***
Вечером пятницы Майл пригласил Апо в один из своих самых любимых элитных джаз-клубов, куда невозможно было попасть никому, кто не входил в постоянный список гостей. К счастью, Майл был в хороших отношениях с владельцем и сумел убедить его пропустить Апо в качестве его «плюс один» на этот вечер. Когда он приехал на место и вошел в широкие двери клуба, обрамленные массивными алыми портьерами, Апо уже ждал его у барной стойки с бокалом аперитива. Майл не хотел признавать, что опоздал из-за того, что трижды сменил наряд, пытаясь соответствовать ситуации: он впервые пытался очаровать мужчину, который хотел с ним работать. Поэтому выбранный им строгий черный костюм был отложен в сторону, а легкий кашемировый свитер сочтен недостаточно очаровывающим. В итоге Майл предсказуемо остановил выбор на белой рубашке с тремя расстегнутыми верхними пуговицами в надежде, что так он не будет выглядеть незаинтересованным или, наоборот, слишком отчаявшимся. И когда Апо обернулся и заметил его, а затем обвел внимательным взглядом с ног до головы, вновь возвращаясь к груди, Майл понял, что не ошибся. В белом он всегда выглядел бесподобно. — Вот и ты, — игриво улыбнулся Апо, вставая из-за барной стойки, чтобы аккуратно и почти невесомо обнять его. Майл тут же уловил исходящий от мужчины приятный запах, который больше напоминал гель для душа или шампунь, нежели одеколон. От Апо пахло естественно, приятно и почти неуловимо, но Майл отчего-то подумал, что именно так и должно было быть. — Здравствуй, — слегка смущенно поздоровался он в ответ. — Прости, что заставил тебя ждать. Эти жуткие пробки… — Ничего страшного, — понимающе кивнул Апо. — У меня было время осмотреться здесь. Апо выглядел превосходно. Изумрудного цвета рубашка идеально гармонировала с темным оттенком его кожи, подчеркивала острые ключицы и подтянутую грудь, а высокие чёрные брюки обтягивали довольно широкие бедра, от чего и без того узкая талия мужчины казалась еще более миниатюрной и притягательной. И когда Майл наконец перестал пожирать его глазами и собирался спросить, что он думает о его любимом месте, к ним подошла администратор клуба — красивая молодая девушка в роскошном платье, которая ярко улыбалась Майлу и разговаривала преимущественно с ним, игнорируя Апо, — и проводила их к довольно отдаленному столику, скрытому от глаз большинства других гостей, куда музыка доходила лишь приглушенно, не мешая Майлу и Апо слышать друг друга. Атмосфера клуба располагала к тому, чтобы узнавать друг друга деликатно и не спеша, но от одного взгляда на заинтересованное лицо сидящего напротив него Апо внутри Майла нарастала жажда узнать о мужчине все. По своей природе Майл был очень простым и раскрепощенным человеком, а потому привык, что рядом с ним и люди — открытые книги, которые всегда легко говорят о себе, делятся историями из жизни. Но никогда прежде он не встречал никого, кто казался бы ему настолько же далеким и закрытым на десять тысяч замков, как Апо. — Так…, — неловко попытался начать разговор Майл, делая вид, что изучает меню, но на самом деле наблюдая за мужчиной напротив. — Что ты предпочитаешь? Я мог бы порекомендовать тебе что-то из меню. В чем Майл был исключительно хорош, так это в еде. Здесь он точно не должен был облажаться. — Конечно, — легко согласился Апо, аккуратно закрывая меню и откладывая его в сторону. — С удовольствием доверюсь твоему вкусу. — Какие-нибудь особые предпочтения? — Ничего острого, пожалуйста. — Конечно, — коротко кивнул Майл. Некоторое время, пока он определялся с блюдами и делал для них заказ (стейки из мраморной говядины под соусом из грибов