«Хокаге-сама, отряд 952 ожидает Вашего приказа»
— Чёрт возьми, совсем забыл! Какаши побледнел и вспомнил, что ещё вчера должен был дать указания команде АНБУ — они выполняли в Стране Холода особое задание по поимке агентов Кара. Ими была обнаружена действующая лаборатория внутри высокогорного ледника, и уже больше суток они ожидали его приказа. Тем временем их Хокаге сладко проспал весь день и вообще забыл про своих подчинённых. Если бы не мышка Сая, Коноха сейчас имела бы погибшую команду или раскрытых АНБУ вдали от границ Альянса. Неизвестно, что лучше из двух зол.«В открытый бой не вступать, соберите как можно больше информации и отходите»
«Хорош Хокаге, который думает не головой, а головкой! — со злостью подумал он и содрал с пальца аккуратно выполненную Шизуне повязку. — Это никуда не годится, пора прекращать свое гормональное безумие». Он решил принять спецтаблетку АНБУ, которая должна была погасить сексуальное возбуждение на некоторое время. Но таблетка была небезопасна для здоровья — помимо огромного списка побочных явлений, многие жаловались на долгое отсутствие мужской силы. Было жалко рисковать собой, и по какой причине — начитался порнорассказов? Вот умора! Какаши вспомнил другое средство — лёгкое гендзюцу. Несколько лет назад он вместе с Сакурой изучал его свойства и вдвоем они вывели полезную технику. Стоило вспомнить об ученице, как сердце приятно заныло. С него достаточно! Какаши встал перед зеркалом и посмотрел себе в глаза. Вспомнил, как читал рассказы фривольного содержания, как представлял молодых девушек и удовлетворял себя за рабочим столом. Вспомнил свои сны и мысли во время утренней прогулки по деревне. И запечатал в сознании. Когда сочтёт нужным, тогда распечатает воспоминания. Сложил завершающие печати, переоделся в привычную форму джонина и отправился в резиденцию. Сегодня был праздник фейерверков, а это означало, что безопасность в деревне должна быть на высшем уровне. Любой праздник — лазейка для врага. Необходимо было лично проконтролировать работу АНБУ. Какое счастье было увидеть Ямато и не вспоминать его похождения в фанфиках! Какаши выслушал его доклад с каменным лицом, дал ещё несколько указаний и направился в свой кабинет. Весь путь от АНБУ он думал о Книге Фанфиков. Не потому, что хотел ещё раз заглянуть на страницы с рассказами, нет. Он поднялся в кабинет и просканировал чакрой ноутбук. Не может интернет-чтение настолько увлечь и выбить из рабочего русла. Наверняка внутри устройства найдется вражеская печать! Увы, печать он не обнаружил, зато его обнаружил Шикамару со стопкой документов. Несмотря на выходной день, шлёпнул их на стол, зная, что Хокаге без лишних вопросов всё подпишет. Не сегодня. Какаши решил поиграть в злого начальника, чтобы утренний казус поскорее забылся или вовсе не вызвал лишних подозрений. — Почему к нам из Кири едет столько чунинов? — Это учебная практика, Какаши-сан, они с отличием сдали экзамен и получили наше приглашение. — И что мы будем делать со всей толпой? Надеюсь, для них есть занятие? — Да, мы разрабатываем проект, в нём будут участвовать все практиканты, не только в этом году, но и позже. Какаши удовлетворенно промолчал и подписал первый документ, но остальную стопку решил оставить на потом. Подумалось, что неплохо было бы нагрузить Шикамару работой, но тот будто считал его мысли и попросил отпуск. Через неделю приезжает Темари, и они бы хотели провести время вместе. — За десять лет на должности я ни разу не брал отпуск, — подумал Хокаге вслух. Шикамару принял его слова на свой счёт и даже согласился отпустить отдохнуть после выхода на работу. — Хорошо, — сказал ему вслед. — Чуть не забыл! — Шикамару остановился в дверях и спросил, — Вас искал Сай, Вы уже встретились? — Да, он написал мне. Я хотел поручить тебе одно дело. У