Не доверять

Дэйву с детства говорили, что нельзя доверять незнакомцам. Нельзя разговаривать с незнакомыми дядями, садиться к ним в машину, ходить с ними куда-то. Дэйв это запомнил. Он запомнил, что из взрослых доверять можно только тем, кого он знает — то есть, только родителям. И все шестнадцать лет своей жизни он слепо следовал этим заветам. В детстве он был очень впечатлительным, и когда в четыре года ему рассказали, что если подойти к незнакомому человеку, то он может его украсть и не вернуть, Дэйв не мог уснуть следующие несколько ночей. Он постоянно шарахался от прохожих, а если, не дай Бог, доводилось оказаться с кем-то взрослым в лифте, он тихо молился, старясь унять дрожь в коленях. Лет в двенадцать-тринадцать ему на глаза как-то попалась статья о поимке педофила. Узнав о том, что какой-то мужчина, живший на другом конце страны, домогался несовершеннолетних девочек и мальчиков, Дэйв был в полнейшем шоке. Его неокрепшая детская психика была окончательно сломана, а страх взрослых людей окончательно закрепился за ним. И если женщин он ещё мог более-менее терпеть рядом с собой, поскольку он был уверен, что в случае чего, сумеет дать отпор, если ему вдруг захотят причинить вред, то мужчины повергали его в ужас. Каждый раз, когда он оказывался менее чем в двух метрах от взрослого мужчины, его охватывало чувство паники и беззащитности. В голову начинали лезть мысли о том, что стоящему рядом человеку ничего не стоит нагнуть его, избить или изнасиловать. А если к его коже случайно прикасались, например, в тесной очереди, то душа уходила в пятки, в предчувствии того, что его сейчас начнут домогаться. На учёбу и общение со сверстниками это почти никак не влияло, так как людей одного с ним возраста Дэйв ни капли не боялся. Да, были проблемы в общении с учителями, но не более того. Поэтому этот страх никто, даже родители, почти и не замечал, а сам Дэйв старательно его скрывал, так что никому и в голову не приходило поговорить с ним об этом и переубедить, объяснить, что всё не так уж и плохо. И этот страх с каждым годом закреплялся и рос в душе Мастейна.

***

Во вторую половину тёплого майского дня в четверг, Дэйв шёл по улице, возвращаясь из школы, болтая со своим одноклассником, Дэвидом, по прозвищу Джуниор. Примерно год назад Мастейн перевёлся в новую школу и, хоть и успел уже завести несколько друзей, пока что не был с ними достаточно близок. О его страхах, конечно же, никто не знал. А если бы узнали, это был бы полный позор. Дэйву уже шестнадцать, а он боится взрослых, как маленький. Нет, об этом никому нельзя было знать. — А давай зайдём чипсов купим, у меня как раз деньги остались, — предложил Джуниор, вдруг затормозив. Рядом с ними стоял небольшой продуктовый магазин. В принципе, неплохая идея. — Давай, погнали, — Дэйв повернул в сторону магазинчика. Он действительно был небольшим, а людей там не было вообще, так что нужные полки со всякой вредной едой нашлись сразу же. И, немного поспорив с Дэвидом, о том какие лучше брать, Дэйв взял среднюю пачку чипсов с луком. Но когда они вдвоём подходили к кассе, Дэйв вдруг замер в ступоре. Кассиром был мужчина. Причём, ещё какой мужчина. Ладно бы студент, они не такие уж страшные. Но этому было явно больше сорока лет, да и телосложение у него было нехилое — он был слегка полноват. А весь этот грозный образ завершала ещё и длинная борода и блестящая лысина. Даже несмотря на то, что кассир сидел, Дэйв видел, что тот был, наверное, почти на голову выше него. А ведь рядом никого не было, только, разве что, охранник на другом конце магазина, да Джуниор, но что он может сделать, он же ещё слабее Дэйва. В отличие от человека за кассой. Дэйв тут же представил как этот страшный дядька прижимает его к стенке. Какой ужас. Дэйв аж содрогнулся от этих мыслей. — Чувак, всё нормально? — Дэвид посмотрел на Мастейна. Тот был мертвенно