком, а сразу добить Альбедо пока присутствовала возможность, и мрачно взглянул на подбегавшего Коцита. Страж шестого этажа тяжелыми шагами приблизился к нему и, напрягая со всех сил ноги, подпрыгнул высоко вверх, аж на пару десятков метров. Его огромную фигуру осветила внезапно ударившая невдалеке молния, из-за чего огромная тень, предвестник скорой смерти, свалилась на Первого, но тот просто стоял на месте. — «Ледяная. сосулька». В воздухе он запустил ледяную сосульку, которую Мирак без особого труда отбил простым взмахом меча, разделив её на две ровные половины, которые затем разбились в осколки о землю. Первый Драконорожденный от такого хотел только насмешливо посмеяться: рассчитывать, что столь простая вещь сможет ранить его настолько глупо, насколько это вообще возможно. Заметив отсутствие каких-либо результатов, Коцит предпринял новую попытку. — «Дыхание. мороза»… Ледяной гигант глубоко вдохнул и выпустил мощный поток морозного воздуха в Мирака. Чувствуя приближающийся холод, обволакивавший воздух, Первый Драконорожденный уже менее скептично хмыкнул и начал от него легко отступать, попутно произнося небрежно: — Жалкая пародия на Ту’ум… впрочем, от насекомого большего ждать не следует… — Мирак взглянул на него остро и лишь произнес: — YOL-TooR-SHUL!!! В ответ на морозное дыхание, в противовес, вышло огненное дыхание от Мирака. Огонь разрывал воздух в клочья и раскалял его до предельных значений, заставляя буквально пылать и дрожать. Морозное дыхание Коцита при контакте с огнем Драконорожденного тут же испарилось, не выдержав конкуренции. Огонь, преодолев не сложное препятствие, понесся на ледяного гиганта. Не будь Коцит уже прошедшим не один бой воином — он банально просто не среагировал бы и получил бы серьезные повреждения. — «Криостазис». Огромные куски льда окутали тело Коцита и укрыли его от пожирающего пламени. Мирак прекратил использовать Ту’ум, издав тяжелый вздох, унимая оставшийся огонь и разогретый воздух в легких и во рту, резко приблизился к кокону, занесся руку, предварительно окутав её мощными всплесками пламени, и лишь произнес: — WULD-Nah-KEST! Штормовой ветер сильно толкнул Мирака прямо в спину, несся на высокой скорости его тело вперёд. Рука, покрытая пламенем, легко пробилась через толстые куски льда под неимоверным ускорением от Ту’ума и схватила Коцита прямиком за горло и затем буквально вырвала из кокона. Огромный шок отразился в глазах стража, а его жвала в напряжении захлопнулись. Ледяного гиганта начало нести вместе с Мираком по земле, заставляя потихоньку в неё немного погружаться, от чего та в ответ на такую жестокость пыталась разорвать его экзоскелет и дойти до хребта. Не выходило. Коцит попытался в таком неудобном положении атаковать Мирака, занося руку с алебардой, так как ей было легче всего достать до Первого, но Драконорожденный не просто стоял над стражем и смотрел на то, как тот катится по земле. — YOL-TooR-SHUL!!! Поток мощного огня покрыл стража шестого этажа полностью, сжирая его и, пытаясь превратить в жалкую кучку пепла. Коцит, тут же сознавая, что ему надо срочно выбираться, ибо его жизнь сейчас действительно стояла на кону, решил использовать один из своих навыков. Через тяжелые дыхания, так как огонь в эти моменты проникал внутрь и изжигал уже изнутри, он произнес: — «Удар. Видаяраджа»! И это действительно получилось достаточно эффективным. Мирак заблокировал колющий удар катаной, но вот резкие удары ещё с трех сторон, которые хоть и наносились поочередно, но будто бы шли одновременно, хотя и мог предвидеть, но не ожидал, что оно произойдет именно так. Получив четыре ранения в плечо, в шею, в грудь и в живот, он отступил назад, спрыгнув с летевшего Коцита, и попытался мгновенно залечить полученные удары, но… ничего не восстанавливалось и продолжало кровоточить слегка. Первый Драконорожденный немного удивился и решил проанализировать мелкую часть магических потоков