Милостью небес

Рауль в очередной раз подумал, что он засиделся, и давно пора было прощаться с де Гишем и уезжать домой. Время было далеко за полночь, все гости графа уже разъехались, виконта же он уговаривал остаться еще ненадолго, но Рауль прекрасно понимал, что уступи он сейчас — и де Гиш не отпустит его до самого утра. Такое случилось нередко, когда ему выпадала возможность приезжать в Париж и оставаться здесь, располагая крупицей свободного времени, которое он мог уделить своему другу, давно уже занявшему место придворного, и оттого-то имевшему больше возможностей принимать у себя приятелей и вести с ними долгие беседы, без опаски и мыслей о том, что следующие день и ночь предстоит провести в седле. И хоть ныне Раулю не предстояла поездка, это не отменяло его долга перед королём. — Да куда вы так спешите, друг мой? Неужели у вас какие-то дела, которые никак нельзя перенести на более позднее время? Или же у вас встреча с некой прекрасной особой? — лукаво спросил граф. — Вот именно, встреча. Но насколько особа, с которой я вижусь завтра, прекрасна, мне пока остается только догадываться. Во всяком случае, эта особа мужского пола, так что это вовсе не то, на что вы, граф, пытаетесь мне намекнуть. — О, в таком случае, этот милостивый господин без сомнения согласится увидеть вас и после обеда. Передайте ему записку, с утра отправим моего слугу. Думаю, он и сам будет только рад этому. Назначать встречи в девять часов утра — кто на такое способен? — несколько раздраженно фыркнул собеседник, сделав вид, что не заметил ласковой насмешки друга, хоть она и была понятна. Любовь Рауля к бедной Луизе была слишком сильна, чтобы тот смел хотя бы глянуть в сторону противоположного пола, на что де Гиш, руководствуясь дружескими чувствами, его подталкивал неоднократно. — Этот господин прибыл чрезвычайно издалека, и мне кажется невежливым заставить ждать лишних несколько часов того, кто уже и так потратил на дорогу несколько месяцев, — серьезно заметил виконт. — Несколько месяцев? Вы, право, меня заинтриговали. Позвольте, неужели вы так спешите на встречу с одним их представителей наших удаленных колоний по поручению Его Величества? — Вы как всегда проницательны, Арман. На лице де Гиша отобразилось пренебрежение напополам со скукой. Слишком уж было это событие незначительным, чтобы отнимать у него сейчас виконта. — Право, дорогой мой, послушайте моего совета, как друга — вы еще пожалеете, что пожертвовали моим обществом ради того, что торопились на эту нелепую встречу. — Почему же? — О, да потому что, несмотря, на всю бесспорную знатность и почти неприличное богатство, выходцы оттуда, как бы вам сказать… Словом, вы будете разочарованы, уверяю вас. — Но вы ведь даже не знаете, о ком именно идет речь, — Рауль не смог скрыть своего удивления. — Не утруждайтесь называть мне имя, оно мне ни о чем не скажет… — Я навёл некоторые справки, — попытался возразить он, — мой завтрашний, вернее, уже сегодняшний визави получил отличное образование Кембридже. Кроме того, у него уже есть немалый опыт в… Де Гиш поднялся, не дав виконту договорить: — Мой друг, он может иметь превосходное образование, но дай Бог иметь ему хотя бы начальное воспитание. Уверяю вас, эти люди не имеют никакого представления о том, как делаются дела в цивилизованном мире — в этих странах попросту нет такой традиции, что усугубляется сочетанием с природной их леностью и другими особенностями менталитета. В общем, они привыкли лишь получить все готовое от метрополии, ни в чем себя не утруждая. — И все же, мне действительно пора, граф, — виконт последовал за другом, спеша закончить порядком досаждающий ему разговор и откланяться. — До скорого, виконт. Держу пари, что ваш спутник даже не потрудится завтра прибыть на встречу без опоздания. И вот сейчас из-за бессонной ночи голова шумела, яркий утренний свет, ослепляя, резал глаза. Ощущение вины перед другом за вчерашний быстрый уход и воспоминания о разговоре уменьшили время и без того короткого отдыха. Было утро, когда воздух свеж и прозрачен, а солнце светит особенно щедро и безжалостно, позволяя, не утаивая, рассмотреть как все очаровательные детали окружающего мира во всем великолепии, так и все недостатки, без прикрас и полутонов. Впрочем, сегодня виконт замечал больше прекрасного, чем отталкивающего, и Париж представлялся ему замечательным местом, не смотря на утреннее недомогание. К Королевской площади — а именно, тому её подъезду, который скрыт от шумной улицы рядом цветущих каштанов — виконт подошёл без четверти девять, по своей старой привычке, привитой его наставником ещё с детства. Окружённая с трех