Ангел хранитель Ким Тэхён

Первые лучи солнца проникали в комнату, но Тэхён уже не спал. Церемония — всегда очень волнительно, сердце трепетало в предвкушении нового подопечного, нового этапа бессмертной жизни. Распахнул окно, высунув в него голову. Лёгкий ветерок трепал его кудрявые волосы. Пахло морозной свежестью, приятно наполняющей лёгкие. Красно-жёлтый утренний свет проникал в открытое окно, заставляя Чимина поморщиться. Тот невнятно что-то пробурчал, обращая на себя внимание. — Какого ангела ты проснулся так рано? — спрашивает Пак, натянув на лицо одеяло — Спал бы себе и спал. — А раньше такой возможности у нас вообще не было, радуйся, что хотя бы можешь сейчас выспаться. — Да иди ты — послал его Чимин, отвернувшись от него — будешь здесь мне нашу историю появления рассказывать. — Не бузи. — хитро улыбнувшись, Тэ ухватился за край одеяла и резко сдёрнул его с Чима. — Ты мне всю плешь проел — недовольно отвечает Пак, окончательно проснувшись. — Я не достаю — безобидно отвечает Ким — Я лишь настаиваю на своём. Белое одеяние к белым большим и крыльям. Наряд его состоял из брюк свободного кроя и водолазки с прозрачными объемными рукавами, что придавали юноше почти детской невинности. Чёрные волнистые волосы, словно пушистое облачко, обрамляли прекрасное лицо. Чимин с недовольным лицом встал рядом с ним напротив зеркала. Широко зевнул, вытянув в разные стороны спутанные волосы. Одежда его была не менее прекрасна: белые брюки-бананы, лонгослив и удлиненный пиджак. Белый цвет — цвет торжества и празднества. Выйдя из спального корпуса, они встретили друзей: Юнги, Намджуна, Джина. Всех загнали в огромный светлый зал. На самом верху стояли несколько Серафим, а рядом — большой серебряный ящик. От красоты захватывало дух. Весь зал по периметру был украшен цветами, всех, каких только возможно, разноцветными источниками света. Помещение гудело словно улей, голоса ангелов смешивались воедино так, что невозможно было разобрать не слова. — Сегодня — раздался голос девушки, обращая на свою персону внимание — мы собрались здесь для проведения Церемонии переизбрания подопечных. Да улыбнётся вам удача! С этими словами двое других Серафим открыли серебряный ящик и перевернули его. С потолка полетели тысячи маленьких бумажек. Они кружились в воздухе, спускаясь всё ниже, ожидая когда кто-то их поймает. Тэхён завороженно оглядывался вокруг: всё это было похоже на сказку, пусть и ненастоящую. Летящие бумажки освещались жёлтым теплым светом и были похожи на маленькие снежинки. Сквозь большие окна в готическом стиле можно было увидеть яркое тёплое солнышко, которое помогло стать явью этой сказке. Вот наконец, бумажки оказались от ангелов на расстоянии вытянутой руки. Можно было услышать первое шелестение и восторженные крики. Находясь в огромной толпе, Тэхёну не представлялось возможности отхватить свой кусочек счастья. Он подпрыгнул и ухватил бумажку. Развернул её. Там было только два слова: «Чон Чонгук» Тэхён расплылся в довольной улыбке. К нему тут же подбежал Юнги, слегка ударив в плечо: — Ну? Кто там? — с нескрываемым любопытством спросил он. — Какой-то юноша… Слава Богу, что не Кай. — Не густо, но я считаю это успех! — Мин махнул рукой. Почти тут же к ним подошли остальные — А кто у тебя, Джин? — Юнги уставился на него во все глаза. — У меня? У меня баб­ушка, которая наверн­яка очень любит чай — раздосадованно отв­ечает Ким — я прямо-­таки представляю, как она подойдёт ко мне и мило улыбаясь, трясущимися руками бу­дет отпаивать меня чаем до конца своей жизни. — С чего ты взял, что она может любить чай? Может что-нибудь другое… — предпол­агает Джун. — Или покрепче. — то­же высказывает своё предложение Юнги, за что получает доброт­ный подзатыльник от Тэхёна. Трёт рукой затылок, возмутившись: — А вот лупить меня не надо! Стоящий рядом Чимин прыснул, прикрыв рук­ой рот. — Что ты ржешь? Как будто тебе попался кто-то лучше…- бурк­нул Джин, сложив руки на груди. — Летчик-испытатель — с усмешкой произно­сит Чим — Джин~и, ну ты хоть на чай зови иногда, а то я испы­тывать судьбу устану. — Ну зато глядишь, хрясь и он полетит кр­уче, чем фанера над Парижем. — Хрясь только мне по хребту будет — с приторной улыбкой про­износит Пак. — если с ним что-то случитс­я. Зал потихоньку стал пустеть, ребята поки­нули его одни из пос­ледних. Оказавшись в зале собраний ангел­ов- хранителей, расп­оложились подальше от входа, дабы не быть раздавленными. Соо­бщить важную информа­цию должен был ангел на много рангов ниже — арха­нгел. Женщина прокаш­лялась и подняла руку ладонью впёред, пр­изывая к тишине. Гул голосов стих почти мгновенно, сотни взг­лядов были обращены на архангела. — Все из вас сегодня получили имена опек­аемых. Кто-то остался доволен, а кто-то не очень, в любом сл­учае, я надеюсь, что вы сможете найти об­щий язык — начинает говорить она. Юнги наклоняется к Тэхёну, тихо и с неск­рываемым сарказмом шепчет: — Ага, конечно, найд­ём общий язык, нам ведь нельзя показыват­ься людям на глаза, максимум — только пр­иходить во сне. — Я всё слышу, госпо­дин Мин, но про запр­ет показываться — вы правы. Мин самодовольно ухмыльнулся, пихнув в бок Тэ. — Так же напомню про то, что нет и не может быть любви между ангелом и человеком. «Нет и не может быть любви между ангелом и человеком» — эхом отразилось в голове Хёна. Юнги снова открыл рот, но его заткнули за пояс: — Это касается тех, кто ослаб про вине человека и приобрёл оттенки человеческих чувств. Напоминаю, что нормальное состояние только способность ощущать физическую боль и никакую другую. При близких отношениях с подопечным-человеком, вы будете уязвимы, у вас пойдёт кровь из носа, а так мы узнаем кто нарушает запреты. «Хорошо, что меня это не коснётся, он же парень. Я всего лишь буду выполнять свой долг. Может смогу рассчитывать на повышение до архангела.» — решил для себя Ким. Пора отправляться на землю. Свой дом они увидят не раньше, чем через месяц. Парни обменялись рукопожатиями, отправившись каждый к своему человеку. Ким пребывал в предвкушении встречи. Надеялся на то, что всё пойдёт как по маслу. — Лицо поправь, пафос потёк — усмехнувшись — усмехнулся Мин Дже, вытерев алую кровь с разбитой губы. Чон тяжело дышал, стоя в боевой стойке напротив своего коллеги. — Какая же ты сволочь! — процедил Гук, схватив оппонента за грудки. Поднял на полом, готовясь вмазать хорошенько ему по лицу. Дже стало по-настоящему страшно, когда он увидел глаза Чона. Он в бешенстве. — «Как удачно я пришёл» — вслух сказал Тэхён, но его, конечно, никто не услышал. Глядя на Гука, он недоумевал: — И его-то нужно защищать? Вы, наверное, издеваетесь. Это от него нужно защищать. Тем не менее, надо было что-то сделать, обстановка между сотрудниками накалялась. Ким сжал руки в кулаки, закрыл глаза, озаряя комнату очень ярким светом. — Ух… — дальше последовали нецензурные выругательства, и Чон отпустил Мина, закрывая от света глаза. Воспользовавшись моментом, Дже занёс руку около головы Гука. Но Тэхён оказался позади Чонгука, расправив из-за его спины свои огромные крылья. Мин невнятно что-то закричал, показывая пальцем за спину Гука и отползая назад. Ким улыбнулся, пока Дже, поджав хвост, как трусливая собака, убегал прочь из кабинета Чона. Чонгук ухмыльнулся, довольный собой, отряхнул пиджак, крикнув ему вслед: — Вот и катись отсюда колбаской! Ким закатил глаза, ведь это он сделал, а не Чон! Но кому какое до этого дело? — Ты не представляешь что сегодня произошло! — шумно вскрыв банку газировки. — Я целый день только и делаю что представляю. Себя на море. — ответил Хоби, мечтательно закатив глаза. — Я сегодня подрался с Дже… Хосок его перебил, простонав: — Опять? Серьёзно? — Да дашь ты мне договорить или нет?! Так вот… Чон рассказал о странном свечении, которое видел, по всей видимости, только он и про то, как Мин его испугался. — Повезло, наверное… — произнёс Гук, допивая остатки сладкой жидкости. — Твоё «повезло» зовут Ким Тэхён — возмущался Тэ. Тэхён надул губы, оглянувшись в поиске того, чем бы можно было зарядить в Гука. Увидел на краю какую-то бумажку, скомкал её, прицелился и метко зарядил ею в голову Чона. — Айщ… — Чонгук больше испугался, чем почувствовал боль. Хосок прыснул, прикрыв рот ладонью: — Тебе мстят высшие силы. Как только Хоби это сказал, Тэ замер: неужели его видно? Секундную тишину нарушил голос Гука: — Снова муть буддистскую читаешь? — ворчал Чон. После этих слов уже двое хотели ему врезать, но на этот раз настала очередь Хосока: — Не «буддистская муть», а Трипитака. — Ага, и сейчас в меня кидалась бумажками какая-то бабайка — съязвил Чонгук, приподняв одну бровь. Тэхён чуть не задохнулся от возмущения. Благородного ангела хранителя назвали бабайкой! — Ну я тебе ещё припомню это! — предупредил тот вслух. За то короткой время, что смертные разговаривали, Тэхён успел рассмотреть Гука. Чёрные, словно уголь, волосы; милое лицо, в брови и губе металлический пирсинг, на руке рукав татуировок. «Одевается стильно, только хамло ещё то. " — отметил про себя Тэ. «Сочувствую тому, кто станет его девушкой…» Глубокая ночь. Хосок давно уже ушёл, а Чон всё никак не мог приготовиться ко сну. Развалившись на добрую половину кровати, Ким простонал, раскинув руки в сторону: — Ну долго тебя ещё ждать? Я спать тоже вообще-то хочу! Наконец, спустя ещё минут пять мучительного ожидания, Чон соизволил лечь в кровать. Просыпается Ким среди ночи от невнятного бормотания прямо около себя. Гук спит, подмяв под себя одеяло и тихо говорит какие-то нечленораздельные слова. Однако, среди всего того, что наговорил Чон, Тэхён сумел разобрать слова «люблю» и «ананас в ботинках». Хён улыбнулся, запомнив это на будущее, накрыл Чонгука одеялом и послал воздушный поцелуй, что прекратил бессвязные бормотания. Улёгшись обратно рядом с Гуком и отжав у него небольшой кусок одеяла, Тэ быстро заснул.