возле ранений, оказавшись в некотором впечатлении. Весьма сложное в строении, оттого и соответственно сложно снимаемое, проклятие невосстановления от магии. Из-за этого он даже удивился. С некоторым определенным уважением Первый Драконорожденный кивнул самому себе, распутав клубок ниток, что представляли собой эти магические потоки, а затем залечил ранение. Коцит, который только-только встал на ноги, заметив отсутствие ран, пребывал в большом удивлении, не понимая, как он смог их вообще восстановить, пока слышал слова Мирака в свою сторону: — Впечатляет. Немного затратно такое создавать, но определенно полезно против тех, кто не слишком разбирается в магии, отчего для многих это будет неснимаемое проклятие… Возьму на заметку для будущих схваток. Прокручивая меч в руках, Мирак медленным шагом пошел к Коциту, намереваясь заканчивать уже с надоедавшей битвой. Ледяной гигант чуть тяжело вздохнул, оглядываясь по сторонам, замечая обезглавленное тело Маре справа от себя и обессиленную Альбедо где-то впереди. Ситуация была ужасной для него… для них всех… они полностью подвели своего владыку по всем возможным фронтам. Не смогли отогнать Довакина, случайно пробудили Шалтир, так ещё и теперь они совсем не вернуться в целости и сохранности… и неполным составом группы. Вспоминая отразившийся на предсмертном лике Маре ужас, Коцит почувствовал, как мерзлая кровь в его жилах начала вскипать подобно лаве при начале извержения. Он сжал алебарду, катану, палаш и булаву очень сильно и начал клацать жвалами от накопляющейся ярости. Ледяной гигант посмотрел на приближающуюся фигуру Первого Драконорожденного с хмурым взглядом и неожиданно… убрал все оружия в свой ящик предметов. Сам Мирак от такого остановился даже и без особого удивления вздохнул. — Сдаешься, насекомое? Не уж то осознал, что поражение твое неизбежно? — спросил Мирак с тем же особенным высокомерием, но при этом, вопреки своему тону, он осторожно и очень внимательно наблюдал за Коцитом. Сквозь тяжелые дыхания, Коцит лишь сам произнес: — Может. мое. поражение. неизбежно. — всё это он говорил весьма спокойным тоном, который присутствовал у него всегда. — Но. просто. сдаваться. я. не. намерен. Мирак до сих пор стоял на месте, с интересом наблюдая, что же гигант задумал. Обессиленная Альбедо подняла голову, кое-как открывая веки, и удивилась сложившейся обстановке. «Неужели… нет… он собирается?..» — лишь в мыслях промелькнуло у неё с удивлением. — «Ракшаса»… Резко тремя руками Коцит схватил нижнюю руку и начал тянуть её сильно в сторону непонятно для чего. Через некоторые усилия, послышался жидкий хруст, затем ещё и ещё, в конце он… оторвал её, отчего из его пасти вырвался болезненный вздох, который страж постарался подавить. Мирак с неподдельным удивлением уставился на эту картину, но продолжил стоять на месте, ибо любопытство в нём искрилось. В конце концов, это другой мир — неизвестно насколько сильны тут местные существа. Возможно, на примере Коцита, Первый Драконорожденный трезво оценит свои способности. Коцит занес оторванную руку над собой и разорвал её примерно в середине, где располагался локоть, обливая свою морду, экзоскелет холодной, как воды моря Призраков, но бурлящей кровью. Он схватил вторую нижнюю руку уже двумя другими и оторвал её тоже, на этот раз более уверенно и без некоторого сомнения, которое, возможно, могло возникнуть у него в эти короткие моменты. Ледяной гигант занес её тоже и точно так же разорвал, покрывая всего себя собственной же кровью. И именно в этот момент его неожиданно пошатнуло, что заставило его уронить оторванные части руки на землю, и он свалился на одно колено, пытаясь отдышаться. — К-Коцит… н-нет!.. Альбедо попыталась встать, понимая, к чему всё шло, но слабость в ногах ещё не ушла, и она упала на землю. Мирак пристально смотрел на стоящего на одном колене Коцита с некоторым интересом и предвкушением. Зачем вдруг ледяной