бледный, глаза были широко распахнуты в страхе, губы слегка дрожали. — Д-д-джуниор, а давай лучше ты один пойдёшь на кассу... — пролепетал Дэйв. — Ладно, а эээ... Что с тобой? Ты чего так побледнел? — Да иди уже. Дэвид пожал плечами, подошёл к кассе и расплатился за покупку. И чего Мастейн так испугался? Да, внешность у кассира была не самая красивая, но и откровенно страшным его назвать было нельзя. Надо будет спросить Дэйва. Когда они вышли из магазина, хрустя чипсами, Джуниор тут же пристал к Дэйву с вопросами. — А реально, ты чего так испугался тогда? Ну, в магазине? Это из-за кассира, что ли? Ладно, я понимаю, почему ты на нашего историка примерно так же реагируешь, он-то орёт постоянно на всех, и вообще страшный. Но а сейчас-то что? В новой школе Дэйву повезло и все его учителя были женщинами, кроме историка и физрука. Но историка боялся почти весь класс, так как он был очень уж суровым, а физкультуру Дэйв исправно прогуливал. Дэйв недовольно нахмурился. Нет, нет, и ещё раз нет, Джуниору нельзя рассказывать о его страхе. Да, Эллефсон, может и поймёт, и даже не станет смеяться, но вот рассказать другим вполне может. А вот они уже точно засмеют Дэйва в школе. — Да мне просто плохо стало. Забей, — проворчал Мастейн. — Ну ладно, — Джуниор сразу понял, что внятной информации от Дэйва не дождётся. Либо он слишком горд, чтобы рассказать, почему испугался, либо из вредности не хочет ничего говорить. Так что добиться от него всё равно ничего не удастся, да и навязчивым быть Эллефсон не хотел. Дальше они шли молча, жуя чипсы и поглядывая на проезжающие мимо разноцветные машины. Идти домой им нужно было как раз в одну сторону, только Джуниор жил чуть дальше, так что он каждый день после школы провожал Дэйва. Наконец, попрощавшись с Дэвидом, и выбросив в урну пустую упаковку, Дэйв поднялся на свой этаж и открыл дверь. Каково же было его удивление, когда он застал дома своих родителей, пакующих чемоданы. По его расчётам, они должны были вернуться с работы только вечером. — Привет, мам, пап... а мы куда-то собираемся уезжать? — О, привет, Дэйв, молодец, что пришёл пораньше, — заговорила его мама. Да, у Дэйва была вредная привычка болтаться с друзьями допоздна, — Извини, что мы раньше тебе не сказали, тут такое дело, внезапно выяснилось, что нам нужно надолго уехать. В командировку. — А я? — спросил Дэйв, немало удивлённый таким заявлением. Если оба его родителя уедут, то с кем он тогда останется? Он ведь даже приготовить поесть сам вряд ли сможет. Да и не привык он оставаться совсем один. Обычно в командировку уезжал только кто-то один из родителей, и за Дэйвом всегда присматривали либо мать, либо отец. — А ты пока поживёшь с дядей Джеймсом, мы уже с ним договорились, — ответил отец, — Он как раз скоро приедет за тобой, так что собери вещи, которые тебе нужны будут. Дэйв почувствовал, как сердце ухнуло в пятки. С каким ещё дядей? Что значит "пожить вместе"? Мастейну аж немного поплохело. Родители всегда говорили, что нельзя никуда ходить с незнакомцами, а сейчас заявляют, что приедет какой-то непонятный Джеймс и заберёт его? — Какой ещё Джеймс? — испуганно спросил Дэйв. — А ты разве его не помнишь? - удивилась мать, — Ах да, он же последний раз приезжал, когда тебе восемь лет было. Джеймс Хэтфилд, он наш старый добрый друг. Не помнишь? Он с семьёй к нам приезжал. У него же и жена была и ребёнок, только он уже вырос давно и теперь один живёт, а с женой они пару лет назад развелись. Так что с ним ты не пропадёшь, он о тебе позаботится. У Дэйва в голове снова замелькали картинки о том, как какой-то незнакомый мужчина хватает его за руки, замахивается, чтобы ударить, а потом обхватывает и лезет своими руками под его футболку. Почему-то вспомнился кассир, так напугавший Дэйва чуть ранее. Мастейн думал, что этот некий Джеймс Хэтфилд окажется примерно таким же — старый, страшный