Справочник доверия

      Рики знает Сону со своих двенадцати лет, а давится трепетом под грудиной с шестнадцати. Впервые его окутали чувства после первой пьянки на выпускном вечере Сону. Рики притащили в компанию старшеклассников, как знакомого и рослого юношу — даже будучи младшим, он выглядел старше многих парней в компании. Сону вечного его таскал за собой, считая интересным и забавным.       В школьной столовой они сидели вместе до момента, пока Сону не выпустился и утащил за собой все так и не сбывшиеся мечты. Рики никогда не позволит себе винить Сону в том, что он решил после окончания школы поступить в Парижский университет из-за своих возможностей.       Они не виделись больше трех лет, но списывались и созванивались, боясь потерять дорогую связь. Рики всегда чувствовал от Сону заботу старшего брата и не отказывался от неё. Хоть какая-нибудь.       Их звонки, как по сюжету дешёвой драмы, не сокращались. Традиция — разговаривать перед чьим-нибудь сном, чаще — сном Рики. Сону с приятной и сладкой улыбкой на губах желает доброй ночи и выключается, но иногда и слушает тихое сопение.       И кто бы знал, что по окончанию первого курса в Национальном, Рики по первому зову окажется во Франции с небольшим чемоданом в руках и картой, включенной на телефоне. Сону забрался в центр Парижа, снимая себе дорогую квартиру на улице Сен-Доминик, выходящей видом из окон на чертовски красивую Эйфелеву башню.       У Сону случился переломный момент в его жизни — поругался с друзьями, кои обвинили его во всех непонятной ситуации. Сону хотел лишь поныть Рики по созвону, рассказать о своих чувствах, но в речи проскользнуло тихое «хочу, чтобы ты был рядом». Рики из обеспеченной семьи — для него не составило труда взять крупную сумму у родителей и отпроситься на несколько недель в совершенно незнакомую страну к дорогому человеку. Он хотел сделать всё втихую — так и получилось: прилетел ближе к часу ночи и, вбив в карты точный адрес Сону, поехал на такси до красивых вычурных домов.       Вживую улица Сен-Доминик выглядит краше и величавее, чем на фотографиях, присланных когда-то Сону. И башня красуется намного ближе, а казалось ведь… У Рики в планах наведаться к этой махине и сделать пару селфи для матери.       Реакция Сону изумительная: светлые брови вверх поднимаются, а пунцовые губы, налитые прозрачным лаком, приоткрываются. И он первый налетает с объятиями, утыкаясь аккуратным носом в шею, втягивая давно забывшийся аромат тела Рики. Перед ним теперь не подросток, а самый настоящий юноша, давно перешагнувший девятнадцатилетие. Сону вновь становится ещё на несколько сантиметров ниже.       Первые дни в Париже они гуляют, Сону с удовольствием проводит экскурсии и рассказывает интересные факты, особенно про местную и величавую достопримечательность всей страны. Рики с каждым разом всё больше и больше боится делать лишние вздохи, пытаясь насытиться жжённым воздухом и не задохнуться. Рядом с Сону привычно тяжело дышать и говорить. Раньше Рики не был так застенчив, как после первой встречи спустя три года.       Порой даже слово боится сказать, предпочитая слушать. Он счастлив, что Сону почувствовал себя легче рядом с ним, после болезненного разрыва общения с друзьями.       В отличие от них, Рики всегда будет рядом, хоть и на расстоянии.       На четвёртый день проживания у Сону Рики сам же предлагает выпить по несколько бутылочек пива и расслабиться. С тяжёлой учёбой Рики давно не позволял себе пьянеть, только если от переизбытка предметного материала.       — Мы закажем доставку, а то я сегодня находился, — Сону на диване расстилается, грея в ладонях пульт от выключенного телевизора. Он поглядывает на Рики, сидящего на полу рядом с его ногами, и улыбается.       