Ангел хранитель Ким Тэхён

Чимин испуганно прислушивается к исходящим звукам вокруг. Атласная повязка провоцировала приступы клаустрофобии, кисти затекли от тугих креплений, сам он был замучен жаждой. Дверь в комнату открывается, от чего Пак вздрагивает, подтягивая колени к груди. — Я надеюсь ты не скучал. У нас очень много времени. — испытывающий голос серафима звучит как приговор. Одним рывком он вытягивает Чима по всей длине кровати, нависая сверху. Он провёл носом по щеке, облизывая её. Улыбается, глядя на то, как Пак морщится от каждого прикосновения. — Будь хорошим мальчиком. Оставляет засосы на шее и ключицах, влажными поцелуями спускаясь к паху. Чимин мелко дрожит, дёргает руками в надежде выбраться. Мишин прикусил сосок, выкручивая его. Пак стонет, пытаясь отстраниться. Серафим мнёт его губы, Чим кусает его в ответ, яро сопротивляясь. — Ах, ты тварь! — вскрикивает Мишин, пальцами прикасаясь к губе, что уже начала кровоточить. — Я же сказал, что я не хочу. — тяжело дыша, произносит Чимин, чувствует как от удара начинает гореть бедро, а на нём проступает отпечаток ладони. — Ты по-хорошему не захотел, значит будем по-плохому. Я всё равно тебя возьму и буду брать каждый день пока мне не надоест. В таком плохом положении он ещё не оказывался. Здесь его не найдут, хоть кричи, хоть нет, всё будет тщетно. Как же он хочет оказаться в объятиях Юнги. Пак лежит, как безвольная кукла, ощущая множества ударов, что приходятся на бёдра, пах и ягодицы. — Рано расслабился. — бьёт его по щекам серафим. Накрывает поцелуем губы, входит в хранителя одним пальцем. Тот вскрикивает, пытаясь отодвинуться. Без смазки это очень больно. — Какой ты узкий… Точно девственник. — двигает рукой он, от чего Чим болезненно стонет. Слёзы крупным градом скатываются по его щекам, а нижняя губа дрожит. — П-пожалуйста н-не н-надо… — срывающимся голосом просит он, сводя ноги в месте. Сильный удар обжигает щёку, ангел хнычет, ворочаясь из стороны в сторону. — Терпи, сучка, мы ещё даже не начали. Пак плачет, нежная кожа щеки горит, на ней проступает отпечаток конечности. Серафим остервенело разрывает на нём одежду, трётся пахом, демонстрируя своё возбуждение. — Поможешь мне? — спрашивает Мишин, снимая с глаз атласную повязку. Расстёгивает брюки, подносит член ко рту Пака. Тот мотает головой, плотно сжимая губы. Серафим сжимает его щёки, ударяет по чувствительной внутренней части бедра, от чего Чим болезненно стонет. — Соси, сучка. Только попробуй вытворить что-нибудь, я не знаю, что я с тобой сделаю. Чимин стал пытаться сделать хоть что-то похожее. Слёзы катились по щекам, он захлёбывался в своих слюнях, его лицо приобрело пунцовый оттенок. Мишин закатил глаза: — Первый раз что-ли? Да, первый. Серафим понял это по затравленному взгляду Пака, довольно ухмыльнулся: — О-о-о, это будет вдвойне приятно. — удерживая голову хранителя, он стал вдалбливаться по самое основание. Чим сопротивлялся как мог, задыхался от нехватки воздуха, да и от неприятных ощущений в принципе. Но всё было тщетно. Чимин жалобно хныкал, слёзы ручьями струились по его щекам. — Кха-а… — серафим выпускает голову ангела, смотрит, как по плоти стекает прозрачная слюна, капая на простыни. Проводит им по лицу Пака, размазывая по нему слюни и предэякулят. Чим шмыгает носом, он выглядит сейчас таким жалким, таким беспомощным. — Возьми полностью. — серафим с силой двигает бёдрами, прижимая хранителя носом к своему лобку. Чимин заходится в сильном приступе кашля, раскрасневшись ещё больше. Мишин быстро двигает бёдрами, не давая никакой поблажки Паку. Он тяжело дышит, вдалбливаясь по самое основание. Чим чувствует, как член начинает пульсировать у него во рту, через пару секунд серафим кончает, наполняя его тёплой спермой. — Глотай. — хрипло произносит Мишин, сжимая щёки Чимина. Тот мотает головой, отказываясь это делать. Желудок