тебя же есть доступ к секретной информации? — Есть, — настороженно протянул Шикамару. Хокаге отдал ему свиток с информацией по миссии команды 952 — Шикамару справится, а ему, Какаши, не помешал бы отпуск. Иногда очень сложно отпустить все заботы, но сейчас, казалось, он дошёл до точки кипения. Правильно ему говорила Цунаде, что невозможно уследить за всем одновременно, при этом находясь на рабочем месте круглосуточно — любому человеку нужен отдых. Странно, что вспоминая её или разговаривая с Шикамару, ему больше не приходили на ум неприличные воспоминания — генздюцу работало! Какаши глянул на часы и поспешил надеть облачение Хокаге — ему ещё предстояло произносить речь на празднике. На площади перед резиденцией собрались все жители Конохи и делегации стран Альянса. Люди пришли на праздник семьями или со своей второй половинкой. Справа посередине — Наруто с Хинатой и ребёнком. Чуть дальше Ино и Сай, Генма и Шицуне, Ирука и Аяме, Чоджи с Каруи и упитанной дочкой. Только он без пары. Не сказать, что бы он сильно страдал в одиночестве, но стало немного завидно. Ему было приятно осознавать, что работа делает жизнь всей деревни лучше. Коноха восстанавливалась после войны, стекались люди, обзаводились семьями. Шиноби всегда были на страже спокойствия жителей, и Хокаге считали самым сильным из них. Но в последнее время ему начало казаться, что он находится вдали от всех остальных, как тот крестьянин, что взобрался на высокую гору, думая, что там солнце лучше светит и всегда тепло. Оказалось, что на вершине солнце светит, но не даёт тепла. Здесь холодно и одиноко. К концу своей речи Какаши ощутимо поёжился, словно по спине пробежал холодок. На улице был август, весь день и всю ночь стояла жара. Жители Конохи бурно аплодировали, выкрикивали похвалу в его адрес. Какаши даже улыбнулся, помахал им рукой в знак поддержки и поспешил в кабинет — снять облачение. Во внутреннем дворе резиденции его снова ожидал Шикамару. На этот раз с какой-то нарядной девушкой. Какаши хотел привычно сказать, что сегодня не приёмный день, и все прошения и жалобы можно подать завтра в канцелярию, но помощник его опередил. — Какаши-сан, познакомьтесь, это Мидори-сан, я Вам рассказывал о ней на прошлой неделе, помните? Какаши не помнил, что Шикамару говорил ему. Он быстро прикинул в уме, кто бы это мог быть. Хочет заказать миссию? Или, наоборот, пожаловаться на шиноби Конохи? Перед ним стояла миловидная блондинка в лиловом кимоно. Глаза девушки поблескивали в свете уличного фонаря, она улыбнулась ему во все тридцать два зуба с брекетами и поклонилась в пояс. — Добрый вечер, — Хокаге кивнул девушке и продолжил деловым тоном, — Вы по какому вопросу? Шикамару, стоявший позади Мидори, взглядом и жестами пытался объяснить своему Хокаге, что это именно та, с кем Какаши должен пойти на праздник. Он умел метать молнии из рук, создавать клонов из молнии, но метать молнии из глаз ещё не научился. А стоило бы! Потому что прямо сейчас он хотел закопать в землю своего (не совсем) умного помощника. Интересно знать, чья была идея познакомить его? Вряд ли Шикамару до такого додумается. Может, Ино? Или… «Нет, только не старейшины!» — подумал Какаши и почувствовал, как от злости на шее выступили красные пятна. Неужели они решили сунуть свои сморщенные носы в его личную жизнь? Как в том рассказе из Книги Фанфиков, когда Кохару поставила на него печать. Только та история была с хорошим концом, а сейчас неизвестно, чего ждать от них, если даже Шикамару решил устроить ему свидание. — Прошу прощения, Мидори-сан, Шикамару-сан, я вынужден вас оставить, у меня сегодня важная миссия. Какаши поклонился им обоим и запрыгнул на крышу. По пути стратегического отступления в сторону монумента Хокаге заметил нечто любопытное. Настолько, что даже замедлил шаг: в аллее между деревьями неровной походкой брели два Саннина. — Химе, тебе уже хватит, — шелестел Орочимару. — Печень не резиновая. — Забыл… ик!.. с кем рзгварьваешь? — Цунаде вырвала бутылку у него из рук так резко, что несколько капель выплеснулось из горлышка. — Вот, смри, чё ты наделал! — Я? — искренне удивился Змеиный Саннин, но Цунаде уже его не слушала. Она поднесла бутылку к губам, но не успела сделать глоток вожделённого спиртного, как длинный фиолетовый язык обвил сосуд и вырвал ёмкость из рук захмелевшей Пятой. Орочимару предусмотрительно прикрыл горлышко кончиком языка, чтобы жидкость не выплеснулась снова и — Какаши был готов поклясться — в ходе своего манёвра невесомо коснулся им губ Цунаде. — Дай! — послышался недовольный голос Пятой. — Дай мне! — Цунаде-химе, мне начинают нравиться твои намёки, — улыбнулся Орочимару. — Бутылку дай, — пьяно выдавила она. — И вытри, а то… ик!.. слюни твои… — Боишься отравиться? — парировал он. — Я тебя щас… ик!.. раскатаю! — погрозила она. — Я продолжу считать это намёком, — продолжал дразнить Орочимару. «Милые бранятся — только тешатся», — с умилением подумал Какаши, направляясь дальше в сторону монумента. Он даже не захотел вспоминать оду прелестям Цунаде или кошмарные сюжеты с участием Орочимару. Гендзюцу работало превосходно! Через несколько секунд он был уже на голове Четвёртого Хокаге и сел на траву, ожидая начала фейерверка. Но раздражение на своего подчинённого не отпускало. Это же надо так докатиться, чтобы Шикамару выбирал ему пару на праздник! Неужели его считают настолько старым? Позади себя почувствовал приближение знакомой чакры, а затем и приглушённые шаги. Это правда или ему почудилось? — Какаши-сан, — окликнул его мягкий женский голос. — Не думала, что найду Вас здесь. — Ох, Сакура! — он опешил, совсем не ожидая увидеть её здесь. — Тоже решила скрыться от толпы? — Отсюда лучше всего виден фейерверк, или Вы не знали? — с этими словами Сакура подвернула расшитое кимоно и опустилась рядом с ним на траву. — Не только знал, но и специально выделил место за рекой, чтобы с голов было хорошо видно! — Пользуясь моментом, Какаши рассматривал её одежду — в темноте розовое кимоно казалось более тёмным, а узор из танцующих журавлей угадывался по очертаниям чёрных пятен на крыльях. — Зато все жители высыпали на берег, думая, что чем ближе, тем лучше, — отшутилась она. — У меня сегодня двойной праздник. — Что же ты празднуешь? «Наверняка очередную годовщину первого поцелуя с Саске, или что там ещё девушки празднуют», — невесело подумал он. Сакура не успела ему ответить, засмотревшись на фейерверк. В небо взмыли золотые ракеты, раскрываясь на полпути в огромные огненные цветы. Следом появились красные, синие, оранжевые огни, превращаясь в яркие звёзды. На другом берегу стоял сильный гвалт от взрывов, но здесь они могли спокойно наслаждаться игрой красок и огня. — Как красиво! — задумчиво протянула девушка, когда на небе появились розово-красные вспышки, раскрывающиеся, как цветы сакуры. — Рад, что тебе нравится. Какаши вспомнил, как зимой они с Шикамару изучали длиннющую накладную, где значились только название и цена фейерверка. Ему понравилась позиция с названием «Цветение сакуры», и он сделал заказ без колебаний. Он ещё волновался, что бы не купить кота в мешке, но теперь было видно — его переживания были напрасны. Небо ещё долго полыхало красочными огнями и яркими искрами. В конце финальным аккордом на небе появился знак листа, который носят все шиноби Конохи, и рассыпался зелёными искрами. — В прошлом году я была на празднике фейерверков в столице, и даже там не было такой красоты. — Мне часто говорят, что Коноха превосходит столицу, не знаю, правда ли это? — Какаши попытался уйти от излишней похвалы. — Вам виднее, но не забывайте отдыхать. — Сакура