Зеркало Пуатье

      — Она ненормальная!       Девушка с копной кудрявых волос всё никак не могла успокоиться. За этот вечер они узнали столько новой информации, что на её усвоение не хватило бы и всех летних каникул. Студенты факультета гриффиндор поднимались по каменным лестницам в свою башню и по дороге обсуждали историю, которую им поведала Мэдисон.       — Мне так интересно, что же там произошло дальше! — восторгалась Лаванда, постоянно оборачиваясь в сторону своих подруг.       — Ничем хорошим эта история не закончится, — фыркнул Симус.       — Почему это?       — А ты слышала, что говорили слизеринцы? Трейси Карлтон сейчас работает в Отделе Тайн, а её старшая сестра считается то ли погибшей, то ли пропавшей без вести. Не трудно догадаться, что она так и не вернулась из другого мира.       — К чему тогда Мэдисон вообще начала нам всё это рассказывать?       — Может, во всём этом есть какая-то чертовски поучительная мысль, — пожал плечами Дин.       — Нет, я отказываюсь верить в то, что у этой истории не будет хорошего финала! — возмущённо заявила Парвати.       — Да какая разница, во что ты веришь или нет, — закатив глаза, произнесла Грейнджер. — Это уже случилось и мы ничего не изменим.       — Как думаете, откуда она знает всё это? — спросила Джинни.       — Может, Амелия всё же как-то вернулась и рассказала историю своей жизни Мэдисон? — предположил Рон.       — А зачем Эттвуд рассказывает всё это нам? — снова задала вопрос рыжеволосая волшебница.       — Мы же хотели послушать про иные миры, вот она и рассказала нам всё это. Думаю, завтра мы узнаем куда больше о зазеркалье, чем сегодня, — предположила Гермиона и, назвав пароль, вошла в гриффиндорскую гостиную.       Студенты обсуждали услышанное добрых два часа и лишь после того как все стали усиленно зевать всё же разошлись по своим спальням. Только золотое трио осталось сидеть на красном диване перед горящим камином и обсуждать историю Эттвуд. Эти трое знали о Томе Реддле куда больше остальных, а значит и тем для обсуждения у них было больше.       — Вы можете поверить в то, что Реддл был таким… — Рон не мог подобрать слов достаточно быстро, поэтому Гермиона поспешила ему помочь.       — Спокойным и уравновешенным?       — Да, — тут же кивнул рыжий.       — Нет, не могу. Это же Тот-Кого-Нельзя-Называть! Ты правда думаешь, что была какая-то девчонка в которую он влюбился, из-за которой исправился и отказался от всех своих далеко идущих планов? Лично я – нет! К тому же всё, что рассказывала Эттвуд не сходится.       — Что ты имеешь в виду? — впервые подал голос Поттер.       — Реддл убил свою семью ещё до того как поступил на шестой курс и первый крестраж он создал примерно в это время, а может и не один. В рассказе Эттвуд об этом вообще ничего не говорилось!       — Не будет же она рассказывать, чем Реддл занимался в свободное время, — нахмурившись, заявил Рон. — Мы с вами всё это знаем, а вот другие ребята нет. Может, она и сама не знает, что он на самом деле натворил?       — Думаю, она сознательно утаила все эти факты, — настаивала Грейнджер. — Её рассказ не сходится с хронологией событий, о которых Гарри рассказывал директор. Выбирая между Дамблдором и Эттвуд, я скорее поверю директору, чем этой… — девушка недовольно вздёрнула нос и резко встала на ноги. Она даже не пыталась скрыть факт, что Эттвуд ей не нравится. Впрочем, это всегда было взаимно. — Уже поздно и нам давно пора спать. Спокойной ночи!       Гермиона явно была не в духе. То ли это было из-за того, что Эттвуд вновь её обставила, то ли из-за того, что та, по её мнению, нагло всем врала. Между тем Гарри, пожалуй, впервые не был готов так легко согласиться с мнением подруги.       — Знаешь, — тихо произнёс Рон, — Мэдисон ведь поклялась своей магией, что всё, о чём она рассказала – правда. Это заставляет задуматься, — Поттер неопределённо кивнул. — Ты идёшь спать?       — Да, — снова кивнул Гарри, не отрывая взгляда от языков пламени в камине. — я догоню тебя.       — Хорошо.       