неприятно скручивает, и Пак подаётся в бок, вякнув. — Не смей блевать. Глотай, я сказал. — положив два пальца на корень языка, угрожающе говорит серафим. Хранителя скручивает пополам, и он, захлебнувшись в собственных слезах, сплёвывает вязкую жидкость на пол. Прилетает ещё один удар, раздаётся сдавленный всхлип. Чимин поднимает на него заплаканные глаза. Весь красный и растрёпанный, зарёванный, произносит жалобно: — Я-я н-не хоч-чу… — Ты меня расстроил, я не буду с тобой церемониться. — безразлично произнёс Мишин, слезая с кровати. Откуда-то в его руках оказался тюбик смазки. Он быстро наносит е ё на член, а Чимин понимает, что это его шанс. Пак изворачивается и когда мучитель оказывается на ним, с силой бьёт ему ногой в грудь. Тот сгибается пополам, болезненно охает. — Ах, ты дрянь! — злится серафим, хватая Чима за бёдра. Быстро и резко входит в него, от чего хранитель вскрикивает, на мгновение кажется, что в глазах пляшут звёздочки. Закинув ноги жертвы себе на плечи и удерживая их в таком положении, Мишин начинает вдалбливаться в измученное тело, удовлетворённо Улыбается. Пак рыдает, в пальцах стискивая ненавистные простыни. Мокрые волосы липнут ко лбу, слёзы скатываются по щекам, не успевая просыхать. Не так Чимин представлял себе первую близость. Это очень больно, и вряд-ли он решится на это во второй раз. А почему он её так долго хотел? Трепетные касания Юнги, ласковые слова, тянущая истома в животе, нарастающее возбуждение… Всё с ним было по-другому, но почему каждый раз он препятствовал их близости? Такими детскими казались тогда его оправдания: «Ты не готов», «Я боюсь сделать тебе больно». Только сейчас они обрели смысл, когда Пак лежит под другим, задыхаясь своими рыданиями. Не ценил. Пусть Юнги не был всегда рядом, но он очень старался хоть немного времени уделять Чимину во время своей работы. Стремился получить кольцо, видел, как для хранителя это было важно. Как он искал его взглядом на его руках и расстраивался если не находил. Надо только пережить то, что с ним делают сейчас. Он слишком им дорожит, что бы его потерять. Извинится, сделает абсолютно всё, чтобы искупить свою вину. Только бы пережить это насилие. — Ты как-то заскучал. Понравилось? — начиная ускоряться, с противной улыбкой спрашивает Мишин. Пак кричит, надрывая связки, мечется по простыням от боли. Серафим шлёпает его по бёдрам, сквозь зубы шипит: — Расслабь. Чимин с трудом выполнять приказ, сердце быстро сучит, пульс бьёт по ушам. — Кричи, не кричи — никто не услышит. Хранитель всё равно пытается, сглатывая слёзы. Серафим входит в него под другим углом, мышцы болезненно сокращаются, ноют. Чимин закрыл глаза, сжимая в руках простыни до побелевших костяшек пальцев. Голос осип, кричать уже не представлялось возможности. Рыдания вырывались вперемешку с хрипом, на которые серафим злился, морща нос. Мишин пыхтел, наращивая темп, ему это всё так нравилось. Нравился садизм. Он стонал от удовольствия, от тугих мышц, что обхватывали его член. Серафим был близок к апогею, он то ускорялся, то замедлялся, то входил под разными углами, желая быстрее достичь пика. Пак еле как находился в сознании, сил больше не было даже на плач, он смирился со своим положением. Мишин кончил, глухо простонав, вошёл по самое основание. Чим дёрнулся, ахнув от боли. Мучитель вышел из него с тихим чавкающим звуком, вытерся и собрался уходить. — Д-дайте воды п-пожалуйста. — прохрипел хранитель, облизав пересохшие губы. Серафим обернулся и, прежде чем выйти, бросил: — Не заслужил. Ключ в замке повернулся несколько раз, и Чимин остался один. «Не заслужил» — эхом отдавалась фраза в голове ангела. Почему воду надо заслужить? Что за бред? Пак так и остался лежать распластанным на кровати. Такой беспомощный и измученный. «Я прикрою глаза всего на несколько минут…» — подумал Чим, давая уставшему организму отдых.