и трюфельного масла), они сидели в тишине, разбавляемой лишь звуками живой музыки играющих на сцене в зале артистов. Майл то и дело теребил часы на запястье, выдавая с головой свое волнение. Ему хотелось столько всего узнать об Апо: какой он, откуда он родом, почему он выбрал путь журналиста, кто он вне рамок должности главного редактора Vision и почему он первым дал свой номер телефона, особенно после того, что наговорил ему Майл во время интервью. Однако все это казалось Майлу слишком сложным, словно Апо не был таким же обычным человеком, как он сам, а был кем-то особенным, неземным, недосягаемым. Как будто начни Майл донимать его всякой чушью, и он решит, что с него достаточно. Но время шло и сидеть в тишине становилось все более неловко, поэтому Майл решил начать их разговор с самого животрепещущего вопроса. — Послушай, я… — Почему ты… Оба неловко хихикнули, случайно перебив друг друга. — Ты первый, — уступил Апо, изящно указывая на него ладонью. В приглушенном свете лампы на длинных пальцах блеснули кольца, и Майл на мгновение потерялся в этом моменте и его движении. — Я хотел бы извиниться за то, что сказал в прошлый раз, — прочистив горло, наконец заговорил он. — Я знаю, что это твоя работа – задавать правильные вопросы, чтобы люди рассказывали о себе. И я ни в коем случае не виню тебя в том, что ты спросил о…, — Майл неловко запнулся, понимая, что все время, пока он говорил, Апо не сводил с него сияющих глаз, на глубине которых плескалось множество эмоций, определить которые он не мог. — О том, что произошло в моем прошлом. Но мне жаль, что я раскрылся тебе не с самой лучшей стороны. Сглотнув, Майл решил пойти до конца в своей откровенности. — Я не хотел, чтобы ты думал, что я был рад смерти своей невесты. Я действительно испытал облегчение, но не потому, что она погибла, а потому, что тот ад, в котором я жил долгие месяцы, наконец закончился, — признался Майл, не отводя взгляд от сосредоточенного лица напротив. — Суды и обвинения, все эти попытки прессы достать меня и мою семью были худшим, что нам когда-либо доводилось переживать. И я думаю, что пока я справлялся со всем этим, боль потери совсем притупилась… — Майл тяжело выдохнул, добавляя: — Мне жаль, что я не объяснил всего этого сразу. Апо ничего не ответил, продолжая внимательно вглядываться в его лицо. То ли от этого взгляда, то ли от важности сказанных слов, которые он взращивал в своем сознании на протяжении недели, у Майла вспотели ладони и он, кажется, покраснел. Он не мог дождаться, когда ему принесут его долбанный стакан виски. — Твоя очередь, — подтолкнул он Апо продолжить. Несколько долгих секунд тот все так же молчал, пока в один момент наконец не задал вопрос. Его голос вдруг показался Майлу холодным и почти безэмоциональным. — Почему ты все-таки позвонил? — Я… — не сразу нашелся с ответом он. — Я не знаю. Наверное, я просто хотел снова увидеть тебя. — Чтобы извиниться за то, что ты сказал на интервью? — усмехнулся Апо, кажется, несколько раздражаясь. Или это Майл хотел, чтобы он раздражался, чтобы увидеть, что ему по крайней мере не все равно. — Ты прав, это часть моей работы – задавать правильные вопросы. Но я – не желтая пресса, и мой журнал не печатает светские сплетни, копаясь в чужой личной жизни. И если ты думаешь, что, проводив тебя, я пошел печатать статью о том, что ты оправданный убийца или просто счастливчик, которому повезло избежать расправы, то ты ошибаешься. — Нет, я вовсе так не думал… — перебил его Майл. В этот момент к ним наконец подошел официант и преподнес заказанные напитки — коктейль с виски для Майла и клубничный мохито