Немного милосердия

      Долго унывать Лоусон не очень-то и умела. Вместо того, чтобы совсем угробить настроение, дождь лишь заставил её злиться, а злоба переродилась в твёрдую уверенность в собственных если не силах, то возможностях. А кое-чего кобылка умела и имела. Не смотря на мощный налёт наивности и понилюбия, она была способна рассуждать. И очередной образ действий очень быстро формировался, подгоняемый ледяными струями ливня, пока Лоусон брела к магазину Хигиса, пряча винтовку под плащом. И с каждым новым шагом, с каждым трескучим раскатом грома, с каждой молнией, что белоснежными, обесцвечивающими вспышками освещали опустевшую улицу, в её головушке созревал план.       Если она сможет найти достойного информатора, то сможет с его помощью обнаружить должника. Достойными информаторами в Флэнке всегда были и будут продавцы, не важно чего: наркотиков и выпивки или оружия и услуг. Не стоит забывать о явной любви Пиджака к выпивке - доказательство этого буквально лежит в подаренном мешочке. Это не факт, но догадка, иначе зачем ему просиживать долгие дни только в подобных злачных местах? В городе находилось всего несколько заведений поплоше Микшеров и Шестьдесят-Девятого. Всего девять многоэтажек и одна недостроенная... Не такая уж и большая зона для поисков, если подумать. Конечно, Эмили опасалась, что Пиджак сбежит куда как раньше, но в то же время сомневалась в этом. Он ведь мог солгать, как это сделала сама Эмили. Просто ради того, чтобы она отстала, а они не нарвались на дополнительные неприятности. А дурочка поверила. Даже не проверяя. Впрочем, как бы она проверила?       Скрежетнув зубами, она направилась в подворотни. Как бы ей не хотелось пойти домой, дела требовали иного. Проскользнув мимо многоэтажки, она оказалась на "внешнем" кольце Флэнка. Здесь располагалось множество пристроек, плотно жавшихся к высоткам, в этих хибарках как раз и обосновались торговцы помельче, что не успели забрать себе злачные места внутри города. На них же, по сути, держалась оборона от угроз со стороны Пустоши. Казалось бы, что мешает местному сброду собраться и захватить город? Многое, на самом деле, Эмили как никто другая знала, что более крупные шишки Флэнка не дадут этому случиться. Караваны вообще сюда ходили только из-за ходатайства Маршала, а, если их поток иссякнет, городку станет худо, несмотря на частый приход путешественников из Мегамарта, Филлидельфии и Коллегиума. Удачное расположение между тремя этими важными пунктами позволило бы поселению протянуть, но не столь долго, как хотелось. Всё же приток товаров не самый крупный с таких вот проходимцев. Да, они любят оставлять крышки в Шестьдесят-девятом и у Микшеров, но этого будет недостаточно. По мнению Эмили, разумеется, а она не была сильна в политике, торговле и прочих взаимоотношениях центров жизни.       Небольшой бар около одной из многоэтажек был знаком Лоусон. Сюда Хигис, в редкие моменты желания почесать языком, иногда заглядывал. Заведение считалось приемлемым для остановки, и что важнее, имело собственную охрану и даже комнаты для ночлега. Проигнорировав прострелянную вывеску с криво нарисованным на ней тараканом, выглядящим скорее как неровный овал с десятком ножек, две из которых считались усами, единорожка кивнула стоящей под навесом около двери внушительных размеров кобылице и зашла внутрь, просачиваясь в мир дешевого алкоголя. Не став тратить время на разглядывание обстановки, Эмили скользнула к стойке, занимая свободное место, и, поставив рядом с собой винтовку, в качестве залога собственной безопасности, постучала копытцем по стойке. Барпони, точнее, медный взъерошенный баргрифон с седым хохолком, тут же оказался напротив, золотистые глаза насмешливо прищурились. Его язык скользнул по краям отколотого на конце клюва, что обнажало не самое приятное зрелище на постоянно шевелящийся язык и заставляло хищника шепелявить.       — Чехо тебхе, маляфка?       С легким, но нескрываемым презрением произнес самец, заставляя Лоусон фыркнуть и оглянуться. Помещение оказалось неуютным, темным, редкие мерцающие огни ламп под потолком частенько искрили и грозились потухнуть, а посетителей не было видно вовсе. По крайней мере, кобылка не смогла их заметить. Тяжело вздохнув, она уставилась грифону в глаза и неприятно улыбнулась, а пяток крышек беззвучно вынырнул из её сумки, ложась на стол. Стопка слегка подрагивала, а откуда-то снизу раздавались тихие толчки, как от клубной музыки. Интересно, откуда именно идет звук?..       — Сидр есть? Да конечно нет, будто я от Хигиса не знаю. Мне нужна информация по одному пони...       Вытянув листок с описанием, кобылка показала его грифону, заставляя того прищуриться. И она даже не успела заметить, как крышки исчезли со стола. А самец сменил мину презрения на нахмуренную сосредоточенность.       — Не фтоит тохо, маляфка. Фто бы тебхе не фказали, не лезь. Тебхе так любой отфетит. Игра не стоит свеч, а такой совет не стоит денег.       Удивительно четко произнеся последнюю фразу, грифон показал на выход. Но сдаваться Лоусон не собиралась, по крайней мере, так просто. Фыркнув, она задорно улыбнулась и покачала головой, всем своим видом показывая - она отсюда не уйдет. А затем добавила к стопке еще пяток крышек. Самец возмущенно заклекотал, поднимаясь во весь рост и гулко ударяя кулаком по стойке. В помещение даже заглянула охранница, хмурясь и осматривая беседующих, однако, грифон, внезапно фыркнув, взмахом лапы приказал ей вернуться на пост, после чего всё таки забрал крышки, ставя перед Эмили деревянную кружку. Охранница закрыла дверь, и самец, тяжело вздохнув, опустился на свой табурет, наклоняясь вперёд и вперивая в Лоусон острый взгляд.       — Ты ш не уйдешь, не так ли? — Проворчал он, и, получив от Эмили подтверждающий кивок, с тяжелым вздохом налил из какой-то бутылки и себе, сухо усмехаясь, — Латно, Fräulein, тогда я расскажу тебхе, кто это такхой. Ты навернякха слышала о Мегамарте. Раньше он представлял из себя злачное местечко, полное товаров, которое каждый хотел прибрать к копытам. Но удалось это немногим. Как итог - власть над ним получило несколько пони. В течении десятилетий они втихую воевали друг с другом, пока конкуренция, наконец, не сделала своё дело - остались только пара самых крупных владельцев. И вот пару месяцев назад, наконец, один из них переборол друг друга. Не в честной схватке, естественно, но подробности нам тут совершенно не нужны.       Грифон говорил размеренно, неспешно, позволяя внимать своим словам. Его лёгкая шепелявость даже на время отступила, судя по всему, из-за алкоголя в кружке, к которой он периодически прикладывался. Эмили тоже попробовала содержимое своего бокала, и с трудом удержалась от того, чтобы выплюнуть густую пенную тёмную жидкость. Слишком горьким оказалось пиво, стоящее целых двадцать крышек. Впрочем, как бонус к полезной и интересной информации - пойдёт. А владелец бара продолжал.       — Один вытеснил с рынка другого, один остался на куче сокровищ, второй пошёл по миру. Его не убили, отнюдь, вместе с остатками своих приспешников он скрылся. Исчез где-то на просторах Пустошей. А затем случился переворот в стане банды Черного копыта. Не знаешь, кто это? По сути - демоновы рейдеры, только куда более организованные и не такие безумные. Но столь же многочисленные и опасные, если не опаснее. Одна из крупнейших банд по эту сторону Пустоши. Конечно, они не сравнятся по могуществу с Потрошителями, но на их территорию Копыто и не лезет. Заняли себе северную часть, от Дип Уотера и дальше в горы. И всё же я тебе говорил о бывшем владельце Мегамарта. А он тут важен по одной простой причине: судя по слухам, его как раз таки видели недалеко от Дип Уотера, и после этих слухов в Копыте случился раскол. Их главный был убит, его место заняли его детишки, а теперь во Флэнке собирается целая куча местных банд, дабы решить вопросы. И, естественно, тот самый глава, потерявший много ресурсов, но не жажду мести, не может потерять ещё и эту возможность заграбастать себе побольше влияния. А тот, кого ты ищешь, его посол. Если точнее, близкий сообщник, владевший небольшим казино на территории Мегамарта. Зовут его Белли, а сопровождают его несколько засранцев из Черного Копыта, трое, если быть точным. Поняла теперь? Не суй свой нос в политику, Fräulein, тебе его откусят вместе с головой.       