гигант оторвал себе руки? Из-за отчаяния? Нет… может, чтобы себя усилить? Кровь, текущая обильной рекой, проливаясь на землю, из-за чего та покрывалась на месте прикосновения и рядом легким морозным инеем, на месте вырванных конечностей постепенно сама по себе останавливалась, а затем и полностью прекратила течь по собственной воле. Коцит впился с безэмоциональным видом на свою лапу, которая некоторое время дрожала от его собственного волнения и наплыва большего могущества. Этот навык, особенно в купе со следующим он использовал лишь однажды. Ледяной гигант поставил руку на своё колено и принялся медленно встать, говоря: — Пора. заканчивать. с. любезностями. Мирак наблюдал со спокойным лицом под маской за тем, как тот встал в полный высокий рост. Ударяя ногой о землю, расцарапывая себе до крови грудь огромными когтями, Коцит занес голову к дождливому небу, что смывала его только что налитую кровь, и внезапно…РРРРРРРЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫААААААААА!!!
Неожиданно мощный рёв, сравнимый со звериным, разнесся по всей округе и заставил саму землю задрожать от неожиданности и страха перед могуществом стража шестого этажа. Холодный ветер поднялся и настиг Мирака, который лишь устало прикрылся от него рукой и с некоторым интересом наблюдал за преображением ледяного гиганта, впрочем, всё равно не до конца понимая, что тот вообще делал. Коцит же, издав рык души, глубоко вдохнул и выдохнул, выпуская холодный воздух из себя, который распространялся по всей округе. — Теперь. я. сражаюсь. как. Коцит. Он выставил руки перед собой, будто собирался только при помощи них накинуться на Мирака.“Йакшанарата”!
Мирак, оглядев его, только скептично хмыкнул, прокручивая меч в руках и внезапно вынимая из настоящего созданный при помощи Ту’ума. — Посмотрим, что ты теперь из себя представляешь… — его уверенность в своей победе осталась непоколебимой. Резко ледяной гигант накинулся на Первого Драконорожденного, взмахивая лапами к вверху, думая того подкинуть. Мирак ловко увернулся от этого, делая в ответ одновременный режущий удар мечами по боку Коцита, но тот похоже не обратил никакого внимания, резко обернулся и совершил неожиданный замах кулаком. Первый принял атаку на меч и невиданная сила стража шестого этажа заставила его стрелой отлететь назад. Вопреки этому, равновесие Драконорожденный держал весьма уверенно и приземлился на ноги, сразу же вонзая меч в землю, чтобы окончательно замедлиться. Издавая впервые удивленный вздох, неожиданно кто-то врезался ему в спину. Мирак обернулся и заметил Довакина, выставившего перед собой щит Ауриэля. Хмыкнув, Первый подметил: — Похоже, ты весьма ослабел Последний, — Мирак выпрямился, прислонившись к нему спиной. — Не можешь разобраться с одним жалким вампиром. Довакин глянул через плечо на него с легкой неприязнью и парировал, краем глаза наблюдая, чтобы Шалтир внезапно не атаковала: — Смотрю, у тебя дела далеко не лучше. И с этим было не поспорить. Они сейчас шли наравне. Мирак хмуро и внимательно впился глазами в Коцита, который двигался тяжелыми и очень быстрыми рывками на него, и встал в боевую стойку, выставляя созданный Ту’умом меч над собой плывущим острием вперед к ледяному гиганту, а настоящий держа перед собой внизу вдоль своего тела. В это же время со стороны Довакина с воздуха летела Шалтир, выставив Шприцевое копье перед собой и намереваясь им пронзить Последнего. — Поможем друг другу? — предложил Довакин быстро, оглядывая Мирака, однако, не слишком рассчитывая на помощь того в ответ. — Хм? — Первый Драконорожденный заинтересованно хмыкнул на его предложение. — MID-VUR-SHaaN! Воздушные потоки обвили руки Мирака, теперь позволяя ему намного быстрее атаковать. Первый Драконорожденный равнодушно усмехнулся, но всё-таки… — MID-VUR-SHaaN! К искреннему удивлению Довакина, Мирак через долю секунды ответил уверенно такими же словами Ту’ума и руки Последнего также