***

Тэхён просыпается от жгучей и ноющей боли в руке. Ах, да, его же вчера подстрелили. Слышит, как Гук разговаривает с кем-то на повышенных тонах: — Где он тогда может быть? — Я не знаю, ночью его не было, сейчас — тоже. Спроси у Тэхёна или я через десять минут завалюсь к вам. Дверь в спальню открывается, и Чон заходит, присаживаясь на кровать. — Тэ-Тэ, почему ты говорил, что Чимину угрожает опасность? Тэхён вздохнул. Вспоминая события прошедшей ночи: — Когда мы шли по длинным коридорам по складу, за одной из дверей серафим Мишин говорил с кем-то. «Всё идёт даже лучше, чем я планировал. Этот дурачок на полном серьёзе думает, что я его люблю.» Единственный, кого он обхаживал за этот маленький промежуток времени — это Чимин. — Блять… — тихо произносит Юнги, отодвигает телефон от уха, но всё равно слышен его голос, полный горечи. — Я не уберёг тебя, Чимин-а. Несколько коротких гудков, Мин сбросил звонок. — Как твоё самочувствие? — спрашивает демон, оценивая внешний вид Тэхёна. — Средней паршивости. — усмехается Ким, но тут же о себе напоминает больная рука, заставляя того поморщиться. Чонгук возвращается с парой таблеток анальгина и стаканом с водой. Обезболивающие — это выход, когда нет возможности возиться с хранителем. Спустя некоторое время Тэхён решил подняться наверх, отчитаться кому-то из архангелов. Чон был не против, сказал, что будет ждать его к вечеру.

***

Серафим брёл по коридору, на ходу застёгивая пуговицы на рубашке. Вдруг его хватают за плечи и с силой встряхивают. Ткань трещит от сильной хватки, Мишин поднимает взгляд и встречается им с холодными, почти чёрными, глазами Юнги. Его трясёт от злости. — Где он? — чуть-ли не рычал Мин. — Кто «он»? — непонимающе спрашивает серафим, чем ещё больше провоцирует демона. — Где Чимин? — снова с силой встряхнув его, спрашивает Юнги. — У подопечного, вернётся не скоро. Доволен? Мин поджал губы, а ему больше ничего не оставалось делать, заметил, что Мишин наблюдает за этим жестом. «А он тоже ничего…» — промелькнула пошлая мысль в голове серафима, прежде чем Юнги брезгливо отпихнул его, бросив: — Озабоченный ублюдок. Мину был знаком этот взгляд, но только когда так делал Чимин, это выглядело мило, но демон никак не ожидал получить такое от серафима. Пак рвано вдыхает воздух, во рту сухо, а желудок урчит от голода. Тихий щелчок замка. «Нет, нет, нет, только не опять!» — взмолился про себя Пак, поёрзав на простынях. Мышцы ныли и болели, второго раза он не выдержит. В комнату заходит юноша. Поднося телефон к уху, говорит: — Он в сознании. Вечером зайду с одеждой и тогда его к вам? — получив одобрительный ответ, он сказал. — Понял. Перешагнув через собственную гордость, Чим жалобно попросил: — Можно воды? Юноша вышел из комнаты, будто не услышал данной просьбы. Чим раздражённо мотнул головой. А Юнги себе места не находил. В груди поселилась тревога за Чимина. Конечно, про задание — это бред полный, но где тогда он может быть? Нельзя было его отпускать, надо держать его двумя руками. Он не сомневался, что Пак сможет за себя постоять, но не в случае с серафимом. Мин хочет что-то сделать, но не знает что именно. Где его искать? Замок просто огромный. — Я пойду попробую поискать. — произнёс Мин на выходе из комнаты. — Удачи. Я буду здесь. Как только Джин вернётся, отправлю его к тебе. — кивнул Джун, присаживаясь на кровать. Да, Юнги попросил остаться