сторон уютными домиками, с небольшой башней с часами у входа, площадь напоминала скорее очень просторный и благоустроенный внутренний двор. В этот час место это было необычайно пустынно, за исключением немолодой пары горожан, очевидно, совершавших свой ежеутренний моцион, и дворянина, стоявшего поодаль. Виконт не мог пройти мимо, не поравнявшись с ним, и невольно обратил на него внимание. Это был молодой человек, постарше него самого и почти одного с ним роста, с отменной выправкой. Золотисто-белые волнистые волосы, по моде того времени, были рассыпаны по плечам, и солнце, светившее сзади, горело в них, подчёркивая их блеск, образовывая вокруг головы как бы ореол света, сильно выделяя этого человека из толпы. Лицо с красивыми, правильными, несмотря на некоторую чрезмерную резкость, чертами, показалось виконту очень знакомым. Судя по облику, уверенно-властной позе, незнакомец должен был быть вхож ко двору, и Рауль решил, что именно там они и виделись ранее. В ответ на приветствие Рауля он также поклонился, приветливо и открыто улыбнувшись. Это, несомненно, был не тот, с кем была назначена встреча, и Рауль торопливо отошёл в тень и принялся нетерпеливо ходить, в ожидании. Сразу после виконта на площадь пришли еще несколько человек, очевидно, назначивших встречу здесь же, из которых ни один не походил на нужного виконту иностранного вельможу. Когда часы на башне пробили девять, Рауль невольно вспомнил вчерашние слова де Гиша о том, что его будущий компаньон будет даже не в состоянии прийти вовремя на встречу. Если таково начало, то чего же ожидать от дальнейшего? Рауль решил про себя, что задержится не дольше, чем четверть часа и после этого уйдет, предоставив этому незадачливому господину самому разыскивать его и искать подходящее время, подстраиваясь под самого виконта. Такая распущенность, граничащая с невоспитанностью, должна быть пресечена сразу! То, что он прибыл издалека и, конечно, не знает города, нисколько его не извиняет — нужно было озаботиться заранее тем, чтобы продумать свой маршрут. Не поднимая головы, совершенно поглощенный этими обличающими мыслями, виконт не замечал на себе взгляда незнакомца, стоящего поблизости. В четверть десятого, как и обещал себе, виконт оторвался от размышлений, но не успел сделать и шага, как его окликнул светловолосый дворянин: — Господин виконт де Бражелон, если я не ошибаюсь? — все с той же приветливой улыбкой, быстро, но с небольшим акцентом проговорил тот. — Совершенно верно, — сконфуженно ответил Рауль, — мы все-таки знакомы с вами? — Не смел прерывать ваши размышления. Герцог Огюст де Криер к вашим услугам. Чрезвычайно рад нашему знакомству, для меня это большая честь, — он склонился в безупречном поклоне. — Если вы свободны, предлагаю незамедлительно начать то, ради чего сегодня мы встретились. — Герцог… взаимно рад и чрезвычайно польщён знакомством с вами, — только и смог произнести виконт, — Примите мои извинения, что заставил вас ожидать. Герцог учтиво поклонился с насмешливой, но в то же время крайне дружелюбной улыбкой. «Вот черт возьми! Так он пришел раньше меня, и я еще, как полный болван, заставил себя ждать почти полчаса. Почему он не окликнул меня? Но, действительно, откуда ему знать, как я выгляжу. Но эта внешность! Он выглядит как какой-нибудь выходец с севера Франции или Швеции. При этом и держится так уверенно, как будто с детства живет при дворе. Я ожидал, что он не будет знать по-французски ничего, кроме пары фраз, он же, на удивление, говорит очень бегло. Хотя акцент и вполне заметен, он явно не западно-колониальный». — Скажите, не могли ли мы раньше где-то встречаться? — Это очень маловероятно — не торопясь, подбирая слова, проговорил спутник виконта, — Дело в том, что я приехал в Париж только вчера, а по дороге от Марселя мало времени проводил вне экипажа. В Марселе я пробыл долго, — он задумался, — но там общался с достаточно узким кругом людей, и вас, виконт, я бы точно запомнил. По его лицу снова пробежала насмешливо-снисходительная, хотя и не обидная улыбка. — Если вы позволите и подождёте несколько минут, я все же, вопреки столичной моде, соберу волосы, при ветре они мне чрезвычайно мешают. С этими словами он достал из кармана платок, свернул его в ленту и быстро пригладил и повязал свои развевающиеся золотые волосы в тугой узел, сразу сделавшись менее заметным, хотя и приобретя несколько экстравагантный вид, что лишь добавило ему харизмы, подчёркивая острые скулы и прямой нос, придававшие его спокойному благородному лицу несколько хищное выражение. — Что же, виконт, я полностью к вашим услугам, не будем более терять времени.