обвились воздушными потоками, даруя возможность махать оружием намного быстрее, чем раньше. — Не думал, что ты действительно это сделаешь… — пробормотал Довакин, наблюдая за тем, как потоки ветра резво бегут по его рукам и по лезвию Сияния Рассвета. — После сражения мне бы хотелось с тобой поговорить… — ответил бесстрастно Мирак, смотря, как Коцит к нему приближался. — Но обсудим это позже… Одновременно Шалтир и Коцит столкнулись с Довакином и Мираком соответственно. Последний заблокировал мощный выпад Шприцевым копьем щитом Ауриэля, отчего тот засиял нестерпимым светом, свидетельствуя о том, что зарядился на максимум и был готов обрушить свой гнев на любого своего врага, когда Первый удерживал лапы ледяного гиганта над собой, лишь слегка дрогнув от мощного удара. — …Для начала надо сбросить с себя лишний груз… Послышалось от него зловеще, но уверенно. Довакин лишь издал легкий смешок от его слов, выпуская весь накопленный заряд щита Ауриэля, из-за чего Шалтир с болезненным вскриком отлетела назад, а он, не теряя драгоценного времени, погнался за ней. Мирак, приложив усилия, откинул лапы Коцита от себя… — FUS-RO-Dah! …и откинул его при помощи «Безжалостной силы». Гигант также отлетел назад, но смог восстановить баланс и приземлиться на все четыре лапы, разрывая ими глубоко уже покалеченную различными способами и методами за всё сражение землю. Он через жвала выдохнул холодный воздух и в ответ начал выпускать свою ледяную ауру на максимум, чтобы хотя бы немного обескуражить Первого Драконорожденного. В это же самое время Альбедо продолжала лежать без сил и даже не попробовала встать на ноги. Боль в теле немного утихла, но всё равно продолжала гудеть настолько, как будто все её кости раздробились в мелкую пыль, а мышцы разорвались в мясо. Её сердце стучало как бешенное и не могло остановиться, мелькало ощущение, что оно вот-вот от таких быстрых стуков просто разорвет ей грудь. Живот скрутило в морской узел, её тошнило, но она сдерживала эти позывы, чтобы совсем не предстать жалкой, пусть и никто не обращал на неё уже никакого внимания. В руке у смотрительницы находилась секира, чью черную как смоль рукоять слабые пальцы продолжали еле-еле удерживать. Впервые она чувствовала такую… безысходность. Она слышала где-то звуки сражений, но они звучали так тихо, что уже не слишком её заботили. Смотрительница оказалась словно оторвана насильно от реальности. Для кого-то это могло быть тем самым «умиротворением», но для неё — это настоящая пытка. Что же ей делать?.. …Задавалась она этим вопросом до одного момента. В заглушенном мире, издававшем противный, но уже весьма привычный для неё свист, прозвучали рядом шаги. Альбедо вскинула ослабленную голову и через размытый взор слезящихся глаз пыталась оглядеть того, кто подошел. Не слишком высокая фигура в массивной робе в капюшоне нависла над ней. Из пустоты глазниц горели красными точками огоньки и словно выражали к ней… сочувствие? Обеспокоенность, истинное удивление, неверие, даже страх, но все эти эмоции… видимо старались не выявлять себя, чтобы не пропасть. Она чуть раскрыла глаза от удивления, но не сильно, ибо попросту не хватало сил. — В-Владыка-а А-Аинз?.. Аинз склонился над ней и лишь спокойно произнес: — Тише. Я наблюдал за этой битвой… отдохни, дальше я сам… Голос Аинза, как всегда, звучал равнодушно и хладнокровно, но нежно по отношению к ней, ибо он действительно беспокоился об её состоянии, так как наблюдал, как Альбедо резко вышла из боя из-за одного странного, по его мнению, заклинания, о свойстве которого ещё предстояло узнать. Но об этом потом. Альбедо почувствовала, как её подняли. Она не поняла кто это сделал, возможно, кто-то из призванной нежити владыки. — «Врата»! Твердым голосом послышалось от повелителя. Альбедо опрокинула голову на другую сторону и последнее, что увидела, так это чарующее искаженное пространство, в которое окуналась… Аинз, проводив