Мечты единожды сбываются — он мечтал о встрече с Рики с самого первого месяца проживания в чужой стране. Из-за летней подработки он не мог вернуться в родной город, оттого и проторчал здесь в гордом одиночестве и иногда с уже бывшими друзьями.       — Без проблем, — поворачивается Ники, сдув пухлыми губами кудрявую прядь с лица. — Главное ничего не учудить, как мы раньше это делали, — усмехается, забираясь на диван и устраиваясь рядом.       — О, не напоминай, я не понимаю, как тебя ещё не прибили за пьянки родители. Тебе же только шестнадцать было! — за несколько дней они обсудили всё, кроме своих посиделок в небольшой компании.       — Я просто всё делал умело, — Сону думает: Рики бы подошли чёрные очки и крутое выражение лица после сказанного. — На самом деле, их просто могло по несколько дней не быть дома. Как и сейчас, в принципе.       — Годы идут, а они не меняются, — подытоживает Сону, подтянув к себе телефон. Он быстро заказывает в приложении шесть бутылок излюбленного пива и несколько пачек с закусками и снеками. — Через десять минут будут.       Рики показывает лишь «окей» пальцами и поднимается с дивана, оставив телефон лежать на одной из подушек. Он плетётся на небольшую кухню и ставит чайник — обязательно нужно выпить чай перед попойкой!       У Сону в доме всё компактно, он слышал, что почти все квартиры на Сен-Доминик больше смахивают на студии; на дорогие студии. Честно, страшно спрашивать даже о цене за аренду, оттого Ники и молчит, тупит в белый потолок и жуёт непонятное шоколадное печенье из вазы со сладким. К нему Сону подходит уже с бумажным пакетом, переданным от курьера, и достает поочерёдно бутылки, расставляя их в ряд в холодильнике. Две оставляет, двигая их ближе к стенке на столе.       — Мне хочется иногда помять твои щёки, Рики, почему ты похож на маленького хомячка, — Сону не позволяет себе коснуться без разрешения, он только с любованием смотрит и тянет губы в улыбке, а Рики крошками от печенья давится, округлив глаза.       — Никто тебе не запрещает, — всё просто. Рики поднимается со стула и ускользает к раковине, отмывая руки от шоколадной глазури под тёплым потоком воды.       В гостиной прохладно — открыт балкон, с прекрасным видом на местную достопримечательность. Рики тянется к принесённой бутылке с пивом и открывает, делая поспешный и освежающий глоток. На улице-то знатно темнеет, время близится к позднему вечеру, но летом светлица нападет. Рики на диване расстилается, позволяя Сону улечься головой на бёдра — давняя излюбленная привычка.

***

      Мрак квартиру окутывает, а свет так остаётся выключенным. Несколько бутылок на небольшом столике валяются с остатком на стеклянном донышке. Невыносимо душно, оттого Рики и сидит на большом вычурном балконе, непривычного строения. Он не современный, больше похож на старые, кои показывают в фильмах. Влечёт непривычной красотой, в Корее всё иначе, намного меньше традиционного, ведь дорога открыта новинкам.       Рики сидит возле стеклянной пустой пепельницы с последней бутылкой пива. В голове муть собралась, а глаза видят только ночную даль. Сону сказал, что присоединится к нему чуть позже, когда закончит дела в уборной.       Но парню и так хорошо, нет наводящих мыслей… Он обхватывает накалившуюся холодом бутылку за длинное горлышко и подносит к губам, отпивая немного.       Уже совсем опьянел, немного в сон клонит, но и посидеть желание есть. Рики наваливается спиной к бетонной стене и смотрит в небо, считая крупинки звёзд.       