🚬
15 апреля 2023 г. в 16:18
У Жемчуг белёсая прозрачная кожа, она кажется неземной, живым воплощением идеала, высокой, тонкой и нежной. Она курит дорогие сигареты, носит обтягивающие с высокой посадкой, брюки и у неё очень красивая нежная улыбка.
Ляпис Лазурь почти никогда не причёсывается, кожа у неё белёсая, будто покрытая пудрой, глаза большие и грустные. Ляпис не курит, но любит находиться с теми людьми, для которых держать сигарету в зубах — уже больше чем потребность.
Они встретились на одной из тысяч вечеринок. Жемчуг пошла за компанию с Аметист, Лазурит нужно было подумать после расставания с Яшмой.
Был конец лета, туман поднимался над остывающим морем.
Ляпис поёживается от ветра, на ней лёгкая льняная рубашка и широкие брюки, закреплённые на узкой талии белым ремнём.
— Прохладно, — Ляпис не вздрагивает, лишь чувствует привычный запах табака, переплетающийся с запахом каштана с ванилью.
Она почти что не обращает внимания на ту, что облокотилась о перила рядом с ней, её мало интересуют новые знакомства.
При вечернем освещении, кожа высокой незнакомки кажется цвета жемчуга. Пусть из-под кожаной куртки видны лишь её длинные тонкие пальцы, Лазурит всё равно подмечает эту незначительную деталь.
Невольно, Лазурь вглядывается в черты девушки, подмечает явно выраженные мешки под глазами, уставшее лицо и тонкие губы. Короткие волосы, потрёпанную кожанку, длинные тонкие ноги с белыми кроссовками. Обуви завязана на два узла и украшена звёздами. Скорее всего, незнакомка сама нарисовала их, но Лазурит почему-то кажется, что её теория далека от правды.
— Стивен бывает очень смешным порой, — девушка затягивается, зарываясь пальцами в короткие розовые волосы и вглядываясь в вечернее тёмное небо.
Лазурит переводит взгляд на говорившую и неоднозначно кивает.
— Знаешь, никогда не думала, что буду следить за сыном умершей лучшей подруги, — в голосе не слышно сожаления, лишь немая тоска отражается на уставшем выцветшем лице.
Лазурь не может просто проигнорировать слова девушки. Она не уходит, не просит замолчать. Отчего-то хочется послушать.
Какой бы лицемерной и жестокой её могли бы посчитать — девушка хотела услышать что-то кому-то хуже, чем ей.
Незнакомка была похожа на ту, у кого проблем явно выше подбородка. Подобная подробность успокаивала — чересчур оптимистичные люди иногда очень выматывают.
— Но Стивен славный, — очередная глубокая затяжка, — но с ней он никогда не сравнится. — Девушка не плачет, её лицо не меняется, она продолжает смотреть на море, мягко бьющееся о песок.
— Её никто не сможет заменить, — Лазурит просто начинает говорить. Девушка рядом с ней — очередная временная знакомая, им обеим всё равно на проблемы друг друга и нет смысла волноваться о том, что она кому-то расскажет: просто она не похожа на болтливого человека.
— Она была лучшей, — девушка с жемчужной кожей соглашается, молчаливо качая головой. Она не знает о Яшме, о жестокости и боли, что перенесла Лазурит, не знает, да и не хочет знать.
— Она принесла мне столько боли, — Лазурь стискивает зубы.
— Но хорошего с ней было достаточно, чтоб я привязалась, — усмехается Жемчуг, опуская глаза на кроссовки.
— Я зависима, — Лазурит глотает слёзы.
— Она умерла, — Жемчуг сдавленно проговаривает слова.
Лазурит вновь оглядывает лицо незнакомки. Боль Жемчуг ей не знакома, ей не понять, в то время как Жем понимает её лучше кого бы то ни было. Жемчуг смотрит на Ляпис большими добрыми глазами, на её лице вырисовывается усталая мягкая улыбка.
Ляпис не смеет отвести глаз, чувствуя, как сдерживаемые ею слёзы капают по её лицу, она всё равно продолжает смотреть.
Жемчуг осторожно касается её растрёпанных волос.
Ляпис невольно ластится к теплу тонкой вытянутой руки Жемчуг.
За подобную слабость ей почти и не стыдно.
А Жемчуг щурится, всё гладит и гладит густые короткие волосы Лазурит, всё больше и больше задумываясь.
Она не чувствует, как сигарета начинает обжигать её обветренные губы, как слёзы, так хорошо сдерживаемые уже два года, вырываются у неё из самой груди.
— Я — Лазурь, — начинает говорить Ляпис. Жемчуг смотрит и сдержанно кивает головой, по её лицу текут тонкие струйки слёз.
— Жемчуг, — Лазурь невольно усмехается, что вводит девушку напротив в ступор.
— О, прости за это, я имела в виду не это. Просто… Твоя кожа такого цвета, как жемчуг, вот я и… вообщем прости, у тебя красивое имя, — Лазурь замечает за собой привычку извиняться по пустякам. Это должно быть её прошлой привычкой, оставлённой для жестокой Яшмы, но не для такой доброй Жемчуг.
— А Лазурь, наверное, теперь одно из самых любимых моих имён, — усмехается Жемчуг. Хотелось добавить слова: «после Розы, разумеется», но Роза — уже давно «не сейчас» и даже не «недавно». Роза — уже далёкое прошлое, а Лазурит это «прямо сейчас» и это намного важнее.
Примечания:
Ваши отзывы были бы лучшей терапией для меня 💃