Альбедо в последний раз, закрыл «Врата» и обернулся к Мираку и Коциту, Довакину и Шалтир. Владыка спокойно оглядел их, вновь и вновь проматывая свой план в голове, но глубоко в душе он сильно беспокоился… «Убить Маре за один удар… не представляю насколько этот стремный парень в маске сильный, потому что в Иггдрасиле легальными способами истребить такого НИПа, как Маре, за один удар практически невозможно, если донатными предметами не пользоваться… и даже с ними и то вряд ли выйдет… мало шансов…» — из-за этого Аинзу пришлось долго подготавливаться к своему выходу. Но он был готов. Владыка замечал некоторые необычные заклинания или свойства у двух Драконорожденных, потому на всякий случай обвешался различными свитками, причем сделал так, чтобы они находились у него под рукой, а не где-то в мешке. Почему так? Он заметил, что Маре после определенного заклинания со стороны Довакина вообще не пользовался заклинаниями… очевидно, мальчик… к сожалению, уже был магом, но он явно не намеренно это решил сделать. Нет. Что-то ему мешало и это что-то прилетело со стороны Последнего. Аинз посмотрел на Коцита, который уже вошел в свой режим берсерка. Оно делало стража шестого этажа в несколько раз сильнее, отчего, без зазрений совести, можно сказать, тот становился сильнее почти любого в Назарике, но после прохождения определенного количество времени, примерно в минуты две-три, он во много раз ослабевал. С момента вхождения в режим берсерка Коцита прошло уже больше минуты. Ему оставалось немного… хотелось бы, конечно, Аинзу, чтобы оно длилось дольше, но в связи со строгими правилами баланса в Иггдрасиле, создавать настолько сильное усиление в плане увеличения характеристик, атаки и даже защиты, хотя, казалось бы, берсерк — воин, который наоборот сражается без защиты, но да пусть, не позволяли больше нескольких минут. Ограничились двумя-тремя и при этом давалось большое усиление. Неподготовленных игроков, которые знать не знали о такой способности, уничтожали за пару секунд. Когда Коцита только создали, его решили испытывать на Тач Ми и даже тому пришлось немного несладко после использования берсерка, хотя, справедливости ради, он против него продержался и смог фактически одолеть стража. Но это всё воспоминания. Аинз немного отвлекся от самого главного. Он ещё раз внимательно оглядел Мирака и Коцита, которые сражались между собой, заодно мельком поглядывая на Довакина и Шалтир. Насчет неё у него возникли некоторые предположения по поводу того, что с ней могло произойти… но на них уже не хватало времени, к сожалению. Аинз сосредоточенно вздохнул, пока решив подготовиться. Всё равно никто его не видел, ибо он скрыл своё присутствие «Совершенной неизвестностью» — заклинанием десятого ранга, который позволял полностью скрыть присутствие от чужих глаз. — «Благословение заклинателя», «Повышение проницаемости», «Драконья сила»… Монотонно произнося различные заклинания, которые усиливали его магию, Аинз продолжал внимательно наблюдать за обстановкой, чтобы никто его случайно не заметил. Но все были поглощены битвой между друг другом, что не могло не радовать. В его голове уже отложился план действий, который он придумал. Тот… отличался, правильнее было бы выразиться, своей необычностью и может небольшой смелостью, что довольно ему не свойственно, ибо повелитель предпочитал не рисковать. Но в этом конкретном случае… у него возникли совершенно другие идеи, особенно после смерти Маре. Являлось ли это желание отомстить? Скорее нет, чем да. Он успеет отомстить в любое время, а вот проверить кое-что, что его крайне интересует, ему самому кажется довольно неплохой затеей. Аинз метнул горящие зрачки снова на Коцита. По прикидкам повелителя, ему оставалось в режиме берсерка находиться совсем недолго. Следовало действовать. — «Отложенная магия: Великая телепортация» «Великая телепортация» — заклинание восьмого ранга, почти самое идеальное