окинула его критическим взглядом и отвернулась, высматривая содержимое своей сумочки. — У меня есть клубника в белом шоколаде, Вы будете? Она достала небольшую пластиковую коробочку — такие продают на праздничной ярмарке — и протянула Какаши. Сквозь прозрачный верх было видно несколько белых ягод, присыпанных тёмной пудрой. — Спасибо, Сакура, ты же знаешь, что нет. — Боитесь, что я увижу Ваше лицо? — хмыкнула она и достала одну ягоду. — Бросьте, ради всех богов! Мы уже давным-давно знаем, что у вас под маской, — с этими словами она принюхалась к ягоде и, слизав присыпку, положила в рот. На секунду Какаши захотелось выколоть себе глаза, потому что более эротичного зрелища он ещё никогда не видел, несмотря на свой богатый опыт. Потом захотелось издать указ о запрете на продажу клубники в шоколаде. Как можно так брать ягоду в рот? Сакура обвела крупную ягоду губами от узкого конца к широкому, где виднелся зелёный хвостик. Прикусила и, с наслаждением слизывая капли красного сока в уголках рта, съела. Он чувствовал, что гендзюцу ещё действует, но вид Сакуры, поедающей клубнику, заставил вспомнить всё, о чём недавно прочитал в Книге Фанфиков. Она погрузила головку в рот, дразняще скользя языком вокруг неё. Выпустила, хищно посмотрела в его глаза и повторила движение снова. — Ещё одна маска? — хриплым голосом спросил её. — Да не-е! — Махнула рукой в его сторону. — Нам Сай еще до войны Вас нарисовал без маски. — Как он мог нарисовать меня, если никогда не видел? — Постарался поддержать разговор и одновременно прогонял из разума возникшие образы. За что боги послали такое наказание, что он не может просто пообщаться со своей бывшей ученицей? — А как восстанавливают внешность по костям черепа? — ответила ему вопросом на вопрос. — Я не думаю, что Сай смог настолько точно угадать, — возразил ей, помня, что в АНБУ рисуют, мягко говоря, не очень. — Не могу с вами поспорить, он нарисовал человека, очень похожего на Сукеа, может, помните, фотограф такой есть в деревне. — Сукеа? — переспросил и подумал, что в деревне многие знают о нем больше, чем надо. — Хм, вроде слышал о нём. Не думаю, что он сильно похож на меня. — Я тоже самое сказала Саю, — улыбнулась она. — Какая разница, мы уже давно не дети, а без маски Вас никто не узнает. — И это верно, только клубнику не предлагай, я просто не люблю сладкое. — Тогда у меня есть для вас еще один вариант, — ухмыльнулась она. — От амавори вы точно не откажетесь! — На дне маленькой, но очень вместительной сумочки нашлась большая бутылка дорогого напитка. От амавори он бы точно не отказался после трудного дня, но продолжал поддерживать приличный вид и спохватился. — Сакура, когда ты научилась пить алкоголь? — Не забывайте, что Цунаде-шишо учила меня не только медицине, — напомнила она, срывая, этикетку с горлышка, потом, прокрутила пробку в пальцах, и открыла. Послышался терпкий аромат розовых лепестков. — Боюсь спросить, чему она тебя еще научила, — сказал он, глядя, как ловко его ученица открыла бутылку. Сделал в уме пометку, что она это делает уже не в первый раз. — Играть в карты, драться и подделывать документы. Но это всё в свободное время от ирьёниндзюцу, иначе перед Вами сейчас сидела умелая картёжница, а не ирьёнин, — приговаривая, Сакура снова начала рыться в сумочке, кажется, что-то потеряла. — Ой, простите, я забыла взять сакадзуки, так что нам придется пить прямо из бутылки. Надеюсь, Вы не побрезгуете? Он не побрезговал. Отвернувшись, стянул маску и сделал несколько больших глотков. Наплевать, что амавори не пьют такими огромными глотками, наплевать, что это дамская версия с ароматом и вкусом розовых лепестков. Главное — вытравить из разума неправильные мысли. Сакура следом отпила из бутылки и сказала: — Сегодня исполнилось полгода с тех пор, как