И всюду тьма

— Все под контролем? — резкий шепот Кеннета выдернул Ану из размышлений.  Она утвердительно кивнула, и, стараясь не выглядеть слишком утомленно, прислушалась к беседе.  — Тогда не хватайся за мотылька без повода, ладно? — попросил Кеннет и вернулся к разговору о запрете торговли с Авернисской Империей предметами роскоши.  — С требованием продавать все алмазы Церкви, мои шахты работают в убыток уже несколько лет, — устало произнес князь Колдстон.  Украшения с алмазами сегодня имела право производить только Церковь, потому что этот драгоценный камень стал считаться слезами Святца, которые он пролил о тяжелой участи людей перед тем, как ниспослать им силу Света. Ане оказалось любопытно услышать, что такой подход вредит экономике страны, поскольку уничтожает на корню возможность конкуренции.  — Они вывозят и перепродают твои камни контрабандой, Гидеон, палец даю на отсечение! — возмущенно воскликнул граф Эверфир.  — Оставь свой палец при себе, Эдмунд… — князь держался прямо, но алкогольный румянец уже сошел с его лица, и взамен пришла изнуренная серость.  Ана понимала его, ей казалось, что из нее выпили все соки. Ватная сонливость растекалась по венам, и ей нечего было противопоставить. Ана хотела прочитать мысли оставшихся дворян, но опасалась, что в процессе задремлет на столе среди закусок и напитков.  Она незаметно дернула Кеннета за рукав и сказала: — Больше не могу, я истощена, простите. — Все нормально, еще будет возможность, — он похлопал ее по руке, а потом обратился к участникам, — господа, давайте к делу. Ане нужно узнать, как лучше подступиться к младшему принцу.  По столь краткой подводке Ана догадалась, что все члены общества уже знают, зачем она здесь. Ненадолго в комнате воцарилась тишина, а потом маркиз де Сильва протянул: — Она серьезно будет соблазнять этого ловеласа? У нее глаза, как у мертвой рыбы, а от любого заигрывания она шарахается, как прокаженная… — Фабиан покачал головой, — не в обиду, леди Мелрой.  Ана напряглась и нахмурилась, но быстро поняла, что его грубые слова совсем ее не задевают. Такое обращение ей было стерпеть легче, чем домогательства. Но должна ли она терпеть? Ана скрестила руки на груди. — Всю встречу вы только и занимались тем, что ловили каждый взгляд этих рыбьих глаз, маркиз, — она ответила, не дожидаясь заступничества Кеннета. Без тени эмоций на лице она продолжила: — А то, что мне отвратителен ваш флирт, не значит, что я веду себя так со всеми.  Ана прямо смотрела на маркиза, не собираясь быть униженной предателем. Благодаря собственной смелости она приободрилась, и веки уже не так слипались. Фабиан затих и замер, изумленно потирая глаза. Раздался низкий, негромкий смех. Отсмеявшись, князь Колдстон сказал: — Я думал ты с ума сошел, когда привел к нам совсем юную девчонку, а ей палец в рот не клади! — князь повернулся к Ане, — сколько вам лет, леди? — Девятнадцать, — ответила она.  — Великий Святец, и впрямь совсем малышка, возраста моей дочери! Кеннет, почему ты выбрал именно леди Мелрой? — Ваша Светлость, в какой момент вы стали сомневаться в моих решениях? — сухо спросил граф, не разделяя общего веселья. — А мне кажется, она справится, — вклинился в разговор Эдмунд Эверфир, — наш Святой граф явно у нее под каблуком, да и Старшего Инквизитора умудрилась заманить в свои сети за одну встречу!  Ану неприятно передернуло от того, как грубо ее обсуждали. Она выпрямилась, сбрасывая с себя вуаль, которой ее будто накрыли мужчины, лишь бы не видеть в ней человека. Ана посмотрела на графа Эверфира прищурившись, и задумалась, о какой встрече с Карлом он говорит. Мог ли он иметь в виду королевский бал?  — Эдмунд! Прекрати, — резко одернула его Вероника.  Ана сжала руки в кулаки под столом и решилась еще раз проникнуть в мысли графа Эверфира, даже если силы ее были на исходе. Легко, стараясь не переусердствовать, она направила Тьму ему в разум. Она знала, что искать — слежку за Кеннетом и угрозы Джеймсу.  — Давайте не разводить балаган, — сказал граф Блэкфорд, — Ваша Светлость, принц принял приглашение на прием в честь двадцатилетия вашей дочери? Краем уха Ана продолжала слушать разговор, но в голове у нее мелькали отрывки памяти подозрительного аристократа. Ана уцепилась за одну из встреч Общества Светской Мысли, где не хватало Кеннета и Вероники — Тьма вновь привела ее туда, куда нужно.  Тихо и сдержанно члены общества обсуждали, что сомневаются в Кеннете из-за его скрытности. «Так вот каково это, творить переворот…» — с грустью подумала Ана о бесконечном цикле недоверия. Она без труда отловила кусочек памяти, где герцог Циллер рассказывал остальным о первом визите Карла в дом графа. Дальше память графа Эверфира начала сыпаться, сменяясь на эпизоды, как на него кричит жена, как он кричит в ответ… Ана поняла, что теряет концентрацию, и вернулась в реальность. Она сделала себе мысленную отметку внимательно проверить Юлиана Циллера, когда у нее будет больше сил. — Расскажите мне, почему принца Яна нужно именно соблазнить. Неужели никто из вас не может убедить его перейти на вашу сторону? — Ана медленно задала вопрос, давно вертящийся на языке.  — Кеннет, ты и этого ей не объяснил! — Колдстон развел руками, — На юбилее Марины принц Ян будет. К слову, леди Мелрой, вы тоже приглашены. Буду признателен, если вы найдете время пообщаться с дочкой, она в последнее время сама не своя, ни с кем не общается, с подругами поссорилась. Я боюсь, ее обидели… Ана едва сдержала ленивый смешок: «Кто-то обидел! Нет уж, Марина лишь попробовала на вкус собственное лекарство».  — Ваша Светлость, я не могу этого обещать, все же задача от графа Блэкфорда для меня стоит на первом месте, — даже сладкой ложью Ане не хотелось обнадеживать князя, породившего и взрастившего долгие годы ее страданий.  Гидеон Колдстон понимающе кивнул и печально улыбнулся, опустив взгляд.  — Друзья, вы Кеннета так совсем из себя выведете, — рассмеялся маркиз де Сильва, — все с темы сбиваетесь. Юная соблазнительница, — он саркастично обратился к Ане, — ваша цель презирает мужчин.