Потерянные письма

      1891             За первым обедом после возвращения с рождественских каникул Эльза пристально наблюдала за вздорящими Оминисом и Себастьяном, которые казалось совсем не стеснялись посторонних. Себастьян даже не закончил есть, как ударил ладонями по столешнице и поспешно вышел из зала. И хотя Оминис доел в тишине, по его лицу было не скрыть, что мысленно он до сих пор в конфликте. Девушка догнала его на выходе из зала, чтобы поддержать:       — Что случилось?       — Не делай вид, что не знаешь, — эмоционально бросил он. — Этот упрямец никак не угомонится со своей реликвией.       — Может я могу чем-то помочь? — ей было неприятно от того, что он срывается на ней, но она постаралась сдержаться.       — Чем ты можешь помочь? Слушай, просто оставь меня сейчас, — хотя его голос стал мягче, оттого Эльзе было не менее неприятно это слышать. — Мне нужно решить с ним.       — Замечательно, — закатила глаза девушка. Эльзе казалось, что он слишком много возится с непутевым другом, но ничего, кроме как дать мальчикам самим разобраться в своих отношениях, не оставалось. Сглотнув обиду, она направилась на занятия, ведь впереди был насыщенный занятиями день.       Задержавшись в кабинете Прорицаний из-за разговора с мамой Натти, Эльза пришла в класс Трансфигурации много позже остальных. Мест хватало, но сегодня ей нужно было одно особенное. Девушка подошла к парте, где сидели Феликс Морган и когтевранец Дункан Хобхаус.       — Дункан Пушишка, не хочешь выбрать себе другое место? — она похлопала по плечу бедолагу и тот, фыркнув, вышел из-за стола. Эльза, как ни в чем не бывало, подсела к своему другу и надела маску дружелюбия: — Привет, Феликс, чем занимаешься?       — Привет, Эльза, — когтевранец, немного смутившись, улыбнулся, — в данный момент ничем.       — Я видела, тебя опять донимали чистокровки?       — После тебя они практически не лезут ко мне, — парень поджал губы, положив ладонь на шею.       — Я хочу решить это раз и навсегда. После занятий пойдешь со мной.       — Ладно, — Феликс не понимал, что слизеринка задумала, но был готов пойти на ее очередную авантюру.

***

      Больше всех остальных предметов Эльза в последнее время полюбила историю магии. Помимо того, что на ней можно было ничего не делать и поспать под монотонную речь профессора Бинса, так еще и Себастьян всегда прогуливал эти занятия, благодаря чему она могла сидеть с Оминисом.       На уроке ее новым развлечением стало щекотать спящего друга пером по щеке и носу, что провоцировало всегда разную реакцию: иногда замешательство, иногда смущение, иногда злость, а иногда и мягкую улыбку. Это было своего рода колесо Фортуны, никогда не знаешь, что тебе выпадет сегодня. Однако в этот день Оминис обеспокоился качеством своего сна заранее и спрятал перо Эльзы, поэтому у девушки не было другого затеи, кроме как поспать.       Уже провалившись в сон, она вдруг почувствовала, как их ладони соприкоснулись и тут же распахнула глаза. Правая вытянутая рука касалась его левой. Девушку тут же бросило в жар, но она предпочла сделать вид, что не заметила щепетильного момента и продолжила притворяться спящей.       Когда, наконец, профессор Бинс объявил об окончании занятий, проснувшийся Оминис дернулся от стеснения и поспешил выйти из класса. Теплый след его прикосновения до сих пор ощущался на руке, грея девушке душу.       Так как товарищ все же сбежал с урока, не дождавшись ее, Эльза следовала на зельеварение в компании Натти и Поппи.       — Эльза, я видела, как вы почти за ручку держались с Оминисом… — начала было Натти, но тут же была прервана смущенной девушкой.       — Что?! Ничего подобного, — на ее лице появился несвойственный ей румянец, а брови сурово нахмурились.       — Да будет тебе, все видели это, — улыбнулась гриффиндорка.       — Кроме профессора Бинса, — заметила Поппи в попытке разрядить обстановку.       — Вздор… — все еще притворяясь, что не понимает, о чем речь, изобразила ошеломление Эльза.       — Я бы на твоем месте была аккуратнее с ним, — голос Натти стал серьезнее и глубже.       — Ты о чем?       — Мне кажется, он увлекается Темными искусствами, — аккуратно вставила Поппи.       — Да, Эльза, он может быть опасен, — кивнула ей Натти.       Эльза резко остановилась, с сомнением смотря на подруг.       — Вы сейчас серьезно? — спросила она с улыбкой. Обе дружно кивнули. — А с чего вы это взяли вообще? Потому что он слизеринец? Или потому что он из Гонтов? — ее голос становился жестче с каждой фразой. Натти попыталась ответить, но Эльза ей даже не позволила: — А если бы у меня была фамилия Гонт, то вы бы и про меня так думали? Понимаю, вы выглядите как типичные представительницы своих факультетов. Одна бездумно, но зато отважно, как бешеная лисица носится за призраками прошлого, — сощурила она взгляд на гриффиндорке, а затем перевела грузный взгляд на пуффендуйку, — вторая готова расцеловать каждого зверька на планете и даже встать грудью на его защиту. Но не нужно судить по себе, не все настолько примитивные, — она закончила и сорвалась с места в класс, оставив девушек пребывать в ступоре от своего хамства.       После занятия по зельеварению Оминис подошел к ней:       — Твоя жилетка…       — Все нормально, не бери в голову.       — Правда? Я думал, что ты будешь в ярости. Когда ты пришла, будто ураган пронесся по кабинету. Это из-за меня? — спросил он, виновато сощурившись.       — С чего бы из-за тебя? — с улыбкой непонимающе помотала головой девушка.       — Не знаю… — парень замялся.       — Это не из-за тебя. Пойдем к часам, нужно поговорить, — тихо сказала Эльза и они вместе направились к своему тайному месту.       По пути через замок к часовой башне им повстречался профессор Блэк, который тут же одернул парочку:       — Мисс Деф, что за внешний вид? У нас что, отменили униформу? — он взмахнул палочкой и ее закатанные рукава расправились, галстук удушливо затянулся, а волосы собрались в прическу. — И где ваша жилетка? Посмотрите на мистера Гонта, сразу видно, что человек истинный джентльмен.       — Благодарю, сэр, — Оминис учтиво кивнул.       Эльза в душе закатила глаза, но все же ответила, хотя и нарочито чопорно, пародируя манеру Блэка:       — Прошу прощения, сэр. В следующий раз одолжу жилетку у мистера Гонта, — от ее фразы у директора вытянулось лицо, поэтому она добавила: — Потому что мою мистер Гонт испортил бубонтюбером на зельеварении.       — В любом случае, решите этот вопрос, мисс Деф, — повел бровью Блэк и направился дальше докучать студентам.       Добравшись в конце концов до места назначения, Эльза начала в красках описывать их разговор с Натти и Поппи, расхаживая взад-вперед и деликатно опустив начало разговора девушек. Сидя на выступе циферблата, Оминис ее выслушал и мягко улыбнулся:       — Они просто пытаются защитить тебя.       — От кого? От тебя?! — не теряла свой пыл девушка.       — Они еще помнят моего брата, Летуса, — помрачнев, выдохнул он. — Его исключили за издевательства над студентами. Безумец истязал бедолаг и стирал воспоминания. А ты наверняка обидела подруг, перейдя на личности.       Эльза остановилась и задумчиво посмотрела на него. На душе заскреблись жмыры от тяготящего осознания своей вины перед подругами.       — Ты прав… — выдохнула она, выбросив руки из скрещенного положения. — Но они вызвали такую злобу во мне, я сама не знаю почему.       — Я заметил, что ты вообще крайне мятежно себя ведешь в последнее время. Нахамила Натти и Поппи, дерзишь Блэку, провоцировала когтевранцем Роули и Нотта у гостиной, прогнала и оскорбила Дункана, — обеспокоенно за подругу перечислял он.       — Все называют его Дунканом Пушишкой, — вырисовали дугу глаза Эльзы.       — Но на тебя это не похоже. Ты так гналась за признанием, но сейчас будто делаешь все для того, чтобы получить репутацию еще одной задиристой слизеринки.       Эльза подняла на него глаза и прикусила губу.       — Мой друг-магл говорил мне, что если тебя не признают в обществе, значит, ты делаешь что-то не так.       — Не думаю, что он был твоим другом, раз так говорил. Ты не хочешь быть всенародной любимицей, не так ли?       — Не хочу. Что в этом такого? Тебя все сторонятся, но ты не страдаешь.       — Так ты хочешь быть как я? — усмехнулся юноша, поведя бровью.       — Не хочу быть частью общества… Я не знаю… Это странно.       — Ты просто привыкла быть одиночкой и сейчас свалившаяся популярность тебя пугает? — выдвигал предположения молодой человек, напрягая мышцы лица, словно хотел прочитать ее.       Эльзе сначала показались его слова слишком обидными, но, немного подумав, она переменилась.       — Да, наверное ты прав… — понуро кивнула она.       — Необязательно для этого обижать других. Они не понимают, что у тебя в голове.       — Только ты меня понимаешь… — мягко вздохнула Эльза и подошла к другу практически в упор. — Постараюсь больше не разочаровывать директора, — она принялась аккуратно расстегивать его жилет пуговку за пуговкой.       — Что… что ты делаешь? — на щеках юноши выступил зефирный румянец, а голос дрогнул.       — Раз уж ты испортил мою, думаю, я имею полное право на твою, — едва слышно произнесла девушка..       — Да… Пожалуй, это честно… — его глаза забегали, часто моргая.       Стянув сначала пиджак, Эльза сняла с друга жилет. Казалось, он хотел ей помочь, но застыл как парализованный. Подобная фамильярной явно была для молодого человека в новинку. Эльза, как ни в чем не бывало, надела жилет на себя и села рядом вполоборота, устремив взор в витражное окно часов.       Она сидела в тишине, смотря в окно на уже цветущие веточки яблонь. Весна пропитывала своим очарованием природу, но солнце еще было не настолько сильным, чтобы растопить весь снег. Вдруг Эльза прервала молчание:       — Я должна тебе кое-что рассказать… Себастьян знает, где реликвия и мы пойдем на ее поиски.       — Почему ты молчала? Куда?! — Оминис заметно напрягся.       — Я не скажу тебе, но я надеюсь, что, услышав то, что я тебе сейчас расскажу, ты перестанешь так переживать за него… — Эльза набрала побольше воздуха. — Когда мы обсуждали это в крипте, то он сказал, что не переживает за исключение, потому что ты поднимешь нужные связи и прикроешь его… — Лицо Оминиса вытянулось в удивлении, но Эльза продолжила: — Он ведь знает, какие нелегкие у тебя отношения с родственниками, и все равно готов пожертвовать тобой ради своей прихоти, — она посмотрела на друга с полными сожаления глазами.       Закрыв глаза, Оминис нервно потер свой лоб, затем выдал:       — Это неважно, я все равно должен его остановить.       — Будешь из кожи вон лезть ради того, кто даже ни минуты о тебе не думает? Тебе не кажется, что он и дружит с тобой только из-за твоего имени?! — Эльза злилась скорее на Себастьяна, но и преданность Оминиса вгоняла ее в ярость.       — Скажи, куда вы направляетесь? — упрямился он, словно пропустил сказанное мимо ушей.       — Я не скажу тебе, Оминис! Только и слышу: «Бедный Себастьян», «Я должен помочь Себастьяну», «Себастьян просто запутался». Когда же ты уже отстанешь от него?! — выпалила она и ринулась прочь.       Впереди ждал поход в катакомбы Фелдкрофта.