дядька, от которого нельзя ожидать ничего хорошего. — А кто он вообще такой? Я правда совсем ничего про него не помню, — нужно расспросить родителей о нём поподробнее. В конце концов, может, и нечего бояться, раз родители доверяют ему сына, значит, может быть, и Дэйву стоит довериться этому незнакомцу? — Ну, что о нём сказать, работает переводчиком, лет ему, по-моему, сорок пять, — Дэйв мысленно застонал, всё-таки это действительно какой-то страшный старик. Да, эти цифры казались Дэйву просто огромными, — Живёт он отсюда далековато, но сказал, что будет тебя в школу на своей машине подвозить. Отлично, ещё и садиться к нему в машину, значит. Просто прелесть. Идеальный микс всех его детских страхов. — Ты не стой, — сказал отец, — Собирай вещи. Через час уже поедешь. Дэйв вздохнул и поплёлся в свою комнату. Там на его кровати уже лежал средних размеров чемодан, в который мать уже заботливо сложила зубную щётку, школьные учебники, немного одежды и прочие важные вещи. Дэйв даже и не знал, что ещё нужно будет взять, но, подумав, положил туда ещё несколько любимых футболок с логотипами хэви-метал групп и пару книг. Не то чтобы Дэйв очень уж любил читать, но чем-то там себя нужно будет занять. Жаль, что взять с собой любимую гитару не получится. Но Дэйв на всякий случай сунул в карман пару "счастливых" медиаторов. Вдруг пригодятся? Ещё почти никогда такого, правда не было, и в единственный раз, когда его попросили сыграть на гитаре, его остановили спустя, буквально, несколько секунд спустя после начала игры, когда он, выкрутив дисторшн на максимум, принялся исполнять тяжёлый треш-метал. Так, ну теперь, вроде, точно всё, главное, не забыть ещё и телефон с наушниками. И можно смело отправляться вперёд на встречу неизвестному мужику, с которым придётся жить целый месяц. Ну, как, смело. Стараясь, чтобы голос не дрожал и коленки не тряслись. — Я готов! — сообщил Дэйв, выходя из комнаты, таща за собой чемодан. — Молодец, оперативно, — похвалил отец, — Пока ещё у тебя где-то полчаса есть, иди уроки поделай. Дэйв снова потащился в свою комнату. Так, геометрию можно не делать — всё равно проверять не будут. История — читать параграф. Тоже можно забить. А вот физику пришлось делать письменно. Но, к счастью, там было всего две задачи, причём не такие уж и сложные, какими показались сначала. И вот, когда Дэйв вывел последнюю цифру в строке «ответ» и радостно положил тетрадь обратно в чемодан, в дверь позвонили. Вот оно. Пришёл, наконец, этот Джеймс Хэтфилд. Дэйв тяжело сглотнул слюну. Сердце забилось чаще. Нужно было как-то заставить себя подняться с места и выйти встретить гостя. Но всё тело словно застыло, не желая шевелиться, скованное ужасом. Всё же через какое-то время страх прошёл, и Дэйв, всё ещё немного дрожа от волнения, вышел из комнаты. И вот, когда он вышел в гостиную, то увидел, наконец, его. Джеймса Хэтфилда. Это был человек действительно лет сорока пяти, но язык не поворачивался назвать его старым. У него были короткие, светлые волосы, немного седеющие, но это было не так уж заметно из-за их природного цвета. Была бородка, но небольшая, она ему очень даже шла. Глаза ярко-голубые, да и вообще, черты лица были достаточно приятные. Его даже можно было назвать красивым. Шею украшала татуировка в виде черепа с крыльями, да и руки были разрисованы татуированными "рукавами". И телом он вышел неплохо — гораздо выше и крупнее и Дэйва, и даже его родителей. Услышав, как Дэйв зашёл в комнату, гость повернулся к нему. И улыбнулся. Да как улыбнулся. Так тепло и по-доброму, настолько заразительно, что Дэйв аж сам тоже не смог сдержать улыбку. — Здравствуй, Дэйв — Джеймс, продолжая улыбаться протянул ему руку. Дэйв никогда не позволял никому, кроме друзей пожимать ему руку. Едва только взрослый человек прикасался к нему, у Мастейна начинался приступ паники, ему начинало