А ведь он по сей день влюблён и собирает сердце по мелким осколкам то при воспоминании, то при простых мыслях о невозможном будущем. Он на Сону старается смотреть без задержанного дыхания, иногда не получается…       Его плеча касаются, Рики осторожно голову поднимает и встречается с туманными глазами. Сону не торопится садиться рядом, он на подсвеченную башню смотрит вдали с заворожением, словно впервые. И как только Рики за ладонь тянет, он падает рядом, подтянувшись плечом к плечу. Прохладой веет, но рядом с Сону Рики теплее.       — Взял бы хотя бы плед, вон, кожа уже мурашками покрылась, — Сону подушечками пальцев проводит по оголённой по плечо руке и утыкается в неё лбом. — Мне так было плохо без тебя, Рики.       И Рики не может не согласиться… его сердце изнывалось и калечило самого себя, но он терпел и верил в заветный день. Сону слишком пьян, хоть выглядит трезвее, в нём несколько бутылок отборного пива.       — И ты вырос без меня, — добавляет, мельком усмехнувшись. Рики чувствует: он тонет на самом дне. Подтягивает свою ладонь к чужой и скрепляет пальцы.       Сейчас чувствуется иначе, никак прежде. Что-то другое и невиданного. Он смотрит на связку рук зачарованными глазами и переводит их на Сону, с прикрытыми веками.       — Так говоришь, будто у нас разница в десяток лет, — обречённо шутит Рики, ему так легче, честно…       — Тем не менее ты всё равно младше, разницы никакой, — Сону пальцем касается чужого большого и смотрит пристально. — Скажи мне то, что не сказал тогда, пожалуйста… мне кажется, без этих слов я умру.       Рики не хочет рисковать, но и таить в себе болезненно нагретое. Он заметно напрягается и переводит глаза на розоватое лицо и поджатые спелые губы, наверняка пропитанные хмелем.       — Я… — в горле ком не даёт говорить, но он пытается. — Я… прости… я слишком влюблён в тебя, Сону. Прости, прости, прости, — истерическое отрицание.       Но улыбка на устах приводит в себя, Рики сдерживает накопившиеся слёзы и боль, чтобы с уверенностью глянуть. Почему он унижает собственные чувства, никому не делая так лучше.       — Я тоже, мне жаль, — он извиняется, беззлобно парадируя Рики. Чувствовал же взаимность, но отмалчивался хреновы три года. — Понял, когда ты меня провожал на самолёт, представляешь?       — Ты врёшь, — вновь отрицание, Рики сам себе внушает невзаимность и пытается добиться её. — Не надо…       — Ты отвергаешь мои чувства, Рики? — переспрашивает Сону, нуждаясь в точном ответе. Но от Рики его не дождаться, по крайней мере, сейчас.       Пальцы холодные по скулам скользят, Рики замирает, видя перед собой фарфоровое лицо с матовыми глазами. Сону смотрит пристально с тревогой, его взгляд тёплый и оберегающий. Но Рики продолжает вертеть головой, насильно сдерживая ядрёные слёзы. Сону хочет сказать «хватит», только не может. Он в безвыходности, а ещё в желании коснутся мягких губ, о коих думал неоднократно. Вспоминал в гуще одиночества и мечтал…       Неправильно будет вторгнуться так гнусно, но он позволяет себе. Вдруг поспособствует успокоению. Рики чувствует привкус непонятной ягоды и раскрывает глаза — Сону непозволительно близко. А его дыхание ещё больше питает опьянением.       Не верит, вновь закрывает глаза и открывает. Сону так близко и от него исходит иное тепло. Он отстраняется и смотрит привычно пристально со смешанными эмоциями на лице.       — Не внушай себе то, что уже давно за гранью реальности. Я здесь, и я сказал, что люблю тебя, — шёпотом говорит Сону, не отпуская мягкие щёки. Рики не пытается отрицать, он просто в забытие. — Пойдём спать? Ляжешь со мной на кровати, как раньше?       Все прошлые дни, они не нарушали прошлую грань, очерчивали новую, что оказалось зря. Сону тянет за руку, и Рики поддаётся, поднимаясь и за собой закрывая пластиковую дверь на балкон.