И всюду тьма

Кеннет сел рядом с Аной. Его мешки под глазами углубились, лицо будто выцвело. — Ты в порядке? — все же сохраняя участливость спросил он. Ана задумалась. Ей было немного странно чувствовать то, что она чувствовала. Казалось, ей нужно дрожать от страха, биться в очередной истерике, ожидать следующего происшествия, которое поставит ее жизнь на кон, злиться на Кеннета, в конце-то концов. Но внутри у нее разгоралась гордость. Она справилась, сама, своими силами избавилась от Инквизиторов хотя бы на время. Ана горделиво выпрямила спину и, теребя подол юбки, ответила: — Думаю, я счастлива, — она с трудом сдержала улыбку. Кеннет помрачнел еще сильнее, но Ана не понимала почему. Все же хорошо? Она опустила взгляд и увидела, как подрагивают его руки. Но ее ответ был искренним — свежепережитый ужас превратился в эйфорию, внутри Ана упивалась своим успехом. — Давай избавимся от твоего пореза, — сменил тему Кеннет и придвинулся ближе. Ана послушно убрала волосы на другую сторону и подставила шею. Кеннет коснулся ее кожи, по месту прикосновения разлилось тепло. Граф был так близко, что Ана ощущала его дыхание. «Еще немного и я сгорю от смущения!» — промелькнуло у нее в голове. — Я немного сержусь на вас, граф Блэкфорд, если мне это позволено, — она попыталась пустить в ход игривость, чтобы снять все усиливающееся чувство неловкости. — Это более ожидаемая эмоция, — тихо сказал Кеннет, — тебе стоит злиться, ведь я был не готов к сложившейся ситуации. Хотя нет, — он замялся, — я был готов к тому, что тебя убьют. И я бы позволил им это сделать, — голос Кеннета дрогнул. — Но… но вы же пытались защитить меня? Даже Свет выпустили! Ана отдернулась в порыве неверия, рука Кеннета была в ее крови. Он, не поднимая на нее взгляда, снова приблизился и, уже более настойчиво, кожи рядом с раной кончиками пальцев. Другой рукой он мягко придержал ей голову, чтобы Ана не отстранялась. — Пустые угрозы, выигрывал тебе время, надеясь неизвестно на что, — Кеннет вернул себе самообладание, — для меня было очевидно, что с твоей подготовкой тебе не скрыться от Инквизиторов. — И вы ошиблись, — холодно проговорила Ана. Слова Кеннета пробрались ей под кожу. Ей хотелось избавиться от его рук на своем теле, прикосновения перестали казаться приятными. Но она не могла даже пальцем пошевелить. Если так выглядела его честность, то лучше бы он солгал. Кеннет повернул голову Аны так, чтобы она смотрела на него. И она послушно подчинилась. — И это была самая приятная ошибка в моей жизни, — он попытался улыбнуться, но Ане показалось, что улыбка вышла с привкусом горечи. Кеннет был сейчас перед ней такой потерянный и разбитый, что Ана усомнилась, а существовал ли тот уверенный, опытный и немного насмешливый граф где-то, кроме ее воображения? Порез уже затянулся, но Кеннет не спешил ее отпускать, он будто чего-то ждал, а в глазах читался страх. Ане стало не по себе. Она поняла, что канат, удерживающий ее от падения в бездну, оказался тонкой нитью. Ана сняла с себя руки Кеннета и отсела на почтительное расстояние. — Граф Блэкфорд, так больше не нельзя. Я благодарна вам за спасение и за все, что вы для меня сделали, но вы продолжаете держать меня в неведении. Если я вам нужна, то время объясниться. — Ты права. Прости меня за это. И за жестокие слова. У меня было слишком много причин сомневаться в тебе, и до этого я уже пытался выхаживать и обучать Проклятых. Все предыдущие попытки оказались тщетными, я уже не хотел ни на что надеяться. Но ты, Ана, стала моим чудом. Она смотрела на Кеннета с сомнением, и осознала, что расстановка сил изменилась. До этого он был для нее спасителем, авторитетом, надеждой. А теперь… что теперь? — И что дальше? Что вы хотите от меня? — Мы планируем государственный переворот. И без человека, умеющего управлять Тьмой, нам его не провернуть, — к Кеннету начала возвращаться привычная уверенность. После такого заявления Ана смогла только удивленно заморгать. Она подозревала, что у Кеннета есть какой-то масштабный план. Но переворот — это слишком. Сейчас у власти был король Яков IV Мариандский, его династия правила уже почти четыре века. Он считался мягким правителем, который не особо занимался реформами, не стремился укрепить монархию, просто не мешал людям жить. Ана не могла