казаться, что его уже лапают, и сейчас полезут руками дальше, куда не надо. Но сейчас, он всё же решил довериться, и протянул руку в ответ. Когда чужая ладонь сжала его собственную, Дэйв сначала испугался. Но взглянув снова в глаза Джеймса, он подумал, что этот человек просто не может причинить ему вреда. Даже несмотря на то, что он взрослый и сильный. Его тёплый взгляд и добрая улыбка внушали Дэйву доверие. В конце концов, даже родители доверяют Джеймсу. Так что чего в нём может быть плохого? — Здравствуйте, м-м-мистер Хэтфилд, — немного запинаясь, скорее от смущения, чем от страха, поздоровался Дэйв. — Можно на ты, просто Джеймс, — Хэтфилд снова улыбнулся, окончательно прогоняя страх из души Дэйва, — Ты меня не помнишь, скорее всего, да и я тебя еле узнал — вон как вырос, ещё и волосы отрастил, — Джеймс потрепал Дэйва по длинным рыжим волосам. Но так по-доброму, что Мастейн даже не отшатнулся. Дэйв вообще не понимал, как мог бояться его несколько минут назад. Было очевидно, что этот человек не сделает ему ничего плохого. Такой милый и приятный мужчина просто не может быть насильником. Просто не может. — Поможешь Дэйву донести чемодан? — попросил отец Мастейна. — Конечно, — незамедлительно отозвался Джеймс, — А ты предлагаешь нам уже уходить? Может, я хоть немного у вас задержусь? Давно ведь не виделись. — Да мы бы с радостью тебя пригласили погостить ещё, — ответила мать Дэйва, — Но сам видишь, мы заняты, хлопоты перед отъездом и всё такое. Так что можешь уже забирать Дэйва. — Ну ладно, — ответил Хэтфилд, с лёгкостью поднимая тяжёлый чемодан и направляясь к выходу. Мастейн засеменил следом за ним. — Не волнуйтесь, — Джеймс снова повернулся к родителям Дэйва, положив руку самому Дэйву на плечо, — Верну в сохранности. С этими словами они расстались. Дэйв всё ещё немного нервничал, и заметив это, Джеймс успокаивающе улыбнулся и погладил его по голове. — Да не бойся ты меня. Я добрый, не кусаюсь. Дэйв кивнул. Он продолжал чувствовать волнение, но оно не связанно было со страхом. Этому человеку он доверял всей душой, и раз он говорил не бояться, значит можно было успокоиться. Рядом с домом уже стоял его чёрный "мерседес". Джеймс положил чемодан Мастейна в багажник и даже, в шутку поклонившись, приоткрыл дверь Дэйву, приглашая сесть. Дэйв залез на переднее сиденье и пристегнул ремень безопасности. Впервые в жизни он садился в чей-то чужой автомобиль. Хэтфилд сел за руль, и вот, несколько минут спустя, они уже ехали по городскому шоссе. По радио играла какая-то задорная песня в стиле поп-панк или вроде того. — А я у Вас, ой, ну, то есть у тебя на сколько остаюсь? — спросил Дэйв. Родители сказали, что уедут надолго, но конкретную дату не назвали. — На месяц, — отозвался Джеймс, — Сказали, вернутся пятнадцатого июня. Круто. Дэйв ещё и часть летних каникул проведёт с этим прикольным дяденькой. Дальше они ехали в молчании ещё минут пять, пока по радио вдруг не заиграла бессмертная песня "Breaking the law" от Judas Priest. — Ооо, вот это неплохо, — радостно протянул Хэтфилд, — Не против, если я сделаю погромче? — Конечно, — обрадовался Дэйв, — Я их обожаю! Оказывается этот прекрасный человек ещё и фанат хэви-метала. Дэйв просто не мог перестать им восхищаться. — Я даже сам на гитаре в свободное время играю, — сообщил Джеймс. — У тебя и гитара есть? — восторженно выдохнул Дэйв. Всё-таки не зря он прихватил любимые медиаторы. — Целых две, — кивнул Джеймс. — А дашь поиграть? — с надеждой спросил Дэйв, — Я даже медиаторы свои взял, вот, — он достал из кармана джинсов один из них. — А почему нет? — ответил Джеймс, — Дам конечно, раз ты у нас тоже музыкант. Дэйв просто поверить не мог в своё счастье. Но, наконец, через полчаса Джеймс остановился возле своего дома. Дэйв вылез из машины, и с радостным волнением ступил на порог дома, гадая, что же его ждёт в ближайший месяц жизни здесь.