Намджуна в комнате на случай если Чимин вернётся и ему понадобится помощь. Он несколько раз обошёл спальный корпус, но все, как один, отвечали, что не видели его. Некоторые странно смотрели и перешёптывались, но Юнги это не интересовало. Демон начинал злиться, что время утекает, а новостей никаких нет. Может он где-то лежит и ему плохо, может он без сознания… Мин начинал сильно себя накручивать, потому что тревога за Чимина с каждым потерянным часом росла. Юнги уже десять раз простил его, не держал зла и обиды, только бы с ним всё было хорошо, даже если Мин будет не в приоритете. Джин тихо подошёл сзади, положив руки демону на плечи. Тот вздрогнул, обернувшись: — Тьфу. Напугал! — Не напугал, ты сильно нервничаешь, стоишь как закрученная пружина. Мин медленно кивнул, как бы соглашаясь. — Найдём мы его. Обязательно найдём, я в это верю. — воодушевлённо произнёс Джин. — Где Тэхён? Он нам поможет? — Он у подопечного с огнестрельным. — Оу… Он один справится? — Да, вполне. Тэ не один, за ним присмотрят. За окном смеркалось. Юнги закусил нижнюю губу, бросив: — Я наверх, ты вниз. Ким кивнул и быстро помчался вниз по лестнице. На этом они разошлись, надеясь найти Чимина хотя бы к ночи. Тэхён через пару мгновений оказался в комнате. Там было пусто и тихо, создавалось ощущение, что там не жил никто несколько недель. Он обновил воду в графинах, что стояли на маленьком журнальном столике. В дверь постучались. Это был Мишин. Ким с удивлением пропустил его внутрь. — Миленько у вас тут. — оглядываясь по сторонам, произнёс серафим. — А ты почему не у подопечного? — Только что от него. Надо помочь друзьям. — ответил Ким, уклоняясь от руки Мишина, что хотела прикоснуться к лицу. — Попрошу вас выйти. Намджун появился в дверях, смерив недовольным взглядом серафима, который не очень-то и охотно поплёлся к двери. — Ты в порядке? — Да-да, всё хорошо. — кивнул Тэ, убрав руки за спину. Джун понимал, как важно защищать слабые звенья в их компании, как важно защищать Тэхёна и Чимина. — Не оставайся, пожалуйста, здесь. Мишин ведёт себя неадекватно и подозрительно, некому будет за тобой присмотреть, а мы ещё Чимина не нашли. — Может я помогу? — Тэхён, мы найдём его, только мы не готовы потом искать тебя. — Ким обнял Тэхёна, похлопал по спине. — Позвони, как будешь у подопечного, ладно? — Ладно. — немного обиженно ответил тот, он как-никак тоже хотел участвовать в поисках. Чон присел на диван около лежащего, вкладывая руку Кима в свою, действие обезболивающего закончилось, поэтому это был выход. — А почему не обезболивающее? — с интересом спросил Тэхён, разглядывая их переплетённые пальцы. — Закончилось. — лаконично отвечает Гук, не отрываясь от ноутбука. — А теперь будь умницей, не мешай мне работать. «Будь умницей» — повторил про себя Тэ, закатывая глаза, но почему-то в груди стало тепло от его слов. А Чонгук соврал хранителю насчёт таблеток, они были, только он не смог признаться, что ему нравится держать его за руку. Лежать просто так было очень скучно, демон был совсем не расположен к разговору, сидел к нему спиной, хоть это и было неудобно. Ким провёл кончиками пальцев позвоночнику Чона, от чего тот вздрогнул, выпрямившись. По телу пробежала приятная волна мурашек, пока Тэхён продолжал выводить на его спине незамысловатые узоры. Демона перетряхнуло, он втянул голову в плечи, Ким тихо засмеялся, обнажив ряд белоснежных