По дороге из черных фиалок

Месяц проходит довольно быстро, и вот: мама замужем. Новоиспечённый муж мамы живёт в дорогом районе, который находится в другом городе. Дженни приходится оставить прежнюю жизнь и переехать. Дом господина Рю имеет два этажа, плоскую крышу, множество панорамных окон и каркас под тёмное дерево. Только прямые углы и ровные линии. Современно и геометрично. В день переезда господин Рю встречает Дженни с подарком, который та обнаруживает в своей новой спальне. Комната просторная и минималистичная. Вся мебель белая: стол для занятий, кровать, шкафы и тумбы. Только шторы и круглый коврик посередине имеют оливковый цвет, чтобы хоть как-то разбавить это белоснежное полотно. А в углу комнаты стоит мольберт. Мама запрещала Дженни использовать краски у них дома, потому что: "кто будет отмывать их потом с ковролина". Дженни рисует. Не то, чтобы фанатично, но частенько. Она из тех, кто всё вокруг видит образами и картинками. И умело воплощает это на бумаге. — Мама рассказала мне о твоём увлечении, — голос господина Рю за плечом заставляет девушку обернуться и вспомнить, что кроме неё и мольберта в комнате присутствует кто-то ещё. — Надеюсь, это поможет тебе совершенствовать свой талант. Мужчина протягивает Дженни большую подарочную сумку глянцевого чёрного цвета с парой красных иероглифов. Внутри величаво и гордо лежит роскошный набор японских масляных красок. Дженни сгибается пополам: — Большое спасибо, господин Рю, я буду рисовать с удовольствием. Мужчина ненароком любуется тем, как миндалевидные глаза девушки засияли, а это даже лучше слов благодарности. Он не хочет обременять уставшую после переезда Дженни собой, поэтому отступает назад. — Джу Вон редко бывает дома, но ваши комнаты соседствуют, — вскользь бросает он. — Обращайся к нему, если понадобится помощь. Забавно, ведь стоит перефразировать и выйдет: "вы обязаны подружиться". Джу Вон приходит под ночь. Диапазон его видов деятельности слишком широкий: от бесцельных шатаний по клубам до разгребания чужих проблем, именно поэтому его так трудно застать дома. Чтобы никого не разбудить, он бесшумно шагает по коридору второго этажа мимо комнаты Дженни и замечает, что дверь приоткрыта, а свет ещё горит. Как истинный экстраверт, он не может не зайти поздороваться. Он обхватывает дверную ручку ладонью и заглядывает внутрь, высовывая сперва только голову. — Ты ограбила ларёк с газетами? Его сводная сестра сидит на полу и что-то рисует на полотне, окрашенном в чёрный. Под себя она постелила уйму газет, которые шуршат при малейшем её движении. Дженни оборачивается на него, отвлекаясь от занятия, и широко улыбается услышанной шутке. На секунду Джу Вон врастает в паркет под ногами. Сейчас она выглядит совсем другой в отличие от их первой встречи: босая, домашняя, увлечённая любимым делом настолько, что не замечает, как тоненькая лямка от её белой маечки спадает с округлого плеча. Копна волос заколота в крабик, который уже давно съехал куда-то в бок, обнажая пару свисающих локонов. А когда вот так искренне улыбается, демонстрируя милые ямочки на щеках, кто угодно забудет, как дышать. Она оставляет кисть и усаживается на задницу, обнимая коленочки руками. Колени очаровательно покраснели от того, как долго та на них сидела, но всё это заметно одному лишь Джу Вону. И он изо всех сил пытается не засмотреться. — Взяла у твоего отца, — отвечает девушка. — Сказал, они ему не нужны. Нашего отца. Джу Вон хочет поправить, но решает промолчать: ему тоже тяжело свыкнуться с тем, что теперь он может звать кого-то мамой. Парень проходит внутрь комнаты и усаживается на корточки подле девушки, чтобы взглянуть на рисунок. Всего-лишь одна ярко-красная бабочка на чёрном фоне. — Почему красная? Дженни пожимает плечами и пальцами