для Апо. — Я прошу прощения именно потому, что понимаю, что сам поставил тебя в неловкое положение своей излишней откровенностью, — продолжил Майл, сделав глоток долгожданного обжигающего напитка. — Я лишь хочу, чтобы ты строил мнение обо мне не только на основе этого интервью. Поэтому я и позвонил. Речь Майла подошла к концу, и он наконец почувствовал облегчение. Апо все так же внимательно вглядывался в его лицо, как будто решая, может ли доверять тому, что услышал, или нет. Но Майл сказал ему правду и теперь лишь ждал, когда мужчина примет решение и определит дальнейшую судьбу этого вечера и их отношений в целом. — И почему тогда ты тянул с этим так долго? — тихо спросил Апо, сжимая пальцы и, кажется, впиваясь ногтями себе в ладони. Что-то в сознании Майла переклинило от этого движения, как если бы он вдруг заметил в мужчине что-то личное, что-то глубоко уязвленное. Это заставило его протянуть руку и взять прохладную ладонь Апо в свою, разжимая. — Никак не мог собраться с духом, — с улыбкой произнёс Майл, поглаживая большим пальцем мягкую кожу Апо. — Идиот, — улыбнулся он в ответ маленькой нежной улыбкой, от которой сердце Майла пропустило удар. Это было так красиво, что он мог бы смотреть на это не отрываясь.***
С Апо было легко. В основном потому, что он мало говорил и много слушал, задавал множество вопросов и искренне интересовался работой Майла: как устроен его бизнес, система инвестирования, сколько и куда нужно вложить, чтобы безбедно провести старость. Обычно Майл сам был из тех, кто любит слушать больше, чем говорить, но с Апо все было иначе. Он почти ничего не рассказывал о себе, но уже мог написать книгу о карьерных устремлениях Майла. И это все равно было потрясающе, потому что он шутил, смеялся, флиртовал, иногда как бы случайно задевая под столом оголенной щиколоткой ногу Майла. Его глаза сияли, и маленькие бесята в них с каждой минутой все больше сводили Майла с ума. К концу этого ужина он был в отличном настроении, слегка взвинчен и возбужден, а наполовину вставший член в брюках недвусмысленно намекал на продолжение вечера. Так что когда Апо начал с почти детским восторгом расспрашивать Майла о его домашней музыкальной студии и коллекции гитар, он ухватился за эту возможность и предложил Апо увидеть все своими глазами, вместе с тем выпив бокал вина в его квартире. И это тоже было чертовски легко: Апо согласился так, словно ждал приглашения как чего-то само собой разумеющегося, так что Майл настоял и расплатился по счету, а затем они вызвали такси и поехали к нему. Не то, чтобы он нервничал: его квартира была большой и уютной, а своей просторной студией и целой комнатой, наполненной гитарами разных форм и цветов, он гордился как самым большим достижением в жизни. И все же привести туда Апо оказалось чем-то фантастическим, чего не могло бы случиться в реальной жизни. Еще недавно Майл думал, что этот мужчина не захочет его больше видеть, а теперь он протягивал ему бокал коллекционного красного Шеваль Блан, который Апо с благодарностью принял. Для себя он повторил виски, бросив в стакан несколько кусочков льда и дольку лимона. — Здесь очень уютно, — с улыбкой похвалил интерьер Апо, проходясь туда-сюда по просторной гостиной и осматриваясь. — Я представлял нечто иное: большие холодные стены, стерильную обстановку, немного излишнего лоска. А это место целиком пропитано тобой и дышит жизнью, как и ты сам. Присев на диван в гостиной, Майл откинулся на спинку дивана, внимательно наблюдая за Апо, его высокой фигурой и элегантностью движений, за тем, как растягивались в улыбке его пухлые губы и взгляд становился