заклинание, чтобы телепортироваться. По точности уступает «Вратам», но по скорости ему нет равных. «Отложенная магия» — это был особенный… эффект, приставка, кому как удобнее, которая делала так, чтобы магия сработала только через определенное время. Решил этим Аинз воспользоваться, чтобы не терять слишком много времени. — «Отложенная магия: Остановка времени»! «Остановка времени» — заклинание десятого ранга, которое полностью останавливало время на некоторое время. Очевидно, услышав о такой магии, можно было смело предположить, что это нечто могущественное, но на деле не совсем. В остановленном времени пользователь не мог взаимодействовать с какими-либо объектами и со всем миром в целом. Тем не менее, можно при помощи «Отложенной магии» эту особенность возможно обойти, правда, приходилось ловить так называемые тайминги. Аинз в период игры как раз таки обучался этому. И сейчас… «Три… два… один…» — Аинз на всякий случай приготовился к худшему. Он внезапно перенесся, очутившись прямо перед Мираком и Коцитом. Они не успели его заметить, как вдруг… мир потерял прежние тусклые краски, обретя серые и мрачные тона, а Первый Драконорожденный с ледяным гигантом буквально остановились. Страж остановился в защитной стойке, выставляя руку перед собой, чтобы укрыть свою морду, а Мирак — в атакующей, опуская оба меча по диагонали накрест. Капли дождя тоже остановились, создавая необычный, но завораживающий вид, на который, пожалуй, можно было смотреть хоть вечность, по крайней мере, именно этого и хотел повелитель. Невдалеке тоже оказалось запечатленное чудо природы: то, как молния из туч практически влетела в землю. Неровная светящаяся линия грозно нависла над почвой, готовясь уничтожить её тогда, когда действие заклинания закончится. Аинз по-быстрому оценил обстановку перед ним и, обождав немного, произнес: — «Отложенная магия — на цель: Великая телепортация»! «На цель» — ещё одна приставка, которая позволяла использовать заклятья, которые, по идее, использовались на себя, соответственно, использовались на другую цель, правда, за это пришлось тратить немного больше магии, но это не критично. «Великую телепортацию» он наложил на Коцита, чтобы по происшествии «Остановки времени» гигант телепортировался подальше от места боя ближе к Назарику, где его будут ждать. Оставалось последнее… Аинз перевел взгляд на Мирака и вытянул руку… «Попробую на него «Истинную смерть»… интересно узнать, что получится…» — «Отложенная магия: Истинная»… Но внезапно Мирак шевельнулся, повернул голову и перенаправил свой меч прямо в Аинза. «ЧТО?!» — в мыслях промелькнуло у повелителя, и он рефлекторно закрылся рукой, укрывай за ней свой череп. Лезвие прошлось по мантии, немного разрезая её, и проскользило по его костлявой руке. Аинза от мощного удара откинуло далеко назад, но лич, благодаря заклинанию, остался цел, ибо оно свело на нет тот урон, который мог ему прилететь, а он, как полагал, мог быть очень огромным. Повелитель облегченно выдохнул, понимая, что его не задело, и посмотрел обратно на Мирака, пока весь мир обретал прежние краски и возвращал привычный ход времени. Капли начали обрушиваться на землю, а застывшая молния ударила, издавая жуткий звук. — Интересная магия… Мрачная фигура Первого Драконорожденного осветилась ярким светом от молнии, искажая его так, словно тот являлся демоном во плоти. Он выпрямился, издавая впечатленно искренний вздох. Аинз, все ещё ошарашенный неожиданным поворотом событий, стоял на месте вдалеке от него и таращился с удивленным видом. На него даже подействовала его пассивная способность по укрощению избыточных эмоций, настолько всё было серьезно. Горящие зловещим красным огнем его зрачки сузились и глянули в сторону Первого Драконорожденного. Тот проводил только что исчезнувшего из-за заклинания Коцита небрежным взором и затем снова обернулся к личу. — Хм, неплохой план по спасению своих подчиненных, лич… Он остановился