Жемчужные мысли

Субботнее утро не предвещало ничего плохого и едва ли могло. Люди как всегда суетились по своим делам, может, сегодня не так оживленно, но приглушенный гул их голосов с улицы был отчетливо слышен; холодный ветер проникал через слегка приоткрытое окно, неприятно кусая пятки, которые высунулись из-под одеяла, и заставил все еще сонного Джона поджать к груди колени. Он перевернулся на другой бок и облегченно выдохнул, уголки губ довольно приподнялись вверх, и выражение лица сменилось на расслабленное, заменив напряженное. Джону до сих пор виделся седьмой сон, а их сюжет с неторопливым пробуждением скользкой змеей уползал от него, словно не желая показываться. Джон всегда отшучивался, что ему никогда ничего и не снится, но самого себя было сложно убедить. Несмотря на это, с возрастом его интерес поутих, а затем и вовсе растворился в суете обычных дней. - Джон, проснись, - внизу раздался требовательный приглушенный голос, тон так же не требовал никаких отлагательств. – Я слышал, что ты уже пробудился ото сна. Вставай и сделай мне чай! Джон, конечно, не собирался ничего выполнять, вместо этого он продолжал лежать на кровати, вырванный из забытья, теперь сильнее вжался головой в подушку, дабы не слышать вопль Шерлока. Но тот успешно прогнал все зыблемые остатки сна, которые медленно уплыли в окно и растворились в пасмурном небе. Тиканье часов тихо наполняло комнату успокаивающим звуком, не позволяющим проломить череп соседа чем-нибудь тяжелым в данный момент. Стрелки на циферблате стремились к без десяти минутам девять. Как всегда. В одно и то же время Шерлок нуждался в подзаправке «топливом» - чае. Надо было вставать. Джон нехотя приподнялся с кровати, все еще держа спасительную подушку у головы, отбросил ее и скинул одеяло. Наконец-то сел, ощущая под ступнями холодные доски, а по коже пробежались мурашки, неприятно морозя тело. Джон встал и прошел к двери, толкнув ее бедром, но она не хотела уступать и даже не сдвинулась, как того хотелось. Последовало удивление, пожелавшее высунуть свою настойчивую голову из дремы, а за ним и осознание собственной глупости. Джон издал ироничный вздох и повернул ручку, выходя, дверь наверняка приглушенно посмеивалась над ним, но Джону не хотелось ее выслушивать. Постояв пару секунд в коридоре, раздумывая, он направился вниз, решив отложить утренний марафет на потом и желая быстрее удовлетворить нужды Шерлока, слепо спустился вниз, ориентируясь лишь на деревянные перила и скрипящие доски, которые при каждом шаге издавали печальную тираду. Но Джону удалось добраться до низа, словив на себе недовольный взгляд Шерлока и успешно пропустив его, пошаркал к чайнику. Сосед же непринужденно распластался на полу в виде морской звезды, намереваясь схватить Джона за пятки, протянул ладонь, но не достал. Перекатился на другой бок и влез на диван, как ни в чем не бывало, только приглушенное кряхтение раздалось во время всего действия. - Боже, Шерлок, сколько тебе лет? – проворчал Джон, запоздав с замечанием, недоверчиво посмотрел на чайник, коснулся его поверхности кончиками пальцев, проверяя. – Подожди, он теплый. Только не говори, что ты заваривал человеческие глаза, как было с духовкой. Мне пришлось тогда целый день отмывать ее от них. - Всего лишь продержал их немного дольше, чем планировал, - отозвался самоуверенный голос с дивана, как будто это и был его замысел – доставить намного больше проблем Джону. – И духовка уже давно нуждалась в чистке, а я тебе только помог в этом. Джон, ты даже спасибо мне за это не сказал! - Вот в следующий раз и будешь следить за ней. Уверен, что она еще отблагодарит тебя ужином, - пробурчал Джон, но не удостоился ответа от гения детективного дела, который с непроницаемым выражением лица уставился в потолок, находя его намного интереснее важных жизненных проблем, включая уборку и содержание порядка в квартире. Джон еще раз бросил косой взгляд на Шерлока и вовсе отвернулся от него, возвращаясь к приготовлению завтрака. Потряс потяжелевший чайник, тот начал свою грустную речь с громким бульканьем и звонким ударом о железные стенки. Хм, в нем явно что-то было. Драгоценность, дамская сережка. Нет, вещь