чуть более опьяненным с каждым следующим глотком вина. Ему нравилось просто наблюдать за этим до одури красивым мужчиной, но теперь это еще и невероятно возбуждало. Майл так сильно хотел его, но понятия не имел, как подступиться. — Так как ты обычно делаешь это? — вдруг спросил Апо, переставая изучать стеллажи с книгами и пластинками, которые стояли в гостиной, и разворачиваясь, чтобы лукаво улыбнуться и сделать пару шагов к Майлу. — Делаю что? — спросил он, чувствуя, как напряжение между ними накалялось с каждой секундой все больше, как будто воздух вокруг зажигался искрами. — Затаскиваешь женщин в постель, — пожал плечами Апо, проигрывая с вином в бокале и закусывая нижнюю губу. — Приглашаешь на ужин, завлекаешь рассказами о музыке, отвозишь к себе и угощаешь вином… С каждой следующей фразой Апо, словно кошка, грациозно и томительно приближался к Майлу. — А что потом? — спросил Апо, вставая прямо между его расставленных ног. — Каков твой коронный ход? Усмехнувшись, Майл не спеша наклонился вперед, как если бы он собирался приложиться ртом к паху Апо, и поставил бокал с недопитым виски на кофейный столик позади него. Мужчина наблюдал за этим движением цепким напряженным взглядом сверху вниз, облизывая губы и лукаво улыбаясь. — Танцы, — откровенно ответил Майл, соглашаясь на брошенный ему столь желанный вызов. — Танцы? — искренне удивился Апо. — Не думал, что ты танцуешь. — Когда я был подростком, моей кузине был нужен партнер, которому не стыдно было бы отдавить ноги, — хохотнул Майл. — Так что да, я танцую. Заинтригован? Судя по тому, как от близости лица Майла начала увеличиваться выпуклость его брюк, Апо был очень заинтригован. Вот почему Майл так любил алкоголь. Не нужно было напиваться до полусмерти и терять себя в выпивке, чтобы почувствовать легкость и смелость, ощутить, что все вокруг тебя намного проще, чем тебе кажется. Ему и теперь нравилось, что виски выпустил на волю его жадных демонов, отчаянно желающих завладеть этим восхитительным мужчиной перед ним. — Более чем, — мягко улыбнулся Апо, делая небольшой глоток вина из своего бокала. В следующую минуту Майл уже стоял у винилового проигрывателя и вставлял одну из своих любимых пластинок — волнующую и прекрасную “Save the last dance for me” в исполнении Брюса Уиллиса. Стоило легкой ласковой мелодии начать разливаться по комнате, как Майл вернулся к Апо, уверенно предлагая ему свою ладонь. Тот снова улыбнулся, аккуратно опустил бокал рядом с виски Майла и мягко вложил свою слегка подрагивающую руку в его. — Не обещаю, что не отдавлю тебе ноги, — хихикнул Апо, когда Майл привлёк его к себе за талию, начиная неспешно вести в танце.~ Ты можешь танцевать каждый танец с мужчиной,
который положил на тебя глаз,
Позволять крепко держать тебя ~
— Ничего страшного, — улыбнулся в ответ Майл. — Я готов на что угодно ради этого момента.~ И ты можешь улыбаться каждому мужчине,
Который держал твою руку под лунным светом ~
— Опасные слова, Мистер Ромсайтонг, — тихо произнёс в ответ Апо. Его голос вдруг стал ниже и обрел хрипотцу, когда их движения стали более яркими и Майл повёл их в танце более уверенно. — Я ведь могу заставить Вас доказать это.~ Но не забывай, кто отвозит тебя домой
И в чьих руках ты окажешься после ~
В этот момент Майл сделал шаг назад, привлекая к себе Апо, а затем мягко, но уверенно опрокинул его в сторону, держа в своих руках и крепкой хваткой приподнимая его бедро. — Так заставь меня, — выдохнул он в губы Апо, притянув мужчину обратно к себе, но уже не в силах отпустить.~ Так что, дорогой, сохрани последний танец для меня… ~
Апо поцеловал его первым.