я рассталась с Саске, и три месяца, как я не думаю о нём. — Рассталась с Саске? — эхом повторил он. Хотел расспросить о причинах, но Сакура опередила и начала первой. Всё оказалось так, как он и предполагал: в их паре не было места настоящей любви. Дружба — да, сочувствие и взаимопомощь — тоже, но любви, некоего притяжения никогда не было между ними. Сакура бросилась в пространные рассуждения о природе любви, но самое главное, что он успел услышать — для любви должен быть объект обожания, а когда Саске по несколько лет проводит на миссии, она даже забывает, как он выглядит. — Думаю, теперь Вы понимаете, почему между нами ничего не могло быть? — Понимаю, — кивнул он, хотя на самом деле ни черта не понимал в отношениях, тем более в любви. Содержимое бутылки постепенно уменьшалось и вслед за ним возрастала разговорчивость Сакуры и его уверенность. *** Какаши не любил просыпаться по утрам. Противный звук будильника прерывал сны в самый неподходящий момент. Хотел протянуть руку, чтобы выключить, но не смог — на его плече спала Сакура. Осторожно придержал её голову и дотянулся до часов. Она продолжала спать, но к нему сон уже не шёл. «Что мы делали вчера вечером?» — мысленно спросил себя. Мог бы и не спрашивать — судя по обнажённым телам, прикрытым тонкой простыней, и гудящей голове, стало понятно, чем они занимались. «Безумие!» Но если это безумие, то очень приятное. Спящая Сакура выглядела ещё красивее: розовые волосы разметались по подушке, щёки покрылись нежным румянцем, а приоткрытые губы вызывающе алели. Подумал, что хотел бы каждое утро просыпаться вместе с ней и тут же одёрнул себя, считая свои мысли слишком эгоистичными. Осторожно выбрался из постели и начал искать свою одежду. Она оказалась рядом — аккуратно сложенная, с одной стороны его, с другой стороны — одежда Сакуры. Посередине на полу была разбросана колода карт и пустые бутылки. Быстренько оделся и попытался бесшумно собрать с пола — не вышло. Пять бутылок не поместились в руке, и зелёное стекло предательски звякнуло. — Доброе утро, Какаши-сенсей! — Доброе, — еле выговорил он, стараясь не смотреть на неё. Сакура по-кошачьи потянулась, выгибая спину. Сквозь тонкую простынь очертания её фигуры были восхитительны. Глаз не оторвать. — Ты помнишь хоть что-нибудь? — спросил её и поспешил скрыться из комнаты — бутылки всё ещё оставались в его руке. — Мы ничего особенного и не делали, если вы так беспокоитесь, — сказала она, уже одевшись, и расчёсывая волосы перед зеркалом. — Вам с какого момента рассказать? — Я помню, как мы начали распивать амавори на голове Четвёртого, а потом пошли ко мне, и больше ничего. — У вас оказался небольшой запас дарёного алкоголя, и мы почти все распили, играя в карты на раздевание. — В его памяти, как кадр из фильма, непрошено всплыл торжествующий голос Сакуры, она кричала, что Сай весьма точно нарисовал его лицо, скорее всего, он и Сукеа — один человек. — В отличие от Цунаде-шишо, Вы хороший игрок! Когда снимать стало нечего, мы легли в постель, но Вы мне предложили посмотреть на новую технику. — Какую? Она ухмыльнулась и, встав на цыпочки, что-то прошептала ему. Какаши побледнел, слушая её, потом покраснел до кончиков ушей и удивлённо осматривал подушечки пальцев на руках. — Я никогда не думала, что с помощью чакры можно делать такие вещи. А ещё Вы отлично целуетесь! Да не смущайтесь Вы так, — улыбнулась она. — Я себя вёл нормально? Ничем не обидел тебя? — Вы когда пьяный, такой, хи-хи-хи, — смеясь, она прикрыла рот рукой, — но я тоже хороша. Так что мы с Вами квиты! — М-мм, Сакура! — Он взялся за голову и присел. — Ой, Вам плохо? — Не дожидаясь его просьбы, начала водить руками с медчакрой над его головой и резко закричала, отпрыгнув от него в сторону. — Да вы под гендзюцу! Кай! Развейся! — Сакура, не-ет! — Он