зубов: — Хе-хе, приятно, правда? Гук повернулся, окинув хитрым взглядом ангела: — Не дразни меня. Тэ сел, оказавшись у Гука за спиной. — А то что? — нарывался Тэхён, слегка укусив его за основание шеи. Когда того снова передёрнуло, и он обернулся, Ким невинно хлопнул глазами: — Мне скучно. — Нарываешься? — Нет, совсем, нет. — не глядя в глаза, хранитель провёл пальчиком по его груди. Чон отложил ноутбук на пол, почти кинув хранителя на диван, в последний момент придержал его, чтобы он не ударился больной рукой. Тёплые пальцы демона прошлись по оголённой груди ангела, задевая слегка затвердевшие соски. Щёки Кима вспыхнули, и он уже успел пожалеть о том, что подразнил его. Рука Чона переместилась на бедро, а другой он взял Тэ за подбородок: — Не смей отводить глаза, Тэ-Тэ, будь хорошим мальчиком. Ангел кивнул, облизав пересохшие губы, правила игры приняты. Гук накрыл его губы поцелуем, придерживая за мягкую щёчку. Оставил влажные поцелуи на шее и ключицах, заставляя Кима тихо стонать. Он хныкал, цепляясь пальцами за мощные плечи. Чон скидывает их с себя, голос его становится слишком привлекательным: — Не надо за меня цепляться, я сам к тебе наклонюсь. Гук аккуратно снимает с Тэхёна водолазку, что мешает любоваться его телом. Ведёт языком по груди, берёт в рот сосок, другой сжимая пальцами. Они полностью затвердели, выдавая возбуждение ангела. Руки оглаживают плоский животик, цепляя резинку брюк. Тэхён ёрзает на простынях, хватая ртом воздух. Чон усмехается, видя, как от каждого прикосновения Ким вздрагивает, стараясь быть как можно ближе. Вдруг его глаза округляются, словно два блюдца, а щёки ещё больше краснеют. Он закрывает пах руками, в смущении опустив взгляд. — Приятно, правда? — парирует Чон, расталкивая коленом ноги Тэхёна. — Я же просил: не отводить глаза. — снова целует, сминая вкусные губы. Накрывает его пах своей рукой, слегка надавив. Ким не выдерживает, обнимая Гука за плечи. Мелко дрожит от его прикосновений. Почему же это так приятно? Волны мурашек пробегают по спине хранителя, заставляя того вздыхать от удовольствия. Демон оглаживает упругие ягодицы, находит все эрогенные места. Медленно раздевает его, лаская член сквозь ткань нижнего белья. — Хороший мальчик… — любуясь разгорячённым телом, произносит Чонгук. А тело Кима такое мягкое и податливое, словно пластилин. Тэхёну нравится, когда его так называют, он льнёт к Гуку, обнимая за шею, притягивает поцелуем. Демон отвечает на поцелуи, мягко усиливает напор. Прижимаясь к нему твёрдым пахом, спрашивает: — Ты уверен? — ласково проводит по щеке, всматриваясь в глаза напротив. Тэ тяжело дышит, пытаясь не отводить взгляд, отвечает: — Это мой первый раз. Сделай так, чтобы было не больно. — целует в уголок губ, прикрывает глаза от удовольствия. Чонгук кивает, хитро улыбнувшись. Хватает хранителя за талию, поменявшись с ним местами, и заворачивает их в одеяло, хихикая, как маленький ребёнок. Целует Тэхёна в кончик носа, нежно обнимая его: — Так точно не будет больно. Тэ улыбается, смущённо пряча лицо у Гука на груди. — Удобно тебе? — с насмешкой произносит Чон, еле как дотянувшись до выключателя. — Да-а-а… — довольно протягивает ангел, чувствуя как рука демона гладит его по спине. Демон почувствовал его страх, может он и хотел, но одновременно и боялся этого. Сначала нужно научиться доверять. А Киму только предстоит узнать его лучше.