Удовлетворённо фыркнув, грифон сделал глоток, однако резкая реплика и усмешка кобылки заставила его судорожно закашляться, удивлённо раскрыв глаза:       — Их было трое. Было. Стало двое, а, значит, кому-то будет легче. Мне например, — Лоусон оскалила зубки, отпивая уже сама и наслаждаясь произведенным эффектом. Хоть пиво ей всё ещё не нравилось, Эмили смогла уже кое-чего добиться. Не каждый день прожженный самец таращится в изумлении от её слов. А отдышавшийся самец внезапно нахмурился, и покачав головой, выложил на стойку пять крышек и нетерпеливо постучал по деревянной крышке коготями. Единорожка намёк поняла без слов, и, хихикнув, продолжила, наклоняясь вперед и слегка щуря изумрудные очи, насмешливо сверкающие в такт лампе, — Их было четверо, слонялись по городу, заливались алкоголем, набрали долгов. Я за ними из-за долгов и охочусь. Но пару часов назад их выгнали из Клуба Микшеров вместе со всеми другими посетителями. Эти четверо оказали сопротивление... И вышло из клуба только трое жеребцов, одним из которых и была эта скотина в пиджаке. Белли, не так ли? Я запомню, спасибо.       Грифон тихо хмыкнул, переваривая услышанное. Он задумчиво стучал когтями по стойке, выводя замысловатый ритм, весьма подходящий под слышащуюся из подпола музыку, и только когда Эмили с скучающей мордой отстранилась и расслабилась, самец, наконец, ожил. Часто заморгал, а затем, сплюнув на пол, потер кончиком длинного, извивающегося языка обломанный клюв изнутри, заставляя единорожку от неожиданности скривиться. Коротко хмыкнул, потирая щеку, но следом всё же медленно кивнул, соглашаясь с словами кобылки.       — Что ж, я думаю, это справедливый обмен. Расскажу ещё кое-чего, так уж и быть, ты попала в удивительно нужное место в нужное время. Это было весьма ценно... Я даже поясню, — хищно улыбнувшись, грифон сделал ещё глоток, и, поудобнее устроившись на табуретке, продолжил, но уже куда тише, — Ты, Fräulein, ещё молода, так слушай хорошо и запоминай. Информация в нашем мире решает очень многое. Зачастую в таких масштабных конфликтах, в один из которых ты собираешься вляпаться, информация решает куда большие вещи, нежели деньги или стволы. Есть, конечно, ещё магия... Настоящая магия, идущая не только от рога... Но это отдельная сила, подчиняющаяся единицам... А информация доступна всем и каждому, но далеко не в одинаковой мере. В этом её главное преимущество, одно слово, одна крохотная деталь - и ты уже стоишь на голову выше своего врага. И сейчас для тебя, да и меня тоже, этой деталью стали два значимых слова: "долги" и "трое". Для меня куда значимее первое, поскольку я прекрасно знаю, где могут поселиться те, кто хотят жить богато, но не имеют на это средств. Для тебя значимее второе, поскольку теперь тебе будет проще справиться с Белли, если ты действительно хочешь стать той, кто отберёт у него последние гроши. И, как следствие, навлечёт на себя внимание его хозяина. Подумай хорошенько, kleiner Vogel, подумай, пока летишь в своё гнездо.       С этими грифон, тихо захихикав, махнул лапой и отстранился от стойки, показывая, что разговор окончен. А Лоусон осталась на своём месте, задумчиво цедя горькое пиво, которое уже начало действовать, расслабляя тело и обостряя мысль. Баргриф дал ей огромное количество пищи для размышлений. Впервые за свою жизнь кобылка действительно настолько основательно задумалась над чем-то. В деталях самец всё же был прав - Белли крайне опасен, если учитывать его покровителей. Про Черное копыто кобылка слыхала не так уж и много, но теперь точно знала - в этом городе есть как минимум ещё парочка представителей этого бандитского сообщества. И скоро, в связи с этой треклятой встречей, их станет ещё больше. А, значит, рисковать и вступать в открытый конфликт с её целью Эмили нельзя ни в коем случае. Ну вот совсем. Иначе они перероют весь город. Однако, это значило ещё и другую вещь... Те самые белые кобылки не побоялись грохнуть одного из них. И тут уж два варианта: или они не знают, кого убили, или, что важнее, имеют силу, дабы противостоять такому мощному врагу, как Черное копыто. Например, та же самая магия вполне может быть такой силой.       