Рон недолго думая встал с дивана и ушёл в их спальню, а вот Гарри спать совершенно не хотелось. Рассказ Мэдисон произвёл на него огромное впечатление. Если предположить хотя бы на секунду, что история Эттвуд правдива, то выходит, Волан-де-Морт не всегда был монстром? Это существо, оно же Том Марволо Реддл, который убил его родителей и сотни магов и маглов, был когда-то таким же студентом как и он? Когда-то он был просто обычным парнем – Томом Реддлом. Да, у него был сложный характер и непростая судьба, но в его голове Реддл всегда был чудовищем… Теперь получается, что всё это неправда? Он обычный человек? Который жил, учился, любил и был любим? Том, мать его, Реддл хотел создать семью, построить дом и, возможно, жениться на Амелии Карлтон. К такому его никто не готовил, почему Дамблдор никогда не рассказывал ему об этой стороне Волан-де-Морта? Почему он никогда не слышал не то что об Амелии, но и в принципе о семье Карлтон?       Ему нужны были ответы, нужно было понять… Он встал с дивана и в считанные секунды оказался в своей комнате. Его соседи уже крепко спали и потому никто не обратил внимание на то, как парень схватил мантию-невидимку, карту Мародёров и спустился в гостиную. Ему нужна была когтевранка, чтобы разобраться в том бардаке, что сейчас творился в его голове. Развернув карту, он довольно быстро понял, что девушки нет в гостиной. Поттер стал методично высматривать нужное ему имя и спустя пять минут нашёл. Мэдисон Эттвуд стояла на самом краю Астрономической башни и явно не собиралась оттуда уходить. Гарри быстро убрал карту в карман толстовки, накинул на себя мантию отца и выскочил из гостиной через портрет Полной дамы.       В нужное место он добрался довольно-таки быстро и лишь ступив на площадку Астрономической башни, понял, что в лёгких катастрофически не хватает воздуха. Силясь восстановить сбившееся дыхание, он прикрыл глаза, однако уже в следующую секунду в шоке распахнул их.       — Для того, кто так часто пропадает на тренировках по квиддичу, ты слишком быстро выдохся, — голос девушки звучал спокойно и как-то потусторонне. — рада тебя слышать, Гарри. Так и знала, что мы встретимся этим вечером.       Поттер поднял взгляд и тут же отыскал когтевранку. Мэдисон Эттвуд стояла на самом краю Астрономической башни, буквально нависая над пропастью. Она перелезла через железные перила и на вытянутых за спиной руках держалась за холодный металл. Девушка согнула руки в локтях, подтягивая себя обратно, но спокойнее от этого не становилось.       — Что ты делаешь?! — вскрикнул парень и скинул с себя мантию. — Уйди оттуда!       — Зачем? — спокойно спросила девушка. Её светлые волосы как-то безмятежно развевались на ветру, мантия валялась недалеко от того места, где стояла волшебница, а голос был слишком расслаблен для того, кто находится в шаге от смерти.       — Ты можешь упасть!       — Тебя это пугает?       — Да! Тебя разве нет? — Гарри боялся подходить, опасаясь того, что девушка может оступиться и упасть.       — Нет.       — Почему?       — Это была бы наименьшая из моих проблем, Гарри. Но можешь не переживать, я не собираюсь прыгать или покончить жизнь самоубийством. Уж точно не сейчас…       — Что..? — Гарри уже ничего не понимал, девушка вела себя безумно странно, страннее обычного. Говорила иначе, вела себя по-другому и вообще на площадке царила какая-то гнетущая, но в то же время расслабляющая атмосфера.       — Я говорю, что тут слишком низко, — девушка вновь распрямила руки, повисая над пропастью, а затем едва слышно рассмеялась. — не успею насладиться полётом. Это было бы так глупо, выбрать подобный финал и не получить от этого удовольствие.       — Зачем ты там стоишь? — он совершенно не понимал, как на это всё реагировать. Куда бежать? Спасать её или нет? Что она имеет в виду и действительно ли не собирается прыгать? Что с ней происходит?       — Знаешь, у тебя слишком много мыслей в голове, но все они не о том…       — Ты залезла в мою голову? — парень удивлённо вскинул брови.       — Нет, мне этого и не нужно. Ты слишком громко думаешь, — Эттвуд приходилось говорить чуть громче обычного, чтобы стоящий за её спиной парень мог расслышать каждое слово.       — Ты знала, что я приду к тебе?       — Разумеется.       — Откуда? — девушка резко подтянула себя к перилам, крутанулась на месте и развернулась лицом к перепуганному гриффиндорцу. Под её пятками не было никакой опоры, они свисали над пропастью и лишь чудо удерживало её от падения. Она даже не держалась за эти чёртовы перила.       То, как девушка игралась со смертью пугало и шокировало, никогда ранее он не видел в ней подобного. Она всегда была такой спокойной, рассудительной и милой. Однако сейчас Гарри не находил в ней и крупицы того, что видел раньше. Да, она была абсолютно спокойна, но в глазах мелькало безумие. Такое он видел лишь в одних глазах и они были нечеловеческими, хоть и принадлежали всем известному магу. Поттера пробрала дрожь от прожигающего взгляда напротив. Светло-голубые глаза, в которых ещё несколько часов назад он мог разглядеть заинтересованность, презрение, усталость, сейчас казались безжизненными, пустыми, безумными…       — Мы оба знаем, кем он стал и что сделал, — парень уже и забыл, что задал вопрос. — только мы можем понять, что произошло на самом деле.       — А что произошло?       — Ты любил? — резко поинтересовалась девушка, медленно покачиваясь на каменном выступе.       — Да, — немного неуверенно протянул Поттер. Эттвуд резко склонила голову и, глядя в глаза цвета Авады, рассмеялась.       — Если ты говоришь про ту рыжую девчонку, то ты идиот, — Гарри не мог здраво мыслить. Девушка от смеха немного тряслась и от этого его сердце замирало каждый раз в испуге, что вот, ещё чуть-чуть и Мэдисон рухнет вниз.       — Почему?       — Потому что эта мелкая Уизли перетрахалась с половиной старшекурсников, пока ты вдруг не воспылал к ней чувствами, — от подобной грубости Поттера передёрнуло. Он был в шаге от того, чтобы обвинить Эттвуд во лжи и наорать на неё, но вовремя вспомнил, что когтевранка всё ещё находится в опасной близости от края площадки. — Интересная получается у неё любовь. Она та-а-а-к тебя любила, что от неразделённой любви прыгала из кровати в кровать.       — Она встречалась только с Дином! — не выдержал Гарри.       — Можешь считать так, если тебе от этого спокойней, — Эттвуд безразлично пожала плечами. — Я знаю, что такое любовь, Гарри. Настоящая любовь.       — Ты говорила, что когда-то любила, — вспомнил Поттер слова когтевранки в Большом зале.       — Я и сейчас люблю, — девушка вдруг резко рассмеялась и так же резко остановилась. — Кто ты такой? — светло-голубые глаза в этот момент, казалось, видели саму его суть и это пробирало до дрожи. Цепкий взгляд холодных глаз выворачивал наизнанку. Сейчас рядом с Эттвуд находиться было мягко говоря некомфортно. Такая девушка его пугала даже больше, чем Волан-де-Морт. Если мысли и желания этого монстра были ему совершенно понятны, то что творится в голове Мэдисон он не понимал. Что она собирается делать? О чём спросит? Что ответит?       — Гарри Поттер, — настороженно ответил гриффиндорец.       — Тогда Уизли тебя не любит… Хотя нет, она любит не тебя, а Мальчика-Который-Выжил. Впрочем, разбирайся с этим сам. Мне глубоко плевать, с кем ты спишь или строишь отношения, — безумие в глазах вдруг снова сменилось на безразличие.       — Я не могу ни о чём думать, пока ты стоишь там! — сорвался парень, подобные эмоциональные качели его порядком утомили.       — Ты боишься смерти? Мне казалось, ты куда умнее… — с сожалением протянула девушка.       — Мэдисон, я тебя совершенно не понимаю, — Гарри устало прикрыл глаза, борясь с дрожью во всём теле.       — Мы все умрём, так зачем бояться неизбежного? Зачем бояться того единственного, что является постоянным? В твоей жизни было что-то постоянное? В моей нет. Ничего и никогда, кроме смерти. Она то единственное, что неизбежно, неизменно, постоянно. Смерть прекрасна, как ты этого не понимаешь?       — Ты сошла с ума…       — Да, мне говорили что-то подобное, спасибо, что напомнил.       — Так говорила она… — тихо произнёс гриффиндорец, во все глаза уставившись на девушку.       — Кто? — Мэдисон схватилась руками за перила и, отклонившись назад, запрокинула голову, смотря на звёздное небо.       — Амелия.       — Она много что говорила, — Эттвуд прикрыла глаза, раскачиваясь над пропастью. — Она была сумасшедшей, тут мы действительно похожи. Однако даже тут она умудрилась быть по-хорошему сумасшедшей.       — А ты?       — Хмм… Не мне судить об этом, но если размышлять подобными категориями то нет, я нехорошая.       — Кто ты такая?       — Ммм… — нервный смешок сорвался с едва приоткрытых губ. — Сложно объяснить.       — Ты можешь ответить нормально хоть на один мой вопрос?! — разозлился Гарри и сделал несколько шагов вперёд. Девушка резко дёрнулась вперёд, притягивая себя обратно и распахнула глаза.       — А ты перестань мять яйца и спроси, наконец, то, что тебя действительно интересует, — зло прошипела волшебница, испепеляя своим взглядом Поттера.       — Ты Амелия Карлтон? — в лоб спросил гриффиндорец, сам не понимая, почему из всего вороха вопросов задал именно этот. Однако светло-голубые глаза вдруг сменили гнев на милость и, кажется, даже одобрительно посмотрели на парня.       — Нет.       — Почему я должен тебе верить?       — За сегодняшний день я не соврала ни разу, — когтевранка снова была спокойной и безмятежной. Чёртовы эмоциональные качели, Гарри от них уже мутило. Разговор с этой девушкой был сравним с прогулкой по минному полю, никогда не знаешь где рванёт.       — Ты поклялась магией, — понимающе кивнул Поттер.       — Я никогда не стану тебе врать, милый, — от этого обращения парня передёрнуло. — Тебе врут все кому не лень, я бы не поступила с тобой подобным образом, — ему уже даже не хотелось спрашивать почему, он боялся нарваться на очередную непонятную фразу или реакцию волшебницы. Однако он почему-то поверил её словам. Несмотря на то безумие, что читалось в каждом взгляде, движении, интонации – он верил.       — Как ты узнала историю Реддла и Карлтон?       — А как ты узнал историю Тома?       — Мне показали воспоминания, — честно ответил парень.       — Вот и ответ на твой вопрос, всё дело в воспоминаниях, дорогой Гарри. А они ведь тоже непостоянны и изменчивы, забавно, не так ли? — когтевранка нашла в этом что-то крайне смешное. Вспомнив что-то только ей известное, она громко рассмеялась. — Так же, как и жизнь. Этим всем можно так легко крутить… Забавно… Ты так не думаешь?       — Я уже не знаю, о чём думать. Он правда её любил?       — Она его любила – это правда. Думаю, и Том её полюбил, жаль, что не успел сказать об этом.       — Амелия не вернулась?       — Хитрый маленький мальчик, — Эттвуд вновь прикрыла глаза и рассмеялась. — Хочешь узнать финал истории раньше всех? О, нет… Так ведь совсем не интересно. Давай, Гарри, спроси. Задай этот вопрос, — в этот момент он точно знал, чего от него ждёт Эттвуд.       — Он стал таким из-за неё?       Всё вокруг замерло. Напряжение исчезло, дрожь в пальцах резко прекратилась, а девушка выдохнула со счастливой улыбкой. Её плечи расслабилась, руки практически не держали железный поручень, а глаза вновь потухли. Такой контраст пугал. Расслабленная поза, счастливая улыбка и безжизненный взгляд и всё это в шаге от смерти.       — Думаешь, это её вина?       — Её ведь толкнули в зеркало? — решил уточнить парень.       — Тогда это вина того, кто толкнул?       — Этот диалог всё больше теряет хоть какой-то смысл!       — Гарри, что может свести человека с ума?       — Не знаю, — пожал плечами Поттер, устало потирая рукой глаза. — Страх? Может, безысходность и потеря любимого человека?       — Больше всего на свете Том боялся, что Амелия уйдёт. Поймёт насколько он ужасен внутри, разочаруется и оставит его.       — Она бы этого не сделала, — хоть он не был знаком с Карлтон лично, но из рассказа понял, какой она была.       — Разумеется. Она дала ему всё. Спокойное детство без вечной борьбы за жизнь, ведь в мире маглов тоже шла война и каждое лето он возвращался туда, где мог в любой момент погибнуть. У него появился дом, семья, друзья. Его любили, о нём заботились, за него переживали. И всё, что ему нужно было сделать для того чтобы у него всё это осталось – уберечь, сохранить рядом с собой одного единственного человека. Милую, маленькую, чересчур мечтательную девушку.       — Он винил в её пропаже себя?       — В большей степени – да. Он не спас, не помог, не уберёг…       — Это не его вина! Он не мог предусмотреть всего.       — Ты правда думаешь, что помешанный на контроле Том, считал так же?       — Он спятил из-за этого? Потому что не смог её найти?       — Он даже толком не смог выяснить, что с ней произошло. Однако это никак не связано с его ментальным здоровьем. Во всём виноваты крестражи, — от этой фразы парень заметно вздрогнул.       — Ты знаешь о них?       — Милый Гарри, — Эттвуд зловеще протянула эти слова, вызывая очередную волну мурашек у Поттера. — Тебя всё ещё удивляет моя осведомлённость?       — Уже как-то не очень. Почему ты не рассказала о том, что Том Реддл – это Волан-де-Морт?       — Если бы я это сделала, учителя не позволили бы мне закончить историю, а дети испугались бы.       — Преподаватели всё знают?       — Разумеется, однако они никогда не слышали про Амелию Карлтон. Никто кроме Слизнорта, пожалуй. Им интересно узнать о жизни самого сильного тёмного волшебника, поэтому они меня не прервали.       — Почему ты не упомянула о крестражах?       — Тогда мне пришлось бы рассказать, кто натолкнул Тома на идею их создания.       — Слизнорт…       — О, не-е-е-т, дорогой, — злобный оскал возник на милом личике и почти тут же исчез. — Гораций лишь объяснил, что это такое.       — Тогда кто это сделал?       — Ммм, так тоже не интересно. Хочу, чтобы ты сам догадался…       — Кто толкнул Амелию?       — А ты ещё этого не понял? Я думала, ты куда сообразительнее.       — Ты сказала, что не будешь мне врать!       — Разве я о чём-то солгала?       — Ты не отвечаешь на мои вопросы!       — А я должна? Врать и не договаривать – это совершенно разные вещи, Гарри.       — Чего ты хотела добиться, рассказывая о жизни Реддла?       — О Реддле? Ты невнимательно слушал меня, малыш… Я рассказывала о зеркале, в которое попала Амелия, а Том был слишком важной частью её жизни. Всё это, лишь большая цепочка, которая привела к столь печальным событиям.       — Ты же не думаешь, что узнав о Реддле побольше, я решу простить ему всё, что он натворил? — продолжал задавать вопросы Гарри.       — Ты волен делать всё, что тебе заблагорассудится. Я не стану тебя ограничивать, — безразлично ответила девушка. — Но позволь тебя попросить… То, что сейчас здесь произойдёт, пусть это останется между нами, ладно?       — О чём ты?       — Сначала ответь, — Гарри пытался понять хоть что-то по глазам когтевранки, но почувствовал, что тонет в безумном водовороте цвета ясного неба.       — Хорошо, — сдался Поттер.       — Тогда надень мантию и отойди в сторону. Скучно не будет, можешь мне поверить.       Спорить Гарри, конечно же, не собирался. С девушкой явно творилось что-то странное и она явно что-то задумала. И будь Поттер проклят, если скажет, что ему неинтересно. По совершенно непонятной причине Эттвуд завораживала и пугала до дрожи в коленках. От неё хотелось бежать, но до звёздочек в глазах хотелось неотрывно наблюдать. Поэтому он накинул на себя мантию отца и отошёл в самый дальний угол Астрономической башни, где мог спокойно наблюдать за всем происходящим вокруг. Мэдисон одобрительно усмехнулась, резко крутанулась и снова оказалась спиной к парню, нависая над пропастью.       Всего через три минуты послышались тихие шаги и Гарри едва не пискнул, когда на площадке Астрономической башни появился Северус Снейп. Его чёрная, уже привычная мантия развевалась на ветру, что гулял тут совершенно беспрепятственно. Он замер как вкопанный, едва заметив девушку на самом краю. Впрочем, едва спала волна оцепенения, он громко и чётко произнёс:       — Мисс Эттвуд, что вы вытворяете?       — Любуюсь, сэр.       — Немедленно отойдите от края, — злость и страх перемешались в его голосе и Гарри готов был поклясться, что второе он слышит от мужчины впервые.       — А что мне за это будет? — насмехаясь, поинтересовалась Мэдисон.       — Я не доложу о ваших приключениях родителям и директору, — зло процедил сквозь зубы волшебник. Он так же как и Поттер совершенно не понимал, что делать. Впервые он столкнулся с подобной ситуацией. Никогда ранее ему не доводилось предотвращать попытку самоубийства. Жаль, что он не знал о том, что девушка вовсе не собирается прыгать… Или не жаль…       — О, тогда я останусь здесь, — рассмеялась Эттвуд. — Родителей я не видела с того дня, как впервые села в Хогвартс-экспресс, а директору на меня плевать. Мы ведь с вами прекрасно знаем, что его заботят лишь два человека – он сам и Гарри Поттер.       — Я сниму с когтеврана все… — его реплику прервал искренний смех Мэдисон.       — Я стою на краю пропасти, всё, что меня удерживает – чёртова тонкая железка, за которую я держусь. Вы правда считаете, что меня волнуют очки моего факультета? Да я в гробу видала этот факультет, студентов, преподавателей и школу в целом!       Похоже, нервы у профессора зельеварения сдали. Он в мгновение преодолел расстояние, что разделяло его и Эттвуд. Снейп резко схватил девушку за шиворот и весьма грубо затащил на площадку. На эмоциях маг не рассчитал силы и сильно впечатал девушку в стену. Боль прошлась волной по её спине, но на лице волшебницы это вызвало лишь благоговейную улыбку. Будто она ожидала этого и даже желала. Снейп вскинул палочку и едва ли не ткнул ею в лицо Мэдисон, при этом продолжая держать студентку за ворот школьной рубашки.       — Что вы себе позволяете? — сквозь зубы процедил Северус.       — Оу, сэр, я крайне сдержанна, — невинно хлопая глазами, произнесла девушка.       — Я вам не верю.       — Это лишь ваша проблема, — теперь Мэдисон смеялась. Снейп, казалось, растерялся от таких перемен в поведении девушки.       За все те годы, что он её обучал, никаких странностей он в ней не замечал. Но сейчас всё было настолько очевидно, что даже смешно. Она не тряслась при одном его виде, в отличие от всех остальных студентов. В глазах плескалась ярость и ничем не прикрытое безумие. Даже его пугали эти светло-голубые глаза. Но окончательно его добило то, что девушка совершенно не стесняясь коснулась края его мантии и проникла своей тоненькой ручкой под неё. Мужчина зло зашипел, отпустив ворот рубашки, схватил наглую руку и пригвоздил к стене, при этом всё ещё не убирая палочки от миловидного личика.       — Вы с ума сошли?! — яростно вскрикнул Снейп. — Что вы творите?!       Отвечать девушка явно не собиралась, она вела какую-то свою игру. По крайней мере Гарри очень на это рассчитывал, потому что он не мог представить себе человека, который будет приставать к Снейпу. Только совершенно больной человек мог залезть профессору зельеварения под мантию. Но Мэдисон, дементор её раздери, Эттвуд не собиралась останавливаться. Похотливо сверкнув глазами, она резко подалась головой вперёд и медленно лизнула палочку Снейпа от самого основания. Она немного задела пальцы мужчины и, смотря прямо в его тёмные глаза, дошла своим язычком до самого кончика. Дыхание Снейпа резко оборвалось и он в шоке отскочил от когтевранки. Впервые чей-то взгляд так сильно напугал зельевара, а он ведь был хорошо знаком с Волан-де-Мортом. Повисло неловкое молчание. Хотя неловким оно казалось только Северусу и Гарри, а в глазах цвета чистого неба плескалось безумие, гипнотизируя и подавляя преподавателя.       — Да что с вами не так… — девушка вновь рассмеялась.       — Бедный Северус… — прошипела Эттвуд. — Вы так хотели получить ответы, но не рассчитали своих сил, ведь так? История повторяется… Ошибки, ошибки, ошибки… Как много их было в вашей жизни, Северус? — волшебница оторвалась от стены и медленно приближалась к зельевару. — Вы хоть что-то сделали правильно?       — Как вы смеете..?       — Хотите всё исправить? — девушка явно не слушала нелепые попытки мага сказать хоть что-то. — Хотите спасти её сына? Ха! И как успехи? Он ведь сказал вам, кто он? Что в нём сокрыто? — Снейп нервно сглотнул. — Хмм… — довольно протянула когтевранка.       — Кто вы? — тихо спросил зельевар. Энергетика этой девушки слишком сильно напоминала его. Того, кого боялся каждый в Магической Британии.       — Скажите. Произнесите это, — замерев напротив мага, потребовала Эттвуд. — Вы ведь так этого хотите? Давайте, вам ведь не терпится убедиться, что вы правы!       Вот только у Снейпа, похоже, был совершенно другой план. Установив зрительный контакт, он без каких-либо сомнений вторгся в сознание когтевранки. Он действительно собирался получить ответы на свои вопросы и не рассчитывал, что ему ответят честно. Поэтому решил получить их незаконным, крайне варварским методом. Вот только он недооценил оппонента. Едва коснувшись сознания Мэдисон его накрыла такая боль и отчаяние, что хотелось заавадить себя, лишь бы не чувствовать этого. Боль была не только на ментальном, но и на физическом уровне. Его скрутило так, что не выдержав, он рухнул на колени. Хотелось броситься с башни, отключиться, выпить яд, но не чувствовать эту раздирающую, поглощающую боль. Тьма поглощала, не оставляя ни единого светлого момента в сознании. Безумие и ярость крутились в едином танце с апатией и отчаянием. Как можно было чувствовать всё это в один момент? Как выбраться и не сойти с ума? Это было больно, чертовски больно и ни один круциатус даже рядом не стоял.       — Ошибка, — безразличный голос вернул его в реальный мир. — Снова. Вы ничему так и не научились.       — Как… — дыхания не хватало, слова застряли в горле. Северус едва справлялся с тем, чтобы не отключиться прямо здесь на холодном каменном полу Астрономической башни.       — Мне не нужна защита на разуме, хотя она у меня разумеется есть. Никто не способен справиться с тем, что сейчас испытали вы.       — Что это было? — хрипя, спросил зельевар.       — То, что я чувствую каждую грёбанную секунду.       — Почему?       — Потому что больше мне ничего не остаётся. Я живу призрачной надеждой, но даже это не спасает меня от того, что вы сейчас испытали.       — Вы Амелия Карлтон? — всё же задал вопрос Снейп, на что девушка вновь рассмеялась.       — Сначала нападаете, а потом требуете ответы? — Эттвуд не моргая уставилась на Северуса. — Это весьма в вашем стиле, не так ли? Сначала сделать, а потом подумать? И как вас не распределили на гриффиндор? Удивительно…       Девушка ещё долгих пять минут, не моргая, смотрела на сидящего на полу мужчину. Затем она медленно достала палочку, лениво покрутила её в руках, а после сказала:       — Клянусь своей магией, что меня зовут – Мэдисон Эттвуд. Я родилась 12 марта 1980 года и та история, что я рассказала сегодня в Большом зале – правда. Люмос! — на кончике палочки вспыхнул белый свет. — Нокс! — свечение исчезло, а волшебница убрала свою палочку.       — Тогда я не понимаю… Я был уверен, что вы это она. Откуда тогда вам столько известно об этой девочке и Лорде?       — Не терпится узнать, чем закончилась история? Простите, Северус, но финал неизвестен даже мне. Однако хочу вас заверить, что цель у нас с вами одна.       — И какая же?       — Свобода и мир, — ухмыльнувшись, ответила девушка. — В ваших же интересах оставить этот разговор между нами и не мешать мне.       — А иначе?       — Я вас убью, — безразлично пожав плечами, ответила Эттвуд. Почему-то ни у Гарри, ни у Снейпа не возникло даже мысли о том, что девушка врёт или зря пугает. Она действительно была способна убить и больше всего пугало то, что сделала бы она это без малейших колебаний.       — Вы собираетесь убить Лорда?       — Возможно…       Больше Мэдисон здесь делать было нечего. Она подошла к краю на котором провела большую часть сегодняшнего вечера, подняла лежавшую там мантию и ловко надела. Даже не взглянув на Снейпа или на замершего в углу Поттера, она направилась к выходу из башни.       — А Поттер? Что будет с ним? — Гарри подобный вопрос крайне удивил. Уж кто-кто, а этот преподаватель точно не должен волноваться о нём.       — Он меня не интересует, — замерев у самой двери, ответила Мэдисон. — Мне не хотелось бы, чтобы он погиб, но если он будет мне мешать, то у меня просто не останется выбора. Мне некого и нечего терять, Северус.       Больше она не собиралась отвечать на вопросы, как и продолжать этот разговор. Девушка покинула Астрономическую башню, оставив больше вопросов, нежели ответов.