невдалеке от него с опущенным к низу мечом. — Но тебе потребуется нечто большее, чем какой-то трюк по искажению времени… Мирак ловко взмахнул мечом и острием лезвия указал прямо на Аинза. Повелитель не растерялся, поднял голову гордо вверх, собрался с духом и… — «Великая телепортация»! …И тут же исчез с поля зрения Мирака. Первый Драконорожденный в первую секунду даже недоуменно моргнул и лишь после опустил меч. — Хм… сбежать не выйдет… Мирак уже задумал выследить Аинза по магическим потокам, но, услышав позади себя, как Шалтир врезалась в землю, а Довакин продолжал на неё наседать своими жестокими ударами, он только вздохнул, передумав. — Ещё найдется возможность… так или иначе, но что-то интересное из этой битвы я извлек… Он ловко перехватил меч обратным хватом, заводя за спину, и медленно направился к Довакину, чтобы ему помочь и наконец покончить со всей этой затянувшейся битвой… Аинз же перенесся далеко от места сражения. Невзирая на удивление от неожиданного движения Мирака, он оставался предельно спокоен благодаря пассивному эффекту подавления эмоций, но его постигли сомнения. «Я никак не ожидал того, что он сможет двигаться… может ли…» — Аинз устало вздохнул. Ситуация выглядела не слишком приятной для него. Он задумывался над тем, чтобы использовать своё самое могущественное заклинание, но, учитывая тот неожиданный маневр со стороны Первого Драконорожденного, повелитель засомневался в том, что это будет хорошей идеей. — «Рискованно будет использовать… ведь вдруг они смогут от него спастись совершенно иными методами, о которых я не могу знать? Вполне вероятно…» — кто-то мог это назвать трусостью, но сам Аинз называл это предосторожностью. Приложив руку к костяному виску, Аинз заговорил телепатически: — Демиург, слышишь меня? В ответ донесся приятный мужской голос. — Прекрасно и четко, владыка Аинз. — Как там Альбедо и Коцит? — сразу же поинтересовался повелитель. — Коцит пришел в себя и восстанавливается. Альбедо… — последовала неприятная пауза. — …её уровень жизни в норме, но её до сих пор посещают видимо фантомные боли. То заклинание, которое использовали против неё, похоже, не только вредит физически, но и психически… Аинз напрягся, как только услышал своего подчиненного, ибо никогда ещё не видел, чтобы после восстановления всех физических характеристик, какие-то боли до сих пор продолжались, банально из-за того, что в Иггдрасиле подобного не присутствовало… впрочем, как и самой механики боли, справедливости ради, но тем не менее. Повелитель хмуро вздохнул, что, конечно, не передал Демиургу и просто сказал: — Что ж, пусть за ней приглядывают, — подытожил лич нерадостно. - Ты всё ещё следишь за битвой? — Да, уже давно, как вы и приказывали. Аинз удовлетворенно кивнул. — Прекрасно. Я возвращаюсь в Назарик. — Не будете использовать “Цель всей жизни — смерть”? Именно так и звучало название самого мощного заклинания в арсенале Аинза. Именно его повелитель хотел использовать, но из-за внезапной атаки Мирака передумал. Он покачал головой, но, вспомнив, что Демиург этого не увидит, ответил ему спокойно: — Обстоятельства изменились. Есть у меня некоторые подозрения на Довакина и того неизвестного, из-за которых считаю, что это будет опасно. — Да, понимаю, — с некоторым смятением ответил Демиург. - Даже несмотря на столь тяжелую ситуацию, вы сохраняете хладнокровие и в первую очередь действуете рационально. Это в первую очередь была похвала, но Аинзу сейчас это не особо помогало. — Спасибо, Демиург, — вежливо поблагодарил лич своего подчиненного. - Ладно, я возвращаюсь… — Ждем вас, владыка. Аинз закончил общение с Демиургом, убрав руку со своего виска. Он устало вздохнул и вытянул руку: — «Врата»! Портал возник из необычных потоков и образовался в полуовальной форме. Аинз немного постоял на месте, будто бы в сомнении, обернулся назад, где происходила битва, и уже только после зашел. Портал закрылся за ним…