От всех этих размышлений у Эмили разболелась голова. Фыркнув, она сморщилась, после чего, всё же парой глотков покончив с пивом, поставила кружку на стойку, недовольно морщась от вкуса и пытаясь стряхнуть легкую вялость конечностей и тяжесть головы. И чтобы развеять уже знакомый эффект легкого опьянения она, наконец соскочила с стула, но, кое-что вспомнив, окликнула баргрифа:       — А как тебя звать то?       — Арнх.       Коротко откликнулся самец, и, убрав и помыв кружку, исчез в подсобке. Лоусон ничего не оставалось, кроме как с тяжёлым вздохом покинуть помещение и выйти на улицу, под проливной дождь, не забыв, конечно, любимую винтовку. Встав под дождь, кобылка с тихим стоном облегчения подставила лицо холодным струям дождя, которые прояснили разум. Да, не настолько много она уж и выпила, но алкоголь всё равно давал знать о себе тяжестью в желудке и мягкостью скольжения мыслей.       Вытянув сигарету, единорожка рефлекторно подожгла её, заставив себя поднапрячься, - во второй раз за день этот фокус дался ей куда труднее, чем в первый, - и залюбовалась тлеющим табаком. Который тут же чуть не потух от капли сверху, и кобылке пришлось сбежать под конёк крыши над входом в таверну, к охраннице, где уселась на крыльце, задумчиво потягивая дымок и выпуская его в воздух, любуясь алым отсветом. Эмили всё-таки не давали покоя иные слова жеребца. Магия... Лоусон обожала огонь и всю жизнь хотела обладать даром создавать его. А огнемёты ей совершенно точно не подходили, они убивали всю суть живого пламени, пляшущего и искрящегося по собственному желанию, управляя им сталью дула и курка и химическими веществами. Славно было бы иметь возможность поджечь не только сигарету (такому настырную кобылку обучил один из путешественников), но и, например, заставить вспыхнуть целый дом. Без жителей внутри, разумеется, но всё же вспыхнуть, зажечься от одной лишь мысли и сгореть дотла, обнажая бетонную покорёженную структуру. Безумно красивое, наверное, зрелище!       Но кобылка всё же заставила себя отвлечься от мечтаний, и, выдув очередную струю дыма, нахмурилась. Демоны бы побрали всю эту политику, собрание группировок и Пиджачка вместе с ними. Но делать-то что-то надо. И в голову Эмили закралась удивительно здравая и подлая мыслишка. А что если... Украсть деньги у Белли? Тогда ведь кобылку никто и не заметит, если всё правильно сделать. И долг вернуть, и себе крышек получить. Главное - узнать, где всё же остановился этот демонов Пиджак. Баргриф Арнх то знает, но точно бесплатно не скажет. А информации у кобылки больше не было... А ведь это оказалось хорошим уроком! Грифон получил весьма интересные знания, по сути, за бесплатно, обвёл вокруг своего когтистого пальца неумеху, так ещё и посмеялся. Сначала Эмили аж рассердилась от осознания подобной несправедливости, но потом уже следующая мысль перебила недовольство. Её надули всего на пятнадцать крышек, а это весьма и весьма мало за такой урок. Ведь до этого она вообще не думала, что за спиной самца может кто-то стоять. Да и вообще считала, что политика никогда не куснёт за хвост такое маленькое создание, как она. А сейчас кобылка собирается вляпаться в это с головой, по самый кончик рога, но такая мелочь её не остановит. Если Эмили сделает всё идеально, ни у кого не будет даже шанса что-то ей сделать. Только догадки. Главное - правильно выбрать время, место и учесть все возможные обстоятельства... Тем более, что сообщники у неё уже имеются, не придется думать в одиночку. Арнх - истинно золотая жила информации. Он уже обратил внимание на данную ситуацию и точно ею воспользуется. Правда, Эми понятия не имела, что именно он захочет сделать, но точно ничего хорошего для Пиджака. По крайней мере, ей оставалось на это надеяться...       Она шла под дождем, медленно, погрузившись в раздумья. Сейчас не было ничего, что могло бы её отвлечь, расплести нити мыслей, перевести рычаг применения усилий в другое положение. План, простой четкий, надежный формировался сам собой. Осталось только выточить нужные детали, и в этом должен помочь один старый жеребец, владеющий магазинчиком всякой всячины. Он не откажет, не оскорбит, но отговорить точно попытается.       