ещё крепче вцепился себе в волосы, будто это могло помочь удержать его вчерашнее гендзюцу. Поток её чакры хлынул к тенкецу, расправляя завихрения и заодно освобождая его грешные мысли. — Что такое, я сделала вам больно? — Она склонилась над ним, заглядывая в глаза и, глядя на его состояние, начала рыться у себя в сумочке. — Подождите, у меня есть одно отличное средство от похмелья, снимет все симптомы за один раз! Прежде чем достать лекарство, она перерыла все в сумочке, потом ругаясь, вывалила всё на пол и извлекла красный свиток. Сгребла с пола несколько видов помады, пудреницу, зеркальце, ключи, жвачку, презервативы, флакон духов и высыпала обратно в сумку. Странно, что наблюдая за ней, не возникло никаких воспоминаний о рассказах из Книги Фанфиков. Ещё вчера он больше всего боялся встречи с ней, но сейчас, когда гендзюцу разрушилось, ничего не изменилось. Может, потому что он попробовал ночью кое-что из тех рассказов? Жёлтая вязкая жидкость не имела вкуса, но Сакура начала ему читать лекцию, что это средство выведет все яды из организма, а прозрачная субстанция восстановит электролитный баланс. Потом заставила проглотить таблетку, поясняя, что витамины в его состоянии очень важны. — Ты себя хорошо чувствуешь? — Конечно, я же знала, что буду пить, потому и подготовилась. Её лекарство действительно работало — головная боль ушла. Даже если в холодильнике не было ничего, кроме вчерашней рыбы, он смог приготовить шикарный завтрак. Она склонилась над тарелкой, и несколько минут молчания были сродни подарку для него. Как её много! Она болтает без умолку, но своим присутствием совсем не раздражает его. Наоборот, непостижимым образом она заполняла собой все пространство вокруг себя, и хотелось постоянно ощущать её присутствие. Ради этого чувства очень захотелось повторить это утро, а его внутренний эгоист нашептывал, что неплохо бы каждое утро видеть рядом с собой Сакуру.Пять лет спустя
— Эйко уже спит? Сакура показалась в проёме двери и заправила выбившуюся влажную прядь за ухо. После офуро с полынью её кожа была особенно нежной, а лимонно-травяной запах Какаши чувствовал даже на расстоянии. — Засыпает, я оставил с ней клона, — проговорил он и снова уставился в экран ноутбука. Их маленькая дочь была очень активным ребенком и по вечерам очень долго засыпала. — Помнишь, ты хотел показать мне те рассказы? Она бесшумно оказалась рядом и присела ему на колени. Однажды он проговорился, что в интернете полно разных фанатских историй о нём, и теперь Сакура спрашивала при каждом удобном случае. Сам же он боялся ещё раз открывать этот сайт, не потому, что не хотел горячего чтива, нет. Какаши переживал за реакцию Сакуры — наверняка про неё написано не меньше, но если она прочитает о своих утехах с Орочимару или Пейном, вряд ли обрадуется и с лёгкостью разобьёт дорогой ноутбук. Сейчас молодая жена не оставила ему выбора. — Давай посмотрим, — сказал он и ввёл в поисковую строку название сайта.«Ошибка 404. Страница не найдена»
— Что значит не найдена? — возмутилась она. — Давай попробуем по-другому. — Какаши ввёл адрес в другую поисковую систему, однако ответ остался таким же — страница не найдена. — Может, надо иначе ввести запрос? — хмыкнула она и поёрзала на коленях. Какаши положил подбородок ей на плечо, наслаждаясь ароматом её тела, смешанным с полынью, и ввёл следующий запрос:«Фанфики про Какаши и Сакуру»
«Страница не найдена»
«Неужели, АНБУ успели подчистить информацию? — подумал он. — Хотя, кроме Ируки и Сакуры, никто не знает об этом сайте. Тем более, прошло уже столько лет. Возможно, юные писатели закончили Академию, и теперь им некогда заниматься графоманией? Но некоторые истории были очень даже хороши!» — Я могу тебе показать, о чём там писали, — прошептал Какаши, прижимая Сакуру ближе к себе.