задумчиво касается губы, не замечая, что та следом окрашивается в алый: — Красный цвет самый красивый. Джу Вон глядит на сестру и издаёт умилённый смешок. — Что? — интересуется она. — Ты вся измазалась. Отвечает и тянет руку к Дженни. Непроизвольно. Большим пальцем по-родительски стирает сгусток алой краски с её нижней губы. Та сжимается от внезапного телесного контакта, опускает взгляд и, наконец, поправляет так неосторожно спавшую лямку своей домашней маечки. Джу Вону всё видно. Эта невинная хрупкость сестры, которую можно задеть даже обычным, ничего не значащим прикосновением. Он лишь делает пару выводов в уме и виртуозно меняет тему: — Спасибо, что сохранила мою тайну, кстати, — простодушно кидает парень и натягивает лучистую улыбочку. — Я твой должник. Дженни сразу понимает о чём речь. В последний раз они виделись на свадебной церемонии родителей. Пообщаться не довелось, зато когда девушка заблудилась в помещениях роскошного коттеджа, который родители арендовали для мероприятия, она наткнулась на Джу Вона. Прижатым к стене какой-то зрелой женщиной, что являлась гостьей по отцовской линии. С ладонью в её трусах, под подолом обтягивающего, ярко-малинового платья. Пока та жадно облизывала его шею, торопливо расстёгивая ширинку мужских брюк, Джу Вон столкнулся взглядом с обомлевшей Дженни. Улыбнулся виновато и молча приложил указательный палец к своим губам, жестом намекая на то, что это секрет. Чуть позже, когда господин Рю спросил у Дженни не встречала ли она Джу Вона, который волшебным образом исчез, девушка ответила: "нет". — Кто та женщина? — негромко спрашивает Дженни, вновь поднимая беззащитный взгляд на сводного брата. Внимание Джу Вона сконцентрировано лишь на лице девушки. Это несдержанное любопытство сильно симпатизирует ему в данной ситуации. Ему хочется дотронуться. Снова. Пальцами коснуться зардевшей горячей щёки. Поправить вечно спадающую лямку майки. Распустить непослушные волосы, что нелепым сгустком собраны где-то сбоку на голове. Шатен прочищает горло. — Деловой партнёр отца, ничего особенного, — спокойно объясняет он. — У неё будут проблемы, если отец узнает, поэтому расчитываю на тебя. Если мир делится на хищников и добычу, Рю Джу Вон в нём волк, что притворяется овцой. Он всю жизнь меняет маски, одну за другой: добиваться желаемого проще, когда нравишься людям. Дженни довелось увидеть то, чего не должна была. Теперь она знала, как минимум, две его маски, но никому не рассказала, предпочитая не лезть в чужую жизнь. Джу Вону это на руку. Джу Вон доволен сестричкой. Он делает глубокий вздох, поднимаясь на ноги: — Значит, теперь я живу по соседству с художником, — произносит он, вновь тотально меняя атмосферу разговора. — Меня нарисуешь? Дженни не рисует людей. Но объяснять причину этого — последнее, чего ей хотелось бы. — Ты всегда приходишь так поздно? Джу Вон сперва теряется из-за слишком очевидного игнора в сторону заданного им вопроса. Но затем очередная маска: — Бывает, — лёгкая улыбка плюс руки по карманам, и ему поверит кто угодно. — Сегодня помогал другу с учёбой. Поверит кто-угодно, но не Дженни. На симпатичном лице девушки читается странная тень. Она берёт в руку кисть, макает её в алую краску и возвращается к рисунку, не желая продолжать разговор. "Ребёнок", — с усмешкой думает Джу Вон, пока направляется к выходу из комнаты, но тормозит на пороге и добавляет: — Домработница убирается три раза в неделю, — он кидает очередной взгляд на пол, покрытый газетами. — Можешь не париться по поводу следов от краски. Дженни согласно мычит в ответ, когда сводный брат покидает её. Непонятно, что смущает её больше: вероятность того, что Джу Вон возится с чьими-то уроками до часу ночи или засос, вульгарно торчащий прямо над воротом его светло-серого пуловера?