Магазинчик Хигиса показался из-за угла как раз в тот момент, когда Эмили уже захотела пожалеть от том, что вообще куда-то пошла. дождь становился холодным и мерзким, звонкими ледяными струями стуча по плащу. Облегченно выдохнув, кобылка скользнула внутрь, колокольчик над дверью даже не тренькнул, однако, сам продавец, внезапно, был занят. Перед прилавком стоял невысокий жеребец в плаще, который даже не обернулся на звук. До Эмили донесся обрывок его звонкого, злобного ответа:       — ...не могу торчать тут вечность, приглядывая за этим богатым мудаком!       Однако, стоило шуму дождя достигнуть ушей покупателя, он тихо зарычал и наклонил голову, не давая рассмотреть своё лицо. А Хигис, морщинистый земной пони темно-фиолетового цвета, приподнялся, смотря, кто там пришёл. И, узрев Эмили, облегченно выдохнул, однако, тут же состроил строгое выражение лица и копытом указал наверх. Лоусон, фыркнув, подчинилась. Этот жест значил, что у старика какие-то необычные дела, которые требуют его сиюминутного внимания, и отвлечь его в такой момент - значит, заработать несколько лекций о поведении молодых кобыл и важности чужих тайн. Поэтому Эмили отправилась наверх, в свою комнату, тихонько ворча себе под нос ругательства, однако, как только достигла комнатушки, открыла дверь, чтобы тут же её громко, отчетливо захлопнуть. А сама как можно тише пошла обратно, скользящим шагом приближаясь к лестнице и навостряя ушки. А разговор продолжился.       — ...твоя ушла? Отлично. Так вот... Этот мудак только и делал, что бухал последние дни. Господин "М" утверждает, что он задолжал ему кучу денег, да и большинство с ним полностью согласны, только, естественно, счетов мне никто не показывал. Да и "А" утверждает совершенно обратное, расплатиться ему есть чем. Наблюдатель номер три этот факт подтверждает, остальные молчат. Пришлось следить лично, вплоть до его номера. Из Черных копыт охранники неплохие, но совершенно бестолковые, когда дело касается шпионажа. Да и сам "О" не больно то внимателен. Зато осторожен, как лиса, честное слово. Даже я бы не догадался, что квартиры 678 и 680 смежные, если бы не тупоголовые бараны-охранники. Так что теперь мы знаем, где его брать и как.       Посетитель замолчал, переводя дух, однако, спокойный хриплый баритон Хигиса резко оборвал его предположения.       — Мы не будем его брать. У нас нет ничего, кроме подозрений, а развязывать заварушку с Черными не хочется. Тем более, мы даже не уверены, что эти охранники, как и сам "О" хоть как-то относятся к этой организации... Поэтому продолжай слежку и не смей ничего предпринимать. Даже не думай.       Дальше Лоусон слушать не стала. Она и так поняла, что Хигис однозначно будет против её идеи. А вот этот неведомый наблюдатель может сыграть роль в личном плане... Поэтому кобылка бесшумно вернулась в свою комнату и, открыв окно, выглянула наружу. Внизу виднелся закрытый бак с мусором, а слева, всего в метре, располагалась водосточная труба. Что ж, если спускаться, то только по ней. тяжело вздохнув, кобылка забралась на подоконник, и, примерившись, прыгнула вперед, крепко обнимая конечностями трубу и больно ударяясь о нее грудью и животом. Хрипло выругавшись, она зажмурилась, а тело само заскользило вниз по мокрой стали. Это было очень громко, но оставалось надеяться, что Хигис не услышит... Просто выйти через дверь Эмили не решилась, в конце концов, она только пришла, куда ей уходить то?       Проскользив до самого низу, Эмили, потирая грудь, огляделась и вышла из пустого переулка, осторожно рассматривая основную улицу, дожидаясь, когда Наблюдатель, так она окрестила неизвестного, выйдет из магазинчика. Однако, спустя пять минут, до неё дошла очень простая мысль. У магазина имелся и черный вход, а Хигис явно не очень хотел, чтобы этого неизвестного видели здесь, а это значит...       Додумывать Лоусон не стала. Тихо выругавшись, она развернулась и рванула обратно, в переулок, стуча копытцами по мостовой. Только вот, пробегая мимо мусорного бака, она краем глаза заметила тень, притаившуюся прямо за ней. Глаза кобылки расширились от удивления, рог вспыхнул, коротко освещая переулок, однако, чужое копыто оказалось быстрее. Удар! И сознание мутнеет от боли, стон сам срывается с губ, но на крик не хватает времени. Последнее, что Лоусон смогла рассмотреть - это чужие темно-золотые глаза, а затем её рог перестал светиться от нового удара, и, наконец, наступила блаженная тьма.