припомнить больших недовольств королем, разве что упоминания его бесхребетности. Простым людям жилось при нем неплохо. Чаще обсуждалось, кто же будет претендентом на престол: у Якова IV было два сына — старшему, Ингриду, было уже почти сорок, а младшему, Яну, всего двадцать. Однако очевидный переход власти по старшинству нарушался разногласиями между дворянами, имеющими сильное влияние на судьбу королевства. Некоторые из них в открытую решили поддержать Яна, в то время как король предпочитал не вмешиваться. Поэтому двор уже много лет находился в состоянии, если не войны, то постоянных распрей. — Граф, вы поддерживаете принца Яна? Вокруг него действительно много молодых дворян, — Ана предположила самый разумный вариант. — Не совсем, нам не интересно, кто займет престол. Но поменять придется многое. Мариандцы — это династия марионеток, наша цель — те, кто за ними стоит, — отрезал Кеннет. — Не король-марионетка, а целая династия? — со скепсисом спросила Ана. Кеннет утвердительно кивнул. — Я вижу, как ты на меня смотришь. Ничего, со временем сама убедишься. — Предположим, — Ана не стала спорить, — а я для вас получается… шпион? — Поначалу, да. Ты способна узнать, о чем думают люди. Но, если все пойдет по плану, ты поможешь предотвратить войну. Ана устало выдохнула. Не то чтобы она была не готова к такому повороту событий, Кеннет ее предупреждал с самого начала. Но переворот? Война? Ана не хотела вмешиваться во что-то подобное. — Граф Блэкфорд, если для вас так невероятно, что я все еще жива, то почему я — такая существенная часть плана? — осторожно спросила Ана, надеясь услышать, что у Кеннета есть запасные Проклятые, а она не так уж и необходима. — У меня есть много времени и много попыток, но без Тьмы никак, а ты пока что единственная, способная ее прилично контролировать, — разбил он ее надежды. — Значит, у меня нет выбора… — Ана понурила голову. Она ведь с самого начала знала, что нужна Кеннету, и хотела быть ему нужной, хотела помочь в меру всех своих сил. Она вдруг почувствовала боль от корсета, впившегося в ребра, поняла, что проголодалась и что очень хочет пить. А еще хочет жить, и жить счастливо. Но как теперь из этого всего выпутаться? — Ана, я тебя ни к чему не принуждаю, — Кеннет нахмурился. У Аны защемило сердце, когда она увидела, как расстроили Кеннета ее слова. Он не был злодеем, все, что он делал, это помогал ей. А она вдруг решила, что именно он — препятствие к ее счастливой жизни. — Граф Блэкфорд, вы никогда не спрашивали, что со мной произошло, до того, как вы меня спасли. — Не трудно было догадаться, — тихо ответил он. — Думаю, часть меня навсегда осталась там, опоенная наркотиками, униженная, избитая и… — голос Аны оборвался, она не могла найти в себе силы договорить, — граф, вы поможете мне отомстить? Найти тех, кто сделал это со мной, и сделать так, чтобы ни с кем такого больше не происходило? Вот цена моего сотрудничества. — Ана… — Я знаю, что убила там много людей, не думаю, что смогу себе это когда-нибудь простить, но на этом ведь все не закончилось. Среди них не было создателей и патронов, не было никого из Церкви. Кроме, — она замялась, — кроме первосвященника. А ведь это их рук дело… — Ана, послушай меня, мы на одной стороне. Церковная верхушка как раз и подмяла под себя всю власть, позволяя себе… — ему не нужно было уточнять, чтобы Ана поняла, что он имеет в виду. Ее немного потряхивало от нахлынувших воспоминаний, но после слов Кеннета ей стало легче. Его нога нервно подрагивала, а напряженное лицо выдавало попытки предугадать ответ Аны. Кеннет провел рукой по волосам и резко вдохнул. «Почему он так переживает? Это же очевидно, что я не смогу ему отказать», — она кивнула самой себе и с твердостью в голосе заговорила: — Я в вашем распоряжении, граф Блэкфорд. Ана поднялась и сделала реверанс. — Мне не жить спокойно, пока они продолжают использовать людей, превращать их в игрушки для собственного развлечения. — Спасибо, Ана, — Кеннет привалился к спинке дивана, и на лице проступила слабая улыбка, — но, знаешь, я бы не оставил их в покое, даже если бы ты не согласилась. Правда, с тобой рядом, все будет немного проще. — Только, пожалуйста, граф, в следующий раз, когда решите отправить меня на верную смерть, предупредите об этом заранее!