слишком тяжелая для украшения. Точно, пуля. Оболочная с твердым покрытием и заостренным концом, что легко можно было спутать с бронебойным типом. Зачем Шерлоку заваривать пулю? Только если бы это не было покушением на жизнь Джона или очередным диковинным экспериментом, последствия которого отставной военный вынужден был убирать под руководством критичного соседа. Или вовсе новый вид оружия массового поражения. Но много денег за это изобретение Шерлок не смог бы отхватить, и его никогда не интересовали деньги. Значит, дело было в другом. Джон отмел почти все варианты, исключая чудаковатые шерлоковские эксперименты, и решил проверить свои теории на практике. Вытянул руку, убирая подальше от лица на всякий случай. Осторожность никогда не повредит. И приподнял крышку, рассчитывая на резкий хлопок или на взрыв, но ничего не произошло. Гора отлегла с плеч, но за ней пришло раздражение. - Шерлок, почему пуля лежит в чайнике? – раздался возглас Джона, который достал виновницу всех событий и теперь держал ее кончиками пальцев, поставил чайник на место. – Конечно, очередной эксперимент. И обязательно следовало донимать меня все утро из-за этой мелочи, не так ли? Но Шерлок наградил Джона долгим изучающим взглядом серых глаз, сохраняя полное молчание, лишь грудь доктора быстро вздымалась то вверх, то вниз. Затем гений резко поднялся, демонстративно громко похрустел костяшками своих пальцев и отнял пулю, бесцеремонно выхватив ее и принявшись рассматривать с разных углов, крутя в разные стороны. Уголок рта Шерлока пополз вверх в нахальной улыбке, и он безразлично кинул нарушительницу покоя в огромную кучу бумаг, где пуля пропала безвозвратно. - Джон, я получил, что хотел, - довольный собой, протянул Шерлок, притворно мягко глядя на Джона, и подошел к тому ближе, глядя сверху вниз и обозначая свое превосходство над другом. – Твоя реакция мне не понравилась. Совершенно. Ты слишком долго думал перед тем, как открыть крышку чайника. А от тебя, Джон, требовались быстрые действия. Неужели ты мне не доверяешь? - «Доверяй, но проверяй», Шерлок, - лишь недовольно откликнулся Джон, яростно сверля взглядом самоуверенную голову своего друга, упер руки в бока и, дожидаясь извинений, не собирался отводить глаза, словно перед ними предстало поле боя, а не гостиная. Но этот поединок прервал неожиданный стук в дверь, заставивший Джона вздрогнуть и повернуть голову в сторону источника шума, что привело к краху с его стороны. Шерлок победоносно вскинул подбородок и убрал с лица завитки волос. В комнату влился пряный запах выпечки, смешанный с душистой корицей и ароматным маком. - Мальчики, я вам тут зав… - Миссис Хадсон резко прервала свою радостную речь, видя кислое лицо Джона и довольного Шерлока, который стоял немного ближе, чем того требуют рамки приличия. – Ой, все-все, ухожу! У вас тут семейные разборки, не буду вам мешать. Она поставила поднос с угощениями на тумбочку и быстро ушла, аккуратно прикрыв за собой входную дверь. - Но это не семейные разборки! – жалобно выкрикнул Джон, но его слова как будто были адресованы в пустоту, он опустил разгневанные плечи и с приторной усталостью повернулся к Шерлоку, не блеща от радости своим обаянием. – Надеюсь, что тебе полегчало от того, что ты проверил мою реакцию на такую жуткую и нестандартную ситуацию. Шерлок не посчитал нужным одарить Джона ответом, поэтому доктор отвернулся от него и вернулся к своей первоначальной цели – готовке чая. А детектив остановил свой взгляд на спине Джона, обтянутой в темную простую футболку. И несвойственная тому лохматость. Шерлоку не хотелось озвучивать то, что такой сценический образ несобранного подростка шел Джону куда больше, чем привычная скучная оболочка заурядного человека. Но Шерлок этого не сказал, поэтому, словно лишенный каких-либо сил на дальнейшее существование, плюхнулся в свое кресло и, выставив свои длинные ноги в проход, театрально с долькой уважительной меланхолии вздохнул. Все-таки, это Джон. Домашний и родной Джон, без намека на эксцентричность. Шерлок так и дальше продолжал витать в своих иллюзиях по отношению к своему другу, не догадываясь о том, что скрывается под личиной отставного военного.